Текст книги "Гей в большом городе (СИ)"

Автор книги: ЛИНА-LINA

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

Рука, казалось, жила своей собственной жизнь, отдельной от мозгов.

«Нет, тебя не хочу»

Лешка обиженно засопел.

«Это я не секси, что ли?»

«Придурок ты. Ты же мой друг, да еще до мозга костей натурал. Ничего личного. Ты секси. Но я тебя не хочу. Пусть тебя девчонки хотят».

Друг просветлел лицом.

– Давайте-ка вспомним, осталось ли после лета в ваших головах хоть что-нибудь, кроме ветра. Максим, дайте нам определение правового государства.

Я поднялся, в голове было пусто.

– Э… правовое государство – это государство, где главенствует право. Non rex est lex, sed lex est rex, – выдал я.

– Не совсем то, что я рассчитывал услышать, но и не звенящая пустота… садитесь.

Я выдохнул с облегчением.

– Это ты что сейчас сказал? – прошептал Лешка.

– Не царь является законом, а закон – царем. Это латынь, известнейшее выражение.

– Кому как…

Вот так, где-то бестолково, где-то познавательно, прошла первая неделя моей учебы. И ничего бы меня не беспокоило, если бы не чувство, что за мной кто-то наблюдает. Как говорится, если у вас паранойя, это еще не означает, что за вами никто не следит. Я шел по коридору, спиной чувствуя чей-то взгляд, резко оборачивался и… ничего. Так и жил. Одногруппники в друзья особо не набивались, но и не игнорировали. В целом, меня все устраивало.

А спустя еще неделю на моем горизонте возникла Светочка, эдакая нимфа: стройная, красивая, загорелая, самоуверенная, стервозная… и она не вызвала у меня абсолютно никаких положительных эмоций. Села рядом, улыбнулась томно, накрыла маленькой ладошкой мою ладонь и шепнула:

– Как ты, зайка?

Признаюсь, я недоумевал. Это если мягко.

– Отлично. Спасибо! А ты?

– А я соскучилась. Может, в кино сегодня сходим?

Пони бегает по кругу, ага.

– У меня планы, Свет.

– Завтра? – Ресницы у нее длиннющие, наращенные, наверное.

– И завтра.

И послезавтра, и послепосле… и всю оставшуюся жизнь, хотел я сказать. Но промолчал. А барышня намеков не понимала, прилипла как банный лист к… ноге, только что в туалет давала сходить спокойно. И то не всегда. Лешка ржал, я кривился, воспитание не позволяло барышню послать. Приходилось терпеть. На третьей неделе учебы Лешка, предатель, в очередной раз на несколько дней уехал познавать мир, а Светочка тут же перебралась на его место, и всю лекцию наглаживала мне бедро. И это правой рукой…

Я остался равнодушен, но подумал: а зачем я, собственно, от нее бегаю? Барышня откровенно нарывается на интим, так надо ей его дать! После учебы я зашел в аптеку, накупил презервативов. И устроил себе тренировку.

Выглядело это так: я врубил стандартную порнушку, правда, минут через пятнадцать заменил ее на гейскую, добился, гм, некоторой твердости, и приступил непосредственно к тренировке.

– Так, зажмите кончик изделия между большим и указательным пальцем, – читал я вслух. – Ага, зажал. Ну, поехали.

Мой друг сопротивлялся и брыкался, не желая душиться в пакетике, но кто ж его спрашивал. В итоге, раза с седьмого все стало дивно получаться. Правда, член покраснел, а уздечка болела так, что сексуальные подвиги пришлось на пару дней отложить.

Светочка продолжала нарываться, и я сдался. Я ее поцеловал. Сам, первый, прижал к стене в коридоре. И поцеловал, жестко, крепко, так, что зубы стукались.

Оторвался от мягких девичьих губ и увидел Кирилла, который нагло, не таясь, за нами наблюдал. И взгляд его был красноречивей всяких слов. Не знаю, на чьем месте он желал оказаться – моем или Светином, но от его красных щек и черных глаз у меня встал.

Светочка чувствовала себя польщенной.

И вот это случилось. Она сама за мной пошла, я не заставлял. Правда, по всем карманам и сумкам распихал презервативы, так, на всякий случай.

