Текст книги "Лиха беда начало (Somewhere to Start) (ЛП)"

Автор книги: Lissadiane

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

– Ну, им точно будет проще.

Стайлз фыркает от смеха, и Коул запрокидывает голову, оглядывая его вверх ногами.

– О, – восклицает он, – ты же та фея!

– Эльф, – быстро поправляет Дерек, бросая на Стайлза обеспокоенный взгляд, как будто эльфов так сильно задевает это слово, что они готовы покарать за ошибку даже маленького ребёнка.

– Я не собираюсь насылать на него жабьи бородавки за то, что он назвал меня феей, – закатывает глаза Стайлз.

– Осторожнее, – предупреждает Дерек, пропуская его слова мимо ушей и наблюдая, как Коул переворачивается на четвереньки и подползает ближе к Стайлзу. – Он опасен.

– Опасен? – фыркает Коул. – Да он же вырастил Гаргамеля!

– Гаргамеля? – переспрашивает Стайлз.

– Это мой цветок, – объясняет тот с хитрющей ухмылкой. – Он питается насекомыми!

– О, – улыбается ему в ответ Стайлз, – так это ты пересадил мой кровавый росток!

– И он офигенный! – кивает Коул. – Деклин весь обзавидовался. Он выкопал одуванчик и пытается доказать, что это так же круто.

– Даже рядом не стоит, – соглашается Стайлз. – Одуванчики питаются только солнечным светом.

– Ты тоже питаешься солнечным светом, – напоминает ему Дерек, нависший над ними и в любой момент готовый выхватить малыша-оборотня из злобных когтей Стайлза, если ситуация того потребует.

– Я поглощаю его, – поправляет Стайлз. – Свет мне нужен для жизни. Но я им не питаюсь – это совсем другое.

Коул нахмуривается и сводит бровки, поглядывая на него украдкой и собирая всю свою храбрость.

– А ты можешь сделать ещё один кровавый цветок? – выпаливает он.

– Коул, – начинает ругаться Дерек.

– Просто жабьи бородавки – это настолько отвратительно, что я подумал, может, Деклину станет немножечко получше, если у него будет свой собственный кровавый цветок, и он сможет кормить его, и заботиться, и любить, и тогда ему не будет так грустно, что мы больше не одинаковые.

Как бы Стайлз не сопротивлялся, происходящее его очень умиляет: и забота Коула о своём близнеце, и его привязанность к кусачему цветку, и беспокойство на лице у Дерека, который почему-то думает, что его муж собирается напасть на малыша-оборотня. Как будто именно от него тут исходит опасность.

– Конечно могу, – говорит Стайлз, а потом задумывается: – Ну, я попробую. – Он переводит взгляд на Дерека. – Дай-ка мне свой ножик на секунду.

Тот смотрит на него, как на сумасшедшего.

– Я не дам тебе оружие, – шипит он, заставляя Стайлза закатить глаза.

– Да не собираюсь я причинять ему вред, он же просто ребёнок! Я хочу вырастить кровавый цветок, а для него, знаешь ли, требуется кровь. Совсем немного. Просто уколю палец… – он наглядно демонстрирует весь процесс на руке, – и стряхну несколько капель крови. И вуаля, шибанутый цветочек для его братца готов.

– Ни в коем случае, – говорит Дерек в то же самое время, как Коул оживляется и заявляет:

– Давай я помогу! – И тут же выпускает крошечный коготь, одним движением рассекая подушечку на указательном пальце Стайлза.

Взрослые одновременно втягивают в себя воздух. Ранку щиплет совсем немного, и, пока Дерек принимается отчаянно звать Лору, Стайлз широко улыбается Коулу:

– Отлично, прям как надо. А теперь осталось только…

Он стряхивает несколько капель крови на землю – буквально парочку. Зачем им огромный кровавый цветок или даже несколько? Хватит и…

Но тут Дерек подхватывает Коула на руки, опуская на безопасном расстоянии от него, и начинает:

– Он не хотел, он же просто ребёнок, ты в порядке? Лора, где же ты ходишь?! – и с этими словами он хватает Стайлза за руку и обхватывает окровавленный палец губами.

