Текст книги "Том 5. Ведь и наш Бог не убог, или Кое-что о казачьем Спасе. Из сказов дедуси Хмыла. Часть III. Смага"

Автор книги: Лгало… и Подлыгало…

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

На границе жизни и смерти нас развернёт и вынесет за пределы. И когда вы увидите, что простор побежал в Вечность, вы начнёте упиваться этим движением. Просто буслайте его (о буслании мы скажем позже), вдыхая в самую свою серёдку.

Сто, двести, триста раз сделав так, нам будет достаточно перевести взор (не взгляд; взор – это внутреннее понятие) «за границы» нашего гвора, как нас будет выкидывать в Лёгкость. И давать чувство полёта. Об этом мы тоже ещё скажем ниже.

P.S. О кресте

Что такое характерник? В который раз мы поднимаем этот вопрос. И каждый раз сказанного оказывается недостаточно, чтобы закрыть этот разговор. Из-за невнятности происхождения слова каждый, кто имеет отношение к Спасу, стремится перетянуть одеяло на себя, внося свои догадки в толкование понятия «характерник». Тем не менее большинство «спасовцев» сходится на том, что характерник – это тот, кто стоит на Меже. Но тогда другой вопрос: что такое Межа?

Ответ не должен вызывать затруднений. Межа – это то, что между. Но между чего? Всего! И тут стоит сказать несколько слов об этой самой Меже.

Межа у наставников Спаса – некое не-место, расположенное вне пространства. В традиционном укладе мир – это «семь Симеонов». Это север, юг, запад, восток. А также верх, низ, середина. Многие бы поместили Межу в серёдке. Логично же? Серёдка и есть между верхом и низом да сторонами света. Логично! Но не совсем верно. Серёдка – составная часть «семи Симеонов». Она часть!!! Межа же далеко не часть! Межа – между частями! Серёдка есть составная пространства. А Межа – вне его. Её сложно описать.

Межа характерников лишь по привычке Межа для нас. Ибо межа – это граница. Но что это за граница? Было у неё и другое название – ШИШ. И так шиш, и эдак шиш. Что такое «шиш»? Вроде как знак совокупления, в котором из ничего рождается нечто. Нечто – это что? Душа? Душа из Нави исходит в Явь. Тут лишь колесо – Чернотроп. Но Навь – не ничего. Навь – такое же нечто, как и Явь, только изнанка. Изнанка – не утро. Из Нави души емлются, но что же есть ничто? Ничто – утро.

А что утро такое? Утро – начало и конец. И то, в чём нет зареза, или разреза. То есть ШИШ! Ноль он же! В совокуплении мы НОЛЬ этот ощущаем, или ШИШ. Лишь ощущаем! Но не стоим!

А стоящий на Меже – казак. И так и этак одинаково читается. ПАЛИНДРОМЫ (перевёртыши), как говорили греки, – это слова, читающиеся одинаково в обоих направлениях.

Древнейший из сохранившихся палиндромов написан на латыни и датируется IV в. н. э. Это фраза Sator Arepo tenet opera rotas, что означает «Сеятель Арепо с трудом держит колёса». Обычно записывают её в форме квадрата:

S A T O R

A R E P O

T E N E T

O P E R A

R O T A S

В таком виде палиндром читается четырьмя способами: по горизонтальным и вертикальным рядам, слева направо и справа налево.

Благодаря этаким свойствам квадрата ему с древних времен приписывали магическую силу. Говорят, эти загадочные слова защищают от болезней и злых духов. Недаром квадраты с этой волшебной фразой высекались на стенах храмов и дворцов у древних римлян, а в Средневековье появились и на фасадах христианских церквей.

Так или иначе, но казаку шиш, или шиш казаку!

Есть тут некая магия? Да! Но для нас магия – это когда можешь! Тут же иная магия. Магия озарения, что ли. Где открывается «тайна зареза», или разума. Может быть, потому Межу, что шиш, и связывали с безумием? И уже в силу своего недоразумения ШИШ мы наделили иной магической силой, что он благо может принести нам? Так ли оно? Одно точно: ШИШ тянет, ШИШ пугает. Это всё, что можно о нём сказать. Остальное – недоразумение!

