Текст книги "Вивиан (СИ)"

Автор книги: Lelouch fallen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Большой, просторный, светлый кабинет, в котором нет ничего лишнего. Рабочий стол, на котором показательно выставлены письменные принадлежности, визитница и рамка с семейным фото. Он-то знает, что фото старое. Например, запечатлённая на нём миловидная бета, даже невзирая на все профессиональные усилия пластических хирургов, не помолодела ни на грамм, под слоем косметики и одежды оставаясь всё той же «женщиной далеко за…», да и улыбчивые мальчики-беты уже выросли в начальников отделов сбыта и маркетинга центрального офиса корпорации «Декстер & Групп».

Если присмотреться, заметно, что рамка покрыта толстым слоем пыли, хотя это не означает, что уборщица, чопорная и до тошноты педантичная бета средних лет, плохо справляется со своими обязанностями. Просто это фото лишь в нужные моменты достаётся из нижнего ящика стола и обычно занимает место между настольными макетами государственного и континентального флагов. Фарс, однако каков антураж. Не то что в его собственном кабинете, который он делит ещё с четырьмя такими же, как и он, рядовыми трудягами, где на столе лишь рабочий беспорядок из бумаг, в котором порой не может разобраться даже он сам.

Жалюзи на окнах, цветы в высоких кадках, большой аквариум на тумбе и шкаф – минималистически, строго, выдержано в светло-древесных тонах и со вкусом. Это там, за почти неприметной дверью у окна, и комфортабельный диванчик, и мини-бар, и холодильник, до отказа забитый всяческими деликатесами, и запасной выход, ведущий прямо в ангар для президентских автомобилей. Он был в этом своеобразном чилауте всего пару раз, но, видать, правду говорят, что омеги падки на роскошь. Впрочем, к хорошему все быстро привыкают, а вот к обыденности… Таким, как он, рядовым сотрудникам компании, в которой работает несколько тысяч человек, остаётся только вздыхать и сплетничать. В сплетнях он не мастак, да и вздыхать в его возрасте уже как-то не солидно.

– … мистер Тайтус, – омега отрывается от созерцания обстановки кабинета председателя и переводит взгляд на сидящего напротив него мужчину. Может, в годы молодые этот бета и был красавцем, но сидячая работа и многочисленные встречи за обедами/ленчами/поздними ужинами с деловыми и не только партнёрами сделали своё дело, превратив преуспевающего руководителя компании в лысеющего мужчину предпенсионного возраста с внушительно нависающим над ремнём брюк животом.

– Простите, – омега улыбается, зная, что даже беты ведутся на подобные приёмчики, – я просто слегка озадачен и оттого невнимателен.

– Я понимаю, мистер Тайтус, что это предложение оказалось для вас неожиданностью, – бета чинно сцепляет узловатые пальцы в замок, потирая массивный золотой перстень на безымянном левой руки, – тем более учитывая не столь далёкие события, – мужчина тактично покрякивает, а с губ омеги, наперекор когтями скребущим чувствам в душе, так и не сходит вежливо-глупая улыбка. – Однако я надеюсь на то, что вы не откажетесь.

– Конечно, не откажусь, – восхищённо кивает омега, чувствуя, что у него от этой натянутой улыбки уже начинают подрагивать мышцы лица. – Для меня это большая честь, мистер Стоун. Обещаю, что приложу все усилия и оправдаю ваше доверие.

– Это просто замечательно, мистер Тайтус, – бета едва ли в ладоши не хлопает, после чего споро нажимает кнопку вызова на телефоне внутренней связи. – Жаннетт, милая, а принесите-ка нам виски со льдом. Вы же пьёте виски, мистер Тайтус? – спохватывается мужчина, бросая на него скорее испытующий, нежели вопросительный взгляд.

– Разве что совсем чуть-чуть, – уклончиво соглашается омега, заливаясь румянцем.

