Текст книги "Шпилька (СИ)"

Автор книги: Лера

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

  – Так мы родственники же, – фыркнул дед.

  – Это видно, – я тоже фыркала и перебирала кое-какие амулеты.

  – Колдовать будешь? – шепотом спросил дед, с любопытством заглядывая в коробку.

  – Буду, – согласилась я.

  – Я тут, в уголочке. Посижу. – Тем же шепотом сказал дед и сел на табуретку. Я улыбалась и потихоньку плела заклинание, с трудом вспоминая формулы. Эх, надо снова учиться....

  ***

  Стройка века начнется завтра. По маг-почте приняли заказ, уточнили мое местоположение и сообщили, что заказ прибудет завтра. Дед уже лег, я же сидела у себя в спальне, перед зеркалом и предвкушала. Предвкушала я, что сейчас сниму личину и высплюсь в своем естественном виде, так сказать. Дед ко мне в жизни не поднимется, а если и поднимется, я услышу.

  Я по одной вынимала шпильки, складывая их в высокий стакан. Потерла затылок. Последнюю шпильку я сломала и стала жадно всматриваться в зеркало. Там, в прозрачном стекле меркло, мутнело мое лицо, расплывались четкие черты. Зрелище это всегда меня завораживало. Глаза подернулись дымкой, сменили цвет на бледно-желтый. Форма глаз чуть изменилась, становясь более вытянутой к вискам. Нос удлинился. Скулы выступили резче. Подбородок заострился. Волосы таяли, оставляя короткий ежик песочного цвета. Ногти на руках удлинились. Плечи как будто сузились, почти равняясь с бедрами. Ступни стали более широкими, приплюснутыми.

  Я сладко потянулась, облизнула губы черным языком. Не раздвоенный, и на том спасибо. Улыбнулась своему отражению, скинула покрывало с кровати, нырнула в ворох перин, подушек и одеял. Свернулась уютным клубком, блаженно закрыла глаза. Тело сладко ныло, радуясь отдыху.

  Я не знаю, кто мой отец. Дядя знал, но ни разу не обмолвился об этом. Сколько я себя помню – мы всегда жили на отшибе, подальше от людей. Лет с пяти меня научили носить личину, скрывать свой истинный вид от людей. За все годы я ни разу не встретила существо, хотя бы отдаленно похожее на меня. Законники не очень охотно сообщили, что подобные мне существа обитают далеко от наших земель, за океаном. Тащиться за океан, чтобы разыскать дальнюю родню, мне как-то было лень. Мне и тут хорошо. А родня иногда бывает не очень-то приятной. И вряд ли они обрадуются полукровке – так я себе думала. А потому, жила спокойно, иногда лишь тяготясь тем, что не могу ходить по улицам в своем натуральном виде. Дядя постарался внушить мне, что это стыдно и вообще, неприлично – как будто, голой.

  Интересно, как бы отреагировал Джозеф, если бы увидел меня... такой?

  ***

  Он тащился домой, слушая, как в ботинке хлюпает. Хлюпала не то кровь, не то какая-то жижа, в которую они вляпались уже возле третьего края Сковородки. Клиенту повезло больше – Джозеф успел его оттолкнуть.

  По-хорошему, не стоило впотьмах тащиться, можно было переночевать на краю Сковородки, но.... Хотелось домой. Стащить сапоги, помыться. Посидеть с дедом. Выспаться на нормальной кровати. Увидеть Спайру.

  Мысли о ней он старательно отгонял. В жизни никому не навязывался, и теперь не станет. Друзья, так друзья. Если ей так хочется, пусть. Он переживет.

  От усталости он еле тащился, полагаясь на силу привычки – дорогу домой он мог бы найти и в умат пьяный, и с завязанными глазами. Однако, поди же ты, теперь заблудился. Вроде бы шел домой, а пришел... непонятно куда. На первом этаже незнакомого дома горел свет. Электрический. Из каких-то труб шел дым. В темноте этот дом напоминал замок сумасшедшего фермера – козырьки, балкончики, какие-то странно изогнутые трубы.

  Хлопнула дверь, из дома вышла высокая женщина, следом за ней – старик с костылем. Джозеф помотал головой. Женщина замерла, потом бегом кинулась к нему.

  – Дед, не стой столбом, помогай, – весело крикнула она, отлепляя Джозефа от калитки. Он поднял глаза и уставился Спайре в лицо.

