Текст книги "Ты забыл сказать "Прощай" (СИ)"

Автор книги: Lessy Rine

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Я секунд десять смотрела на него, как на идиота, а он продолжал восхвалять себя и врезаться в мою память как человек неординарный и совсем поехавший. Создавалось ощущение, что Итен вырос как личность в совершенно ином мире, где рядом с ним всегда был кто-то, способный совладать с его неудержимым характером и поддерживать подобную атмосферу. Я чувствовала себя неподходящей – а, может, недостойной? – находиться рядом с ним. Я осознавала, насколько серой и монотонной являюсь на фоне этого жизнерадостного, вечно улыбающегося парня. Его жизнь полна событий, а моя? Не думаю, что могу сравнивать себя с ним. Казалось, он так далеко. Он сияет на вершине горы, у подножия которой я стою. Меня тянет вниз то, что держит его высоко в небе. Я сама закрыла свой путь своей же слабостью и отчаянием, сама решила бросить надежду.

– Хочешь, я покажу тебе путь к свету? – вдруг произнес Итен. – Просто иди за мной!

…Его слова навеки отпечатались в моём сердце, как и многие другие фразы «парня на вершине». Только благодаря им, я смогла сделать первый шаг вперед, подняться и больше не падать. Они вновь зажгли во мне огонек жизни, подарили маленькое счастье, разбили оковы моей угасшей души. Я верю, что Итен улыбается не просто так. Я знаю, его счастье ещё не потеряно. Я вижу его страдания и боль и надеюсь хоть как-то помочь. Итен избавил меня от удушающего одиночества, взамен я готова отдать что угодно. Пожалуйста, позволь мне ещё немного пожить.

Я хотела убедиться, что поняла всё правильно.

– Получается, мне просто надо заставить всех своих жертв сказать «прощай»? Разве это не слишком странно? Я имею в виду, разве какой-то набор звуков способен совершить подобное? Это же не фильм, это жизнь.

– Увы, я не могу рассказать тебе секрет этой магии, – парень приложил палец к тонким губам и закрыл один глаз. Это не было похоже на подмигивание. От Итена исходил острый запах загадочности, он сам весь будто сиял, окруженный серебристым светом.

– Давай быстрее! – крикнул мне Итен, размахивая руками. Он бежал спиной, но даже так я не собиралась ускоряться. Поначалу мы бежали наравне и намного быстрее, но сейчас я уже выдохлась, а рюкзак невыносимо давил на плечи и тянул назад. Всё из-за него! Если бы он не ворвался ко мне этим утром, я бы не опаздывала! Никогда не бегала в школу и не намеревалась. Этот кот!..

Итен схватил мою руку и потянул за собой. В утренних лучах солнца мне было легче разглядеть парня. Благодаря свету его черные волосы приобрели синеватый оттенок и блестели. Они были неопрятно расчесаны, слегка волновались и запутывались. Кажется, Итен давно не стригся; длинные пряди спускались на глаза, прилипали к вспотевшей коже шеи и лица. И пахло от него соответствующе. Неестественного цвета синие глаза словно искрились и окунали в ночное небо. Его сухие тонкие губы растянулись в улыбке, но были словно помяты, множество раз искусаны до крови. Но всё это волновало меня в последнюю очередь.

Итен остался снаружи, сказав, что у него есть дела. Мне каким-то образом удалось попасть в класс до начала занятий. Удивительно, но меня словно окунули в шумную атмосферу сплетен и слухов. Что-то не так. Вошёл учитель и все сразу затихли. Он выглядел мрачно и встревожено.

– У меня для вас печальная новость, – канонично начал мужчина. – Этой ночью нас покинул Питер.

Секунда молчания и все снова зашушукались. Для многих это было потрясением. Многие знали об этом до слов учителя. Многие не верили и многие отказывались верить. Но и многие искали виновных. Ведь такое не впервые случалось в этом классе. До этого двое ушли так же незаметно и тихо. Они словно ускользали от мира, их словно вытягивали отсюда потусторонние силы. Обычным подросткам трудно верить в совпадение или случайность. Им легче найти кого-то, на кого можно скинуть свою боль и обиду. Кого-то, кто примет на себя участь виновного.

