Текст книги "Том 1. Ведь и наш Бог не убог, или Кое-что о казачьем Спасе. Из сказов дедуси Хмыла. Часть I. Образ мира – мировоззрение"

Автор книги: Лгало… и Подлыгало…

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Упомянув о наказителе, хотелось бы сказать ещё вот что. Некто однажды в беседе с нами воскликнул: «Я вдруг увидел, как улавливаюсь сказкой про волхвов, дедов, лесников и т.д. Если мне что-либо сказать и при этом сослаться на эти персонажи, то я принимаю сказанное на веру. У меня пропадает возможность критически проверить сказанное. Как же, ведь это такие люди сказали! Но потом я подумал: а они могут ошибаться? Или они непогрешимы? Если у живого волхва спросить: ты непогрешим? Мне всё-таки ближе реснота: встретил бога – гони его».

Действительно, есть в этом высказывании нечто. Можно уловиться в ловушку тёмную! Этот некто говорит о больном, но не попадается ли он тут же в другую ловушку непосильную?

И мы тоже в какой-то миг стали тяготиться всякими дедушками. Когда-то мы так хотели поделиться наказителем! Просто распирало. Как же! Очки заработать! Но он сдерживал нас многие годы. И не зря, как видим мы теперь. Потом, столько дедушков знающих объявилось за последние годы! Столько мастеров жизни на дедушек разнообразных стали ссылаться, что мы поняли: дедушки нынче очень востребованы! Они удачный литературный приём. С их слов очень легко вещать «истину в высшей инстанции»! Можно дедушкой, как щитом, прикрыться! И тогда тебя не побьют. Но сказ наш уж написан. Мы получили облегчение. Выкинуть Лесника? Нет! Лучше войти в сказ с чистыми руками и поднятым забралом. Так что пусть идёт в мир наш сказ таким, какой он есть. С Лесником-наказителем.

А что за ловушка в словах этого «некто» скрывается? Может быть, в ваших словах.

Встретил бога – гони его! Встретился с собой – гони себя под зад! Не прогонишь – сам богом станешь! Богом станешь – смерть примешь! Ибо твой бог преходящий. Пришёл он к тебе! Преследовать преходящее – это принимать его. Принимать преходящее – обречь себя на вечную смерть. Надо ли дальше что-то говорить?

К чему мы это сказали? А к тому, чтобы вы не улавливались, как этот «некто», дедушками, волхвами, лесниками. Суть не в них. За ними! За нами! За вами! Не ловитесь на преходящее! Непонятно? Тогда ещё несколько слов.

Всякая книга – Библия ли, Бхагавадгита, Атхарвавéда ли – есть… ложь! Да, да! Не пугайтесь до срока! Это бог преходящий, которого нужно гнать. Библия бесценна! Книга книг! Но ложь она и ловушка! Нет в ней Бога! Но она ведёт к Богу! Увидели вы теперь суть?

Всякий встречный на моём пути с притязаниями на Истину – тоже есть бог. Бог с маленькой буквы. Его наука для меня – чужая наука. Чужая наука – ложь. Гони этого бога. Ибо он ловец душ. Тем и бытие своё имеет. Нет в нём Бога, хотя он и указывает на Бога! Гони его, но внимай!

Но и я тоже бог! Пресловутый поиск «я» очень опасная охота. Ибо «я» – тоже ловушка! Вот некто говорит: «И чего мне в ваших словах?! Какой прок от вашей науки? Одна суета!» И тут же он отрезал! Я – не я. Наш ли это путь – отрезать? Наш! Мы все с вами режем и режем мир границами! Всякая граница есть рана. И раня мир, раня себя, можем ли мы о цельности желать? Да, мы ссылаемся на Лесника, называя его наказителем. Но его наука – ложь для нас. А наша наука – ложь для вас. Вы же – ложь для себя! И это путь к Истине! Топ-топ-топ! Ух и тяжело в пути!

Ну и наконец, немного о себе. Сейчас модно выкладывать во вступлении свою подноготную, мол, какого ты роду-племени, какие заслуги имеешь, чем удивить народ можешь. Мы решили не быть здесь исключением и рассказать немного о себе. О нас же лучше всего скажет старая добрая сказочка.

