Текст книги "Ты забыл сказать "Прощай" (СИ)"

Автор книги: Lessy Rine

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Утренние лучи солнца пытались пробиться сквозь плотные шторы на окне, но лишь жалкое эхо света проникало внутрь. Комната не была темной, но казалась мрачной и холодной. Можно было решить, что здесь давно уже никто не жил, возможно, из-за отсутствия разных безделушек и украшений, какого-то хлама, наполняющего спальню каждого подростка. Комнатка не была большой, но, так как здесь не было ничего, кроме кровати, шкафа и рабочего места, создавалось чувство обширного пространства. Без источника света всё выглядело каким-то серым и голым, словно потухшим, потерявшим жизнь. В этом месте никогда не собиралось больше двух человек, никто не смеялся и не улыбался, даже в глаза другому не смотрел. Тишина, простор, пустота.

Агата медленно открыла глаза и глубоко вздохнула. Снова утро. Вот бы существовала только ночь. Тогда бы она смогла окунуться с головой в эту иллюзию, где всё хорошо. Где папа жив, где ничто не изменится, где нет ничего, что могло бы измениться. Только черная бесконечность и люди, которым уже нет места в реальности. Но это сон.

В остальной части дома было намного светлее и живее, ведь здесь – территория Фреджи, мамы Агаты. В своё время она уехала из Германии в Россию, где и повстречала своего будущего мужа. Оба они были врачами, поэтому и общих тем нашлось предостаточно. Но, в отличие от своего любимого, Фреджа не была помешана на работе, она ценила семью, любовь и дом. А он понял это, только когда родилась его единственная дочь. Они очень любили малышку, боготворили её и всегда ставили превыше себя и всего остального. Они верили, это вечно. Но счастье долго не длится, верно?

Кухня была светлой, но выдержанной в серых тонах. Строгие очертания мебели никогда не нравились Агате, но ей, в общем, уже всё равно. На гранитной столешнице лежала маленькая записочка, свернутая пополам. Девушка аккуратно развернула её и прочитала: «Вернусь поздно. Не забудь позавтракать».

Агата вздохнула с облегчением и снова обвела взглядом комнату. Нет, даже место, полное хлама, будет казаться пустым, если нет в нём воспоминаний о времени, проведенном с кем-то.

На улице было прохладно, но безоблачно. Небо отдалилось от земли так далеко, что, казалось, стремится исчезнуть, убежать, забыть об этом мире. Оно просто было чужим. Будто его насильно затащили сюда, как и Агату когда-то.

Она закрыла дом и посмотрела на дорожку, ведущую к нему. Её ожидания оправдались: на поросшей травой тропинке сидел черный кот. Его синие глаза пристально смотрели на девушку, то сужаясь до тонких полосочек, то распахиваясь до больших шариков, словно сделанных из стекла. Странное животное. Агата решила, что оно просто смеется над ней, и прошла мимо. Этот зверь уже давно преследует её, хотя она даже ни разу его и не гладила, не кормила. Со временем девушка привыкла и перестала обращать на него внимание. Это ведь просто кот.

Дорога до школы была довольно длинной, поэтому Агата всегда вставала рано, так как сама не любила торопиться. Шла она медленно, но без наслаждения. Даже думать не хотелось. Вот бы можно было стать холодным механизмом, не способным чувствовать. А для неё полпути уже пройдено.

Каждый день был одинаковым, ничем не отличающимся от прошлого. Словно звенья цепи, они сменяли друг друга, но оставалось ощущение, будто только один из них повторялся миллионы раз. Хотя «звеньями» Агата называла другой цикл.

Она знала, что будет дальше, и напряженно ждала этого момента. Кто-то подбежал сзади, здороваясь со всеми подряд, но замедлил шаг, лишь подойдя к девушке.

Агата поспешно вставила наушники и сделала вид, что слушает музыку. Она почувствовала, как позади всколыхнулся воздух, услышала тихие шаги, так быстро приближавшиеся. Этот человек выбежал вперед так, что короткие волосы девушки поднялись в воздух и закрыли ей глаза. Она поправила темные пряди и, будто не замечая одноклассницу, уставила взгляд перед собой.

– Агате, как дела?

