Текст книги "Две личности, одна сущность (СИ)"
Автор книги: Marianna Girl
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)
– Значит, я тогда что-то где-то упустил – и это уже не исправить. К сожалению.
Наверху их ждали хорошие новости – буря на некоторое время затихла, метеорологи разрешили полёт кораблей, и Рэкрэд рекомендовал ведьмакам и их спутнице покинуть колонию. Проводить визитёров вызвалась Текна – девушка хотела попрощаться с подругой и хоть ещё немного поговорить с ней. Ведь кто знает – когда им снова удастся выйти на связь?
– Как тебе здесь, Блум? – неожиданно спросила компьютерная фея.
Огневка почувствовала: подруга не спрашивала о том, нравится ли ей эта планета, нет. Здесь было что-то другое.
– Не слишком хорошее место, – ответила Блум, решив пойти в ва-банк. – Но помнишь, как на первом курсе в Алфее мы должны были сделать необитаемый мир пригодным для жизни, хоть и на тренажёре? И, раз получилось у меня, то и у тебя обязательно получится превратить эту планету в нечто прекрасное.
Текна улыбнулась – девушка, что она сейчас видела перед собой, хоть и выдала в своих глазах страх, но нашла способ выкрутиться.
– И ты ведь догадалась, верно? – поинтересовалась огневка. – Что я – не совсем та…
– Блум, я знаю тебя четыре года. Три из них мы провели с тобой под одной крышей. И я с уверенностью скажу, что ты всегда будешь для меня той рыжей девочкой с Земли, что когда-то под другим именем начинала учиться в Алфее, кем бы ты не была, какой бы путь не выбрала. Просто помни: иди вперед, несмотря ни на что.
– Блум! – позвал Хранитель Кольца. – Нам пора!
– Ну, вот и всё. Как наладится связь – позвони, номер ты знаешь, – попросила принцесса Домино.
Подруги обнялись на прощание, и рыжеволосая взошла на борт звездолёта. Последовали знакомые, не слишком приятные ощущения взлёта, и вскоре корабль покинул планету.
– Не рисковали бы вы так собой впредь, – попросил Анаган. – И вообще, неопалимые вы наши, хотя бы костюмы специальные надели, они по технике безопасности на любом подобном объекте должны быть! Хорошо хоть, до респираторов додумались – а то продуктами горения ещё, чего доброго, отравились бы!
– Кстати, а мы ведь могли бы и придраться по этому поводу, – добавил Думан. – Вот чую я: нечисто Рэкрэд бизнес свой ведет. Понтов технологических много – но экономит на всём остальном. А на технику безопасности, по-моему, вообще болт постоянно кладёт.
– Придраться не смогли бы – проверять соответствие всего объекта технике безопасности не в нашей компетенции. Да и вообще, он уже сколько лет на плаву – так что, думаю, лучше нас знает, как бизнес вести, – успокоил Огрон. – Но вот в пекло лезть, особенно буквально, вам обоим правда не следовало.
– Огонь мне и правда не причинил вреда, – успокоила Блум. – И, знаете, ребята – кажется, я начинаю к вам привыкать.
Звездолёт приземлился возле ангара ОМБ. Трое ведьмаков – кроме их светловолосого товарища, предпочли на своём транспорте вернуться домой, а Гантлос вместе с Блум – телепортироваться на Тир-На-Ног.
– Вот правильно я думал – эта Блум становится нормальной. Знаете, у меня такое чувство, что это компания фей на неё плохо влияла. Не удивлюсь, если окажется, что по отдельности они – нормальные девчонки, а как вместе собираются, так превращаются в конченых дур, – предположил Думан.
– Хочешь это проверить? – ехидно спросил аловолосый.
– Нет, спасибо. Я точно знаю, что три из них – нормальные. Пусть даже и относительно. Главное, чтобы наша Блум в компании тех Винкс не превратилась в то, что вы с Гантом и Рокси нашли в тех пещерах.
– Она не превратится, – жестко отрезал Хранитель Кольца. – Я уверен. Блум никогда не станет такой.
– Ты говоришь это, потому что хочешь, чтобы так было, – ответил Анаган.
