Текст книги "Лиха беда начало (Somewhere to Start) (ЛП)"

Автор книги: Lissadiane

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

– Это она устроила пожар? – ужасается Стайлз с широко распахнутыми глазами.

Некоторое время Дерек молчит, а потом рассказывает дальше, будто не услышав его слова:

– Только Кейт не учла, что папа был человеком, – его голос надламывается, и ему приходится сделать глубокий вздох перед тем, как продолжить. – Он успел выстрелить в неё перед тем, как она его убила. Папина смерть и боль от неё разбудили маму. Эта боль от потери своей пары, она… ни с чем не сравнится. Как будто руку потерять. Неотъемлемую часть себя. Своим рыком мама разбудила нас всех, и мы успели выбраться, но Кейт сбежала, и дом всё равно сгорел. Я всё ещё чувствую тот запах… и запах крови. Папиной крови. И в этом виноват лишь я сам.

– Но зачем ей это? – спрашивает Стайлз, стараясь не повышать голоса, потому что Дерек всё ещё отказывается на него смотреть. – Кто вообще на такое способен?

– Охотники, – отвечает тот, поднимая на него взгляд потемневших глаз. – Она была охотницей. Они должны следовать Кодексу, должны поддерживать мир, но для неё поддерживать мир значило истреблять монстров. Семьи. Детей. – Он содрогается.

– Охотники? – шипит Стайлз. – И мы позвали их сюда?

– Её брата, – объясняет Дерек. – И племянницу. А она… она умерла. Вскоре после пожара. Когда охотники осознали, что она сделала, то казнили её. Они очень серьёзно относятся к своему Кодексу.

– Но… что они будут здесь делать?

– Выслушают наши претензии, поговорят с эльфами, разберутся в ситуации по мере возможностей и решат, на чьей стороне справедливость, – пожимает плечами он. – Не должно составить особого труда – эльфы попытались убить тебя и подставить нас. Но Королева очень хитра… возможно, ей удастся перетянуть расследование на свою сторону. Кто знает.

Стайлз осторожно высвобождает руку и опирается ею на землю, откуда тут же выпрыгивают безвредные и даже милые росточки плюща, обвивающиеся вокруг его пальцев. Он поднимает глаза – такие же появились и под ногами у Дерека, цепляясь за шнурки на его ботинках и запутываясь среди них, – и не может сдержать слабой улыбки.

– И всё-таки она не была твоей парой, – замечает Стайлз, пока его муж протягивает руку и заворожённо наблюдает, как тоненькие лозы ползут по его пальцам.

– Мне казалось, что она могла быть, – признаётся Дерек. – Что мир мог оказаться настолько отвратительным местом, что сделал моей парой – единственной на всю жизнь – обезумевшую фанатичку, которая ненавидела меня за то, кем я родился, и распрощалась с жизнью, потому что так сильно хотела сжечь мою семью живьём. Мне казалось, такой была моя судьба. И я всё ещё не мог выкинуть из головы запах нашего пылающего дома… Мне казалось, что я заслужил именно этого – жить наедине с памятью о ней и этим запахом, и осознанием того, что больше я ничего не достоин, ведь из-за меня они все чуть не погибли. Так что когда мама рассказала мне о предложении Королевы – что мне, как её старшему сыну без пары, придётся жениться на наследнице эльфийского королевства… Раньше я уже встречал принцессу, и вроде бы она была ничего. Красивая, тихая, не похожая на свою мать-психопатку. – Он поднимает глаза на Стайлза и пожимает плечами. – Я надеялся, что это может положить начало чему-нибудь… Не любви, но… хотя бы чему-нибудь… – Его голос затихает.

Стайлз с трудом сглатывает. Обе его руки к этому моменту утонули в лозах.

– А вместо этого тебе достался я. И со мной никаких шансов.

Дерек продолжает молча смотреть на него, и тишина провисает всё больше и больше, пока он наконец не моргает и не отводит взгляд вдаль на лес.

– А мне достался ты, – тихо повторяет он, звуча виновато. – Мне непросто кому-то довериться, Стайлз.

Ничего удивительного, после Кейт-то.