Ещё будучи школьником, он посещал курсы актёрского мастерства, даже пару раз принимал участие в постановках местного драматического театра, но дальше хобби это его увлечение так и не пошло, хотя навыки даром не пропали. У Тайтуса всегда получалось отменно изображать недалёкую омегу, у которой на первом плане удачное замужество, а соответственно, и поиски достойного кандидата. Признаться, он даже испытывал некое наслаждение, когда заносчивые беты и мнящие из себя невесть что альфы поражённо распахивали рты и округляли глаза, понимая, что перед ними далеко не божий одуванчик, да и ещё обведший их вокруг пальца. Да, было дело, и он вращался в кругах бизнес-элиты, но мистер Стоун предпочитал об этом не вспоминать, да и сам омега тоже.

Жаннетт вошла в кабинет походкой от бедра, держа поднос на уровне пышной груди. Мистер Стоун любопытным взглядом оценил ладную фигуру своей секретарши, пока та расставляла перед ним и его посетителем стаканы, а вот омега, пользуясь случаем, лишь возвёл к потолку глаза. Все знали, что со своей секретаршей босса ничего не связывает: тот женщин красивых любил, однако романов с сотрудницами не заводил, ибо миссис Стоун, главный экономист, обосновалась в кабинете напротив и не считала за необходимость стучаться к председателю и уж тем более записываться к нему на приём у секретарши. Но в то же время Тайтус не мог не поражаться тому, как Стоуну это не надоедает: он каждый день, с девяти до шести, наблюдает эту самку с копной курчавых рыжих волос и худющими ногами, которые та выставляет напоказ, нося короткие юбки, и всё равно не перестаёт пожирать её взглядом. Возможно, всё дело в том, что беты отличаются от амильгамм, среди которых женщин не существует в принципе.

– Ну, за ваш успех, мистер Тайтус, – Стоун подымает бокал, и омега следует его примеру, хотя, в отличие от опустошившего стакан начальника, лишь пригубливает крепкий напиток. Нет, против алкоголя Тайтус ничего не имеет и, как и все, выпивает по выходным и праздникам, однако это мистер Стоун сейчас зайдёт в свой чилаут, пыхнёт сигареткой и завалится на мягкий диван вздремнуть, а у него впереди ещё пять часов рабочего времени и кипа непроведённых счетов и неоформленных актов.

– Признаться, вы меня сильно выручили, мистер Тайтус, – бета достаёт из кармана белоснежный платок, вытирая выступивший на лбу пот. – Уж простите, но место это словно проклято: десять лет всего филиалу, а в нём уже сменилось пять руководителей и семь главных бухгалтеров. Закрывать вот акционеры его подумывали, да всё-таки решили дать ещё один шанс, тем более что начальник там нынче молодой, амбициозный и пробивной. Вы, мистер Тайтус… Вивиан, – бета внезапно подаётся вперёд, словно напирает своей начальнической аурой. – Я же могу называть вас по имени – Вивиан? – омега в ответ, не имея выбора, снова лишь вежливо кивает.

– Так вот, Вивиан, – словно вмиг протрезвев, руководительским, тем тоном, от жёсткости которого звенит воздух, начинает Стоун, – вытянете этот филиал из жопы и подымите годовую прибыль на сто процентов – вернётесь в Детройт, на то место, которое было вашим ещё год назад, если же нет… – бета безвариантно разводит руками. – Вы, Вивиан, и так должны понимать, что в вашем лице я не теряю абсолютно ничего.

– Я прекрасно вас понял, мистер Стоун, – Тайтус, дабы не выдать своё негодование, на которое он, естественно, не имеет права, осторожно опускает полный бокал на стол. – Разрешите идти?

Стоун в ответ лишь рукой повелительно взмахивает, небрежно так, словно перед ним не живой человек, а надоедливый, но ещё не осточертевший питомец, и до самой двери провожает его взглядом. Пытливым таким и чуточку едким, словно всё ещё сомневается в своём выборе и даёт понять, что его решение может быть изменено в любой момент.

– Поздравляю с назначением, мистер Тайтус, – заискивающе улыбается ему Жаннетт, наверняка имеющая вредную привычку подслушивать, якобы поливая искусственные цветы или же вытирая невидимую пыль.