– Максик, ты такой сильный, такой большой, – шептала, прижимаясь немаленькой грудью. И я решился. Расстегнул обтягивающую кофточку, легонько сжал соски, вызывая стон, поцеловал, опять поцеловал. Задрал короткую юбку, расстегнул и спустил свои джинсы, отточенным движением раскатал презерватив, сдвинул веревки стрингов… и вошел. Сразу, на всю длину…

Я брал ее в заброшенном туалете, а она стонала и выгибалась. Было ли ей хорошо, или она пыталась мне польстить, мне было наплевать. Если честно. Она хотела, она получила. Я тоже хотел… но через какое-то время осознал проблему: стоял крепко, я размеренно двигался, но не мог кончить. Никак. Мы раз пять сменили позу, Света тяжело дышала, а я наяривал так, что становилось больно… и все без результата. Посмотрел на дверь и почему-то вспомнил Кирилла, его горячий взгляд, красные щеки, приоткрытый рот…

Представил и кончил, бурно, протяжно, со стоном и рыком. Оргазм накрывал волнами, так, что сжимались пальцы на ногах, что сводило икры, а перед глазами сверкали искры.

Я благодарно поцеловал девушку, я же воспитанный, в конце концов, снял использованный латекс, завязал на нем узелок и бросил в мусорное ведро. Светочка изящно одернула юбочку, поправила бюстгальтер, застегнула кофточку и повернулась ко мне.

– Макс… – посмотрела шальным взглядом. А я банально струсил. Нет, мне было приятно и радостно, бесспорно, но внутренний голос кричал, что пора бежать. Желательно до финской границы. Ну, хотя бы домой.

– Света, ты чудо. Все было зашибись, но мне пора.

И я оставил девушку недоумевать в одиночестве, размышлять о том, какие мужики козлы, как я подло ее использовал и те де. На следующий день она изображала оскорбленную невинность, что, на мой взгляд, лично для нее было давно не актуально, ибо невинностью там и не пахло. А я просто не был заинтересован в продолжении отношений. Я хотел попробовать – я попробовал. И то, от чего я кончил, окончательно убедило меня, что девушки – это не для меня.

Да, меня можно назвать козлом, ублюдком, подлецом и нахалом, но… разве я ее заставлял? Нет. Разве хоть что-то обещал? Опять нет. Разве обманул? Нет же, нет. Так в чем тогда виноват? В том, что мужчина? Ну, извините… не думаю, что девушка, готовая отдаться парню в туалете, реально рассчитывает на крепкие романтические отношения. Вот такой вот я лицемер, да. Нет, я этим не горжусь ни в коем случае, но и не стыжусь этого, да.

Вернулся Лешка, но я почему-то не стал рассказывать ему о своем маленьком туалетном приключении.

– Что-то она за тобой больше не бегает…

– Вот и здорово, вот и хорошо, – отвечал я. И не надо мне.

Однажды я уговорил Лешку сходить со мной в гей-клуб. Друг долго сопротивлялся, но уступил. В общем, я сопровождал его в туалет, потому что он боялся, что его насильно заставят сменить ориентацию в тесной кабинке, танцевал, не отходя от меня ни на шаг, постоянно канючил, что пора бы уже домой… я решил, что схожу как-нибудь без него.

Я подружился с соседкой по квартире, которая регулярно приходила ко мне за солью, содой, сахаром, перцем, яйцами и просто поболтать. У Маши был пунктик, она, как и многие девушки, считала, что лучше гея подружки нет. Поэтому, когда я признался, что предпочитаю парней, сделала меня своим доверенным лицом. А я и не возражал, с Машей было весело и легко. Главное, ей от меня ничего не было надо. Кроме меня самого.

Я все чаще ловил на себе взгляд Кирилла, но пока не мог его разгадать. И регулярно пялился в ответ. Особенно мне нравилось смотреть на него на физкультуре: такой спортивный, красивый. А уж когда нагибался, чтобы завязать шнурки… в общем, из-за него я с семейников и боксеров перешел на плавки.

Он не подходил, мы ни словом не перекинулись за эти несколько недель. А потом пришел октябрь, и душ после физкультуры, и несостоявшийся минет в раздевалке. И все закрутилось.

========== Глава 14 (Часть 1) По специальности и нет ==========

Коль высшим счастьем на земле считают

Блаженный миг, когда, соедини

В огонь единой страсти два огня,

Два сердца вместе свод любви читают,

То почему, когда закрыть страницы

Придет желанье к одному из них,

Выходит, что другой огонь не стих,

Другое сердце к чтенью вновь стремится?