Петрович, это всё, что я могу ответить на твой вопрос. Но Межа – лишь преддверие Горнего! На шише мы все должны однажды слиться! Но почему однажды? Мы и сейчас там все! Мы ВЕСЬ! Это не имя. Это…

А как мы относимся к ШИШУ? Рады ли ему? Или от него наши радения? К примеру, шиш тебе, читатель! И как, не напряглось у тебя глубоко внутри? Если напряглось, то не казак ты, читатель! Ты на пути своём! Чувствие, хотение, сила – это твоё. И это ты – чувствие, хотение, сила! Это твой путь к человеку! И безволие твоё – тоже путь к человеку! Воля – это ведь свобода! А ты неволен путём своим к человеку. И я неволен. Вот и не рады мы ШИШУ. От него радения наши. Не Межа, или не ШИШ нам!

На Меже катается Дух святой. Он накатывает на того, кто вне мира, но на Меже стоит. И тот, на кого накатило, может катнуть Дух дальше на кого угодно. Тем самым он может одарить его дарами Духа. Так говорили наставники Спаса. Это перекликается с воззрениями хлыстов.

Возможно, эти представления восходят к христианам-гностикам. В частности, к Оригену. Согласно ему, боги античности округлы. Округл и Дух святой. У Ксенофона также можно встретить упоминание, что Божество округло. Платоновский Демиург посредством вращения округляет космос до состояния сферы. Иже с ними и Демокрит утверждал, что «Бог есть Ум в шарообразном Огне».

Об округлом Духе Святом говорили и старики-наставники. С их слов, Дух Святой катается между «семью Симеонами», или «семью Небесами». Это и есть Межа. Она – преддверие Истинных Небес, или «Златых Небес». Отсюда Дух может скатываться «вниз», или в наш мир, «златым колесом». На того же, кто на Меже стоит, Дух Святый накатывает, и он сам становится круглым. И сам накатывать может (рисунок 9).

Рисунок 9. Накат Духа Святого.

Подобные «премудрости» нашли отражение в бойцовом Спасе. И о подобном накате говорит А.А. Шевцов. Накатывает «златым колесом» стоящий на Меже на своих… нет, не противников, но окормляемых.

Если вы дотошные, то здесь найдёте «секрет» бойцового наката. Не на противника, но на окормляемого. Вот вам и расклад. Любовь есть основа наката! Накатывает Дух Святой на тех, кто в любви. Кто не раз-деляет! И он катит Духа дальше на того, кто не враг ему. Урока ради!

Характерник – это тот, кто нигде и везде. Он отрицает левых, он отрицает правых, он отрицает нижних, он отрицает верхних. Отрицает их как части, ратуя за целое. Но зачем? Не просто же так стоять, от нечего делать? Нет, конечно. Чтобы соединить всех отрицаемых воедино. Те, кого мы называем характерниками, остро чувствуют «болезнь мира» – раз-деление. Она и их болезнь. Их стояние на Меже не могущества ради, но исцеления. И исцеления не себя, но мира. Только те, кого мы называем характерниками, есть сочувствующие миру. Мир – их тело, а раз-деление – это то, что делает это тело хворым. Вот и выходит, что характерники есть лекари и целители, что в любви. Но исцеляют они мир не какими-то там приёмами, не призывая людей к духовности, не стремясь к их пробуждению. Всё это тщетно. Исцеляют они мир СВОИМ подвигом стояния на Меже.

Отрицание всего и вся и есть «метода» вхождения на Межу. Ниже мы скажем ещё об огненных состояниях, о приёмах входа в него. Само собой подразумевается, что огненные состояния как-то связаны с Межой, но они лишь предваряют её! Не обольщайтесь, если вас охватит Огонь. Если вы мир делите на части, то вы лишь рядом, в преддверии Межи, но до неё ещё не близко.

