Текст книги "Темная душа (СИ)"

Автор книги: Леди Селестина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

– Уизли, не смеши меня. Кого я должен бояться? Тебя, что ли? – презрительно ухмыльнулся Гарри, приближаясь к парочке недоумков.

Малфой, шедший позади, фыркнул на такое высказывание друга и кинул брезгливый взгляд на Уизела с Томасом.

– Да я тебя… – начал пыхтеть багровеющий от негодования Рон.

– Уизли, попридержи свой язык, мы и так знаем, что твой словарный запас весьма скуден, – с издевкой протянул Поттер, чем вывел гриффиндорца из себя еще больше. Тот был готов голыми руками, словно какой-то плебей, броситься на оппонента.

– Отвали, Поттер, ты только и можешь, что оскорблять других. Прикрываешься славой, но мы все знаем, что ты темный маг. Грязный слизеринец, – выпалил Томас, с ненавистью смотря на брюнета.

– А ты вообще заткнись, грязнокровка, – парировал Драко. – Твое мнение никому здесь не интересно, так же, как и твоего дружка-нищего.

– Малфой, закрой свою пасть, сынок Пожирателя, – воскликнул рыжий.

Драко только собирался что-то сказать в ответ, как послышались неторопливые шаги, а затем грохот.

– Извини, я не хотела, – с этими словами в зал вошла Грейнджер, а за ней по пятам – Лонгботтом. Мантия его была помята и испачкана, на лице тоже виднелась грязь. «Неудачно встретился с доспехами. Идиот», – одновременно пронеслось в голове двух слизеринцев, которые с презрительными улыбками смотрели на двух прибывших.

– Уизли, ты что, настолько испугался, что привел группу поддержки? – хмыкнул Гарольд. – Тогда братьев бы привел, раз на то пошло. Хотя, о чем я говорю – они такие же идиоты, как и ты, – этой реплики Уизел уже не выдержал и с кулаками помчался на обидчика. Но Поттер был быстрее – взмахнув палочкой, он обездвижил рыжего.

– Что здесь происходит? – подала голос Грейнджер, с раздражением смотря на своих товарищей по дому. Гарри она удостоила любопытного взгляда, Малфою же достался недовольный.

– У нас здесь разборки, Грейнджер, – выпалил Томас. – Поттер, расколдуй Рона, – завопил гриффиндорец, нацелив палочку на брюнета.

– Разборки? Из-за вас наш факультет может лишиться баллов, как вам не стыдно! – начала свои поучения заучка. – Профессор МакГонагалл вам ведь вчера сказала, чтобы вы не лезли к слизеринцам. Лучше бы занялись учебой.

– Отстань, Грейнджер, этих змей нужно проучить, – стоял на своем Томас.

– Проучить, Дин?! Да Поттер знает больше заклинаний, чем второкурсники. Как вы собираетесь его проучить? – гневно вещала Гермиона, надвигаясь на своего сокурсника. Невилл стоял сзади, нервно теребя край мантии и опустив взгляд в пол. Весь его вид кричал: «Что я здесь вообще делаю?»

– Грейнджер, это нонсенс – ты признала, что я вундеркинд, – произнес Поттер, с насмешкой смотря на покрасневшую то ли от смущения, а может, от обиды, Гермиону.

– Я лишь сказала то, что все и так знают, Поттер. Все учителя ставят тебя в пример остальным и считают лучшим учеником. И вовсе ты не вундеркинд, а просто знаешь больше других, – лицо Грейнджер в этот момент могло соперничать с цветом ее красного галстука.

– А тебе завидно, что я лучший?! Что учителя такой, как ты, зубрилке говорят, что я во всем идеальный? – издевался Гарольд. Малфой, стоявший рядом, ухмылялся, смотря на дурацкое лицо гриффиндорки.

– Ты высокомерный и наглый. Чему тут можно завидовать? Но я признаю, что ты умный, – гордо вздернув подбородок, произнесла Гермиона.

– Добавь к этому: чертовски привлекателен, не по годам умен и не беден. Не находишь это сочетание прекрасным? – парировал брюнет. – А ты – дочка никому неизвестных и, спорю на десять галлеонов, небогатых магглов. Заумная гриффиндорка, считающая, что в книгах есть ответы на все, которая своими нотациями довела весь дом и некоторых учителей в придачу. Просто они не все так, как Снейп, открыто высказывают свой негатив к тебе. Ты начиталась и возомнила себя здесь самой умной. Но вынужден тебя расстроить, ты – посредственность, пустышка, никому не интересная и надоедливая. У тебя нет ни одного друга, и ты этим гордишься, – глаза девчонки наполнились слезами, но она также гордо продолжала держать подбородок, за что заслужила уважительный взгляд от брюнета.