– Благодарю, – сдержанно отвечает омега, делая вид, что у него, сильно занятого и очень ответственного человека, нет и минутки на поболтать, спешит… в бухгалтерию.

Это и есть его кабинет, точнее, его уголок, второй стол у противоположной окну стены. Хотя в своём уголке должно быть комфортно и уютно, там должны быть некие мелочи, индивидуальные, приятные, свидетельствующие об обжитости. Например, та же керамическая кружка с изображением какого-нибудь мультяшного героя. А у Вивиана Тайтуса только компьютер и кипа бумаг, в которых он утопал, порой, честно сказать, имитируя занятость.

Его не только в родном отделе финансов и платежей, но во всей бухгалтерии открыто недолюбливают, но и не травят, аки изгоя, признавая за профессиональные качества. Ему завидуют, и его персона чаще всего становится объектом пересудов во время обеденного перерыва или же за чашечкой десятиминутного кофе-перекура. Его боятся и поэтому дружбы с ним не водят, но и загрызаться с ним не рискуют. К нему первому бегут за помощью, но оказывать услугу в ответ не спешат. Ему пророчат блистательную карьеру и в то же время желают провала, крупного настолько, чтобы иного выбора, кроме как выйти замуж и сидеть дома, рожая детей, у него не осталось. В общем, Вивиан Тайтус был бы полным идиотом, если бы отказался от только что предложенного ему места главного бухгалтера пусть и убыточного филиала в портовом городке с населением в семьдесят тысяч человек, на которых амильгамм приходится не более десяти процентов.

– О, Чарли, прости, я снова забыл купить тебе корм.

Лохматый пекинес, высоко задрав хвост, обиженно семенит в сторону кухни. Вивиан вздыхает, разуваясь. Псу не позавидуешь, учитывая то, что породистому Чарли приходится питаться объедками с его не шибко богатого на яства стола, но, с другой стороны, это вредное создание вообще должно быть ему благодарно за полную миску и мягкий коврик. А ведь мог оказаться на улице или же в питомнике, если бы Тайтус был менее мягкосердечен и добр.

Животных Вивиан не любит и обзаводиться питомцем никогда не планировал, но, когда подруга детства попросила его присмотреть недельку за псом, пока она смотается на курорт с очередным ухажёром, отказать Тайтус не смог. В итоге подруга удачно вышла замуж за состоятельного гамму, но Чарли так и не забрала, ибо у благоверного жуткая аллергия на собачью шерсть. Самому же Тайтусу питомец особых проблем не доставляет. Разве что приходится каждое утро выгуливать пса, который, принципа ради и прекрасно понимая, где для него оборудовано отхожее место, может нагадить в походные ботинки и пометить каждый приглянувшийся ему в квартире угол. На улице Чарли не оказался и ещё по одной причине: если бы не этот пёс, то утренняя пробежка так бы и осталась только в планах. Теперь же Вивиан, нацепив дизайнерский спортивный костюм, каждое утро трусцой семенит к парку, по парку и обратно, по своей фигуре замечая, что ранние подъёмы всё же окупаются.

– Не смотри на меня так, – высыпая в собачью миску остатки разогретого картофельного пюре, в ответ на укоризненно поднятый на него взгляд домашнего питомца оправдывается Тайтус. – У нас сегодня разгрузочный день.

Вообще-то Вивиан не принадлежит к той категории омег, которые соблюдают диеты и упражняются по рекламируемым на каждом канале методикам спортсменов/актёров/иных кумиров и знаменитостей, однако за внешностью, как и любая другая омега, следит. Порой не шибко дотошно, например, в зимний период ленясь сходить в салон на очередной сеанс эпиляции, да и элегантным и блистательным ему, каких усилий ни прилагай, не стать.