Инга сидела прямо за мной, поэтому я ожидала подобное. Она наклонилась вперед, поднявшись со стула, и слегка коснулась пальцами моего плеча. Может, она ожидала, что я подвинусь ей навстречу или обернусь, но мне вовсе не хотелось рушить стену между нами.

– Агате, ты слышишь? – громким шепотом спросила девушка. Я не шелохнулась. Ингеборга знает, что это значит «да», ведь люди вроде меня никогда намеренно не пойдут навстречу разговорам, не будут честными и открытыми и не признают своих интересов с уверенностью на лице. Нам легче опровергнуть всё, в чем мы сомневаемся, чем согласиться с этим.

– Ты знаешь что-нибудь? – начала допрос моя одноклассница. Как только я зашевелилась, чтобы сказать «нет», учитель прикрикнул и хлопнул по столешнице учебником. Все податливо замолчали и успокоились. Он проводил последнего школьника, сбежавшего с места, строгим взглядом и начал урок.

Вдруг я вспомнила о вчерашнем дне. Мы ведь поссорились. Я и Инга. Неужели она забыла? Точно. Это происходит не впервые. Множество раз я причиняла ей боль, но она всегда прощала, всегда сдерживала эмоции и обиду. Хранила ли она их в себе или отпускала? Об этом я могу лишь думать. Размышлять я могу всегда. Только так мои мысли не причинят вреда окружающим. Не хочу ломать непринужденный нрав Ингеборги. Так правильно. Почему меня вообще это волнует?

В определенный момент преподавателю позвонили, и он вышел в коридор. Конечно, этот шанс никто не собирался упускать – вновь нахлынула безудержная волна голосов.

– Слушайте, может, это какое-то проклятие? – прошептала одна.

– Ага, конечно.

– Но ведь это странно, – не унималась девушка. – Он уже третий из нашего класса. И в других тоже есть подобные случаи.

– Знаете, я заметил, – подключился некий парень, – что первый умер сразу после прихода Нитлберг.

Услышав свою фамилию, я поёжилась. Всегда боялась, что кто-нибудь заметит, заподозрит меня в убийстве. Жить в страхе очень трудно. Хочется закрыться в одиночестве и уснуть навечно. Но это ещё страшней.

К ним подошел ещё один парень и сказал:

– А второй говорил, что она ему нравилась. В тот день их видели вместе.

Никто не осмеливался произносить имена погибших при всех. Я никогда не понимала этого их договора. Разве они считают, что мертвым было бы так приятней и легче? Мне это казалось просто грубым. Эти дети просто захотели поиграть в детективов.

– Ага, и Пи… третий тоже часто засматривался на Нитлберг, – поддержала девчонка. В этот момент Инга обхватила меня руками, поднявшись на цыпочках, так сильно, что стул, на котором я сидела, откинулся назад и уперся в парту соседки.

– Эй! – не сдержавшись, прикрикнула я. – Ты что творишь?

– Не слушай их, – прошептала на ухо она. От неё исходила какая-то мрачная и тревожная атмосфера. Я хотела спросить, что с ней, но промолчала. В этом нет смысла. Люди не отвечают на такие вопросы. Пусть делает, что хочет.

После ничего особенного в школе не происходило. Хотя я иногда и слышала слухи о себе, меня это уже не волновало. Кажется, теперь я известна среди подростков. Надеюсь, простые сплетни не перерастут в нечто большее.

Закинув рюкзак за спину и ни с кем не попрощавшись, я направилась к выходу. Только перешла за порог, мой взгляд зацепился за парня. Не замечая Итена, развернулась к нему спиной и пошла вдоль стены. Вдруг сумка потянула меня назад, и, чтобы устоять, мне пришлось вернуться в исходную точку.

– Ты чего от меня убегаешь? – спросил он, силой разворачивая меня к себе лицом. Тут подоспела и Инга; с удивлением на лице она замерла на пороге и окинула любопытным взглядом незнакомца.

– Вау, Агате, это твой парень?

– Нет, конечно! – воскликнула я. В этот день я просто не могла быть такой же спокойной и равнодушной, как обычно. С самого утра этот кот сбил мой ритм и настрой, а теперь еще и в школу пришел!

– Привет, – протянула девушка, – я Ингеборга, рада знакомству!

