Текст книги "Муж на час (СИ)"

Автор книги: Лера

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

– Бог мой, бог мой, – повторяла свекровь. – Нина, спасибо тебе, это просто сказочная красота. Волшебная, – свекровь не сводила глаз с люстры, а у меня вдруг защипало в глазах. – Сколько стиля, сколько изящества… Девочка моя, дай я тебя поцелую еще раз.

– С днем рождения, Ма, – прошептала я, прижимаясь к теплой щеке. – С днем рождения.

– Спасибо, – прошептала она в ответ.

– Нинок приехала! – завопила сзади Зойка, а свекровь испустила тяжкий вздох.

– Зоя, перестань горланить, – строго велела Нона Станиславовна.

– Я в приличном месте, а не у себя дома, – радостно продолжила Зойка. – Ух ты, вот это красота! Нин, это та самая люстра?

– Она, – согласилась я. – Нравится?

– Красивая, – согласилась Зойка. – Теть Нон, это вам!

Свекрови был вручен конверт и альбом ручной работы, и, слава богу, народ отвлекся от люстры и переключился на следующие подарки и дарителей, а я тихонько отошла в сторону. Мне сильно хотелось посмотреться в зеркало – удостовериться, что все в порядке с платьем, туфлями, прической и общим видом в целом.

– Вот ты где, – меня настигла Зойка и тут же уцепилась за мой локоть. – Не бросай меня. Толик уже бросил, на тебя вся надежда!

– Курить смылся? – хмыкнула я, запуская пальцы в прическу.

– Ну, паразит эдакий. Платье – отпад. Только эту ночнушку сними сверху.

– Это не ночнушка, – обиделась я, нерешительно теребя рукава. – Это рубашечка.

– Фасон у этой рубашечки ночнушечный, – припечатала Зойка. – Снимай, она весь вид портит.

– Я стесняюсь, – прошипела я.

– А я тебе говорила, носи дома неделю! – зашипела Зойка в ответ.

– Я носила! Только дома никого, а тут…

– А тут все свои! Представь, что к тебе пришли гости!

– Я сама пришла в гости!

– Сними эту ночнуху! – Зойкино шипение перешло на ультразвук, и я сдалась.

– Черт с тобой, все равно не отстанешь!

– Вот именно, – с удовольствием подтвердила Зойка. – Ну-ка, дай глянуть… Блин!

– Что, плохо? – с надеждой спросила я.

– Нет! Я тебя хочу!

– Держи свою бисексуальную натуру в руках, – попросил невесть откуда взявшийся Толик. – Это ж Нинка! Привет, кстати.

– Привет, Толь, – поздоровалась я. – Она надо мной издевается, представляешь?

– Очень даже отчетливо, – засмеялся он. – Зойка может.

– Я все могу, – согласилась подруга. – Только ты если на нее посмотришь со спины, тоже захочешь!

– Да ладно, – усомнился Толик, бесцеремонно разворачивая меня спиной к себе. – Да ну, – меня развернули обратно. – Ты красивее. Без обид, Нин.

– Без обид, – засмеялась я. – Если бы вы меня всей семьей захотели, что б я делала?

– Тут два варианта, – оживилась Зойка, а Толик отвесил любимой жене шутливый подзатыльник.

– Слушайте, а мы где сидим? – решила я прояснить.

– Мы в малом зале, потому что нас мало, – доходчиво растолковала Зойка. – А здесь тетушка встречает гостей.

– Все понятно, – кивнула я, перехватывая клатч. – Рубашку мою отдай.

– Шиш. – Лаконично ответствовала любимая подруга. – Ты ее опять напялишь. Отдам потом. – С этими словами она затолкала упомянутый предмет гардероба в сумку.

– Отдашь поглаженную, – сурово нахмурилась я.

– Пошли лучше в зал, – предложил Толик, подхватывая нас под локти.

– Надо же, живая музыка, – пробормотала Зойка, поглядывая в сторону эстрады. – Да не какая-нибудь, а нормальная.

– Под нормальной ты подразумеваешь скрипку, виолончель и рояль? – съехидничал Толик.

– Я знаю, что для тебя нормально – значит барабанщик, клавишник и бас-гитарист неясной ориентации, но да. – С достоинством парировала Зойка.

– Что – да?

– Да – это значит, эти музыканты – нормальные, – Зойка ловко лавировала между столиками.

– А что, музыку послушать сюда будем ходить? – заинтересовалась я.