Стайлз ошарашенно моргает, не успевая договорить. Ему приходится сглотнуть, и каждый выдох вырывается писком. Дело в том, что до этого он даже никогда не целовался. В Бикон Хиллз с ним вообще практически никто не хотел общаться, а поэтому об устройстве личной жизни, не говоря уж о романтических отношениях, не шло и речи. Как бы унизительно это не звучало, дальше, чем сейчас, Стайлз ещё ни с кем не заходил.

Но он не чувствует себя так жалко, как ожидалось. А всё потому, что Стайлз не может отвести взгляд от губ Дерека и от того, как они сжимаются вокруг его пальца, пока тот зализывает несущественную ранку. Может, это нормальное поведение для оборотней, или для пар, или ещё как-нибудь. Он ощущает лишь влажный шершавый язык Дерека на чувствительной подушечке, и от этого на лице разгорается румянец, дыхание сбивается, а колени подкашиваются.

Если губы Дерека так сильно влияют на него в таком невинном жесте, то что было бы, прикоснись он ими к губам Стайлза? Или к шее? Или к любому другому месту на теле?

Но не то чтобы это было важно, ведь Стайлз здесь не останется, а сбежит как можно скорее. Эти вопросы так и останутся без ответа, даже если Дерек и захочет ему показать.

Внезапно тот переводит глаза на лицо Стайлза, и его зрачки расширяются при виде румянца и приоткрытых губ, только что бессознательно облизанных. Дерек вдыхает через нос, и даже думать стыдно, о чём ему только что сообщило обоняние.

– Для… для этого, вообще-то, есть пластыри, – дрожащим голосом замечает Стайлз. Дерек с покрасневшими кончиками ушей наконец выпускает палец изо рта и обследует ранку.

– Тебе всё ещё больно, – хрипло говорит он, тяжело дыша, – я уловил это по запаху. Он же просто ребёнок… а с тобой постоянно что-то случается. Тебя так просто поранить. И ты не исцеляешься.

Стайлз забирает руку и судорожно напоминает:

– Пластыри, Дерек. Серьёзно, всё нормально.

– Круто! – восклицает Коул, подбираясь мимо них к только что проклюнувшемуся плотоядному цветку. Тот тут же кусает его за палец, заставляя залиться смехом.

И пока Лора бежит в их сторону, Дерек приказывает Скотту принести аптечку, а Коул пытается уговорить цветок отпустить его палец, Стайлз осознаёт, что в подобной неразберихе легко будет сбежать.

Но эта идея приходит слишком поздно – Дерек уже забрал пластыри и теперь сосредоточенно и аккуратно обматывает один из них вокруг пострадавшего пальца, – так что Стайлз упускает свой шанс.

Этим вечером Дерек приводит его на чердак и задерживается в дверях, как будто хочет что-то сказать. Но Стайлз так и не успевает спросить – тот просто качает головой и уходит, заперев за собой замок.

***

Следующим утром Стайлза бесцеремонно сгружают в кресло со строгим наказом вообще не шевелиться, а то опять поранится.

И это оказывается зверски скучно.

Однако ближе к обеду из ближайшего коттеджа вываливаются Коул и его близнец без видимых бородавок, аккуратно держа в руках разрисованные вручную горшки с ещё недосохшей краской. На каждом изображены различные сцены резни с участием плотоядных цветков.

Мальчишки оставляют свои горшки сушиться на солнышке, а потом Коул провозглашает:

– Дядя Питер учит нас, как кормить и заботиться о домашних растениях! Им нужен солнечный свет, как и тебе, – и расплывается в широкой улыбке перед Стайлзом.

– А ещё вода, – говорит Деклин, а потом добавляет со зловещей ухмылкой: – И костная мука. Дядя Дерек, а что такое костная мука?

– Перемолотые кости животных, – хмуро объясняет Дерек. – Разве вы двое сейчас не должны заниматься уроками? Или играть во что-нибудь? Или просто находиться в другом месте? – он всё продолжает обстругивать свою деревяшку.

– Не-а, – отмахивается Коул, – нужно заботиться о цветочках. Дядя Питер сказал, что Стайлз знает о них всякие интересные штуки.

На его лице отражается такая надежда, что Стайлз не выдерживает и говорит:

– Ну, я знаю немножко…

– Круто, – выдыхает Коул, а Деклин согласно кивает. Мгновение спустя малыши забираются к Стайлзу в кресло и пристраиваются по бокам, требуя от него рассказов.

