Текст книги "Самое главное (СИ)"

Автор книги: Лэрт Раота

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Брайан молчит и лихорадочно соображает, какого хрена творится с Джастином… и что он,Брайан Кинни, сделал не так, что опять все наперекосяк. Взгляд падает на темный монитор… блять, неужели Джастин подумал?.. Черт, вот так вот и получается, когда переходишь на новый уровень отношений, тебе все время мешают старые правила и принципы. Охуеть просто. И опять придется говорить.

Кинни не любит разговоров, но… это же для Джастина.

– А что, тебе меня уже мало, что ты об этом заговорил? – насмешка в голосе Кинни бьет по сердцу, но… блять, как же хорошо! – Ну, так иди, трахайся, только резинки взять не забудь. Куда пойдешь, в «Воронку» или «Адонис»? «Вавилон» сейчас не работает, придется тебе пару дней подождать.

Джастин замирает, глядя прямо в глаза разозленному любовнику.

– Ты – мелкий пиздёныш и всегда таким будешь! – продолжает Кинни глядя на него в упор, а ореховая хмарь в глазах темнеет, превращаясь в грозу. – Оскорблять себя я не позволю… особенно тем, что я тебя так плохо трахаю, что ты тут же бежишь на сторону!

– Брайан! – Джастин растерян от такой отповеди. То, что Брайан сейчас злой, как черт – видно невооруженным глазом. – Я говорил о тебе!

– А я о тебе! И, принимая во внимание твой беспредметный пиздёж – имею на это полное право, – пожимает плечами Брайан, внезапно успокаиваясь. – Возможно, наше соглашение никто не отменял, но давай внесем поправки в некоторые пункты. Я буду трахать кого хочу и когда хочу, ты прав. Но позволь мне кое-что прояснить, если ты совсем двинулся мозгами: Я. Не. Хочу. Не хочу никуда идти и никого трахать. Надеюсь, слух, блять, тебе не отшибло? Нет? Прекрасно. А теперь – свободен. Иди куда хочешь и трахайся, пока член не отвалится. А мне хватает тебя.

Джастин стоит и улыбается как дурак. Все-таки это охуительно прекрасно, что Брайан начал говорить с ним словами. Да, жесты, дела и поступки – это главное, но недаром кто-то говорил, что высший дар, подаренный человеку – дар человеческого общения. Говорить надо, потому что это отличает их от животных и дает еще одну возможность почувствовать себя счастливыми.

И Джастин ведет себя, как слюнтяй: бросается на шею Брайану и шепчет какую-то хуйню, которую потом сам не может вспомнить.

А Брайан понимает, что безнадежно влип и ему придется еще многое объяснять из того, что он задолжал Джастину за пять лет. И он тоже улыбается.

И прижимает его к стене, стягивая джинсы.

Хорошо, что есть вещи, которые не меняются.

***

– Когда ты говорил, что хочешь мне что-то показать, я не думал, что это будет в другой части штата, – Джастин сидит рядом с ним в машине, и смотрит то в окно, то на Брайана, который напустил сейчас на себя совершенно неприступный вид. Но он волнуется, Тейлор чувствует… и волнуется вместе с ним.

– Мы всего в получасе езды от Питтсбурга, – возражает Брайан, и Джастин видит, как вздрагивают его губы, сдерживая улыбку. – Так что, потерпи, мы почти уже приехали.

Джастин согласно наклоняет голову и молчит. Он не знает, куда они едут, но сердце, блять, так бьется, словно из груди выскочить собирается.

Однако действительность оказывается еще более непредсказуемой: огромный дом, возле которого они останавливаются, не дает никаких подсказок для догадки, зачем и почему они здесь.

– Ничего себе! – Джастин с восхищением оглядывает трехэтажное строение с явным уклоном в модернизм. – Чей это дворец? Кто здесь живет?

– Мы! – отвечает Брайан, и с удовольствием смотрит на изумленного Тейлора. Правда тот факт, что он не знает, как отреагирует Джастин на дальнейшие события его несколько напрягает, но, кажется, сам дом ему нравится. И Брайан старается укрепить свои позиции, вспоминая все то, что Джастин недавно говорил ему о том, где бы он хотел жить. – Погоди, ты еще не видел бассейн и конюшни. И теннисный корт.