Старики-наставники говорили, сила нам даётся на дело! Какое твоё дело на земле? Да, кто его знает, но на него ты и получишь силу и время. Если же ты не стоишь на Меже, то ты разве не делаешь дело? Делаешь! И дело твоё – собирание, связывание чего-то с чем-то. Чего и с чем? Не знаем. Чего-то ты связываешь, и всё это собирание себя. Подо что ты получаешь исходное.

Стоя на Меже, характерник тоже делает дело и тоже собирает. Что? Вот тут ответ более очевидный, он собит миры. Но и это собирание себя. Более того, это самое что ни на есть полноценное собирание себя! Ибо левые – это я, правые – это я. Мужское – это я, женское – это тоже я. И всё остальное тоже я! Собрать все эти несовместимые и воющие противоположности можно только будучи, не принадлежа ни к одной из них. Собрать ведь можно только в точку между. Принадлежа, к примеру, к правому, ты будешь перетягивать направо, а не собирать (рисунок 10).

Рисунок 10. Перетягивание. Характерник на Меже. Собирание мира.

К чему мы говорим об этом опять? Сейчас будет понятно. Выше мы упоминали, что мир – это куб, нечто свёрнутое. Разверни куб – и ты получишь крест. Характерники восходили на крест, разворачивая мир. А как его развернуть? Через отчаяние и через отрицание всего и вся. Но не так, как это делает нигилист, а «от любви». Нет левому, нет правому, нет верху, нет низу, нет ничему и всё всему! И мир развернулся!!!

Отрицание в приятии, приятие в отрицании! Это и есть чепуха. Её боятся. А в ней поселиться надо. Это и есть восхождение на крест. Или выход на Межу. И тут ты действительно могутен. Только не сходи с Межи! Иначе крест твой свернётся в пространство и ты вновь окажешься в кубовине.

Многих волнует тайноведение Спаса, его знания. Что же, здесь тоже есть своё знание! Кто ищет его, не пройди мимо! Собрать мироздание, все его «семь Симеонов», можно только вне его! То есть не из мира собится мир: север, восток, юг, запад, низ, верх и серёдку. Вот тогда и получается СЕМЬ «Я»!

Семь «я» и есть то «я», которое в Яге проявиться должно. Семь «я» в порыве в Вечность! Вот тут и есть суть всего и вся. Не побоимся быть высокопарными. Ты вспыхиваешь и становишься светильником, пламенем! И тут был рисунок на песке, изображающий человека. Его называли ёлкой. Почему? Смотрите сами. Вот вам рисунок (рисунок 11).

Рисунок 11. Ёлка в человеке и ёлка.

Ель в человеке и ель сверху. Просто похоже. Тут надо сказать, что сталкивались мы с тем, что проявляющие интерес к Спасу у нас спрашивали: вот вроде как в Спасе нужно некую ёлочку вырастить, как это и что это? Что им ответить?

Встань на камень и отрекись на север, на восток, на юг, на запад, на низ, на верх, на серёдку. И останься в этом отречённом не-пространстве. От тебя к «семи Симеонам» веточки идут. Получилась ёлочка. Постой в не-пространстве и начни его осваивать. Для этого звучи. Вот и всё. Ёлочка и будет расти.

А когда ёлочка прорастёт, вот тогда ты сможешь и собить «семь Симеонов». Стань для этого звёздочкой. Звезда – это надежда. Стать звёздочкой – облачиться в Рубаху Надежды. Она первая надевается из Царской управы. Прозвучи первогромами: «А, У, И». Это всплеск, проход, действие. Охвати взором все семь частей мироздания. И звучи: «И-И-И-И!»

Тут важно не скакать взором вверх, вниз, на юг и т. д. Будь сразу везде! Не получается – добивайся этого. Иначе бессмысленно. И в конце звуком «М» обозначали конец. Возвращение к кону. Кон же есть кон. Начало и конец. И то, что до начала. В итоге человек становится цветком. Или елью. Только никаких тут каналов не открывается. Каналы – это некие путы. Вот смотрите: канал предков. Он есть. Несомненно. Но это путы и удавка. Я связан с предками! Я связан предками. И вот круг замкнулся. Куда я иду? По кругу!

