Текст книги "День сурка (СИ)"

Автор книги: LWZ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

И до той минуты, как он ответил на ее поцелуй с таким жаром и отчаянием, что у нее заколотилось внутри, будто сердец было не одно, а минимум три.

Теперь она сердилась. Дэрил, идиот. Что за глупости? Что он придумал?! Должен был оттолкнуть ее после того поцелуя, спросить, не сошла ли она с ума. Посмеяться над ней – посмеяться вместе с ней! Что теперь с ним делать, таким влюбленным? Это неправильно. Это по-детски. Это…

…сделало ее такой одинокой.

Их двое в ловушке, и все же она одна. Ничего не будет как прежде. Дэрил, дурак, влюблен, и они больше не одно целое.

Кэрол постучалась в открытую дверь, но ей никто не ответил.

Дэрил сидел на диване в гостиной Граймсов, ссутулившись, и смотрел себе под ноги. Мишонн и Рик стояли над ним, оба со сложенными на груди руками, как два обеспокоенных родителя. Карла и Джудит не было видно, только на полу валялись пожеванные листочки бумаги, и Кэрол вспомнила свой сон.

– Я правду говорю, – сказал Дэрил.

Мишонн взяла Кэрол за локоть и отвела в сторону.

– У нас проблемы, – прошептала она.

– Знаю, – ответила Кэрол, думая о своем.

Рик опустился перед Дэрилом на корточки и положил ему на колено ладонь.

– Дэрил, – сказал Рик, – со мной тоже бывает всякое. Мишонн тебе подтвердит. Иногда я сам не знаю, на каком я свете.

Дэрил стряхнул его руку и встал, загнанно оглядываясь по сторонам.

– Скажи им. Кэрол. Как мне говорила.

Она молчала.

– Скажи. Как тогда… Про ту миссис. Про игрушку. Мы можем доказать.

Кэрол захотелось спать. Обратно, в сон про теплую бумагу под ее пальцами.

– Это не поможет. Дэрил. Дэрил…

Он пронесся мимо нее – на секунду показалось, что толкнет в сторону. Мишонн и Рик синхронно вздрогнули, когда хлопнула дверь. Кэрол подобрала с пола лист бумаги, сложила его вдвое, вчетверо.

– Дэрил говорит правду, – сказала она. Рик беззвучно открыл и закрыл рот. – Извините.

Дэрила во дворе не было. Кэрол поднесла к носу квадратик бумаги, понюхала. Пахло конфетами.

Хотя Кэрол искала его повсюду, он не нашелся, пока сам не выбежал к ней из-за угла чужого дома, взъерошенный, злой.

– Натравил ее на меня, – с ходу заявил Дэрил.

– Что?.. – Она смахнула волосы с его лба. – Дэрил, где ты прятался?

– От нее ныкался. Бегает за мной. Черт…

Дэрил нырнул в деревянный сарай для инструментов, нисколько не заботясь о том, что могут сказать хозяева, и Кэрол прошмыгнула вслед за ним. Он прижался лбом к доскам, высматривая кого-то.

– Вон. Идет. Смотри.

Через круглую дырочку в стене Кэрол увидела Дениз. Та стояла посреди улицы, растерянная, и вертела головой.

– Рик ей растрепал. – Дэрил сплюнул. – Она мне: я, мол, психиатр. Расскажи мне все, говорит.

Он был в ярости.

– Говорит, я тебе помогу.

Насколько могла видеть Кэрол с такого расстояния, Дениз светилась не только беспокойством, но и любопытством. Должно быть, первая возможность для нее с начала апокалипсиса попрактиковаться. Кэрол вдруг засмеялась.

– Ну чего?!

– Ничего… Дэрил, на что ты рассчитывал?

– Ага, не на то, что Рик меня в дурку захочет посадить.

– Нет у нас… дурки. Помнишь, как я начала тебе рассказывать про все это? Ты ведь тоже решил, что я с ума сошла.

Дэрил отшатнулся, спиной сбивая прислоненные к стене грабли, лопаты, тяпки.

– Я поверил! Я ждал, что ты вернешься!

– А если бы я не умерла… И не было бы такого мощного стимула, чтобы верить?

– Но ты умерла.

Он опустился на корточки. Свет, падавший через щели в крыше, рисовал полосы на его темной макушке.

– Умерла, – повторил он. – Два раза.

Голос его заклокотал, как будто Дэрил боролся со слезами.

– У нас не получилось вчера одновременно. Я в тебя… А ты мимо… Я жив остался!