– Что? – Джастин явно ошеломлен, но Кинни не дает ему времени на раздумья и втягивает вовнутрь.

И Джастин, словно ребенок, с восхищением ходит по этажам, взбирается по лестницам, осматривает комнаты и получает массу удовольствия от осмотра. А Брайан получает массу удовольствия от довольного Джастина. И его идея уже не кажется такой уж безнадежной.

– Ты купил этот дом! – Джастин, наконец, успокаивается ровно настолько, чтобы вести разговор с Кинни, который все это время ходил за ним и молча улыбался его реакции. – Брайан, почему… зачем!?

– Я просто хотел показать человеку, которого я люблю, как сильно я его люблю, – Брайан стоит в большой и пустой гостиной возле камина, где все покрыто белыми чехлами. – И я сделаю все, абсолютно все, чтобы он был счастлив. И я надеюсь, что этот человек передумает и согласится на мое предложение.

– Но мы же уже говорили об этом… – Джастин не может поверить в то, что Брайан способен на такой охуенно романтичный жест. И совершенно непрактичный и спонтанный. Ради него. – И я…

– Отказал, я помню, – перебивает его Кинни. Джастину только сейчас приходит в голову, насколько неприятно Брайану осознавать его отказ. Но иначе нельзя было… на хрена вообще кто-то придумал принципы?

– И ты купил этот дом, не зная, каков будет мой ответ? Просто так? – Джастин и хочет и не хочет верить.

– Я ловлю шанс любви, – Брайан усмехается, но Джастин видит его глаза. И ему сразу хочется сказать что-то, чтобы убрать это напряжение из его взгляда. Но он хочет знать все до конца.

– Ты же всегда был против брака, потому что это бессмысленное и бессодержательное действо, заставляющее лицемерить и лгать. Ты презираешь каждого, кто вступает в имитацию гетеросексуального союза, который по самой своей природе обречен на провал, разве не так?

– Все кажется не таким, когда касается тебя лично, – Брайан смотрит на него, не мигая, и от этого взгляда у Джастина кожа горит. – Брак – это просто степень доверия, которую ты определяешь для себя и того, кого любишь. А все остальное – наносное. Я знаю. И поэтому хочу спросить еще раз – ты выйдешь за меня?

Джастин молчит. Да, он любит Брайана. Да, он хочет больше всего в этой гребанной жизни быть с ним и знать, что он ему нужен. Уже пять лет как об этом мечтает. Но он боится, что это все окажется не таким, как хотелось бы. Брайан по натуре – одиночка, уже то, что он настолько пустил его в свою жизнь значит очень немало… да, блять, почти всё! И он действительно любит его, в этом Тейлор уверен. Сказать по правде, уже одно его признание – это много, очень много. А его предложение пожениться Джастин, если честно, всерьез вообще не воспринял, списав все на взрыв и шок. Даже Брайан Кинни может впечатлиться до такой степени, чтобы полностью изменить свои принципы.

Но жить ведь не с принципами, а с человеком. И вполне возможно, что эта попытка обречена на полный провал. Стоит ли менять то, что есть, на то, чего может не случиться? У него есть Брайан и его любовь, а это – уже практически все, что ему нужно. Брак… ну что ж, даже не у всех гетеросексуалов это получается, что уж говорить об их сообществе. Он встретил того, кого может любить, а все остальное – уже лишнее, наверное… блять, как же хочется ответить «Да!» и больше ни о чем не думать!

Джастин кусает губы и не может оторвать взгляда от Брайана.

Затаив дыхание, Брайан смотрит на Джастина. И самое хуёвое, что он даже не может предположить, каким будет ответ.

Миф и реальность

Джастин ходит по комнате, бездумно рассматривая все вокруг. Он избегает и оттягивает начало разговора, и Кинни безнадежно понимает, что он опять проиграл – этого упрямца переубедить невозможно. Но почему такая хуйня происходит, если они хотят быть вместе?

Сейчас Брайан растерян и очень уязвим, но и закрываться и защищаться как обычно, включая режим ублюдка, он не желает. Джастин все-таки отказывает ему. Наверное, он это заслужил.