  – Привет, – попытался улыбнуться он.

  – Привет, – весело отозвалась она. Дед подпер его с другой стороны, что-то ворча под нос.

  Джозеф поднял голову, оглядел более осмысленным взглядом Спайру, деда, дом. Спайра лучилась какой-то теплой радостью. Дед как будто помолодел. Дом был совершенно неузнаваемый.

  – Милая, ты что с домом сделала? – слабым голосом спросил он, пытаясь встать ровно и выглядеть более менее грозно. Дед со Спайрой хором сказали:

  – Привнесли прогресс!

  Он смог только сдавленно промычать и уронить голову на грудь. Усталость навалилась многотонной каменной глыбой, придавила все эмоции – и радость, и раздражение, все. Хотелось только одного – спать. Поэтому, когда его стали тормошить, он недовольно заворчал и открыл один глаз. Второй глаз тут же распахнулся сам. Он лежал на широкой деревянной лавке в какой-то совершенно незнакомой комнате. Рядом суетился дед, что-то смешивая в стакане. Спайра расшнуровывала сапоги на нем, Джозефе. Он слабо дернул ногой, пытаясь вытащить, но не преуспел.

  – Ты что делаешь?

  – Ничего, – пропыхтела она. – Просто я так думаю, что купаться в одежде тебе будет неудобно.

  – Пей, – дед сунул под нос стакан, и продолжал держать, пока Джозеф все не выпил. После чего дед сообщил:

  – Я ушел. Если что – зовите.

  – Не волнуйся дед, дальше я сама, – откликнулась Спайра. – Давай тебя разденем, а?

  – Давай, – согласился он. В голове как будто прояснялось. – А зачем?

  – Купаться будем, – терпеливо повторила Спайра, помогая ему сесть. Прическа ее рассыпалась, позволяя тонким прядкам свеситься вокруг ее лица. Он смотрел на нее, улыбаясь, как дурак. – Руку. Теперь голову, осторожно. – Таким вот образом она освободила его от рубашки, куртки и шляпы. Амулеты, обереги и просто всякая всячина звонко брякнули об лавку. Дальше она взялась за ремень на брюках и он встрепенулся.

  – Дай, я сам, – он отвел ее пальцы от стратегического места и стал возиться с пряжкой. Спайра пожала плечами и села на корточки, рассматривая его ногу.

  – Какая прелесть, – хмыкнула она. – Не дергайся сейчас, хорошо?

  – Что там?

  – Отцеплю – покажу. Главное, зубы мне пяткой не выбей, – попросила она и взяла какую-то коробку. Он вытягивал шею, силясь рассмотреть, что ж там такое, на его ноге.

  – Тебе это зачем? – с нарастающей паникой спросил Джозеф, завидев длинную острую железку с крючком на конце.

  – За надо, – ответила она любимой присказкой деда. Джозеф зажмурился. Потом поморщился – было больно. Потом стало очень больно, и он зашипел. Потом боль стала невыносимой, и он заткнулся. – Все. Любуйся. – Он встала и поднесла к его лицу стеклянную баночку. В баночке извивалась какая-то дрянь.

  – Что это, – его отчетливо передернуло от отвращения. Спайра легкомысленно пожала плечами, закрыла банку плотной крышкой. Потом неуловимым жестом прижала какую-то тряпочку к ноге. Ногу тут же охватило жидким огнем, и он зашипел сквозь зубы.

  – Что-то вроде пиявки, если не ошибаюсь, – она ловко расстегнула ремень и стала стягивать с него брюки. Он тут же вцепился в них, натягивая обратно.

  – Спайра, я сам справлюсь со своими штанами, – сердито заявил он. Она глянула на него с недоумением, потом изогнула бровь и насмешливо спросила:

  – Ты что, стесняешься меня?

  – Я не хочу смущать тебя, – с достоинством ответил он, свешивая ноги с лавки. Она сложила руки на груди, одарила его выразительным взглядом и отвернулась:

  – Теперь снимай уже? – попросила она, отодвигая ширму. Там исходила паром вода в большой ванне. Он бочком протиснулся мимо Спайры и максимально быстро опустился в воду. Зашипел – все ссадины тут же напомнили о себе.

  – Ты так и будешь тут стоять? – поинтересовался он.

  – Так и буду, – охотно ответила она, насыпая в воду каких-то травок. Запахло сразу хорошо, а в голове прояснилось окончательно.