Правда, пару слов в защиту предков стоит сказать. Зачем я питаю предков? В обрядах, в том, что мы называем культом предков, мы вливаем в Навь нечто, чтобы оттуда вылилось нечто. И вылилось столько, сколько мы сможем взять. Культ предков чтился ради взятка! Ибо мы Навью зреем. Видок Навью растёт. И тут нам важная подсказка. Внутренний человек растёт в той среде, которая ему ближе. Это Навь. Вот и выходит, что для «удобрения» Видка либо прямо в Навь ходить нужно, либо через обряды в Навь вливали, чтобы оттуда излилось. Это о канале предков. Да и то творить обряды надо втайне. Тогда они Видку в рост будут. Не иначе.

Но лучше будет, если ты от всех каналов подальше держаться будешь. Чтобы цветку дать распуститься. Или чтобы ёлочка взросла. А рассказы о тайных техниках оставь тем, кто их рассказывает.

Об огненных состояниях!

Раз уж разговор зашёл об «обретении сердца», то невозможно удержаться только на этом и не пойти глубже, невозможно не рассказать об «особых» – огненных – состояниях в Спасе, об их обретении и… их опасности! Это пока ещё не Ясна, но подобные огненные состояния имеют свой прок. «Любым делом надо гореть, во всём надо быть яростным», – так учили наставники в Спасе. Особенно это необходимо там, где «жизнь узлом завязана» – в бою! Но по сути, вся наша жизнь – брань невидимая, где мы воюем либо за мир, либо за самого себя. «И вечный бой! Покой нам только снится!» Здесь же, в этом бою, хорошо бы быть яростным, уметь распалять себя, чтобы не потеряться. Без огонька внутри невозможно убрать из сознания то, что нам жизнь портит, – порчу, невозможно распутать навороты нашего ума, разлепить козы сознания, невозможно прожить непрожитое! Обо всём этом мы упоминали во второй части. В основном разговор об огненных состояниях, или об изменённых состояниях сознания, будет идти в своде Воздуха, но о некоторых тонкостях будет уместно сказать именно здесь.

Через молитвенный опыт нашими предками было сделано одно важное открытие. И состоит оно в том, что молитва наиболее глубока не в случае, когда мы обращаем свой ум на лоб или куда-то в небеса, а туда, где «Царствие Небесное внутрь нас есть», в верхнюю часть сердца! Надо не забывать, что сердце духовное и плотяное в воззрениях предков не вполне совпадают. Первое несколько смещено относительно второго. Долы духовного сердца соприкасаются с областью солнечного сплетения. Верх чуть выше левого соска. А чтобы это утверждение было воспринято в полной мере, раскроем «устроение сердечное», как его видели в традиционном укладе. Оно, сердце духовное то есть, в воззрении предков имеет трёхчастное строение.

Верх сердечный. Здесь обитает Словесная сила, Словество, или Нус. Это слово пришло в Спас с христианской верой. В переводе с греческого языка оно означает «Премудрость Божья». Это обитель Девы Мудрости.

Сердечная серёдка. Здесь обитает Сила ревности, Раздражительная сила – чувство. В дохристианские времена считали, что здесь находится обитель Девы Обиды.

Долы сердечные, или низ. Здесь обитает Сила желания, или Сила воли (воли как желания). И здесь расположена обитель Девы Боли.

Словесная сила образует разумную часть души; раздражительная и желательная вкупе – страстную часть души.

Все эти три части сердца действуют различно и противоборствуют между собой. В долах сердечных и в серёдке – вместилище ада. В верхушке – расположение райских кущ. А отсюда в прикладных работах было правило особое: не опускать своё внимание при «обретении сердца» ниже левого соска! Если же быть точнее, то внимание при «обретении сердца» собиралось в области на два поперечных пальца выше левого соска и чуть ближе к грудине (рисунок 12).

Рисунок 12. Устроение сердечное.

Это место называли сердечным. Предлагался в Спасе «технический приём» для нахождения сердечного места. Ладонь со всеми пятью сомкнутыми пальцами следует приложить горизонтально к груди так, чтобы большой палец оказался над ярёмной вырезкой грудины (межключичная впадина). Тогда снизу под концом мизинца оказывается точка, примерно соответствующая искомому месту (рисунок 13).

