Текст книги "В лабиринтах памяти (СИ)"
Автор книги: Leras
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)
– Может поинтересуешься ее мнением, дорогой брат? – раздался за спиной голос Кола и сидящие в гостиной Первородные повернулись к распахнувшейся двери.
– Я не могу войти, – хмыкнул младший Майклсон, придерживая за талию сосредоточенную Давину, – это не твой дом, Элайджа?
– Я подарил его Еве, – отозвался тот.
– Так зовут смертную, укравшую твое ледяное сердце? – усмехнулся Кол.
– Сейчас не время для шуток, – процедила Ребекка, глядя на веселящегося брата, – Ева куда-то исчезла. И если мы не найдем ее, нам придется стирать память всему городу, потому что Элайджа разнесет его на куски.
– Вот до этого мне нет никакого дела… – начал было тот, но строгий взгляд жены прервал его на полуслове, – я помню, любовь моя, никаких убийств. Так что же нам делать?
– Я могу сотворить заклинание поиска, – проговорила хранившая прежде молчание Давина, переступая через порог, – есть ее вещи?
Элайджа молча протянул тонкую сорочку.
– Этого хватит?
– Думаю, да, – кивнула ведьма, – мне понадобиться время. Где я могу провести ритуал?
– Я покажу, – мгновенно отозвалась Ребекка, поднимаясь на ноги с низкого дивана.
И спустя мгновение они обе скрылись за дверью, ведущей в свободную комнату.
– Выходит, ты все-таки выбрал любовь? – насмешливо протянул стоящий на пороге Кол, глядя на старшего брата, – она стоила этого, твоя смертная?
– А твоя ведьма? – холодно отозвался вампир, наливая бурбон с пустой стакан.
– Каждая минута, – широко улыбнулся младший Майклсон, – мне не терпится увидеть эту прелестницу. Она уже поняла, что связалась с самым большим в мире занудой?
– Это точно! – раздался обманчиво мягкий голос Клауса, который неожиданно возник за спиной Кола, – но знаешь, в прошлый раз я застал их в весьма фривольной позе. Эта маленькая француженка смогла сделать то, с чем не могла справится ни одна женщина за целую тысячу лет. Кого нужно убить, чтобы вернуть ее?
Элайджа только покачал головой, и его губу помимо воли растянулись в легкой улыбке. У того, кто похитил Еву теперь, не было ни единого шанса исполнить свой план.
Ева пришла в себя в темной комнате. Первое, что она почувствовала, была ноющая боль в затекших запястьях, привязанных к спинке кровати. Она быстро огляделась. Но кроме узкой кушетки и низкого кресла в углу в тесной каморке не было ничего.
Девушка зажмурилась, качая головой. Ева помнила, как вошла в свой дом, как оказалась на кухне, а дальше все обрывалось.
– Элайджа! – тихо позвала она, не особо надеясь на успех. Имя любимого было первым, что пришло ей в голову.
Против ее ожиданий низкая дверь отворилась с глухим скрипом, и на порог появился человек, чью лицо скрывал царивший в комнате полумрак.
– Даже сейчас ты зовешь его, – со злостью проговорил он, и Ева с удивлением узнала голос Максима Санри.
– Что вам… что вам нужно? – выдавила из себя девушка, отодвигаясь к самому краю кровати.
– О, ты скоро поймешь, птичка, – хрипло отозвался мужчина, приближаясь шаг за шагом к дрожащей Еве, – ведь так он тебя называет? Я все видел! Как ты раздвигала перед ним свои ножки, как стонала, когда он брал тебя, как кричала от наслаждения в его руках. А ты знаешь, сколько на них крови, Ева? Скольких он убил? Скольких невинных девушек вроде тебя пали его жертвами? Как ты можешь любить его?
– Кто вы? – прошептала та, упираясь в спинку кровати, стараясь уклониться от тянувшихся к ней мужских пальцев, – откуда вы знаете про… про Элайджу.
– О, я знаю все, птичка, – злорадно усмехнулся Максим, проводя ладонью по пылающему лицу, опускаясь ниже, останавливаясь на округлости часто вздымающейся груди, – кроме одного, как это – быть с тобой. Но я узнаю, Ева. Только я хочу, чтобы он видел, как я буду иметь тебя. А потом я убью его.
– Его нельзя убить! – выплюнула ему в лицо девушка.