Просто Вивиан Тайтус обычный: среднего роста, утончённый, но не хрупкий или же воздушный, тёмно-русый и сероглазый омега, предпочитающий строгую, классическую, удобную одежду. Сколько Вивиан себя помнит, альфы вокруг него стаями не вились, но и их вниманием он обделён не был. Вместо кукольной внешности у него безупречная порода, которую по запаху учует каждый амильгамма. Не страдающий манией величия и не стремящийся к всеобщему признанию, Вивиан Тайтус считает, что этого вполне достаточно.

Сегодняшний вечер ничем не отличается от всех предыдущих. Приняв душ и заварив себе зелёного чаю, омега заваливается на диван и включает телевизор. Вечерние ток-шоу, как и фильмы, уже приелись, однако время нужно как-то скоротать, поэтому Тайтус останавливает свой выбор на нестареющем и из поколения в поколения, не сдающем своих позиций BBC, впрочем, сразу же погружаясь в собственные мысли. Повышение – это хорошо, однако ему ещё предстоит сообщить об этом родителям.

На работе его перевод в Ричестер-Холл по-быстрому обсмаковывают и тут же забывают об очередной сплетне, возвращаясь к работе. Ему даже не завидуют, скорее сочувствуют, зная, что тамошний филиал сейчас переживает, мягко сказать, не самые благоприятные времена. В его назначении на должность главного бухгалтера большинство видит заслуженное наказание, нежели поощрение. Сам же Вивиан считает, что это неплохое подспорье для того, чтобы начать всё заново.

Он уже навёл справки: городок небольшой, не шумный, уровень преступности минимален, да и шансы, что в Ричестер-Холл он встретит породистого самца, сведены к сотым процента. В том, что у него получится вытянуть, как выразился мистер Стоун, «этот филиал из жопы», Тайтус не сомневается, только бы начальник попался толковый, а так, в портовом городке-то, им будет где развернуться. Главное, чтобы родичи не заупрямились, заводя старую песню всё о том же, изъезженном вдоль и поперёк.

К родителям он заглядывает в выходной, поближе к ужину, ибо готовить умеет, но не любит. Чарли, которому он вчера таки купил корм, с этим мирится. Умная, однако, тварюжка, которую тоже придётся забрать с собой в Ричестер-Холл.

Зная, что разговор будет не из лёгких, Тайтус по дороге покупает тортик для папочки и бутылку хорошего коньяка для отца. Повод как раз для произнесённых с гордостью поздравлений, но сразу же, как только он оглашает сию новость, за столом воцаряется гнетущее молчание. Впрочем, иной реакции Вивиан и не ждал.

– Вивиан, дорогой, ну разве это нормально для взрослой омеги?! – его папа в свои пятьдесят выглядит молодым, прекрасным и цветущим, отчего ревности отца-альфы, виски которого уже давно посеребрила седина, нет конца и края. Порода и консервативное воспитание не только придают мистеру-о-Тайтусу шарма, но и оказывают сильное влияние на его взгляды на жизнь. – Вон все твои кузены и одноклассники…

Папа снова заводит старую песню, мотивы которой уже прекрасно известны сыну. Да, он одинокий омега двадцати семи лет от роду, ещё не состоящий в браке и даже не задумывающийся ни о семье, ни о потомстве, в то время как все его кузены и иные омежьи члены родни уже давно замужем, в положении или же обзавелись кучей детишек. Вивиан понимает папу, единственным сыном которого он является, но и поделать ничего не может, не хочет и не собирается даже ради горячо любимого родителя.

Во-первых, жизненный опыт общения с амильгаммами у него не самый радужный, а во-вторых, папочка и сам отчасти виноват в том, что до сих пор не качает внуков на своих коленях. Выбрал бы папочка себе в пару гамму, а не породистого самца, и ему, Вивиану, было бы проще. Хотя в таком случае он, Вивиан Тайтус, мог бы и не родиться в принципе.

Их мир был странным. По крайней мере, такой вывод сделал для себя Вивиан, когда понял, почему в нём всё не может быть просто и ясно. Были люди и амильгаммы, женщины и мужчины, альфы, омеги и, не так давно признанные полноценными членами общества, гаммы. Кто знает, почему эволюция человеческого рода пошла двумя ветвями, может, интересно небожителям было посмотреть, кто окажется более живучим, но факт на начало ХХІ века оставался фактом. Две обособленные формации существ, союзы между членами которых до недавнего времени не только порицались, но и считались таковым, что противоречит сути бытия и сосуществования.

