Текст книги "Русские - 2 (СИ)"
Автор книги: Leka-splushka
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)
Дадли было очень жаль крысюка. Он догадывался, что Рональд вряд ли играет с питомцем столько по вечерам, сколько они с Гарри развлекали Рапунцель и Москито. Он даже приносил приятелю книжку про то, что крысы – стайные животные. С ними нужно часто разговаривать, играть, их можно выдрессировать на всякие смешные трюки вроде прыжков с табуретки на табуретку. А если нет времени на общение, то неплохо бы завести питомцу друга или подружку.
Странно, потом у Дадли было такое чувство, что Хаэрс на него за эти слова обиделся. Все-таки это какой-то ненормально умный зверь!
Хотя... его Рапунцель тоже не дурочка. И хорошенькая. Вообще-то, жабища – куда круче крысы, так что Дадли немножко сочувствовал Рону.
А потом мистер Дурсль напомнил мальчишкам, что экзамены уже через неделю. Это значило, что время для игр сокращалось чудовищно несправедливо. Нет, совсем не прощались – уж пару часов в день для общения всегда найти можно. Но книжку ту Дадли так и забыл у Уизли. А близнецы нашли.
Пятнадцать лет – самый возраст для дрессировки крысы. Молли перед их просьбами не устояла, взяв клятвенное обещание, что все будет строго по написанному, никаких зелий и чар для несчастного питомца. Близнецы обещали. И даже приняли Рона и мелких девчонок в игру.
И Хаэрс тренировался. Старательно, упорно, стиснув зубы. Понимая, что от него не отстанут, пока он не допрыгнет до той табуретки. Он бежал изо всех сил, старательно отталкивался маленькими лапками, помогал себе хвостом и даже, судя по выражению мордашки, левитационными чарами. Но ничего не помогало. При всей прыгучести крыс, табуретки в разных концах комнаты – это далековато.
Комментарий к 2 *Пармус и Амикус учились у Слизерина. Если верить “Хозяйке Хогвартса” ;)
====== 3 ======
Тридцатого июля Дурсли и их воспитанник были приглашены на прием к Лонгботтомам по случаю Дня рождения наследника Рода.
Звучало пафосно, приглашение было вычурным и тисненым золотыми завитушками, филин, ожидающий ответа, был важным и солидным.
И тут к завтраку спустился Дадли.
– Ух ты! У Невилла днюха? А что подарим? А давайте ему купим батут и каску?! Пусть учится прыгать, как Теодор!
– Невиллу и просто каска не помешает, с его-то родственниками, – флегматично заметил Гарри, развозя овсянку по тарелке. Дядя сказал, что если Поттер завалит математику, то в лагере часы стрельбы ему урежут в два раза. Так что новость о дне рождении Невилла его не радовала. Минус день на подготовку к математике.
Приглашение Дурсли приняли. Но тетушка развела такую суету на пустом месте, что Дадли пришлось связываться с Невиллом и уточнять, что и как бывает на магических торжествах. И насколько к случаю подходят мамины жемчуга и новое платье?
Мальчишки азартно переписывались (не забывая передавать привет Теодору и отстаивать честное имя Тревора), но толку с их переписки было чуть.
На прием миссис Дурсль шла, как на битву. И оказалось, что очень напрасно нервничала. Иные фуршеты с акционерами страшнее будут. Собственно, никакого бала в блеске хрустальных ламп и отражений вальсирующих пар в начищенном мраморе пола не было.
Присутствовали бабушка Невилла, его мама и папа – только-только выписанные из больницы и еще не прошедшие курс реабилитации, несколько родственников со стороны Лонгботтомов (“Со стороны Блэков, – как пояснила недовольная Августа, – кто не сидит, тот умер или выжжен, как предатель”), да еще, к огромному удивлению Гарри, профессор МакГонагалл с племянником Майклом одиннадцати лет и директор Дамблдор в новой зеленовато-малиновой мантии, с очень интересными зажимами для бороды и в потрясных башмаках с пряжками, словно из фильма про викторианскую Англию.
Невилл ни на шаг не отходил от родителей, поминутно заглядывая в глаза то отцу, то матери. Гарри даже показалось, что сокурсник не слышит ни словечка из поздравлений. И он очень даже понимал Невилла.