– Этот так, – кивнул Санри, – но мама рассказала мне некоторые секреты. Уж кому как ни ей знать, как убить собственных детей.
========== Часть 35 ==========
Она спала, прикрыв свои бездонные глаза, и он не мог, как не пытался отвести взгляда от прекрасного лица. Темные волосы разметались по подушке мягкими волнами, пышная грудь мерно вздымалась в такт ровному дыханию. Его взгляд скользнул ниже, по изгибу тонкой талии, точеным бедрам, изящным ступням.
Теперь она будет принадлежать ему. Поймет, что лишь он достоин ее любви, а уж никак ни тот, кто, прикидываясь благородным, оставлял за собой горы трупов. Тот, кто занял его место. Тот, кто убил его, оставив гореть в старом доме в обличье ведьмака.
Клаус был животным, и спроса с него не было. Как и с Кола, что и повзрослел-то только недавно. Но вот Элайджа… Он убьет их всех, за исключением Фреи и, может быть, Ребекки, в чем, впрочем, не был уверен до конца. Но начать… О, начать он должен именно с него.
После смерти от укуса Марселя, виной которому снова был Элайджа, его душа попала в странный плен, и если бы не мать, что заплатила самую высокую цену за его спасение, он не смог бы вернуться, чтобы осуществить свою месть.
Но увидел ее. Похожую на ангела девушку, пахнущую невинностью и чистотой. В объятьях того, что не был достоин даже целовать следы ее ног. Вот только она отдала ему себя. Полностью. Без остатка. Впустила не только в свое прекрасное тело, но и в душу.
Впрочем, он знал, как это исправить. Осталась самая малость. Один звонок, который изменит их жизни.
И Финн Майклсон довольно улыбнулся, глядя на спящую Еву.
Элайджа свел брови, наблюдая за картой, на которой Давина творила заклятие поиска. Ведьма не сводила глаз с горстки пепла, в которую превратилась сорочка Евы, но исходящие от нее дорожки, рассыпались в разных направлениях. Вампир знал, что это значило. Кто-то спрятал его любимую магией. Кто-то кто хотел достать его, а не маленькую птичку, что пала жертвой их грехов, которых накопилось бесконечное множество за тысячелетнюю жизнь.
– Ну и? – раздался с порога нетерпеливый голос гибрида.
Они переместились в маленький местный отель, оставив дом Элайджи, в который Кол и Клаус не могли войти. В самом большом номере, что им смогли предоставить, Давина заняла спальню, уставив ее свечами, полыхающими яркими огнями от всплесков ее магии. Майклсоны по очереди наблюдали за тем, как продвигается работа юной ведьмы, но пока ее результаты не радовали.
– Она скрыта магией, – нахмурилась девушка, – я делаю все, что в моих силах.
– Полегче с моей женой, Николаус, – в комнате появился Кол, который бросил недовольный взгляд на брата, – если уж она не может ничего сделать…
– Нужно было…
Но спор братьев прервал телефонный звонок. Элайджа свел брови, глядя на экран, мигающий незнакомым номером. Очень медленно он провел пальцем по дисплею, принимая вызов. В комнате воцарилась полная тишина, когда вампир выговорил глухим голосом:
– Ева?
– Не угадал, братец.
– Финн? – неверяще проговорил Кол, – это что, он?
– Она у тебя? – холодно проговорил Элайджа, сжимая телефон.
– Ты о маленькой птичке, что имела глупость связаться с тобой? О, да, она у меня.
– Чего ты хочешь?
– Я расскажу тебе, – насмешливо отозвался Финн, – обязательно. Когда ты придешь туда, куда я скажу. Придешь один, братец. Ты ведь не хочешь, чтобы она пострадала? Ведь она так красива, твоя маленькая птичка. Нежная кожа, шелковистые волосы…
– Не смей прикасаться к ней и пальцем, – дрожащим от ярости голосом процедил Элайджа, – я не знаю, из какой преисподней ты выбрался, но, клянусь, ты вернешься туда, если с головы Евы упадет хоть один волос.
– Не нужно пустых угроз, брат мой, – холодно ответил его собеседник, – я жду тебя через два часа в гроте у Южных ворот. Только тебя.
– Ева там? – ледяным тоном спросил Элайджа.
