Текст книги "Ложь грешников #1 (ЛП)"

Автор книги: Malcom Maroon

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Я усмехнулась, несмотря на свои нервы. Хотя моему отцу еще предстояло развиться в нашем новом поколении, в отношении других важных вещей он был прогрессивным. Он был феминистом и верил в равенство для всех, независимо от религии, расы, сексуальной ориентации. Он также ежедневно пил зеленые коктейли, сменил свой послеобеденный кофе на травяной чай и занимался йогой пять раз в неделю. Я была невероятно рада, просто обожала своего отца, и мысль о том, что он когда-нибудь покинет этот мир, вызывала у меня отвращение.

– Уже набрала три контейнера, – ответила я. – Я же предлагала тебе установить приложение по доставке продуктов…

– Я не хочу, чтобы какая-нибудь навороченная компания узнала мой адрес и продала его банкам. У меня и так много спама на почте, – проворчал он.

Я ухмыльнулась шире, уже зная, что получу именно такой ответ. Моему отцу еще предстояло испытать радости онлайн-покупок.

– Ты со всем остальным разобралась перед отъездом? – продолжил папа. – Правильно рассчитала время полета? Мне не нужно, чтобы ты звонила из аэропорта и говорила, что пропустила рейс, потому что думала, что сейчас вечер, а не утро.

Я нахмурилась.

– Это было один раз, пап, – огрызнулась я.

– Два, – возразил он.

– Неважно, – я закатила глаза. – Я правильно рассчитала время, и еще приведу кое-кого с собой.

– Если ты снова приведешь Рен, то надо было предупредить меня по крайней мере за две недели, чтобы я смог подготовить дом и вообще весь город. Мы еще не оправились после ее последнего визита.

Последний ее визит был три года назад.

Рен произвела на него сильное впечатление.

– Не Рен, – призналась я. – Мужчину, с которым я встречаюсь.

Повисла тишина, пока мой отец переваривал информацию. Я прикусила губу.

– Мужчина? – повторил папа.

– Настоящий. Не взорвется или что-нибудь в этом роде.

Папа не стал смеяться над этим.

– Как его зовут?

– Джей, – ответила я.

– Работает?

Я слегка ухмыльнулась на это.

– Да.

– Был в тюрьме?

Я снова прикусила губу. Я не могла точно ответить на этот вопрос, потому что мало что знала о прошлом Джея. На самом деле, я ничего не знала. Только то, что оно темное и опасное. И что это, скорее всего, оно включало в себя преступные деяния. Что он, вероятно, совершал поступки, которые могли бы привести его в тюрьму, но я решила, что Джей был слишком умен и достаточно богат, чтобы избежать этого.

– Нет, – ответила я.

Папа вздохнул.

– Что ж, остаются самые важные вопросы. Он заботится о тебе? Он делает тебя счастливой?

Его слова ударили меня в живот. Я не могла лгать своему отцу, не стала бы. Помимо того факта, что я никогда этого не делала, он поймет это в ту же секунду, как слова слетят с моих губ.

Джей сделал для меня многое, но он не делал меня счастливой. Это не было его целью.

Потом я подумала о той ночи. О той ужасной ночи.

«Ты цела. Ты в безопасности».

– Он очень заботится обо мне, хотя и думает, что это невозможно, – заверила я его.

Папа издал хрюкающий звук, который мог означать согласие.

– И он делает тебя счастливой?

– Все гораздо сложнее, – признала я, чувствуя себя беспомощной, потому что знала, что моя честность проклянет Джея в глазах отца.

Папа вздохнул на другом конце провода.

– Я всегда знал, что с тобой все будет гораздо сложнее.

Ох, он понятия не имел, насколько, черт возьми.

И каким-то образом, вот так просто, Джей приедет на День благодарения. Без единого возражения со стороны моего отца, несмотря на то, что я знала, что он услышал грусть в моем голосе.

***

Я позвонила Джею после того как поговорила с отцом, дабы сообщить ему, что все готово. Услышав гудки, я поняла, что никогда раньше не звонил Джею. Ни разу. Никогда не созванивалась с мужчиной, с которым спала несколько месяцев.