Дерек застывает в шоке, и от этого вся ситуация становится ещё прекрасней.

– Ну… – протягивает Стайлз, чтобы подогреть их интерес. – Однажды мне довелось увидеть целый сад из кровавых цветков, и попробуйте догадаться, чем их подкармливала Королева эльфов?

Он выжидает, пока глаза близнецов как можно сильней расширяются в предвкушении, и продолжает:

– Кусками плоти прямо с костей!

– Стайлз, – пытается остановить рассказ Дерек, но близнецы смотрят на него с восторгом и даже некоторой кровожадностью. С внезапно напавшим вдохновением Стайлз начинает выдумывать долгую и запутанную жестокую сказку про армию кровавых цветков, которые борются эльфами-повстанцами, обожающими выдавать невинных мальчиков замуж за других невинных (но очень сердитых) мальчиков просто ради развлечения.

Чем кровавей становится история, тем беспокойней выглядит Дерек, но близнецов она очень увлекает. В течение некоторого времени подтягиваются и другие оборотни, как бы невзначай находя причины остаться поблизости.

Вскоре Кора, Айзек, Скотт, Бойд, Эрика, Джексон, Эйден и Итан – все забывают притворяться, что не прислушиваются, ведь сказка захватывает их точно так же, как и Коула с Деклином.

Выглядит просто уморительно. И совсем не очаровательно. Особенно когда Дерек начинает волноваться на моменте, где невинному герою приходится отбиваться от полчищ диких зверей и кровожадных растений в отчаянной попытке вернуться домой к своей семье.

Нетушки. Это просто приятный способ скоротать день в ожидании подходящего момента для побега, вот и всё.

***

– Я знаю, что ты задумал, – тихо роняет Дерек этим вечером, провожая его на чердак. Стайлз тут же впадает в панику: о чём он догадался? О спрятанных осколках зеркала, о пресс-папье, о зажигалке, о постоянно растущей верёвке из пелёнок?

– Правда?

– Пытаешься внушить нам ложное чувство безопасности, завлекая детей и притворяясь милым.

– Я целый день рассказывал им кровавую сказку, от которой у них, наверное, будут кошмары до конца жизни, – напоминает Стайлз. – Что же здесь милого? – Обычно Дерек запирает дверь и уходит, стоит ему только зайти в комнату, но в этот раз он задерживается в дверях.

– Дети тебе доверяют, – замечает Дерек. – Их доверие легко заслужить – они ещё ни разу не обжигались. Прошу, пожалуйста, не стань для них причиной бояться незнакомцев.

Стайлз фыркает:

– Чего ты от меня ожидаешь? – удивляется он. – Я не собираюсь причинять им вред, это же просто дети! Давай-ка посчитаем, кто тут больше всех пострадал. Если я правильно припоминаю, то для тебя и твоей семьи всё обошлось без боли.

Некоторое время Дерек молчит, а потом признаётся:

– Мне больно каждый раз, когда ты пытаешься убежать. Не должно быть… Я понимаю, что не должно быть. – Он прижимает кулак к груди. – Но мне больно вот здесь. Я не был уверен, что именно ждёт меня после связывающей церемонии. И когда соглашался, то представлял всё совсем не так. Я надеялся, что… что хоть и будет сложно, но я смогу построить хорошие отношения с кем угодно, кого пошлёт Королева.

– Ты ожидал другую наречённую, – напоминает ему Стайлз.

– Если честно, мне было наплевать на её личность. И на то, что вместо неё приехал ты. Но Королева нарушила своё же обещание, и я решил, что все шансы на хорошие отношения пропали. Что это просто ещё одна из её шуток. – Дерек отводит взгляд, потирая затылок и прикрывая глаза, а потом осторожно продолжает: – Но ты всё ещё здесь. И ты храбрее, чем ожидалось. И сильнее. И умнее. И с тобой интересно. И… ты хорошо относишься к детям. – Он смотрит на Стайлза так неуверенно и уязвимо, как никогда раньше. На секунду его взгляд падает на губы, но стоит только дыханию Стайлза немного сбиться, как он тут же отводит глаза и добавляет, облизнувшись: – Может быть, у нас всё ещё есть шанс на отношения.

Стайлз лишь таращится на него, потеряв дар речи.