С другой стороны, это скучно – просто так стоять. Хоть бы похвалился отцу чем-то, или Теодора ему принес на колени. Мало ли приятного можно сделать?
И Гарри стал тихонечко пинать и щипать Невилла, чтобы тот перестал уже пугать родителей бараньим взглядом и порадовал папу и маму хоть чем-то.
Долго Лонгботтом не выдержал. Мальчишки оставили взрослых для их серьезных бесед и переместились в сад.
– Чего тебе, Поттер? – привычно насупился Невилл.
– Чего ты встал около них, как баран? Не видишь, им неловко?! Да я бы за одну только такую возможность! Да я!.. – задохнулся Гарри, и Дадли как-то очень ясно осознал, что кузен сирота и тоскует по родителям. А ему казалось, что мама и папа у них давно общие...
– И чего ж мне делать? – тоже что-то там понял Невилл. – Бабушка сказала, что маму и папу нельзя нервировать.
– А ты нервируешь. Если бы у меня за спиной постоянно кто-то сопел, я бы разнервничался!
– Делать-то чего?
– Давай подумаем, что ты можешь хорошего для них сделать. Королем хвалился? – спросил Гарри. И тут же, не оставляя времени на ответ (а как бы можно было не похвалиться Королем?) спросил снова. – И как ему мистер Тэ?
– А я не показывал...
– Как?! Ты уже почти месяц с ними!!!
– Их всего десять дней, как домой отпустили. И то, первое время меня бабушка надолго не оставляла. Мама начинала плакать, ее поили успокоительными, а мне приходилось прятаться. Я тоже плакал. И меня тоже поили. Мерзкое варево. И голова, как будто отдельно от тела.
– Ну так вот, значит, первое. Обязательно покажи им мистера Тэ! А мама, понятное дело, плакала. Что ты сидишь, как зомбя?! От такого зрелища любой заплачет! Показал бы, как здорово умеешь на метле!
– Я не умею...
– Что ж ты обманываешь? Ни один из класса выше тебя не взлетал!
– Ага. И рук не ломали.
– Скучный ты.
Да, вечер удался.
Дети вели себя примерно. Ну, за исключением того неловкого случая, когда Невилл не удержал свою жабу и она прыгнула на шляпу леди Августы. Зато все полюбовались Королем, а Фрэнк наконец-то улыбнулся.
Взрослые нашли темы для бесед, хоть маги опасались, что с маглами общих интересов не будет, а тетя Петуния так же думала, но применительно к хозяевам приема. Тем не менее, они с Энид даже обменялись адресами каминов – не всё успели обсудить об Абрахам Дерби* за один вечер. Дядя Вернон с азартом пересказывал Френку свой проект лагеря отдыха для маленьких магов. Родители Невилла были аврорами, неплохо знали о боевой и физической подготовке – как оно устроено у ненормальных.
А на следующий день Невилл пришел камином уже к Дурслям. Один, без родителей – им пока были противопоказаны магические перемещения.
Гарри с удовольствием принимал подарки и поздравления. Самым дорогим подарком стала посылка от Хагрида – альбом с колдографиями родителей. Лесник, как оказалось, больше полугода списывался с выпускниками Хогвартса и собирал колдокарточки. А потом еще красиво вклеивал и декорировал сухими травами, перьями и ленточками. Это было совершенно новой стороной характера их взрослого приятеля. Гарри знал, что тот увлекается вязанием и пэчворком, а вот про увлечение полувеликана скрэпбукингом даже не догадывался. Зато теперь ясно, что можно подарить на Рождество, помимо идей с подпиской на журнал со схемами для вязания на спицах.
А вот директор Дамблдор с мистером Лонгботтомом преподнесли подарок самый неожиданный. Причем, если считать за всю жизнь Гарри Поттера – прошедшую и предстоящую.
Хотя, конечно, смешно получилось: директор опять умудрился подарить то, что и так всегда принадлежало Гарри, но о чем он не знал и даже не догадывался.
Они добирались магловским методом. И Поттер, открывая дверь, их совсем не ждал. Он думал – это Пирс пришел.
Сперва, увидев громадного тощего черного пса, Гарри подумал, что его опять с Дадли спутали. А потом вспомнил, что уже видел эту собаку на колдографиях с отцом.