– Да. Признай – ты влюблён в нашу Блум по уши, и слишком в неё веришь, – добавил метаморф.
– Думайте, что хотите, – вздохнул Огрон. – Но она вернется к нам такой, какой мы её знаем и помним.
Товарищи, впрочем, были правы: Хранитель кольца действительно был влюблён в валькирию. И верил в неё – пусть и, возможно, она не всегда этого заслуживала.
***
Спокойствие тайного мира, скрытого на острове Тир-На-Ног, нарушилось появлением черного облачка, разбившегося на два силуэта – однако к подобному местные обитательницы уже привыкли, и даже внимания не обратили.
– Как же здесь всё же красиво, – заметила огневка.
– Да. Ты права. Приятное место – меня здесь даже на творчество тянет, – ответил блондин и уже хотел направиться искать кого-нибудь из фей-воительниц, чтобы те сказали, где сейчас их юная королева.
– Стой, – Блум рукой перегородила ведьмаку путь. – В таком виде я тебя Рокси не предъявлю. Садись сюда, на это бревно – по идее, раз силы Беливикса могли причинять вам хоть какой-то вред, то должны и лечить.
К счастью, предположение принцессы Домино оказалось верным – и недавние ожоги, заботливо накрытые темноволосым товарищем стерильной повязкой, тотчас же зажили без следа.
Рокси обнаружилась в лесу, у небольшого ручейка, в компании белоснежного единорога. Юная королева фей Земли гладила переднюю ногу животного, зверь недовольно заржал, но затем успокоился и добро кивнул головой. Посетителей и девушка, и единорог заметили почти одновременно; животное осталось на месте, а Рокси кинулась навстречу прибывшему на остров любимому.
– Я же говорил – что мне сделается, – успокоил Гантлос. – Смотри, кто пришел со мной. Блум, вам лучше поговорить наедине. Рокси, если что – я буду в библиотеке.
Поцеловав любимую девушку, ведьмак направился к замку – решив сначала переодеться и сменить слегка испортившийся кожаный наряд (пальто действительно жалко было – хотя и декоративные цепи на поясе часто звякали о каменные полы и стены, выдавая владельца, или просто цеплялись за что-нибудь в буйной растительности, а неширокая нижняя часть, доходившая до колен, часто мешала передвижению) на что-нибудь другое.
– Это же единорог? – добро спросила Блум, обняв подругу.
– Да. Хочешь погладить? Не бойся, он добрый.
Огневка радостно улыбнулась – она всегда хотела хотя бы потрогать настоящего единорога, но до этого дня такого момента не представлялось.
– Блум, я… я хотела сказать, что была неправа, – опустив глаза, сказала Рокси. – Я была груба с тобой, хотя ты желала всегда мне только добра.
– Это ты прости меня, – ответила принцесса Домино. – Мне давно следует понять, что в этом мире всё по-другому. Твой парень и его друзья здесь и ведут себя адекватнее, чем в моем, и вообще даже кажутся мне приятными людьми. И я часто сравнивала тебя и себя, но мне не следовало делать этого. Наверное, я слишком люблю магию, чтобы отказаться от неё, а тебе это не так близко, как мне.
– Я не то, чтобы не люблю магию, – фея животных заметила на шее единорога ещё одну глубокую царапину – интересно, через какие дебри бедняга пробирался, – Я не люблю ту магию, что заставляет других страдать. Я люблю другую – что наоборот, способна помочь в чем-либо, – девушка прошептала короткое заклинание, провела по шее ладонью – и царапина исчезла, не оставив и следа. – А накостылять лучше кулаками. Или ногами в тяжелых ботинках.
– Ты научилась лечить?
– Немного, – почесав единорога за ухом, смущенно ответила Рокси. – Меня Сибилла научила. Что-то серьезное я пока исцелить не могу – но хотела бы научиться.
Фея справедливости стала для девушки больше, чем регентом – она фактически заменила юной королеве мать, помогала словом и делом, и даже во время мелких ссор с друзьями или с парнем старалась рассудить.