– Знаешь, ты невероятный, – вдруг звучит в тишине голос Джастина, и Брайан напрягается еще больше, пытаясь разобрать тон. Но непонятно: то ли возмущение, то ли восхищение. Или еще что-то – хрен поймешь.

И Кинни молчит. Не надо перебивать, всегда надо выслушать оппонента внимательно, а потом уже начинать наступление по всем фронтам, вооружившись узнанной информацией.

– Ты купил этот дворец просто так, после моего отказа, ты поил меня лeкарством и кормил чертовым куриным супом… ты сутками сидел в этой ёбанной больнице, когда мне проломили голову и я узнал об этом только через два года… Брайан, я не знаю, что ответить… – заканчивает он тоном ниже и молчит. Кинни в первый раз видит Солнышко таким неуверенным в себе.

– Вообще-то «да» было бы лучшим ответом, – неуклюже шутит Брайан, но глаза его абсолютно серьезны. – Джастин… блять, ну как еще тебе сказать, чтобы ты понял…

И он тоже молчит. Сейчас слова бессильны и бесполезны. Джастин сам сделает выбор, без того, чтобы его в чем-то убеждали, пусть сам Кинни хоть наизнанку вывернется.

А когда молчание становится таким густым и напряженным, что его, кажется, можно резать ножом, они оба, не сговариваясь, делают шаг друг к другу.

– Знаешь, если ты не хочешь выходить за меня – это ничего, я понимаю, – севшим голосом говорит Брайан, глядя прямо в голубые глаза. – Только, хотя бы скажи мне, что ты будешь жить со мной. Мы с тобой ведь совсем неплохо уживались, правда?

Джастин не может сдержать рваного вздоха – Брайан просит его остаться. Просит – и не стесняется этих долбанных слов.

– Правда, – с усилием кивает Джастин. Не потому, что он не согласен, а потому что глаза Брайана так близко, и от него тепло, и воздух в легких застревает… блять, вот почему он опять его хочет? – Думаю, да.

– Что «да»? – напряжение в голосе Брайана подскакивает еще на несколько вольт.

– Мы неплохо уживались, – подтверждает Джастин. И, чтобы Кинни не задавал пока неудобных вопросов затыкает его поцелуем.

Он как вдох и выдох одновременно. Сразу – агрессивный, отчаянный, глубокий. Они кусают губы друг друга, касаясь и сплетаясь языками. Так жестко, словно эти прикосновения – последние в их жизни… нет уж, блять!

Брайан прижимает к себе Тейлора, устраивая ладонь у него на затылке и притягивая к себе как можно ближе. Джастин чувствует его стояк, и понимает, что у него такой же. Они сейчас настолько открыты один для другого, что страшно… блять, ужасно страшно вот так вот душу нараспашку. И еще – почему-то хочется продлить это гребанное чувство единения, именно так, просто целуясь, как озабоченные подростки, дико желая и не смея сделать что-то большее.

Хочется даже не столько и не только секса, а ощущений. Чтобы поверить, что это не бред, что тело под руками – настоящее, живое, требовательное…

– Блять, как в первый раз, – шепчет Брайан, смеясь, и объясняет в ответ на недоуменный взгляд Тейлора:

– Я как будто ёбанный тинейджер и у меня это в первый раз…

А Джастин расплывается в своей фирменной улыбке, изумленно думая, насколько у них бывают одинаковые мысли от ощущения друг друга. Нет, даже не мысли, а просто – ощущения. В кончиках пальцев, в каждой клетке кожи, в соприкосновении влажных губ. Словно они это все переживают в одной душе… как-то так.

– У меня тоже, – отвечает он, и Брайан совсем не удивляется. – Круто, правда?

– Более чем, – Кинни выдыхает сквозь зубы и пропускает сквозь пальцы светлые волосы на затылке Джастина. – Но, знаешь, я почему-то не сомневался в том, что так и должно быть.

Брайан опять говорит такие слова, от которых сердце в глотке застревает.

Тейлор не знает, как успокоить хаос в душе. Вернее, знает, но не может решиться. Потому что хода назад не будет… а разве он не знал это с первой же минуты тогда, пять лет назад? Разве не об этом он мечтал, думая о том, что однажды самый охуительный мужчина в этом мире Брайан Кинни признает его равным себе и скажет, что хотел бы провести остаток жизни вместе? И как вообще можно так малодушно и трусливо отказываться от того, что сейчас Брайан протягивает ему, проглотив гордость и открыв свою душу?

