Текст книги "Ложь грешников #1 (ЛП)"

Автор книги: Malcom Maroon

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Но я не ушла.

Не могла.

Я отвечала на каждый звонок Джея. Подчинялась ему всякий раз, когда он этого требовал. Спала с ним, позволяла ему владеть моим телом.

В прошлом месяце я посещала с ним больше мероприятий, чем за все наше время… отношений. Мы вместе ужинали. Только вдвоем. В ресторанах. В пяти разных.

Всю неделю.

И он трахал меня в шикарных туалетных комнатах каждого ресторана.

Я не позволила себе осознать тот факт, что мы проводили все больше и больше времени вместе. По крайней мере, я притворялась, что это ничего не значит. Во всяком случае, это давало мне желанное отвлечение от забот, которые я таскала со дня рождения. Я все еще ждала, когда что-то произойдет. Ждала, когда что-то внутри меня оборвется. Изменится.

Диана писала мне. Не часто, но пару раз сообщила, что ей стало лучше, и поблагодарила меня за помощь. Я часто думала о ней и задавалась вопросом, что я могу сделать, чтобы помочь ей. Я спрашивала ее, о чем она мечтает, что она хочет сделать со своим будущим. И надеялась, что она не будет чувствовать себя жалкой из-за таких вопросов.

Диана сказала, что хочет стать кондитером, владеть маленькой пекарней.

Я сделала несколько звонков, попросила Зои поговорить с некоторыми из лучших кулинарных школ в городе, чтобы Диана поступила в следующий семестр. Я все оплачу.

И когда мой разум был поглощен произошедшим, я меньше зацикливалась на своих проблемах, а точнее, о возможных симптомах. Но я не забыла о своих страхах. Они были частью меня.

Папа звонил все чаще. Он тоже ждал этого, даже если никогда не говорил это вслух. Даже мои подруги чаще связывались со мной. Я не могла прожить и дня, не услышав хруста яичной скорлупы, по которой кто-то шел.

Кроме Джея.

Он был не из тех, кто ступает тихо. Он обращался со мной так, словно я была в нескольких секундах от какого-то психического срыва. Джей обращался со мной с той же холодной жестокостью, что и всегда. Прекрасная жестокость. Он стал моей полярной звездой.

Я не знала, почему он все чаще требовал моего присутствия, но благодарила Бога за это. Или дьявола. Или кому там служит Джей.

Я все меньше беспокоилась. Все, что меня волновало, – это предстоящая пятница.

Я была у Джея, он уже был во мне, пока я разрывалась под его хваткой. Потом я пошла в гардероб. Готовиться. Теперь у меня здесь было все, что нужно. Все мои любимые продукты. Уход за кожей. Уход за волосами. Тампоны, на всякий случай. Из-за противозачаточного укола цикл сбился, но это было чертовски приятно.

Я уже поставила одну инъекцию. Джей, конечно, присутствовал при этом. Меня это не беспокоило. Он наблюдал, как я делаю укол, дабы убедиться, что я не обману его с беременностью. Наверное, это должно было меня беспокоить. Но нет.

Он сказал, что сегодня вечером я должна посетить еще одно мероприятие, связанное с приютом для бездомных. И у меня возникло ощущение, что это было исключительно важно для Джея.

Что-то в его энергии подсказывало мне это. На каждом мероприятии, которое мне приходилось посещать вместе с ним, он злился и стремился уйти. Незаметно, конечно, потому что гнев Джея никогда не был явным. Все дело было в том, как он застегивал рубашку. Надевал часы. Трахал меня у стены перед выходом.

Первым признаком того, что сегодня все по-другому, было то, что Джей надел галстук. В первый раз я увидела его в нем. Никто раньше не осмеливался комментировать его отсутствие галстука на мероприятиях. Все его боялись. Теперь я, конечно, знала, почему. Потому что он управлял преступным миром Лос-Анджелеса.

Потому что он был ответственен за смерть и насилие.

И я все еще была с ним. Я все еще спала в его постели. Все еще касалась его тела своими губами. Все еще позволяла ему трогать меня руками, которые убивали людей.