Были такие два лгуна – Лгало и Подлыгало. Один лжёт, другой подлыгает. Так только и жили. Работать не любили, а враньём деньги добывали. Пойдут в деревню, один в одну избу, а другой – в другую…

Зашли раз Лгало да Подлыгало в деревню, один в одной избе остановился, другой – в другой, будто рассердились дорогой. Вошёл Лгало в избу. А изба у мужика новая. Лгало избу хвалит, а хозяин рад.

– Да, – говорит, – изба добрая, такого лесу теперь нигде не найдёшь!

– Нет! – говорит Лгало. – Можно найти!

– А я говорю – нет.

– А я говорю – да.

– Давай спорить на сто рублей, что нет!

– Давай!

Поспорили.

– Шёл раз я, – говорит Лгало, – по деревне, и везли там одно бревно – от Пасхи до Рождества везли, а только корень вывезли. Всей деревней молебен служили – ни пройти ни проехать было! Вот это так дерево!

– Да ты лжёшь! – говорит мужик.

– Коли мне не веришь, так позовем моего товарища.

– Хоть он на меня и сердит, а солгать не даст!

– А где он?

– Да вон в той избе!

Позвали Подлыгало:

– Правда ль, твой товарищ про дерево рассказывал, будто с Рождества до Пасхи только корень вывезли?

– Нет, что не видал, то не видал и лгать не буду! А вот дом видать видывал, с одного дерева выстроен. Как зашёл я, вижу избу, ходил-ходил – заблудился. Насилу люди вывели…

Видит мужик, что не лгал Лгало, и проиграл сто рублей. Лгало и Подлыгало разделили деньги поровну и в другую деревню пошли. Один в одну избу, другой – в другую, будто сердиты друг на друга.

Стали Лгало ужином кормить, щей налили. Лгало капусту похваливает. А хозяин и рад.

– Да, такой капусты во всём свете нет. Таких кочанов отродясь не видывал никто.

– Ну, я-то поболе видывал, – подзадоривает мужика Лгало.

– Где?

– Давай спорить на сто рублей?

– Давай!

Поспорили и деньги на стол выложили.

– Шёл я раз по полю, – врёт Лгало. – И в поле рос кочан. Как зашла туча, как пошёл дождь, так целый полк солдат под кочаном спрятался. Вот это кочан!

– Да ты лжёшь!

– А коли не веришь, так позовём моего товарища! Хоть он на меня и сердит, а только солгать не даст!

Пришёл Подлыгало.

– Правда ль, твой товарищ кочан такой видывал, что под ним целый полк спрятался?

– Нет, – говорит Подлыгало, – что не видал, то не видал и лгать не стану! А видел, как кочан с земли тащили. Запрягли двенадцать лошадей, и то еле-еле вытащили…

Видит мужик, что проиграл, и отдал сто рублей. Лгало да Подлыгало разделили деньги поровну и в другую деревню пошли. Лгало в одну избу, Подлыгало – в другую, будто сердиты друг на друга. Лгало обедом кормят, гороху дают. Лгало горох похваливает. А хозяин рад.

– А только это не горох! – говорит Лгало. – Вот я видывал горох так горох. Одна стеблина с дуб толщиной, а струк в небо упёрся.

– Да ты лжёшь!

– Зачем лгать? Не веришь – давай спорить на сто рублей!

– Давай!

Поспорили и деньги на стол выложили.

– Позовём моего товарища, он не даст соврать, хоть и сердит на меня.

Позвали Подлыгало.

– Правда ль, твой товарищ видел горох в дуб толщиной, а струк в небо упирается?

– Нет, что не видал, то не видал и лгать не стану! А вот видел, как горошком улицу мостили, а в гороховине через реку двадцать человек зараз переплывали!

Видит мужик, что проиграл, и отдал сто рублей. Разделили Лгало да Подлыгало деньги поровну и пошли далее…