Это произношение не раздражало её, как и сама немецкая речь. С детства она слышала оба языка и давно уже привыкла к ним. Хотя раньше её никто так не звал.

– Нэ, нэ, нэ! Что слушаешь? – Ингеборга часто использовала странные выражения и фразочки, и Агата уже начала понимать, что это её «нэ» имеет то же значение, что и «эй».

Инга не была подругой Агаты, но с какого-то момента начала крутиться вокруг неё. Она была очень общительной и жизнерадостной девчонкой, в точности как Агата в детстве. У неё было много друзей, улыбка редко сходила с её лица, и даже особая аура окружала девушку. Заметив одинокую одноклассницу, она сразу же пообещала себе, что не оставит её одну. Но Ингеборга и не ожидала, что «разбить лёд» будет куда сложнее. Иногда ей даже казалось, что за образом молчаливой тихони ничего нет. Но если это и так, она не бросит её ни за что. Быть одной слишком грустно.

С тех пор, как Инга связалась с Агатой, многие отвернулись от неё. Ведь уделять столько внимания холодной девушке было им непонятно. А всё, что люди не понимают, приобретает отрицательный характер в их глазах. И Агата не исключение. Потому её раздражало присутствие назойливой девчонки.

Ингеборга – почему-то многие считали это имя странным – была низенькой, не очень стройной девушкой, с длинными темными волосами, которые отливали бронзой и иногда казались даже красно-черными, цвета бордо. Она была торопливой, будто стремилась всё успеть, забывчивой и немного рассеянной, но все любили её понимающую натуру и умение прощать. Её считали по истине невероятной.

Она крутилась – в прямом смысле слова – вокруг Агаты и что-то восторженно то говорила, то пела, прерываясь лишь на секунды бормотания. Хладнокровной девушке становилось всё труднее терпеть этот бред, но вот они уже подошли к порогу школы, и Инга удовлетворенно помахала ей рукой и подбежала к какой-то группке одноклассниц. От этого Агате стало не по себе, но она настойчиво продолжала вверять себе, что это её ни капли не волнует и только радует.

Агата не любила многолюдные места, шум и пустую болтовню. В школе она ни с кем не общалась и лишь изредка отвечала на какие-то бессмысленные вопросы Инги. Она предпочитала молча сидеть и слушать музыку. Для этого она подбирала только самые неординарные, странные и непохожие друг на друга песни, чаще всего иностранных исполнителей. В её списке были и расслабляющие, и интригующие, и жуткие мелодии. Это мог быть и рок, и поп, и экспериментал, и даже классика. Но самым нелюбимым оставался реп. Только его Агата не признавала.

Несмотря на постоянное хладнокровие и равнодушие девушки на неё часто посматривали парни. Она, может, и не была первой красоткой района, но её и нельзя было назвать уродиной и простушкой. Многих привлекала внешность Агаты, пусть и не самая выделяющаяся и довольно простая. Короткие, почти полностью черные шелковистые волосы, небрежно остриженные до плеч. Серые глаза и мягкие черты лица. Буквально идеальная фигура и невысокий рост. Этого достаточно, чтобы быть популярной среди парней. Но мало кто осмеливался подойти и заговорить. Но далеко не всем из этих смельчаков всё же удавалось выбраться из паутины Агаты.

Ближе к вечеру занятия закончились, и Агата медленно спускалась по серым ступеням, которые, казалось, вот-вот треснут и обвалятся. Было ещё светло и довольно тепло, лишь ветер был неспокоен и разносил голоса туда-сюда, смешивая их с тихим шелестом листвы. Большинство школьников уже покинули территорию школы, но только немногие из них разошлись по домам. Агата всегда выходила как можно позже, чтобы случайно не столкнуться с кем-то чрезмерно общительным и активным. И это не потому, что она не хочет связываться с другими людьми. Но пока нет необходимости всё вам объяснять.