– Так не терпится увидеть ее? – хмыкнул Финн, – я понимаю тебя. Прекраснее ее я не встречал.
– Отпусти ее, – выдохнул вампир, – это только между нами. Ева здесь не причем.
– Я не собираюсь торговаться, – раздался злой ответ, – и тебе не советую.
И в телефонной трубке послышались длинные гудки. На несколько секунд в комнате воцарилась полная тишина, и Клаус и Кол сосредоточили свои взгляды на Элайдже, лицо которого было полно мрачной решимости.
– Я убью его, – глухо выговорил он.
– Он вернулся с того света, – вскинул бровь гибрид, – наверняка не просто так. Уверен, он хочет завершить начатое.
– О чем ты? – прищурилась Давина.
– Об уничтожении нашей семьи, – со смехом отозвался Кол.
– Но он – ваш брат! – расширила глаза ведьма.
– Что не мешает ему быть напыщенным козлом, считающим, что тем самым спасет мир от скверны, вроде нас, – закатил глаза ее муж, – не переживай, любовь моя, мы быстро оторвем ему голову, заберем ангелочка Элайджи и поедем с тобой в Париж. Эти французские мотивы будят во мне романтика.
– У нас есть план? – прищурилась Ребекка оглядывая братьев, – наверняка наш братец припас какой-нибудь сюрприз, потому что…
– Я пойду туда один, – прервал сестру Элайджа, и его голос был холоден и тверд.
– С чего это? – обманчиво мягко проговорил Клаус, – ты думаешь, он остановится, если расправиться с тобой? Мы все в опасности.
– Я справлюсь сам, – стоял на своем вампир.
– Знаешь, твое мнение никого не интересует! – не выдержал Кол, – мы ехали сюда за тысячу миль не для того, чтобы послушать телефонный разговор. Мы решим эту проблему. Вместе.
– Я пойду с вами, – решительно произнесла Давина.
– Нет! – тут же возразил ее муж.
– Она ведьма, – поднял на него взгляд Клаус, – ее магия явно не будет лишней.
– Кол прав, – взглянул на младшего брата Элайджа, – мы не должны рисковать Давиной.
– Я могу за себя постоять, – сузила глаза та, – и я теперь часть семьи.
– Ты начинаешь мне нравиться, ведьма, – на лице гибрида мелькнули милые ямочки, – осталось поближе познакомиться с избранницей Элайджи. После того как оторвем голову Финну, устроим семейную вечеринку. Твоя птичка была в Новом Орлеане, брат мой?
========== Часть 36 ==========
Ева открывает глаза и не может понять, где находится. Она сидит на холодном полу в полной темноте, ее руки и ноги связаны. Девушка щурится, пытаясь разглядеть окружающие ее предметы, но ничего не выходит, окутывающая ее мгла не позволяет различить даже собственных пальцев.
Ева кусает губы, и волна страха, смешанного с отчаяньем накрывает ее, делая дыхание частым и прерывистым. Она боится не за себя. Санри, или кем бы ни был этот сумасшедший, явно заинтересован в ее обществе, и в его планы не входит ее убийство. Хотя, с замиранием сердца, Ева понимает, что предпочла смерть тому, чего хочет Максим.
Я хочу, чтобы он видел, как я буду иметь тебя. А потом я убью его.
«Элайджу нельзя убить» – твердит себе девушка. Вот только Санри слишком уж уверен в обратном. А еще есть Себастьян. Ева знает, что любимый сделает все, чтобы защитить его, но липкая паутина ужаса накрывает ее раз за разом. Она не может потерять ни одного из них.
Горячие слезы проделывают дорожки по пылающим щекам, и в этот момент дверь широко распахивается, впуская яркий свет, который ослепляет девушку, заставляя зажмуриться.
Когда она открывает глаза, Санри совсем близко, и его тяжелый взгляд скользит по ее лицу, жадно изучая.
– Не нужно плакать, птичка.
– Не называй меня так! – шипит Ева.
– Позволено только ему? – сужает глаза мужчина, – я хочу рассказать тебе одну историю. Очень занятную. О том, как твой любимый Элайджа дважды убил собственного брата.
– Я не верю!
– А стоило бы, Ева, – усмехается Финн, – ведь ты знаешь ее из первых уст. Это я его брат.
Бездонные глаза расширяются настолько, что занимают пол-лица. Девушка рвано дышит, глядя на довольного мужчину, но с ее губ не срывается и слова.