– Только… только не делай больно детям. И… и стае. И… – Дерек прерывается, будто не считает своим правом сказать «и мне». Вместо этого он осторожно продолжает: – Ты можешь остаться. С нами. Мы можем стать одной семьёй.

– Дерек… – отвечает Стайлз, – у меня уже есть семья. – Он сглатывает ком в горле. – Мне нужно вернуться домой.

В повисшем молчании Дерек, занимающий практически весь дверной проём своими широченными плечами, осматривает его потемневшим нечитаемым взглядом. Стайлз изо всех сил старается дышать ровно, но неподконтрольное ему сердце всё равно несётся в бешеном ритме. Наконец Дерек резко кивает и выходит из комнаты, запирая за собой дверь.

Грохот опустившейся щеколды в полной тишине ставит точку во всей этой ситуации.

***

Стайлз не может заснуть. Вечер только начался: кто-то разжёг костёр во дворе, вокруг которого сейчас и собираются оборотни, смеясь, крича и гоняясь друг за другом, – в общем, развлекаются. И Стайлз убеждает себя, что не чувствует ни капельки зависти или одиночества, или чего-то подобного, а просто хочет вернуться домой.

Садясь на кровати, он закрывает глаза и медленно выдыхает, надеясь, что у папы всё в порядке.

В конце концов стая завывает и обращается в волков, а потом уносится в лес. Стайлз падает обратно на кровать, не сдерживая вздоха.

Некоторое время спустя что-то начинает тихонько шкрябать по двери.

Только Стайлз успевает нахмуриться, как задвижка щёлкает и дверь открывается нараспашку, а за ней стоит широко улыбающийся Коул. У него в руках скрученная железяка, стопка цветочных горшков и совок, а у ног стоит ведро с землёй.

– Взломал замок, – заявляет он без всякого чувства вины. – Хочешь заключить сделку?

Стайлз выглядывает в окно. Некоторые оборотни всё ещё жарят зефирки в костре, или чем они там занимаются, но никто не обеспокоен отсутствием Коула.

– Ну ладно, – отвечает он. – Что предлагаешь?

– Завтра я пойду в школу, – начинает Коул, – и все мои друзья заходят купить себе кровавые цветки, это точно. Я продам их по доллару за штуку и разделю с тобой прибыль. – Он с нетерпением перекатывается с носков на пятки.

Стайлз не может сдержать смеха.

– Но что если твои одноклассники не будут о них заботиться? – интересуется он. – Откуда ты знаешь, что отдаёшь цветки в хорошие руки?

Коул, расставляющий горшки на каждую свободную поверхность, нахмуривается:

– Может, нам с Деклином и правда стоит проверить их знания. Удостовериться, что они хорошие хозяева и не будут жалеть насекомых для цветочков.

– Замечательная идея.

Коул раскладывает поровну земли во все двадцать горшков, пристукивает каждый и выпускает свои волчьи коготки.

– Теперь нужна кровь.

– Погоди-ка минутку, – осаждает его Стайлз. – Как вы собираетесь принести цветки в школу? И где они будут храниться до этого? Если они останутся здесь, это вызовет у Дерека подозрения.

– Я только один завтра принесу! – объясняет Коул. – И все, кто захотят такой же, смогут записаться и принести по доллару на следующий день в обмен на цветок. Мы с Деклином спрячем их в рюкзаках. А пока они поживут в сарае, – и он указывает рукой в сторону небольшой постройки во дворе.

– Ладно, хороший план, – одобряет Стайлз. – Но если ты меня снова поцарапаешь, Дерек будет сердиться. Как думаешь, он может учуять кровь с такого расстояния?

Коул хмыкает, обдумывая его слова:

– Нет, – наконец решает он, но видно, что возможность попасться немного поубавила его пыл. – Её же будет совсем чуть-чуть, а Дерек и другие взрослые не вернутся до утра.

– Знаешь что, давай-ка я сам себя порежу, – предлагает Стайлз, доставая свою заначку для побега из-за коробки. Может, если он поможет ребёнку разбогатеть, то это отвлечёт его от собственных тревог. – Так Дереку не за что будет на тебя сердиться.

Он выкладывает зажигалку, старые свечи и ворох связанных пелёнок – из всего этого так и не получился действенный план побега – и наконец находит подходящий осколок зеркала.