Когда ступени оказались позади, Агата услышала сдержанный хохот, язвительный и раздражающий, словно гиены высмеивали её, окружив со всех сторон. Девушка настороженно оторвала взгляд от земли и нервно начала рыться в карманах пальто. Как только её пальцы с зажатыми в них наушниками-капельками приблизились к голове, чья-то тонкая рука схватила их и потянула в сторону. Агата моментально обернулась и потянулась к кулаку, из которого высовывались белые провода. Тот человек сделал несколько шагов назад, всё так же подняв руку к небу и ехидно улыбаясь. Вдруг она исчезла за головой незнакомки и мощным движением вытянулась вперед. Связка наушников беззвучно пролетела на фоне желтовато-голубого неба и упала прямо в фонтан. На зеркальной глади воды расплывались ленивые круги, со дна поднимались прозрачные пузырьки.

Агата замерла на секунду, кинула мрачный взгляд на уходящих девушек и закинула голову к небу.

– Блин, – протянула одна из них, – бесит.

– Ага, я думала, будет интереснее.

Первые капли дождя упали на лицо темноволосой школьницы, одиноко стоящей у фонтана. Они явились из бесконечности, плывущей высоко над человеческими головами. За гранью реальности людей родились эти капли и стремительно неслись к нам. Ждал ли их кто-то? Чего ждали они? Глупо надеяться на жизнь после падения, если знаешь, что не поднимешься.

Даже у этой бесконечности есть конец, Агата. Пусть ты и не помнишь начала, пусть оно и было в жизни прошлой, неизвестной, верь. Не говори, что тьма бесконечна, если нет света. Без света тьмы нет.

Послышались быстрые шаги, без шума дождя они были бы громче.

– Над тобой снова издевались? – запыхаясь, спросила Инга. Кажется, окна её дома выходят на эту площадку. Агата слегка наклонила голову и прошептала:

– Не вини себя в моих проблемах.

Инга удивленно посмотрела на девушку.

– Почему ты всегда молчишь?! Думаешь, если забыть себя, то исчезнешь? Очнись уже! Это реальность! Ты не кукла какая-то! Почему ты позволяешь им это?!

Почему же ты кричишь? По твоим щекам текут слёзы или это дождь? Агата ведь тоже заметила, ты куда серьёзнее, чем кажешься. Зачем же маска? От чего ты бежишь?

– Прости, – снова шепчет Агата. Её голос совсем ослаб, его еле слышно.

– Да ты даже не понимаешь, за что извиняешься! Ты совсем не меняешься! Я надеялась изменить тебя, но… ты уже мертва!

Агата повернулась к однокласснице и подошла поближе, прислушиваясь к ней.

– Я просто хотела помочь тебе! Я столько для тебя сделала, но ты…

Инга еле держалась на ногах, вся дрожала и всхлипывала. Она вытирала слёзы кулачками, по её волосам стекали капли дождя, а лицо покраснело.

– Не навязывай мне свою доброту. Бесишь, – холодно произнесла Агата и, развернувшись, ушла.

Ей было больно. Больнее, чем раньше. Она не понимала своих чувств. Ей было жаль себя, хотелось исчезнуть, раствориться в дожде. Она совсем промокла, пока бежала. Что-то не давало ей успокоиться. Нечто внутри разрывалось, и плакать было больно. Неужели этому миру мало проклятья? Оно же принесло столько страданий, столько времени забрало! Пустота. Лишь она остаётся. И где же жизнь? Сладкий запах. У боли сладкий запах.

Наконец Агата остановилась. Рядом возвышался фонарь. Его свет окутывал пространство вокруг, но дальше трех метров почти ничего не было видно. Он был последним на этой улице. Дождь остановился. Тишина. Было душно и прохладно. Пахло сыростью. Девушка оперлась спиной на столб, скатилась на мокрый асфальт и закрыла глаза. Время остановилось или всё так же незаметно летит? Казалось, это край мира. Дальше этого фонаря ничего нет. Воздух будто опустел. Всё потеряло краски. Вкус исчез. Пустота. Лишь желтый свет. Такой неясный, призрачный, неживой. Ты всегда был один? Никто тебя не ценит, правда? Свет, ты создал тьму. Жалеешь?

Вдруг всё вернулось. Тьма ушла. Воздух наполнился запахами. Вокруг выросли дома. Мимо проехала машина. Люди уходили вдаль, не замечая странную девушку на обочине дороги. Солнце ещё не село, оно лишь лениво приближалось к горизонту. Так вот он, мир.