– Ну и пусть я небогата. Зато я честная и верная, и когда у меня появятся друзья, я буду дружить с ними не из корысти, как ты, а потому что они этого заслуживают. А большое количество денег, чтоб ты знал, приносит лишь несчастье. Мне тебя жаль – ты никогда не узнаешь, как это – дружить по-настоящему, и любить тебя будут не за то, что ты такой, а потому что знаменитость, – выдав эту тираду, она перевела взгляд своих темных глаз на Малфоя. – И тебя мне жаль. Поттер тобой пользуется, ты у него как слуга: «принеси, подай, иди, не мешай». И самое обидное – ты это знаешь, но боишься признаться даже самому себе. Ходишь как павлин, хвастаясь своей чистокровностью, но прогибаешься по первому слову Поттера, – девчонка печально улыбнулась и перевела свой взгляд на застывшего на месте Томаса.

– А вы кинулись сюда, как два дурака, не подумав о факультете, который по крупицам зарабатывал баллы. Вам наплевать на ваших товарищей. Поттер с Малфоем вас провоцируют, а вы ведетесь, хотя уже давно должны понять, что им-то ничего не будет за такие ночные прогулки, а вас могут исключить, – речь Гермионы прервал возмущенный голос Дина.

– Почему это им ничего не будет?

– Томас, Поттера все ставят в пример. Профессор Флитвик разрешил ему ходить на дополнительные уроки вместе со старшекурсниками. Таким, как они, – гриффиндорка указала рукой на двух слизеринцев, – можно многое, а нам – нет. И я советую вам это запомнить, прежде чем что-то предпринимать.

– Грейнджер, да ты сегодня и вправду умом блещешь. До такого додуматься, и такую тираду прочитать, – с притворным восхищением произнес Поттер. Брюнет признал, что эта заучка не настолько глупа, как кажется – она в своих высказываниях оказалась почти везде права.

– Да ладно тебе, как была она дурой, так и осталась. Заучка с завышенной манией учить всех, – протянул Малфой. – Только мне вот интересно – что это ты ничего про Лонгботтома не сказала? Хотя, что про это ходячее недоразумение скажешь? – Малфой с презрением смотрел на застывшего и не обращающего ни на что внимание Невилла.

– Он намного лучше, чем ты, – кинулась на защиту друга Гермиона.

Дин тоже хотел что-то сказать, но неожиданно всех ошарашило появление миссис Норрис вместе с Филчем.

– Что здесь происходит? Гуляете по школе после отбоя? Все марш к декану Гриффиндора! – довольно сказал смотритель, и под своим чутким руководством повел шестерых первокурсников к комнате Минервы. Перед отчаливанием Поттер расколдовал рыжего, дабы Томасу с Грейнджер не пришлось его нести за собой. Когда они дошли до нужной двери, Филч негромко постучал.

Сначала было тихо, но спустя несколько минут послышался шум, а затем дверь открылась.

– Что случилось? – спросила профессорша, смотря на завхоза.

– Я поймал этих учеников, когда они бродили по школе после отбоя, – произнес старый сквиб. Минерва перевела взгляд на провинившихся.

– Проходите в класс, – она отошла в сторону, пропуская студентов в кабинет.

Глава 11

Пропустив шестерых студентов в класс, Минерва закрыла входную дверь и уселась за письменный стол. Ее карие глаза внимательно смотрели на провинившихся, ожидая, когда те начнут свои рассказы и оправдания относительно сегодняшней ночной прогулки. Но все, словно партизаны, молчали…

Все представители Гриффиндора понуро опустили головы, рассматривая каменный пол. В уголках глаз мисс Грейнджер Минерва даже заметила слезинки, которые норовили каждую секунду сорваться с длинных ресниц. Реакция Рональда Уизли и Дина Томаса была более сдержанной, ребята сидели с виноватыми лицами, комкая в руках края мантий. Невилл Лонгботтом выглядел не лучше, чем Гермиона, его лицо было бледным, а зрачки расширены от страха. Со стороны казалось, что он готов в любую минуту упасть в обморок. Смотря на эту картину, МакГонагалл слегка усмирила свой гнев – ее очень порадовало, что ее львята понимают свою вину, и раскаиваются. Рассмотрев своих подопечных, дама перевела взгляд на двух слизеринцев.