– О, а я Итен. Взаимно. Так ты подруга Атти?

– Эй! Ты что здесь делаешь? – перебила его я и добавила, – И кто давал тебе право так меня называть?!

– О-о-о, и насколько ж вы близки? – полузадумчиво, полуигриво произнесла Инга.

Я вспомнила, что вообще не называла своё имя Итену, но откуда он мог знать? Хотя, конечно, если учитывать то, что он наблюдал за мной в форме кота, это можно объяснить. И всё же, не припомню такого момента. Да и почему он сказал именно «Атти»? Так меня называл только папа… Но почему-то я чувствовала, что по-другому быть не может.

Итен говорил на ломаном немецком, и меня это несколько удивило. С таким уровнем языка жить в Германии просто абсурдно. Неужели он приехал сюда только ради меня?.. Что за глупости. Нет, конечно. И почему ко мне эти мысли лезут?

– Вау, ты иностранец? – заметила Инга, распахнув свои ясные глаза навстречу парню. Он замялся, засунул руки в карманы джинсов и с неловкой безмолвной улыбкой обратился ко мне за помощью. Я недоверчиво перевела ему предложение на русский, он восхищенно блеснул влагой в глазах и оживленно закивал в сторону Ингеборги. Отличный шанс. Я бесшумно развернулась и твердо зашагала прочь от этой парочки. Как и ожидалось, парень пошёл за мной. Я просто была на взводе, мне жутко не хотелось никого видеть и ни с кем разговаривать. Я ускорила свой шаг. Было слышно, как подбежали Итен и Инга. Я уже представляла, как они удивленно переглядываются, как на нас посматривают другие школьники и шушукаются за нашими спинами. Но другим было плевать. Обернувшись назад, поняла, что эти двое молча следуют за мной, уперев глаза в пол. Как же непривычно. Неуловимая дрожь пробежала по моему телу, я встрепенулась и потопала дальше с привкусом печали на языке.

– Что тебе от меня надо? – спросила я по-русски, чтобы не ввязывать в это Ингу. – Я благодарна за помощь насчет проклятья, но уверена, твоя работа на этом заканчивается. Разве нет?

Итен поравнялся со мной и заглянул в мои глаза. Я тут же отвернулась и из-за этого чуть не врезалась в учителя. Извинившись, вышла из школы, всё ещё дожидаясь ответа парня. Неожиданно он сбежал вниз по ступеням, развернулся ко мне, глядя снизу вверх, и, раскинув руки в стороны, крикнул:

– Позволь мне помочь тебе. Для этого не нужны причины, – с каждым словом его голос становился всё тише, а последние слова я еле расслышала: – Я просто хочу быть рядом.

– Ты уже помог, – отрезала я и постепенно впала в свой внутренний мир. Я совсем ничего не понимала. Как он ещё может мне помочь? Зачем ему это? «Для этого не нужны причины». Нет, нужны! Я не могу принять то, чего не понимаю. Говорит так, словно от проклятья невозможно избавиться или это не прекратит мои страдания.

Я спустилась вниз и направилась домой. Итен шел рядом, задумчиво улыбаясь и глядя на облака. Они приобрели мягкий золотистый оттенок и медленно уплывали вдаль, к горящему горизонту, поглощенному закатом. Последние его лучи соскальзывали с крыш, пробегались по дороге и исчезали в темноте. Воздух был легок и словно поднимался вверх, в пустоты необъятного мира. Одинокий голубь рассек небо пополам и скрылся за нашими спинами. Я заметила, что Инги нет рядом. Это немного разочаровало.

– Ты готова забыть обо всем? – вдруг спросил парень. Я не сразу поняла, о чем он говорит.

– Как будто я смогу.

– Так и есть. Но готова ли ты жить нормально, как все? Готова ли быть единственной, кто помнит их? Готова ли попрощаться с этим временем, этим миром, этой жизнью, этой частицей себя?

– Разве у меня есть выбор? – единственное, что пришло на ум. Я совсем потерялась.

– Конечно. Ты можешь жить и с проклятьем. Это не так плохо, как кажется.

– Ты не знаешь! – прикрикнула я. Он совсем меня взбесил. Он не понимает. Я мечтала об этом, а он говорит смириться?! Нет. Ни за что! Теперь я не отступлю.