Стайлз с дрожью выдыхает и бережно пробегается пальцами по спутанным комкам плюща по обе стороны от себя. Подходящие слова никак не находятся; Дерек только было протягивает к нему руку, но замирает на полпути и прищуривает глаза.

– Охотники почти приехали, – говорит он. – Я слышу их машины на дороге. Пора возвращаться в дом.

И Стайлз следует за ним, чувствуя себя абсолютно разбитым.

***

В реальности встреча с охотниками оказывается не такой официальной и пугающей, как Стайлз уже успел себе надумать.

Конечно, сами охотники, стоящие посреди гостиной и больше похожие на вооружённых до зубов солдат, вселяют в него ужас. Ледяная голубизна глаз Криса Арджента точно будет сниться ему в кошмарах, да и Эллисон, от которой Скотт не отрывает влюблённого взгляда, явно сможет убить человека как минимум тридцатью семью различными способами. Не стоит забывать про других охотников, таких же отстранённых и обвешанных оружием, – никто в своём уме не стал бы звать их к себе по собственному желанию.

Теперь легко верится, что одной из них сорвало крышу настолько, что она решила сжечь целую семью живьём.

Талия объясняет ситуацию: текущие разногласия по поводу территории, заявленные на неё права эльфов, про которые они не вспоминали несколько веков, попытки заключить мир, в том числе через брачный союз, а также роль Стайлза во всё этом. Когда дело доходит до нападения в саду, она передаёт слово ему, и Стайлз подробно пересказывает слова Королевы и её мотивы, после чего возвращается на своё место за столом между папой и беспокойно ёрзающим на стуле Дереком.

Крис кивает, когда рассказ подходит к концу.

– Мы изучим контракт, – коротко заявляет он. – Если всё в нём соответствует вашим словам, то высказанные претензии будут считаться обоснованными. Мы вам сообщим.

С напряжённым кивком в ответ Талия поднимается из-за стола и покидает комнату. Стайлз сразу же следует за ней, а Скотт задерживается на секунду, чтобы приветственно махнуть рукой в сторону Эллисон, которая слегка краснеет, но никак не отвечает.

– Мы раньше встречались, – печально объясняет он на выходе из дома. – Похоже, она всё ещё сердится.

Стайлз провожает его глазами, не зная, что теперь делать. Он ожидал больше драмы, выстрелов, ну или хотя бы криков… хотя, скорее всего, для этого ещё придёт своё время.

Папа сжимает рукой его плечо.

– Просто помни, Стайлз, что вне зависимости от решения охотников, ты здесь никому ничего не должен. Я лишь хочу, чтобы ты вернулся домой.

Стайлз поднимает на него глаза и растягивает губы в дрожащей улыбке, пока не замечает застывшего в дверном проёме Дерека, который тут же уходит обратно в дом, осознав, что его заметили.

***

Пока Стайлз пытается собрать все силы, чтобы преодолеть длиннющую лестницу, которая ведёт в его спальню на чердаке, Дерек за спиной тихо говорит:

– Охотники закончили изучать контракт и отправились к эльфам, чтобы выслушать их сторону. До завтра они не вернутся.

Кивнув, Стайлз спрашивает:

– Как думаешь, что будет дальше?

– Сложно сказать, – отвечает Дерек, – но мама думает, что у нас много шансов одержать верх.

Стайлз снова кивает и наконец ставит ногу на первую ступеньку, вздрагивая. Его тело уже по большей части исцелилось, но всё равно ноет и колет в тех местах, где были разорваны мышцы.

– Стайлз, – неуверенно зовёт его Дерек после ещё одного осторожного шага. – Может быть… – Тот бросает на него молчаливый взгляд через плечо, и Дерек закрывает глаза. – Весь дом пахнет охотниками, – выпаливает он, – и аконитом.

Нахмурившись, Стайлз поворачивается к нему.

– Ты в порядке? – спрашивает он, ведь его муж дрожит, хоть и едва заметно.

Дерек отводит взгляд.

– Просто… сложно не дать волчьим инстинктам руководить собой.

По виду он в одном шаге от панической атаки.

– А что волчьи инстинкты тебе говорят?

Тот делает глубокий вдох.

– Защищать тебя. Находиться рядом. Охранять, пока я снова не смогу дышать нормально.

Стайлз оглядывает лестницу, ведущую на чердак.