Кэрол начала медленно рвать бумажный квадратик. Маленькие кусочки бумаги падали под ноги Дэрилу снежными хлопьями.

– Мне застрелиться пришлось.

Рука дрогнула. Острый край бумаги порезал Кэрол между большим и указательным пальцем.

– Под вопли Оливии. С тобой перед глазами.

И он глухо застонал. Кэрол упала на колени, притянула его к себе, вжалась губами в нагревшуюся под солнечными лучами макушку.

– Дэрил, – забормотала она. – Прости… Прости меня…

– Иди на фиг. – Он держался за нее как за спасательный круг. – Иди, блин, на фиг.

– Дэрил. Я виновата перед тобой. Втащила тебя в эту идиотскую игру. Я привыкла, что здесь умереть – как чихнуть. Я не подумала…

– Ага, ты меня, по ходу, за одного из роботов местных приняла. Думала, я тоже все забуду.

Теперь они, навалившись друг на друга, дышали синхронно, боролись со слезами. В сарае пахло удобрениями. Снаружи Дениз позвала Дэрила несколько раз и затихла.

– Это никогда не забыть, – сказал Дэрил, и Кэрол поймала себя на мысли, что эгоистично радуется: кажется, все, что связано с их двойным самоубийством, захватило Дэрила и заставило его забыть про поцелуй.

Или ей хочется так думать.

Она не знала, как поднять эту тему, и нужно ли ее поднимать.

– Прости, – сказала она еще раз, вкладывая в это все: прости за игры со смертью. Прости, что не заступилась перед Риком. Прости, что поцеловала вчера, я знаю, с тобой нельзя так – целовать интереса ради. Кэрол не сомневалась: если она повторит свой эксперимент еще раз, это разобьет ему сердце. С Дэрилом так нельзя.

Она вспомнила его слова: “Я старался не лезть в вашу жизнь”.

В этом весь Дэрил, ему либо все, либо ничего. Он бегал от нее, считая, что занимал когда-то все свободное место в ее душе, а теперь на этом месте расположился Тобин, не оставляя для Дэрила ни сантиметра пространства. Судит других по себе: так он заполнил все внутри чувствами к ней, и мерил ее той же меркой.

Ей захотелось приласкать его. Не поцеловать, и не обнять еще крепче, а именно приласкать: гладить волосы, кожу, утешать, как потерявшегося щенка, трогать губами висок. И пока она разбиралась в этом чувстве, Дэрил опередил ее: обвил руками и странным движением почесал кудряшки у нее на затылке. Когда он заговорил, ее ухо обдало горячим дыханием.

– Я не знаю, как ты все это выносила, – сказал он, и Кэрол, осознав, что он ее жалеет, больше не смогла бороться со слезами. Она плакала беззвучно, но тряслась так, что Дэрил все понял, и стискивал ее в объятиях все крепче, давая выплакаться.

– Хорошо, что ты тоже здесь, Дэрил.

– Чего хорошего-то.

– Все, молчи…

Когда стало полегче, они выбрались из сарая и задворками пошли прочь, как шпионы, стараясь не попасться на глаза Дениз.

– Сейчас сколько? – спросила Кэрол.

– И полудня нет.

– Тогда поехали.

– Куда?

– Нужно ведь чем-то заняться сегодня. Займемся полезным делом, поищем еду.

– Мне придется опять в тебя палить?

– Нет. Обещаю.

– А тебе в меня?

– Перестань, Дэрил.

– А тебе в меня и мне в тебя одновременно?

Он шутил со зверски серьезным лицом, и внутри Кэрол расплылось тепло.

– Решено, Дениз поедет с нами. Пара часов в машине – как раз хватит для психотерапии.

– Да я пешком тогда пойду.

– Иди, возьми свой арбалет, а я пройдусь до оружейной.

Условившись встретиться у ворот через двадцать минут, они разошлись каждый в свою сторону. План был простой: взять оружие, воду, машину.

– Кэрол.

Тобин в этот план не входил.

– Кэрол, ты… в порядке?

В рабочей одежде, с жестяным контейнером для обеда под мышкой, Тобин выглядел таким привычным и таким чужим.

– Ты сегодня утром… И твой друг Дэрил… Вы странно себя вели.

Дежурная улыбка расплылась на ее лице прежде, чем Кэрол успела подумать, что нужно улыбнуться.

– Конечно, – кивнула Кэрол, – я в порядке.