– Стелла.

Вот как он ответил на звонок. С моим именем на губах. Я прочувствовала его всем своим существом.

– Я только что разговаривала с папой, – сказала я ему. – Он знает, что ты придешь.

– У нас будут отдельные комнаты, я полагаю, – утвердил Джей, а не спросил. Даже несмотря на то, что это было по телефону, даже несмотря на то, что его голос был точно таким же, как и всегда, я знала, что он был зол.

Что было безумием. Потому что я не принуждала его к этой поездке. Напротив, я сделала все, что могла, чтобы этого не произошло.

– Нет, – ответила я, немного разозлившись.

Между нами повисла тишина, пока Джей молчал.

Впервые такое. Он никогда не терялся в словах, и ему никогда не приходилось тратить время на их поиск.

– Что-то не так? – спросила я, не в силах скрыть нотку сладкого удовлетворения в своем голосе. Это была моя личная миссия – расколоть Джея, быть девушкой, которая увидит что-то кроме стального фасада. Быть той, кто получит от Джея то, чего не было ни у кого другого.

Я была женщиной среди бесчисленного множества других, которые заключили соглашение с этим мужчиной. И я хотела быть особенной.

– Твой отец – уроженец Среднего Запада, он родился и вырос там, да? – подтвердил Джей.

– Да, – ответила я.

– Он боксер в отставке. Ты его единственная дочь. И все же он позволит тебе спать в одной комнате с мужчиной, которого ты впервые приводишь домой?

Ах, конечно. Он знает все о моем отце. Неизвестно, какие исследования он там проводил. Но было приятно знать, что мой отец был совсем не таким, каким выглядел на документах, так что Джей понятия не имел, во что он ввязывается.

Я ухмыльнулась.

– Если ты не заметил, я взрослая женщина почти тридцати лет.

– Предположу, что твой отец всегда будет думать о тебе как о девочке. Его девочке, – возразил Джей.

– Он продвинутый, – пояснила я, проходя через кухню, чтобы приготовить себе успокаивающую чашку чая. Да, мне нужно что-то успокаивающее. Например, пятнадцать таблеток Валиума. – Очевидно, более продвинутый, чем ты. Мой отец знает, что я не девственница. Он был первым, кому я сказала. И он прекрасно знает, что у меня по-любому был секс с мужчиной, которого я приведу домой.

– Во сколько ты потеряла девственность, Стелла? – спросил он.

Я моргнула от резкой смены темы разговора. Джей задал мне личный вопрос. Я была почти уверена, что это первый раз, когда он прямо спросил о моем прошлом, обо мне.

– Мне было семнадцать, – ответила я, хотя следовало увильнуть от вопроса. Следовало бы охранять эту информацию более тщательно. Должны же быть вещи, которые я не буду так легко раскрывать. Для моей собственной безопасности.

– Поздновато для большинства девушек, – прокомментировал он.

Я улыбнулась, прислоняясь к кухонному столу и ожидая, пока закипит вода.

– Наверное. Но меня вырастил сильный мужчина, который позаботился о том, чтобы я знала себе цену. У меня не было желания нравиться парнишкам, я решила заняться сексом тогда, когда была готова.

– Тебе понравилось?

Еще один вопрос. Надо бы начать отмечать их в каком-нибудь блокноте.

– Нет, – честно ответила я. – Девушкам не нравится их первый раз. Но некоторые выставляют это таким образом, чтобы заставить мужчин выглядеть лучше, а молодых девушек – сломленными или неадекватными, ведь они не получают удовольствия от секса в первый раз.

Мои мысли вернулись к неловким рукам, неуверенным поцелуям и ощущению, что меня разрывают надвое, я пыталась сдержать слезы, ужасно чувствуя себя. Я налила воду в чашку и вернулась в гостиную, чтобы сесть на диван.

За это время Джей не произнес ни слова. Но он не повесил трубку. Просто ждал.

– У меня никогда не было лучшего секса, чем с тобой, – выпалила я. – Никто не заставлял меня чувствовать себя женщиной настолько, насколько это возможно. Я не ощущаю себя сломленной или неполноценной, когда я с тобой.