– Нет, там динамики в нашем зале есть, а сюда – если потанцевать приспичит. – Пояснил Толик.

– Ты что, тут уже был?

– Ну, я тетю возил ресторан выбирать.

– Я думала, папа выбирал, – пробормотала я, притормаживая – мы пришли в так называемый малый зал.

– Ага, тогда бы мы как нормальные люди шашлыки бы уже трескали в «Космонавте». – С ностальгией протянул Толик.

Возле нас неслышно материализовался администратор (или метрдотель?), и, шепотом уточнив, кто мы есть, повел нас рассаживать. Я села на предложенное место и принялась потихоньку оглядываться. В зале было очень уютно, очень сдержанно и… очень дорого. В настоящем камине горел настоящий огонь, мебель из натурального дерева – страшно представить, сколько такая стоит, у каждого гостя за спиной торчит официант с каменным лицом, еле слышная музыка льется откуда-то сверху. Я кинула взгляд вверх, и обомлела. Во-первых, от куполообразного потолка, расписанного в самом винтажном стиле, во-вторых – не ожидала увидеть второй ярус, по которому неслышно скользили люди. Массивные перила были увиты лентами, цветами, тканью, и все это парило, царило над нами, и у меня перехватило дух.

– Прошу минуточку внимания, – свекровь с царственной улыбкой кивнула мужу, и он, откашлявшись, встал. День рождения начался…

* * *

Я незаметно глянула на напольные часы – они показывали половину девятого. Зойка, заметив мой взгляд, шутливо погрозила мне пальцем из-за мужниного плеча – они неспешно покачивались в танце. Толик стоически терпел ненавистную музыку, Зойка млела.

– Разрешите вас пригласить? – тихий знакомый голос раздался за плечом, и я резко обернулась.

– Андрей Робертович, вот так встреча. – Поразилась я.

– Неожиданная, да? – негромко засмеялся он, подавая мне руку. Я вложила ладонь в ладонь, и мы вышли к танцующим. – Рад, очень рад вас увидеть. – Он аккуратно положил ладонь мне на спину, второй рукой взял мою руку.

– Взаимно, – промямлила я, выпрямляя и без того прямую спину. Мужская ладонь обжигала, да и общая внезапность меня сбила с толку почему-то. Зойка с боку делала восторженное и лицо и показывала всякие жесты, и я поспешила перевести взгляд на лицо Андрея.

– По какому поводу собрались? – тут же спросил он.

– У свекрови день рождения, – легко ответила я, приноравливаясь к танцу.

– Вы, как будто, говорили, что развелись, – он изогнул бровь, ловко поворачивая меня.

– Ну, это не значит, что я автоматически перестаю общаться со всеми его родственниками в тот же день. – Усмехнулась я. – Думаю, это процесс постепенный.

– Вы совершенно правы, – согласился Андрей.

– Вы тоже отдыхаете?

– Работаю, – улыбнулся он.

– Вот как, – пробормотала я, вспоминая его машину. Если он тут и работает, то явно не официантом.

– Шел по второму ярусу – смотрю – знакомая… фигура. – Последнее слово прозвучало как-то двусмысленно, и я смутилась. – Ходил вокруг да около, ходил, высматривал, – он притянул меня чуть ближе, и сзади промелькнула какая-то пара. – Потом догадался поднять списки приглашенных.

– Вот как, – на обратную дистанцию мы возвращаться не спешили, и мне казалось, что он меня буквально вжимает в себя. Я чуть напряглась, и мы легко отстранились друг от друга.

– Вы очень красивая, Нина, – улыбнулся он, удобнее перехватывая мою руку.

– Не хочу показаться нескромной, но слышу это второй раз за вечер, – улыбнулась я. Не даются мне светские разговоры, хоть убейся!

– Я удивлен, что я лишь второй, – а ему, видимо, не привыкать. Музыка закончилась, и мы остановились. Я переводила дух, исподтишка рассматривая Андрея. Черные брюки, черная водолазка, дорогущие туфли. – Спасибо за танец.

– И вам, – проблеяла я, потихоньку отступая.

– Я могу рассчитывать на второй раз? – он сгреб мою ладонь и поднес к губам.

– Можете, – храбро кивнула я, улыбаясь. – С вами приятно танцевать.

– Я польщен, – он приложил руку к груди, и откланялся.