– Остановись! – Он схватил меня за плечи. Весь он стал кривым черным пятном, окруженным огненным кольцом. За его спиной яркое солнце. Вот-вот оно скроется за горизонтом. Да как он смеет преграждать мне путь к свету?!

Вдруг он пропал. Просто исчез. Испарился без следа. Слепящие лучи ударили в глаза. Я снова одна. Неуверенно зашагала вперед, к своему солнцу, своему счастью. Честно, я испугалась до ужаса. Но я должна идти, не смотря ни на что. Это мой выбор. Моё решение.

Достигая края мира, солнце, кажется, поспешно перебирает своими тонкими лучиками и скрывается быстрее, чем проходит то же расстояние по небу. Это забавно. Время течет быстрее только на закате. Вот и мне пора уже прощаться с этой жизнью. Сегодня вечером собираюсь начать этот маленький ритуал по снятию проклятия, или, как сказал бы Итен, «убийству» аномалии. Я же не хочу приближаться и на миллиметр к его познаниям о том свете. Только утром я встретила этого парня, он рассказал мне обо всем и уже успел исчезнуть в попытках остановить меня. Где блуждает его логика? Осветить мой путь к мечте и омрачить его своей тенью совсем бессмысленно. Словно два человека борются внутри него и не идут на компромисс. Я лишь благодарна ему за помощь. Было бы грубо так и не сказать ему спасибо. Пускай это просто его работа, а не душевная доброта, но для меня это очень важно. Надеюсь встретить его хотя бы еще разок.

Словно по моему желанию Итен стоял у последнего фонаря, нервно гоняя россыпь звезд по уже безоблачному – эти пухленькие тучки погнались за солнцем и скрылись вдали – небосводу, еще не потерявшему все свои краски. Желтоватый, словно грязный, свет единственного горящего фонаря рассеивался на пару метров в радиусе. Воздух наполнился серовато-голубым цветом и запахом сырости. Я знаю, что через пару минут всё покроется темнотой и тишиной, свойственной ночи.

В этот раз уголки губ парня были разочарованно подняты и подергивались в сомнениях. Заметив меня, он мигом взбодрился и заулыбался ярче, так же естественно. Мне казалось, он напуган и растерян. Вот-вот сойдет с ума. Наверное, я ошиблась.

– Прости за то, что взбесился, – он говорил смиренно и спокойно; его голос не надрывался, как ожидаешь услышать. Что-то в нем изменилось, он потерял свою неестественную игривость и нескончаемую живительную энергетику, словно замер, словно умер. Вводящая в заблуждение чудаковатость испарилась, без неё Итен стал обычным парнем.

– Ничего, – ради звука ответила я и остановилась в паре метров от него.

– Я не должен был останавливать тебя. – После к нему вернулась жизнь, и он взмахнул руками, изображая виноватого. – Прости, кажется, я забыл кое-что тебе сказать. Когда тебе исполнится восемнадцать?

– Через неделю, – озадаченно пробормотала я.

– Значит, у тебя неделя на убийство аномалии! – он встал полубоком и указал пальцем вытянутой руки на меня.

– Дольше тянуть и не собиралась. – Угрюмо опустила голову и уставилась в серый асфальт. Краем глаза заметила, как Итен развернулся и закрыл лицо словно отяжелевшей, как я поняла по его движениям, рукой.

========== Глава 3. Прощай ==========

Комментарий к Глава 3. Прощай

Приятного чтения! Наслаждайтесь спокойствием!

Мне было совсем непонятно то, что делает и говорит Итен. Сначала подталкивает, после преграждает, а в итоге ставит сроки и подгоняет. Однако, так я узнала, что есть кто-то, стоящий выше и управляющий всем. Может, это план главного? Тогда этот парень-кот просто пешка. Столько вопросов, ответы на которые мне знать не нужно. Они словно яркие звезды на ночном небе, слишком далеко, полностью незначимы. Мне ведь просто надо покончить с этим существованием. Начать жить по-настоящему.