  – А что мне дед дал выпить?

  – Эликсир бодрости, – Спайра села на край ванны, потрогала воду и на что-то нажала. Вода стала прохладнее. – Его надолго не хватит, так что ты сейчас быстро моешься, потом ешь, а потом спишь. Хорошо?

  Это 'хорошо' заставило его закрыть рот. Открывал он его затем, чтобы заявить о том, что он достаточно взрослый, чтобы им не командовали. Поэтому он только вздохнул.

  – Тебе помочь?

  – Нет, – отказался он и схватил мочалку. Спайра вышла за дверь, и только потом фыркнула.

  ***

  Когда я зашла в спальню, Джозеф спал. Поесть он так и не успел – вырубился по дороге. Зато на кровать сам лег, и то хорошо. Я кое-как перекатила тяжелое тело и накрыла его одеялом.

  Дед сидел на кухне – смаковал кофе.

  – Спит?

  – Спит, – согласилась я и подвинула к себе кофейник. – Дед, я изолирую от тебя кофе, если ты будешь глушить его литрами!

  – Нос не дорос мной командовать, – ухмыльнулся дед, но кофейник отбирать не стал. Допил свою кружку, покосился на кофейник с сожалением. – Как мы вровень-то поспели, а?

  – Мы молодцы, – с удовольствием согласилась я. Все работы были закончены два дня назад – мы сами с дедом еще не успели привыкнуть к новобретенному комфорту. – Но Джозеф теперь будет ворчать.

  – Пусть ворчит, – хмыкнул дед. – Что ему еще остается?

  Пожелав друг другу спокойной ночи, мы разошлись по комнатам. Я тащила в лабораторию ту самую пиявку, которую приволок на себе Джозеф, предвкушая, как я ее сейчас буду препарировать – пиявки в пустынях вообще не водятся, значит, эта – какая-то особенная.

  Настроение у меня было приподнятым – в новенькой лаборатории работать было одно удовольствие, да и вообще, радостно было как-то на душе. Наверное, оттого, что беспокойство, грызшее меня два месяца, наконец ушло.

  Пиявка оправдала мои ожидания, поэтому полночи я просидела над ней, то и дело занося в журнал записи. Журнал был тоже новенький, с хрустящими страницами, которые еще пахли фабрикой. Когда перед глазами стали танцевать черные мушки, я законсервировала пиявку, убрала в камеру и вышла из лаборатории. Потом тщательно заперла двери – во двор, на этаж, в спальню. И только потом сняла личину.

  ***

  Он проснулся, когда только начинало светать. Недовольно поморщился – сырое полотенце сбилось в ком и давило где-то в области поясницы. Выпутавшись из одеяла, он сел и стал оглядываться. Комната как-то изменилась, но не до неузнаваемости. С потолка свисал красивый абажур, возле входа виднелся какой-то раструб, прикрытый крышкой. Вот ванная комната претерпела существенные изменения. Раньше там был узкий топчанчик и большая бадья, теперь же посередине комнаты гордо стояла большая ванна, в нее свешивалась труба. На трубе были какие-то рычаги, клавиши и черт знает что еще. Вместо топчана была широкая лавка – на ней он вчера и валялся. На полках были какие-то флаконы, бутыли и свертки. При ближайшем рассмотрении свертки оказались кусками мыла. Флаконы он раскупоривать не стал. На окне висела новая занавеска, на подоконнике виднелось какое-то растение в кадке. Желая рассмотреть его поближе, он отдернул штору, бросил мельком взгляд во двор, и остолбенел. Задний двор тоже изменился, до неузнаваемости, но внимание приковало не это. Там, на широких светлых плитах (которых, к слову сказать, раньше не было и в помине), стояло... стоял... Существо. Золотисто-бронзовое, гибкое, изящное, как статуэтка из золота. Оно стояло, подняв руки к небу, как будто, купаясь в первых солнечных лучах, нетерпеливо пританцовывая. До его слуха донесся приглушенный хриплый смех, от которого у него мурашки пробежали по всей спине.

  – Что за... – пробормотал Джозеф, дергая задвижку окна. Существо быстро обернулось, их взгляды на какую-то долю секунды встретились, от чего он резко подался назад – нечеловеческие желтые глаза как будто заглянули в душу. Воздуха стало резко не хватать, а существо тем временем быстро прыгнуло на лестницу ко второму этажу.