– Ну… – медленно начинает он. – Я собирался поспать. Устал до невозможности. Но вот твоя комната, Дерек… до неё гораздо меньше ступенек. Если ты не против. Если это поможет.

Глаза Дерека оживают, и он с надеждой подходит ближе.

– Останешься со мной?

Пожав плечами, Стайлз говорит:

– Просто пообещай, что разбудишь, если мне будет сниться кошмар. – Он целый день пытался снова позабыть весь ужас от того, как Королева раздирала его на части.

– Хорошо, – отвечает Дерек, поднимаясь по лестнице вслед за ним. – Конечно. Я буду тебя от всего охранять.

– Даже и думать не смей о том, чтобы нести меня на руках, – заявляет Стайлз после ещё одного изнурённого и болезненного шага. – Это и так слишком часто происходило.

Дерек соглашается, хоть на этот раз и без особого энтузиазма, позволяя своему мужу самому преодолеть единственный лестничный пролёт на пути в спальню, пусть это и занимает больше времени. Наконец добравшись до комнаты, Стайлз переодевается в выданную ему свободную пижаму – которая, похоже, принадлежит Дереку, но если тому нужно закрепить на нём свой запах, чтобы удержаться в человеческой форме, то он не против – и заползает в кровать.

Там оказывает так мягко и тепло, практически идеально, вот только бы Дерек перестал беспокойно наворачивать круги по комнате, выслеживая замышляющих недоброе охотников.

– Иди сюда, – сонно приказывает Стайлз, откидывая одеяло. – Мне холодно.

– Я же слышу, когда ты врёшь, – напоминает тот, но секунду спустя кровать проседает, и Дерек прижимается к его спине, зарываясь лицом в изгиб плеча.

Окружённый таким сладостно пьянящим теплом, Стайлз проваливается в глубокий сон без сновидений.

***

Стайлз просыпается вместе с пением птиц и первыми лучами солнца. Зевнув, он потягивается и неожиданно врезается локтём в тёплое тело у себя под боком. Несколько мгновений уходят на то, чтобы вспомнить, где он и как здесь оказался, а потом Стайлз с осторожностью откатывается в сторону.

Дерек всё ещё спит, давая возможность рассмотреть своё лицо без прикрас в утреннем свете. Он сильно отличается от себя бодрствующего – выглядит мягче, не так пугающе, но всё ещё сексуальней всех парней, которых Стайлз когда-либо встречал.

С тех пор, как Королева похитила его в первый раз и отправила сюда, события летели так стремительно, что у него только сейчас появилась возможность сделать шаг назад, отдышаться и оценить, как сильно его жизнь перевернулась вверх тормашками.

Время до этих событий кажется таким далёким – тогда Стайлз ещё работал, копил на колледж, заботился о папе. Теперь же он замужем за чёртовым оборотнем, живёт в какой-то волчьей общине, а целый двор эльфов жаждет его смерти.

Жизнь определённо повернулась интересней, чем Стайлз когда-либо рассчитывал. Но в то же время… стоит ли ему здесь оставаться? Он никогда не станет одним из них, так что всегда будет одинок.

Сама мысль о том, чтобы отказаться от своего будущего, от свободы выбрать колледж, путешествовать и ни от кого не зависеть, заставляет его внутренности свернуться в тугой узел. Стольким придётся пожертвовать – по своей воле Стайлз бы никогда на это не согласился.

Но ведь и Дерек не соглашался, всё ещё горюя по своей сумасшедшей паре, которая пыталась убить его семью. Похоже, в этом оборотни похожи на обычных волков – пара у них одна и на всю жизнь, как-то так.

Неужели он обрекает Дерека на одинокое существование? Такое же, на которое обречён и сам?

Хотя, возможно, коротать одиночество вместе будет не так уж и плохо.

Пальцы на ногах поджимаются сами собой, а лицо заливает краска, когда он вспоминает об их с Дереком поцелуях и осторожно прослеживает большим пальцем контур губ своего мужа.

Просыпаясь, Дерек расплывается в улыбке и тихонько мычит – и через подушечку пальца вибрация отдаётся у Стайлза в груди, – после чего поворачивает голову в его сторону и сонно моргает.

– Привет, – хрипло говорит он, и Стайлз отвечает ему с неспешной улыбкой:

– Привет.