2

Мы слышим бесконечно, беспрерывно:

“Она ушла”, а нет – так “он ушел”, -

Играешь вечно этот фарс надрывный,

Ты, человечество-осел!

Как ни верти, при каждом расставанье -

Не горький плач, так горестная речь.

Но если постоянство – лишь названье,

Зачем искать каких-то встреч? (Загадки/ Анри-Огюст Барбье)

Все, что неожиданно изменяет нашу жизнь, – не случайность. Оно в нас самих и ждет лишь внешнего повода для выражения действием (Александр Грин).

“Невидимой красной нитью соединены те, кому суждено встретиться, несмотря на Время, Место и Обстоятельства. Нить может растянуться или спутаться, но никогда не порвется” (Древняя китайская пословица).

Обижаться и негодовать, это все равно, что выпить яд в надежде, что он убьет твоих врагов (Нельсон Мандела).

Октябрь 2012

Ромка позвонил уже на следующий день.

– Привет. Телефон записывай. Зовут Евгений Леонидович, он управляющий.

– Понял. Спасибо, Ром. Как чувствуешь себя?

– Отлично чувствую. А что?

– Э… ничего не болит?

– А, ты про задницу? Так, саднит немножко, но это даже в кайф. Когда повторим?

– Пусть заживет сначала, – ответил ласково. Тоже мне, сексуальный маньяк.

– Ладно. Тогда пока. Удачи.

– Спасибо.

Я позвонил сразу. Мне вежливо ответили и пригласили на собеседование. Я надел брюки и рубашку, причесался и побрился.

До места назначения я мог дойти пешком. Вывеска была достаточно скромная и неброская: «НЕ ОН», то ли слитно, то ли раздельно. Днем она не подсвечивалась. Под ней: кафе-клуб, 12.00-06.00.

Я посмотрел на часы: 12.15. Вовремя. И толкнул тяжелую дверь.

Не знаю, что ожидал увидеть. Да что угодно, вплоть до пляшущих чертей, но заведение производило вполне благоприятное впечатление. Меня проводили в кабинет управляющего.

– Добрый день, Евгений Леонидович!

– Максим? Присаживайтесь, – я сел. – Кофе?

– Да, спасибо, – было отдано соответствующее распоряжение.

– Итак, вы юрист. Студент?

– Да, четвертый курс.

– Отделение?

– Дневное.

Я прямо почувствовал, как тают мои шансы на эту работу. Студентов дневного отделения никто не любит брать.

– Но я готов много работать.

– Это, конечно, хорошо. Но вряд ли с девяти до шести, да? – Мужчина подвинул мне листок и ручку. – Пишите, каким вы видите свое идеальное расписание и какое вознаграждение хотели бы получать.

Вот так так…

Терять мне было нечего, поэтому я написал, как есть. Разбил по дням недели, загрузил вечера. И отдал листок.

– Зарплата?

– Обязанности?

– Правильно, – усмехнулся мужчина, – прежде чем называть свою цену, нужно знать, на что подписываешься.

Я улыбнулся в ответ и немножко расслабился.

– Уверяю вас, ничего незаконного мы вас делать не заставим. Для этого есть другие, – рано я расслабился. – Шучу. Договор аренды видели когда-нибудь?

– Да, – ответил уверенно. Где это, интересно? В учебнике по гражданскому праву?

– Поставки? – Я кивнул. – Доверенность? – Снова кивнул. – Отлично. Уставные документы? – Опять кивок. – Вот всем этим вам, собственно, и придется заниматься. Не страшно? – Мужчина подмигнул.

– Нет, наоборот.

– Вот и замечательно. Трудовая есть?

– Нет.

– Сделай ИНН и приходи. Пенсионное страхование сами оформим. Думаю, на первое время хватит тебе и тридцати тысяч. Через месяц посмотрим. И пересмотрим, если будет нужно. Устраивает?

– Да, вполне, – это же целая тысяча долларов, вполне адекватная оплата для специалиста моего уровня, студента-недоучки с огромными амбициями и громадным желанием работать.

Я пришел уже в среду, с документами. Сдал в отдел персонала копии паспорта и ИНН, подписал трудовой договор, и сел перебирать документы. Штатного юриста они, похоже, не держали давно. Тут не один день разгребать завалы. Я принялся за дело с энтузиазмом.