Джастину сейчас очень плохо от того раздрая внутри, и он чувствует, что выход, чтобы успокоиться и утихомирить эти траханные эмоции только один. Просто принять решение. И в этот момент он понимает, насколько это легко и просто. Потому что становится ясно, как день, что это самое решение он давно уже принял. Пять лет назад, под фонарем на Либерти-авеню. В тот момент, когда увидел его.

И он смотрит прямо в ореховую хмарь глаз.

– Да, – говорит Джастин.

– Ты тоже так думаешь? – усмехается Брайан.

– Да, – повторяет Джастин, а в глазах его такое выражение, что Брайан замолкает, недоуменно щурясь. – Да, я выйду за тебя, Брайан Кинни.

И в эту минуту он видит, как ореховую хмарь словно освещает зелёное солнце. Звучит глупо, но он же, мать его, художник… художник, который сделал сейчас счастливыми двоих человек.

– Ты… что? – повторяет тихим голосом Брайан. – Скажи еще раз.

– Я выйду за тебя, Брайан, – подтверждает Тейлор, сияя. – Давай сделаем это.

И снова губы Брайана выпивают его до дна, и даже сейчас, когда мыслей связных в голове нет, Джастин чувствует, как они дрожат.

Брайан берет его лицо в ладони и смотрит, смотрит… не может поверить, кажется. И ощущение счастья и облегчения кружит голову и мешает говорить… блять, да на хер эти ёбанные разговоры – Джастин согласился!

– Я выйду за тебя, только если… – Джастин замолкает, мучаясь от собственной глупости и ревности. А Брайан снова замирает, и Джастин видит, что он сейчас готов сделать для него действительно все.

– Если? – повторяет он одними губами.

– Да не если, а просто… дома… ты какие-то вкладки в компе закрыл, когда я пришел… может, скажешь?

Джастину ужасно стыдно… блять, ему охуеть, как стыдно, но пока он не узнает, он не успокоится.

А Брайан, с офигевшим выражением лица вдруг начинает смеяться – сначала тихо, а потом уже в голос.

– Твою налево... Джастин… у меня сейчас чуть не было гребанного инфаркта! – отсмеявшись, Брайан хватает в охапку обиженного Тейлора и крепко целует в губы. – Я смотрел фотографии нашего дома… вот этого вот, где мы сейчас стоим! И думал о том, понравится ли он тебе.

– Ага, ясно… ну, мне нравится, как видишь, – Джастин готов сквозь землю провалиться, но напускает на себя непринужденный вид и старается увести тему разговора подальше от своей позорной ревности. – Я вообще в шоке и в ахуе.

А Брайан не может прийти в себя от изумления. Сколько он народу перетрахал на глазах у Джастина, и оргии были, и вечеринки, и комната отдыха, и… он сам уже не помнит, сколько раз, кого и зачем – и Джастин всегда был совершенно спокоен, словно не видел ничего. А зацепило его именно сейчас, когда его бой-френд просто сидел дома перед монитором. И вкладку закрыл просто потому, что хотел сделать сюрприз. Ни хера себе, да Солнышко ревнует!

И Брайан от удовольствия расплывается в улыбке.

А Джастин злится на себя и свою несдержанность, потому что эта самодовольная улыбка на лице Кинни говорит только о том, что все он понял прекрасно. И теперь насмехается, сволочь.

– Ты ревнуешь… – говорит Кинни с непередаваемым выражением лица. – Блять, Джастин… ты ревнуешь! Охуеть!

И он обнимает Тейлора так крепко, что, кажется, ребра сейчас поломает. А еще злому Джастину кажется, что у него слишком уж сильно блестят глаза. И он неожиданно передумывает злиться и скандалить, а только крепче прижимается к этому великолепному и любимому засранцу.

– Брайан… – бормочет он и смотрит в глаза.

И Кинни его понимает.

Он просто сдергивает на пол у камина чехол с ближайшего крeсла и бережно укладывает на него Тейлора. Как там говорила Дебби… нежно и медленно заняться любовью?

А, впрочем, на хуй Дебби, он сам разберется, как ему любить своего будущего... супруга.