Коротать с ним одиночество может оказаться очень даже неплохо.

***

Охотники возвращаются к обеду, и на этот раз их сопровождает Королева вместе с шестью своими придворными и Кирой, которая несёт её вещи.

По её самодовольной ухмылке и по виноватому виду Эллисон становится понятно, что новости далеко не хорошие.

В то время как Крис с Талией и шерифом уходят для обсуждения деталей, остальные члены стаи окружают особняк, в котором остались дети, а эльфы разбивают лагерь прямо на поляне. В основном они лишь расстилают до смешного вычурные ковры, разбрасывают на них бархатные подушки и возводят импровизированный трон для своей Королевы, после чего развлекаются пренебрежительными комментариями в сторону следящих за ними с когтями наготове оборотней.

Дерек ни на шаг не отходит от Стайлза.

На поляне воцаряется тишина, стоит только охотникам с папой и альфой вернуться. Стайлз пододвигается ближе к своему мужу, хватая его за руку, и тот сжимает его ладонь в ответ.

– После разговора с Королевой эльфов и изучения договора стало очевидно, что стая Хейлов не выполнила свои обязательства согласно его условиям, – холодным тоном объявляет Крис. – В этом случае правда на стороне эльфов, и они потребовали компенсацию кровью.

– Что… что за бред? – выдыхает Стайлз, отстраняясь от застывшего в шоке Дерека. – В чём тут дело? Я… Мы же всё сделали… Я приехал. Вышел замуж. Я…

– Свадебная церемония не была доведена до конца, – тихо замечает Эллисон. – Согласно эльфийским законам брак не был заключён.

Стайлз открывает рот, но не может найти слов. То есть он приехал сюда, боясь, что никогда вновь не увидится с папой, вышел замуж за Дерека, жил в страхе, чуть не умер… и всё зря?

Папа обнимает его рукой за плечи и сжимает, помогая удержаться на ногах, в то время как Крис продолжает, будто его и не прерывали:

– Эльфам полагаются права на эту территорию и выплата кровавого долга за нарушенный договор.

– Свою кровь вы уже получили, – холодно отвечает Талия. – Стайлз пролил её достаточно, чтобы удовлетворить ваши требования.

– По-вашему, я соглашусь, что какая-то лазейка в церемонии перевешивает тот факт, что Королева эльфов пыталась убить моего сына и подставить стаю Хейлов? – срывается папа. – Да ни один адвокат в мире…

– Мы не адвокаты, мистер Стилински, – спокойно прерывает его Крис. – Наше дело – исполнять закон, а не толковать его. Поскольку в нашей юрисдикции находятся только межвидовые конфликты, мы не можем судить, как Королева обходится со своим королевством и его подданными. Если бы свадебная церемония была завершена, то Стайлз стал бы связан со стаей Хейлов, и тогда умышленная попытка Королевы нарушить договор попала бы под нашу юрисдикцию. Но в настоящее время без заключённого брака мы можем вменить нарушение договора только самим Хейлам.

– Но после этого… Стайлз сможет вернуться домой с отцом, свободный от договора и брачных уз, – виновато заканчивает Эллисон.

Среди оборотней и людей воцаряется напряжённая тишина, в то время как эльфы в ожидании наблюдают за ними с самодовольными и кровожадными выражениями на лицах. Слишком много всего свалилось одновременно, и Стайлз изо всех сил старается что-то придумать, как-то выкрутиться. Должен же быть выход из этой ситуации!

Но он не успевает сказать и слова, когда Дерек выступает вперёд и тихо говорит:

– Я заплачу. Я заплачу кровавый долг.

Королева лишь смеётся:

– Думаешь, твоей крови достаточно, чтобы покрыть нарушенное соглашение с эльфами? Мы требуем альфу.

– Погодите, – выпаливает Стайлз. – Просто… просто погодите. Никто не будет платить никакой кровавый долг. Почему церемония не была завершена? Что мы сделали не так?

Ответа не следует. Оборотни ощериваются, меняя форму, эльфы лениво поднимаются на ноги, готовясь к схватке. И только Кира тихо объясняет:

– Чаша, Стайлз. Ему надо было выпить из чаши. Помнишь? Так заключаются эльфийские узы.