* * *

Думали, что на этом мы ограничимся во вступлении. Но очень часто приходится вступление писать вдогонку. Такой вот забавный перевёртыш получается. Так вышло, что наш сказ всё же дошёл до стороннего читателя до полного своего написания. Да, мы писали его для себя, но как разговор с вами. С кем «вами»? С возможными нашими собеседниками. И вы начали воспринимать его… Погодьте, погодьте! Вот тут и есть та загвоздка, о которой мы хотим сказать. Предупредить тех, кому, может быть, когда-то придётся прочесть наш сказ. И высказаться вдогонку перед теми, кто уже читал его в куцем виде. Ибо остаётся чувство недоделанного. Вы начали воспринимать наш сказ по-своему. «А как же иначе? – скажете вы. – Каждый человек неповторим!» Но мы и не против. Только знаем одно: вы прочтёте здесь совсем не то, что мы тут пишем. А значит… Значит, вы и есть авторы сказа под названием «Ведь и наш Бог не убог, или Кое-что о казачьем Спасе». Вы и есть Лгало и Подлыгало в одном лице. И вы всё придумаете – то, что здесь не написано. Да, и мы Лгало с Подлыгало, но вы-то не меньшие вруны.

С чего мы это взяли? Да просто получили десятка два-три откликов на наш сказ. Все эти люди ВНИМАТЕЛЬНО прочли сказку о Спасе, но потом задавали такие вопросы, будто ничего и не читали вовсе. Тогда что же они читали? А они и не читали. ОНИ ПИСАЛИ! Пусть и умозрительно, но всё же они написали сказ о… Не будем утверждать, что он о Спасе. Но о чём-то уж точно! Если бы они читали, то они бы прочитали то, что мы написали. Но они написали своё. И они написали СЕБЯ! Вот такая «хитрая» забава Спаса с читателями-писателями. Что бы я ни читал, я это напишу по-своему. Даже такие художественные произведения, как «Наследник из Калькутты» или «Три мушкетёра». Поэтому хотим обратиться к вам, уважаемые авторы: мы не можем ответить на все ваши вопросы, потому что вопросы эти не наши, а ваши! Вам на них и отвечать! Это ваше творение! Правда, если вы пройдёте через весь наш сказ. Мы ничего вам не говорили из того, что вы тут прочли, уважаемые Лгало и Подлыгало. ВСЁ – ВЫ САМИ!!! А МЫ С ВАМИ!!!

А что у вас получится? К тому же слово в нас лукаво, как лукавы мы! Множественные общения тому только в подтверждение! «Вы меня не так поняли!» Да, не так. Но почему? Потому что мы не такие, как вы? Но тогда уж тем более всё – вы сами! Так что не судите себя строго за кривое слово! Не судите и нас! За словами есть что-то! Суть оно зовётся! Но как добраться до неё? Да просто! Добираясь, а не уходя в пустую круговерть по поводу допущенной якобы неточности. Почему «якобы»? Да потому что нет тут утверждений! Всё сказанное – путь лишь. И не больше. Судить-то не зазорно, суд вершить зазорно! Судом своим себя осудим мы. На заблужденье! Но что для нас слова сии? Слова кривы! Как мы кривы! Но всё же!!! Посетовав на слабость слова, не будем делать остановки, чтобы не питать слабость сию!

Незапланированная глава, или Выяснение того, кто есть кто

К сожалению, эта глава действительно стала вынужденной необходимостью. И написана она была гораздо позже основного нашего сказа. Опыт, который, как вы знаете, штука упрямая. А он показал нам, что несмотря на то, что в Спасе только и говорится, что об отсутствии каких-либо образцов, большинство людей зависит от этих самых образцов. Они требуют системы, методологии, выказывая недовольство, что, мол, сказ ваш – лишь набор обрывочных знаний. Так ли оно? Попробуем сделать ещё одну попытку раскрыть суть «хитрой науки» Спаса.

Что означает слово «система»? Что от нас требуют многие наши собеседники? Система (от древнегреческого σύστημα – целое, составленное из частей; соединение), в определениях знающих, – это множество элементов, находящихся в отношениях и связях друг с другом, которое образует определённую целостность.

А что такое методология? Методолóгия (от древнегреческого μέθοδος из μετά+ λδός, букв. «путь вслед за чем-либо» и древнегреческого λόγος – мысль, причина) – учение о методах, способах и стратегиях исследования предмета. Со временем методология вычленяется в отдельный предмет «рационального познания» и фиксируется как система социально апробированных правил и нормативов познания и действия, которые соотносятся со свойствами и законами действительности.

В общем, ясно. Те, кто настаивает на системе и методологии, требует чётко указать ему дорогу. Да ещё желательно недвусмысленно сказать, к чему приведёт эта дорога. Вон, как в научных дисциплинах. Там же всё чётко и ясно! Нажми на кнопку – получишь результат. Твоя мечта осуществится!