Это для нее Тобин был почти забытым призраком, но для него-то ничего не изменилось. Она была его Кэрол – той, с которой он позавчера дурачился на кухне, как ребенок, готовя спагетти. Той, с которой он прошлой ночью занимался любовью, а потом шептал ей на ухо всякие глупости. Той, с которой он курил после ужина одну сигарету на двоих, и учил выпускать кольца дыма. Для нее все это было далеким прошлым. Для него – живым настоящим.

А если все закончится? Если ловушка все же разрушится, как быстро Кэрол сможет вернуться в это неторопливое существование? Привыкнуть к тому, что Тобин снова живой, а не статичный кадр на заевшей пленке. Снова шутливо поддевать его, приобнимать и чувствовать его уверенную ладонь на своей талии. Толкаться бедрами перед раковиной, когда чистишь зубы на ночь. Она почти забыла, как с ним уютно и спокойно. Какой он податливый и домашний. Каким бывает обидчивым, когда она перегибает палку со своими шутками. Как может полчаса за обедом рассказывать что-то ужасающе неинтересное столь увлеченно, что невозможно не слушать. Как смотрит на нее так, будто боится потерять.

Вот этот взгляд. Сейчас. Кэрол наизусть его знает.

– Перестань так смотреть, – сказала она.

– Кэрол, ты точно хорошо себя чувствуешь?

– Лучше не бывает.

– У тебя… – Тобин дотронулся до сумки на ее плече. – Ты куда-то собралась?

– На небольшую вылазку. Днем вернусь.

– Окей. – Он поднял ладони, будто сдавался. Этот жест Кэрол терпеть не могла. – Слово женщины – закон.

Откуда он берет все эти фразочки?

Кэрол приподнялась на цыпочках и клюнула Тобина в щеку.

– Увидимся за ужином. Может, найду чего-нибудь к спагетти, кроме томатного соуса.

– Лучше чего-нибудь, кроме спагетти, – вздохнул Тобин.

– Мечтай-мечтай.

Тобин отправился по своим делам, но на пути несколько раз обернулся, словно боялся, что Кэрол прямо сейчас растворится в воздухе.

– Мистер Гигантская Башка волнуется? – прозвучал голос Дэрила на ее ухом.

– Что… Дэрил, не подкрадывайся. И как ты его назвал?

– Башка-то правда здоровая.

– Ох.

Кэрол хотела сесть за руль, но Дэрил оттеснил ее и устроился на водительском сиденье.

– Есть идея, – сообщил он. – Покруче, чем еда.

– Не знаю, может ли быть что-то круче нормальной еды. Овсянка у меня поперек горла.

Он завел мотор и, пока Юджин открывал ворота, нетерпеливо барабанил пальцами по рулю.

– Обещай не смеяться.

– Дэрил, я не всегда смеюсь!

– Всегда же.

– Выкладывай, пока я тебя не треснула.

Он выехал за ворота, и Кэрол увидела в зеркале заднего вида Рика: тот бежал за их машиной и что-то кричал. Дэрил, наверное, тоже его заметил, потому что прибавил газу, и Рик остался позади, рядом с хмурым Юджином.

– Помнишь того мужика? – осторожно начал Дэрил. – На дороге.

– С деревянным клоуном. Конечно, помню.

– Когда я его рюкзак первый раз потрошил… Там всякое было. Не только дурацкий клоун.

– Вроде бы один мусор?

– Мусор, и еще блокнот. А в блокноте всякое умное.

– Ты о чем?

– Цифры какие-то. Много цифр. – Дэрил говорил смущенно, сам не верил в то, что задумал, и убеждал одновременно и Кэрол, и себя самого: – Если это знак какой, а? Если мужик – ученый.

– У нас уже был один ученый…

– Настоящий ученый. Знает всякое. У него и очки были.

Кэрол подавила улыбку.

– Не знаю, Дэрил.

– Мы его спросим. Он придумает чего-нибудь. Ученые в таком рубят.

– В каком – таком?

– Штуки про время и все такое. Спросим его, – упрямо повторил Дэрил, и Кэрол поняла, что не может с ним спорить. Если Дэрилу нужно еще немного, чтобы смириться с их положением, она подождет. Она будет рядом, когда он окончательно поймет, что выхода нет.

Ученый. Чем черт не шутит…

Ехали в тишине. Кэрол хотела подремать, но вместо этого с закрытыми глазами думала о всяком.

О том, что Дэрил наверняка видел, как она поцеловала Тобина на прощанье.

О том, что Дэрил с каменным лицом наблюдал, как она целует утром Тобина в лоб.

Кэрол снова вспомнила губы Дэрила, и ей показалось, что в машине душно. Приоткрыла окно, подставляя лицо ветерку.