– У тебя ведь тоже есть брат, птичка, – продолжает Финн, – ты смогла бы убить его?
– Я не хочу ничего слушать! – наконец взрывается Ева, и на ее лице появляется злая улыбка, – я люблю его, слышишь! И мне плевать, сколько раз он тебя убивал, надеюсь лишь, что сегодня это произойдет в последний.
– Ах ты, маленькая сучка! – цедит мужчина, и его ладонь тяжело опускается на покрасневшую щечку, – ну ничего. Скоро ты станешь моей, птичка.
– Никогда!
– О, очень скоро, – выдыхает Финн, и его ладонь вновь тянется к девичьей щеке, но на тот раз чтобы погладить выступающую скулу, – ведь ты свела меня с ума, Ева. Своей красотой, невинностью, чистым сердцем. А твой единственный недостаток – любовь к моему недостойному брату – я легко исправлю, убив его. Ты это увидишь, ангел мой. Он придет совсем скоро.
Договорив, он улыбается, и в следующий момент завязывает рот Евы мятой тряпкой. Девушка мычит, крутит головой, а Финн лишь поглаживает раскрасневшееся лицо, спускаясь все ниже.
– Как же ты красива, птичка, – шепчет он, расстегивая пуговицы тонкой сорочки, обнажая белый лиф, скрывающий налитые груди, – очень скоро я буду любить тебя.
– Убери от нее свои руки, – раздается на пороге ледяной голос Элайджи, и Ева поднимает на него полный радости взгляд, – не бойся, любовь моя, – обращается он к девушке, – скоро все закончится.
– Вот тут ты прав, – кривится Финн, – рад видеть тебя, Элайджа!
– Уверен, ты не удивишься тому, что это не взаимно, – холодно отзывается вампир, – отпусти Еву.
– О, нет, – ухмыляется его собеседник, – мне вовсе не хочется расставаться с ней.
– Чего ты хочешь?
– Ты знаешь, брат мой, – щурится Финн, – не разочаровывай меня.
Элайджа не сводит взгляда с дрожащей Евы, и пытается переступить через порог. Но на его пути словно невидимая стена, которая не позволяет сделать и шага.
– Не старайся, – глядя на него, с улыбкой выговаривает Финн, – ты вампир, и значит, тебе не пройти
.
– Будешь сидеть здесь целую вечность? – вскидывает бровь Элайджа, даже не переводя взгляда с любимой.
Ева смотрит на него своими бездонными глазами, в которых надежда и страх смешались воедино. Ее грудь, которую почти не скрывает тонкий лиф, часто вздымается в такт неровному дыханию. Она испугана, но старается держаться, и Элайджу накрывает теплая волна.
– Я люблю тебя, птичка, – шепчет он, мягко улыбаясь, – все будет хорошо.
– Но не у всех, – прерывает его злой голос Финна, который переводит взгляд с брата на жмущуюся к стене девушку.
Ева замирает, когда он делает шаг в ее сторону. Она крутит головой, пытаясь сбросить мужскую ладонь, что скользит по ее щеке, спускается к шее, накрывает округлость налитой груди. Девушка мычит, извивается, пытаясь отодвинуться дальше, но Финн опускается с ней рядом, прижимаясь почти вплотную.
– Я убью тебя, – рычит Элайджа, на лице которого начинают змеиться темные вены.
– Не нравится? – вскидывает бровь Финн, поворачиваясь к брату.
– Просто скажи, что тебе нужно, – выдыхает вампир, – хватит этого дешевого спектакля.
– Твоя смерть.
На лице Элайджи не отражается ни единой эмоции, в то время как Еву начинает бить крупная дрожь, и она не сводит с любимого полных испуга черных глаз.
– Ты ведь знаешь, это невозможно, – спокойно отвечает вампир, щуря глаза, – или у тебя завалялся кол из белого дуба? Но даже с ним ты вряд ли справишься со мной.
– У меня есть кое-что получше, – с безумной улыбкой отвечает Финн, и в его руке появляется пыльный бутылек.
– Что это?
– Это лекарство, Элайджа, – немедленно отзывается мужчина, – от вампиризма. Выпив его, ты сможешь войти сюда и забрать ее. Ты ведь этого хочешь?