Рисунок 13. Сердечное место.

Если собрать своё внимание ниже, то мы возбудим Силы желания и Силы ревности, что, в свою очередь, приведёт к возбуждению плотскости, и человек вместо того, чтобы обрести покой, потеряет его. Это одна из опасных ловушек «быстрой сладости», которая охватывает всё тело. Сию «сладость» легко принять за Благодать. А это и называется прелестью! Нужно признать, что «сладость» очень приятна, и большинство людей принимают её за мету присутствия Божьего. Что далеко не так! Не всегда наше сладкое состояние даруется сверху. Ведь причина сей сладости в этом случае – опускание ума в долы сердечные, туда, где расположен ад. И удивительного здесь нет ничего. Тьма легко обретает облик Света со всеми вытекающими отсюда последствиями в виде притязаний на исключительность.

«Обретая сердце», важно помнить, что соединение ума и сердца происходит не напряжением воли, а действием Божьим. Это дар Божий! Благодаря дару человек и становится характерным, то есть приобщённым, «в Бозе». «Обретя сердце», мы начинаем смотреть через него на весь мир. К образным же играм (с образами) стоит относиться с определённой осторожностью. Ведь ум в этом случае «не в Бозе» находится. Например, образные «упражнения» католиков (так называемые духовные упражнения Игнатия Лойолы, основателя Общества Иисуса (ордена иезуитов), призванные получить Благодать через проживание, умирание и воскресение с Христом, в основном построены на приёме «представить». Они зачастую приводят к чувственному переживанию встречи с Богом – в теле. Но чьё присутствие мы переживаем, кого ощущаем и откуда сладость эта изливается? Это вопрос! Различить мы это можем сердечными очами, а они закрыты! Зреть же сердце и зреть сердцем – единственный путь, однажды позволяющий встретиться с Богом. Так, вторя отцам церкви, считал и Спас. Пусть этот путь нелёгкий и очень долгий, но зато он верный и безопасный! И хотя в определённой мере образные упражнения также характерны для Спаса и даже приветствовались в нём, отношение к ним было как к детским игрушкам, из которых нужно однажды вырасти, чтобы пойти дальше.

Хотелось бы присовокупить к вопросу о внутрь-пребывании в сердце слова кого-нибудь из влиятельных людей. Кто мог высказаться публично по этому вопросу? Вряд ли казаки-характерники. Они если и высказывались, то в узком кругу. А вот отцы церкви могли. И действительно, очень любопытные слова есть у Феофана Затворника. Смотрите сами…

«Когда наседка, нашедши зерно, даёт знать об этом своим детенышам, тогда они все, где бы ни были, лётом летят к ней и собираются своими клювами к той точке, где есть клюв. Точно так же, когда Божественная благодать воздействует на человека в сердце его, тогда дух его проникает туда своим сознанием, а за ним и все силы души и тела. Отсюда – закон для внутрь-пребывания: держи сознание своё в сердце и собирай туда напряжением все силы души и тела. Внутрь-пребывание, собственно, есть заключение сознания в сердце, напряжённое же собрание туда сил души и тела есть существенное средство, или делание, подвиг. Впрочем, они взаимно друг друга рождают и предполагают, так что одно без другого не бывает. Кто заключен в сердце, тот собран; а кто собран – тот в сердце.

Около сознания в сердце должно собираться всеми силами и умом, и волею, и чувством. Собрание ума в сердце есть внимание, собрание воли – бодренность, собрание чувства – трезвение. Внимание, бодренность, трезвение – три внутренних делания, коими совершается самособрание и действует внутрь-пребывание. У кого есть они, и притом все – тот внутрь; у кого нет, и притом хоть одного – тот вне. Вслед за такими деланиями душевными туда же должны направляться и телесные, им соответствующие органы: так, за вниманием – обращение внутрь очей, за бодренностию – напряжение мускулов во всём теле, в направлениях к персям, за трезвенностию – оттеснение мокротных, как выражается Никифор, каких-то расслабляющих движений, подходящих к сердцу из нижних частей тела, подавление услаждения и покоя плоти. Такие телесные делания, действуя неразлучно с душевными, суть самые сильные, помогающие тем душевным средствам, без коих им и быть нельзя.