– Я понимаю, Блум, это звучит несколько наивно, но я хочу, чтобы магия только помогала людям, не пытаясь им навредить, – продолжила королева фей Земли. – Но я знаю, что такое невозможно, я сама видела, как её используют и во зло, иногда даже имея добрые намерения. Да, звучит, наверное, странно. Извини, я не умею красиво говорить.
– Ты права. И, знаешь – я тебе немного завидую. Ты не разучилась смотреть на человека, как на человека, а не со стороны того, темный он или светлый, во что верит или откуда родом. И, кстати – тебе так хорошо в этом платье!
На Тир-На-Ноге, в королевском дворце и его окрестностях, земные феи обычно ходили в своих трансформациях – или же в длинных, старинного покроя платьях; многие феи шили себе специальные наряды, с прорезями для крыльев – а прежние легкие платья отправлялись храниться в гардеробы, пока снова не станут желанными. Рокси же неожиданно поймала себя на мысли, что ей нравятся средневековые наряды, хоть и удобными назвать их было нельзя – длинные полы мешали при ходьбе, в расклешенных рукавах можно было запутаться, а летом в многослойных платьях можно было зажариться! Пока что, правда, погода была в меру прохладной и в меру теплой – в обычном топике и бриджах под высокие ботинки было не слишком комфортно, и девушка сменила их на зелёное узорчатое с желтой каймой блио, из-под которого проглядывали рукава зеленого нижнего платья и коричневые легкие кожаные ботинки с чуть заостренными носами; на шее красовался серебристый медальон с черным камешком в центре, испещренный различными символами, а талию украшал изящный золотой поясок.
– Спасибо, – смутилась фея животных. – Сибилла тоже говорит, что мне такие идут.
– Ты подружилась с Сибиллой?
– Да. Она очень хорошая.
Рокси легонько похлопала единорога по шее и ласково прошептала:
– Ну, беги! Беги, хороший! И впредь осторожнее, хорошо?
Животное довольно заржало и, осторожно обогнув дерево, помчалось вглубь леса, а девушки направились к замку.
– Не буду тебе мешать, – с улыбкой произнесла Блум. – Вырви-ка своего парня из общества книжек: уж негоже вечером после задания променять на них красивую девушку.
Королева фей Земли позволила себе добрый смешок: почти так же могла бы сказать и их валькирия, неужели пребывание здесь, в этом мире, всё же влияет на огневку? Попрощавшись, Блум вернулась к себе домой, на Домино. К сестре.
***
Следующим утром огневка решила сходить на отчет к полновнику Уивер вместе с ведьмаками. Девушка почему-то чувствовала, что её двойник внушает этой женщине уважение, может, дело было лишь в титуле, может, валькирия действительно совершила что-то, возвысившее её в глазах Селены. И Блум решила, что вдруг парням понадобится её заступничество перед начальницей, а с помощью силы Беливикса получится как-нибудь смягчить её гнев?
– Блум, ты могла бы сидеть дома, – упрекнул её Огрон. – Правда. С Селеной мы сами бы разобрались.
– А вдруг она решит сорваться на вас?
– За что, интересно? Мы выполнили задание, и даже – с твоей помощью – помогли нашему внештатному сотруднику хоть как-то сохранить свой капитал, – заверил Анаган. – А у тебя, наверное, своих дел по горло, в конце концов, королева Дафна…
– Ничего страшного, ребята. Если что – помните, с помощью сил Беливикса я смогу смягчить её гнев.
Хранитель Кольца добро улыбнулся, брюнет с улыбкой вздохнул, а Думан вообще позволил себе смешок, ритмично качая в воздухе указательным пальцем. Кажется, двойник их подруги действительно начинает смотреть на мир без своих предубеждений и вести себя вполне дружелюбно. Неожиданно рядом с небольшой компанией возникло ещё одно черное облачко, и в коридоре появился недостающий член клана – в несколько необычном наряде. Гантлос не стал переодеваться в современный костюм, и остался в легкой темно-синей верхней рубахе с коротким рукавом и золотистой узорчатой тесьмой, подпоясанную кожаным ремнем с золотой узорчатой пряжкой, из-под которой проглядывала белая нижняя, кожаных светло-коричневых наручах с узорами, тонких суконных темно-серых брюках и легких коричневых кожаных сапогах; передние пряди были заплетены в парные косички и сколоты на затылке, ещё две мелкие косички спускались на плечи вместе с остальными волосами.