Темнело. В коридоре шумели.

– Я не стану играть служанку, – услышал я. – Я прима, черт возьми, я буду играть королеву.

Что за чертовщина? Я замер и прислушался. Я думал, это просто клуб… вспомнил вывеску: арт-кафе.

Залез в интернет. Я идиот, конечно, ибо такими вещами надо было заниматься до устройства на работу, но лучше поздно, чем никогда, правда ведь?

«Клуб «НЕ ОН» открылся в 2002 году. Этот один из старейших и известнейших гей-клубов является самым посещаемым заведением города…»

Твою дивизию, как говорит Лешка…

Дальше шла информация о шоу-программе клуба, в которой задействованы профессиональные актеры и хореографы, о демократичном меню и относительно доступных ценах на коктейли. О наградах журнала «Собака.ru» и хвалебных отзывах в TimeOut. В режиме клуба заведение работало по четвергам, пятницам и субботам, в остальные дни – как кафе.

В общем, это судьба, решил я и погрузился в работу.

– Я все сказал, – тот же голос. – Не буду. Не буду. Не буду.

Боже мой… голос был определенно мужской, а вот интонации… что за дурдом?

Я неловко выбрался из-за заваленного бумагами стола, с кайфом потянулся и осторожно приоткрыл дверь.

– Ядрены пассатижи, – только и сказал я.

– О, мальчик, – пропело существо. – Привет, детка. Ты кто?

– Э… я работаю здесь, – я смутился донельзя и, в первую очередь от того, что не мог понять, кто передо мной. Когнитивный диссонанс какой-то. Умом я понимаю – передо мной мужчина, голос мужской, черты лица мужские… Но прическа, макияж, одежда, манеры…

– Танцуешь? – С интересом спросило существо.

– Да. Латину, – ответил я. Существо смотрело непонимающе. – А-а, здесь, в смысле… нет, я юрист.

– Фи. Как скучно. Ну, пока, детка, увидимся.

Я кивнул и нырнул обратно в свой кабинет, к ставшим вдруг такими родными бумажкам.

Несколько дней я каждую свободную минуту старался проводить на работе. Ходил по пустым залам, смотрел, как бармен полирует бокалы, готовя клуб к открытию, как расставляют столы и стулья, строго под определенным углом. В пятницу увидел финальный прогон нового шоу. Впечатлился.

За всеми этими делами тягостные мысли о Кирилле отступили на второй план.

Но вот встречать его я стал гораздо чаще, даже сложилось впечатление, что он нарочно появляется там, где я. И какой же он был красивый… сердце колотилось как заполошное, колени слабели, но я держался. Кирилл четко дал мне понять, что я ему не нужен, так зачем я буду навязываться, унижая себя и ставя его в неудобное положение? Верно, не буду и не стану. Что не означало, что не хочу. Я хотел его, еще как хотел, и от этого мысли мои возвращались к Ромке. Нет, я, на самом деле, против суррогата, но зачем я должен себе отказывать? Есть парень, которому я интересен, и он интересен мне, пусть не так, как Кир, но все же…

Поэтому на субботний вечер у меня были планы: Ромка. Но обстоятельства сложились несколько иначе.

Я сменил постельное белье и полотенца, вымыл душевую кабину и унитаз, протер пол, заказал суши и приготовился к страстной ночи с милым мальчиком. Однако все, сам того не подозревая, испортил брат.

– Макс, я приеду?

– Э… а что случилось?

– Да авария у меня случилась, только из полиции освободился, грязный, рваный. И машина не на ходу… не хочу Катюху пугать.

Я вздохнул, конечно, немножко расстроился, но сказал:

– Буду тебе очень рад.

– Ромашка, не получается сегодня, – сказал тоскливо. Собеседник вздохнул.

– Нет? Что-то случилось?

– Да, у брата проблемы, надо помочь… мне так жаль, я так хотел тебя увидеть… но, может, завтра?

– Я тоже, Макс. Завтра? Только если не на ночь, у меня мать будет с суток, не уйти на всю ночь.

Я обрадовался, что все так замечательно сложилось.

– Отлично. До завтра?

– Скучаю…

Э-э… это что еще за телячьи нежности?

– И я. Пока.

– Боже мой, Андрюха, в какой грязи тебя валяли?