– Это что? Это папина собака? А как же она столько прожила, бездомная?
– Ура! – скатился с лестницы Дадли. – У нас будет собака! Мама не отвертится! Йи-ха!
Миссис Дурсль скривилась, разглядывая донельзя тощую псину, ростом едва ли не со вставшего на четвереньки человека.
– Я такую видел в книжке у Скамандера! – продолжал радоваться Дадли. – “Гримм” – называется. Предвестник скорой и ужасной смерти! У, ты мой хорошенький! Мой ушастенький! Какие ухи-лопоухи! – Дадли принялся тискать и наглаживать пса.
Тетя стояла в предобморочном состоянии. Гарри тоже взглянул на папиного питомца по-новому:
– И как много времени разделяло появление животного и тот самый вечер? – хмуро спросил он, растеряв праздничное настроение. – И что там с бабушкиными гребнями, не нашлись? – уже исключительно из вредности спросил он. Директор опечалился. Опять не угадал с чудом и праздником для этого мальчика. Ну, может, следующий сюрприз исправит дело?
Нет. Не исправил. Когда в гостиной силуэт пса внезапно “поплыл” и на его месте появился черноволосый мужчина, дядя Вернон от неожиданности стукнул незнакомца в челюсть, Дамблдора вазой с фруктами, а до мистера Фрэнка добраться не успел – тот раньше выставил щит от всяких предметов и кулаков. Снимать такой щит мальчишки еще не умели, но все равно попробовали. Финтой (Гарри) и фантой (Дадли) – совершенно точно, в учебнике как-то так было.
Невилл же быстро переметнулся на сторону отца, зарядив Гарри в глаз. Гарри в долгу не остался.
– А ну, быстро все прекратили! – завизжала тетя Петуния. – Блэк! Я думала, тебя посадили в тюрьму!
– Да, у тебя день рождения не скучный, это точно, – хмыкнул Невилл, прикладывая к скуле замороженное мясо.
– А ты молодец, хороший удар! – широко улыбнулся Гарри, демонстрируя недостачу зубов.
– Мадам Помфри тебе новый вырастит!
– Зачем? Это молочный, давно шатался. Зато теперь через дырку здоровски плевать получится. Умеешь?
– Не-а.
– Я тебя научу!
Мальчишки сидели на кухне, пока взрослые довыясняли отношения и ждали взаимных извинений. Гарри считал, что тетя с дядей правее – незачем шутить без предупреждения в незнакомом доме с незнакомыми людьми. Это у дяди ножа при себе не было. А еще он не знал, что Сириуса Блэка посадили, как пособника Волдеморта! А то совсем беда была бы.
– Ну, я так и знал! – раздалось из гостиной. – Мама, ну к Гарри же с утра надо было приходить! Все самое интересное прозевали.
– Сириус? – удивленно спросила мама Блейза.
Гарри и Дадли вскочили, в безуспешной попытке привести в порядок хотя бы одежду. Кого они обманывали?
– Ну, я так и знал! – снова воскликнул Забини, разглядывая синяк Невилла.
– А директору Дамблдору по голове вазой стукнули. С персиками, – наябедничал Лонгботтом.
– И все это без меня! Гад ты, Поттер! Не мог еще вот самую чуточку потерпеть! Я маму торопил, как мог! А она не верила.
– На будущее, Поттер, – на кухню, потеснив Блейза, вошел Малфой. – В благородных семействах все самое веселое случается под вечер.
– Мы уже поняли, – ухмыльнулся Дадли. – А то вы с Забини будете с рассвета в окна скрестись.
– Я тебе метлу подарил. – Поспешил похвалиться Малфой. – Самую-самую, почти как у меня. Ты в этом году в команду пробуешься?
– Не. Я надеюсь, Дин и Симус не передумали в футбол. А на метлах – лучше в толкунчики. Мне больше понравилось.
– А где Винс с Грегом? – прервал открывшего было рот Малфоя Невилл.
– Они потом придут, с Паркинсон и Грейнджер.
– Поттер, а вы с Дэ с Джин списывались потом? – вдруг поинтересовался Блейз.
– Нет, не получилось. И телефон у нее теперь другой – она же переехала с мамой к этому ее отчиму. А что?
– Да так, спросить кое-про что хотел. Не важно.
– Как знаешь.