Брайан несколько раз повторяет эти слова про себя, привыкая к их неординарности и необычности. Ничего, херня все это. Имеет значение только Джастин, а остальное – полная херня.

Он просто будет любить его и никуда не отпустит.

У камина тепло, чехол плотный и мягкий, а они лежат на полу и занимаются любовью – медленно и нежно, и еще как-то… Плевать на слова. Главное – им охуенно хорошо вдвоем.

***

– Что? – вопит Дебби и ей вторит такой же вопль Эммета, который стоит рядом и круглыми, как блюдца глазами смотрит в приглашение из-за её плеча. – Не иначе, Солнышко залетел!

– Черт, надеюсь, свадьбу буду организовывать именно я! – спохватывается Эммет и летит звонить Джастину. С Брайаном о свадьбе договариваться бесполезно – он скажет, что хватит того, что он за все платит и пусть от него все отъебутся.

– Они женятся, женятся! – Линдси и Мэл визжат как первокурсницы и носятся в обнимку по комнате.

– Что за бред! – возмущается Майкл, обращаясь к невозмутимому Бену. – Он меня постоянно гнобил за то, что мы с тобой поженились, а теперь сам!.. Гнусный засранец!

– Ну-ну, простим его за эту маленькую ложь! – успокаивает его Бен, а на его губах легкая и очень довольная улыбка. Он рад за Брайана и Джастина, но еще больше рад, что теперь Брайан уж точно не будет мелькать в их отношениях чаще, чем следует.

– А я знал, что так и будет, – тихонько говорит Тед Синтии, усмехаясь с превосходством ярмарочного предсказателя. – Это было очевидно… по крайней мере для того, кто мог просто подсчитать, сколько раз они расходились и сходились. Понятно же было, что именно этим все и закончится, как бы Брайан не выделывался.

– Это чудесно… но второй танец – со мной! – радуется Дженнифер, обнимая сына. – И еще – тебе нужен красивый костюм…

Джастин с головой окунается в предсвадебные хлопоты.

Брайан, предоставив ему свои кредитки и полную свободу, занимается делами в «Киннетике» и посылает на хуй всех, кто мешает ему поздравлениями. Единственное что – он оставляет за собой звонок знакомому ювелиру. Он вспоминает серебряный ободок на пальце Джастина во время его романа с Итаном, и бешенство каждый раз захлестывает его с головой. Брайан сам не понимает, почему какое-то ёбанное кольцо его до сих пор так бесит, но точно знает, что носить Джастин будет только то, что он выберет. И это для него почему-то чертовски важно. Поэтому кольца – это его дело.

Все хлопоты, как и предсказывал Эммет, ложатся на плечи Джастина. Выбор места, меню, рассадка гостей, музыка и еще хуева туча хрени, о которой он никогда даже не задумывался.

Они видятся с Брайаном только по вечерам, трахаются всю ночь до одурения и времени на то, чтобы думать о чем-то еще не хватает.

Но Джастина поражает Брайан, который с таким спокойствием относится к факту их женитьбы, словно её вообще нет. И немного напрягает.

– Ничего не изменится, – пожимает плечами Кинни, когда Джастин спрашивает его о его равнодушии. – Это всего лишь гребанный ритуал. А я точно так же буду любить тебя и трахать в любом подходящем месте. И неподходящем тоже. Потому что… вместе мы уже живем пять лет… ну, за парой редких перерывов. У нас одни и те же ёбанные друзья. Мы вместе ходим в «Вавилон», вместе развлекаемся, едим, ходим в кафе или в гости и спим в одной постели. И какого хрена изменится, если у тебя и у меня на пальце появится кольцо?

– Никакого, – признает Джастин, улыбаясь. – Я просто спросил... Ты мог понять, что погорячился.

– С хуя ли? – удивляется Брайан, расстегивая на Тейлоре джинcы и плотоядно запуская руки в ширинку. – В жизни не принимал более обдуманного решения. Кстати, когда эта чертова свадьба?

– Через два дня… – бормочет Джастин и сейчас он как никогда согласен с Кинни, что сейчас по хуй на все, лишь бы Брайан рук не убирал… и язык… и… да!

– Сильнее! – стонет он под Кинни, впиваясь пальцами в его предплечья.