Пока он аккуратно прокалывает палец и стряхивает первую каплю крови в горшок, Коул интересуется:

– А это для чего?

Стайлз оглядывается через плечо:

– Не трогай, – предупреждает он. – Зажигалки могут быть опасны.

– Опасность – моё второе имя, – бормочет себе под нос Коул.

Стайлз сосредотачивает внимание на том, чтобы капать кровью в горшки. Некоторые ростки уже проклюнулись и начали щёлкать своими крошечными челюстями. От этого ему становится не по себе, но маленьким мальчикам должно понравиться.

После этого Коул раз десять ходит туда-сюда, унося в сарай по два горшка за раз, пока Стайлз прячет связанные пелёнки, свечи и осколки зеркала обратно в тайник.

Забрав последние горшки, Коул и не думает запереть за собой дверь.

***

Стайлз помнит, что Кира предупреждала не ходить в лес, но в этот раз у него есть хороший план и больше времени. Он обыскивает столик в прихожей, пока не находит связку ключей от какой-то из машин, после чего прокрадывается на улицу.

Уже стемнело, и не слышно ни звука. Стайлз старается двигаться как можно тише, опасаясь, что в любой момент из тени может выскочить оборотень в волчьей форме и опрокинуть его на землю. Что это просто проверка.

Он тихо-тихо отпирает дверь пикапа и забирается внутрь, а затем мягко закрывает её за собой и вставляет ключ в замок зажигания. Дальше замирает на несколько секунд, делая глубокий успокаивающий вдох, и поправляет зеркало заднего вида. В нём отражаются его собственные широко распахнутые от волнения глаза и бледное лицо.

Стайлз включает зажигание, разрывая ночную тишину рокотом двигателя.

Но вдруг раздаётся ещё один звук – быстрый, пронзительный и полный ужаса крик.

Сердце Стайлза ухает в пятки, а сам он подскакивает на месте, ожидая увидеть оборотня или эльфа, или ещё что похуже, но вокруг лишь тишина и мрак… который вскоре озаряется отблеском пламени где-то позади.

Стайлз медленно оглядывается через плечо. Обычно оборотни тушат костёр перед тем, как превратится в волков и убежать в лес. Почему он всё ещё горит?

Однако горит не костёр. Горит сарай.

И Стайлзу всё равно. Ему нужно вернуться домой. Нужно позаботиться о папе. Нужно…

Но сарай в огне. Тот самый, куда сорок минут назад ушёл Коул с проросшими кровавыми цветками и капиталистическими планами, объявив, что опасность – его второе имя.

Он забрал зажигалку с остатками бензина, а Стайлз даже не заметил.

– О чёрт, – выдыхает он, пока пламя разрастается и полностью охватывает крышу сарая.

С другой стороны, это не его проблема.

Коул же оборотень. Всё с ним будет в порядке. Даже если он и остался внутри горящего сарая с плотоядными цветками, даже если ему как-то удалось утащить зажигалку прямо у Стайлза из-под носа и поджечь эту чёртову постройку, даже тогда. Коул оборотень и сможет исцелиться.

А Стайлзу нужно вернуться домой к папе.

Он в последний раз оглядывается на сарай. Может, Коула там вообще нет.

Но кто тогда кричал…

Теперь воцарилась пугающая тишина.

Стайлз закрывает глаза. Пора уезжать. Пора…

Вдалеке захлопывается дверь, и Деклин выбегает во двор в пижаме с растрёпанными волосами, задрав голову. Он воет, ну, или пытается выть дрожащим и пронзительным писком, полным отчаянья. Где-то глубоко в лесу раздаётся ответный вой.

Но они слишком далеко, а малыш бежит напрямую в горящий сарай.

– Блядь, – шипит Стайлз, вываливаясь из машины.

Всё ещё матерясь, он несётся в сторону сарая, едва успевая подхватить Деклина на руки прямо перед объятой огнём дверью.

– Стой здесь, – рявкает Стайлз, опуская его подальше от пожара.

– Коул внутри, – сообщает тот срывающимся голосом, – и он уже не может даже выть.

– Ладно.

Стайлз просто в ярости – на себя, на Коула, на Дерека и Королеву эльфов, на идеальные для побега обстоятельства и на то, что не смог оставить малыша-оборотня в горящем сарае.