Потому что, был ли он злым или нет, он нуждался в любви. И я любила его даже за то, что он был злым в этом и без того жестоком мире. Как в песне Боба Дилана. Он показал мне свое сердце. Только ненавистную часть. Как и говорил Боб Дилан. И я чертовски любила его ненавистное сердце.

– Белое.

От голоса Джея у меня по спине пробежали мурашки.

Я повернулась к своей постоянно растущей вешалке с одеждой. Мои пальцы скользили по тонким шелкам, платьям, которые я купила за счет Джея. По крайней мере, некоторые. Другие появлялись волшебным образом, идеально вписываясь, воплощая мой стиль, которого, как я думала, у меня не было. Все такое знойное. Сексуальное. Светлое и темное одновременно.

Рука Джея оказалась рядом с моей, он прижался к моей спине. На мне были только трусики, пояс с подвязками и чулки. Без лифчика, потому что я еще не решила, что надеть. Плюс, Джею нравилось, когда я не носила лифчик. Ему нравилось, когда другие мужчины смотрели на мои соски, напрягающиеся сквозь ткань. Он говорил мне много раз, когда трахал, не в силах оторвать от меня своих рук.

– Они видят то, что никогда не будет им принадлежать, – прошептал он однажды ночью, когда его пальцы щипали мой сосок, пока я лежала на полу кухни: мы не добрались до спальни.

Рука Джея накрыла мою и указала на белое платье.

– Это должно караться законом, что ты стоишь в моем гардеробе, твоя задница все еще красная от моей руки, твоя киска все еще полна меня, выглядит так, будто тебя недостаточно жестко трахнули, – сказал он мне на ухо.

Я судорожно втянула воздух, когда наши переплетенные руки сняли платье.

Моя задница все еще болела. А промежность стала мокрой в ту же секунду, когда он подошел.

Все это не имело значения. Я хотела его так, как будто мы не виделись несколько месяцев.

– Нельзя опаздывать, – продолжил он. – Иначе я бы заставил тебя раздвинуть ноги, упереться руками в стену и трахал, пока у тебя не подогнулись колени, – его руки обхватили мою задницу, затем касаясь трусиков.

Я откинулась на него, тяжело дыша.

– Ты опасна, Стелла, – пробормотал он, его палец скользнул внутрь.

Все мое тело напряглось, излучая боль и удовольствие.

– Твоя киска – искупление даже для самых опытных грешников, – прошептал он мне на ухо, двигая пальцем внутри меня.

Затем он исчез. Я осталась держать платье, стоя на нетвердых ногах, дрожа от его прикосновения.

– Одевайся, – приказал он ледяным голосом.

Когда я обернулась, его уже не было.

Да, сегодняшний вечер для него особенный.

Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы прийти в себя и понять, что я держу в руках. Белое платье. То самое белое платье. В котором я была на дне рождения. То самое, что должно висеть дома в моем шкафу.

Это означало, что Джей либо купил точную копию, либо кто-то – скорее всего, Карсон – вломился в мою квартиру, когда меня там не было, чтобы забрать это платье. Оба варианта означали, что он каким-то образом видел меня в нем. Что было не так уж и неправдоподобно, учитывая огромное количество фотографий с той ночи. Но я не могла представить, чтобы Джей просматривал социальные сети или какой-нибудь журнал сплетен, где увидел мои фотографии со дня рождения.

Я натянула платье через голову, не в силах осознать ни один из этих вариантов, пытаясь понять, должна ли я быть польщена или разозлена. Это очень неприлично, не говоря уже о том, что незаконно. Но Джея не волновало нарушение законов, и он, безусловно, считал все сферы моей жизни своими. Я отдалась ему добровольно.

Я рукой разгладила ткань вдоль тела. Без крыльев феи оно выглядело стильно, просто, элегантно, сексуально. Рубин на моем горле сверкнул и казался сильно красным на фоне моей бледной кожи и белого платья.

Я надела красные туфли на каблуках, слегка распушив свои кудри. Хотела сделать тугие локоны, но беспорядок кудрей идеально сочетался с платьем.