Вивиан, как и оба его родителя, амильгамма, более того, он – породистая омега, в роду которой не было ни единого человека или даже гаммы, так что и пара ему нужна соответствующая. Вот только природа, та самая, которая породистая и безупречная, одарившая его тонким, искусным, привлекательным запахом и ореолом завлекающего шарма, сыграла с ним пренеприятнейшую, пусть и не смертельную шутку.

Он генетически не совместим с гаммами. По крайней мере, уровень совместимости настолько низок, что о потомстве говорить практически не стоит. Только от самца, того самого альфы, порода которого не менее безупречна, чем его собственная, и может зачать ребёнка Вивиан Тайтус. В Детройте много альф, – Вивиан знает, о чём говорит, – хотя отношения он предпочитает заводить с гаммами, как и было у него несколько вполне реальных шансов выйти замуж, однако… Вивиан не перебирает, просто природа его такова, что пару нужно не только чуять и осязать, но и чувствовать. Понимая первое и второе, о третьем Вивиану Тайтусу в свои двадцать семь сказать нечего.

– Пап, – сделав вид, что родителя он внимательно выслушал, примирительно начинает Вивиан, – лучше перевод в филиал, чем то, что могло бы быть. Не так ли?

– Так этот старый козёл ещё и мстит тебе?! – вспыхивает очередным возмущением мистеро-Тайтус.

– Джун, – вмешивается глава семьи, когда чувствует, что очередная родительская нотация выходит за семейные рамки, – не переходи на личности. Всё, что ни делается, к чему-то да приводит. Вот и наш мальчик получил не последнюю должность.

– Но он же уедет, Майк! – не прекращает свои возмущения Джуниор Тайтус, хотя взгляд отводит и с альфой в спор о старом и наболевшем для всех в их семье не вступает. – Уедет в совершенно незнакомый ему город, в котором он никого не знает и не к кому, в случае чего, обратиться за помощью. Пойми, Майк, наш мальчик…

– Уже достаточно взрослый и самостоятельный омега, – фыркает темноволосый мужчина. – К тому же, Джун, у тебя всегда плохо получалось играть роль наседки, не выпускающей птенчика из-под своего крыла. Признайся, Джун, – альфа ласково прикасается к плечу супруга, – что ты просто бесишься, заведомо зная, что родичи, узнав о переводе Вивиана, опять начнут выедать тебе печёнки.

– Да, начнут, – возмущённо дёргая плечом, ворчит омега. – Потому что омега – это омега, и у неё всегда на первом месте должна быть семья. Заметь, Майк, это мнение не только моих родичей, но и всей общественности. Это инстинкт.

– Это предрассудки… – бурчит в ответ альфа, подливая себе коньяка, и на этом их спор с супругом прекращается.

– Спасибо, отец, – шепчет родителю Вивиан, когда они уже переходят к десерту, тому самому шоколадному тортику, от вкуса которого млеет их бесценный папочка.

– Да не за что. Мне ли не понимать, – тем же шёпотом отвечает глава семьи. – Только больше на меня в этом деле не уповай, а то Джун опять будет дуться, обвиняя меня в том, что отца его ненаглядный сыночек любит больше, чем выносившего его, родившего и воспитавшего папочку.

– Хорошо, не буду, – Вивиан улыбается в ответ, а у самого немного тяжко на душе. Да, он действительно более крепкую родительскую связь чувствует с отцом-альфой, нежели с папой-омегой, но это ещё не означает, что кого-то из родителей Вивиан любит меньше. Просто отец всегда понимал его лучше. Вот как, например, сейчас.