Грязный по уши брат вошел в «квартиру».

– Просто не повезло. У тебя поесть есть что-нибудь?

– Есть, – я вспомнил про подготовленные для Ромки суши. – Но в таком виде я тебя не пущу, – я открыл шкаф, достал пушистое банное полотенце и, сунув его брату, отправил того в душ. – Одежду в машинку кинь, я сейчас запущу. Через пару часов будет сухая и чистая. Пить будешь?

– Коньяк есть? Помоюсь, посушусь, поем и попью, да домой поеду…

Я посмотрел на часы: восемь вечера. Да, даже если мы управимся часа за три с половиной, Ромку звать будет поздно. Может, имеет смысл сходит в клуб и посмотреть новое шоу? Идея требовала осмысления.

Спустя где-то минут сорок, братишка все еще плескался, осваивая широкие возможности и множество функций моей крутой душевой кабины, в дверь позвонили, не в домофон даже, а именно в мою дверь. Маша? Так вроде не договаривались… кто-то из соседей? Я открыл.

– Привет….

Вот это да, подумал я, пропуская нежданного гостя. Кирилл несмело шагнул в небольшую прихожую.

– Макс… я… – он явно пытался собраться с мыслями. – Я поговорить хотел.

Я улыбнулся и пожал плечами: поговорить, так поговорить. Кир нежно коснулся моей щеки.

И, право слово, как в дешевой мелодраме, именно этот момент выбрал мой братишка, чтобы в одном полотенце на бедрах выйти из ванной. Мужчины смотрели друг на друга оценивающе, а мне стало смешно. Я привалился к стене и рассмеялся.

– Так, я, видимо, не вовремя… – и, прежде чем я хоть что-то успел предпринять, Кирилл выскочил из квартиры, хлопнув дверью. А я подумал, что на месте Андрея должен был быть Ромка. И возрадовался, что перенес свидание.

– Максимка, у меня впечатление, что я чего-то не знаю… ты ничего не хочешь мне рассказать?

Вот и подкрался незаметно милый маленький зверек.

– Э… выпьем?

Мы выпили, закусили роллами.

– В общем, если совсем кратко, я гей.

Я выдохнул и приготовился ко всему. К тому, что брат опрокинет мне на голову роллы, сбежит прямо в полотенце, наорет, ударит, запретит появляться у себя, запретит общаться с женой и дочерью (где-то я читал про такие страсти), но он лишь усмехнулся и сказал:

– Я знаю.

– Э-э…

– Я помешал свиданию?

– Нет-нет, – наверное, слишком торопливо ответил я. – Давай еще выпьем?

В полночь такси забрало изрядно захмелевшего Андрюху, которому я, как на духу, выложил все свои проблемы. Тот выслушал и дал потрясающий в своей простоте и гениальности совет: живи как живется.

Я принял душ и забрался в постель, крутился и вертелся, алкоголь невероятно взбодрил, энергия кипела, и спать не хотелось совершенно. Промаявшись час, я встал, оделся и пошел в клуб. У меня, в конце концов, стресс!

Мой вам совет: не пейте, особенно если, как я, не умеете держать себя в руках, когда пьяны. Или хотя бы спать ложитесь, как сильно не тянуло бы на подвиги… ибо чревато, ох как чревато все это неожиданными последствиями.

========== Глава 14 (Часть 2) ==========

Надо было ложиться спать…

Звукоизоляция в клубе была сделана на совесть, потому как, даже стоя под дверью, ни за что не догадаешься, что там «гнездо разврата». Я потянул на себя дверь и вошел в полутьму огромного холла с гардеробом. Охранник косился подозрительно, но пропустил, гремела какая-то миксованная попсятина, я разделся, прошел в бар, сел за стойку и принялся изучать меню. Будучи и так не первой трезвости, я посчитал, что мне маловато. Так, коктейли… раз пять перечитал названия, стараясь сдержать рвущийся наружу смех. Кто это придумывал? Как можно с серьезным лицом попросить у бармена «сосок натурала»? Или «горячего любовника»?