Как бы мне ни хотелось поговорить с Джеем о платье, я задавалась вопросом, ожидал ли он этого. Он ждал, что я ворвусь в спальню и потребую объяснений о том, как оно сюда попало? Я не хотела делать то, что он от меня ожидает. Кроме того, я не хотела доставлять ему удовольствие втянуть меня в какую-то ссору, которая закончилась бы моим наказанием. Конечно, мне чертовски нравились наказания, но, может быть, пришло время наказать его в ответ.

***

Мы не разговаривали во время поездки на мероприятие. Обычно я бы завела разговор. Мне становилось все более комфортно начинать разговоры с Джеем. Говорить ни о чем. И обо всем. Но не задавая никаких вопросов. Я знала больше, чем когда-либо надеялась. С нами что-то менялось. Что-то, что ясно давало понять, что это соглашение не было похоже на то, что у него было когда-то в прошлом. Я получала от него больше. Это приводило меня в восторг. Джей сказал, что не собирается защищать меня от своего мира, но он также дал понять, что не будет втягивать меня в это дальше.

И все же он был со мной.

Все еще водил меня на ужины. Регулярно готовил для меня. Сегодня вел меня на мероприятие, которое, скорее всего, было необъяснимо близко его злому, ненавистному сердцу. Это все, что я знала.

Я также подозревала, что ему нравилось, когда я с ним разговариваю. Нравилось слушать о моей жизни. В противном случае, он бы не позволил мне продолжать говорить. Он бы сказал мне заткнуться.

По крайней мере, так я себе говорила.

Он помог мне выйти из машины, когда мы приехали. Держал мою руку в своей всю дорогу до бального зала. Люди смешивались повсюду, все в платьях и бриллиантах, но что-то в энергии этого места ощущалось по-другому. Люди разговаривали и смеялись, непринужденно общаясь друг с другом. Здесь не было чопорно и нагло, как на других мероприятиях, куда Джей тоже приходил со мной.

– Ты здесь! – раздался женский голос, и перед нами появилась девушка.

Она потянула Джея вперед, чтобы он отпустил мою руку, и ее губы прижались к его щеке.

– Я так и думала, что ты опоздаешь, чтобы ни с кем разговаривать, – поддразнила она, и улыбка озарила ее лицо.

Эта женщина дразнила Джея. Поцеловала его в щеку. Говорила с ним с теплой фамильярностью, которой я завидовала. На ее левой руке был большой бриллиант, и все же что-то неистовое внутри меня хотело впиться в нее взглядом, заявить о какой-то собственности, которой у меня не было.

Ее глаза метнулись ко мне, теплые, дружелюбные.

– И ты привел с собой даму! Верх – это низ, низ – это верх, я больше не знаю, что реально.

Какой-то мужчина присоединился к девушке, встал рядом с ней и взял ее за руку.

– Дорогой, Джей привел девушку, – просияла она.

Мужчина улыбнулся ей, прежде чем посмотреть на нас.

– Я вижу, любимая, – пробормотал он низким и сексуальным голосом.

– Стелла, это Полли, – рука Джея лежала у меня на пояснице, и его тон был странным. И то, как он смотрел на эту девушку. Эту великолепную, подтянутую и сияющую девушку. Искрящуюся. Не было другого способа описать ее. В ней было что-то такое, что казалось просто непринужденным.

На ней было розовое платье с длинными рукавами и множеством ожерелий на шее. Почти никакой косметики, потому что она в ней не нуждалась. Возможно, ей было столько же лет, сколько и мне, но все же что-то в ней было юным. Молодая и мудрая одновременно. Она чем-то напомнила мне Рен.

– И ее муж – Хит, – добавил Джей, пожимая ему руку и кивая.

Мужчина, стоявший рядом с ней, был совершенно другим. Он был высоким. Привлекательным. Очень. Мускулистым, что было очевидно, даже несмотря на то что он одет в костюм. Он был широкоплечим, с точеной челюстью, с большим обручальным кольцом на безымянном пальце и пристально смотрел на свою жену. Он смотрел на нее так, словно она держала его сердце в своих руках, словно она давала ему кислород. В его взгляде было обожание.