– Лучше сразу заткнись, – велела я подобравшейся ко мне Зойке. – Я все твои некультурные междометия и так представляю! Вот даже не начинай!

– Нина, – обиделась Зойка. – Ну я же просто…

– Просто для справки – это «тот самый» Андрей, про которого я рассказывала, – я целенаправленно тащила Зойку за стол – пить хотелось неимоверно.

– Я так и подумала, как его увидела, – удовлетворенно кивнула подруга. – Вот прям сразу!

– Очень хорошо, – буркнула я, отпивая воду. Глаза теперь непроизвольно обращались вверх – ко второму ярусу.

– Что он тебе говорил?

– Сначала – что я красивая. Потом приглашал на второй танец.

– И ты отказалась?! – ахнула Зойка возмущенно.

– Я согласилась, – с достоинством ответила я. – Мы взяли тайм-аут.

– Я тебе говорила, что мужики полетят, как пчелы на мед! – торжествующе заявила подруга.

– Ты говорила, как мухи.

– Мухи летят не на мед!

– И я о том же!

– Дура.

– Я тоже тебя люблю.

– Так, когда все пойдут танцевать, ты тоже пойдешь, – безапелляционно заявила Зойка. Я молча кивала. – Ну, чего ты хмурая?

– Я его боюсь, – буркнула я.

– Сдурела? – изумилась Зойка. – Чего ты боишься?

– Да ничего, – обозлилась я. – Сама не понимаешь?

– Нет, – помотала она головой.

– Ну, представь. Ты пять лет замужем. Спишь с одним и тем же мужчиной. Работаешь не на самой престижной работе. Все время тянешься, пытаешься соответствовать всем и вся. И тут бац, такой тебе галантный принц на крузаке.

– И где тут… – Зойка поискала слово. – Подвох?

– Подвох в том, – устало вздохнула я, – что тяжело изображать из себя то, чем не являешься.

– Так и не изображай, – посоветовала Зойка серьезно. – Зачем?

– В том и беда, что он себя так ведет, и я за ним тянусь, – пожаловалась я. – Он галантничает, и я приседаю. Он про Италию мне рассказывает, а я ему максимум про Астану могу рассказать, и то, когда я туда на экскурсию ездила. Чувствуешь себя не в своей тарелке. Не на своем месте и не в своей жизни.

– Это как все время на каблуках ходить, – задумчиво протянула Зойка. – Коленки не сгибай сильно, спину держи, шею держи, руками не маши, подбородок тяни. И все время хочется тапки надеть.

– Я рада, что ты меня поняла, – благодарно кивнула я.

– Я тебя поняла. Но потанцевать с ним ты все равно пойдешь.

– Пойду, – кивнула я. – Будет на старости лет что вспомнить.

– Тю! Нашла, что вспоминать! Вот я щас стопку тяпну, и пойду петь на сцену – вот это точно все до старости будут вспоминать!

– И тебе забыть не дадут, – засмеялась я.

– И я о том же.

– Я через часок домой подамся, – неожиданно решила я. – Хочу уже разуться.

– Хорошо. – Зойка смерила меня долгим взглядом. – Как знаешь.

– А вот и наша именинница, – свекор внес Нону Станиславовну в зал на руках.

– Уже напилась? – тихо ахнула Зойка, а я ткнула ее локтем под ребра. За такие шутки можно и нагоняй получить – сначала от Толика, потом от именинницы, потом от папы.

Народ рассаживался по своим местам, принесли горячее, кто-то готовился читать стих с открытки, а я передернула лопатками – чужие взгляды я чувствовала кожей. «Наверное, он смотрит», – подумалось мне, и приятное тепло разлилось по телу. – «Будет соблазнять – соблазнюсь», – мысленно хихикнула я и попыталась представить себе сцену соблазнения. Сцена почему-то представляться не хотела, а на месте Андрея вдруг возник Захар, и от неожиданности собственных мыслей я чуть не облилась вином. С опаской отставив бокал, я покачала головой. Пить на сегодня, пожалуй, хватит…