Но мы же сколько уж раз говорили, говорим и, наверное, ещё очень долго будем говорить, что к Спасу нет дорог, что туда «всяк след тут же зарастает». А потому не пройти вслед за кем-либо. Дорога же, или методология, кем-то указанная, есть ложь! И система нам лишь кажется. Ибо ЦЕЛОЕ не равно сумме частей. В этаком целом дрянцо остаётся. Так наставники в Спасе называли некие швы – нестыковки, которые «всяку красоту портят». Что это значит? Вот скажите, есть ли в том прекрасном, что мы видим вокруг себя, несовершенство? Пусть это будет цветок! Конечно, есть! Ибо цвет не вечен. И сходит очень скоро. Даже «вечные горы», не менее прекрасные, чем цветок, и те не вечны! И они утекут в никуда. Дрянцо есть следствие разрыва мироздания – уймы. Её же следствием является и наш разум. Дрянцо, которое внутри самого прекрасного, самого совершенного, и есть причина увядания и разрушения этого самого прекрасного и самого совершенного. «Дрянцо и дела все наши», – говорили наставники в Спасе.

Нам кажется, что мы нашли ЭТО! Что «ЭТО»? Не знаем. Имени ему нет. Но это самое «ЭТО» и есть то, что мы все с вами ищем. Так вот, нам кажется, что мы нашли ЭТО. И втайне верим, что станем спасителями человечества от той обречённости, в которой оно пребывает. Более того, многие хватаются за нашу находку, как за спасительную соломинку. Так появляются религии, так появляются учителя! Но проходит время, и приходит некто, который разрушает нашу «бесценную находку». А почему? Потому что она обречена изначально. Ибо если бы мы сотворили бы нечто совершенное, то оно было бы равно Истине! ВСЕПОГЛОЩАЮЩЕЙ ИСТИНЕ! Истине, которая бы поглотила всех и вся! Без исключений! Но то ли мы видим? Нет, не то. Мы не знаем, какова она, объективная действительность, каковы её законы. И ни в коем случае не отказываем современной науке в объективности. Но пока что мы видим только одно – что воз и ныне там! Противостояние продолжается. Каждый при своём остаётся. Значит, Истина где-то рядом.

Несмотря на все потуги наши всё собрать в единое целое, не получается. Потому и системы быть не может. Системы как целого. Можно лишь говорить о системе, ведущей к определённой цели. Наподобие указателей дорожных. Но эта определённая цель далека от ЦЕЛОГО.

«В любом мировоззрении дрянцо, – говорил нам наказитель. – И в Спасовом, и в научном, и в религиозном, и в моём! Потому что всё уйма! Всё грехом поражено».

Так в чём же тогда преимущество Спаса перед другими? Мы не на восточном базаре, где, чтобы продать свой товар, нужно петь, плясать и фокусы показывать. Мы не продаём Спас! И нет у него никаких преимуществ. Тот, кто будет их искать, тот пока что делит, умножает, прибавляет и отнимает. Это ли позволит ему целое обрести?

Тогда зачем Спас? О чём он?

Обо всём! И о силе, и о власти, и о могуществе, и о здоровье, и об успешности. Как всего этого достигнуть. Но тут же вслед Спас говорит: «Только всё это суета! Суета сует! Помните Екклесиаста?

«Суета сует, сказал Екклесиаст, суета сует, – всё суета!

Что пользы человеку от всех трудов его, которыми трудится он под солнцем?

И предал я сердце моё тому, чтобы познать мудрость и познать безумие и глупость: узнал, что и это – томление духа; потому что во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь».

Но чтобы видеть это, сто пудов соли нужно съесть, сто посохов железных чтобы стёрлось, сто пар железных башмаков сносилось в путях жизненных. Пока не пройдём этого, Спас будет для нас «выдумкой», отвлекалочкой, некорректностью, просто хренью.

Но тогда зачем он нужен? Если одной рукой даёт, а другой отнимает? Ответа на этот вопрос не дано. Что, всё так плохо?

Нет, очень хорошо! Да и Спас Спасу рознь. Разный он бывает. И тут стоило бы кратко и без воды по шагам рассказать, что, зачем и почему! Что это за «система»?