– Под моим присмотром! – строго сказала тетя Петуния и в комнату вошел директор. Следом вошла миссис Дурсль.
– Ну, молодые люди. Будем убирать следы побоища?
В общем, и этот праздник удался.
А с пятого августа начались экзамены.
Магловские учителя, очевидно, чаще встречались с хитрецами, наподобие дяди Вернона, чем профессора в Хогвартсе.
Бумага была проштампована, линейки проверены, чтобы на обратной стороне не было формул и теорем. Ничего лишнего на партах. Никаких электронных устройств и приспособлений (разумеется, за исключением медицинских приборов).
Если бы не крестный, Гарри столько превосходных оценок не получил бы. Не схитрить, не списать, а пока было время, были и более интересные занятия, чем зубрежка формул и дат.
Сириус только усмехнулся, тряхнув головой, записал себе время начала экзаменов, обложился учебниками и связал лист пергамента и манжету на парадной рубашке Гарри протеевыми чарами. Вопросы и ответы писали специальными исчезающими чернилами. Дадли пользовался мыслесвязью и, по обыкновению, подглядывал прямо с листа чистовика. Дядя шалости не разгадал.
А ничего, приятно иметь собственного крестного. Жалко, что тетя Петуния его не очень любит.
Гарри, пожалуй, впервые оказался в такой ситуации. До этого все суждения родителей о людях и событиях казались непреложными. Ну, может, чуточку слишком осторожными, если говорить о запрете залезать на боб. Но разрываться между их одобрением и приязнью к новому человеку Поттеру еще не приходилось.
Блэк веселый.
Но тетя недовольна.
Крестный помогает с экзаменами и охотно играет во фрисби на пустыре, обернувшись псом.
А дядя кривится.
Сириус подарил новую метлу. Круче, чем малфоевская.
Дурсли запретили ей пользоваться. По крайней мере, на Тисовой. И в лагерь ее с собой брать нельзя.
Блэк веселится и хулиганит.
Вернон Дурсль с каждым днем мрачнее и строже.
А Гарри так хочется нравиться и тому, и другому!
В лагерь после праздника в честь более чем успешно сданных экзаменов Сириус не поехал. Сказал, что возникло “несколько бытовых проблем”, потрепал по голове и обещал прислать “сквозное зеркало” – что-то вроде телефона, но с видеосвязью. Крутая штука!
Ладно, им с Дэ и без Сириуса в лагере скучать некогда будет! Опять начнется вечный бой с братьями Сантино. Наверняка кто-то из них устроил dedovshinu и обижает новичков и девчонок. А кто же заступится, если не Гарри с Дэ? Есть, правда, Патрик, Орландо, Саймон, Андре, кузены-Смитты и не-кузены Адамсы (Венсди – просто круть, хоть и девчонка)... есть... да много кто, но это не считается! Без них с Дэ никто за порядком как надо не присмотрит и дежурства по-честному не распределит.
В лагере и правда был непорядок.
Толпа подростков обступила сидящую прямо на ступенях крыльца административного корпуса девчонку, дразнились, кривлялись. Парочка совершенно незнакомых кузенам придурков тащила к себе чемодан новенькой, вопя, что надо непременно проверить – все ли ее вещи такие кружевные и розовые? Немногочисленные знакомые Гарри и Дэ так же смеялись, не делая попыток вмешаться. Выглядела девчонка, и правда, не так, как любители стрельбы, конной выездки и домиков на деревьях – локоны, бантики, рюши, розовое платьице, гольфики...
– С другой стороны... – протянул Дадли, – кто бы заподозрил в Гермионе воинствующую слизеринку до решения шляпы?
– Кто-то страх потерял. И Карл Сантино еще говорит, что он Робин Гуд!
– А я говорил, надо было за Львиное Сердце играть! В этом году так и сделаем!
– В этом году я, чур, шериф! Как в фильме!
– Эй! Я не хочу быть кузеном шерифа! Он его зарезал!
– Тогда будешь Мартианной, поддержишь зельями и колдовством! А я пошел спасать леди Мэрион!
Гарри сжал кулаки и ринулся наводить порядок.
Каково же было всеобщее удивление, когда Девочка-В-Розовом вскочила навстречу признанному лидеру и вожаку местных хулиганов:
– Гарри! Тысяча черртей! Я так тебе рада! А Дэ с тобой?