* * *

В машине было тепло, тихо мурлыкала музыка, и я привалилась затылком к подголовнику. Да уж, соблазнение провалилось с треском – недаром оно не хотело даже представляться. Нет, Андрей прикладывал определенные усилия – говорил милые комплименты мне на ухо – ухо загоралось, а по спине шли мурашки. Легко проводил пальцами по спине – по ней снова бежали мурашки. Поцеловал запястье, кажется, коснувшись кожи языком – по спине послушно шагал целый табун мурашек. В конце концов, этот парад мурашек мне надоел, и когда Андрей позвал меня посмотреть оранжерею: «Небольшая коллекция орхидей, Нина, большинство из них цветут. Здесь недалеко, на третьем этаже», – я вежливо, но твердо отказалась, чувствуя себя свиньей. От предложения доставить меня до дома я отказалась так же твердо и непреклонно, распрощалась со свекровью, вызвала такси, и отправилась восвояси. Зойка с Толиком поехали со мной – сначала отвезли их, теперь мирно плелись в мои «жуткие трущобы», и я с удовлетворением думала, что завтра у меня выходной день, и можно еще сегодня что-нибудь посмотреть, а завтра и вовсе выспаться.

Бодро преодолев десять метров до своего подъезда (в туфлях по снегу – это вам не босиком по углям, это круче), я заскочила домой и тут же скинула обувь. На вешалку отправилась шуба, а вот клатч шлепнулся на пол.

– Это что еще? – удивилась я, увидев незнакомый телефон на полу. Господи, неужели тут побывали воры, грабители и прочие ужасы, которыми нас пугают везде и всюду?! Пулей я пронеслась по квартире, включая везде свет, заполошно оглядываясь. Да нет, все везде на своих местах, посторонних в доме никого… Я положила телефон на стол и пошла переодеваться в домашнее. Переодевшись и поставив чайник, я снова взялась за чужой телефон, и тут меня озарило. Наверное, Захар выронил. Он нагибался за коробкой, а у меня сотка заливалась – он и не увидел. Тьфу ты, ужасов себе надумала – грабители, насильники, все всадники Апокалипсиса!

Я решительно открыла телефонную книгу, вспоминая имя его сестры – кажется, Аня. Однако в телефоне обнаружился номер «Я, пассворд». Отлично, если на телефоне есть единицы, позвоню ему же на второй телефон. Гудок пошел, и я невольно подобралась.

– Да? – отрывисто сказали у самого уха.

– Добрый вечер, Захар, – мне неожиданно стало весело. – Это Нина. Вы у меня телефон потеряли.

– Привет, – растерянно поздоровался он. – Так вот где я его посеял, – Захар засмеялся, и я тоже почему-то засмеялась.

– Когда заберете? – деловито спросила я.

– А когда можно?

– Да хоть прямо сейчас, – легко предложила я и тут же зажмурилась. – Я спать не собираюсь.

– Это удобно?

– Нормально. С вас шоколадка. Большая. – Предупредила я серьезно.

– С орехами? – уточнил он, чем-то шурша.

– С цельными орехами!

– Через пятнадцать минут буду, – пообещал он, и отключился. Я перевела взгляд на зеркало. Да уж, в домашних штанах, но с прической и макияжем я просто неотразима. Надо хоть в порядок себя привести, чего мужика смешить…

Ровно через пятнадцать минут деликатно тренькнул звонок, и я пошла открывать.

– А спросить «кто»? – укоризненно сказал Захар.

– Я в глазок посмотрела, – улыбнулась я. – Но мне приятно, что вы за меня переживаете.

– У нас район не очень, – он пожал плечами и отвел взгляд. – Не для такой девушки как вы.

– Разувайтесь, – велела я, идя на кухню. Вот не буду вдаваться в подробности. – Вы не торопитесь? Если чаю со мной попить не откажетесь, буду рада.

– Попью, – он шагнул следом за мной, а я снова улыбнулась, доставая чашки.

* * *

Ну зачем ты так улыбаешься, а? Я же помню, теперь перед глазами стоит эта картинка – белая спина, беззащитная шея, локон вдоль хрупких позвонков. Как дальше-то теперь мне?! Ты ж как птичка райская, ты не для меня, это и ежу ясно, куда мне?! Девять классов образования, ПТУ, армия, а ты? За версту видно – и вышка у тебя, и семья приличная, и воспитание отличное – «вы», «здрасте-проходите», «чай с лимоном-молоком», «угощайтесь». Тебе вот так и надо ходить – в том платье, да в брюликах каких-нибудь, с мужиком каким-нибудь под ручку, да на прием, в ресторан. Каким ветром тебя в этот район вообще занесло-то? Тут даже не сериал «Реальные пацаны», тут все еще хуже. Две недели за тобой по вечерам хвостом хожу, провожаю, пацаны уже острить задолбались – зато и лезть к тебе даже не думают, а ты и знать ничего не знаешь… Я без понятия даже, как с тобой разговаривать, чтоб ты за дебила меня не приняла!