Папа считает, что он гонится за карьерой, а вот отец знает, что Вивиан сбегает. Хотя бы на время, чтобы прийти в себя, чтобы воспоминания о недавнем скандале помутнели и жизнь вновь пошла своим чередом. Отец знает, что Вивиану стыдно смотреть в глаза и ему, и папе, что он пытается как-то искупить свою вину и что от своих целей его сын не отступится. Цель же Вивиана… Наперво начать жизнь пусть не с чистого листа, а хотя бы с нового абзаца, да и строчки будет достаточно, а уж он-то приложит все усилия, чтобы год спустя заслуженно вернуться в Детройт, в свой прежний кабинет и на свою прежнюю должность.

========== Часть 2. ==========

– Чарли, я знаю, что ты не кошка, но за неимением… – Вивиан вздыхает, но упрямо не сдаётся, как и строптивый пёс, упирающийся передними лапами, рычащий и тем самым отказывающийся первым переступать порог новой квартиры.

– Сдам в приют для бездомных животных, над которыми парфюмерные компании проводят свои жуткие опыты, – пекинес замирает, поворачивает голову и своими глазами-бусинками смотрит на него так, словно на своём, собачьем, языке говорит: «Кишка тонка».

– Чёрт с тобой! – в сердцах восклицая, сдаётся Тайтус и, подхватив пса под мышку, сам переступает порог квартиры.

– Ну вот, – осматриваясь, с облегчением выдыхает омега. – Можно сказать, что мы дома.

С собой у омеги только дорожная сумка с самым необходимым и чемодан на колёсиках. Квартиру он выбирал полностью меблированную, а по поводу личных вещей… Вивиан никогда не был ни шмоточником, ни любителем всяческого рода милых безделушек, так что все его пожитки были компактно упакованы ещё вчера вечером, а ключи от квартиры сегодня утром сданы родителям, провожающим его и Чарли на поезд. Да, самолётом было бы быстрее и куда комфортнее, однако летать Вивиан не любит – не то чтобы страх, просто по земле как-то привычнее, – да и с собакой его вряд ли бы пустили в салон, а запертая в клетке и оставленная в багажном отделении, эта животина могла причинить кучу проблем.

Пес шебуршится у него на руках, и Вивиан отпускает пекинеса, который тут же начинает семенить по квартире, принюхиваясь и деловито потявкивая.

– Только не ссать по углам, – бросает вдогонку псу предупреждение Вивиан, снимая обувь и плетясь вглубь квартиры. Дорога заняла всего-то пару часов, сосед по купе попался ему молчаливый, к тому же бета, который всё время над чем-то корпел в своём лэптопе. Сразу видно, «белый воротничок», который искренне верит в то, что его старательные труды будут соответствующе вознаграждены.

– Весьма неплохо, – констатирует омега, проходя из комнаты в комнату.

Проживание, как командировочное, ему оплачивает компания. Точнее, каждый месяц переводит на его счёт определённую сумму, которой, к слову, было бы вполне достаточно, чтобы в таком городке, как Ричестер-Холл, снимать шикарную квартиру в центре города. Может, кто-то на его месте поступил бы именно так, но Вивиан всегда был рационалистом. Двухкомнатной квартиры им с пекинесом более чем достаточно. И что с того, что почти на окраине? Главное, что до офиса не более двадцати минут ходьбы, так что тратиться ни на аренду машины и её заправку, ни на общественный транспорт не придётся. В крайнем случае автобусы, даже на окраине, никто не отменял.

– Это моя постель, и спать в ней ты, наглая животина, не будешь, – Вивиан прогоняет отчего-то разрезвившегося пса с кровати, бросая на неё дорожную сумку. Самое хлопотное в переезде, лично для Тайтуса, это собирание/раскладывание вещей. И если в первом случае ты, уже привыкший, знаешь, где и что у тебя лежит, то на новом месте удобство приходится подбирать методом проб и ошибок.

В спальне, кроме кровати, встроенный в стену шкаф: довольно просторный, с кучей полочек для обуви, шляп, шарфов и прочей дребедени. Сразу чувствуется, что до него здесь жила женщина, причём одинокая и не знающая материальных трудностей.