Но я попросил. И не раз. В итоге на танцпол я отправился в замечательном настроении и изрядном подпитии, которое и было спонсором моего настроения. Мне никто не был нужен, более того, я закрыл глаза, представляя, что один во всем мире, и стал танцевать. Тело жило своей жизнью, мозг в этом не участвовал совершенно. Но тело свое дело знало. Я открыл глаза и увидел в зеркале свое отражение. Заметил я и чужую заинтересованность. Высокий, гибкий, ладный, я чувственно двигался под музыку. Заиграл «медляк», и я тут же оказался вовлечен в парный танец. Я вел, не торопясь, прижимался бедрами, чужая рука на моем плече стала влажной, парень обнял меня крепче и шепнул:

– Классно танцуешь.

– Спасибо, – ответил равнодушно.

– Ты и в постели такой классный?

– О, да, – рассмеялся я. – В постели я бог.

– Может…

– Нет, – ответил чуть резко.

Мы дотанцевали в молчании, кивнули друг другу, и я пошел еще заправиться.

Я выпил коктейль, медленно облизал трубочку и пошел танцевать дальше. Спать не хотелось совершенно, несмотря на ночь за окном, хотелось веселиться. И я веселился. Видимо, в памяти произошел провал, потому что, как я оказался пляшущим на сцене, не помню совершенно. Сцена была пуста, если не считать меня, а я отжигал на полную, тем более что играла какая-то смутно знакомая мелодия с отчетливо слышимым ритмом сальсы. Слава богу, я хотя бы был полностью одет.

Ко мне поднялся какой-то паренек и жестами предложил потанцевать вместе. Я кивнул. Почему нет? Он неплохо двигался, я вел, его тело верно реагировало. Паренька сменил другой, потом третий. Со сцены меня никто не гнал. Более того, уже выстроилась живая очередь из желающих со мной потанцевать. Мне стало жарко, и я медленно, продолжая танцевать, потянул вверх футболку, снял и метким броском закинул в угол сцены, пообещав ей не забыть забрать ее домой. Танцпол еще более заметно оживился. Кажется, я был звездой. И мне это нравилось!

Очередной партнер (исключительно в танце, прошу заметить) смело положил руку на молнию джинсов, за что получил по ручонкам, снимать штаны в мои планы не входило.

– Следующий, – весело крикнул я, и новый паренек подошел к краю сцены. Но был оттеснен. Что мой следующий партнер не прост, я понял сразу. Как? Во-первых, он был старше основного контингента, лет тридцати, не меньше, во-вторых, его скромный внешний вид кричал о достатке. Джинсы были реально Armani, а футболка реально тоже какая-то непростая, я не разглядел. А на его мокасины я пускал слюни еще в прошлом месяце, когда обновлял гардероб с братом. Стоили они как моя навороченная душевая кабина. Он был красив, хотя к мужчине в полном смысле этого слова такое определение не применимо, оно не отражает той ауры мужественности, что его окружала. Красивый мужчина, в моем понимании, все же в чем-то женственен. А он не был женственным, наоборот. Высокий, подтянутый, с легкой чуть ироничной улыбкой на губах, он был… волнующим каким-то. Я знал откуда-то, что он сильнее меня, нет, не физически, морально. И эта его улыбочка… этот черт знал себе цену. И она, эта цена, была запредельна.

Он

Говорят, что мало знать себе цену, надо пользоваться спросом, так вот – он пользовался, я на правую руку готов был поспорить.

Он обхватил меня за талию и повел. Он. Меня. Повел. Я удивился, но позволил. Двигался он изумительно, с ритма не сбивался, и я заметил, что мое нетрезвое тело реагирует на его близость. И испугался, попытался отстраниться, но было поздно. Он взял меня за руку и повел куда-то. Я даже не сопротивлялся.

Сознание и воля вернулись ко мне в темном коридоре, где я обнаружил себя прижатым разгоряченной спиной к холодной стене. Контраст отрезвил. Чужие руки свободно гуляли по моему телу, чужой язык лизал шею, и молния на джинсах уже была расстегнута.

Кажется, меня собирались поиметь… я попробовал отстраниться и встретился с внимательным и холодным взглядом темно-карих, почти черных глаз. Меня затопила паника. Нет, я был абсолютно уверен, что никогда его раньше не видел, но, черт возьми, откуда тогда этот иррациональный страх? Я не был равен ему. И не был выше, как вы, наверное, догадались. Я чувствовал себя жуком, нет, букашкой.

Чужая сильная рука сжала ягодицу с вполне прозрачными намерениями, и я запаниковал, стал лихорадочно озираться, ища выход.