Итак, всё делание внутрь-пребывания чрез самособрание состоит в следующем. В первую минуту по пробуждении от сна, как только сознаёшь себя, низойди внутрь к сердцу, в эти перси телесные: вслед за тем созывай, привлекай, напрягай туда и все душевные и телесные силы, вниманием ума, с обращением туда очей, бодренностию воли, с напряжением мускулов и трезвением чувства, с подавлением услаждения и покоя плоти, и делай это до тех пор, пока сознание не установится там, как на своём месте седалище, не прилепится, не привяжется, как липкое что-либо к крепкой стене; и потом пребывай там неисходно, пока пользуешься сознанием, часто повторяя то же делание самособрания и для возобновления его, и для укрепления, потому что оно поминутно то расслабляется, то нарушается.

Надобно знать, что это внутрь-пребывание и собрание не то же, что углубление при размышлении, или дума (от слова «задумываться»), хотя много походит на него. Последнее стоит только в исходище ума, оставляя другие силы незанятыми, и держится в голове, а то стоит в сердце, в исходище всех движений, ниже и глубже всего, что в нас есть и бывает, или происходит так, что всё это совершается уже поверх его, пред его глазами, и то позволяется, то запрещается. Отсюда само собою очевидно, что внутрь-пребывание есть, в истинном своём виде, условие истинного господства человека над собою, следовательно, истинной свободности и разумности, а потому и истинно духовной жизни. Это подобно тому, как во внешнем мире владетелем города считается тот, кто занимает крепость. Потому всякое духовное делание и всякий вообще подвиг должен быть совершаем отсюда, иначе он – не духовен, ниже подвижничества и должен быть отметаем. Царствие Божие внутрь вас есть, говорит Господь (Лк. 17. 21), и потом для одного духовного делания заповедал: вниди в клеть твою и затвори двери… (Мф. 6, 6). Это – клеть сердца, по разумению всех святых отцов. По сей-то причине человек духовный, спасающийся, подвизающийся, и называется внутренним.

Что собрание внутрь есть приспособленнейшее средство к хранению ревности, это сейчас видно.

Собранный должен гореть, ибо собирает все силы воедино, подобно как лучи рассеянные, будучи собраны в одну точку, обнаруживают сильный жар и зажигают. И действительно, с собранием всегда соединена теплота: дух здесь видится сам с собою, как говорит Никифор, и играет от радости.

Собранный силён, подобно войску устроенному или пуку слабых тростей связанных. Оно, подобно препоясанию чресл, означает готовность и силу действовать. Несобранный всегда слаб и или падает, или не делает.

Собранный зрит всё в себе. Кто в центре, зрит по всем радиусам, всё видит в круге ровно и как бы в один раз, а выступивший из центра видит по направлению одного только радиуса; точно так и тот, кто собран внутрь, видит все движения своих сил – видит и управить может. Горение же духа – сила и зрячесть, и составляют истинный дух ревности, который из них слагается. Потому следует сказать: только будь внутрь, и не престанешь ревновать.

Так-то значительно внутрь-пребывание! Значит, должно потрудиться, чтобы стяжать его, ибо и оно не вдруг оказывается, а по времени и многом искании. На первом месте оно поставляется потому, что есть условие духовной жизни. Его совершенствование зависит от совершенства трёх производящих его душевных и трёх телесных деланий, именно: внимания ума с обращением внутрь очей, бодренности воли с напряжением тела и трезвения сердца с отбиванием услаждения и покоя плоти. В полном же свете явится тогда, когда будет стяжена чистота ума от помыслов, чистота воли от пожеланий, чистота сердца от пристрастий и страстей. Но и до того времени все же оно есть внутрь-пребывание, хотя несовершенное, незрелое, не непрерывное.