Она бы соврала, если бы сказала, что никогда не думала о том, какой Дэрил в постели. Но гадала она об этом скорее из научного интереса, думая о самом Дэриле, о его прошлом, его отношениях с людьми – и, конечно, женщинами. Были ли эти отношения, и если да, какими они могли быть, учитывая все то, что ему довелось пережить?

Если бы не было Тобина…

Если бы не было Александрии.

Они бы скитались по лесам и дальше, неся потери, обретая что-то новое. Они были бы друг у друга – как Рик был у Мишонн, как Мэгги была у Гленна.

Что бы случилось, если бы в один из дней, проведенных в дороге, Дэрил принес бы ей те цветы?

Она бы точно так же злилась на него?

Еще месяц назад мысль о том, что кто-то из них двоих может сделать шаг к чему-то большему, насмешила бы ее. Она и Дэрил? Вместе? Бред какой-то!

Но вчерашний опыт говорил: Дэрила вполне можно поцеловать. И это не будет выглядеть как что-то странное. Можно почувствовать руку Дэрила на своем бедре и вспыхнуть от этого как спичка. Она катала эти словосочетания в голове: целовать Дэрила, трогать Дэрила, ощущать Дэрила.

И вместо обычных теплых чувств, которые вызывало у нее всегда имя Дэрила, появлялись чувства совсем другие.

Кэрол опустила стекло еще ниже. Теперь ветер ревел ей в правое ухо.

Дэрил дотронулся до нее, и Кэрол подпрыгнула. Оказалось, он просто хотел привлечь ее внимание: показал пальцем на желтую стену какого-то дома за деревьями. Кэрол покачала головой:

– Гленн и Тара там были. Пусто. – И, понимая, что уже через минуту не решится на это, сказала: – Останови.

Дэрил остановил машину. Он не спросил, зачем, и не повернулся к ней. Смотрел вперед через лобовое стекло, даже дышать умудрялся так, что грудь не поднималась.

На секунду Кэрол захотелось отмотать все назад. Она готова была притвориться, что ей просто нужно в кустики, выскочить из машины и вернуться через пять минут, беззаботно рассказывая о том, как жарко сегодня в лесу.

Нет.

Нет.

Вокруг было так тихо.

Волоски на руках у Дэрила встали дыбом.

– Скажи, – попросила она.

Дэрил отпустил руль и вцепился пальцами в ремень на джинсах.

Кэрол начала считать секунды. Раз Миссисипи. Два Миссисипи. Три… Пятнадцать Мисссисипи…

– Я тебя люблю, – сказал Дэрил. У него был голос человека, которого должны расстрелять.

Остаться жить здесь. В машине. К черту все. В лесу. В том желтом доме. Все равно.

Не возвращаться.

Быть здесь, где так просто и так сложно.

Кэрол повернулась к нему:

– Я…

– Осторожно!

Она и правда, погруженная в себя, не услышала этот шум приближающейся машины. Дэрил выдернул ее из кресла и потащил за собой, они вывалились на обочину за секунду до того, как синий “Форд” врезался в их автомобиль, и над головой Кэрол пролетела щебенка. Джип с помятым задом протащило вперед, а водитель “Форда”, не сбавляя скорости, сделал вираж на дороге и, чудом не слетев в канаву, погнал вперед. Дэрил вскочил, на ходу отряхивая штанины от налипшей грязи.

– Видела?! – крикнул он.

– Видела, как этот козел чуть не убил нас!

Дэрил чуть не прыгал на месте от возбуждения:

– Это тот парень!

– Что?

– За рулем… Ученый! Это он! Быстрее, нам нужно его догнать!

Джип завелся с металлическим лязгом. Впервые за долгое время Кэрол пристегнулась – похоже, время автомобильных аварий вернулось. Выжимая полную скорость, Дэрил бормотал:

– Давай… Давай…

Синий “Форд” они нагнали через несколько километров. Картина была более чем понятной: водитель врезался в отбойник и вылетел на дорогу через лобовое стекло. Осколки усеивали капот и асфальт, но самого ученого нигде не было видно.

– В лес ушел. – Дэрил подхватил арбалет. – Бежим.

Кэрол узнала эту местность: они были недалеко от того шоссе, где она повстречалась с ходячим. Должно быть, в этом лесу парня кусали, после чего он выходил обратно на дорогу, где и умирал.

Дэрил уверенно шел по следам; впрочем, здесь Кэрол и сама бы не сплоховала – безумный водитель оставлял за собой на земле дорожку из круглых капелек крови.

– Тихо… – Дэрил остановился, подняв палец. Откуда-то слева послышалось рычание. – Там!