Только тут нужно самого себя спросить: а что же мне вообще надо? Многие годы мы задавали этот простой вопрос своим собеседникам. И знаете, как они на него отвечали? Никак в большинстве своём. Кто же о сокровенном скажет! Ладно, пусть будет так. Тогда придётся сказать за них. Когда Лесник поучал нас, он говорил, что всех «недюжинных», то есть уникальных и неповторимых, людей, нас с вами, можно в свои «стойла расставить». Прямо как по евангельской притче Христа о сеятеле.

«Вот, вышел сеятель сеять; и когда он сеял, иное упало при дороге, и налетели птицы и поклевали то; иное упало на места каменистые, где немного было земли, и скоро взошло, потому что земля была неглубока. Когда же взошло солнце, увяло, и, как не имело корня, засохло; иное упало в терние, и выросло терние и заглушило его; иное упало на добрую землю и принесло плод: одно во сто крат, а другое в шестьдесят, иное же в тридцать. Кто имеет уши слышать, да слышит!»

Ладно, ближе к делу. Как «зерно» падает на почву Спаса…

1. Ничего мне от ВАШЕГО Спаса не нужно. Меня это не интересует. У меня своя дорога, у вас своя. Проходите мимо без лишних слов. Это запетые, как их называли в Спасе. То есть те, кто сам в себе, и себя ему хватает. Вы не трогайте меня, я не трону вас. Этакие кулаки-молчуны.

2. Что? Что мне от Спаса нужно? Да вы всё лжете! Слушать не желаю. Ваш Спас – одно лицемерие. Всё не так, и всё не то! Бред! Бред сивой кобылы! Это изветники, как называли их в Спасе. Их суть – «все лгут, и вы в первых рядах!» Что не ложь – может быть, они и не знают. Хотя чаще всего знают, но высказать не могут. Но то, что все другие лгут, – без сомнения! Обличение лжи для них вся и всё. И даже слушать тут никого не надо, особенно о каком-то Спасе, ибо всё и так ясно.

3. Мне от Спаса только лишь надо, чтобы всё назад вернулось. Это пошатнувшийся бизнес. Клеветники и завистники порчу навели. Или, там, супруга загулявшего. Или обидели меня. Не прощу! А сил напрямую действовать нет. Можете помочь?

Тут всё понятно. Для отваживания порчи, по ветру пущенной, нужно найти одинокую берёзу в поле и обойти вокруг неё трижды по часовой стрелке со словами: «Как эта берёза стояла в чистом поле, не знала ни уроков, ни призоров, ни порчи от рук человеческих, ни от ветра буйного, ни что на ветер, ни что с ветру. Что с ветру пришло, тебе под корень ушло. Аминь».

Для наказания недруга можно, к примеру, залом ему на голову навести. Тут всё просто и понятно. Пойти в пятницу в церковь, поставить свечу, зажечь её и прочитать заговор:

«Как свеча покойницкая чадит, так пусть голова такого-то болит. Пусть его ломает и гнобит. Свечу гашу, ему на чело залом сажу. Аминь!» После прочтения заговора свечу переворачивают и тушат, оставляя её в подсвечнике.

Этакий прагматичный подход удовлетворяется легко. Да и всё у таких людей просто и ясно в жизни. Сомнение не для них. Они весьма цельные. Белое – это белое. Чёрное – это чёрное. Огорчает только бизнес, в упадок пришедший. Или уровень жизни упавший. Но в этом виноваты враги! Не я же сам себе подгадил…

Такому система не нужна, методология ему тоже чуждое. Лишних слов не надо. Всё чётко! Сделал то – получил это! Лишнее для него – от лукавого. А в сути его просто не хватает на это «лишнее». Как сказали бы наставники в Спасе, у него нет льготных памерков, или свободного пространства сознания. Всё оно заполнено делами насущными.

Этих людей называли наличниками. Как правило, это очень успешные люди. И их большинство в жизни.

4. Мне что от Спаса нужно? Хочу быть бойцом! И не каким-нибудь, но лучшим! Хочу быть целителем, но не простым, а из ряда вон! Хочу в корень душу зрить и людям помогать, чтобы они стали лучше и чище! Чтобы всюду все счастливы были.

В барыше, или взятке от Спаса, на который посягает эта часть людей, слышится ключевое «я хочу стать лучшим!» Даже если они этого никогда не признают, это так. Их называли мудирами. От слова «мундир». Это волки в овечьей шкуре. Стяг их – благо всеблагое, но суть – аз есмь царь! Оттого и мудирами их кликали.