Стайлз нахмуривается, пытаясь вспомнить. Весь тот вечер прошёл как в тумане, но где-то в начале церемонии Кира впихнула ему в руки золотой кубок, который он пронёс до самого костра, но потом Дерек схватил его… и чаша выскользнула из рук. А он даже не заметил.

События стремительно выходят из-под контроля. Талии пока ещё удаётся сдерживать своих бет, но из-за угрозы альфе они жаждут крови и даже под страхом аконита и оружия охотников готовы вцепиться эльфам в глотки. Напряжение слишком высоко – вот-вот разразится бойня.

– Погодите! – пронзительно вопит Стайлз, перекрикивая рычание. – Погодите. Просто. Просто погодите. – Он поворачивается к Крису и Эллисон. – На договоре не было срока истечения. Договор не закончился. Так ведь?

Крис прищуривает глаза, но Эллисон отвечает:

– Да…

Они оба внимательно смотрят на него, и оборотни, затихая, присоединяются к ним.

Стайлз едва может дышать; единственная мысль у него в голове – это то, что нельзя дать Хейлам напасть на эльфов. Оборотни и пяти минут против них не выстоят.

– Мы всё ещё можем разрешить эту ситуацию. Завершим свадебную церемонию, выполним обычаи эльфов, и всё, – отчаянно предлагает он.

– Да, – соглашается Эллисон, – тогда договор будет выполнен.

Крис поражённо качает головой:

– Ты готов обменять свободу на жизнь с волком? – удивляется он. – Да ещё и с бешеным?

Стайлз бросает взгляд на побледневшего Дерека, который не сводит с него глаз.

– Ну. Он не так уж и плох, если узнать его поближе.

– Смертный глупец, – шипит Королева, прищуривая горящие глаза. – Так просто предашь своих же? Свою кровь? Свою семью?

Стайлз переводит взгляд на папу, стоящего рядом с Талией, и тот без колебаний кивает головой – даже он не ждёт, что его сын выберет свободу ценой смерти целой семьи невинных мужчин, женщин и детей от рук эльфов.

– Вы мне не семья, – бросает Стайлз Королеве. – И никогда не будете. Я лучше породнюсь с оборотнями, чем с кем-то, подобным вам. Так и сделаю. Прямо сейчас.

– Это будет считаться действительным в глазах закона и Кодекса, – подтверждает Крис, с прищуром смотря на Королеву. – Таким образом будут выполнены обязательства договора и закреплён мир между эльфийским двором и стаей Хейлов. Вы знаете, что в этих краях вы обязаны подчиняться нашим законам или принять заслуженное наказание. Согласны ли вы следовать договору, если он будет исполнен сейчас?

На мгновение кажется, что Королева пошлёт их всех к чертям и начнёт проливать кровь. Но после долгого и напряжённого молчания она медленно кивает, говоря елейным голосом:

– Конечно, мы будем счастливы подчиниться законам этого края.

– Стайлз, – тихо зовёт его Дерек, – ты уверен…

– Ещё кое-что. – Кира выступает с той самой золотой чашей в руках. – Ещё… есть кое-что, что нужно знать перед тем, как согласиться на этот шаг, Стайлз.

Королева взрывается шипением и бросается вперёд, ругаясь на непонятном языке, но железное оружие охотников сдерживает её.

Кира вздрагивает и бледнеет, но упрямо продолжает.

– Чаша зачарована, – сообщает она, виновато поджимая губы. – Эльфы используют её, чтобы обращать в рабство жертв других видов. Те, кто выпьют из чаши без защиты, станут подчиняться каждому приказу и капризу своего эльфийского господина. Не знаю, достаточно ли в тебе эльфийской крови для таких чар, но… не могла позволить тебе принять подобное решение без предупреждения.

– Ты же сказала в самом начале, что это не причинит никому вреда, – возражает Стайлз срывающимся голосом.

– Он будет зависеть от тебя, – отвечает Кира, передавая чашу Эллисон, когда он нетерпеливо протягивает к ней руку. – Но физически никакого вреда не будет.

Королева в ярости. Оборотни перекрикивают друг друга, споря о рисках и жертвах. Охотники мрачно переговариваются между собой, обсуждая легенды и бестиарии. Дерек и Стайлз же замерли в молчании – последний пытается обдумать ситуацию, но с таким шумом это невозможно.