Отсюда само собою очевидно, какие средства к неисходному внутрь-пребыванию, или, лучше, средство одно: удаляй всё, что может нарушать показанные три делания, в их двойном сочетании, или всё, что может отвлекать вовне силы души, с соответственными им отправлениями тела: ум и чувства, волю и мускулы, сердце и плоть. Чувства развлекаются внешними впечатлениями, ум – помыслами, мускулы расслабляются распущенностью членов, воля – пожеланиями, плоть – покоем, сердце – пленом или прилеплением к чему-нибудь. Следовательно, держи ум без помыслов, чувства – без развлечений, волю – без пожеланий, мускулы – без ослабы, сердце – без плена, плоть – без угодия и покоя. Итак, условие и вместе средство к внутрь-пребыванию: в душе борение с помыслами, пожеланиями и пленами сердца, в теле связание его, а за ними – изменение внешнего порядка. Судя по сему, и все последующие подвиги, кои будут направляться к умерщвлению самости, суть вместе средства и к внутрь-пребыванию.

Вот почему в наставлениях святых отцов (учение о трезвении, блюдении ума) внутренняя жизнь всегда поставляется в неразрывной связи с подвижническою бранию. Однако же собрание не то же, что брань. Это – особое делание духовное, начальнейшее. Оно есть место, где все духовное делается – и брань, и чтение, и богомыслие, и молитва. Что ни делал бы подвизающийся, прежде всегда войди внутрь и оттуда действуй».

В словах Феофана Затворника есть и суть, и приклад! Здесь и упражнение, и его надобность описана. И очень доходчиво. Потому-то мы его слова и присовокупили к нашему разговору о «сердце» и его «обретении». Не будет лишним. И кто имеет уши, тот услышит! А почему мы обратились к церковному писателю? Многих может смутить это. Только почему бы и нет? Ведь и там и там о Спасе! А кто скажет, что Спас Спасу рознь? Только тот, кто ничего так и не усвоил и продолжает оставаться слепым и глухим. Но пойдём мы дальше.

С Иисусовой молитвой связана ещё одна особенность, о которой также нужно сказать тут, так как эта «мелочь» очень характерна для прикладной стороны казачьего Спаса. Так как Иисусова молитва накладывается на дыхание, то получается, что на вдохе молящийся вбирает в себя «Господа Иисуса», а на выдохе выдыхает «себя грешного».

«Господи Иисусе Христе!» – вдох.

«Помилуй меня, грешного раба Твоего!» – выдох.

Этим молящийся изгонял из себя «ветхого Адама», вбирая в себя «Адама нового». При этом один Адам рождался из другого по мере нисхождения на молящегося «Фаворского Света».

Рассказывая об Иисусовой молитве, а она, вопреки желаниям некоторых «реконструкторов Спаса», стремящихся выкинуть из него всё то, что связано с христианством, была одним из ключевых столпов его прикладной стороны, наставники обращали внимание восприемника на эту её особенность – вдыхание Господа Иисуса Христа и выдыхание себя ветхого. Тем самым они подчёркивали значение дыхания и его совокупность со словом. Слово не просто отражает суть чего-то или кого-то, но является его составной. Слово – это имя. Вдыхая слово, мы вбираем в себя непосредственно то, что стоит за ним. Так же выдыхая слово, мы низвергаем из себя то, что в его основе. Эти воззрения нашли своё отражения и в других прикладных работах Спаса.

* * *

С устроением сердечным и обретением «особых состояний» напрямую связано понятие «обручей сердечных», о которых было сказано в первой части. Эти обручи оберегают «светильник души» – Жагру и пыл (жар) «нутренний» – Яр. «Сбив» их, мы освобождаем внутренний огонь, и он начинает охватывать наше тело, плавить его. Сбить же сердечные обручи можно по-разному: либо хлопаньем в ладоши, либо топотом. Попробуйте сделать следующее: возьмите тело в натяг, «растянув» его вверх-вниз и «расширив» на все четыре стороны; соберите внимание внутри, на сердечных обручах; хлопните в ладоши трижды или ударьте пяткой (почему-то в традиции считалось, что надо бить правой, так как всё, что справа, принадлежит Богу, а слева – дьяволу) также трижды, а можно сразу хлопнуть в ладоши и ударить пяткой. При этом из глубины выплесните в сердце «безмолвный крик»; при каждом хлопке отслеживайте, как «рвётся» что-то внутри груди. Это «разрываются» обручи! «Сбивают» их снизу вверх. Далее просто оставайтесь созерцательными и наблюдайте, что происходит с вами. Потихоньку освобождаемый огонь (а происходит именно это!) будет ощущаться вами отчётливее и отчётливее. Нужно только быть настойчивым в этом.