– Нет, – сказал тихо, но твердо.

– Нет? – удивленно.

– Нет, – уверенно повторил я.

Чужие руки уперлись в стену по обе стороны от моей головы.

– Зачем тогда пошел, раз такой недоступный? Или ты денег хочешь? Сколько?

Я сглотнул. Он что, меня хастлером, что ли, считает?

– У вас столько нет. Отпустите.

– Может, и есть. Назови цену.

Я смотрел на него, не в силах скрыть изумление и понял, что он просто играет со мной, что он-то все давно уже решил за нас обоих. И собирается меня поиметь.

Я резко поднырнул под рукой.

– Я не продаюсь, – сказал тихо и пошел на выход. Все, танцы кончились, пора спать.

– О, ты продашься, – донеслось в спину с гадким ироничным смешком. – И не слишком дорого.

Слова почему-то обидели. Я быстро натянул куртку прямо на голое тело, распахнул дверь и вышел в темную-претемную ночь. Легкий морозец сковал лужи, но я этого, конечно, не заметил. И не успел среагировать.

Как же это больно. До черных звезд перед глазами. Вот как так можно удариться задницей, чтобы мелькало перед глазами? Кажется, я приложился копчиком. Встал, прислушался к себе: больно. Я печально вздохнул и медленно побрел домой по абсолютно пустой улице.

В прихожей скинул куртку и ботинки, стянул джинсы и, даже не приняв душ, завалился спать.

Меня разбудил настойчивый звонок в дверь. Кряхтя и охая, терпя жуткую боль в копчике, поднялся с кровати и пошел открывать.

– Привет, – радостно воскликнул Ромка, заходя в маленькую прихожую. – Ой, ты чего такой?

Ромка… черт, я и забыл. Да, герой-любовник из меня сегодня никакой.

– Привет… – и голоса нет совсем. – Проходи.

И я медленно поскребся обратно к кровати.

– Так, я что-то не понял… – Ромка встал в дверях и уперся ладонями в бока. – Ты же говорил, что брат у тебя был вчера.

– Ну да. Брат, – отозвался я, внезапно сильно захотелось пить.

– Тогда почему ты выглядишь так, словно тебя еб*ло семеро здоровых мужиков?

Кажется, водичка попала, как говорят, не в то горло, ибо я закашлялся. И как же это было больно, каждый вдох, каждый выдох, каждый всхлип я чувствовал копчиком.

– Ты чего сейчас сказал?

– В зеркало себя видел? – Я отрицательно помотал головой и покорно пошел к зеркалу. Мать моя женщина, да я красавчик… не, ну семеро, конечно, преувеличение, не настолько все плохо. Но вот пятеро, пожалуй, в самый раз. И походка соответствует.

– Я упал вчера, ударился копчиком. Болит, – пожаловался я, подошел к Ромке и положил ему голову на плечо.

Парень не оттолкнул, обнял за талию и уткнулся носом в волосы.

– А куревом почему воняешь?

– В клуб ходил. Решил посмотреть, как выглядит мое рабочее место ночью.

Ромка хмыкнул.

– Сильно болит? – Я кивнул, а мальчик тихонько погладил меня одной рукой по голове, второй – по спине… так хорошо мне стало, спокойно. Как же приятно иногда, когда тебя жалеют.

– Сильно.

– Ладно, идти можешь? – Я кивнул. – Тогда одевайся, мы идем к травматологу.

– Не, я врачей боюсь, – я попытался отстраниться, твердо намереваясь никуда не идти.

Спустя час я сидел в очереди к травматологу.

– Заходите, присаживайтесь, – сказал врач, не поднимая глаз от собственных записей.

– Я, если не возражаете, постою.

– А что так? – поднял взгляд.

– Копчик.

– Понятно. Держите направление, идите снимок делайте. Потом ко мне без очереди.

Я кивнул.

– Так, прижмитесь, левее, нет, теперь чуть вправо.

– А раздеваться разве не надо?

– Зачем? Молодой человек, вы же не флюорографию делаете. Замрите.

Я замер.

– Боком встаньте. Замрите.

– Так, посмотрим, что тут у нас… так-так… перелома нет, – я с облегчением выдохнул. – Но мы имеем трещину. Раздевайтесь, – я покорился. – Так больно? А так? Тут?

– Ай-ай-ай!