Его товарищи сначала сдавленно замычали, метаморф начал сдавленно хихикать, и смех подхватили остальные – кроме Блум.
– Вот теперь, Блум, точно готовь свой Беливикс – а то у Селены на обед будет эльфийская отбивная, – попросил Огрон.
– Да ничего она мне не сделает – я ей всё объясню, – успокоил блондин. – И, кстати: я перевел надпись на том камне.
Парень вытащил из кожаной поясной сумки свернутый вчетверо лист бумаги и протянул товарищам; брюнет принял, развернул его и быстро окинул текст глазами.
– Буй-дева снова длить бой готова. Звенят подковы коня морского. Жала из стали жадно ристали. Со струн летели ястребы к цели*… – прочитал Думан. – Это что за хрень?
– Эти строки когда-то человеку жизнь спасли, так что я бы не стал так говорить, – ответил Гантлос.
– Но стихи действительно странные, – заметила принцесса Домино.
– Что поделать – так скальды и писали примерно тысячу лет назад.
– То есть, этот камень действительно был очень древним?
– Сомневаюсь. Вот стихи – да. Древние. Но никакой магической силы конкретно эти не имеют – они просто в своё время понравились человеку, которому были адресованы. Но, если подумать, кому не понравится то, что его подвиги восхваляют даже враги?
Закончить пояснения ведьмаку помешал вызов в кабинет начальницы, и вся компания предстала перед взором полковника. Селена тут же обратила внимание на наряд блондина, колко подняла бровь, но что-либо говорить не стала.
– Госпожа полковник, задание выполнено, вот отчет, – Огрон передал подписанные документы в руки женщины.
– Да, Рэкрэд уже звонил мне, похвалил даже. Вот можете же вы четверо хорошо работать даже в таких вот неприятных ситуациях!
– Как говорится, первый блин комом, госпожа полковник, – с ухмылкой произнес Хранитель Кольца.
Полновник Уивер довольно отмахнулась от этого хитреца – в конце концов, всё могло повернуться и хуже, но если заставлять молодых агентов хотя бы раз в месяц сдавать небольшой зачет по стандартным инструкциям, то, может, подобного кошмара со стороны новичков удастся избегать?
– Блум, кстати – хорошо, что ты подошла. Рэкрэд просил передать, что готов продолжать сотрудничество с Домино, и ждет ответа от королевы.
– Да, полковник. Я скажу сестре.
– Что же, пока что все свободны. Гантлос, ты ненадолго задержись. Хочу поговорить с тобой наедине.
Тройка товарищей по клану в компании Блум покинули кабинет. Селена откинулась на спинку своего кресла, одарила ведьмака немного суровым взглядом, но парень чувствовал: за внешний вид его отчитывать не будут, кое-что другое заставило начальницу задержать его.
– И как у вашей милости дела? – откашлявшись, спросила полковник.
– Прошу прощения?
– Ты ведь прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Как у тебя с твоей королевой?
Гантлос вздохнул – да, он понимал, о чем спрашивала начальница, но очень не хотел разговаривать на эту тему. Сама по себе она была очень ему неприятна – наверное, любому, у кого ещё было в наличие что-то похожее на честь и совесть, она была бы противна. Да, эталоном этих качеств ведьмак тоже не был – но ни то, ни другое, в конец он не терял. И лучшим решением блондин нашел попытаться немного увильнуть в сторону – хотя бы замаскировав это под шутку.
– Госпожа полковник, мы даже ещё год не встречаемся, толком друг друга узнать не успели, а вы меня уже…
Селена недовольно выдохнула, подперев лицо ладонью. Подчиненный в очередной раз пытается валять дурака, а ведь речь идет о серьезных вещах! После освобождения Земных Фей у ОМБ появилась новая пороховая бочка, которая может взорваться в любой момент – и повезло, что у них там свой наблюдатель есть!
– Гант, – по-матерински позвала женщина. – Пожалуйста. Прекрати валять дурака. Я понимаю, тебе очень нравится эта девушка – но мы с тобой на эту тему неоднократно говорили. Прежде всего ты – наш агент, ты давал присягу и подписывал документы. И ты знаешь, что я хочу от тебя услышать сейчас. Скажи мне это – и сможешь уйти отсюда.