И сейчас, кроме Брайана, нет ничего более важного в жизни.

А через два дня они говорят «Да» и «Согласен», и надевают друг другу на палец кольца из белой платины. Джастин не видел их до церемонии, но замечает, что внутри какая-то надпись, которую пока не разобрать.

Брайан, несмотря на весь свой пофигизм все-таки волнуется. А вот Джастин – совершенно спокоен. Потому что и он понимает, что ничего, в сущности, не изменится. Они просто вместе, а свадьба – это для того, чтобы поделиться радостью с друзьями.

Просто лишний повод повеселиться, напиться, потрахаться и оторваться. Каждому по-своему.

Дебби рыдает от умиления в первом ряду вместе с Эмметом и Тедди.

Дафна радостно машет и жестикулирует с середины зала, нарядный Гас сидит на руках у Линдси, а Майкл в качестве шафера выглядит ужасно важным и серьезным. Ну и что, что у них нельзя жениться геям? Зато праздник настоящий.

А танец Джастина с Брайаном производит настоящий фурор.

Через пару часов, когда народ пьян и расползается по углам, Брайан и Джастин под шумок решают смыться.

– Ты как хочешь, но если хоть еще один сучий гость подойдет ко мне со словами: «Ну, вот и Брайана Кинни окольцевали!» – я въебу ему так, что мало не покажется, – предупреждает его взъерошенный и раздраженный Кинни.

– Ты же любишь быть в центре внимания, – ехидничает Джастин, который с ним сейчас вполне солидарен – его тоже достала эта кутерьма вокруг, да и наедине с Брайаном хочется побыть. В первый раз в качестве супруга. Пусть и не совсем настоящего, но… Джастин внезапно понимает, как сильно его отравляет эта мысль.

– Предлагаю свалить на хер, – они синхронно кивают друг другу и, улучив момент, начинают пробираться к выходу.

И добравшись до машины с облегчением вздыхают, падая на сиденья и наслаждаясь тишиной.

Брайан прислушивается к себе: все в порядке, он доволен, рядом Джастин и в душе полная, блять, гармония. Неплохо…

Они целуются как ненормальные и решают, куда поехать. Хотя, собственно, вариант один. В «Брайтине» пока еще ремонт, и ничего толком не готово, и вообще… Джастин хочет туда, где они пять лет назад в первый раз трахались. Туда, где все начиналось. Да и Брайан только за.

– Солнышко, ты не забыл, что у нас сегодня – первая брачная ночь, – шепчет ему на ухо Брайан, еле слышно фыркая от смеха. – Не волнуйся, я буду нежен и осторожен!

– Ага, пожалуйста. В первый раз же! – Джастин, потупив глаза, ковыряет ботинком пол.

И они оба, не в силах сдержаться, хохочут в голос.

Однако по дороге домой Джастин молчит так мрачно, что Кинни начинает жутко нервничать и чуть не задевает чью-то припаркованную на дороге машину. Брайан чувствует, что Джастина что-то гнетет. И он раздражается и злится еще больше, не понимая, почему у Тейлора такое унылое и беспокойное выражение глаз.

Ну что еще, блять, не так?

И Кинни тормозит на первой попавшейся обочине, понимая, что если он не выяснит сразу же в чем дело, то ему это будет стоить последних ёбанных нервов.

Потому что, если Джастин уже жалеет обо всем – то хреновее быть, наверное, не может.

В горе и в радости

– Ну и что происходит? – Брайан выталкивает слова сквозь стиснутые зубы. – Ты уже жалеешь?

– Что? – Джастин, словно очнувшись от мрачных мыслей, растерянно смотрит на супруга… почти супруга. – Ты что, ёбнулся совсем?

– Еще нет, но, думаю, скоро могу, если ты будешь так трепать мне нервы, – сообщает Кинни, барабаня пальцами по оплетке руля. – Блять, Джастин, да в чем дело? Я что-то не так сделал? Сказал что-то? Плохо тебя трахнул?

– За последнее можешь не беспокоиться, – невольно улыбается Джастин. – Вот с этим делом ты справляешься идеально.

Брайан видит улыбку Джастина и слегка расслабляется: значит, не все так плохо. Параллельно он удивляется, что стал таким чувствительным ко всему, что связано с Солнышком.