Мое сердце замерло. Ревность и холод окутали меня. Я страстно желала, чтобы Джей смотрел на меня также. Я хотела, чтобы его лицо изменилось, смягчилось, чтобы он улыбнулся. Я хотела заставить уголки его губ приподняться, зажечь радость в его глазах.

– Боже мой, ты прекрасна, – воскликнула Полли, обнимая меня. Я была удивлена, но растаяла в ее объятиях. Я не обнимала незнакомых людей, но эта девушка казалась родной.

– Твое платье просто великолепно! – воскликнула она, отпуская меня. Она перевела взгляд на Джея, а затем на Хита. – Мы хотим пить, и нам нужно поговорить без мужского присутствия.

Хит ухмыльнулся, и я поняла, что Полли часто была такой. Джей не улыбнулся, но кивнул один раз, а затем ушел вместе с Хитом, который поцеловал Полли в шею перед уходом. Джей меня никуда не целовал.

– Хорошо, теперь, когда они ушли, можем поговорить, – Полли сжала мое плечо. – Джей никогда раньше не представлял меня своей девушке. А это что-то значит, раз я встретила тебя.

Я согрелась от ее слов, которые были каким-то образом комплиментом. И все же холодный озноб быстро прогнал это тепло прочь.

– Я не совсем его девушка, – ответила я, изо всех сил стараясь не звучать жалко.

Она понимающе кивнула.

– Да, это неправильное слово, не так ли? Но ты его, – в ее голосе была уверенность, которой не было даже у меня.

– Я его, – согласилась я. – Так откуда ты знаешь Джея? – спросила я, отчаянно желая сменить тему. Я нервничала, что расскажу слишком много, если мы продолжим говорить о Джее и обо мне. По-любому, эта красивая богемная женщина не была вовлечена в соглашение с ним. Что-то подсказывало мне об этом. И что-то еще мешало мне поверить, что она принадлежала кому-то, кроме своего мужа.

В ее глазах что-то блеснуло.

– Мы работаем вместе. Или он делает все возможное, чтобы не работать со мной, просто позволяет мне управлять приютами.

Я моргнула.

– Приютами? – повторила я.

Ее глаза стали мягкими, почти жалостливыми, но не совсем. Если бы я действительно и по-настоящему принадлежала Джею, я бы знала, зачем этот ужин. Я бы знала о его бизнесе и его прекрасной подруге по имени Полли.

– Приюты для бездомных, – уточнила она. – Он владеет большинством приютов в городе. Но у него есть около тысячи других дел, о которых он, скорее всего, не рассказал тебе, потому что хочет сохранить свой злодейский облик, – она подмигнула. – Он не хочет показывать тебе свое нежное сердце, – ее взгляд упал на бар, где Джей стоял с Хитом. – Или он изо всех сил старается не дать тебе понять, что его нежное сердце уже принадлежит тебе.

Мой желудок сжался, когда я перевела взгляд с Джея на Полли.

– Я знаю, что он изо всех сил старается сделать вид, что ему наплевать на всех, – продолжила она. – Но это только потому, что он хочет скрыть свою заботу, – она потянулась вперед, чтобы сжать мою руку. – Не отказывайся от него, Стелла. Ты ему подходишь, ты самая лучшая. И как только он перестанет этого бояться, он тоже будет для тебя самым лучшим.

Я неловко улыбнулась, желая поверить ей, но знала, что она совершенно и полностью неправа.

***

Все было странно после благотворительного ужина. С тех пор, как я узнала, что Джей владеет приютами для бездомных по всему городу. Те самые, которые хвалили на национальном уровне за то, как они заботились о своих жителях, предоставляя им больше, чем просто кровать. Они давали им безопасность, возможности и будущее. Я много гуглила, когда вернулась домой в понедельник утром, выясняя все, что могла.

Джей помог бесчисленному множеству людей. Спас и изменил жизни. Даже те, о которых я слишком нервничала спрашивать. Он управлял борделями, был кем-то вроде короля преступного мира, убивал людей и в то же время руководил некоторыми из самых успешных благотворительных организаций в стране.

Я бы размышляла об этом всю ночь, если бы Рен не появилась в моей квартире, требуя пойти танцевать, потому что она хотела доказать Карсону, что он не может указывать ей, что делать.