Очевидно, я не хотела всего этого говорить. Хотя это не было прямо прописано в правилах нашего соглашения, я знала, что говорить об эмоциях, о любых чувствах запрещено. Знала, что это путь к опасности.

Тревога охватила меня, пока в трубке царила тишина. Настолько, что Воландеморт сел мне на колени, чего он никогда не делал.

Я рассеянно погладила его, все еще прижимая телефон к уху.

– Стелла, ни одна женщина никогда не заставляла меня чувствовать себя мужчиной больше, чем ты. Никто не заставлял меня чувствовать себя более разбитым.

А потом он повесил трубку.

Я уверена, что просидела бы там часами, размышляя над его словами, пытаясь проанализировать их, если бы Воландеморту не надоело нежиться, и он очень сильно укусил меня за руку.

Эта боль напомнила, что ждет меня в будущем.

========== Глава 12 ==========

– Ты будешь наказана за эти выходные.

Это было первое, что сказал Джей с тех пор, как я села на заднее сиденье черного внедорожника, который вез нас в аэропорт. Я отправила ему информацию о своем рейсе, а затем оставила его решать, где взять билет в такой короткий срок. И я не удивлена, что Джею удалось это устроить. Или, может, он нашел того, кто об этом позаботился. Я представила себе какую-нибудь женщину в сшитом на заказ платье с тугим пучком, сидящую где-нибудь в модном офисе, которая организовывает жизнь Джея. Конечно, я это придумала, но я была достаточно умна, чтобы понять, – жизнь Джея не может функционировать без чьей-либо помощи. Я уже знала о Фелисити, но еще не видела ее вживую. Я знала, что она была хорошим поваром и чертовски здорово умела превращаться в невидимку.

Все мое тело покалывало от его слов, страх подступил к горлу, возбуждение закружилось внизу живота.

– За выходные? – спросила я, вызывающе вздернув подбородок. Отчасти потому, что я не сделала ничего, за что можно было бы понести наказание, но также и потому, что я знала, что мое наказание будет намного хуже, если я вдобавок буду дерзить. За последние несколько месяцев я многому научилась, и оказалось, что мне нравилось, когда Джей меня наказывал.

Я жаждала не плёток и цепей. Мне нравилось, пока он пировал мной, останавливаясь за мгновения до оргазма, а затем двигался вверх по кровати, чтобы трахнуть меня в рот.

Так он наказывал меня.

И он отказывался наказывать, пока я не вставала на колени и не начинала умолять.

Так он играл с моими эмоциями, играл с моим сердцем. Прямо как кот и клубок пряжи.

Выражение лица Джея не изменилось, когда он услышал мой вопрос, оно никогда не менялось. Но энергия, исходящая от него, изменилась. Я сжала бедра вместе.

– За то, что заставила меня приехать на этот праздник. За то, что заставила меня остаться в доме твоего отца, где я не смогу трахнуть тебя так, как хочу. Так, как тебе нужно, – его голос был бархатным, но взгляд – каменным.

Я резко сглотнула, мое тело взывало к нему.

– Почему ты не сможешь трахнуть меня так, как хочешь? – спросила я хриплым от желания голосом.

Джей посмотрел на меня.

– Потому что мы будем жить под крышей твоего отца. Ты будешь кричать. И даже если бы я мог заткнуть тебе рот кляпом, чтобы утихомирить, я бы проявил к нему неуважение таким образом. Может, у меня и нет чести, но я уважаю человека, который тебя вырастил. Поэтому я буду спать рядом с тобой, смогу чувствовать твой запах, чувствовать тебя, но не смогу тебя трахнуть. Это меня выводит из себя. Так что будь готова к своему наказанию в следующие выходные. Это будет долго и жестоко.

Черт. Возьми.

Я определенно была готова произнести еще одну независимую женскую тираду, заставить его сделать наоборот, но я на самом деле была крайне против этого. Я потеряла все слова, которые могла бы использовать в этой тираде, поэтому просто уставилась на него. Затем я улыбнулась.