Но как же иначе? Папа не принял бы его назад, брось он ребёнка в такой ситуации, и правильно бы сделал.

Но ярость всё равно закипает, да такая сильная, что Стайлз одним пинком выносит дверь в сарай.

Он залезает внутрь, пригнувшись, потому что большая часть огня и дыма находятся под крышей. Но опорные балки уже начали тлеть, и до полного обрушения осталось совсем немного.

Стайлз падает на четвереньки, натягивая майку поверх носа и рта, и всматривается в палящий жар.

Сарай совсем небольшой, и это позволяет ему почти сразу же разглядеть Коула, лежащего в углу без сознания. По лицу у него течёт кровь, а рядом валяется тяжёлая металлическая полка – похоже, она и упала ему на голову, – но он всё ещё дышит, а значит, не всё потеряно.

Стайлз осторожно поднимает Коула на руки, прижимая к себе, и под пугающий треск со всех сторон несётся в сторону двери.

Он вываливается наружу, вдыхая живительно чистый и прохладный воздух, за секунды до того, как сарай позади него со скрежетом проседает и обрушивается пылающей грудой дерева.

– Он умер? – рыдает Деклин, пока Стайлз опускает Коула на траву. – У тебя майка горит!

И это правда, поэтому Стайлз быстро стаскивает её и откидывает в сторону. Кашель сотрясает всё его тело, а лёгкие пылают, но в целом с ним всё в порядке.

– Иди принеси воды, хорошо? И какое-нибудь полотенце, – просит он Деклина с напускной улыбкой, пытаясь не дать ему запаниковать. – С Коулом всё нормально. Просто шишка на лбу. Вода поможет.

Деклин тут же уносится выполнять его просьбу, а Стайлз принимается осматривать рану на голове у Коула. Будь он человеком, пришлось бы накладывать швы, а так она уже начинает затягиваться. Как только Деклин возвращается, Стайлз даёт ему задание аккуратно вытереть лицо брата от сажи и пепла.

Отчаянный вой в лесу раздаётся всё ближе.

Глаза Коула распахиваются, и он испуганно втягивает в себя большой глоток воздуха, а потом ещё и ещё, пока его лёгкие исцеляются от повреждений дымом.

– Ты в порядке, в порядке, – повторяет Стайлз снова и снова, ведь обоим братьям, похоже, важно это услышать.

Грудная клетка у него болит. Сердце тоже. Ему кажется, что последняя надежда на побег только что испарилась, поэтому приходится смаргивать слёзы, как можно сильней обнимая Коула и Деклина, которые и сами жмутся к нему в поисках утешения. Они оба дрожат, да и Стайлз, наверное, тоже.

В таком состоянии стая и находит их несколько мгновений спустя.

Воцаряется хаос: Лора отчаянно сгребает сыновей в охапку, Талия приказывает остальным оборотням потушить пожар, пока он не перекинулся на что-то ещё, Эрика рычит, что Джексону – а именно он должен был сегодня следить за детьми, но куда-то запропастился – теперь несдобровать, а Коул и Деклин, рыдая, прижимаются к маме.

Измазанный сажей и пеплом Стайлз с горящими лёгкими просто сидит среди них в одиночестве, будто оцепенев.

– Дерек, – зовёт Талия, когда детей наконец отвели домой, а оставшиеся члены стаи занялись тушением пожара. Её тихий голос звучит очень ласково. – Дерек, ты нужен Стайлзу.

Дрожащий и бледный Дерек опускается на землю рядом с ним. Он оглядывает почерневшее лицо Стайлза, его обуглившуюся майку и ключи от пикапа, зажатые в трясущейся руке, и хрипло шепчет:

– Зачем ты это сделал?

Стайлз моргает.

– Зачем я это сделал? – Он с трудом сглатывает. – Это не… не я устроил поджог, если ты об этом. Но вина всё равно на мне. Коул стащил мою зажигалку, а я даже не заметил. Слишком увлёкся побегом, и… и даже не задумывался, пока не увидел пожар, и тогда… – Стайлз замолкает и устало опускает ключи в ладонь Дерека.

– Нет, нет, я хотел спросить, зачем ты полез в горящее здание, чтобы его вытащить? Ты же… ты не исцеляешься.