Что Спас таким соискателям может дать? Да, многое Он может дать мудирам. Чтобы быть целителем, нужно иметь открытый доступ к источнику силы. А ещё нужно знать. Много знать! Откуда приходят болезни? За что они нам даются? Этакую народную этиологию заболевания. И конечно же, как её изгнать. Пройдёмся коротко по этой «медицинской системе», лежащей в основе возможных школ целительства Спаса.

С чего начать? С человека, конечно же. Человек есть совокупность духа, души, тела. Тело рассматривалось в воззрениях магического и мифологического мышления. Оно есть то, то и то. Оно живое существо. И норовистое. С телом нужно ладить. Для чего с ним нужно договариваться, а не насиловать его. Иногда его можно и побаловать. А также строго нужно следовать предписаниям, которые прописаны в народной культуре. Например, поэтому нельзя вставать с левой ноги. Нельзя после сна подниматься спиной вверх: «Кто спиной вверх встаёт, тот целый день бывает злой». А ещё тело есть сосуд, который может в себя вбирать различные содержания. Вот, чтобы ему не грузно было, тело нужно очищать баней ли, ладками различными. Тогда и жизнь будет лёгкой и со спориной.

Душа есть сосложение то ли трёх, то ли пяти, то ли больших составных. Каждая составляющая есть совокупность сил различных. Душа имеет свои чаяния и водит тело, чтобы погасить их, страсти эти. Душа очень тонка в своей сути, мир ранить её легко может, скомкать. Знаючи, можно помочь ей расправляться, или научить, как избегать краеугольных камней бытия, чтобы о них не повредиться. То есть дать возможность душе обогащаться миром, чтобы стать лучше и через это – сопричастницей Богу.

Душа также может «пачкаться». А раз так, то её можно и очищать. Для чего у знахарей существовало много «хитрых» приёмов типа исповеди, которыми душу полечить можно, то есть сделать её прямей.

Между душой и телом есть некий посредник – сознание. Так сегодня мы его называем. Оно может засоряться разным хламом. Как и тело с душой. Если знать как, то сознание тоже можно чистить. Не только от того, что в него неведомо нам вошло, но и от того, что мы прожили, но расстаться с ним не желаем.

Болезни же – зловредные духи из мира Нави. Они вечные враги нам. Вот и стремятся войти. Да вред свой принести. Попав в наше тело – как правило, по умыслу недоброжелателей, – они не на месте сидят, но всё к сердцу норовят проникнуть, чтобы окончательно сгубить человека. Что им с того? А ничего. Они по своей сути злые и не могут не творить вреда. А боятся болезни трав бесогонных, молитв, поста, покуты белой. Так называлось какое-либо доброе послушание, добровольно взятое на себя либо наложенное целителем.

А ещё целитель должен знать, что кровь человека, кровь деревьев с травами и кровь места могут совпадать по цвету. Тогда и место лечит. Либо же не совпадать по цвету. Тогда место, деревья в жало будут нам.

Но лучше не исцелять человека, говорили более зрелым соискателям целительства, но создать его заново. Ибо всякая болезнь к смерти. Создают же человека в обряде на «острове Буяне, что на Море-Окияне». Только нельзя ему, как свинье на блевотину, к прошлому возвращаться. А новую жизнь жить.

В общем, этиология, лечение и рекомендации по здоровому образу жизни в рамках народной культуры – это то, что составляло знания целителя.

А что нужно было знать бойцу, чтобы быть из ряда вон? И тут ему нужно было знать и уметь очень и очень многое. Не просто иметь крепкие мышцы да ловкость со сноровкой. Не только уметь правильно наносить удар и проводить броски. Тут нужно было выстроить тело в союзе с живой силой. Для чего, к примеру, нужно было трясти грушу, перекидываться мешками с песком. Но перед этим очищали тело через выбивание аглыдей, ладки кереи, латание рубахи Боли и Блаженства. Керея, Боль, Блаженство – тут некие рубахи, так или иначе связанные с телом. А соответственно, бойцу нужно было понимать и видеть состав человеческий не хуже, чем целителю.