Ведьмак вздохнул, опустив голову и отрешенно принялся докладывать:
– Я не заметил никакой подозрительной активности среди фей. Рокси так же не дает повода подозревать себя в каких-либо противоправных замыслах. Учеба в Магиксе удовольствия ей не доставляет, она считает своё обучение в волшебных школах лишней тратой времени.
Полковник Уивер хмыкнула: она привыкла, что блондин дает свой устный рапорт по этому делу такими скудными словами и в такой неестественной манере. Главное, чтобы не врал, а если что, в конце полугодия он всё равно сдает письменный отчет о поведении Рокси, как подобает обычному полицейскому надзирающему офицеру – и на основании которых в случае чего парня можно будет за ложь или некомпетентность к ответственности и привлекать. Да, приходится вот так пользоваться чувствами двух молодых людей, но чего не сделаешь ради хоть какого-то контроля за ситуацией. Женщине удовольствия это так же доставляло немного – и Селена искренне надеялась, что у этих двоих всё будет хорошо, а Земные феи действительно встали на путь исправления.
– Сразу бы так, – бросила женщина. – Свободен. Письменного отчета жду от тебя в конце полугодия. И, помни – Рокси не должна бросать своё обучение.
– Я всё помню, госпожа полковник. До свидания.
Покинув кабинет начальницы, Гантлос вернулся на Тир-На-Ног – эти выходные он обещал провести с Рокси, и так в последнее время видеться стали не очень часто. Учеба в Волшебных Школах заметно изматывала девушку, но она слишком горда, чтобы выбрать только одну из них (скорее обе бы бросила, и вполне может сделать это – в конце концов, ни с Алфеей, ни тем более с Торренуволлой её не связывают какие-либо обязательства). Она лишь догадывалась, сколько важных людей следит за каждым её шагом, что чуть ли не от каждого её слова и действия зависела, можно сказать, судьба всех её немногочисленных подданных, а может и – кто знает – судьба всей её родной планеты. А что будет, если девушка правда решит всё бросить? Что будет, если Земные Феи решат снова взяться за старое? Что будет, если материнские гены возьмут своё – и во что тогда превратится эта добрая, хоть и несколько ершистая девочка? Ответ был один: определенно ничего хорошего, и огребать будут точно все.
_____
* – отрывок из “Выкупа головы”, написанного исландским скальдом Эгилем Скаллагримсоном ок. 950 г. Приведено в переводе С.В. Петрова. Согласно “Саге об Эгиле”, “Выкуп головы” был сочинен за одну ночь для конунга Эрика Кровавой Секиры, и в благодарность тот не стал казнить Эгиля и лишь велел впредь не попадаться ему на глаза.
========== Простые проблемы и непростые решения ==========
С тех пор, как Блум поселилась в замке Нерумана, у самопровозглашенного повелителя теней наступило весьма странное состояние. С одной стороны, дела шли очень хорошо, все его просьбы выполнялись успешно, и день, когда он вернет свой истинный облик, был всё ближе. Однако с другой стороны, негативная энергия начинала покидать это место, и даже тяжелые отношения, что воцарились между валькирией и Огроном, положение не спасали. Маг чувствовал, что девушка страдает – от того, что Хранитель Кольца ведет себя как последняя сволочь, что всем своим видом показывает, как ему противно присутствие здесь двойника той рыжей феи, да и просто от неразделённых здесь чувств к этому ведьмаку. Да, Блум определённо симпатизировала ему, а может даже, и любила – но в ответ здесь она получала лишь презрение. Однажды Неруману даже показалось, что он испытывает к Хищнице сочувствие, колдун был готов даже выслушать девушку, но вот беда: разговорить её на эту тему никак не получалось, на людях она делала вид, что всё у неё всё идет хорошо, но иногда она уходила куда-то – как докладывали тени, она просто прогуливалась по Магиксу, решая таким образом, видимо, побыть наедине.