Дерек поворачивается к нему, берёт за руку и тихо говорит:

– Ты не обязан этого делать, Стайлз. Этот долг не за тобой.

Стайлз хихикает на грани истерики.

– Похоже, не я и платить буду.

– Послушай, это не твоя война. И ты… Свадьбу мы до конца не довели. Ты свободен. Не беспокойся о нас, мы что-нибудь придумаем. Как обычно.

– Если я не… если мы не… тогда охотникам придётся исполнить закон, ты же знаешь. Стая нарушила договор и теперь должна пролить кровь для Королевы, Дерек. Я не могу… не могу позволить вам пойти на такое. Но также не могу потребовать у тебя выпить из чаши. Я никогда бы…

Талия подходит к ним с серьёзным видом.

– Ардженты не могут точно сказать, что за исход нас ждёт, если Дерек выпьет из чаши, – сообщает она, задумчиво оглядывая Стайлза. – Стайлз. Ты не раз спасал мою стаю, и мы навсегда у тебя в долгу. Но если ты откажешься – если выберешь свободу, – мы с уважением отнесёмся к этому решению. Мы поймём. Нельзя просить тебя пожертвовать стольким сразу.

Стайлз зажмуривается, несколько мгновений просто дыша, и отвечает:

– Она уже забрала у меня маму. Я не позволю ей забрать маму ещё и у Дерека. Но можно… мне нужна минутка. Наедине с Дереком. Пожалуйста, нам нужно поговорить, это ведь и его выбор тоже.

Он открывает глаза, смотря на Талию с мольбой, и та отвечает ему с кивком и небольшой улыбкой:

– Идите в мой кабинет. Никто вас там не подслушает, даже с волчьими ушами.

Стайлз благодарит её и тащит Дерек за запястье в сторону дома.

Перед самым кабинетом их догоняет папа.

– Стайлз, – тихо начинает он, оглядывая Дерека и потом своего сына. – Я тоже пил из чаши, когда женился на твоей маме. – Его улыбка слегка дрожит. – И для меня ничего не изменилось. Как я любил её до этого момента, так любил и после.

Его слова ещё больше запутывают Стайлза, но он решает, что если какая-то магическая сила любви и охранила папу от эльфийских чар, у Дерека такой защиты точно не будет.

***

Стайлз меряет кабинет шагами, пока Дерек с потемневшими от беспокойства глазами наблюдает за его движениями.

– Это слишком, – заявляет он, на ходу вскидывая руки.

– Ты ничего не обязан делать, – осторожно напоминает ему Дерек.

– Да не для меня, для тебя. Ты будешь подчиняться… отдашь свою свободу в мои руки. Это же просто… просто бред какой-то, Дерек. Как я могу требовать от тебя подобного? Никак. Ты ведь… я же тебе даже не нравлюсь. Ты меня едва терпишь. Большую часть времени я тебя просто выбешиваю.

Дерек шагает перед ним, вынуждая остановиться и поднять на него полные мольбы глаза.

– Всё ты мне нравишься, – осаждает он с лёгкой улыбкой. По мнению Стайлза, его муж относится ко всей ситуации без должной серьёзности.

– Всё равно тебе не стоит оставаться со мной, – настаивает Стайлз, плюхаясь в кожаное компьютерное кресло Талии и пряча лицо в ладонях. – Это слишком. Ты потерял свою пару и насильно вышел замуж за меня… А я ведь даже… Ты меня всё равно никогда не полюбишь – я понимаю, что не имею права этого просить. У волков может быть только одна пара, а свою ты потерял, а теперь пытаешься хоть что-то собрать из остатков. А в браке со мной у тебя не останется ни единого шанса…

Дерек опускается на колени между его ног, отводит прижатые к лицу ладони и спрашивает:

– Что ты вообще такое несёшь?

Стайлз в ответ лишь качает головой.

– Стайлз, – продолжает Дерек, – ты же моя пара. Я тебе говорил. Кучу раз уже, наверное. С чего ты вдруг взял, что это не так?