– Откуда оно у тебя? – интересуется вампир, не сводя пристального взгляда с брата, – то единственное, что было, давно использовано.
– Наша мать рассказала мне как его воссоздать, – откликается Финн, делая шаг к порогу, – она вернула меня сюда, отдав взамен свою душу. Она исчезла навсегда. Из-за тебя! Из-за Клауса! Из-за всей нашей проклятой семьи! Ну, так что, будешь пить? Или сначала посмотришь, как я позабавлюсь с этой маленькой сучкой? Уверен, она очень хороша. Я видел, как ты трахал ее.
На мгновение воцаряется полная тишина, и Еве кажется, что время замирает. Она пытается прокричать Элайдже, чтобы он не исполнял требование свихнувшегося брата, но с ее губ срываются лишь невнятные стоны.
– Успокойся, ангел мой, – ласково выговаривает Финн, проводя ладонью по шелковистым волосам, – я предупреждал тебя, о том каков мой брат. Видимо, он наигрался с тобой, птичка.
Но в этот момент раздается глухой голос Элайджи.
– Дай его мне. Я выпью.
Еву начинает трясти, она вертит головой, не сводя взгляда с любимого, на лице которого лишь мрачная решимость. Финн улыбается, бросает ему пыльный бутылек, и последнее что видит Ева, то как Элайджа ловит его и подносит к губам, а потом ее накрывает темнота.
========== Часть 37 ==========
– Какого черта? – цедит Клаус, замирая в тени у входа в грот, куда несколько минут назад спустился Элайджа, – что там происходит, я ничего не слышу!
– Здесь повсюду магия, – заворожено шепчет Давина, сканируя пространство изящными пальцами, – очень сильная. Похожа на магию предков, но все же немного другая…
– Это не опасно для тебя, ведьмочка? – пристально смотрит на жену Кол, – учитывая твои… неразрешенные вопросы с ними.
– О, нет, – улыбается девушка, – думаю, я и эта магия вполне поймем друг друга.
– Если вы закончили, голубки, – скалится Клаус, глядя на брата, не сводщего нежного взгляда с жены, – может, займемся насущными проблемами? Например, поможем Элайдже убить Финна?
– С превеликим удовольствием, – зловеще улыбнулся Кол, и они втроем шагнули в темноту узкого прохода.
– Ну, так что, будешь пить? Или сначала посмотришь, как я позабавлюсь с этой маленькой сучкой? Уверен, она очень хороша. Я видел, как ты трахал ее.
Элайджа не сводит глаз с дрожащей Евы, глаза которой словно бездонные колодцы на бледном лице. Но даже сейчас она так красива, что у вампира захватывает дыхание. Желание убить брата с каждым сказанным им словом становиться все сильнее, но оно растворяется в одной единственной потребности, которую Элайджа не может игнорировать.
Он должен спасти ее. И если ради этого нужно стать человеком, что ж, так тому и быть. Вампир не разбирает слов, что Финн шепчет на ухо Еве, которая старается отодвинуться от его брата как можно дальше, избегая назойливых прикосновений. Она смотрит лишь на него, и в черных глазах он видит страх и мольбу не делать того, чего так хочет Финн. А еще любовь. Его маленькая птичка смотрит на него с такой любовью, что принять решение становится до одури просто.
– Дай его мне, – говорит Элайджа, видя, как глаза брата вспыхивают уже не сдерживаемым безумием, – я выпью.
Ева отчаянно трясет головой, не сводя с вампира горящего взгляда, а Финн бросает ему пыльный пузырек, который вампир без усилий ловит.
Несколько секунд он смотрит на него, будто раздумывая, но Элайджа уже принял решение, и потому, он сворачивает крышку и подносит бутылочку с лекарством ко рту.
«За тебя, моя птичка» – думает он, чувствуя, как обжигающая жидкость касается плотно сжатых губ, он успевает сделать лишь полглотка, когда чувствует позади себя холодный поток воздуха, предшествующий чьему-то стремительному движению. Элайджа знает, кто это. И его тонкие губы растягивает незаметная Финну улыбка.
А дальше происходит сразу несколько вещей.
Все вокруг накрывает темнота, и поток магии сбивает его с ног, заставляя осесть на пол. Проходит секунда прежде чем грот озаряет вспышка света. Элайджа поднимает глаза, и видит, как Давина, пухлые губы которой неразборчиво шепчут заклинание, медленно движется к центру комнаты, где Финн застывший в немом ужасе не может пошевелить и пальцем, не сводя взгляда с похожей на спустившееся с небес божество ведьмы.