Он рванул вперед, на ходу заряжая арбалет, и Кэрол не успевала за ним. Когда она выбежала к воняющему тиной и гнилью болоту, Дэрил уже выпустил стрелу в голову костлявому ходячему, и тот рухнул в черную воду.

Ученый – тот самый мужчина, Кэрол теперь тоже узнала его – трясся, прижавшись к дереву и выставив руки вперед.

– Пожалуйста, – бормотал он. – Пожалуйста…

Дэрил бесцеремонно ощупал его.

– Нормально, – сообщил он Кэрол. – Не укусили.

– Господи! – Мужчина сполз по стволу дерева на землю, прижимая к себе рюкзак. – Не убивайте меня!

– Ты охренел – так водить? – поинтересовался Дэрил.

– Я… – Несчастный полез в рюкзак и достал оттуда разбитые очки. – Я ничего не вижу. Простите. Я без них как слепой. Я потерял свою группу. За нами гнались, и я… Я потерял свою группу!

Кэрол дала ему воды, и мужчина с благодарностью вцепился в бутылку. Дэрил нетерпеливо притоптывал, оглядываясь по сторонам.

– У вас голова разбита, – сказала Кэрол, протягивая мужчине носовой платок. – Ничего не сломали, когда летели?

– Кажется, нет. Это ерунда. Царапина…

Он щурился на них – и все равно не мог понять, кто перед ним, враги или друзья.

– Где ваша группа? – Кэрол помогла ему промыть рану на голове. Мужчину колотило так, будто он замерзал насмерть.

– Там… Я не могу вам сказать. Не могу.

– Все в порядке. Я бы тоже не сказала.

Кэрол подняла глаза на Дэрила. Тот фыркнул.

– Ты ученый? – спросил он.

– Что? – Мужчина смотрел куда-то мимо Дэрила.

– Ты ученый? Знаешь всякое?

Мужчина ничего не понимал.

– Спасибо, что спасли, – осторожно сказал он.

– Ты чем до конца света занимался, придурок?

Кэрол двинула Дэрила локтем в бок.

– Я… – Мужчина пожал плечами. – Я чемпион штата по пинг-понгу.

В повисшей тишине болото со всхлипом засосало ходячего, и тот скрылся под грязно-зеленой ряской.

– По пинг-понгу, – повторил Дэрил. – А это что?

Отобрав у мужчины рюкзак, он сунул руку в кармашек на молнии и достал оттуда блокнот.

– Тут цифры всякие, мутота какая-то. Твое?

– Моего сына, – ответил чемпион штата по пинг-понгу. – Он очень любил цифры. Он был особенным ребенком. Понимаете?

Дэрил уже ничего не хотел понимать. Он отвернулся к болоту и Кэрол могла поклясться, что слышала, как скрипят его зубы.

– Мы не можем бросить его здесь, – сказала Кэрол.

– Ага. – Дэрил старался не смотреть на “ученого”. – Куда тебя закинуть?

– Парковка “Уолмарта”, – быстро ответил тот. – Минут тридцать отсюда.

– Он же пустой. Там одни мыши.

– Это условное место. Мы там встречаемся. Вы правда меня отвезете?

– Ну… – Дэрил помог чемпиону подняться. – Надо ж тебя как-то отблагодарить за нашу разбитую тачку.

Мужчина сидел на парковке, подложив под зад набитый мусором рюкзак, и прикладывал к голове пропитавшийся кровью платок. Перед ним высилась громада разоренного “Уолмарта” с распахнутыми дверями и опрокинутыми тележками на колесиках.

Кэрол и Дэрил наблюдали за ним из-за деревьев.

– Давай уже домой, – устало сказал Дэрил.

– Просто дождемся, пока его заберут.

– А если не заберут, то чего?

– Ну, Александрии не помешает чемпион по пинг-понгу, не думаешь?

Хмыканье Дэрила потонуло в шуме мотора здоровенного внедорожника. Кэрол утянула Дэрила подальше в тень, чтобы не попадаться незнакомцам на глаза. Машина подъехала к чемпиону, за темными стеклами не было видно ни водителя, ни других пассажиров. Чья-то рука помогла мужчине забраться на заднее сиденье. Хлопнула дверца, и внедорожник с гудением вернулся на дорогу.

– Господи, – сказала Кэрол, – я надеюсь, это и правда были его люди.

– Кому, блин, понадобится забирать к себе левого чувака с парковки?

– Откуда я знаю? Каннибалам, возможно?

– Нет. Черт. Договорились же.