* * *

– Телефон, – спохватилась я, ставя чайник на подставку. – А то я потом забуду!

– Спасибо, – кашлянул Захар, принимая у меня трубку. – Я не думал, что вы так рано вернетесь.

– Может, на «ты» перейдем? – предложила я. – У нас вроде разница в возрасте небольшая, чего мы, в самом деле…

– Запросто, – улыбнулся он и подвинул кружку к себе.

– Да я вроде и не рано, – я повернулась к часам. – Как удалось слинять, так и слиняла.

– Вроде, девушки рестораны любят, – прищурился на меня Захар. Я равнодушно пожала плечами и поправила ворот свитера – от многочисленных стирок он растянулся и временами сползал.

– Да я по большому счету равнодушно к ним отношусь. – Честно ответила я. – Вкусно поесть я и сготовить могу, а всякие там деликатесы… Ну их, в самом деле.

– Дефлопэ, крррутон, – жеманно протянул Захар, а я от души захохотала.

– Вот-вот, именно в таком ресторане я и побывала сегодня! Тарелка размером со сковородку, а на ней горстка еды. Все красиво, как в музее. И непонятно, что ты ешь.

– Тогда понятно, чего ты оттуда сбежала, – засмеялся Захар.

– Я от ухажера смылась, – призналась я. – И все время еще боялась, что муж бывший нагрянет. Одни нервы, в общем!

– Чего ухажер-то? Надоел?

– Да он незапланированно как-то появился, – я разломила шоколадку и сунула дольку в рот.

– Нарисовался?

– Вот-вот. Нарисовался. Думала, хоть с подругой поболтаю, а тут он с китайскими церемониями.

– Ужас, – посочувствовал мне Захар. Я покивала. – А муж-то чего? Преследует, что ли?

– Бог с тобой, – засмеялась я. – Просто день рождения у его мамы был.

– Ни фига себе, – изумился Захар искренне и неподдельно. – Вы развелись, и ты ходишь на день рождения к бывшей свекрови?!

– А что такого? – насторожилась я.

– Да просто у всех моих друганов жены со свекровками воюют, а уж если разошлись – так вообще не здороваются.

– Ну и дуры, – спокойно сказала я. – Любой человек любую мать больше любой жены любит.

– Это скороговорка щас была?

Я фыркнула и чуть не облилась чаем.

– Прости. Просто я немного запутался в этих все любых и люблю.

– Ну смотри, – начала я, и тут посмотрела в его смеющееся лицо и тоже засмеялась. Хохотали мы минуты три, и Захар приложил кулак ко лбу, а я увидела на сгибе ладони татуировку «За ВДВ»

– Ух ты, ты в армии служил? – удивилась я, ловя ладонь. Нет, все-таки, на вино надо было поменьше налегать в конце вечера… – Она настоящая, или сойдет когда-нибудь?

– Настоящая, – Захар выдернул ладонь и спрятал руку под стол. – А что, думаешь, в армии ненастоящие делают?

– Я в татуировках мало разбираюсь. – Созналась я. – Но хотела перед сегодняшним вечером сделать временную, со светящимся эффектом. Спина открытая, если бы вдоль позвоночника пустить какой-нибудь орнамент, было бы эффектно, но я постеснялась. – Захар медленно вставал из-за стола, а я задирала на него голову.

– Я и так чуть не умер от разрыва сердца из-за твоего платья, – серьезно сказал он, подойдя ко мне вплотную. Я непроизвольно тоже встала. – Не добивай, а?

– Нне буду, – прошептала я, неуверенно кладя пальцы ему на локти.

Поцелуй был… непривычным. Я крепко зажмурила глаза и вцепилась пальцами в руки Захара, а он не делал ни единого движения навстречу, только его ладони на моих локтях сжимались и разжимались.

– Почему ты не врезала мне чайником по башке? – тихо спросил он, внимательно рассматривая мое лицо. Я нервно облизала губы.

– Когда? – неуверенно уточнила я.

– Когда я к тебе целоваться полез.

– Это я к тебе полезла, – возразила я. – Кажется. Так что это ты должен был отстаивать свою добродетель.

– Я и слова-то такого не знаю, – неприятно усмехнулся он, а я крепче сжала пальцы на его локтях.