Вампир слышит позади себя голос Кола, которого распирает от гордости от того, как сильная его ведьма, но Элайджу интересует совсем другое. Он делает осторожный шаг, и переступает через порог.
Вампир не знает, подействовало ли лекарство, или магия Давины разрушила заклятие, и ему на это абсолютно плевать. Он смотрит лишь на Еву, которая лежит на холодном полу с закрытыми глазами. Мгновенно Элайджа оказывается рядом с ней, и сильные пальцы касаются тонкой шеи.
Ее пульс очень слаб, но все же он есть. И мужчину накрывает такое облегчение, что он, кажется, он забывает как дышать. Он подхватывает на руки хрупкое тело и вихрем бросается к выходу. В этот момент Элайджа понимает, что привычно движется на вампирской скорости.
Краем глаза он замечает, как Клаус и Кол, проходят в тесную комнату, окружая Давину, у ног которой корчится Финн. На секунду он замирает, глядя на то, как на лицах братьев начинают змеиться темные вены, но затем продолжает свой путь, пока не оказывается на свежем воздухе.
В Маноске уже поздний вечер, и прохладный ветер, касается спутанных волос Евы, развивая их в разные стороны.
– Птичка, – глухо шепчет Элайджа, касаясь кончиками пальцев бледного лица, – моя маленькая птичка… Теперь все будет хорошо.
Он идет к машине, садится на заднее сидение, так и не выпуская любимую из рук, лишь теснее прижимая к себе хрупкое тело. Вампир устраивает девушку на своих коленях, и не сводит тяжелого взгляда с прекрасного лица, пока не замечает, как начинают дрожать длинные ресницы, и Ева очень медленно открывает свои бездонные глаза.
– Элайджа, – первое слово, которое она произносит хриплых после долгого молчания голосом, и вампир не в силах сдержать себя, склоняется к ее лицу, накрывая нетерпеливым поцелуем припухшие губки.
Ева замирает в его объятьях, но через мгновение ее тонкие руки обвивают мужскую шею, и она с не меньшей страстью отвечает на поцелуй любимого. Проходит немало времени, прежде, чем они отстраняется друг от друга, силясь перевести дыхание.
– Ты выпил? – только и может выговорить Ева, касаясь ладонью щеки вампира.
– Совсем чуть-чуть, – с заминкой отвечает Элайджа.
– Ты теперь человек? – сводит брови девушка.
– Не знаю, птичка, – щурит глаза Майклсон, – я совсем этого не чувствую. По крайней мере, пока.
– Тогда как ты смог забрать меня? – прикусывает губу Ева, – и где…что с …ним?
Элайджа сводит брови и отвечает совсем не сразу.
– Жена моего брата сняла заклятье, – наконец срывается с его уст хриплый голос, – она очень сильная ведьма. А Финн… Он с Клаусом и Колом. И я сомневаюсь, по правде сказать, что он все еще жив.
– Здесь твоя семья? – расширяет глаза девушка, усаживаясь удобнее на мужских коленях.
– Да, птичка, – кивает Элайджа, – без них я бы не смог вернуть тебя. Ты сможешь простить меня, Ева? Тебе столько пришлось пережить из-за меня…
– Причем здесь ты? – дует губки девушка, – вот, только не смей, считать себя виноватым в произошедшем!
– Это мое прошлое, маленькая птичка, – хрипло отозвался вампир, – оно не оставит нас.
– Это твоя жизнь! – свела брови Ева, – ее часть. Как и я. Или…нет?
– Ты – ее лучшая часть, любовь моя, – улыбнулся Элайджа, – как ты себя чувствуешь? Отвезти тебя домой?
Девушка только кивнула, не сводя с любимого нежного взгляда. Плавным движением она потянулась к вампиру, касаясь пухлыми губками мужских губ.
– Я люблю тебя, Элайджа Майклсон.
– Моя птичка, – ласково проговорил вампир, и в следующий момент девичья рука скользнула по его груди, мягко поглаживая.
– Соскучилась, маленькая распутница?
Лицо Евы залилось краской, и она прикусила губу, опуская глаза.