– Потому что ты сказал, что Кейт была твоей парой, – бормочет тот, отводя взгляд. – А потом она свихнулась и умерла, и ты пытался начать хоть какие-то отношения, любые, а вместо этого застрял со мной.

Дерек нахмуривается.

– Всё совсем не так, – объясняет он. – У нас есть возможность выбора, Стайлз. Не то чтобы сама Вселенная назначает нам единственную пару, с которой можно обрести неземное счастье, а без – вечно страдать, потеряв вторую половинку души, или как там в сказках. Мы… мы выбираем сами. Парой становятся те, кто говорят друг другу ритуальные связывающие слова, как мы с тобой в наш вечер знакомства. Только так можно стать парой. А Кейт не имеет значения – она перестала быть хоть сколько-нибудь важной долгие годы назад. Ты… ты – моя пара, Стайлз. Мне казалось, ты знаешь.

– Но я же… я не подхожу, – виновато замечает Стайлз. – Я же… А ты, ну, сам знаешь. Великолепный. А я… весь костлявый и неуклюжий. Постоянно попадаю в неловкие ситуации, говорю слишком много, фонтанирую сарказмом где надо и где не надо, и ещё… я хочу получить образование, Дерек. Хочу объездить весь мир, найти место, где буду… своим. Понимаешь? А ты… ты достоин кого-нибудь получше. Того, с кем сможешь завести семью. У меня и друзей-то толком нет. Никто не хочет дружить с чудаком, вокруг которого что-то растёт, стоит ему только возбудиться или разозлиться, или расстроиться. Не знаю, заметил ли ты.

– А мне нравятся твои растения, – серьёзно отвечает Дерек. – И ты тоже нравишься. Если хочешь получить образование или объехать весь мир, то я хочу сделать это с тобой. Если хочешь найти своё место, то ты всегда, всегда будешь своим здесь. Этими ритуальными словами я уже связал себя с тобой душой и телом. Ты моя пара… а чаша, эльфийская магия, что бы там ни было, не смогут изменить то, что было высечено в камне.

– Но что это значит? Я до сих пор не понимаю. Быть парой?

– То, что я твой, а ты мой. Ты теперь всё для меня, Стайлз, что бы ни случилось. Пара может быть только одна, и для меня это ты.

– Но ты ведь меня даже не знаешь, – в отчаянии напоминает Стайлз. – Ты выбрал меня не по своей воле.

– Я знаю достаточно: как ты спас Коула, как спас стаю, как спас меня самого. Я знаю, что ты умный и храбрый, что ты умеешь меня рассмешить.

– Но что если магия будет заставлять тебя подчиняться мне? Делать, что я приказываю, приходить по первому зову?

– Стайлз… я уже твой. Позови, и я приду.

– Дерек.

– Стайлз. Я доверяю тебе, понятно? Полностью доверяю.

И может, пока ещё они не любят друг друга, но в этот момент доверие кажется чем-то гораздо более хрупким и заработанным с огромным трудом.

Так что Стайлз прикрывает глаза, просто вдыхая и выдыхая, и отвечает:

– Ладно. Ладно, давай сделаем это.

Дерек целует его в губы, едва касаясь, и поднимает на ноги.

– Всё будет хорошо, – спокойно и уверенно говорит он.

Стайлз трясётся так сильно, что не может даже поспорить.

***

В какой-то момент Стайлза захлёстывается странное чувство дежавю: ему приходится стоять смирно, пока Кира закрепляет скрывающую лицо вуаль на короне, в этот раз украшенной небольшими оленьими рожками, и красиво расправляет его шёлковые шаровары, в то время как от волнения всё внутри завязывается в узел, а руки трясутся. На этот раз, правда, церемония проходит при свете дня и на ней присутствует папа.

– Справляешься? – Кира пытается вытянуть его из мыслей тихим голосом.

– Не очень понятно, на чьей ты стороне, – признаётся Стайлз.

– Я против бессмысленной резни, – объясняет она. – Мне лишь нужно отслужить определённый срок при дворе Королевы, чтобы освободиться. В верности я ей не клялась.

– Что будет, когда Дерек выпьет из чаши?

– Либо он попадёт под действие чар, – Кира делает шаг назад, оценивая плоды своих трудов, – либо нет. Сложно сказать. Но умысел играет роль, Стайлз, как и в любой магии, даже эльфийской. Если ты вступишь в брак с добрыми намерениями, то вероятность навредить ему будет гораздо ниже.