Агата почувствовала чьё-то прикосновение, нежное, еле ощутимое. У её ног сидел кот. Он ласкался и тихо мурлыкал, а кончик его хвоста слегка подрагивал. Заметив на себе взгляд человека, он поднял свои узкие синие глаза и довольно пошевелил усами. Это было похоже на улыбку.

– И как долго ты здесь? – послышался мужской голос прямо перед девушкой. Она быстро встала, поправила пальто и спрятала руки в карманы. Зная, что перед ней парень, Агата устремила взгляд в землю. Она не видела лица человека, стоящего перед ней, и могла наблюдать лишь кроссовки и низ его джинсов.

– Кто ты? – в грубом тоне спросила сероглазая.

– Э? Мы же в одном классе учимся, – удивленно и как-то напряженно произнес парень. – Блин, ты и вправду не замечаешь происходящее вокруг.

– Кто ты? – ещё настойчивей спросила девушка.

– Я Пит. – Казалось, он совсем не обиделся.

– Что тебе нужно?

– Какая ты прямолинейная! – после этих слов он промолчал, но осознав, что его молчание раздражает одноклассницу, неуверенно продолжил. – Ну, на самом деле… я не собирался говорить об этом сегодня…, но раз уж мы встретились… Ты уже давно мне нравишься.

С каждой секундой Агате становилось всё труднее сдерживать эмоции, прятать их за маской равнодушия и просто быть такой, какой её видят. Но на этого человека ей было плевать. Всё, о чем она тогда просила, так это чтобы он ушел. «Уйди, просто уйди».

Но Пит не собирался отвечать на молчание девушки тем же. В нём что-то поднялось, упало, но всё же вырвалось с некой энергией и одержимостью. Парень приблизился, схватил холодную ладонь Агаты и полу криком выдал:

– Пожалуйста, не молчи! Ответь хоть что-то!

Девушка странно приподнялась всем телом, как змея, изогнулась, вскинув голову и направив отчаянный взгляд на Пита, вырвала свою руку из его и, всхлипывая, вся в слезах вскрикнула, будто подавляя свой же голос:

– Прости! Я… Прости меня, я не хотела! Мне, правда, жаль, но я…

И она бросилась бежать, словно в чем-то виноватая. Все чувства вновь заглушились, пространство растворилось, под ногами исчезала дорога. Кто-то сзади тихо прошептал «пока», но она этого уже не услышала.

«Черт, да что сегодня происходит?!» подумала Агата, останавливаясь у своего дома. В окнах горел свет. Бледный, будто кем-то навязанный. Девушка осторожно поднялась по ступенькам и как можно тише открыла дверь. К счастью, она не издала ни единого звука. В этот момент Агата даже увидела в ней некую сообщницу.

Девушка, стремясь быть незамеченной, прошла вдоль стены и проникла в коридор, ведущий к её комнате. Она поспешно захлопнула дверь и повернула замок.

– Агате, это ты? – послышался приглушенный голос матери. Женщина остановилась у входа и безуспешно дернула ручку.

– Будешь ужинать?

– Я не голодна, – ответила дочь, прислонившись спиной к двери. Через пару секунд Фреджа отошла, но и в этих шагах чувствовалась печаль и обида. Она понимала, что в этом только её вина. Она не поддержала собственную дочь, когда ей было больно и страшно. Сделала только хуже. Даже сейчас она не способна помочь ей, поэтому стена лишь растет, а они отдаляются.

Агата кинула сумку под стол, достала учебники и тетради, но позаниматься так и не смогла. Она посмотрела на постель и осознала, что засыпать ей сейчас ещё страшнее, чем обычно. Он ведь тоже утонет в её тьме? Тот парень.

Девушка опустилась на пол и заглянула под кровать. Как пыльно. Протянув руку, она достала нечто большое и черное. В этом футляре хранился последний подарок отца. Агата достала гитару и легонько провела пальцами вдоль струн. Они такие тонкие. Вдруг она замерла. Страшно. Быстро положив инструмент обратно, девушка рухнула на мягкий матрас, прикрыв глаза тыльной стороной руки. Она так ни разу и не смогла сыграть с того дня. Раньше даже взгляд на подарок бросал её в дрожь, но со временем она научилась контролировать всплывающие воспоминания и эмоции.