Двое других ведьмаков то ли радовали, то ли огорчали не меньше. Анаган внезапно сдружился с Балазаром, часто пропадал в его лаборатории, таскал туда какие-то ингридиенты (как однажды разглядели тени, ведьмак приобретал или воровал их в ближайших химических магазинах); он же больше других сдружился с Блум, вместе они бегали где-то по лесам, упражнялись с мечами или просто в рукопашном бою в оружейной комнате и даже пару раз ходили на охоту. Гантлос с утра до вечера запирался в подземельях, откуда до Нерумана доносились звуки электрогитары, органа, фортепиано и даже какие-то жуткие, абсолютно нечеловеческие вопли. Иногда, как докладывали тени, он притаскивал туда ещё двоих молодых людей – лысого толстяка и плотного длинноволосого шатена, которые немного помогали ему. В их присутствии блондин выглядел счастливее обычного, троица часто шутила, смеялась, обсуждала что-нибудь…
В очередной раз Блум покинула замок одним поздним вечером, взяв с собой свой рюкзачок со всеми своими вещами и надев браслеты, которые в случае необходимости создавали для неё легкую черную броню. Своих слуг темный маг ей вдогонку посылать не стал – раз уж хочет девочка побыть в одиночестве, то пусть.
***
Блум действительно решила посетить Магикс – пройтись по его шумным улицам, где всегда толпится народ, почувствовать ритм его жизни, чтобы затем купить себе пиццы с пивом и поужинать ей на крыше какого-нибудь высотного дома, с высоты наблюдая за этим большим человеческим муравейником. Так же было и в этот раз. Взобравшись на крышу одной из жилых многоэтажек, валькирия разложила перед собой свой сегодняшний ужин – пицца с морепродуктами и бутылка её любимого светлого пива. Плевать, что эту пищу здоровой назвать нельзя – за фигурой она следит, а вредность компенсирует всякими витаминными салатами собственного приготовления.
– Удивляюсь я: с теми деньгами, что тебе платит Неруман за каждую украденную побрякушку, ты можешь ужинать в лучших ресторанах не то, что Магикса – всего Волшебного Измерения, а ты… ешь пиццу и пиво?
Голос, неожиданно раздавшийся за спиной, Блум, разумеется, узнала. Появление Огрона обрадовало её: может, наконец-то удастся хоть как-то наладить отношения с ним здесь? Может, получится убедить ведьмака в том, что от знакомой ему огненной феи в ней нет и следа?
– Ты не представляешь, как мне надоели все эти изысканные блюда, что мне подают на завтрак, обед и ужин на Домино.
– Ах, простите, Ваше Высочество. Я не учел эту деталь. А вообще это всё для фигуры вредно.
С этими словами аловолосый нагло приземлился рядом с девушкой и взял в руки один из кусков пиццы.
– А мне вот на всю эту вредность плевать. У нас, ведьмаков, обмен веществ, говорят, ускоренный, – Хранитель Кольца откусил немного, сосредоточенно пережевывая и смакуя. – Неплохо. Очень неплохо. Я бы сказал, что у тебя хороший вкус. На пиццы. А вот пиво – дерьмовое.
– Ты вообще темное предпочитаешь, – ответила девушка. – В отличие от твоих друзей.
– Да ты просто… извини, забыл. Ты же нас, как облупленных, знаешь.
Охотница чувствовала: попытка наладить отношения начинает срываться, ведьмак пытается разозлить её, снова ведет себя, как последняя скотина. Черт возьми, да что же происходит с ним? Почему он ведет себя так? Чего добивается? И почему девушке кажется, что за небезразличного ей парня говорит кто-то другой?
– Ты до сих пор зол на меня?
– Не то, чтобы зол… Скорее, я тебе не до конца доверяю. Знаешь, сколько хлопот нам доставили Винкс? Как думаешь, приятны мне были все те поражения, что они нам нанесли?
– А как думаешь, приятно ли мне было, когда четыре каких-то хмыря явились в мою школу, а затем – в мой город, и принялись там безобразничать? Знаешь, скольких усилий мне стоило сдерживать девочек от каких-либо глупостей и при этом ещё и следить, чтобы вы четверо не причинили Рокси вреда? Если хочешь знать, то мы с Волком могли бы прирезать вас в одно мгновение, и никто из вас бы не успел и пальцем пошевелить.