Проскользнув в комнату и удостоверившись, что мама не будет приставать, открыла окно. Влажный воздух нахлынул потоком запахов и звуков и заглушился тихим скрежетом, исходившим издалека. Внезапно черное пятно бесшумно запрыгнуло на подоконник. Гладкая шерстка поблескивала сине-серебристой полосой, два темных глаза с усмешкой уставились на меня. Кончик тонкого хвоста изнеженно подергивался. Я отвернулась и отошла, не зная, что делать.

– Ну как, готова? – ласково прошептал голос парня. – Хочешь, могу пойти с тобой?

Я плавно села на край кровати и подняла уставшие глаза. Итен сидел на подоконнике, свесив одну ногу и согнув в колене другую, оперевшись на неё рукой. Он положил голову на плечо и смотрел на меня. Я представляла, как тонкие волосинки щекочут его бледную кожу, как прохладный вечерний ветерок поглаживает крепкую спину парня. Влага в глазах была наполнена наслаждением, смирением и чем-то ещё, таким нежным и мягким. Он замер, словно статуя, но был полон чувств и эмоций. Почему-то смущение овладело мной, я сжалась и снова отвернулась. Услышала тихий смешок, потом – как захлопнулось окно. Странно неудобно стало для меня здесь находиться. Я имею в виду, наедине с парнем. Утром и по дороге домой такого не было. Вдруг я испугалась, но так и не поняла почему. Мне не хватало сил и смелости даже для того, чтобы посмотреть, где Итен.

– Слушай, я тут вспомнила, – слова нашлись сами собой, мне оставалось лишь следовать потоку. – А ты теперь тоже умрешь?

– Ар-р-р! – с игривым криком парень бросился на меня сзади, обхватил руками, упал на спину и громко рассмеялся. Я хотела вырваться из этих нелепых объятий, но Итен крепко сжимал моё тело. Я чувствовала его дыхание, его тепло, его энергию. Было неловко вот так лежать на нем, я вся взбунтовалась и вертелась. В итоге он отпустил меня, раскинув в стороны длинные руки. В этой тишине он долго ещё смотрел на потолок, что-то искал. Я повторила свой вопрос. Парень недовольно поднялся на локтях, его улыбка совсем побледнела.

– А ты как думаешь?

– Я думаю, ты ненормальный.

– Правильно думаешь. – Он перевернулся на бок и замер. Неужели обиделся? Ну, я не собираюсь нежиться с ним. Он просто большой ребёнок. Да и чего он ждал? Надоедливый кот. Помог и ушёл бы. Но нет, надо следить за мной и путаться под ногами.

И всё же. Мы достаточно контактировали, теперь он должен умереть. Итен не похож на человека, который не спит двадцать четыре часа в сутки. Да и если он собрался со мной в Пустоту, то ему придётся уснуть. Разве нет?

Словно прочитав мои мысли, Итен “перезагрузился” и обернулся ко мне.

– Чтобы ты знала, в отличие от тебя, я перехожу в загробные миры полностью. У вас, убийц, туда переносится только сознание, а у нас, гробовщиков, и тело тоже. Насчет моей смерти, я забыл кое-что сказать.

– А у тебя с памятью всё нормально? – перебила я. – Надеюсь, теперь ты всё вспомнил.

– Не волнуйся, с этим всё хорошо, – успокоил он меня. – Тут действует тот же способ, что и с мёртвыми. Дабы не допустить новых смертей, просто заставь всех, с кем контактировала, сказать “прощай”. Это их спасёт.

Он говорил свободно и легко. Не абстрагировал, не мудрил. Так мне казалось, парень-кот затих, снова замер. Его огонь потухал, и лишь надежда держала его. А я не видела причины разжигать эту искру.

– Ну что, начинаем? – радостно спросил Итен, уставившись на меня своими синими глазами.

– Что, прям сейчас? – удивленно заметила я и сложила руки на груди. – И вообще, ты хочешь, чтобы я уснула у тебя на глазах?

– Да, было бы здорово. – Он засиял и восторженно ждал этого момента.

– Ну, уж нет! Вали отсюда! – прикрикнула я и тут же пожалела. Слишком шумно для меня. Мама постучалась и нежно спросила:

– Агате, у тебя всё нормально?

Ненавижу, когда она притворяется образцовой матерью. Ненавижу, когда пытается установить со мной контакт.