Агата подняла руку и сжала её, но – увы – ухватиться было не за что.

***

Темнота, темнота, темнота, темнота. Здесь настолько темно, что невозможно понять, открыты твои глаза или закрыты. Но протянешь руку – она не исчезает в темноте. Ты видишь её так же, как и при свете солнца. Постойте, здесь же не существует света. Тогда откуда тьма? Может, моё тело излучает свет? Но под ногами ничего не видно. Я в воздухе? Но я могу ходить. Ощущения не отличаются от тех, что в реальности. Где же я?

За все эти пять лет я так и не нашла ответа. Поэтому я назвала это место «Сном». Но большинство его «жителей» предпочитают говорить «Пустота».

Пустота, пустота, пустота, пустота. Никто не знает, есть ли у неё границы. Смотришь вперед и ничего не видишь. Идешь вперед и словно остаешься на месте – ничего вокруг не меняется. Встреча с кем-то здесь случайна. Он может появиться в любой момент в любом месте, будто всегда там стоял, а ты его просто не заметила. В этой пустоте невозможно заблудиться. В этой пустоте ничего нет. Только души людей, словно огоньки. Ты не вправе выбирать, где окажешься. Всё равно не заметишь разницы. Здесь право не отличается от лево, а дорога вперед ведет туда же, куда и дорога назад. Верх равен низу, пустота равноправна темноте. Смерть равна жизни. Встреча находится в точке расставания, и «Приятно познакомиться» – в точке «Прощай».

Люди, живущие здесь, уже мертвы. Они заперты в этой ловушке и не могут прекратить это жалкое существование. Каждый хотел бы уйти отсюда, но это остается лишь несбыточной мечтой. Они готовы даже исчезнуть, вновь умереть. Есть ли что-то дальше этой пустоты? Боюсь, никого это уже не волнует.

Все мы надеемся, что появится человек, который снимет проклятье и разорвет цепи этого мира, освободит нас, спасёт.

Я снова оказалась здесь. Я боялась открыть глаза – слишком больно мне находиться в этом месте. Кто-то внезапно подошел сзади, и я сразу узнала его; на душе стало спокойней, ведь только он мне был так приятен, так любим.

– Рад снова тебя видеть, Атти, – нежно произнес он, остановившись. Только ему я позволяла так себя называть, и, на самом деле, мне это нравилось до безумия.

Я представляла его тень, нависшую надо мной, то, как его тяжелая рука опускается на мою голову, и как его сухие губы легонько касаются моего лба.

Я развернулась на одной ноге и, крепко вцепившись пальцами в тёплую спину отца, обняла его безжалостно и свирепо, уткнувшись лицом в жесткую грудь. В ответ он обхватил меня своими могучими руками и прислонился щекой к моим волосам. Как же приятно так стоять!

Я подняла голову и искренне улыбнулась. Папа ласково подмигнул мне и отстранился.

– Как дела? – осторожно спросил он.

– Если честно, не очень хорошо. Вернее, совсем плохо.

Его лицо изменилось – густые брови сдвинулись, глаза сузились, а уголки губ неуверенно дернулись. Я тоже помрачнела, но сумела сдержать слёзы. Я не могу плакать на глазах у папы и не смею жаловаться ему. Он не должен видеть мою боль и мои страдания. Мне, правда, трудно скрывать свою обиду перед ним и держать голову прямо.

– Неужели снова? – прошептал он, потупив взгляд в пустоту. Я кивнула. На миг он посмотрел на меня, наши глаза встретились, и он тут же отвернулся. Я хотела сказать что-то вроде «Не беспокойся, всё хорошо», но рот так и не хотел открываться. Я замерла в ожидании, а он нервно прикусил губу и продолжил:

– Ты была знакома с ним?

– Нет.

Он успокоился и повернулся ко мне лицом. От этого ещё труднее. Но я не могу показывать слабость. Я должна быть сильной. Думаю, ему так же больно, как и мне. Эта вечная игра жаждет конца, но разве можем мы посмотреть друг другу в глаза и признаться в боли и печали, что несём с тех пор?