Несколько костюмов и рубашек перекочёвывают в шкаф, остальные вещи омега раскладывает по полкам, а бельё – в комод. Радует, что в спальне нет гарнитура с большим зеркалом, пуфиком и тумбочкой с множеством ящичков. Омеги любят такие вещички, но Вивиан воспитан своим папочкой старыми методами, которые среди всего прочего прививают и скромность.

Омега обязан быть красив и ухожен, однако это должна быть естественная, гармоничная красота, а не тонны косметики, пирсинг и кило побрякушек на теле. Даже сейчас, приди он домой, скажем, выкрашенный в столь популярный в этом сезоне тёмный баклажан, папочка лично обрил бы его налысо. Были прецеденты: ухо тогда болело больше недели то ли от прокола, то ли оттого, что Джуниор Тайтус прилично оттаскал за него своего пятнадцатилетнего сынишку.

В другой комнате тоже минимум мебели: мягкий уголок, телевизор и барный сервант. Вивиану нравится такой минимализм, к тому же меньше проблем с уборкой. А вот на паркетный пол ковры всё же придётся купить. В обуви расхаживать по дому он не собирается, да и в лежащем севернее от Детройта Ричестер-Холл зимы посуровее будут.

– Ну что, Чарли, пройдёмся по окрестностям? – когда все комнаты уже осмотрены, а вещи разобраны, спрашивает Вивиан. Пёс сразу же, виляя хвостом, семенит к двери. Можно было бы сказать, что пекинес умён, однако это просто рефлекс: поводок в руке хозяина означает прогулку, не более.

Так и не приняв душ, но всё же переодевшись в более тёплые вещи, Тайтус прицепляет поводок к именному ошейнику пса и выходит из квартиры. Дом небольшой, пятиэтажный. С соседями он познакомится как-нибудь потом, по ходу дела, хотя уже сейчас, по запаху, может сказать, что в его подъезде нет ни одного альфы. Зато есть гаммы, хотя Вивиан сомневается, что те создадут ему какие-то проблемы.

На кухне из утвари в наличии холодильник, плита, печка, комбайн и посуда. Вивиан с радостью отдохнул бы с дороги, однако у него на сегодня ещё много планов. Например, осмотреть местность на наличие магазинов и остановок, а также закупить продукты на неделю. Это старая и, к слову, оправдавшая себя привычка. Зная себя, Вивиан Тайтус сомневается, что на первых порах у него будет время не только на шопинг, но и на готовку.

Вивиан не то чтобы придирчиво, скорее щепетильно рассматривает себя в зеркало, зная, что встречают действительно по одёжке. Филиал «Декстер & Групп» небольшой, всего-то двести человек, однако в маленьком коллективе работать труднее, нежели в огромной компании, в которой знаешь от силы пару десятков сотрудников. В таких коллективах ты всегда на виду и никто не ждёт, пока новичок зарекомендует себя, сразу же принимая ко вниманию его внешность, поведение, происхождение, а уже после, по ходу дела, подмечая профессиональные качества. Произвести сногсшибательное первое впечатление Тайтус себе за цель не ставит, однако то же пресловутое происхождение и личные амбиции не позволяют ему вырядиться абы как.

– Нет, всё-таки так лучше, – делает вывод омега, подбирая волосы тонким, едва заметным ободком. В современном мире никто не требует, чтобы омеги придерживались старых традиций, да и сам Тайтус считает, что длинные волосы – это проблематично. К тому же не в случаях, подобных его.

Волосы у него слегка вьются – это если погода не влажная, – поэтому стрижёт их Тайтус до плеч, в основном, как сегодня, забирая назад ободком. Бывают у него, конечно, омежьи причуды, и тогда Вивиан волосы не собирает, выравнивает или же вообще идёт в салон и делает… В последний раз, аккурат перед течкой, это было мелирование.

– Ну что? Пожелаешь мне удачи?– уже у самой двери спрашивает он у пекинеса, лениво поднявшего голову со скрещенных лап. – Будем считать, что ты попросил меня не задерживаться.