– Да, конечно, – холодно отозвалась я, наблюдая за силуэтом, скрытым за матовым стеклом двери. Он вздрогнул и разочарованно отошёл. Я сдержалась от усталого вздоха. Мои глаза уже болели, а голова раскалывалась. Мне нужен отдых.

– Можешь оставить меня? – полушёпотом спросила я у Итена. Он понимающе кивнул. Черный кот бесшумно выпрыгнул из окна, и я тут же его закрыла. Рухнула на кровать и уткнулась носом в подушку. Надо выключить свет. Мой сонный взгляд коснулся выключателя. Нет, так не выйдет. Я протянула руку, осознавая, что телекинезом не владею. Всё же, придётся встать. Силы покинули меня, веки словно отяжелели, а вот так лежать было истинным наслаждением. Как же так? Минуту назад – или больше? – я не замечала этой усталости, а сейчас валяюсь, как убитая.

Вернувшись в мягкую постель, я долго ещё вертелась в поисках того самого рая. Увы – найти его не суждено никому, кто уже отказался от него однажды.

Пустота затягивала меня, отгоняя последние остатки человечности. Я начинала чувствовать себя призраком, кем-то потусторонним. Смогу ли я когда-нибудь увидеть сны? Или так и останусь навеки жителем Пустоты? Темнота заполняла мои мысли, беспощадно сжигая свет внутри меня…

Почему здесь так темно и пусто? Только души погибших людей способны избавить это место от пустоты и темноты. Мне всегда казалось, что они видят этот мир точно так же. Но, часто замечая их взгляды, заостренные на определенной точке, я начала сомневаться. Может, только я блуждаю во тьме?

Ничего не вижу. Хм, а ведь тут так тихо. Почему я не замечала этого? Я привыкла к тишине? Мои мысли слишком громки?

Я обернулась. Итен заинтересованно оглядывался.

– Ты… слышишь его голос? – вдруг спросил он и замер, словно прислушиваясь. Я не шевельнулась. – Значит, он и здесь следит за нами.

– Кто “он”?

– Главный.

– Бог?

– Скорее демон.

Я не услышала ясного ответа и шагнула в пустоту. Я должна найти хоть кого-то. Меня мучили сомнения. А если этот кот соврал? Вдруг это ловушка? Мне, вообще, возможно помочь? Или я навеки останусь проклятой? Нет, Итен не похож на плохого человека. Я должна верить ему.

Справа появилась фигура. Это был Пит. Ему повезло, он ещё не сошёл с ума. Мне не хочется задерживать хоть кого-то здесь.

Я осторожно подошла ближе, Итен следовал за мной, засунув руки в карманы джинсов.

– Ну, привет, Агате, – проворчал Питер, не поднимая глаз. Он меня ненавидит? Конечно, ведь я лишила его жизни. Но, может, отпустив его из клетки, я искуплю свою вину? Будет ли он лучше ко мне относиться? А ведь я до сих пор вижу его таким же обычным пареньком, которого встретила тогда. Что он сказал? Что я ему нравлюсь? Почему все люди такие непостоянные? Они не понимают себя. Как и я.

– Кто это? – спросил Пит, заметив Итена. – Новенький, что ли?

– Не называй так моих жертв, – угрюмо бросила я и замялась. Как лучше его представить? Просто имени будет мало. Надо объяснить, что он тут делает.

– Да, – ответил за меня Итен и изобразил безумного: – Спаси меня, я совсем отчаялся! Моя семья, мои родители и сестренка… Я не могу их бросить! Мне нужно вернуться! Отпусти меня, сволочь!

Он схватил меня за плечи и начал дико трясти. Потом остановился и рассмеялся. Уверена, даже со стороны понятно, что он притворяется. Ведь стоял спокойно, пока не спросили; нечего образ портить!

Пит косо смотрел на парня. Я с отвращением ждала момента, когда Итен затихнет.

– Эй, ты, ненормальный, хватит мне день портить, – сказала я наконец. Он подавил свой смех и выпрямился. До этого парень-кот был сложен почти вдвое и дрожал, ухватившись за живот. – Если не собираешься помогать, не мешайся хотя бы.

Он улыбнулся ещё шире, довольно закрыв глаза и тихо хихикая. У него слишком частые перепады настроения, это нехорошо.