– С нетерпением жду, – пробормотала я, целеустремленно скрещивая и распрямляя ноги.

В эту игру могут играть двое.

И я намеревалась заслужить свое наказание, когда придет время.

***

– Где мы? – спросила я, когда мы подъехали к воротам с охранником. Над головой пролетали самолеты, но мы не стояли у входа в аэропорт.

Мне определенно следовало уделять больше внимания своему окружению, чтобы понимать, где мы находимся, но я была сосредоточена на том, чтобы игнорировать Джея, и отвечала на электронные письма в течение всей поездки. Довольно по-детски. Тем более, это вообще не сработало.

– Мы на частном аэродроме, – сказал Джей, когда машина въехала в ворота.

– Почему мы на частном аэродроме, Джей? – медленно спросила я. – Мы летим вместе. И я вполне уверена, что «Юнайтед» не вылетает с частных аэродромов.

Машина выехала прямо на взлетно-посадочную полосу. Я видела, как это происходило в фильмах и в рассказах светских львиц в социальных сетях, но не думала, что когда-нибудь сама в таком поучаствую.

– Правильно, не вылетает, – ответил Джей. – Поскольку стало ясно, что эти выходные будут заняты, я не хотел делить тебя во время полета. Я хочу, чтобы ты была только моей. Нам необходимо сделать кое-что.

Я переключила свое внимание с дороги на него.

– Итак, позволь мне прояснить. Ты зафрахтовал частный самолет до Миссури, просто чтобы мы могли заняться сексом во время полета?

Джей поднял глаза от своего телефона.

– Я не хочу проводить все выходные без твоей киски, Стелла, – мягко ответил он.

– Я приму это как «да», – пробормотала я. Мои глаза снова метнулись к взлетно-посадочной полосе, рассматривая множество самолетов, которые, как я думала, принадлежали сверхбогатым и, может, знаменитостям. – Ты понимаешь, насколько это абсурдно? – я усмехнулась.

– Учитывая, какова на вкус твоя киска, и каково это – трахать тебя, это вовсе не абсурд, – возразил Джей, когда машина остановилась.

Он не стал дожидаться моего ответа, просто открыл дверь и вышел, оставив меня сидеть там в благоговейном страхе. Я перевела взгляд на самолет, перед которым припарковалась машина, наблюдая, как Джей поднимается по ступенькам, не дожидаясь меня.

Я могла бы остаться там, дабы что-то доказать. Попросить водителя отвезти меня обратно и попробовать улететь на своем самолете, который вылетает через пятнадцать минут.

Или я могу выйти из этой чертовой машины, сесть в частный самолет и присоединиться к клубу любителей авиасекса.

В конце концов, я вылезла из этой чертовой машины.

***

– Раздвинь ноги, – приказал Джей.

Я сидела на диване в самолете. Мы взлетели тридцать минут назад. Я была полностью обнажена.

Он стоял передо мной на коленях.

Джей. На коленях. В самолете, за который он заплатил только для того, чтобы попробовать меня на вкус.

Я, конечно, немедленно повиновалась этому человеку. Хотя он пообещал наказание, Джей не заставил ждать, его губы накрыли меня, а язык ласкал мой клитор, когда я вцепилась в диван, заглушая свои крики, учитывая, что работники были по другую сторону очень тонкой двери.

Он был безжалостен, умело пожирал меня, не давая ни минуты передышки. Мой оргазм наступил быстро, сильно и ярко.

Джей оказался на мне еще до того, как я пришла в себя, ворвался внутрь, разрывая мое тело.

– Ты сводишь меня с ума, знаешь это, детка? – зарычал Джей, трахая меня.

Я не ответила, так как решила, что это риторический вопрос. Я вспоминала, как нормально дышать, пока мой второй оргазм поднимался снизу живота.

Рука Джея обвилась вокруг моей шеи, крепко, предупреждающе.

– С этого момента ты будешь делать то, что я скажу.

– Да, – прохрипела я.

Его глаза были прикованы к моим, открывая глубину, которую я раньше не видела. Холодную ярость.