  – Спайра, – охнул он. Там, наверху, скорее всего, Спайра спит, а это создание божье, прости господи, как раз туда и направилось!

  Путаясь на ходу в штанинах, он выскочил за дверь и пулей взлетел по лестнице. Дверь открылась со второго пинка, он ввалился в темный коридор и заполошно огляделся.

  – Спайра! – рявкнул он на весь дом. Потом распахнул первую дверь – это оказалась спальня. На кровати сделалось какое-то шевеление, и он резким движением сдернул одеяло.

  – С ума сошел? – недовольно спросила Спайра, тараща ото сна глаза. Дотянулась, отобрала у него конец одеяла и снова накрылась. – Ты чего? – она широко зевнула, закрыв лицо руками.

  – Ничего, – выдохнул он и плюхнулся на кровать. Сердце колотилось, как бешеное. – Ты ничего не слышала?

  – Слышала, как ты орешь, – охотно сообщила Спайра. – Кстати, чего ты орал?

  – У нас во дворе кто-то был. – Мрачно сообщил он. Спайра потерла лоб и уточнила:

  – Кто?

  – Откуда я знаю, кто, – раздраженно ответил он. – Какое-то существо!

  – Какое... существо? – лицо ее серело на глазах.

  – Я в окно в ванной выглянул, а там стоял... или стояло.... Короче, там кто-то было, потом увидел меня и сиганул по лестнице сюда.

  – У меня всегда закрыта дверь во двор, – быстро сказала Спайра. – Может, по крыше ушел?

  – Может быть, – согласился Джозеф. Поднялся, вышел из спальни, прошел по коридору, заглядывая во все двери. Дверь вниз, во двор, и правда оказалась заперта на засов.

  – Джозеф? – она неслышно подошла и теперь тревожно оглядывалась. – Мне как-то не по себе.

  Он вздохнул и взъерошил бороду. Посмотрел на Спайру. Та куталась в какой-то длинный халат и ежилась.

  – Не бойся. Я с тобой. – Он взял ее за руку и повел за собой вниз.

  ***

  Это же надо быть такой идиоткой! Я сидела за столом и мрачно созерцала военный совет – Джозеф излагал деду утренние события. Дед задумчиво прихлебывал кофе и поглаживал костыль.

  Нет, ну как можно было забыть, что Джозеф вернулся! И единственное окно с первого этажа, которое выходит во двор – это окно из его ванны. Ужас, последние мозги отшибло!

  – Может, оно мирное? – робко подала я голос. Джозеф хмыкнул и пожал плечами:

  – Может, и мирное. В любом случае, какого черта оно делало в моем доме? И откуда взялось?

  – Пустыня рядом, – неохотно проронил дед. – Мало ли!

  – Вот именно, мало ли, – проворчал Джозеф. Потом повернулся ко мне. – Спайра, как стемнеет – чтобы одна не ходила по дому, понятно?

  – Знаешь, мне кажется, это существо больше не появится, – закинула я пробный камень.

  – Это почему же? – насторожился Джозеф. Взгляд тут же стал цепким и внимательным.

  – Я так полагаю, оно тебя испугалось, – я пожала плечами. – Если не ошибаюсь, штаны ты надел по дороге ко мне?

  Дед оглушительно захохотал, потом сделал вид, что пытается сдержать смех, и уткнулся в свой кофе. Джозеф слегка покраснел, буркнул что-то нелестное и ушел к себе. Мы с дедом переглянулись.

  – Зато про дом забыл поворчать, – дед пожал плечами и покосился на кофейник. Я подлила ему кофе, подвинула оладьи, в надежде, что он все-таки, их поест. Дед отодвинул тарелку в сторону и задумчиво уставился в окно. Я потихоньку слиняла.

  Проторчав в лаборатории несколько часов, я снова спустилась вниз – тишина, царившая в доме меня настораживала. Дед с Джозефом сидели на крылечке – дед курил, Джозеф что-то обстругивал. Я села рядом с ними на крыльцо и вытянула ноги. Джозеф дотянулся до своего рюкзака и стал там копаться. Я с интересом на него косилась.

  – Держи. Это тебе, – он сунул что-то мне в руки и снова взялся за палку.