Комментарий к 3 *сорт бесшипных роз
пэчворк, от англ. patchwork – «одеяло, покрывало, изделие из разноцветных лоскутов»
скрэпбу́кинг – вид рукодельного искусства, заключающийся в изготовлении и оформлении семейных или личных фотоальбомов.
Следующая глава будет отступлением про Вернона, Френка и Сириуса.
====== Взрослые. Оправдания, обвинения, прочие глупости ======
Когда Фрэнк очнулся, события десятилетней давности были для него ярче и правдоподобнее, чем то, о чем рассказывали доктора и вдруг постаревшая мать. А потому, еще не в силах перешагнуть за порог палаты, он затребовал к себе Грюма, Скримджера – хоть кого-то из авроров. У него были слишком важные новости, чтобы медлить дольше. И так. Десять лет! Подумать только – десять лет!
Лестрейнджи пришли в их дом не просто так. И не знала Белла о пророчестве, иначе Невиллу ни за что бы не выжить. Они искали именно двух авроров, добившихся результатов в расследовании. Узнавших, что хранителем был не Сириус Блэк.
Стоило любезной родственнице только заподозрить, что Фрэнк догадывается, где ее драгоценный Лорд, как она заявилась. И лишь отчасти затем, чтобы выяснить, где Он. В большей же степени, чтобы не дать рассказать, что Питер Петтигрю пропал вместе с палочкой Лорда. А может быть, и с самим Лордом – тела-то не нашли.
Она бы бросила Аваду, но Блэки не убивают родню. И потому – круцио, круцио, круцио – до полной невозможности мыслить. До невозможности оправдать Блэка и объявить в розыск предателя Питти.
Но вот он пришел в себя, нужно срочно сводить на нет все попытки Беллс защитить кровавого маньяка-полукровку и его миньона.
В качестве доказательства невиновности Сириуса были инструменталки (такие штуки, разработка ОТ, действуют, как приори инкантатем, только не на палочки, а на помещение). Инструменталки, спрятанные в надежном месте, доказывали, что Питер пришел с Волдемортом, а после его смерти забрал волшебную палочку и скрылся, бросив раненого ребенка. Затем пришел Блэк, передал Гарри условно надежному человеку (сам Фрэнк Хагриду сына не доверил бы, хоть ничего против добродушного полувеликана и не имел) и бросился в погоню за Петтигрю*. Улики Белла не нашла и не уничтожила – не она одна умела хранить верность Лорду и соратникам. Или не успела. Под конец пыток Фрэнк не мог поручиться, что он говорит и зачем. Приятнее верить, что не выдал он ничего, но как бы то ни было, мать проверила – все лежит на месте. Проблема лишь в том, что Аластор больше не главный аврор, а Скримджер не намерен слушать пациента св.Мунго, только-только излеченного от безумия. И ничего бы никому бы Френк не доказал, если бы не Альбус Дамблдор.
Директор всегда умел слушать. И верить. И раскаиваться – он посчитал Сири подлейшим из предателей и ни разу за все время не навестил, не встретился, не поговорил – боялся убить, как признался он Фрэнку.
Лонгботтомы ждали возвращения домой, Сириуса перевели в камеру предварительного заключения, оправдательный приговор должен был быть подписан со дня на день, готовился праздник для Невилла и сюрприз для Гарри.
Н-да, кто же знал, что этот магл такой нервный?!
Вернон показался Фрэнку солидным, рассудительным. И вдруг – бамс! – вазой с персиками директору по голове. И грамотно как распределил цели: непонятное, сильнейший... а вот того, что условно-безобидный успеет палочку достать – не рассчитал. Или привык работать в команде, или... Да что это он? Не был и не мог быть магл аврором. Надо же, какая глупость в голову лезет!
Ну, ничего. Хорошо, что во всем разобрались.