– Чайником, говорю, ты должен был мне по башке врезать, – кашлянув, пояснила я.

– В следующий раз – непременно, – пообещал он, снова касаясь моих губ. Я опять зажмурилась и заставила себя расслабиться. На этот раз до меня дошло, что ему так же неуверенно, как и мне, и приободрилась.

– Мне лучше уйти, – осипшим голосом сказал Захар. Я молча прижала ладони к пылающим щекам. В полной тишине он быстро обулся, набросил куртку, и кинул на меня быстрый взгляд исподлобья. Я тут же отвела глаза. Хлопнула дверь, а я повернулась лицом к стене и пару раз ударилась об нее лбом. Прислушалась. За дверью тишина.

– Нин? – приглушенно раздалось из-за двери.

– А?

– Пошли завтра в кино?

Я высунулась в щель и улыбнулась.

– Вечером?

– Ага, – он тоже улыбнулся. На щеках – кирпичный румянец, грудь ходуном ходит.

– На последний ряд?

– Ну?

– Пошли. – Согласилась я, подтягивая ворот. Захар кивнул и сбежал по ступенькам вниз. Постоял секунду у подъездной двери, потом быстро поднялся обратно.

– Когда будут звонить в дверь, всегда спрашивай, кто, поняла? – он быстро поцеловал меня в губы и сам захлопнул дверь. Я хихикнула и потрогала губы. Чайником врезать, ну надо же…

****

День тянулся как старая ириска – даже зубы так же сводило от ожидания, хотя чего он ждал – непонятно. Хотя нет, понятно, чего ждал. Ждал звонка, бодрого звонкого голоска, уверенно сообщающего, что сегодня в кино она никак не может пойти, а вот в другой раз…

– Ну и чего ты как идиот с соткой таскаешься весь день? – недовольно спросила сестра, когда он в очередной раз проверил, не пропущен ли звонок.

– Ничего, – проворчал Захар и уложил Темку поудобнее. Племяш сучил ногами, разевал беззубый ротишко и пускал слюни. – Дай лицо ребенку вытереть, вон, потоп у нас.

– Зубы режутся, вот и потоп, – так же хмуро ответила Анька, но полотенце кинула.

– Ты чего кислая как лимон? – решил спросить он и тут же нарвался.

– Тебе-то что?

– Переживаю.

– За себя переживай. Я ж молча за тебя переживаю, вот и ты не лезь.

– Можешь переживать вслух, – фыркнул Захар и увернулся от подзатыльника. – Я сегодня на свидание иду, – неожиданно для себя самого выпалил он, глядя в сторону. Сестра замерла с занесенной для следующего подзатыльника рукой.

– Чего ты сегодня? – потрясла Анька головой и вытаращилась на него.

– В кино иду. С девушкой. Вот и сижу, то время проверяю, то пропущенный звонок.

– Ну ты даешь, – потрясенно протянула сестра и плюхнулась на диван по соседству. – Иди к маме, кушать будем.

– На, – он с долей облегчения передал детеныша сестре и вытянул ноги.

– И кто она?

– Ты ее не знаешь.

– Это не та кудрявая докторша, за которой ты две недели таскаешься? – прищурилась Анька, и он тут же пожалел, что вообще раскрыл рот.

– Блин, она не докторша, – начиная раздражаться, отрезал он, снова проверяя телефон.

– Все ясно. В общем, братец. Обувь и зубы почистить. Свитер новый надень, синий. Никаких спортивок.

Пока он в немом изумлении таращился на сестру, та поднялась, и ушла с Темкой на кухню. Тут в руке неожиданно заорал телефон, и он от испуга чуть его не выронил. За спиной хихикнула Анька, а у него неожиданно сел голос, когда буквы на экране сложились в имя «Нина». Ну, вот, ждал – дождался.

– Привет, – бодро поздоровалась она в ответ на его хриплое «алё».

– Привет. Как дела? – кашлянув, спросил он.

– Все отлично, – заверила Нина. – Я звоню спросить, на какой именно, из трех вечерних сеансов, мы идем.

– Эмммм, – такая простая мысль ему в голову еще не приходила, и он незамедлительно почувствовал себя идиотом.

– И в какой кинотеатр, – добила его Нина, и он закинул голову назад и закрыл глаза обреченно.

– Нин, я такой придурок, что еще об этом не думал, – решил он честно сознаться. Смысл врать-то?