– Тогда что? Что? – Кинни смотрит так, что Тейлору становится стыдно. В конце концов, Брайан согласился на эту долбанную свадьбу, все оплатил, вел себя весь вечер так прилично, что трудно было поверить… ну, разве что пару гостей с дерьмом смешал, так сами виноваты. И все ради него.

– Брайан… спасибо тебе! – Тейлор обнимает Кинни и чувствует, как напряжены его плечи. – Это было просто охуенно!

– Судя по твоей кислой физиономии не скажешь, – ворчит Брайан, слегка успокаиваясь. – Так в чем дело-то?

– Понимаешь, ведь у нас нельзя геям жениться… по нашим законам мы не женаты по-настоящему, – выдает Джастин, невольно вздыхая. Он делится своими тревогами с Брайаном и чувствует, что над ним не будут смеяться. Кинни понимает, что хочет сказать Тейлор этой неуклюжей фразой и сильно сжимает пальцы левой руки в кулак. А правой обнимает Джастина.

– А теперь послушай меня, – Брайан кусает губу, как всегда, в минуту душевного волнения. – Меня вообще убивает это все дерьмо. Мы сделали это для себя, а не для того, чтобы у нас была бумажка, в которой об этом написано. От того, что она будет, не изменится, блять, ничего. Ни-че-го. И мне так странно, что я должен объяснять тебе такие тупые как три цента вещи. Ты, вроде, размягчением мозга не страдал… или я был прав и женитьба таки отупляет?

– Не совсем, но есть немного, – Джастин умом понимает, что Брайан прав во всем абсолютно. Да он и сам так думает – на хуй эти бумажки. Но… а вот хрен поймешь, почему так ноет внутри. Наверное, дело в том, что без этих паршивых бумажек не чувствуется полная реальность произошедшего. Грёбанный мир…

– Солнышко, мы едем домой. В наш, блять, дом, где мы делаем, что хотим. И ты сейчас успокаиваешься и перестаешь смотреть на меня глазами ёбанной раненной лани, иначе я обижусь и сделаю какую-нибудь хуйню. Я могу, ты же знаешь. Мы сегодня поженились, у тебя на пальце – мое кольцо и мы будем трахаться всю ночь. А то, о чем ты говорил… – Брайан замолкает на несколько секунд и жестко заканчивает, – … вполне решаемо.

И Тейлор непроизвольно задерживает дыхание. Кинни говорит чертовски уверенно, как всегда, когда надо решить какую-то трудную задачу. Но в том, что она решится, не сомневается никто и никогда. Это же Брайан Кинни – значит, нет никаких сомнений в том, что будет все так, как он хочет. Для него нет неразрешимых задач.

– Можно подумать, это возможно исправить, – вздыхает Джастин, втайне ожидая положительного ответа.

– Легко, – пожимает плечами Брайан. – Только завтра. А сегодня я просто хочу тебя трахнуть. И не единожды. И побыстрее.

Он заводит машину и едет домой. На самой высокой скорости.

И в этот миг Джастину кажется, что все в самом деле легко и просто. Потому что… это же Брайан Кинни!

***

– Блять! Наконец-то я могу снять этот чертов ёбанный кoстюм! – Брайан с остервенением сдирает с себя рубaшку и запонки летят куда-то в угол, рассыпаясь в разные стороны. Они в своем лофте, который Джастин уговорил не продавать. Поразмыслив, Брайан решает, что два дома он вполне потянет, да и Солнышко будет скоро работать, так что они могут это себе позволить.

– Душ, а потом постель! – командует Брайан, вопросительно глядя на Тейлора. – Надеюсь, программа-минимум тебя устраивает?

– Вполне, – Джастин с таким же облегчением снимает с себя душный кoстюм. Хочется поскорее ощутить Брайана всем телом, всей кожей. – Идем.

– Ты иди, а я подойду через пару минут, – Брайан дожидается, пока Джастин скрывается за дверью душевой кабинки. Услышав шум воды, он быстро набирает телефонный номер. Поздно уже, но там служба круглосуточная. Не хрен Джастину сидеть и грустить, можно подумать он, Брайан Кинни, не сможет сделать так, чтобы его супругу было хорошо и спокойно. Вот, блять же ж, придумал себе на свою блондинистую голову проблему и грузится, как последний мудак! Солнышко…

Брайан улыбается и слышит щелчок в трубке – ответили.