Выстроенное силой тело сдабривали лепкостью (некой гибкостью; перевод не дословный, но близко к тому) и заряжали его сноровкой – «хистом». А чтобы всё это сгуртовано было (собрано воедино), разжигали в теле огонь Живы – Жижу через опасность, или нарочитыми приёмами.

Обретя «живое тело», боец учился правильно стоять. На земле, пуская корни. А потом и на Небе, прорастая в него. Учился он то «ходить ветром», то «туманом стелиться». Если же быть более точным, то не ходить учился соискатель, но летать. Для этого он должен был увидеть натяги в теле и в окружающем мире, то есть увидеть некую тенёту, или сеть напряжений мира.

Учился боец видеть схватку как некий мир со своим ядром – покраем. Тут ему открывались «хитрые» приёмы, как входить в это ядро и как через него править схваткой. Учился он «кипятить» котлы нутренние, яриться. Ручаться с силой и водить её, стекать с опасности. Учился он видеть опоры сподручника. Не только видимые, но и невидимые, и подрубать либо стирать их. Учился он собирать плотность в теле сподручника таким образом, чтобы помешать тому в его намерении, либо развеивать её. А ещё соискатель открывал для себя, что всякое намерение, прежде чем воплотиться, повисает в пространстве. Вот это намерение и можно дополнить – заважить образ, смазать его – размазать образ. Учился он сбивать огонь Нижней души, колыхать огонь Горней души. И ещё много осваивал он различных «хитрых» приёмов.

Была ли в этом всём схема, или система? Если как некая последовательность, то да, была. От тела к полёту Духа возводящая. Но подобное обучение хоть бойца, хоть лекаря – дыряво, как поучали наставники в Спасе. Но тут на что заявился, тем и утешен будешь. Действительно, и целительство, и единоборство с этих познаний лишь начинаются. А чем они заканчиваются? Вот тут-то самый подвох и скрыт! Да, Спас много может дать тому, кто жаждет быть быстрей, выше, сильней. То есть способен Он утешить этаких спортсменов. Он им предлагает «тайные знания», благодаря которым каждый может заработать изрядное количество очков и стать «лучшим из лучших». Правда, до тех пор, пока не потерпит поражения. Тут он и разочаруется в Спасе и пойдёт искать дальше. Может, в йогу, может в суфизм, может в калланетику.

Но почему так? Да потому, что этакий искатель орудий победы пока что не Спаса ищет, но победу. Поперёк Спасу он. И богоборец в сути. Хотя и в речах благородных рассыпается. И ни за что не признает, что он голодом своим одержим. Если ты плут, то такому голодному не сложно «Спас всучить». А то, что Спас этот с браком… Какая разница? Потом, будет потом!

В общем, встречаются такие победители сплошь и рядом и на каждом шагу. Только они никогда не говорят тебе, когда ты их напрямую спрашиваешь: «Что вам надо?» Отмалчиваются.

5. Что? Это вы МНЕ вопрос о Спасе задаёте? Да вы знаете, с кем вы говорите? Да я сам с усами! Я есть учитель жизни! Я есть учитель Спаса! Да и чего вы о Спасе-то знаете? Люди, не слушайте их! Меня слушайте! Я знаю путь!

Я ведаю Истину! Мне ничему учиться не надо. Я мудрецом рождён.

Этих людей называли поборниками. Они не за правду вообще и облечение лжи, как изветники. Эти не против лжи. Они против того, кто на их пользу посягает, на их местечковый уют. Видели вы таких? Они сплошь и рядом встречаются среди коллег по работе. В медицине, науке, искусстве. Здоровая конкуренция! Которая никогда здоровой не бывает. И не только на поприще профессиональном, но и на жизненном поприще. Мол, ха-ха, ну-ну!

6. Что мне от Спаса нужно? Не знаю. Но волнует меня: почему всё так, а не иначе? Почему мир таков? Почему общество злое и не до меня ему? Почему? Почему? Почему? И потому меня это волнует, потому что хочу я, чтобы люди счастливо жили!

Что Спас может дать этакому почемучке? Не ищет он победы для себя! Не спорит с миром. Он болен за мир. Таких в Спасе называли печальниками. В некотором роде это люди не от мира сего. Те, кого в своём произведении «Старуха Изергиль» описал Максим Горький. Помните Данко?