– Я пойду искать его. Думаю, он уже здесь.

– Будь осторожна, – сказал он и приподнял руку, словно говоря «Ещё увидимся». Я развернулась и ушла в пустоту. Как далеко я уже? Обернулась – сзади никого, посмотрела вперед – откуда ни возьмись кучка парней разного возраста, а посередине стоял тот самый Пит, которого я встретила сегодня. Он выглядел старше остальных, но на самом деле почти все они были ровесниками. Просто большинство погибли раньше и так и остались детьми. Они уже не вырастут, хотя души их совсем не детские.

Я рванула между мальчиками и схватила руку Пита. Резко дернула и вытащила его из толпы, из-за чего тот чуть не упал. Интересно, здесь вообще возможно упасть? Или же мир перевернется, и ты снова будешь на ногах? Трудно такое представить. В общем, я иногда видела здесь сидящих и даже стоящих людей – всё было нормально.

Его глаза широко распахнулись – он точно не ожидал меня здесь увидеть. И от болтовни этих пацанов только сильнее запутался. Надеюсь, они не наговорили ему всяких глупостей. Всё же, не все хорошо ко мне относятся. Раньше они обвиняли меня в убийствах, но сейчас, кажется, уже успокоились. Но – кто бы что ни говорил – это останется правдой и моей реальностью. Я убийца.

Не отпуская его руки, я скрылась в пустоте. Оглянулась. К счастью, никого вокруг не было. Я начала обдумывать, что сказать Питу и как объяснить ему, что теперь это место – его клетка, и выбраться из неё невозможно. Но его внезапный голос вывел меня из раздумий:

– Может, отпустишь меня?

Я метнула беглый взгляд на запястье парня и тут же отдернула свою руку. Он как-то неестественно качнулся и отвернулся от меня.

– Стой на месте, – твердо сказала я, волнуясь, что могу потерять его в пустоте. Он снова неуверенно качнулся с пятки на носок и также неуверенно спросил:

– Где мы? Это сон?

– В каком-то смысле, да, – почему-то я улыбнулась. Какая ирония! – Но вот для тебя он, боюсь, бесконечный.

Кажется, он не воспринял эти слова всерьёз. Или понял их не так. В любом случае, он издал столь же неестественный смешок, как и те движения. Весь он выглядел растерянным – хотя, думаю, надеялся на обратный эффект – и немного нервным.

– Что они тебе сказали? – спросила я, всматриваясь в даль и пытаясь хоть что-то разглядеть.

– Ничего.

– А если честно? – настаивала я.

– Это правда, – понизив голос, произнес он. Я развернулась и будто пнула что-то ногой.

– Хочешь знать, как здесь оказался? – я обернулась. Пит уверенно кивнул.

– Конечно.

– Не слишком ли ты смелый? – я прищурилась. – Только не обижайся на меня за правду. Обижайся на себя за свою ошибку.

Он приподнял подбородок и сглотнул. Я продолжила свой монолог. Рассказала ему всё, что знала сама. Про Сон, про его смерть, про моё проклятие. Что если бы он тогда не коснулся меня, остался бы жив. Что он не первый. Что я не знаю почти ничего о проклятии.

Могу сказать лишь так: прикосновение или встреча взглядов убивают парней. Как только те уснут, наступит смерть, и они уже никогда не откроют глаза. Остановить смерть невозможно. Или же я просто не знаю такого способа. Я убийца. А они мои жертвы.

Пит озадаченно склонил голову и приоткрыл рот, но ничего не сказал.

– Ты мне не веришь? – спросила я.

– Нет, – он помолчал, но потом добавил, – пока нет доказательств.

Я хотела многое ему сказать, но воздержалась. Думаю, это было бы слишком грубо даже для меня. Тем более, я очень устала. Этот день и так полон событий, и чую я, это не конец.

– Ммм, кажется, мой выход настал, – восторженно произнёс Итен, приглядываясь к человеку, облаченному в алую мантию и парящему в нескольких метрах от него. Тот медленно кивнул, прикрываясь объемным капюшоном от острого взгляда парня. Итен поднялся со скалистого месива цвета сырого мяса и зевнул, потянувшись.