  – Ой, – в руках у меня был кусочек янтаря. Небольшой, но внутри.... Внутри была какая-то зверушка. Видна была каждая шерстинка, каждый волосок, даже коготки, наполовину выпущенные из лап. – Спасибо, Джозеф, – я потянулась и поцеловала его в щеку. – Такая красота! Это где ты такое взял?

  – В Сковородке, где ж еще, – хмыкнул Джозеф. – Там такого добра хватает. Иногда.

  – Спасибо, – повторила я, рассматривая подарок. – Я брошку сделаю.

  – Дай, гляну, – дед протянул руку и тоже стал рассматривать сувенир.

  Пока мы болтали, к дому подошли какие-то люди. Мы с Джозефом переглянулись.

  – Это к тебе? – негромко спросил он. Я пожала плечами:

  – Даже если и ко мне, я первый раз их вижу. – Двое мужчин и девушка остановились у наших ворот. Мужчины приподняли шляпы, девушка присела в реверансе. Я тут же вспомнила, что я в пыльных брюках, на голове у меня воронье гнездо, да и руки помыть не мешало бы. Тем не менее я улыбнулась и кивнула, а Джозеф и дед тоже кивнули. Люди развернулись и пошли в обратную сторону. Мы проводили их недоумевающими взглядами, потом переглянулись.

  – Чудные какие-то, – протянул дед и встал с крыльца. Джозеф посматривал на удаляющиеся фигуры и молчал.

  – Можно посмотреть твое снаряжение? – голосом примерной ученицы попросила я. Джозеф насупился и уставился на меня:

  – Зачем это еще?

  – Просто так, – улыбнулась я. – Нельзя?

  – Можно, – проворчал он. – Сейчас ходока доделаю и будем смотреть.

  – А что такое ходок? – заинтересовалась я.

  – В пустыне есть зыбучие пески, – пояснил Джозеф. – И на ощупь они отличаются от обычных. – Поэтому надо перед собой проверять палкой.

  – Понятно. Джозеф?

  – Что, Спайра?

  – А это... существо... оно было некрасивое, да? Страшное? – собралась я все-таки, силами. Джозеф замер на какое-то мгновенье, потом мотнул головой:

  – Не страшное, Спайра. По-моему, это вообще, был... детеныш. Я не могу сказать, что оно было красивое, но не отвратительное – это точно.

  – А...

  – Я закончил. Ты хотела что-то посмотреть? – он поднялся на ноги и взвесил в руке посох.

  – Да, только пошли ко мне, наверх, – я тоже поднялась и рассматривала палку в его руках. – А вот сюда можно засунуть пару заклинаний!

  – Спайра, – простонал Джозеф. Я хихикнула и пошла в дом.

  ****

  За окном стемнело окончательно, а Спайра и не думала заканчивать с делами. Джозеф с тоской вздохнул и покосился на стол. На столе горой возвышалось все его барахло, сваленное в одну кучу из карманов, рюкзака, мешка и шкафа. Время от времени Спайра брала оттуда что-нибудь, цокала языком и уносила на свой рабочий стол. Там вещь подвергалась пристальному изучению, чистке, обработке и неизбежному улучшению. Сопровождалось это неразборчивым бормотанием под нос, изредка ругательствами. После вещь перемещалась на другой стол. Куча на втором столе была не в пример меньше. За день они успели пару раз поцапаться по мелким поводам, дважды помириться и трижды сообщить друг другу, что они невыносимы. Теперь он сидел в удобном кресле, шлифовал ходока и рассматривал жену. Он ее весь день рассматривал, но похоже, это занятие способно увлечь его надолго.

  В углу что-то мелодично тренькнуло, и Джозеф лениво поднял голову. Уютный желтый свет заливал помещение, было тепло, Спайра возилась рядом – что еще надо усталому мужику?

  – Джозеф. Посмотри, пожалуйста, в первом ящике, – попросила Спайра.

  – Здесь? – уточнил он, нагибаясь к тумбе.

  – Да.

  Он выдвинул первый ящик и обнаружил очередную стопку писем.

  – Тут какие-то письма.

  – Почта пришла, – отозвалась она. – Прочитай, от кого?

  – Тааак. От господина Рику с наилучшими пожеланиями....

  – Дальше. Это наш управляющий.

  – Ммм. От Юзефа Шкварки. Это кто? – изумился он.

  – Это один знакомый контрабандист. Отложи в сторонку.

  – Контрабандист? – изумился он еще больше. Спайра подняла голову и пожала плечами.