– Я тоже соскучился по тебе, любовь моя, – продолжил вампир, – уверен, мои братья… разрешат проблему с Финном. У нас же есть дела поважнее, моя маленькая птичка.
И Ева улыбнулась, часто кивая.
========== Часть 38 ==========
Элайджа перенес Еву через порог ее дома, и осторожно опустил на пол. Девушка улыбнулась, и прижалась к любимому, пряча лицо у него на груди.
– Тебе нужно отдохнуть, моя птичка, – ласково проговорил вампир, перебирая темные волосы, – мне лучше уйти.
– Даже не думай об этом, – сузила глаза Ева, поднимая на мужчину недовольный взгляд, – я хочу быть с тобой. А ты… разве не хочешь?
– Очень хочу, любовь моя, – прошептал Элайджа, скользя ладонями по узкой спине, – ты не желаешь немного освежиться? А я пока приготовлю тебе ужин.
Ева кивнула, прикусывая губу, и мягко отстранившись от любимого, пошла к лестнице, ведущей на второй этаж. Пока вампир колдовал на кухне, девушка успела принять прохладный душ, и, накинув на голое тело легкий халатик, спустилась на первый этаж.
Очень тихо Ева прошла к двери, ведущей в кухню, и замерла на пороге тесной комнаты, наблюдая как Элайджа, облаченный в ее фартук, готовит ей салат. С лица девушки не сходила улыбка, когда она шагнула вперед.
– Ты быстро, птичка, – не отрываясь от резки овощей, проговорил вампир, – через минуту твой ужин будет готов.
Ева сделала еще несколько шагов, пока не оказалась за спиной у любимого, и тонкие руки обняли его сзади. Элайджа развернулся в девичьих объятьях, и обхватил ладонью маленький подбородок, приподнимая его вверх.
– Ты разве не голодна, Ева? – мягко вымолвил он, поглаживая вспыхнувшие щечки.
– Очень, – выдохнула она, прикусывая пухлую нижнюю губку, – поцелуй меня.
– Уверена, маленькая распутница? – на лице вампира появилась тонкая улыбка.
Ева лишь кивнула, и Элайджа поспешил исполнить ее желание, притягивая к себе хрупкое тело. Он приник к ее приоткрытому ротику, вовлекая девушку в нежный неторопливый поцелуй, а его руки заскользили по изящным плечам, и ниже, очерчивая линию талии, пока не опустились на округлые ягодицы.
– Ты без трусиков? – хрипло выговорил Элайджа, на мгновение отрываясь от нежных губ.
– Да, – едва слышно ответила Ева, прижимаясь теснее к мужской груди.
Она подняла взгляд на лицо любимого, глаза которого начали стремительно чернеть от желания.
– Ты сводишь меня с ума, маленькая птичка, – прошептал вампир, сжимая ладонями девичью попку, – пойдем в спальню?
– Я хочу сейчас, – выдохнула Ева, глядя прямо в темно-карие глаза любимого, – здесь.
– Распутница, – нежно сказал Элайджа и его пальцы потянули вниз тонкий халатик, который через мгновение упал у ног девушки.
Ева стояла перед ним полностью обнаженная, и вампир заскользил тяжелым взглядом по часто вздымающейся налитой груди, плоскому животику, точеным бедрам. Несколько секунд он просто любовался девушкой, прежде чем тонкие пальцы обхватили его ладонь и положили ее на полушарие нежной груди.
– Хочешь, чтобы я поласкал твои грудки, моя птичка? – хрипло проговорил Элайджа, наслаждаясь ощущением гладкой кожи в своей руке.
Ева прикусила губу, тяжело дыша, и едва заметно кивнула. Вампир улыбнулся, и его ладони сжали девичьи груди, сводя их вместе. Девушка задышала еще чаще, когда мужские губы накрыли напряженный сосок, очерчивая языком его нежный ореол. С губ Евы сорвался первый стон, и воодушевленный этим Элайджа, продолжил свои ласки, переключая внимание на вторую вершинку. Вампир ласкал налитые возбуждением ягодки, а девушка вновь сжала его запястье, притягивая мужскую ладонь к низу своего живота.
Элайджа поднял на любимую горящий взгляд, и темные глаза несколько секунд изучали пылающее лицо.
– Моя распутная птичка, – наконец выговорил он, и мужские пальцы, коснулись повлажневших складок плоти, заставляя Еву прикрыть глаза от удовольствия, – ты совсем мокрая, любовь моя.