Ну что ж, будем творить маленькие гребанные чудеса?

***

Утро начинается часов в десять – вернее, они проснулись раньше, но, как всегда, когда не нужно никуда идти, занялись более приятными вещами… которыми занимались всю ночь напролет, как будто месяц не трахались. И вот в самый, блять, охуительный и ответственный момент обязательно случается хрень.

Под названием «стук в дверь».

– Блять, как это все уже заебало! – Брайан с досадой встает с постели и, не утруждая себя одеванием направляется к двери, в которую уже секунд сорок настойчиво стучат. – Ни минуты покоя в собственной квартире!

– А я говорил тебе, что уже давно пора было вкрутить глазок в дверь в твоем гребанном шикарном лофте, куда врываются все, кому не лень! – Джастин улыбается, но в глазах его стынет такая же досада – он как раз собирался кончить, когда пришел этот незваный гость. – Уже который, блять, раз сюда кто-то припирается именно тогда, когда ты меня трахаешь!

– На кого ставишь? – хмыкает Брайан, приостанавливаясь и глядя на обнаженного блондина, раскинувшегося на постели. Он серьезно раздумывает о том, чтобы послать на хуй дверь и стоящего за ней и вернуться в постель.

– Может очередной мальчик для траха… посмотри в органайзере, я составил твое расписание, – Джастин переворачивается на бок, довольно ухмыляясь.

– Хмм… вроде, сегодня кроме тебя в программе никого… впрочем, надо глянуть, спасибо за заботу, Солнышко! У меня такой плотный график, – Брайан усмехается, получая такую же ухмылку в ответ. – И нечего скалиться – выучил, блять, на свою голову, так ты теперь мне мозги трахаешь своим сомнительным остроумием.

– Ну, твои мозги в этом плане для меня интереса не представляют! Открывай уже! – хохочет Джастин. Никуда Брайан Кинни уже не денется от того факта, что они вместе. И трахаться в конце концов будет только с ним… ну, насколько это возможно для Брайана, конечно. Но поголовье случайных любовников в жизни Брайана весьма сильно сократилось в последние несколько месяцев, и полностью иссякло в последние недели, а сам Кинни… впрочем, не стоит обольщаться – с ним никогда ни в чем нельзя быть точно уверенным. Хотя, сейчас, вроде бы, можно…

– Так кто там? – Брайан останавливается перед дверью и ждет ответа от Тейлора.

– А фиг его знает… мама? – Джастин, поразмыслив, решает назвать самый нейтральный вариант. Впрочем, Дженнифер не стала бы так дико стучать…

– Ставлю на Дебби, – вздыхает Кинни и с видом полной покорности судьбе открывает.

– Брайан! – раздается жизнерадостный вопль миссис Новотны, и хозяин квартиры обреченно закатывает глаза, пропуская незваную гостью вовнутрь. – Привет, Солнышко!

– Судя по всему, вид трахающихся нас тебя не смущает? И подушка у меня между ногами тоже?– безнадежно спрашивает почти голый Кинни, и, получив радостное подтверждение в виде кивка, настраивается на какой-нибудь долгий разговор. Голый Джастин на кровати умирает от хохота. Хорошо хоть, простыней прикрылся, засранец. – В чем я опять провинился, что ты пришла ко мне?

– Ты, блять, как будто смерть свою встречаешь, – Дебби не лезет за словом в карман. – А я что, не могу просто так зайти, посмотреть, как тут молодожёны поживают, и не обижаешь ли ты Солнышко… хотя, судя по его довольной физиономии он вполне счастлив.

– Более чем, – подтверждает Джастин, натягивая джинсы. Как-то неудобно перед Дебби голой задницей светить… хотя, Брайану, кажется, по фиг. Стоит, подушку к члену прижал и сигарету второй рукой прикуривает. А еще губу нижнюю покусывает… он всегда так делает от волнения или нетерпения. И у него, кажется, до сих пор стоит… впрочем, когда такой пустяк, как неожиданный приход миссис Новотны или кого бы то ни было смутил бы мистера Кинни и его член? Стоял и стоять будет.