Если у вашего сподручника всё же возникают какие-либо затруднения, то можно применить следующий приём: предложить ему «наполнить» грудную клетку Духой (о Духе подробнее смотрите в «Ключах»); для этого он должен дыханием собрать её в груди до ощущения полноты. А затем направленно ударить по спине (собирая удар в точку и направляя его на обручи сердечные). Удар должен быть не сильным, но и не слабым. Иначе не будет толку. В итоге получаем те же ощущения – что-то в груди «рвётся», а далее «тающее» тело и разливающийся по нутру огонь.

Что же вы должны ощущать при этом? Поток стихийной силы – яризну! А как она проявляется? Вопрос этот совершенно излишний, так как яризна нам всем очень хорошо знакома! Каждый из нас неоднократно переживал ярость, когда силы увеличивались многократно и казалось, что можно горы свернуть. Боле того, не стоит вообще как-то определяться с теми ощущениями, которые мы можем ощутить в своих опытах. Почему? Чтобы эти ощущения не стали для нас образцом, не стали знанием. Пусть в них всегда будет первена! Если же мы определим, что мы должны ощущать вот это, что яризна – это то, Стихия – это вот это, то мы сделаем яризну, ту же Стихию недостижимыми для себя, так как вместо яризны перед нами будет всегда маячить знание о яризне. А это далеко не одно и то же. Знания перекроют нам доступ к настоящему. Вот поэтому наставники требовали от своих учеников, чтобы они хотя и описывали для себя то, с чем сталкиваются, но никогда бы этого не принимали, чтобы не попасть в очередную ловушку, созданную самим же собой.

Вначале, скорее всего, вы столкнётесь с некоторыми затруднениями при сбивании сердечных обручей. Но невозможного ничего нет, и однажды «обручи» будут спадать сами собой, когда только «случится нужда». Сбивание обручей получает своё развитие в плясах: баланже и шамаях (пляс является одним из лучших способов разъярить себя!), но об этом подробнее разговор будет ниже, когда дойдём до свода Воздуха и кобения. Здесь же расскажем ещё о некоторых премудростях казачьего Спаса – о сбрасывании гашника (пояса, силы сдерживающего), возмущении духа и о пиве Божьем.

О том, что представляет собой гашник, говорилось во второй части. Чтобы обрести стихийное состояние, нужно было «распоясаться», «скинуть» с себя то, что «привязывает» нас к человеческому облику: обру́ч душевный и гашник. О сбивании обру́ча было сказано выше вполне достаточно, а о сбрасывании с себя гашника скажем сейчас. Сбрасывали его посредством шамаев – трясцов. Проделайте такое упражнение: подпрыгните два-три раза, чтобы обрести упругость и возмутить свой дух (при подпрыгивании дух всегда устремляется вверх), а далее сделайте движение в пояснице, будто пытаетесь сбросить с неё поясок. Это похоже на то, как собака отряхивает с себя воду. Для начала начните с широких движений, а затем уменьшите их, загоняя вовнутрь себя. В конечном итоге дрожь должна стать незаметной. Когда гашник спадёт, сделайте шаг через него и ощутите освободившуюся силу (рисунок 14).

Рисунок 14. Сбрасывание гашника.

Чтобы получить бо́льшую отдачу от этого действия, возьмите обычный пояс, повяжите его некрепко на животе в области чресел и, раздув живот, стряхните с себя пояс. Это упражнение можно сделать предваряющим для сбрасывания гашника. Через некоторое время, когда ощущение падающего пояса закрепится для вас, можно подойти и к самому сбрасыванию гашника.