– Я хочу пообжиматься с разными парнями, чтобы он почувствовал их запах на мне, когда мы встретимся, – ухмыльнулась она, сидя на стуле в моем гардеробе, наблюдая, как я надеваю платье и потягиваю шампанское.

Я застегнула молнию и посмотрела на нее. Конечно, она выглядела прекрасно. Но она также выглядела обеспокоенной. И это сделал Карсон.

– Ты сумасшедшая, знаешь это, верно?

– Конечно, знаю, но я хочу прожить жизнь, чтобы потом по мне снимали потрясные бестселлеры, – она встала, двигаясь, чтобы схватить пару туфель на каблуках, которые идеально подходили к моему платью. – Ни одна здравомыслящая или скучная девушка не понимает этого, – продолжила она после того, как я забрала у нее туфли. – Мы должны работать гораздо усерднее, чтобы нас увековечили, – она подмигнула. – Держу пари, что сейчас можно было бы написать историю про тебя и Джея.

Что-то холодное поселилось внутри, и улыбка исчезла с моего лица.

– Нет, Джей и я – это не история. Мы же договорились, помнишь? – я ненавидела то, как жалко и тоскливо я звучала. Как обречен был мой голос. Я ненавидела, что глаза Рен сразу смягчились, и она потянулась, чтобы сжать мои руки.

– Ты заслуживаешь больше, чем это, – тихо сказала она. – Я знаю, что он задира с куском угля вместо сердца, будто вляпался в какое-то страшное дерьмо в прошлом, которое сделало его неспособным к человеческим эмоциям, но у него есть ты, Стеллс. Ты что-то значишь для него. Ты любишь его так сильно и так легко, ты должна быть для него как лекарство.

Я уставилась на свою подругу, потрясенная тем, что она так много видела и понимала в моих отношениях больше, чем я. Мне нечего было ей сказать. У меня не было слов. Но, к счастью, Рен больше не говорил о больных вещах.

– Не знаю, как ты проводишь с ним всего два дня, – вздохнула Рен, глядя куда-то вдаль. – У тебя лучший секс в жизни. И хотя я, возможно, не знаю, каково это – заниматься сексом с Джеем, я знаю, на что похож мой лучший секс в жизни, потому что занимаюсь им в последнее время, и я… пристрастилась, – она взяла свой стакан и осушила его. – Я клянусь. Карсон – мой героин. Хочу иметь доступ к нему в любое время. Так бесит, когда у него эта злодейская работа. Как ты справляешься с Джеем?

Рен с легкостью рассказывала о своих отношениях. С добродушным юмором. С правом собственности, которого у меня никогда не было бы с Джеем. Я не завидовала, потому что очень сильно ее любила. Мне нравилось, как горели ее глаза, когда она говорила о Карсоне. Мне нравилось, как он вел себя с ней. Как будто он был готов прыгнуть под автобус или под пулю, если понадобится. Как будто она драгоценна. И в то же время он бросал ей вызов. Он не потакал ей. Мне это очень понравилось.

Так что нет, я не завидовала.

– Когда я с Джеем… он как будто выкапывает мои внутренности, – объяснила я. – Как будто он забирает у меня все. И думаю, что мне нужны эти оставшиеся пять дней, чтобы снова наполниться.

Рен подмигнула мне.

– Подруга, это хреново.

Я кивнула.

– Знаю.

– Что ж, давай напьемся, потанцуем под плохую музыку и сделаем все возможное, чтобы забыть о наших проблемах. По крайней мере, на эту ночь.

Это мы и сделали.

Хотя мои проблемы шли по пятам.

***

– Как дела у Джея? – спросила Зои.

Мы ездили за покупками в Санта-Монику. Потом отправились в какое-то модное новое кафе на поздний завтрак, накачались тройным латте и были готовы потратить невероятные суммы денег на ароматические свечи и подушки.