– Это был маленький сарай, – срывающимся голосом замечает Стайлз. – А он просто ребёнок.

– Ты не сбежал, – всё так же ошарашенно говорит Дерек. Как будто именно он тут в шоке. – Ты не…

Конечно, Стайлз не сбежал. У него была идеальная возможность, но он остался и теперь больше никогда не увидит папу. Конечно, это его вина, но сердце всё равно разбивается.

– Эй, – тихонько зовёт его Дерек, аккуратно обхватывая ладонью за щеку и поглаживая лицо большим пальцем. Похоже, он вытирает слёзы, но Стайлз даже не заметил, что начал плакать. – Эй, всё хорошо. С тобой всё будет в порядке.

Стайлз вздрагивает и закрывает глаза, шепча сорванным голосом:

– Мне нужно вернуться домой, Дерек.

Некоторое время тот молчит, всё ещё придерживая его за щёку, и потом тихо признаётся:

– Не могу понять, почему ты так отчаянно рвёшься домой, если тебя послали сюда со злыми намерениями. Особенно после того, как ты спас жизнь моему племяннику.

Стайлз поднимает на него широко распахнутые глаза, полные слёз.

– Я никогда бы ему не навредил и не позволил бы чему-то с ним случиться, – опустошённо говорит он. – Так же и с тобой, и с твоей семьёй, и со стаей. Мне очень жаль, что тебе больно, когда я убегаю, но мне нужно вернуться домой, нужно позаботиться о моей собственной семье, прошу, пожалуйста, пойми. Прошу. Мне нужно вернуться домой.

Озарённый пламенем Дерек всё ещё держит его лицо в ладонях, проводя большим пальцем по нижней губе. Некоторое время он пристально смотрит Стайлзу в глаза, ища в них подтверждение правды, которую и так уже давно можно было понять по сердцебиению.

И потом Дерек переводит взгляд на его губы, будто не в силах больше сдерживаться. Стайлз боится даже представить, что он может расслышать сейчас в ритме рвущегося наружу сердца.

– Дерек, – шепчет он, не зная, что сказать дальше.

Но это и неважно – прежде чем он успевает произнести ещё хоть слово, Дерек целует его. Выходит так мучительно нежно, что Стайлзу хватает лишь секундного касания губ, чтобы потеряться. Смесь из боли, безнадёжности и беспомощности тяжким грузом придавливает его к земле, но Дереку всегда так хорошо удаётся облегчать его страдания. Стайлз не выдерживает и отвечает на поцелуй, выдыхая ему в рот и позволяя проникнуть языком внутрь.

Но даже углубляя поцелуй, Дерек делает это нежно и осторожно, а потом и вовсе отстраняется.

– Хорошо, – дрожащим голосом шепчет он. – Хорошо, Стайлз. Я никогда не хотел удерживать тебя против воли.

Стайлз открывает глаза и, уставившись на своего мужа в отблесках пламени, неуверенно переспрашивает:

– Мне можно вернуться домой?

– Да, – отвечает Дерек, отводя взгляд. – Да, конечно можно.

***

Вместе с ним отправляют Скотта, который потом должен привезти пикап обратно. Поначалу Стайлз удивляется, что с ним поедет не Дерек, но потом вспоминает объяснения Талии о парах и понимает, что тому может быть слишком сложно его отпустить.

Но как бы то ни было, Дерек выходит на террасу, провожая машину глазами, но не машет Стайлзу в ответ.

– Ты точно уверен… У тебя же записан мой номер телефона, да? – спрашивает Скотт, бросая беспокойный взгляд в зеркало заднего вида. – Если захочешь, то всегда можешь вернуться, в любой момент. Хорошо?

– Записан, записан, – успокаивает его Стайлз, свернувшись на пассажирском сидении. Он едет домой. И скоро увидится с папой. А со всем остальным можно и позже разобраться.

– Ты ведь не позволишь им на нас напасть? – Скотт быстро его оглядывает. – Эльфам?

– В договоре было написано заключить брак. Никто не говорил, что нам нужно жить вместе, – заявляет Стайлз, надеясь, что это правда. Конечно, ему не сильно понравилось быть пленником стаи оборотней, но вместе с тем оказалось, что это совсем не те монстры, которых он себе представлял.

И вообще, они же его отпустили.