  – Ну, да. Некоторые детали очень трудно достать, поэтому приходится пользоваться услугами... Юзефа. Очень милый мужчина. Между прочим.

  – Как приятно это узнать, – проворчал он, беря следующий конверт. – Из банка какое-то извещение.

  – А, это тебе, значит.

  – Почему это мне?

  – Мне уже утром приходило. Так что, это твое.

  Он пожал плечами и вскрыл конверт. Прочитал, тяжело вздохнул.

  – И как это понимать?

  – Что именно? – бодро поинтересовалась она. На столе что-то зашипело и завоняло. Джозеф поморщился и помахал перед собой бумагой. Спайра дотянулась до стены, дернула вниз рычаг, похожий на стоп-кран. В потолке открылся люк, что-то загудело, и дым с вонью втянулись в потолок.

  – Я тут понял слово через десять, – с поднимающимся раздражением сказал он. Спайра отошла от стола, опустила на грудь свои очки и взяла у него бумагу. Как будто, машинально присела на ручку его кресла, облокотилась на спинку.

  – А, это извещение о том, что твое доверенное лицо, а это я, истратило почти все деньги с твоего счета, а то, что осталось, вложило в акции Уголька. – Она вернула ему бумагу и потерла переносицу.

  – Уголька?

  – Ну, помнишь, мы с тобой разговаривали... Еще в начале нашего знакомства, – она быстро улыбнулась и взяла остальные письма.

  – Помню. – Мрачно сказал он, косясь на грудь под тканью тонкой блузки, которая была совсем рядом. Спайра быстро перебирала конверты тонкими пальцами. На одном из пальцев поблескивал тонкий серебряный ободок, и он неожиданно вспомнил, что у них даже обручальных колец нет.

  – О, смотри, приглашение, – сказала она и сунула ему под нос бумагу с гербом города.

  – И куда приглашение?

  – На ежегодный бал-маскарад, – она помахала перед ним листком. – Сходить не хочешь?

  Он уже открыл рот отказаться, но потом... Было бы неплохо сходить куда-нибудь с ней. В конце концов, ей должно быть, скучно сидеть целыми днями взаперти в этом доме. Тем более что компания тут не самая подходящая для молодой девушки.

  – Давай сходим, – осторожно согласился он, наблюдая за ее лицом. – А в кого нарядимся?

  – Дед будет пиратом, – с воодушевлением начала она, а он тут же фыркнул:

  – Ты думаешь, дед согласится пойти туда?

  – Думаешь, нет? – нахмурилась она?

  – Да ни в жизнь!

  – Ну, посмотрим, – она потерла руки и встала с кресла. – Ты кем будешь?

  – Проводником, кем еще, – хмыкнул он. – А ты?

  – Я буду сумасшедшим ученым, – хмыкнула она и передразнила его, – кем еще?

  Он тоже хмыкнул, дотянулся до ее руки и дернул. Она охнула и упала ему на колени. Он серьезно рассматривал ее лицо. Как всегда бледное, глаза веселые, на дне – тщательно спрятанное смущение. Она повозилась и села удобнее.

  – Что дальше? – поинтересовалась она. Он пожал плечами.

  – Спать пошли.

  – Я еще не закончила....

  – Завтра закончишь, – он легко поднялся, закинул ее себе на плечо.

  – Ты что делаешь? – возмущение было не очень убедительным, а потому он удобнее перехватил ее под коленками.

  – Ношу тебя на руках. Разве не об этом мечтают все женщины? – Они спускались вниз.

  – Ну, не как мешок с картошкой! – сердито заявила она, пружиня на мягком матрасе.

  – Как умею, – развел он руками и ушел в ванну.

  ***

  Дед лихо заломил треуголку на затылок и стал воинственно раскуривать трубку. От любимых сигар я его отговорила с трудом, мотивируя это тем, что так он выйдет из образа. Теперь дед здорово смахивал на паровоз, но никак не на пирата. Раскочегарив трубку, дед довольно выпустил струю дыма в потолок и перехватил костыль удобнее.

  – Ну-с, какая у нас программа? – бодро спросил дед. Я пожала плечами и поправила манжеты.

  – Немного поесть, немного попить, чуть-чуть потанцевать, а потом уйти домой, – предложила я. Дед довольно кивал на каждом моем слове. Я потихоньку рассматривала народ, собравшийся в городской ратуше.