– Слушай, – я обратилась к Питу, – есть возможность уйти отсюда.

Он недоверчиво кивнул и спросил:

– Как?

– Ну, если сказать “прощай”, ты сможешь выйти.

– Просто сказать “прощай”?

Он исчез прежде, чем я ответила. Словно его никогда здесь и не было. Момент существования – момент – и пустота. Я ощутила себя виноватой. Я виновна в его смерти, виновна и в исчезновении. Он отправился в рай? Итен говорил, что существует истинный загробный мир. Все гробницы, созданные аномалиями, намного меньше, они являются подделками. Гробовщик обязан отправлять всех их заложников в истинный загробный мир. Но он не говорил, что происходит с ними там. Отличаются ли подделки от настоящей гробницы? Чем заняты души людей, живущие там? Может, истинной и не существует?

– О чём ты думаешь, когда говоришь “прощай”? – раздался голос за моей спиной. Я задумалась.

– О том, что значат эти люди для меня. Я вспоминаю время, проведённое с ними.

– Неправильно, – укоризненным тоном сказал Итен. – Ты должна думать о том, что сделала для них. Чем ты оплатила их смерть?

Верно. Просто отпустить мало. Этим не искупить мою вину. Но что я могу сделать? Здесь пусто и темно. Да и что они хотели бы получить? Не знаю, что им может понадобиться после смерти. А говорить о любви и тепле я не могу. Мои руки слишком холодны. Это руки убийцы.

– Эй-эй-эй! Ты чего раскисла? – рассмеялся парень. – Хотя, в общем-то, в этом виноват я. Прости.

Даже не посмотрев в его сторону, я пошла дальше. Я хочу закончить это дело как можно быстрее. Если мне не удастся встретить всех заложников сегодня, так уж и быть, время ещё есть.

Итен шёл следом за мной, восхищенно оглядываясь по сторонам. Удивительно, как его голова ещё не закружилась? Он вглядывался в пустоты этого мира, словно вернулся домой после долгого путешествия. Вновь разворачиваясь, я ожидала увидеть слёзы, скатывающие по его щекам, но – увы – влага бледно сверкала в его глазах, словно огни в одиноких русских домах зимним вечером. Вокруг темно и тихо, лишь огонёк манит к себе, предвещая тепло и уют.

Я поймала себя на том, что не отрываю взгляда от глаз Итена. Он остановился рядом со мной, направив лицо вперёд и лишь зрачками уткнувшись в меня. Я отвернулась, не показывая и не признавая своего смущения. Почему мы вообще остановились?

Я заранее решила, что папу отпущу последним. Пусть это и эгоистично с моей стороны – продлевать его мучения, учитывая и то, что он здесь дольше всех находится, – я так решила. Возможно, мне просто не хочется его отпускать. Может, я не могу смириться с его смертью. Это не столь важно. Как бы поступил ты?

Поэтому, встретив отца, я не подала и виду, что появился шанс уйти. К удаче, Итен даже не заикнулся, будто знал мой план и безоговорочно следовал ему. Тогда я поняла, что, возможно, он стал ко мне намного ближе, чем я считала. Словно понимал меня и без слов. Или это благодаря его работе?

Не знаю, заподозрил ли папа что-либо. Буду надеяться, что нет. Мне будет стыдно, если он узнает, что я скрыла от него такой шанс. Об этом ведь мечтают все мои заложники. Нет, нет, нет, он не узнает.

В надежде на поддержку я взглянула на Итена. Этот способ, как я выяснила, безошибочно бодрит и мотивирует. Он словно стал для меня путеводной звездой, яркой и искрящейся. Я верю, он выведет меня из этого тоннеля. Мне не хватало лишь света у выхода из лабиринта. Пусть им будет чёрный кот.

За эту ночь мне удалось освободить примерно половину моих жертв. Время здесь идёт, несомненно, быстрее, но и встреча с кем-либо не так уж часта. Так что, можно сказать, мне повезло найти стольких людей. Дальше будет только труднее. Поэтому не стоит задерживаться и ждать до крайнего срока. Я ведь успею?

– Эй, а почему у меня есть время только до дня рождения? – наконец спросила я.