– Ты моя, Стелла, – сказал он очень грубым голосом. – Моя, – повторил он, опустошая себя, и в то же время мой мир снова взорвался.

Его.

***

Когда мы приземлились, нас ждала машина.

Я думала, что внутри будет водитель, так как я никогда не видела, что Джей водит машину. После того как наши сумки положили в багажник модного внедорожника, Джей сел за руль.

– Ты за рулем? – спросила я, забравшись на пассажирское сиденье.

Он взглянул на меня, но не ответил, потому что было чертовски очевидно, что он за рулем.

– Я никогда раньше не видела, чтобы ты водил машину, – добавила я.

– Не было разумно садиться за руль, когда мы посещали мероприятия, – объяснил Джей.

Ну, да. Может быть, если бы мы когда-нибудь ходили на регулярные свидания, занимались обычными делами, тогда я, возможно, смогла бы делать что-то столь же обычное, как сидеть на пассажирском сиденье, пока Джей вел машину. Но мы не были обычной парой.

И все же каким-то образом Джей вез нас в дом моего детства на День благодарения.

– Папа один воспитывал меня, – прощебетала я, меняя тему, когда Джей выехал из аэропорта. У нас еще оставался час езды до дома.

– Я знаю об этом, – ответил Джей, не отрывая глаз от дороги.

– Он воспитывал меня на скромную зарплату, работая по двенадцать часов в день, чтобы дать мне все нужное, а иногда и то, что я просто хотела, – я сделала паузу, не в силах понять, как структурировать этот разговор.

Мой взгляд упал на вывески за пределами маленького аэропорта. Рекламные щиты адвокатов и осуждение абортов. Домов было немного, район состоял в основном из сельскохозяйственных угодий, так как этот маленький аэродром находился у черта на куличках.

– Он не из тех, кто привык к прекрасным вещам, – продолжила я, оглядываясь на Джея. Он не сдвинулся ни на дюйм, не отрывая глаз от дороги. – И он не тот человек, который понимает мой образ жизни. Он как можно реже покидает город и довольствуется своим образом жизни. И у него есть некое… отвращение к людям с деньгами.

Я прикусила губу. Высказалась так деликатно, как только могла.

Конечно, я могла бы вообще ничего не говорить, оставив Джея справляться самому. Он, конечно, не нуждался в какой-либо помощи или спасении от меня, так как мне не нужно платить ему тем же. Я не знаю, почему просто не оставила его в покое.

Я хотела, чтобы он понравился моему отцу. Хотя какая разница, понравится ему Джей или нет. Мнение отца никак не повлияет на конечный результат.

Джей молчал. Его молчание все еще нервировало меня, даже после того количества времени, которое я с ним провела. Наверное, в этом и был смысл. Джею нравилось нервировать людей. Особенно меня.

– Помимо этого, – продолжала я, не в силах сдержаться. – Совершенно очевидно, что он не в курсе нашего соглашения. Он будет задавать тебе вопросы. Много вопросов. О твоем прошлом. О твоей работе.

Вопросы, которые ты мне запретил задавать, хотела я сказать. Вопросы, на которые я не уверена, хочу ли знать ответы.

Я могу узнать Джея в то же время, что и мой отец. Это грустно и жалко. Но волнующе. Наконец-то я узнаю об этом человеке то, что он так старательно скрывал от меня.

– Несмотря на то что я не делал этого раньше, я хорошо осведомлен о встречах с родителями девушки, – сказал Джей, на мгновение повернувшись ко мне лицом. – Или ты думаешь, что я не справлюсь с этим?

Я уставилась на него. Его лицо ничего не выражало. Но я подозревала, что в его голосе был намек на веселье. Он дразнил меня. По крайней мере, мне действительно казалось, что именно это он и делал.

– Конечно, справишься, – ответила я, слегка усмехнувшись. – Я просто хотела сказать, во что ты ввязываешься. В конце концов, знания – сила, не так ли? – ласково спросила я.

Он продолжал оглядываться, наблюдая за мной в своей манере. Мое тело отреагировало на это, зная, что он не будет прикасаться ко мне, не будет удовлетворять меня все эти выходные. А я уже сходила с ума от желания.