– Ну чего сразу так на себя наговаривать так, – засмеялась Нина, и у него по позвоночнику продрало жаром от этого смеха. – Так, я сейчас в сети, давай вместе подумаем. Апельсин, Ленина, Казбек. Ты за какой голосуешь?

– Ленина? – не очень уверенно предложил он.

– Угу, – слышно было, как она клацает клавишами. – Вечером идет «Тор», «Пункт назначения» и «Холодное сердце». Твои варианты?

– Выбирай ты, – он уже немного опомнился, и перестал представлять, в каком виде она сидит за компьютером.

– Тогда на «Холодное сердце» пойдем, – решила Нина. – Это в половину девятого.

– Супер. Я за тобой заеду в восемь.

– Договорились, – согласилась Нина, что-то роняя, или чем-то ударяя по телефону.

– Эй, ты жива? – с беспокойством спросил он, садясь ровнее.

– Да, я уронила телефон. В сковородку. – Сдавленным голосом ответила Нина, и он против воли засмеялся.

– Как ты ухитряешься, – покачал он головой.

– Сама не знаю.

– А «Холодное сердце» – это триллер или фильм ужасов? – решился он уточнить. Она засмеялась, и он поспешно отодвинул трубку от уха. Раз он как дебил растекается лужей сиропа от этого русалочьего смеха, стоит принять меры.

– Это мультик. – Посмеиваясь ответила Нина, и он тоже заулыбался.

– Здорово. Сто лет мультики не смотрел.

– Вот и славно. До вечера?

– До вечера, – попрощался он и закрыл глаза.

– Ты же ненавидишь мультики? – с бездной удивления в голосе протянула Анька.

– Нефиг было подслушивать, – беззлобно ответил он и встал.

– Братец, очнись, – посоветовала любящая сестра. – Такие волнения перед первым свиданием – не к добру.

– Отстань.

– Тебе двадцать восемь, – напомнила Анька. – Не восемнадцать.

– Я помню.

– И ты уже два раза вляпывался по самые уши, ничего хорошего из твоих отношений не выходило! – не унималась сестра.

– И это я помню тоже, – он подвинул ее с прохода и потащил коробку со шкафа. – Здесь мои туфли?

– Здесь мои туфли, твои туфли под кроватью. Захар.

– Ну, что? – он повернулся к Аньке. Та стояла, привалившись плечом к стенке и смотрела жалостливо-жалостливо.

– Ну охолонись, ты чего. – Жалобно пробормотала Анька и ткнулась ему лбом в грудь. – Ну а если тебе эта кудрявая сердце разобьет, то что?

– Пойду в Изумрудный город, – усмехнулся он. – За другим сердцем.

– Сходи лучше прям сейчас, – сочувственно посоветовала сестра.

– Зачем?

– За мозгами, – рявкнула Анька, а он захохотал.

* * *

Машка сидела с ногами на моем диване, Вадик раскрашивал какую-то картинку, а я стояла перед распахнутым шкафом.

– Ну, ты, матушка, даешь, – с удовольствием протянула Машка, глядя за моими метаниями. Я выудила из шкафа комплект белья, покосилась на сидящего спиной к нам ребенка, и продемонстрировала белье Машке. Та округлила глаза и покрутила пальцем у виска.

– Сына, иди на кухню рисовать, – попросила она. – Мне с Ниной поболтать надо.

– О женском, да? – не отрываясь от картинки, спросил ребенок.

– Именно. Ступай, – она спровадила Вадьку из комнаты и без паузы спросила:

– Ты обалдела, что ли? Тебе, зачем в кино такая порнография?

– Ну, мало ли, – туманно ответила я, отправляя белье обратно в шкаф.

– Ты еще скажи, что ты с ним спать собралась, – фыркнула Машка.

– Ты ж со своим участковым спишь? – парировала я. – Почему мне нельзя?

– Тебе с моим участковым нельзя спать, потому что я с ним сплю, – доходчиво растолковала Машка, а я махнула на нее рукой.

– Ты Захара как назвала? Гопником? Так в чем разница между гопником и участковым в нашем случае?

– Ну, гопником. Но я основывалась на твоем рассказе. – Неохотно ответила подруга.

– Странно. Мне он гопником не показался. Обычный парень.

– Ну, обычный парень. Но не на первом же свидании…

– Почему нет?

– Это аморально?

– Мимо. – Я вытащила юбку и кофту и повернулась к Машке. – Это как тебе?

– Неплохо. – Покивала Машка. – Я все-таки тебя не понимаю.