В телефоне карта города, по которой омега и ориентируется: сперва прямо, на перекрёстке перейти дорогу и повернуть налево, а после снова всё время прямо, до упора. Админздание чуть в стороне от дороги, прямо же ангары и склады, так что Тайтус уверен в том, что не заплутает.

Взгляды прохожих он на себе, конечно, замечает, но не придаёт этому большого значения. Наверняка все обыватели здешних улиц знают друг друга в лицо, каждый день встречаясь по пути на работу, так что, дело понятное, новичок, да ещё и омега, вызывает скользящий интерес. К тому же тёмно-синий, слегка приталенный костюм подчёркивает его подтянутую фигуру, а деловой портфель в руках свидетельствует о его неразнорабочей должности.

Вивиан тоже времени зря не теряет. Рассматривает город, ибо вчера времени на это так и не выкроил, замечает, что он намного уютнее, чем ему казалось. Всё миленько, аккуратненько, повседневно. Не то чтобы Тайтус был приверженцем шумной, яркой и полной всяческого рода впечатлений жизни в мегаполисе, однако тишина непривычна, а отсутствие утренней суеты навевает скуку. Даже сегодня утром, выйдя с Чарли на традиционную пробежку, Вивиан в парке заметил всего несколько человек: дворника, старательно выполняющего свои обязанности, двоих мужчин, скорее всего, возвращающихся домой после ночной смены с доков, и даму древнейшей профессии с опечаленным выражением лица и сигаретой меж пальцев.

Его окружают беты и гаммы. Стайку омег-школьников он видел лишь издали, а вот альфу только и того, что почуял. Тайтус подобному и не удивляется: во-первых, в последнее время численность как альф, так и омег существенно сократилась, во-вторых, эти представители амильгамм преимущество происходят из знатных родов, в которых всё ещё не признают межвидовые браки и хранят чистоту породы, а посему и проживают в больших городах.

Вивиан предусмотрителен, поэтому прежде, чем появиться на новом месте в новой должности, наводит кое-какие справки. Понятное дело, поимённый список сотрудников с их видовой и половой принадлежностью Тайтусу не выдают, но на общую статистику начальник кадрового отдела взглянуть позволяет. И то, скорее не по старой дружбе, а потому, что вот-вот должен войти в пору и под влиянием гормонов слегка добреет.

На сто девяносто восемь человек: сто одна бета, мужчины и женщины, шестьдесят восемь гамм и двадцать три омеги. То бишь породистых альф всего шесть, и Вивиан уже подсчитал, что вероятность того, что ему придётся с ними тесно работать, довольно мала. Тем более, он ещё ни разу не встречал бухгалтера-альфу. Эти самцы, от природы будучи гордыми и амбициозными, и должности занимать предпочитают себе под стать. Как только доберётся до штатного расписания, сразу же просчитает, какие посты могут занимать альфы, и постарается свести общение с этими сотрудниками до минимума.

Нет, Вивиан не боится альф. У него самого порода, инстинкты, личностные приоритеты, в конце-то концов, но именно из-за этой породы и этих инстинктов Тайтус настраивает себя на то, что коллега – это коллега, а не потенциальный объект. Хорошо, если эти альфы уже с парами, а если нет… Можно пережидать течки в гордом одиночестве, отрицать необходимость постоянных отношений, держать марку неприступности и непробиваемости, но когда омега в тебе чует свободного и вполне подходящего для спаривания и зачатия потомства альфу, никакая сила воли не поможет. Вивиан Тайтус знает, о чём говорит.

Фасад здания ему нравится: полукруглый, белый, с большой серо-синей вывеской «Декстер & Групп» над входом и парковкой в стороне. В общем, строго, даже без клумб, как и нравится Вивиану.

В кабинке контрольно-пропускного пункта охранник. Из-за стекла не понять, бета он или гамма, но судя по тому, что мужчина не читает газету за утренней чашкой кофе, а через мониторы осматривает периметр – бета. Гаммы менее щепетильны в подобных вопросах, да и гены альфы делают их более крупными, нежели беты.