Я не пропустила, как она произнесла имя Джея. Это была почти насмешка. Она была моей самой большой болельщицей, когда только все началось. Она всегда будет меня поддерживать, но она слишком хорошо меня знала. Она видела, как сильно Джей изменил меня. Как мучил меня последние несколько месяцев. Зои была немножко дерзкой. Она плохо справлялась с эмоциями и не была таким человеком, с которым можно поговорить по душам. Но она любила меня. Всем своим существом. Так же, как и я любила ее. И если бы я увидела, как она стелется под мужчину, который командовал ее жизнью, я бы, скорее всего, тоже высмеяла его имя.

Я хотела сказать ей, что со мной все в порядке. Но это не так. И она бы не поверила моей лжи.

– Конечно, ничего не получится, – ответила я.

Зои нахмурилась, глядя на меня, что она редко делала, потому что старательно контролировала выражение своего лица.

– Моя подруга, Стелла – безнадежный романтик и оптимистка никогда не сказала бы ничего подобного.

Я взяла ароматическую свечу, понюхала ее, поставила на место.

– Да, раньше это была я. До Джея. Но не думаю, что возможно быть безнадежным романтиком, когда ты влюблена в мужчину, который настоящий антоним романтики, – я слегка улыбнулась, думая о прошлой ночи и о том, что Джей был в моей квартире, когда я вернулась домой из клуба. О том, как он трахал меня этим утром, перед тем как уйти. Мое тело просто изнывало. – Но опять же, романтика – не самое главное. Много есть чего приятного в жизни без нее.

Зои не улыбнулась моим словам, даже чуть-чуть. И она была полностью «за» сексуальное самовыражение и поддерживала меня в этом с самого начала.

– Что? – спросила я ее, поворачиваясь и прекращая поиски идеальной свечи.

– Ничего, – пробормотала Зои.

Я нахмурилась. Зои была не из тех женщин, которые не говорят, что у них на уме. Зои не лгала, не льстила и не шепталась за спиной. Мы обе работали в отраслях, где женщины все еще поддавались доминирующему убеждению, что мы все должны конкурировать друг с другом, незаметно подставляли наших коллег-сестер всякий раз, когда появлялась возможность, чтобы каким-то образом возвысить себя. Мне повезло быть с девчонками, которые поддерживали друг друга и рассказывали всё. Даже если правда уродлива.

– Никогда не думала, что мне придется говорить тебе это, Зои, – сказала я. – Но скажи, что ты на самом деле чувствуешь. Я выслушаю и не обижусь.

Зои посмотрела на меня, как будто прикидывала, смогу ли я на самом деле справиться с этим.

– Мне нравится, что ты в этих новых отношениях, которые дают тебе сексуальное пробуждение, уверенность, а нам VIP-кабинку в «Клатче», но я не хочу, чтобы ты слишком сильно прогибалась перед этим мужчиной. Я вижу, ты влюбляешься в него, но его любовь – это не свет… – она потянулась, чтобы сжать мою руку. – Ты – свет, малышка. Я не хочу, чтобы он, его правила и его тьма поглощали тебя, – она отпустила мою руку. – С ним или без него, ты все еще сияешь, ты всегда сияла. И я не хочу, чтобы ты думала, будто должна перестать сиять, лишь бы быть рядом с ним. Полночь и рассвет существуют в одном и том же мире, они – разные стороны одного и того же солнца. Так что просто пообещай, что не позволишь ему украсть это у тебя. Не позволь ему мешать тебе подниматься.

Неожиданно у меня в горле образовался комок, а на глазах выступили слезы. Была только одна проблема с подругами, которые любили тебя и заботились о тебе: они не позволят тебе прятаться от самой себя.

– Я не думаю, будто он что-то у меня крадет, – возразила я, прочищая горло. – Думаю, он показывает мне то, что всегда было там. Он показывает мне полночь, которую я всегда боялась признать. Тьму внутри меня, – я сделала глубокий вдох. – Внутри меня всегда был этот темный голос. Типа как Дарт Вейдер. Я окаменела от страха потерять себя. Потерять все хорошее из-за болезни, которая унесла жизнь моей матери. Во всяком случае, мне более комфортно в темноте. Из-за Джея я этого не так сильно боюсь.

Вот она, правда.

– Это с тобой не произойдет, – уверенно заявила Зои. – Ты не твоя мать, Стелла.

– Знаю, – ответила я.

По крайней мере, пока.

***

Было три часа ночи.