Такие, с «царской почкой», брались наставниками Спаса в «науку» с целью подготовить их, как стражников хабары рода, самого рода. Это и есть те самые волхвы, о которых все говорят с придыханием. Печаль этих людей по себе растворяется в печали по всему миру. В них горит желание. Но оно больше их, как говорили наставники. Всем нам жалко кошечку, но при этом мы спрашиваем себя: ну за что любить этих людей? Печальники не задаются подобным вопросом. Более того, они сожалеют, что мир зол, но упрекать кого-то во зле – мол, эх, люди-люди, чего же вы творите – они не будут.

Вот их и обучали, каков он, мир. Начинали с Образа мира. Время, место, вещь, действие в нём. Рассказывали о числе, миром правящем. Как всё это вкупе сочетается. Рассказывали о составах человеческих, раскрывая Образ себя. Откуда «души слетаются». Где они обитаются. Из каких миров они. Описывали эти миры и их обитателей. Взаимоотношения между мирами, и как их на меже держать. То есть как не давать мирам смешиваться, тем самым поддерживая порядок. Как обряд СОЗДАВАТЬ! Не по прописи вести его, но собирать, в зависимости от места и обстоятельств. Открывали им, что наше общество есть. Почему в нём нет равенства. Кто за сообществом прячется. Чего хочет он от этого. И то, что мир наш пачкаться может. Как его ладить, как его чистить, как его исцелять. Праздники народные – это время исцеления мира. И время полада между мирами. Учили исцелять и человека. Не только тело, но душу прежде всего. Открывали «обратную сторону» растений, животного мира, их влияние на жизнь человека. Описывали силы, жилы, «котлы», «колокола», «сердца». Поясняли, что, почему и зачем во всём этом знании. В общем, готовили из него этакого «обрядового специалиста», как сказали бы сегодня. Но не обеспечивающего исполнение желаний окружающих, как понимает предназначение «служителей культа» большинство обывателей. Разве не так? Мы и по сей день в большинстве своём милостыню даём, чтобы взамен получить многократно больше. Крестим детей, чтобы их от злых духов оберечь, свечи ставим, чтобы зачлось нам. А если кто-то при храме служит, то не меньше как самому Боженьке товарищ.

Наставники обучали некоего «чародея равновесия». Но обучение строилось непривычным нам образом. Наставники хоть и давали образы, но оставляли их «пустыми», чтобы побудить восприемника выйти за образы в силы. А там уж он либо пан, либо пропал. Была в «хитрой науке» наставников система. Только увидеть её не так уж просто. Те, кто учился в мединституте, прекрасно знают, что придя в клинику из стен alma mater, начинаешь учиться заново. Вроде бы шесть лет по выверенной системе обучался, но ощущаешь себя брошенным в воду щенком. И тут хочешь не хочешь, но либо барахтайся, либо утонешь. Вроде знания есть, вроде бы не дурак, но пока у тебя появится некая уверенность, пройдёт много времени. Так и в «науке» Спаса. Количество переходит в качество. Но тут нужно не сломаться и не уйти. Тогда и волшебство тебе откроется. Если же ты не печальник, то вряд ли выдюжишь. Так вот.

Можно выучиться езде на автомобиле. Тут всё чётко. Так, так и так. А как стать гонщиком? Да ещё и чемпионом? Как вырастить чемпиона? Наверное, тут есть много рецептов. Но тот же «упрямый опыт» научил нас тому, что не каждый, приходящий в единоборства, становится даже не мастером, но хорошим бойцом. Почему? Вроде бы все идут одной и той же проторенной дорожкой, согласно методологии. Но сколько из идущих не доходит? Не задавались вопросом? И не потому, что ошиблись выбором, не их это дело. Почему многие, отдав десятилетия этому делу, очень многие говорят: «Да всё это чушь!» Всё дело в том, что одни становятся художниками, или худогами, как говорили в Спасе. Мастерами. А другие остаются обычными малярами. И вроде бы всё по науке делают, но… Вот какая незадача! Наставники же говорили, что худоги через Стихию дела свои вершат. Что это значит? Об этом и есть вся «наука» Спаса! Об этом и есть весь наш сказ. Только невозможно Стихию через систему описать. Невозможно её через методологию обуздать. Как невозможно чемпиона по методичке подготовить. Если же вы с этими словами не согласны, то весь наш сказ для вас будет лишь набором знаний, которых «ни к селу ни к городу не приложишь».