– Ты точно будешь наказана за это, – пробормотал он, двигая рукой, чтобы коснуться моего бедра. Он сжал кожу, а затем убрал руку.

Я втянула воздух, несмотря на то что это не было агрессивным прикосновением. Это был интимный жест. Джей не романтик. Секс между нами не ванильный. Не нежный. Или любовный. Только огонь. Страсть. Насилие. Даже его объятия после всего. Мне нравилась безопасность в его жестоких объятиях.

Но сейчас было нечто совершенно иное. Его рука не поднялась выше, чтобы как-то соблазнить. Не думаю, что это было сделано для того, чтобы напомнить о наказании. Он просто держал руку у меня на бедре всю дорогу.

***

Наш город был просто коллекцией ресторанов быстрого питания, «Walmart» и мешанин домов и трейлеров. Это не был милый, живописный маленький городок с главной улицей и магазинчиков с цветами. У нас не было фестивалей или парадов. Город был построен вокруг заводов и представлял собой мешанину людей, ищущих спасения, стремящихся быстро заработать деньги, или у которых не было никаких мечтаний за пределами города.

Я его не стеснялась. Здесь я выросла и стала собой. Я заходила в «Walmart» в винтажной шубе, которую купила на eBay, и все странно смотрели на меня. У меня все еще была сплоченная группа друзей отсюда. Те, кому я время от времени писала по электронной почте и лайкала их фотографии в социальных сетях.

Хотя мне не было стыдно за то, откуда я родом, я задалась вопросом, что Джей думает об этом. У него много денег. По крайней мере, сейчас. Но он не произвел на меня впечатления человека, выросшего с серебряной ложкой во рту. Только не со шрамами, покрывавшими его тело, и не с травмой глубоко за глазами.

Он не произнес ни слова, пока мы ехали по городу. Я тоже не знала, что сказать. Я смотрела в окно, на все то, что не изменилось.

Несмотря на ситуацию, мое тело расслабилось, когда машина двинулась по нашей подъездной дорожке. Трава была ярко-зеленой, тщательно ухоженной – папа регулярно косил и поливал ее. Наша подъездная дорожка была достаточно длинной. Папа позаботился о том, чтобы сад был безупречен, соперничая с более крупными и дорогими участками наших соседей.

Папа за один уик-энд превратил прямую подъездную дорожку в круговую. В середине круга была красивая композиция из разноцветных гортензий.

Камни, ведущие к дому, были теми самыми, которые мы собрали в карьере, где он «знал одного парня». Почти всё, что он получил, было потому, что «он знал одного парня». Моего отца очень любили и уважали в обществе. Ему звонили практически по любому поводу, и он уходил посреди ужина, если кто-то звонил, нуждаясь в помощи с садом, лопнувшей трубой или потому, что жена бармена пришла на работу с побитым глазом.

Нежные руки моего отца посадили розовый сад у белого кирпича маленького одноэтажного дома, но эти же руки преподавали уроки мужчинам, которые били своих жен.

На входной двери висел венок. И снова творение моего отца. Конечно, это я просилась украшать дом каждый сезон, а он продолжал делать это после моего переезда. Не знаю, было ли это потому, что ему самому нравилось, или он сделал это, потому что скучал по мне, мое сердце все равно потеплело.

Дверь открылась, когда мы подъехали. Папа, наверное, наблюдал за подъездной дорожкой, рассчитывая время прибытия рейса и выезда из аэропорта. Даже несмотря на то, что мы вылетели раньше, чем я планировала.

На этот раз, находясь в замкнутом пространстве с Джеем, все мое внимание было сосредоточено не на нем. Я смотрела на своего высокого мускулистого папу с седеющими волосами и великолепными усищами.

Я выскочила из машины еще до того, как она полностью остановилась. Даже не подозревала, как сильно скучала по нему в течение этих бурных нескольких месяцев. Я нуждалась в безопасности его объятий.

– Папа! – я поздоровалась вполголоса, быстро идя ему навстречу.

– Малышка, – прогудел он в ответ, протягивая руки.