– Потому что… – Итен замялся и прикусил нижнюю губу, словно придумывал отмазку. – Первые жертвы погибли именно в твой день рождения… И если они пробудут здесь шесть лет, выбраться уже не смогут… Да, именно так.

Я недоверчиво отвела взгляд и буркнула:

– Ты совсем не умеешь врать. Если не хочешь говорить, так и скажи.

– Прости. – Неловкая улыбка растянулась на его лице.

– Перестань извиняться.

Открывая глаза, я была в превеликом бешенстве, а надоедливый звон колокола в голове лишь усиливал его. В мой законный выходной я предпочла бы проваляться в постели с книжкой в руках, но уж точно не “веселиться” вместе с Итеном.

Тряска прекратилась, и парень-кот бодро улыбнулся мне своей классической физиономией. Вот надо было ему меня будить?! Я собиралась ещё побродить в пустоте.

– Что тебе надо, кот недоделанный? – звать его по имени для меня было слишком. Но он не обратил внимания на оскорбление и по-детски рассмеялся.

– Пошли в парк!

– С чего ты взял, что я буду возиться с тобой? – гневно отозвалась я и поднялась с кровати.

– Ты куда? – Ну, разве не ребёнок?!

– Завтракать, – отмахнулась первым, что пришло в голову. Я не могла показывать ему своё смущение – что он вообще тут делает?! Как он умудряется оказываться рядом? Почему он преследует меня?.. Никогда я так много времени не проводила с парнями. Если не считать, конечно, детство. Но сейчас я другая! Не могу же я оставаться ребёнком, как Итен.

Кажется, мама ещё спит. Думаю, она устаёт намного сильнее меня. Надеюсь, ей больше не снятся кошмары. Ей ведь тоже больно. Она очень слабая, давно уже сломалась. Я чувствую вину за то, что так с ней обращаюсь. Но это единственный выход для нас с ней. Иначе мы убьём друг друга. Особо сильную любовь легко можно обратить в столь же сильную ненависть. Уверена, мама тоже стремиться поладить со мной, разжечь прежние чувства, но, видимо, мы слишком далеко разошлись.

Налив себе стакан молока и взяв пару печенек, я села за стол. Меня немного волновали – здесь я смягчила реальность – действия, совершаемые Итеном в моём доме, но я пыталась излучать лишь хладнокровие и спокойствие в его глазах. Пусть знает, что я тут главная, а до какого-то кота мне дела нет. Мне нравилось сидеть на троне перед ним, мне нравилось видеть его своим слугой и защитником. Правда, в большинстве последующих случаев, он рушил этот образ и навязывал свой. Это было нашей тайной игрой. Ни разу не разговаривая об этом, каждый из нас знал, о чём думает другой, и сражался острыми мыслями на поле разума ради несуществующей коронации. Каждый хотел быть королём ситуации.

Меня терзали мысли о том, чем занят Итен, и, в итоге, я не выдержала и чуть ли не бегом рванула в комнату. Парень сидел на знакомом месте на полу, словно выжженном для него, и нежно обнимал мою гитару. Он ласково проводил рукой по её изгибам и столь же бережно прижимался к ней щекой. Его глаза были полузакрыты от наслаждения, а улыбка казалась не менее настоящей, чем моя ярость, вновь растёкшаяся по венам.

– Кто разрешал тебе трогать гитару?! – с этими словами я выхватила инструмент из объятий парня, а он лишь с сонным видом потянулся за ним. Очнувшись, Итен с ухмылкой на лице заявил:

– Когда-нибудь я сыграю на ней.

– Ещё чего! – огрызнулась я и спрятала гитару под кровать. Мне было обидно от этого его желания. Только у меня есть право прикасаться к ней! И я буду первой, кто сыграет! Если же он станет первым человеком, создавшим мелодию на ней, это будет превеликим разочарованием. Я просто не могу позволить этому случиться.

– Теперь мы точно не пойдём в парк! – добавила я потом.

Я снова оглянулась на Итена.

– И вообще, убирайся отсюда! Тебе заняться, что ли нечем?

Он оживлённо закивал, сияя по неизвестной мне причине.

– Иди домой! – опомнилась я, радуясь своей находке. – Твоя семья совсем не волнуется?