– Да, да, не вспоминать каннибалов еще лет двадцать. Прости, зайчик.

– Перестань.

Внедорожник скрылся из виду. Кэрол и Дэрил вышли на парковку, под жаркие солнечные лучи. Перестраховавшись, они оставили машину подальше от супермаркета, и теперь брели к ней по растрескавшемуся асфальту.

– Неохота с пустыми руками возвращаться. – Дэрил пихнул ботинком магазинную тележку, и та со скрипом проехала пару метров. – Возьмем?

– Зачем нам тележка?

– Тебя в ней катать будем.

Кэрол посмотрела на Дэрила.

Он улыбался.

Посторонний человек никогда бы этого не понял и скорее подумал бы, что Дэрил мрачный, как скала. Но Кэрол знала, что эти на миллиметр приподнятые уголки губ, эти по-особенному прищуренные глаза – это улыбка.

– Знаешь, – сказала Кэрол, – мы могли бы поговорить с Юджином.

– Не.

– Может, он изобретет для нас машину времени.

– Юджин в таком не шарит.

Они сели в машину.

– Я многого не пробовала, – продолжила Кэрол.

– И чего еще придумаешь?

– Сходим к Габриэлю. Он же на прямой связи с Богом.

– Ага. И покаемся. – Дэрил все еще смеялся. – И проснемся в нормальном дне.

– А почему нет?

– Ты первая.

– О да, расскажу, как грешила тут напропалую. Подсматривала за Карлом.

– Чего?!

– Да-да. И за Энид.

– Черт, женщина.

– И посылала всех в далекое пешее путешествие. Не раз.

– Ну, я не удивлен.

– Скормила Джудит “Сагу о Форсайтах”.

– Да ну тебя.

– Целовала другого парня.

Дэрил остолбенел. Потом медленно поднял палец ко рту и с хрустом впился в ноготь.

Отличная идея – начать разговор об этом с упоминания о своей измене Тобину.

Ты гений, Кэрол. Просто умница.

– Нет, – сказала она. – Об этом Габриэль не узнает.

Дэрил молчал.

– Мне не стыдно. Мне не в чем каяться.

Он давно не улыбался.

– Дэрил, посмотри на меня.

Когда они встретились взглядом, в его глазах было столько муки, что Кэрол показалось, будто ее сердце сейчас разорвется.

Как бы она хотела, чтобы все было так же просто, как в романтических фильмах. Там люди сразу понимают, где их судьба. Там мир дает знаки, там все друг друга прощают, а вселенная сама прокладывает перед тобой дорожку, знай набирайся храбрости, да иди вперед, навстречу своему новому будущему.

Кэрол дотронулась до его лица, и Дэрил закрыл глаза.

На этот раз она целовала его медленно, как целуют, когда знают, что в запасе у тебя сотни, тысячи бесконечных дней, где нет конца, нет смерти.

Она целовала его, узнавая Дэрила заново: запоминая вкус его губ, запах его обветренной кожи. Чувствуя, как вибрирует в ней его тихий стон, как его руки обхватывают ее плечи и замирают там, словно Дэрил не мог позволить им двигаться в каком-то еще направлении.

Дэрил, сигаретный дым, костер, болотная тина.

– У тебя усы соленые, – сказала Кэрол. – Иди сюда. Дэрил.

На вышке стоял Абрахам. Он не видел их, переговаривался с кем-то, кто был внизу, и с дороги была видна только его могучая спина. Кэрол ждала, когда Дэрил ударит по гудку, чтобы им открыли ворота, но Дэрил, остановив машину, откинулся на сиденье. На его шее блестела последняя не испарившаяся капелька пота.

– Что теперь? – сказал он.

Кэрол сжала его пальцы, но Дэрил не ответил на пожатие и отдернул руку.

– Не будь ребенком, – сказала Кэрол. Дэрил громко выдохнул через ноздри. – Ну поехали назад. Дэрил. Поехали отсюда.

– Нет. – Желваки на его щеках ходили туда-сюда. – Какой смысл. Мы проснемся завтра здесь. Ты проснешься завтра здесь.

“С ним”, – услышала Кэрол не прозвучавшую мысль. – “Рядом с Тобином”.

– Каждый день… – Дэрил был похож на сломанного оловянного солдатика. – Нам не нужно было сегодня ехать.

– Дэрил…

– Зачем это все?

И он с силой нажал на гудок. Ворота загремели.

Кэрол хотела остановить его, не дать выйти из машины, но не было таких слов, которыми она могла бы объяснить Дэрилу, как много всего было у нее на душе, и как много нужно было времени, чтобы понять и принять это.