В тот момент, как он отдал свое право защищать Джейми, и начался ужас. Доктора-мозгоправы в Мунго считают от какой-то другой точки отсчета, спрашивают об отношениях с отцом, о наказаниях, которым мать считала допустимым подвергать сыновей и – в особенности – наследника Древнейшего и Благороднейшего Дома Блэков, но он-то знает. Все началось, когда он предложил сделать Хранителем Питти. Фактически – предал друга ради возможности развлекаться, отвлекать на себя Пожирателей и не бояться выходить из дома. Права, наверное, была маменька, он слабак и предатель. Если бы не он... Нет, таких мыслей лучше не допускать, начнет верещать вредноскоп, и лекари набегут и накачают снотворными зельями. А от этого можно разоспаться и пропустить очередную встречу с Сохатиком. Он такой большой! Похож на Лили – светлый и веселый, как огонек. Но ехидца в нем Джеймсова. И сложение отцово – вряд ли Гарри когда-нибудь станет пузаном-домоседом. Этому Вернону только завидовать такому сложению. Сам-то на празднике пирогами не злоупотреблял. Небось каждая лишняя плюшка килограммов прибавляет, как старине Питти.
– Да что ж такое?! Не верещи, Мордредов выползень! Целитель, не надо меня усыплять, я уже успокоился! У меня с вами встреча через полчаса. Обидно будет проспать.
– Мистер Блэк, как скажете. Но вот эта микстура вовсе не повредит. Обещаю, что вы не уснете.
– Ладно, ладно. Давайте вашу дрянь. Пахнет, как будто Нюниус специально для меня варил!
– Гм. Пейте.
– Ваше здоровье! – и Блэк залпом опорожнил мензурку.
Действительно, стало спокойнее. Ушло желание немедленно навестить канализационные стоки и рвать, рвать крыс зубами.
На встречах с доктором он сливал воспоминания в думосбор и добровольно подставлялся под Обливейт. Потом просматривал события вновь, и они слегка тускнели – смотреть со стороны – вовсе не то же самое, что проживать раз за разом. К тому же, просматривал он не в полном объеме. Что-то доктора убирали совсем. С его полного согласия и одобрения. Годы в камере затерли почти что полностью, а вот с арестом, смертью друга и, почему-то, детством до ухода из дома, продолжали возиться. Даже обещали, что вылечат полностью. Сириус на такие речи только смеялся хрипло и отрывисто.
Врачи посоветовали завести хобби. Но с этим было совсем туго. Охоту на крыс они посчитали не полезной для психики. Может, когда-нибудь потом. А больше в голову ничего не приходило. Блэк из больничной палаты руководил восстановлением дома дяди Альфарда и продажей особняка на Гриммо 12, вместе со всем содержимым, будь оно проклято! На особняк претендовали Малфои, но им он не продаст ни за что! Лучше спалит!
У кузины Меди не было столько денег. Да и, признаться, Сириус не то чтобы хотел поддерживать с ней общение. Не к спеху. Может, найдется кто-то нейтральный, кому можно продать дом спокойно, без нервов, как это делают все нормальные люди. А пока... Пока к доктору, выпить еще зелий и к Сохатику. У мальчишки магловские экзамены и это довольно забавно.
Сохатик смешной, тянется, вглядывается в глаза.
– А расскажи, как вы с отцом познакомились? Или вы, как мы – знали друг друга с самого начала?
– Нет, мы смешно. Мы несколько раз знакомились. Моя мамаша... ладно, это я тебе не стану рассказывать. Но она с Дореей то ссорилась, то мирилась, мы с Джеем то играли, то нет, а потом, в поезде познакомились еще раз, самый последний и навсегда. А целители сказали, что она мне из мозгов решето сделает, потому что... это я тоже не хочу вспоминать. Маман была сложным человеком. И... меня воспитывали совсем не так, как тебя. Радуйся, Гарри!
– Да я и рад. Дядя Вернон – классный!
– Не обижает тебя этот магл?
– Ты что?! Мы собираемся перед школой с маской плавать! Ты с нами, так ведь, Сириус?
– Хм. Посмотрим. У меня, брат, режим. Мне пока многого нельзя. Я шум моря на много лет вперед наслушался. Мне бы куда в степи. Или в горы.
– Тогда Шотландия. Там все есть. И вереск. А напросись к Лавгудам, пусть тебя Луна по холмам поводит – уж такая там красота! Хоть страшно, а мы там долго играли.
– Что ж страшного?
– А вдруг Соседи? Ты, если тебя на бал в холмы пригласят, главное, не соглашайся, ага?