– В этой ситуации трудно понять, кто из нас главный, правда?

========== Глава 2. Кот, который всегда улыбается ==========

Комментарий к Глава 2. Кот, который всегда улыбается

Сюжет, сюжет, сюжетик…

Я вздрогнула от внезапного гулкого стука. Не успела я понять, откуда он исходил, как звук повторился снова. Остановившись у своего окна, я резко отдернула шторы и – тут же их закрыла. Человек. Я осторожно заглянула через мелкую щелку сбоку. Совсем близко стоял молодой парень, примерно моего возраста, не младше. Вдруг его глаза метнулись в мою сторону, и он улыбнулся. Я испуганно спряталась и затихла. Я надеялась, он уйдет. Снова стук. Приглушенный голос. Я зажала уши, чтобы не слышать его, и обхватила дрожащие колени руками. Кажется, он ушел. Я постаралась успокоиться и встала. Мне трудно здесь дышать. Пошла на кухню и – о, нет! – тот парень смотрел на меня из окна напротив моей комнаты. Я быстро подбежала и задернула занавески, а затем – на всех оставшихся окнах в доме. Я не знала, что думать, и в страхе сжалась в уголке. На меня снова обрушился назойливый стук, в этот раз – в дверь. Кто же этот человек? Что ему от меня надо? Почему?..

Полил дождь. Он усилился и яростно бил по крышам домов. В его размеренном шуме слышалась тонкая нотка чего-то инородного. Я прислушалась и поняла, что кто-то скребется в дверь. Этот кот! Неужели ему негде спрятаться?

Минут десять я ждала, когда кот отстанет, но со временем он только громче замяукал и уходить явно не собирался. Единственное, что я могу в данной ситуации, – это впустить бродягу к себе. Подошла к двери, посмотрела в глазок – конечно, никого не увидела, а тот парень уже исчез – и открыла её. Черныш сразу же вбежал в дом, быстро перебирая мокрыми лапками и оставляя грязные следы на полу. Он будто знал, куда идти, и завернул в мою комнату.

Я пошла за ним, но как только переступила порог спальни, увидела того самого парня, сидящего у стены перед моей кроватью. Я настолько испугалась, что тут же закрыла дверь и сползла на пол. Как он туда попал? Через окно? Но я же оставляла его закрытым… Нет, как же так…

Мои беспорядочные мысли прервал восторженный голос парня:

– О, это же гитара!

Я не могла позволить какому-то незнакомцу трогать последний подарок отца и спонтанно вбежала в комнату. Тот уже достал её из футляра и готов был провести пальцами по струнам, но смотрел он именно на меня, словно дразня или дожидаясь моей реакции. Парень молча позволил мне выхватить из его бледных рук гитару, не переставая улыбаться. Подойдя ближе, я продолжала искать глазами кота, надеясь на физику этого мира. Здесь мог быть только кот. Благодаря своему проклятию я начинала верить в невозможное, но пока доказательств нет, а значит и превращений из животных в людей.

Черныша там не было. Я поняла это по ехидной улыбке незнакомца. И тогда я заметила то, что было его неотъемлемой частью всегда. Я никогда не видела такого выражения лица, тем более, оно не покидало молодого мужчину. Это выглядело настолько странно, что казалось обыденным. Даже знакомым до мурашек. Видеть такого человека настолько больно и грустно, что хочется плакать. И понимаешь, что становишься таким же.

Его глаза блестят. Но не от счастья или радости, а от слёз. Эти капли никогда не высыхают, но и не скатываются по щеке. Так и сверкают в синей глубине. Брови сжаты от обиды и всё время дрожат. Кажется, он вот-вот заплачет. Вот-вот разрыдается, как ребенок, но… но… он так сильно улыбается! Так старается улыбаться как можно шире, как можно ярче! Для него это единственный способ выжить. Он не сдаётся, как я. Он сильный и очень серьёзен, хотя и ведёт себя так беззаботно – это я поняла уже тогда.

– Я Итен, – представился парень, поднимаясь. Он был не намного выше меня, довольно низок. И… он говорил по-русски. Но такое имя не дают русским детям. Странно.

– Как ты здесь оказался? – спросила я, понизив голос и убрав гитару обратно.