– Понятно. Купите в аптеке этот гель и эту мазь, будете смешивать на ладони и мазать копчик каждые два часа в течение трех дней – отек надо снять. Купите свечи с вольтареном и вводите перед сном.

– Э… доктор? Половой покой?

Врач рассмеялся.

– Думаю, какое-то время сами не сможете. Но я вас не ограничиваю.

– Спасибо, до свидания.

Весь день Ромка провел со мной, а я понял, что он мне тоже все-таки очень симпатичен.

Утро понедельника, за окном ливень, темно и холодно. И первая пара…

На проходной ждал Лешка. Он с немым изумлением взирал на то, как я ковыляю.

– О-о! Бурные выходные?

– С возвращением. Как Лондон?

– Отлично. А ты, я вижу, не скучал.

– Да не еб*ло меня семеро здоровых мужиков, – крикнул я, наверное, слишком громко, потому что спешащие к первой паре студенты стали на меня оборачиваться. – Упал я, – добавил тише. – Трещина в копчике. И нечего ржать, придурок.

День обещал быть кошмарным.

========== Глава 15. И все-таки ты гей ==========

Ты – музыка, но звукам музыкальным

Ты внемлешь с непонятною тоской.

Зачем же любишь то, что так печально,

Встречаешь муку радостью такой?

Где тайная причина этой муки?

Не потому ли грустью ты объят,

Что стройно согласованные звуки

Упреком одиночеству звучат?

Прислушайся, как дружественно струны

Вступают в строй и голос подают, -

Как будто мать, отец и отрок юный

В счастливом единении поют.

Нам говорит согласье струн в концерте,

Что одинокий путь подобен смерти (У. Шекспир/ Пер. С. Маршак).

Она не раз меняла мужей, но сохранила одного любовника, и потому пересуды на ее счет давно прекратились (О. Уайльд).

Я не наступаю на одни и те же грабли. Неееет… я прыгаю на них от души и с разбега… (правда жизни).

– Да что ты ерзаешь постоянно? На нас косятся уже.

– Так неудобно же, болит, зараза, – одногруппники, глядя на меня, загадочно улыбались, и, если сначала я еще пытался всем вокруг объяснить, что просто упал, то потом мне надоело и стало все равно. Считают, что я отлично провел выходные – так пусть завидуют. Желательно, молча.

В перерыве мы пошли в столовую пить кофе.

– Лешка, а сколько платят стриптизерам? – внезапно спросил я.

– А я откуда знаю? Ты почему спрашиваешь, а?

– Да зажигал в клубе…

– Так ты все-таки не падал… – друг многозначительно подвигал бровями.

– Иди ты, я танцевал.

Перед глазами встал образ того мужчины. Может, зря я отказался? Вот будь у меня выбор: переспать с ним или мучиться с копчиком, что бы я выбрал? Копчик, однозначно, уверил я себя. Но почему он не шел из головы? Занятый собственными невеселыми мыслями, я проглядел Кирилла.

– А что это твой ненаглядный такой печальный?

– Который? – Отозвался, не думая.

– Э… а их много?

– Гм-гм… ты про Кирилла?

Я обернулся и встретился взглядом с Киром.

– Привет, – улыбнулся я.

– Привет, – словно нехотя, отозвался Кир.

– Как дела?

– Нормально, – буркнул и отвернулся.

Ну, не хочет, как хочет, я перед ним унижаться не намерен.

– Пошли учиться? – спросил Лешку и начал подниматься со стула. Подъем давался нелегко, я кряхтел и охал.

– Руку давай, – сказал друг.

Я встал, одернул свитер и повернулся в сторону выхода. И услышал смешок.

– Отлично провел время?

– Точно! – И этот туда же.

– Это тот парень тебя так?

Я разозлился и хотел уже наговорить целую кучу гадостей, но слова застряли в горле: что-то в лице Кирилла остановило меня. И я сказал:

– Тот парень – мой родной брат. А я упал, у меня трещина в копчике, – и ушел. Пусть переваривает.

На лекции пришла СМС-ка: через десять минут в том туалете.

Все-таки желает говорить. О чем?

Я решил не идти, потом подумал опять и все-таки пошел. Любопытно же.

Я пришел в условленное место через тринадцать минут. Кирилл стоял спиной, опершись руками о подоконник, и смотрел в окно. Я вошел, он обернулся.