– Ага. – Сириус хохочет. А Гарри вновь принимается расспрашивать о родителях и тех временах, которые вспоминать очень больно. Но и очень сладко. Джей, Лилс, Рем – все встают перед глазами, как живые.
– А почему – “Гарри”? Я вот так узнавал про маму, с тетиным характером сравнивал. Ну, они же сестры, понимаешь же? И я подумал, даже миссис Уизли назвала сына в честь директора. А мама – не назвала, а жизни они свои ему доверили. И готовились меня как воина воспитывать. И вообще. Почему не в честь Поттеров? Или в честь прадедов? Как-то не складывается у меня это “Гарри”. Но я не возражаю, ты не думай. Лучше “Гарри”, чем... эм...
– Не тушуйся, кого обидеть боишься?
– Ну, пожалуй, не будем об этом. – Гарри покраснел, как помидор.
– Почему “Гарри”? – Сириус чуть прищурил глаза, как делал всегда при воспоминаниях шкоды. – Лили предлагала Вульфрик Джеймс Поттер. – Крестный недолго полюбовался на лицо мальчика и добавил. – А Джеймс – Альтаир Карлус Поттер. – Глаза Гарри стали еще чуточку больше. – После долгих споров решили, что малыш будет носить гордое имя “Вульфрик Карлус Альтаир Джеймс Поттер”. Они так радовались своему компромиссу! Помню, когда я, как подобает крестному отцу, выкликнул твое имя (и ни разу не сбился!), священник с жалостью на тебя посмотрел... и крестил, как Гарри Джеймса Поттера.
– Фух! Но как же?!
– По указу епископа Джона Пекхэма, священники не должны позволять, чтобы младенцев нарекали вычурными, непотребными именами**, – нараспев процитировал Сириус. – Лили кричала, что сейчас не дикое Средневековье, и ребенка можно записать в ратуше так, как им захотелось, а не как его нарекли при конфирмации. Но твой отец не дал. Знаешь, судьба, приметы, все такое?.. Раз священник нарек тебя “Гарри”, ты должен был прожить жизнь Гарри.
– Ну, не знаю... А вдруг, будь я Вульфриком... Как ты думаешь?
– Нет. Думаю, все правильно. А вдруг, будь ты Вульфриком, у тебя были бы совсем другие опекуны и совсем другое детство? Плавать с маской. Каково, а? У меня такого в детстве не было! – и Сириус засмеялся-закашлял своим похожим на лай смехом.
А вечером ревел опять вредноскоп. И вспоминалась, вспоминалась мать, поджавшая губы: “Это недостойно Наследника!”, хохочущий Джейми и мертвая Лили, раскинувшая руки перед кроваткой. Прибегали врачи, а потом опять наступало утро. И надо было вставать и жить дальше.
Не так-то это просто – вставать утром и жить. Фрэнки вот понимает.
Фрэнк опасался, что после “сюрприза с Блэком” магл обидится и предпочтет не иметь никаких дел с магами, но обошлось. И в назначенное время он с женой и сыном (Алиса не захотела расставаться с Невиллом надолго) оказался у ворот летнего лагеря. У магов такой организации не было, так что все здесь будет им в новинку.
Впрочем, за десять лет болезни и в неторопливом мире магии появилось слишком много незнакомого и непонятного. Без разницы, с чего начинать заново узнавать мир.
Детей было много – и не в пример Хогвартсу – они все носились с диким ором, воплями, иногда размахивая руками, сумками на длинной лямке, пращой, чем-то похожим на дохлую кошку. Взрослые перемещались степенно, но Фрэнк как-то сразу засомневался, что у него получится.
– Гриффиндор не сдается, – тихонько подбодрила мужа Алиса. Невилл печально вздохнул.
Вернон организовал им экскурсию, пристроил Невилла в третий отряд и отвел Алису и Фрэнка к их кураторам. Уже Филис и Рон будут организовывать младшим сотрудникам курсы первой помощи и посильную нагрузку.
Опасался Фрэнк зря, наедине с детьми его еще долго никто не оставит.
Вернон все больше уверялся в правдивости слов жены: “Все маги – ненормальные”.
Пришли на детский праздник без предупреждения, без приглашения, да еще и эти фокусы кошмарные со внезапными превращениями страшных собак в тощих уголовников. Нет бы клоуна привести, шарики принести воздушные...