– Тут и понимать нечего, – я снова углубилась в шкаф.

– Я не про то. Ты вот вчера Андрея этого отшила. Который, между прочим, ездит на «Тундре», танцует тебя и всячески кадрит.

– Не лежит душа.

– А неделей раньше лежала, – напомнила вредная Машка, и я закатила глаза.

– Маш, ну чего ты прицепилась ко мне?

– Да того, – в сердцах ответила подруга. – Ты с одним козлом только расплевалась, и тут же лезешь в какие-то отношения…

– Э, нет, подруга, – помотала я головой. – Я никуда не лезу. Я собираюсь спать для здоровья с молодым нормальным парнем. А вот влюбляться я ни в кого не собираюсь!

– Ой, не зарекайся, – тоскливо протянула Машка.

* * *

В фойе кинотеатра было неожиданно людно, шумно и светло, и я попыталась вспомнить, когда я в последний раз была в кино.

– Ты будешь попкорн? – спросил Захар. Я улыбнулась и помотала головой.

– Там такая толпа в очереди, ну его, – пояснила я. – Еще и застревает везде.

– О да, – с чувством согласился Захар. Он ощутимо нервничал и держал дистанцию в два шага.

– Слушай, я в кино не была года три, – созналась я, решительно беря его под локоть. – Так здорово, что ты меня пригласил! Спасибо тебе.

– Да, – невпопад ответил Захар, неровно краснея и отводя взгляд. Я хихикнула и, кажется, тоже порозовела.

– Слушай, а тут даже и чайника нет ни одного, – прошептала я ему на ухо, поддаваясь какому-то неясному порыву. – Как ты от меня обороняться-то будешь на последнем ряду?

Он растерянно оглядел мое лицо и прищурился.

– Дразнишься, да?

– Да, – я закрыла рот ладошкой и пофыркала.

– Я решил сдаться на милость победителя, – я почувствовала его ладонь на талии, и он притянул меня ближе к себе. – Сопротивляться не буду.

Теперь растерялась я, но тут, слава богу, прозвенел первый звонок, и мы, увлекаемые людским потоком, двинулись к зрительскому залу. Я шла впереди, улыбаясь и чувствуя две горячие ладони на своей талии. Найдя свои места, мы быстро уселись, и я в предвкушении уставилась на экран, почти сразу же забыв про своего спутника. Через какое-то время, я, впрочем, обнаружила, что мы вполне по-семейному переплели пальцы, и я почти что лежу головой на его плече. Мысленно хмыкнув, я скосила глаза на Захара – тот тоже не сводил глаз с экрана и вовсе не собирался лезть ко мне с поцелуями. Чуть не хихикнув, я вернулась к мультику и до конца его больше не отвлекалась, хотя мне временами казался чей-то назойливый взгляд слева.

* * *

Худшие предчувствия сбывались – мульт оказался в лучших традициях Диснея, или кто там мультики рисует. Но ради того, чтобы она вот так сидела рядом и упиралась виском в его плечо, он бы даже на «Брата» не поменял этот самый мультик. Красота, честное слово. Нинка смешная – вся там, в мультике, охает, хохочет, переживает. На нее интереснее смотреть, чем на экран. Вон, сидит, прядь теребит, измочалила вконец – за героев волнуется, как маленькая, ей-богу. И ведь правда, переживает, не понты колотит. Он поспешно отвел взгляд, когда она губу закусила – что-то там на экране у персонажей не заладилось, беда какая-то, и она за них болеет, как батя за хоккей…

Он поймал взгляд какого-то парня слева – тот вовсю обжимался со своей девчонкой – крашеной блондинкой. Скривился – ряд, конечно, последний, да все равно полно щеглов с родоками, дотерпи ты до дома и делай со своей кралей, все чего тебе захочется! В кино нахрена за этим идти?

После того, как он третий раз поймал взгляд этого парня на Нинке, он стал тихо беситься. Ты, блин, со своей девкой пришел, нечего на чужих таращиться! За своей получше смотри, вон, щас из трусов выпрыгнет. Психанув окончательно, он мотнул в сторону парня головой – мол, чего тебе надо, человече?! Чего тебе не сидится спокойно? Парень тут же отвел взгляд и уставился на экран. Подруга потянула его за рукав, подергала за ухо, да тот только отмахнулся. Блин, ну и чудики, ей-богу, в зоопарк не надо ходить!