– Я хочу тебя, Элайджа, – выдохнула она, двигая бедрами в такт ласкающей ее ладони, – скорее…
И тонкие пальцы скользнули к его паху, расстегивая мужской ремень. Быстрым движением Ева расстегнула брюки, приспуская их вместе с бельем, и девичью ладонь наполнил восставший член. Маленькая рука прошлась по всей длине напряженной плоти, поглаживая большим пальцем налитую головку, и тишину комнаты нарушил судорожный вздох вампира.
– Ева, – выдохнул он, притягивая к себе дрожащую от возбуждения девушку.
Элайджа шагнул вперед, пока точеная попка любимой не уперлась в обеденный стол. Тогда он развернул девушку и мягко надавил на узкую спину, расставляя Еву прижаться грудью к клетчатой скатерти. Он шире развел точеные бедра, мягко поглаживая приподнявшуюся попку, чтобы затем с силой опустить свою ладонь на округлую ягодицу.
– Прошу, Элайджа, – простонала Ева, крутя бедрами, – быстрее!
– Моя нетерпеливая птичка, – хрипло отозвался вампир, и прижался пахом к пылающей промежности.
Сильным толчком он наполнил истекающее лоно своей каменной плотью, и девушка подалась ему навстречу, сминая тонкими пальцами скатерть. Элайджа начал двигаться быстро и резко, входя до самого основания, и его ладони крепко сжали подающиеся навстречу девичьи бедра, оставляя на них акварельные синяки.
– Я люблю тебя, Ева, – шептал он, наполняя вновь и вновь тесное лоно восставшим членом, – так люблю…
Девушка вскрикнула, и по хрупкому телу прошла волна мелкой дрожи. Элайджа опустил руку, поглаживая большим пальцем напряженный комочек между широко разведенных бедер, и в следующую секунду Ева громко закричала, изгибая узкую спинку, а горячее лоно тесно сжало скользящий в нем член, подталкивая вампира к пропасти наслаждения. Он последний раз толкнулся в пульсирующие глубины нежного тела, и волна экстаза накрыла его с головой.
Лишь спустя минуту, Элайджа смог выровнять дыхание, и приподняться с хрупкого тела, которое он интуитивно накрыл своим, когда достиг пика. Мягкими движениями, он развернул любимую к себе лицом, притягивая к своей груди.
– Довольна, моя птичка? – ласково проговорил он, поглаживая пылающее лицо.
– Я так скучала по тебе, – выдохнула Ева, поднимая на любимого мутный взгляд, – а ты?
– Даже не представляешь как, – ответил Элайджа, заглядывая в бездонные глаза, – думал только о тебе, птичка. Но даже не предполагал, что ты соскучишься настолько, что соблазнишь меня прямо на обеденном столе. Теперь каждый раз, когда мы будем сидеть за ним, я буду вспоминать твои сладкие стоны, моя любимая распутница.
Ева только улыбнулась, и тонкая рука обхватила мужское запястье, утягивая любимого за порог комнаты.
– Я ведь все равно собираюсь переезжать к тебе, – с невинным лицом проговорила она, щуря черные глаза, – может, оставим подобные воспоминания и об этом диване? Или о моем душе?
– Как скажешь, моя любимая распутница, – со смехом отозвался Элайджа, и притянул девушку к себе, вовлекая ее в страстный поцелуй.
========== Часть 39 ==========
Стук в дверь разбудил Элайджу, и он, мягко отодвинув от себя спящую Еву, накинув простынь, спустился на первый этаж.
– Открывай, братец, – послышался голос Клауса.
Вампир свел брови, и медленно толкнул дверь. Стоящий на пороге гибрид окинул брата насмешливым взглядом.
– Вижу, ваше воссоединение в самом разгаре? – хмыкнул он, щуря серые глаза.
– Что с Финном? – проигнорировал его провокацию Элайджа.
– О, он там, откуда не возвращаются – довольно отозвался гибрид, – все-таки нашему младшему брату чертовски повезло с женой. Мощная и беспощадная. Настоящая Майклсон. Но я пришел не для этого. Ты выпил лекарство?
– Совсем чуть-чуть, – нехотя отозвался вампир.
– И? – вскинул бровь Клаус, – оно подействовало? Ты – человек?