Колдовской час.

Я очнулась от кошмара.

Джей был рядом. Не прошло и секунды, как он оказался на мне. Внутри меня. Он прогнал все ужасы своим прикосновением. Своими губами. Своим присутствием. Я отдалась ему целиком и полностью, благодарная за то, что у меня есть собственный демон, который защищал меня в самый темный час ночи.

Мое дыхание было тяжелым, когда мы закончили.

Или когда я думала, что мы закончили. У Джея были другие планы. Он наклонился, чтобы включить свет.

– Чего ты боишься? – пробормотал он, скользя губами по внутренней стороне моих бедер.

Моя грудь быстро поднималась и опускалась, пытаясь пережить оргазм, а мозг разрывался от удовольствия, и от боли из-за веревки, впивающейся в мои запястья.

– Темнота, – выдохнула я.

Глаза Джея были сосредоточены на мне, побуждая меня, готовясь вытянуть из меня все, пока я не опустошусь внутри. Такой же прием, как и в сексе.

– Я ненавижу темноту, – продолжила я. – Это настоящая причина, по которой я была в «Клатче» той ночью. Мне не хотело идти на какую-то вечеринку. У всех моих подруг были планы, у меня не было ухажера, и я не могла оставаться одна в темноте.

Джей наблюдал за мной. Губы больше не касались моих бедер. Он получил то, что хотел. То, чего он жаждал. Последнюю часть меня, которую я берегла. Но больше никто это не услышит.

– Вот почему я пошла туда, – прошептала я. – Чтобы убежать от тьмы. Потому что там они живут. Звуки, как кто-то крадется в мою квартиру. Скрип проходящего времени, дыхание монстров. Притаившиеся тени. Та болезнь, которой я так боюсь, та, которую я могу прогнать лишь при свете, живет в темноте. Вот чего я больше всего боюсь, – я судорожно втянула воздух. – Пока я не встретила тебя. Потому что ты – тьма. Непроглядная ночь в теле мужчины. И больше я этого не боюсь.

Я хотела спросить, чего боится он. Мне до боли хотелось это знать. Но у меня не хватило смелости. Ещё нет. У меня нет контроля над этим. Над нами. И я никогда бы этого не сделала. Но, тем не менее, я ждала. Чтобы он хоть что-то сказал. Что-нибудь о себе. О своем прошлом. О своих мечтах. Хотя я все еще лелеяла дурацкую надежду, что он промолчит, продолжит целовать мои бедра, притягивая меня все ближе к себе. Но он удивил меня. И заговорил.

– Ты цитируешь Альберта Эйнштейна, – сказал он хриплым голосом. – У тебя есть кот по имени Воландеморт. Ты защищаешь незнакомых людей, не думая о своем собственном благополучии. Ты делаешь все для любимых. Даже для тех, кто не заслуживает такой любви. Ты влюбилась в мужчину, который не показал тебе ничего, кроме жестокости, – он погладил меня по щеке так нежно, что его пальцы едва коснулись моей кожи. – Ты любишь злобу. И ты заставляешь злодеев любить тебя в ответ.

Его слова эхом отозвались в моем мозгу, и я ждала, что вот-вот проснусь. Но Джей остался здесь, суровый и угрюмый. Все мое тело затряслось, я раскололась на части.

– Ты сказал, что никогда не полюбишь меня, – прошептала я. – Ты обещал, что не это не произойдет.

– Я солгал, – пробормотал он. – Я грешник, милая. Ты это знаешь. Моя работа – это ложь. Само мое существование, – это череда недоразумений, тайн и предательств. Я никак не мог признаться ни тебе, ни себе, что способен любить. Потому что знал, что моя любовь будет твоим проклятием. Знал, что неизбежно влюблюсь в тебя. Знал, что разрушу твою жизнь, если буду тебя любить. Поэтому я солгал. Как настоящий грешник.

Мое бешено колотящееся сердце грозило выпрыгнуть прямо из груди. Оно бы выпрыгнуло прямо в руки Джею. Как будто оно уже не у него.

– Что это значит? – спросила я дрожащим голосом.

– Это означает, что соглашение закончено, – сказал Джей.