  – Джозеф, ты кого-нибудь узнаешь? – поинтересовалась я в полголоса. Он неопределенно пожал плечами, потом кивнул.

  – Вон тот тип в костюме шерифа – шериф, – сообщил муж. Я фыркнула в стакан с пуншем и обрызгалась. – Милая!

  – Ты сделал это нарочно, – обвинила я его и достала платок.

  – Не без умысла, – довольно согласился Джозеф. – Ладно. Вон тот тип в костюме Оракула – мэр.

  – Даже так? – я с интересом осмотрела мэра. Против моих ожиданий, он оказался поджарым мужчиной средних лет. Под руку с ним шла милая юная девушка, в балахоне Пифии. – А с ним?

  – Жена.

  – Разница в возрасте приличная, – не сильно удивилась я. Джозеф пожал плечами, взял у меня стакан и отхлебнул из него.

  – Двадцать лет. Он ее у разбойников отбил.

  – Что-то мне это напоминает, – пробормотал дед и тоже отхлебнул из моего стакана.

  – Я бы попросил без гнусных намеков, – с достоинством сказал Джозеф. – У людей любовь. Большая, чистая и с первого взгляда, это все знают.

  – Это видно, – согласилась я, провожая глазами Пифию и Оракула.

  – Тебе принести еще пунша? – поинтересовался муж.

  – Учитывая то, что я и половины не выпила – да. И себе с дедом тоже принеси. – Кивнула я.

  – Удивляюсь я, как ты нас ухитрилась выдернуть-то сюда, – в сотый раз за вечер сказал дед. Я хмыкнула и пожала плечами, наблюдая за Джозефом. Возле стойки с напитками стояла молодая женщина, обладательница роскошных форм и длинных рыжих волос. Джозеф с ней поздоровался, та ответила, завязался разговор.

  Дед тихо ругнулся, а я с удивлением на него посмотрела – обычно, дед при мне таких слов не употребляет.

  – Спайра, деточка, может, на балкон пойдем?

  – Ну, пойдем, – с недоумением согласилась я. – А чего ты так занервничал, дед?

  – Душно тут, – мрачно ответил дед и оперся на мою руку. – И вообще, накурено!

  – А кто накурил, интересно, – хмыкнула я. На большом балконе народу было поменьше, зато разговоры шли куда оживленнее. Дед вполголоса перечислял присутствующих, комментируя те или иные выдающиеся черты характера. Я давилась смехом и пыталась сделать серьезное лицо. Джозефа так и не было.

  – Вот эту троицу я не знаю, – неожиданно сказал дед, слегка кивая в сторону. Я мельком туда глянула.

  – По-моему, это те, что подходили к нашему дому, тебе не кажется, дед? – лица их показались мне знакомыми.

  – Кажись, они. – Согласился дед и снова стал раскуривать трубку. Я аккуратно рассматривала троицу.

  – Девушка с двумя телохранителями, – задумчиво сказала я. Дед с интересом на меня глянул и закусил трубку.

  – Чегой-то?

  – Сам посмотри. К ней ближе, чем на протокольные полметра, подойти нельзя.

  – И точно, – удивился дед через пару минут наблюдений. – Не, ну, может, братья!

  – Они все одного года, – покачала я головой. – И потом, посмотри на их общение. Телохранители. Может быть, наемники.

  -Нда, – неопределенно протянул дед. Я наткнулась на колючий взгляд одного из телохранителей и сделала незамысловатый жест пальцами. Парень расслабился. – И чего ты тут фиги крутишь? – тут же спросил зоркий дед.

  – Дед, ну от тебя вообще не скрыться, – с улыбкой сказала я, отворачиваясь от любопытной троицы.

  – А ты думала. – С удовольствием фыркнул дед. – Так что там за жестикуляция была?

  – Жест значит 'я друг', – неохотно ответила я и стала поправлять складки на рукавах.

  – И откуда бы леди был известен такой жест? – дед посматривал на меня с интересом и пыхтел трубкой.

  – Дед, ну ты такие вопросы задаешь, – вздохнула я.

  – И почему-то ответов не слышу, – подхватил дед. – С ушами беда совсем, да, Спайра?

  – Дед, – простонала я. Когда на деда нападало такое настроение, спасения не было. – Как-то раз мне пришлось год таскаться с таким вот телохранителем, вот я их жесты и выучила!