– Ты же сама меня впустила, – его голос стал каким-то лёгким и мечтательным, неожиданно воздушным и прозрачным. Я недоверчиво подняла на него глаза – в любом случае, он уже обречен.

– Не веришь? – произнеся это, он превратился в кота. Это произошло в тот момент, когда я моргнула. Сначала я испугалась, что парень исчез, но после заметила зверька и вскрикнула. Это плохо. Я схожу с ума. Магии не существует. Уж лучше я буду психом, чем поверю в превращения.

Итен тут же вернулся в форму человека. У меня от всего этого бреда закружилась голова, и я чуть не упала. Парень подхватил меня и посадил на кровать.

– Успокойся, – нежно сказал он мне и погладил по голове. Я отдернула его руку и кинула злобный взгляд. Парень-кот только рассмеялся и сел на пол напротив меня.

– Повторюсь. Я Итен и на некоторое время я стану твоим личным гробовщиком.

Я вопросительно наклонила голову. Гробовщик? Ничего не понимаю.

– А теперь время объяснений! – он театрально поднял руки, изображая Ромео. – Я такой же, как ты. Нас объединяет «проклятие», – он дважды согнул указательный и средний пальцы обеих рук, словно ставя кавычки, – а точнее, аномалия. Я, гробовщик, призван помогать бедняжкам вроде тебя. Моя задача – отправлять ваших «заключенных» на тот свет.

– Постой, я не одна такая? – эти слова сами вырвались из моих уст. Я давно надеялась найти таких же, как я.

– Конечно! – он вскинул руки и голову и сразу же вернулся в изначальную позу. Этот парень просто не может не двигаться. – Но большинство из них почти сразу убивают себя.

Я вздрогнула. А он, даже говоря подобное, улыбался во весь рот и импульсивно жестикулировал.

– Так, дальше… Я помогу тебе избавиться от «проклятия». Просто делай, что я говорю.

– Неужели это возможно? – я не могла радоваться такому – настолько всё нереальным казалось. Моё недоверие к этому парню испарилось, как только я услышала его предложение.

– Конечно. Наверное, стоит сразу рассказать тебе всё. Я уже говорил, что такой же, как ты. Но все аномалии делятся на множество типов. Их около ста – некоторые безобидные и незаметные, некоторые опасные и видны многим. Самые ужасные и редкие из них по номеру приближены к единице. Например, твой номер – три. Аномалия-убийца. А я являюсь объединением двух типов – номера два и пятьдесят два. Ну, второй номер не совсем опасен – он просто очень редок. Нас, гробовщиков, семеро. Мы можем свободно проходить во все загробные миры. А пятьдесят второй – это оборотень, превращение в кота…

– Постой, зачем мне это знать? – перебила его я. – Я просто хочу забыть об этом проклятии и жить, как все.

– Прости, но мне нравится рассказывать это таким глупышкам, и ничто меня не остановит! – он сжал кулак и сдержанно рассмеялся. Итен становился всё страннее и отстраненней. Может, он просто псих, а я доверчивая дура?

– Продолжим. А теперь вопросик! Сколько человек ты убила?

– Сбилась со счета, – не сразу ответила я, испугавшись такого вопроса. – Около тридцати.

Он растянул довольную улыбку. Теперь он напоминает кота. Это необъяснимо, учитывая тот факт, что коты так широко не улыбаются, если и улыбаются вообще.

– Тогда много времени не потребуется. Ты долго ждала этого момента, – драматично произнес он, подняв руки ко мне. Так он ещё больше похож на Ромео. Мне даже неловко стало. – Чтобы убить аномалию, необходимо стереть все признаки её существования, то есть её жертв.

– Убить?

– Не придирайся к словам!.. Так, а, точно! Тебе просто нужно отпустить их, а самый легкий способ – попрощаться… Ты подходишь к печальному мальчику, совсем уже отчаявшемуся, и говоришь ему сказать «Прощай». Он безразлично повторяет это слово и – та-дам! – исчезает у тебя на глазах. Ты жадно хватаешь воздух руками, но его там уже нет. Конец истории. Аплодисменты, – он артистично похлопал в ладоши, гордо задрав подбородок.