Господи, сделай нас персонажами из глупого фильма.

Того, где женщина говорит мужчине, что любит его, и знает точно, что имеет в виду. И знает, какая это любовь. Они в кино всегда знают.

Дэрил открыл дверцу машины.

– Завтра пойду на охоту, – сказал он. – Задолбало жить без мяса.

– Дэрил. Давай утром встретимся.

Он притворился, что не услышал:

– Черт, там Дениз, что ли. Пойду где-нибудь схоронюсь. А ты это… Не забудь про старушку. Ей падать скоро.

Кэрол вышла из машины и встретилась с ошарашенным взглядом Спенсера.

– Кто это вам так в зад въехал?

– Авария.

– Там? С людьми?!

– Представь себе, с людьми. Ничего, просто помяло слегка. Жить будем.

Перед ужином Кэрол мыла руки в ванной комнате, намыливала их по третьему разу и, смывая пену, снова хваталась за мыло. Из столовой пахло спагетти с томатным соусом. Тобин гудел о чем-то – выговаривал, должно быть, детям, чтобы не шумели за столом.

– Кэрол, – позвал он. – Ты скоро?

Она подняла глаза и увидела себя в зеркало. На правой ключице было красное пятно.

Борода Дэрила оказалась ужасно колючей.

– Кэрол?

– Иду. – Она застегнула рубашку на верхнюю пуговицу и выключила воду.

========== День 11 ==========

О таком не говорят в постели. Только проснувшись, Кэрол метнулась вниз, на кухню, и шумела кофеваркой, гремела чашками, включала воду почем зря, пока не добилась своего: разбуженный Тобин спустился к ней, зачем-то ероша свои и без того торчком стоявшие волосы.

– Доброе у-у-у, – зевнул он, склоняясь над Кэрол, чтобы поцеловать. Она увернулась и получила быстрое прикосновение мокрой губы к затылку.

– Утро. – Вытерла кожу быстрым движением. – Сок? Какао? Молоко?

Это была их еще одна домашняя – и крайне неудачная – шутка. Такая же дурацкая, как шутка про яичницу с беконом. Но Тобин всегда смеялся, и Кэрол не могла сдержаться, чтобы тоже не посмеяться.

– Горячего молока, и даже с пенкой, – улыбнулся Тобин. Кэрол вручила ему кружку с черным кофе.

– Сядь. – Она показала на табурет. – Есть разговор.

Эту речь она придумывала всю ночь. Сидела здесь, голыми пальцами ног очерчивая швы на холодной плитке, и в тетрадке записывала, что скажет и как скажет. Вырывала листы, комкала, выбрасывала, курила на крыльце и советовалась с молчаливыми звездами… Финальная речь родилась в пять утра. Кэрол знала, что тетрадка исчезнет так же, как весь этот день, и вызубрила речь наизусть.

Только сейчас ни одна фраза не казалась подходящей.

Ночью в ее воображении Тобин смиренно сидел перед ней и слушал, наклонив голову, как осужденный на казнь.

В реальности же он крутился на табуретке и гремел посудой. Он и подумать не мог, что сейчас будет по-настоящему серьезный разговор. Раздирал пакетики со сахаром, привезенные из какой-то заброшенной кофейни, над дымящейся чашкой. Сахар просыпался на стол, и Тобин, чертыхаясь, стряхивал его куда-то себе на колени.

– Я… – Кэрол села напротив него. – Тобин.

– Да, да. Ты говори, говори. Тебе насыпать?

– Не нужно. Я несладкий пью.

– Знаю, только всякий раз надеюсь. Что за жизнь с несладким кофе, а, Кэрол?

Хороший.

Она просто не могла.

Он хороший.

Ночью просыпался и спрашивал, почему ей не спится. Пытался перенести в кровать на руках, потом сдался, накрыл ее теплым пледом и ушел на цыпочках. А теперь с хитрым лицом придвигал к ней пакетик с сахаром. Попробуй, мол. Все ж попробуй.

Кэрол схватила пакетик и начала мять его.

– Что-то случилось, Кэрол? Заболела?

Над их головами громыхнуло. Дети встали и теперь бесились в своей комнате, прыгая с кроватей на пол и обратно. Кэрол поторопила себя. Не хватало ей любопытных детских глаз во время такого признания.

– Не заболела. Тобин, послушай.

Скажи это и перестань себя ненавидеть. Вы оба взрослые люди. От этого не умирают. От этого становятся счастливее – ведь прекращается ложь.

– Тобин, я тебя не люблю.