  – И на кой тебе нужен был этот телохранитель? – пытливо спросил дед.

  – Сама не знаю, – проворчала я. – Дяде чего-то в голову взбрело.

  – Вы меня не потеряли? – весело спросил Джозеф из-за моей спины. Я обернулась, улыбнулась и забрала стакан с пуншем.

  – Не успели, – проворчал дед и одарил Джозефа тяжелым взглядом.

  – Я приветствую леди, – прошелестел кто-то рядом. Я с удивлением обернулась и обнаружила ту самую троицу в непосредственной близости. Обращалась ко мне девушка.

  – Приветствую вас, – согласилась я, мы обменялись вежливыми кивками.

  – Прошу простить мою нескромность, но я осмелюсь просить леди об аудиенции, – так же прошелестела девушка. Я растерялась. Какая еще аудиенция?

  – Когда? – растерянно спросила я.

  – Если леди будет удобно, завтра, в полдень.

  – Ну, хорошо, – еще больше растерялась я. Троица испарилась с нечеловеческой быстротой. Джозеф переводил взгляд с меня на деда и обратно.

  – Кажется, я пропустил что-то интересное, – протянул он задумчиво. Дед фыркнул:

  – Меньше с Шейлой трепаться надо было.

  – Я просто поздоровался!

  – Долго что-то ты здоровался!

  – Как будто, кто-то тут без меня скучал, – неожиданно зло ответил Джозеф. Обороты нарастал, голоса повышались. Я вцепилась в запястья мужчин и прошипела сквозь сладкую улыбку:

  – Ну-ка, прекратили балаган! Тут и без вас развлекательной программы хватает!

  – Вот-вот. Клоун целый, – проворчал дед, впрочем, без особого запала. – Лучше бы жену потанцевать позвал!

  – Не учи меня, чем мне заниматься с моей женой!

  – Ладно, – я убрала руки. – Вы ругайтесь, я пойду.

  – Куда, – рыкнул Джозеф. Я обернулась и дернула плечом.

  – Потанцую. Может, повезет, кто-нибудь пригласит. – Я царственно удалилась с балкона и почти сразу же нырнула за портьеру – там был замаскированный ход в дамскую комнату. Глянув в зеркало, я обнаружила, что прическа моя немного растрепалась. Приведя себя в надлежащий вид, я неторопливо вышла в зал. Народ уже танцевал вовсю – в основном, коллективные танцы. С трудом избежав цепких рук какой-то дамочки, лавируя в неожиданно многолюдной толпе, я добралась до бара.

  – Чего желает леди? – любезно осведомился бармен. Я задумалась, потом перегнулась через стойку и с надеждой спросила:

  – А у вас есть водка и томатный сок??

  ***

  Спайра как сквозь землю провалилась. Когда они с дедом выяснили окончательно, что Джозеф – клинический идиот, на глазах у всего города, при живой жене, заигрывающий с бывшими любовницами, Спайру из виду он потерял окончательно.

  – Вот и ищи теперь, – с мрачным удовольствием велел дед. – Хотя я бы на ее месте, на тебя обиделся!

  – Дед, давай ты будешь на своем месте, – поморщился Джозеф. – Только тебя на месте моей жены и не хватало, ей богу, дед!

  Они обошли большой зал, потом малый, потом прошерстили балкон, но Спайру так и не увидели. Дед свел брови в одну линию и не выпускал трубку изо рта.

  – Ты не видел мою жену, Кайл? – с нарастающим беспокойством спросил Джозеф проходящего мимо шерифа. Тот на минуту задумался, потом отрицательно покачал головой.

  – Не видел. Но если вы поругались, то загляни в дамскую комнату – обычно там женщины плачут после ссор в публичном месте, – посоветовал шериф и неспешно пошел дальше.

  – Иди, смотри, чего встал, – дед чувствительно толкнул Джозефа костылем.

  – Дед, как я могу туда сунуться, – возмутился Джозеф. – Да и не ссорились мы вовсе!

  – Конечно, не ссорились, – ядовито согласился дед. – Это мы с тобой ссорились. И это ей надоело до чертиков еще дома. Первый раз в жизни куда-то вместе вышли, ты и тут тоже самое устроил!

  – Как будто, я один устраивал, – пробурчал Джозеф, нерешительно топчась перед дверью в дамскую комнату.

  – Нашел время стрелки переводить, – дед всплеснул руками. – Иди, давай!