Это самое важное. Поэтому Стайлз старается не думать, как Дерек провожал их машину взглядом. И о связи, которая образовалась во время церемонии. И об их поцелуе.

– Так куда нам ехать? – уточняет Скотт. – Разве ты не можешь просто зайти в лес и найти вход в Королевство эльфов, или как-то так?

– Просто высади меня где-нибудь в городе, – отвлечённо просит Стайлз. В лесу что-то рыскает – какая-то тень – и следует за ними по пятам. На мгновение ему кажется, что это Дерек. – Оттуда я сам доберусь. – Должны же ему помочь в местном полицейском участке.

Вдруг Скотт вскрикивает:

– Это ещё что за херня!

Из леса выступает невиданное создание – издали напоминающее коня, но огромное и состоящее лишь из жил и костей с тёмными провалами вместо глаз. Явно посланное эльфами, оно пробуждает внутри животный страх, и Стайлз поверить не может в свою глупость, ведь он уже решил, что сможет так легко соскочить с крючка.

Скотт давит на тормоза, и машина начинает замедляться.

– Подожди, – впадая в панику, умоляет Стайлз. Он хватает оборотня за руку и впивается ногтями, сам того не замечая. – Подожди, не останавливайся.

– Что происходит? – кричит Скотт. – Это… Это что, твоя семья?

У кромки леса показываются трое эльфов: высоких, бледных и леденящих душу. Стражники Королевы.

– Скотт, – выдыхает Стайлз. – Скотт, Скотт, не дай им меня забрать.

– Это же твоя семья! – паникует тот. – Разве они не твоя семья?

– Нет! Прошу!

Стражники подходят всё ближе и ближе, мечи наголо, и Скотт наконец начинает обращаться, выпуская когти и клыки. Он откидывает голову назад и воет, но уже слишком поздно. Стражник вырывает дверь с пассажирской стороны прямо с петлями и, как бы Стайлз не старался забраться подальше в машину, хватает его за лодыжку.

Стайлз кричит в ужасе, пока Скотт пытается его ухватить.

– Нет, нет, не дай им меня забрать! – умоляет Стайлз. – Пожалуйста, Скотт, прошу!

И Скотт старается изо всех сил, рыча и рассекая когтями ухватившие его руки, но стражников слишком много, а времени – слишком мало. Стайлза отрывают от пикапа; он не успевает даже коснуться земли, как всё вокруг закручивается тошнотворным вихрем и дорога, машина, лес – весь мир – пропадает, и Стайлз пропадает вместе с ним.

========== Часть 3 ==========

Комментарий к Часть 3

Коллаж к части: https://pp.userapi.com/c849320/v849320818/3f4ee/oc0ZUX1f3iY.jpg

В одну секунду Стайлз качается на волнах несвязных снов о цветочных полях и сладком солнечном свете, о мамином голосе и её смехе, эхом отдающемся в шуме ветра, а в следующую его глаза распахиваются, и он, полностью закоченевший, судорожно втягивает в себя воздух.

Стайлз лежит посреди Королевского сада: огромные кровавые цветки беспокойно качаются поблизости, ледяные булыжники цвета кости врезаются в спину, а солнечный свет, пробивающийся сквозь вырезанные из всё ещё живых деревьев колонны, режет глаза.

– Если бы ты оказался под стать моим низким ожиданиям, нам бы не пришлось сейчас разбираться со всем этим балаганом, знаешь ли, – раздаётся голос его бабки, и он тут же вскакивает в сидячее положение, хоть голова и кружится. Королева стоит перед ним, всё такая же высокая и бледная, с нечеловеческой худобой и одетая во множество слоёв прозрачной материи насыщенно алого цвета.

Она подпиливает ногти, дуя губы.

Стайлз осторожно поднимается на ноги, стараясь не делать никаких резких движений, и говорит:

– Я сделал всё, что вы требовали. Свою часть договора я выполнил.

Королева оглядывает его потемневшими глазами, и уголки её губ приподнимаются в ироничной улыбке.

– И правда выполнил, да ещё как, – соглашается она с великодушным кивком. – Намного лучше, чем в самых смелых ожиданиях. Но, к сожалению, я надеялась, что они порвут тебя на части как можно скорее.

– Почему вы… Мы на это не договаривались.