– Я не сомневался. Но ты этого не сделала. Что же, поздравляю – здравый смысл в твоем случае взял верх. А теперь поставь себя на моё место: мы враждовали с Винкс. И тут одна из них неожиданно объявляет себя нашим другом. Начинает нам помогать. В итоге поселяется с нами. Что я должен по-твоему заподозрить?
Блум хотела улыбнуться – в ведьмаке начинал просыпаться здравый смысл, но и одновременно девушка чувствовала себя на грани разоблачения. С другой стороны, у неё есть хорошая легенда: другой мир, отсутствие денег и вовремя подвернувшийся богатый темный маг, который дал ей работу и кров.
– Хорошо. Я понимаю тебя. Ты не доверяешь мне.
– Не доверяю. И не уверен, что ты полностью доверяешь нам и Неруману. Но мозги моим друзьям ты хорошо запудрила. Ганта теперь из подземелий не вытащишь, а Анька всё какие-то порошки в лаборатории изготавливает – насколько я его знаю, они или взрывающиеся, или просто дымящиеся. Или ещё с каким полезным секретом. Уверен, значительная часть из них по твоему заданию изготовлена.
– Можешь мне не верить, но мне от Ана ничего не надо – ни его знаний, ни его умений, ни его силы. А если мне потребуется нужный взрывающийся порошок или дымящаяся смесь, я предпочту сделать её сама. Что касается Ганта… Кажется, моё прибытие сюда на его способности к музыке никак не меняло, а с кем ему водиться – с вами или с ребятами из группы, решать ему самому.
Валькирия недовольно вздохнула: если Огрон пришел сюда лишь для того, чтобы портить ей настроение, то у него всё равно ничего не выйдет – при нем она всё равно виду не подаст, его собственным товарищам выходки их самопровозглашенного лидера уже начинали надоедать, девушка видела и даже один раз услышала это, и стоит самой надавить на нужные рычаги – и те двое с радостью набьют Хранителю Кольца морду, а выдавить что-либо у него и подавно не получится.
– Ты пришел сюда, чтобы мне настроение портить? Если да, то зачем ты пытаешься это делать? Тебе противно моё присутствие – я понимаю, но смирись: в замке, где мы живем, решает всё Неруман.
– Ты даже не представляешь, насколько я ненавижу всё, что сейчас происходит. И ненавижу всё, что произошло с тех пор, как мы отправились на Землю. Вы, феи, отобрали у меня всё, что мне было дорого – лишили меня свободы, моего друга, моей семьи…
Блум хотела съязвить – свобода, допустим, это уж слишком растяжимое понятие, а полностью свободных людей не существует в принципе. Все к чему-либо привязаны, обязаны кому-либо, все наделены ответственностью перед кем-то. Но едва ведьмак начал разговор о своей семье, девушка передумала: о чем сейчас шла речь, она не понимала.
– Постой, а что случилось с твоей семьей?
– Они погибли. В этом виноваты феи – иначе быть не могло.
– Прими мои…
– Замолчи. Не хочу это слушать, – Огрон присел на один из дымоходов, опустил голову вниз, скрыв лицо волосами.
– Рон… – Охотница решила подойти поближе, её охватили чувства, что она питала к аловолосому, хотелось обнять его, просто посидеть рядом, поддержать… черт возьми, сколько она живет уже в этом измерении, и до сих пор не знала, какую утрату понес здесь дорогой ей человек. – Я… я хочу сказать…
– Ты когда-нибудь теряла кого-нибудь, кто дорог тебе? Тебе вообще хоть кто-нибудь дорог был? Я не верю. Так что ничего ты мне не скажешь. А если из-за тебя, из-за фей, из-за Нерумана… не важно, из-за кого, я лишусь ещё и Аньки с Гантом…
– И давно вы проводили время вместе, как три простых приятеля? Давно ты не пытался командовать ими? Сколько времени ты ведешь себя с ними так, словно они – твоя собственность?
Ведьмак поднял на девушку глаза, полные злобы.