Мой желудок скрутило, как только эти слова слетели с его губ. Паника парализовала меня, когда я попыталась переварить то, что он говорил.

– Все кончено? – повторила я, мои губы дрожали.

– Да, – повторил он. Его глаза больше не были жесткими, а лицо не было холодным. – Я не могу быть с тобой только по выходным. Я не смогу соблюдать свои правила. Я нарушил все до единого в ту же секунду, как привел тебя в свой кабинет. Ты привязана ко мне, Стелла. Зацепилась за мои внутренности. И я могу с этим жить. Даже несмотря на то, что я пообещал себе плевать на всех в этом мире. Но вот ты здесь. Обвилась вокруг меня.

Я моргнула, глядя на него. На этого красивого, сложного мужчину. Мужчину, который тоже обвился вокруг меня. Он не собирался расставаться со мной. Он положил конец договоренности, иллюзии, что отношения между нами можно контролировать.

– Красная нить судьбы, – прошептала я.

Джей вопросительно наклонил голову.

– Это древний китайский фольклор, – объяснила я. – Связь между двумя людьми, которым суждено быть чем-то друг для друга. Любовниками. Люди, которые через эту красную нить находят друг друга независимо от обстоятельств. Она будет извиваться и запутываться с течением времени, жизни, обстоятельств. Но она никогда не порвется. Красная нить всегда будет держать их вместе.

Я похолодела от этих слов, но не знала, почему. Это должен быть счастливый момент, не так ли? Но в любви не было ничего счастливого. По крайней мере, не в нашей. К лучшему или к худшему, мы с Джеем всегда будем связанны. В этом я была уверена. Но я не была уверена ни в чем другом.

Джей научил меня стольким вещам. Он дал понять, что я могу выжить в темноте. Что я смогу справиться с насилием. Но больше всего он научил меня тому, что такое настоящая любовь. Когда я впервые встретила его, я сказала ему, что никогда не была влюблена. Что я хочу жить, и испытать любовь типа «не могу дышать без тебя». Эта невыразимая любовь.

Мужчина, который, как я думала, убьет меня прежде, чем я смогу испытать любовь, показал мне, что это такое. Это совсем не то, что я себе представляла. Это было сложно. Тошнотворно, тревожно, страшно. Это то чувство, которое ты испытываешь, когда резко просыпаешься в постели, убежденный, что падал навстречу смерти и не мог найти опору в реальности.

– Завтра мы договоримся о том, чтобы забрать твои вещи, – сказал он, не признавая слов, которые я только что сказала. – Можешь решить, что сохранить, а что заменить здесь. Одну спальню переделаем в кабинет для тебя. Думаю, придется расширить гардероб. Позвоню подрядчикам завтра.

– Подожди, – крикнула я, поднимая палец. – Заменить вещи? Подрядчики?

Джей кивнул.

– Чтобы ты переехала.

– Переехала, – я склонила голову набок, изо всех сил стараясь не отставать от всего, что он говорил.

– В этот дом, – объяснил он, как будто указывая на очевидное.

Я уставилась на Джея, мое сердце бешено колотилось, а ногти впились в ладони. Мне нужна была боль, дабы убедиться, что я не сплю.

– Ты хочешь, чтобы я переехала к тебе.

– Стелла. Я только что ясно дал понять, что не собираюсь терпеть еще одну ночь без тебя. Это больше не договоренность. Ты полностью моя. А это значит, что ты будешь спать здесь. Каждую ночь. Воландеморту придется привыкнуть к новой обстановке, хотя я подозреваю, что ему здесь понравится. Твои снежные шары поставим в ванную.

Снежные шары?

Он хотел, чтобы мой кот переехал сюда? Переехал к нему?

– Мы не можем торопиться, Джей, – возразила я.

– Почему нет? – спросил он, теперь теплее. Вибрации его голоса касались моей кожи.

– Потому что… – я замолчала, пытаясь найти слова, чтобы выразить все причины. Потому что я любила свою квартиру? Потому что Джей убивал людей? Потому что я почти ничего о нем не знала?

– Ты можешь мне кое-что пообещать? – прошептала я вместо того, чтобы спорить.