Я нырнула в его объятия, вдыхая запах масла и «Old Spice», ароматом моего детства.

Я обнимала его дольше и крепче, чем ожидала, но поняла, что не могу отпустить его, комок застрял у меня в горле, а слезы навернулись на глаза.

Мой отец прочистил горло в той мужской манере, которая подсказала, что он тоже хочет заплакать. Я неохотно отпустила его, но он держал меня на расстоянии вытянутой руки.

– Ты становишься все красивее и красивее каждый раз, – сказал он хриплым голосом и оглядел меня с головы до ног. – И это немалый подвиг, потому что ты самая красивая женщина на земле, – его пушистые брови слегка нахмурились. – Но ты слишком худая.

Мой отец беспокоился о моем весе с тех пор, как я достигла половой зрелости. Отец-одиночка, воспитывающий дочь, он прочитал все книги о воспитании девочек, какие только мог, и он был более чем осведомлен о том, как девочки-подростки подвергаются риску расстройства пищевого поведения. Он постоянно пытался сказать мне, что я прекрасна такой, какая я есть, и не создавал никаких странностей с едой. Это была еще одна причина, по которой он экспериментировал со всеми видами изысканной еды: он хотел сделать время приема пищи позитивным и захватывающим событием.

Да, я была худее, чем обычно. Из-за тревоги, в которой пребывала последние несколько месяцев, я забывала регулярно питаться. А этого со мной никогда не случалось. Я любила поесть. Любила пробовать что-то новое. Но мои мысли частенько были, мягко говоря, где-то далеко. Не говоря уже обо всей дополнительной работе, которую я взяла на себя, чтобы пополнить свой новый сберегательный счет, который я планировала использовать, чтобы помочь папе.

К счастью, мне не пришлось объяснять потерю веса, потому что мой отец сосредоточился на чем-то другом.

Ком-то другом.

Я отступила в сторону, когда Джей приблизился, весь в черном на фоне ярких цветов вокруг. На нем было дорогое черное пальто, свитер с V-образным вырезом, брюки и черные туфли. Джей, как всегда, был чисто выбрит. Волосы искусно спутаны таким образом, что сводили меня с ума. Темные ресницы обрамляли его зеленые глаза.

Он выглядел как чистый грех. И я знала, что мой отец увидел это. Почувствовал. Но, тем не менее, он протянул руку.

– А ты красивый засранец, а? – сказал мой отец в качестве приветствия.

На лице Джея была маленькая вспышка. Пауза. Мой отец удивил его. Опять же, разрушая все ожидания.

Рукопожатие было долгим, вероятно, очень крепким в том смысле, когда мужчины бросали друг другу вызов. Сильный зрительный контакт, конечно, молчаливое предупреждение моего отца о том, что он убьет Джея голыми руками, если тот причинит мне боль.

– Приятно познакомиться, сэр, – ответил Джей, удивив меня своим почтением.

– Можешь называть меня Ричард, – сказал ему мой отец. – Испортишь отношения с моей дочерью, если будешь называть меня сэр.

Я проглотила истерический смешок, который поднялся во мне при этом заявлении.

Глаза Джея метнулись ко мне, лицо ничего не выражало.

– Понял.

– Входите, входите, – поторопил папа, направляясь к двери. – Потом сумки разберем.

Мое тело слегка расслабилось, когда мы переступили порог и вошли в дом моего детства. Мы пошли прямо в гостиную, телевизор стоял на паузе на футбольном матче. Папа постелил новые пледы и подушки, которые я покупала для него на протяжении многих лет.

Стены были увешаны моими фотографиями в рамках. Даже с брекетами и прыщами. Он даже повесил мою самую первую опубликованную статью по стилю в каком-то каталоге, который едва заплатил мне и обанкротился.

– Обед! – воскликнул папа, хлопая в ладоши. – Вы, должно быть, умираете с голоду. В самолетах продают один картон.

Я натянуто улыбнулась, искренне надеясь, что мой отец не задаст больше никаких вопросов о полете, которые заставили бы меня либо солгать ему, либо признаться, что мы летели на частном самолете. Ему бы это не понравилось. Конечно, взгляд Джея говорил о том, что у него много денег, и я была уверена, что внедорожник, на котором мы ехали, был очень дорогим.