Стайлз выдыхает.

– Возможно, этого и хватит.

Кира берёт в руки чашу, наполненную какой-то слабо мерцающей жидкостью, и говорит:

– Мы с твоей мамой были знакомы, если ты не знал. Когда она была ещё ребёнком при дворе Королевы.

– Да сколько же тебе лет?

Она ухмыляется.

– Немало. Да и неважно, главное, что твоя мама разительно отличалась от Королевы: её душа никогда не лежала к козням, жестокости и кровожадности. Большую часть времени она проводила в своём саду, выращивая нарциссы и маргаритки. Солнцелюбивые цветы. Не всем эльфам солнечный свет необходим так же, как ей. – Кира передаёт ему чашу, разглаживает напоследок вуаль и продолжает: – Когда она призналась в любви к человеку, Королева была вне себя от ярости, но к нашей тогдашней радости Клаудии удалось найти лазейку. И к свадебному дню… – Она пожимает плечами. – Я тайком принесла им чашу. Это не повредило твоему папе, потому что она ни за что в жизни не причинила бы ему боль. Так что переставай волноваться, Стайлз. Если ты не захочешь его изменить, он не изменится.

Стайлз стискивает пальцы вокруг золотой ножки, не сводя глаз с мерцающей жидкости. Испытывала ли мама то же беспокойство, передавая чашу папе? Колебался ли тот перед тем, как отпить?

– Я готов, – говорит он одновременно с тем, как дядя Питер снаружи берёт первую ноту на волынке.

***

– Знаешь, – замечает Дерек совершенно спокойным тоном, пока Стайлз с осторожностью пробирается к нему по траве на то самое место, где они впервые встретились. Правда, костра нет, но яркий солнечный свет заменяет его сполна, – весь этот маскарад с фатой меня и в тот раз напугал.

– Это церемониальный наряд, – чопорно отвечает ему Стайлз, надеясь, что шутки помогут как-то разбавить ужас ситуации. Обезвредят вооружённых до зубов охотников, наблюдающих за каждым его движением недружелюбными взглядами. Превратят застывшую на лице Королевы гримасу ярости во что-то менее кошмарное.

– И как только тебе удаётся удержать эту рогатую штуку у себя на голове, с твоей-то неуклюжестью? – Стайлз непроизвольно хихикает, и от малейшего движения корона начинает заваливаться на бок. Ну, Дерек хотя бы успевает её поправить.

Странного вида эльф ждёт их рядом с Талией, Питером (который наконец прекращает мучить волынку) и, по его личной просьбе, папой. С лица последнего не сходит нахмуренное выражение, и прежде чем эльф успевает начать церемонию бракосочетания, он внимательно оглядывает Стайлза и спрашивает:

– Ты уверен, сынок?

– Как только ты узнаешь их поближе, то станешь лучше к ним относиться, – обещает тот, и после этих слов эльфийский священник – или кто он там – открывает церемонию на непонятном языке.

Стайлз бросает взгляд на Киру в надежде, что она его предупредит, будь это ловушка – какая-то жертвенная церемония или что ещё похуже. Та отвечает ему ободряющей, хоть и всё ещё обеспокоенной улыбкой.

– А теперь, – говорит эльф с сильным акцентом, – повторяйте за мной.

К сожалению, клятвы оказываются на том же непонятном языке – пока Стайлз пытается выговорить всё правильно, он чуть не ломает язык, а на выходе всё равно получается неразборчивая белиберда. Дерек же в свою очередь произносит слова без единой запинки, будто всю жизнь только на эльфийском и разговаривал.

Когда приходит время выпить из чаши, Стайлз долгое время колеблется, наблюдая за ним из-под полупрозрачной вуали. При виде ободряющей улыбки Дерека он делает глубокий вдох и напоминает себе: «Доверие. И умысел».

Так что Стайлз изо всех сил сосредотачивается на добрых намерениях – чтобы ничего не изменилось, чтобы не причинить вреда – и протягивает Дереку чашу.

Напряжение вокруг сгущается практически мгновенно: члены стаи ощеривают клыки и негромко рычат, опасаясь за своего.