– Не смей учить меня. Чтобы ты там не думала, ты знаешь нас… сколько ты нас знаешь? Полгода, не больше. А сколько ты знакома со своими Винкс? Три с половиной года? Больше? Меньше? А мы четверо знали друг друга практически всю нашу жизнь. Мы росли вместе. Пережили столько, что тебе и не снилось. И не смей говорить, что связывало нас лишь это грёбаное Кольцо.
Про себя Блум улыбнулась: пошел контакт, Хранитель Кольца решил хоть как-то выговориться, ведь сейчас он говорил абсолютно искренне, не желая никого задеть…
– И какого хрена я тебе это всё только что выложил?
– Тебе надо было выговориться, – девушка осмелилась подойти к ведьмаку так близко, как это только было можно, погрузила пальцы в его волосы, прижав его голову к своему животу. – И я знаю, что вы четверо… теперь трое друг для друга значите…
– Ничего ты не знаешь, Блум, – Огрон вырвался, грубо отстранив валькирию. – И никем не дорожишь.
– Не смей говорить так, – пробурчала Хищница.
На глазах Охотницы вот-вот готовы были наворачиваться слезы, как бы она не пыталась успокаивать себя. А ведь всё так неплохо начиналось, с ведьмаками налаживался такой хороший контакт… с теми двумя он и сейчас идет не хуже, но вот Огрон будто бы закрывался от всех, вел себя надменно со всеми, а порой откровенно пресмыкался перед Неруманом… Блум было противно смотреть, как небезразличный ей человек ведет себя подобным образом. Да, с самопровозглашенным повелителем теней следовало вести себя уважительно хотя бы из разницы в возрасте, но не стоит же колени перед ним преклонять и вообще откровенно лизать задницу!
– Ты столько раз говоришь, что ты – не та Блум, что мы знаем, что ты – другая, а сама постоянно забываешь, что другими можем оказаться и мы все здесь.
– Потерпи до ночи солнцеворота, сделай одолжение. А дальше… дальше делай, что хочешь. Только постарайся не сгубить своих друзей.
– Это тебя уже не касается.
Одарив валькирию злобным взглядом, Хранитель Кольца исчез. Хищница тихо чертыхнулась, подошла к месту, где лежал её сегодняшний ужин и прямо из горла принялась пить пиво… Нужно было быстрее успокоиться – ведь у неё сегодня было ещё одно дело.
Хоть как-то поужинав (пришлось оставить птицам, тараканам и кошкам, у которых найдется смелость забрести сюда больше половины пиццы), валькирия телепортировалась к воротам Алфеи – девушка специально решила подождать немного, пока всё хоть как-то не уляжется, и пришла лишь сегодня. Тихо прокравшись мимо магического барьера, Блум вскарабкалась до окон спальни мадам Фарагонды. Пожилая директриса спала мирным сном, ничего не подозревая, абсолютно беззащитная… Девушка подкралась к кровати и зажала Фарагонде нос со ртом, женщина вскоре очнулась, из груди вырывалось мычание, валькирия зашипела в ответ, призывая к тишине.
– Я просто хочу поговорить, – заверила она. – Обещайте, что вы не вызовете охрану и не будете кричать.
Женщина часто закивала головой, и Блум разжала хватку.
– Простите, что пришлось вас напугать, – тут же извинилась Охотница.
– Зачем вы пришли, Блум? Нет, вернее, почему вы пришли сейчас, а не раньше?
– Я ждала, пока всё хоть немного уляжется. Теперь, мадам, я должна задать вам вопрос: зачем вы сдали меня Винкс?
В небольших старческих глазах отобразилось недоумение, и Блум поняла: Фарагонда понятия не имела о той сигнализации, что сработала в библиотеке в ту ночь.
– Думайте, что хотите – но Винкс я ничего не говорила.
Неруман, – это имя было первым, что мелькнуло у валькирии в голове. Неруман ведь мог намекнуть – посредством теней, или же с помощью магии Текне, что на библиотеку будет совершен налет, дальше нужно было разыграть перед Хищницей небольшой спектакль, дать понять, что с Винкс они теперь будут врагами, что феи будут считать её предательницей, и тем самым твердо поставить Охотницу на свою сторону. Что же, ему удалось.