Измятый пакетик наконец-то прорвался. Крупинки сахара хлынули сквозь ее пальцы. Почему-то Кэрол вспомнила босые ступни Дэрила на полу в своем доме. Подняла глаза. Тобин смотрел на нее, умудряясь совмещать во взгляде все: понимание, сочувствие, любовь.

– Ничего, – сказал он и погладил ее коленку. – Ничего, Кэрол. Я знаю. Я не жду от тебя признаний. Все хорошо. Мне не нужны…

– Нет. Не понимаешь.

И она высвободила коленку из-под его ладони. Теперь все, что случилось бы между ними после этих слов, стало бы болезненным воспоминанием для обоих… До следующего утра, по крайней мере.

– Тобин, я тебя не люблю и не могу быть с тобой.

Он не отвечал. Что здесь, действительно, можно ответить? Кэрол, вспоминая речь из тетрадки, повторяла заученное:

– Ты хороший. Спасибо за эти неде… дни. Ты справишься. Я тоже.

– Это Дэрил?

Никаких вопросов про Дэрила в тетрадке заготовлено не было. Кэрол растерялась – и нахмурилась. Как всегда, когда не любила оказываться застигнутой врасплох.

– Дэрил, – повторил Тобин, будто извиняясь. – Да? Мне все говорили, что вы друзья. Такие большие друзья. Ты его любишь?

– Не знаю, – честно сказала Кэрол. – Но я… хочу узнать. И я не могу это делать, живя здесь. Я и так поступила с тобой нехорошо.

– Вы с ним?.. – Тобин не смог продолжить. Ему было плохо. Этой тени, призраку было больно. У Кэрол заскребло в груди. Она не знала, как ответить. То, что было между ней и Дэрилом, случилось вчера – а для Тобина-призрака вчерашнего дня не существовало.

– Прости, – выбрала она самый легкий ответ. Не сделав ни одного глотка кофе, Кэрол отправилась на улицу.

Для первого раза прошло неплохо. Надо не забыть вечером записать удачные фразы. Еще пара дней, и она будет это делать с легкостью. Нащупать идеальные слова, избегать ненужных реакций. Сократить присутствие Тобина в ее жизни до двух минут по утрам. Кэрол не сомневалась, что справится.

– Ты в пижаме, – сказал Дэрил. Ветер хлопал рукавами ее белой футболки.

– Знаю, – ответила Кэрол.

Кэрол видела Дэрила еще с крыльца: как он стоял поодаль и щурился, пытаясь разглядеть движение рядом с домом Тобина. И, как только она вышла на дорожку, пошел в ее сторону, притворяясь, что как раз проходил мимо. Даже попытался сделать вид, что не сразу ее заметил, только сам понял, что выходит плохо, и утих.

Странно: теперь словно кто-то навел фокус на Дэрила. Она видела каждую его черточку. Морщинки в уголках глаз, родинки, белое и темное в бороде и усах, и даже черный волосок, торчавший из ноздри, и крошечный прыщик на носу. Дэрил все еще был Дэрилом, но теперь – каким-то более объемным, что ли. От этого волоска и прыщика у Кэрол в глазах защипало, такими трогательными они были. И, как брешь в каменной стене, делали Дэрила уязвимым, хотя сам он об этом вряд ли подозревал.

Дэрил не хотел быть уязвимым, это верно. Он весь подобрался. Держал на плече арбалет, вцепился в него сбитыми пальцами. Даже куртку – зачем надел в такую жару? – застегнул до подбородка. Рядом с ним Кэрол в легких туфлях и полосатых штанах смотрелась, должно быть, комично: проходившие мимо Хит и Юджин – утро не утро без их пересменки – свернули шеи, но ничего не сказали.

– Поговорить нужно, – сказал Дэрил и, не дожидаясь ответа, пошел к пруду. Они сели на еще не прогретую солнцем землю. У их ног бегали водомерки. Что-то плеснуло вдалеке, и Кэрол поняла, что не знает, водится ли в этом пруду рыба. Дэрил, должно быть, знает. Она изучила каждую улицу в этом городе еще в первые дни. Он изучил каждую травинку.

В тетрадке ночью она писала не только речь для Тобина. Но все, что рождалось кроме этого, рвала на мелкие клочки, сжигала в пепельнице на крыльце. Ей нужно было многое поведать Дэрилу, но даже в эти секунды Кэрол не понимала, нужно ли, а главное – подошло ли время. Кэрол очень надеялась, что Дэрилу действительно есть, что сказать. Вдыхая запах его кожаной куртки, она пыталась привыкнуть к этому новому присутствию Дэрила.