– Я приготовил салат из глазированной утки, – объявил мой отец. Его глаза обратились к Джею, который рассматривал мою школьную фотографию. – Надеюсь, ты не какой-нибудь вегетарианец или, что еще хуже, гребаный веган.

Джей повернулся и сосредоточился на моем отце.

– Нет, я мясоед.

Мой отец кивнул.

– Хорошо.

И этого было достаточно для моего отца.

На сегодня.

***

За обедом я рассказала отцу о том, что происходило в моей жизни, о предстоящей работе и о том, что Рен подставляет под угрозу мирные отношения между двумя странами. Затем рассказала новости о Ясмин и Зои. Папа знаком со всеми моими подругами, он очаровал их всех и считал своей семьей.

Джей ел, говорил, когда к нему обращались, но большую часть времени молчал. Я предположила, что папа выжидает подходящего момента, чтобы задать вопросы.

– Твои родители, Джей, – произнес папа, аккуратно кладя нож и вилку на свою пустую тарелку. – Чем они занимаются?

Я втянула воздух, надеясь, что моя паника и беспокойство никому не заметны. Хотя я вообще ничего не слышала о детстве Джея, я предположила, что оно было не очень счастливым. И в процессе раздумий я поняла, что его родители не были хорошими. Вообще.

Джей не прерывал зрительный контакт с моим отцом, не делал ничего, чтобы дать понять, что это больная тема для него, или что он чувствует себя неловко. С другой стороны, я никогда не видела, чтобы Джей выглядел по другому. Только как контролирующий доминант. Я ничего так не хотела в мире, как увидеть его неуверенным или объясняющим что-то.

– Мой отец служил в армии, – сказал Джей, промокнув рот салфеткой. – Он был ранен при исполнении и получил инвалидность на всю оставшуюся жизнь. Мать работала в супермаркете.

– Армия, – повторил папа, одобрительно кивая. – Ты часто с ними разговариваешь?

– Нет, – ответил Джей как ни в чем не бывало. – Оба моих родителя мертвы.

Я моргнула от того, как бесстрастно он это сказал. Хотя меня это не удивило, зная Джея. Неудивительно, что его родители умерли. Я не видела ни одной фотографии в его доме. Не слышала, чтобы он с кем-нибудь разговаривал по телефону.

И все же какая-то часть меня переживала за него. Я не знала, как бы жила, не зная, что мой отец рядом со мной. Поддерживает, слушает, когда мне нужна помощь. Без него жизнь была бы невыносимо одинокой и опасной.

– Мне жаль это слышать, сынок, – сказал мой отец с искренним чувством в голосе. Я знала, что сейчас он чувствовал с Джеем родство, ведь у того не было родителей.

Джей кивнул в ответ.

За столом воцарилась тишина, которая, конечно, длилась недолго. Только не в присутствии моего отца.

– Хорошо, я все уберу. Возьми сумки из машины и отнеси их в спальню Стеллы, – сообщил он Джею. Папа посмотрел на меня. – А ты отдыхай. Съешь огромный кусок шоколадного торта, который я испек специально для тебя. Это приказ.

Я улыбнулась отцу, и все мое тело согрелось.

– Хорошо.

***

Остаток выходных прошел быстро. Слишком быстро. Я думала, что будет холодно, неестественно и неловко рядом с Джеем, что его мрачное присутствие будет тенью на фоне прекрасных выходных.

Я была более чем удивлена тому, что все было наоборот. Конечно, Джей не изменился. Не начал смеяться, улыбаться или шутить. Он продолжал сохранять невозмутимое выражение лица, нечитаемое настроение и краткие ответы. Но что-то в нем казалось… расслабленным. Он смотрел футбол с моим отцом, пока я перечитывала кое-какие свои старые книги. Он даже помогал мыть посуду.

Ночью он притянул меня ближе к себе, пробормотал все то, что сделает со мной, как только мы вернемся в самолет, а его твердый член вжимался в меня.