Про шутки Джеймса Поттера и Сириуса Блэка, испортившие Пэт свадьбу он знал (сам не помнил, так что никаких претензий предъявить не мог, но учитывал, что за человек рядом с мальчишками. Да еще и сидевший).
Мальчишки же только что в рот этому мужику не заглядывали.
Граф Монте-Кристо, блин.
Весь такой... порода чувствуется.
И сущность кобелиная. Зачем это он Петунии букет калл притащил? Она цветы не любит! Он же помнит, как жена мимозу тайком в мусорку вынесла. Если что и дарить, так саженцы, комнатные в горшках, редкие сорта роз, чтобы потом можно было черенковать, прививать. А тут. Ну ладно Блэк подлизаться хочет. Она-то чего обрадовалась?
Вернон знал, что большинство волшебников не считают других людей, нормальных, за что-то разумнее обезьянки. Того придурка со штепселями, у которого мальчишки столько времени проводят, хоть вспомнить. Но все равно заволновался. Не хватало еще, чтобы всякие тут чужую жену обольщали.
Такими темпами появятся в их доме и кусачие чашки, и икра жабья по карманам.
Дурсль мрачнел, срывался на мальчишек с излишней строгостью, а Блэк, ну конечно же, такой веселый и добрый. Наверняка, втихую учит плохому.
Вернон попытался поговорить с новоявленным “крестным”, но беседы не получилось, хоть директор умиротворял обоих, как мог.
Да кто знает, может, лучше бы и подрались? Иногда драка ставит всё на свои места, кто бы что ни говорил.
– Ты что-то сказал? Прости, с этой новой сделкой я просто сама не своя! Может, зря мы пригласили мистера Мейсона на ужин?
– Пет, ты лучшая жена и хозяйка! Все пройдет идеально, главное не дергайся. Я рядом, мальчишек сплавим в лагерь, чтобы не учудили своих штук... случайно.
Петуния хмыкнула. Но через секунду снова нахмурилась.
– А если торт не пропечется?
– Я расскажу анекдот про японского гольфиста, и Мейсоны сбегут до чая. А мясо ты готовишь лучше любого шеф-повара.
– Не так уж и плох твой анекдот, – миссис Дурсль уткнулась лбом в плечо мужу, тот успокаивающе ее приобнял. Непослушные пальцы тут же принялись дергать за ушко, оглаживать шейку, вторая ладонь поползла ниже. – Вернон! Мальчики скоро вернутся!
– Главное, чтобы Блэка из камина черт не вынес. Ты сама его предупреди. Он тебя, кажется, побаивается. А мне назло сделает, я уверен.
– Да и меня он не особо боится. Эти маги! Одна головная боль от них!
– Мам! Мы дома! – раздалось из гостиной. На кухне звякнула крышка.
– Сын! Руки прочь от сырого теста! – взревел мистер Дурсль. Петуния ахнула и побежала спасать угощение, задуманное для четы Мейсонов.
– Дадличек, я тебе потом кусочек оставлю, – тут она вспомнила про диету, которую сын возмутительно часто нарушал у этих ужасных Уизли. – Или полкусочка. Или...
– Ма, это нечестно! Ты хочешь сказать, что твои гости столько слопают?!
– Прибыль, сын! Нужно думать не сколько они съедят, а сколько принесут выгоды. И вообще, некрасиво ограничивать гостей в еде.
– Ага! А меня ограничиваешь!
– Давно ли ты в родном доме, как в гостях?!
– Так, боец, а ты что жуешь уже? – дядя всегда был слишком наблюдателен.
– Нишефо, – Гарри поспешно сглотнул и развел руками. – Я могу вообще не есть ради благополучия семейного бизнеса!
Тетя в панике кинулась инспектировать миски и тарелки. Все, вроде бы, было в порядке. Ну не на сырое же мясо покусился Поттер?! Совершенно точно – Блэк отвратительно влияет на мальчишку.
– Так, забирайте спальники, что там вам еще надо для ночных посиделок, и скройтесь с глаз моих!
– Да, мэм!
– Будет исполнено, мам!
Парни выбежали за дверь.
– Держи, ухи-лопоухи! – Гарри протянул Дэ огромный сэндвич с жареным мясом, помидорками и салатом. Когда этот маг успел его сделать?!