Гарри Поттер и Драко Малфой сидели с безразличными лицами и невозмутимо рассматривали убранство кабинета. Казалось, их вовсе не беспокоит, что они после комендантского часа находились вне своей гостиной, не заботит то, что их могут выгнать из школы за нарушение правил или назначить отработки до конца года. Минерву очень огорчило такое поведение слизеринцев, и она уже собралась зачитать им лекцию, когда ее взгляд встретился с холодными зелеными глазами. Женщина помимо воли отшатнулась, поскольку в них на долю секунды промелькнул странный блеск. Это явление сделало Гарри Поттера еще более похожим на Тома Реддла, и МакГонагалл слегка качнула головой, пытаясь отогнать наваждение. Когда она снова посмотрела на мальчика, то увидела лишь привычно-зеленые глаза и холодную улыбку, в которой искривились бледно-розовые губы. Такими усмешками Поттер часто одаривал как ее, так и многих гриффиндорцев, казалось, она стала основным атрибутом на лице парня. В глубине души декан Гриффиндора понимала, что это своеобразный механизм защиты от окружающего мира. Мальчик с каждым днем всё больше и больше воздвигал вокруг себя стены, и единственный, кого он подпускал достаточно близко – Драко Малфой, к большому сожалению МакГонагалл. Она хоть и понимала смысл такого поведения Поттера, но не считала его правильным, поэтому злилась и каждый раз пыталась наставить мальчика на правильный путь. Но Поттер так и оставался холодным и одиноким. На уроках он отвечал на вопросы Минервы, которые иногда выходили далеко за рамки программы первого курса. Парень прекрасно выполнял любые заклинания, притом с первых попыток. Его эссе были идеальны. Такие же успехи у Поттера были и по другим предметам. Все учителя считали его одним из лучших студентов и всегда ставили в пример. Даже грозный зельевар признал, что у мальчишки талант, как и у Лили, поэтому стал относиться к нему менее предвзято. Конечно, их конфронтации сильно не угасли, но всё же виднелось улучшение в отношениях между этими двумя. Минерва тоже считала сына Джеймса очень талантливым и умным, но это не компенсировалось его чрезмерной наглостью и высокомерием.

После пары минут размышлений и напряженного молчания деканша решила начать разговор. Час был уже поздний, поэтому ребятам следовало пойти в постель, а ей – заняться дальнейшей проверкой эссе.

– По какой причине вы находились после комендантского часа вне своих гостиных? – осведомилась МакГонагалл, почему-то смотря на Гарри. Поттер счел этот взгляд приглашением к началу речи с его стороны.

– Мадам, понимаете ли, ваш студент Рональд Уизли решил, что я какими-то своими действиями оскорбил честь вашего факультета, а в частности, его и мисс Грейнджер. С этими заявлениями он накинулся на меня в Большом Зале, где обвинил во всех грехах. Я, конечно, попросил его, заметьте, дружелюбно попросил, оставить меня в покое. Но Рональд, – Поттер издевательски протянул имя рыжего, чем заработал недовольный взгляд от профессорши и убийственный от Уизли, – по-видимому, слов не понимает. Он, брызгаясь слюной во все стороны, вызвал меня на дуэль, – рыжий гневно смотрел на слизеринца, пытаясь взглядом послать в него «аваду». У него так и чесались руки вскочить со своего места и хорошенько подпортить физиономию ненавистному слизеринцу, который неоднократно отклонял его дружбу. Но Рон сдержался, зная, что этим поступком только заработает себе больше неприятностей и лишит факультет пары десятков баллов, которых у того и так мало.

– Мистер Поттер, а почему вы не отказались? – недоумевая, спросила Минерва.

– Мадам, я пытался, но, похоже, извилин в мозгу Уизли не хватило, чтобы понять это, поэтому мне ничего не оставалось, кроме как согласиться, – хмыкнул юный наследник.

– Ты мог бы просто не пойти, – втиснулась в разговор Гермиона. Но, заметив предостерегающий взгляд учительницы, она стушевалась и виновато опустила голову.

– Я сначала так и хотел поступить, Грейнджер, но вовремя вспомнил, что представители вашего факультета славятся своей ту… отважностью, поэтому они расценили бы мой «умный поступок» как трусость. А потом бы распространили по всей школе слух, что некий Гарри Поттер – трус, который испугался великого Рона Уизли, – с издевкой проговорил брюнет, мило улыбаясь побелевшему от гнева Рональду. – А мне, профессор МакГонагалл, уж простите, не хочется выглядеть таковым в глазах общества, – женщина устало прикрыла глаза. Ей с каждой минутой становилось все трудней и трудней находиться в обществе этого язвительного и лицемерного ребенка. Минерва прикрыла глаза и отсчитала до пяти, пытаясь успокоиться. Что бы Альбус не говорил, но этот мальчик – исчадие зла, которое с каждым днем только доказывает, что через пару лет из него вырастет новый Темный Лорд, перед которым даже Волан-де-морт покажется лишь обозленным школьником. Гарри Поттер, сын отважных гриффиндорцев и ее любимых учеников ненавидит всех и каждого, и одному ему известно, за что. В подсознании Минервы металось два голоса – один твердил, что мальчик – невинная жертва обстоятельств, и что от «доброты» родственников таким вырос, а другой пытался доказать, что Поттеру просто нравится себя так вести. МакГонагалл металась в сомнениях, к какому голосу прислушаться.

– Мистер Поттер, я уверена, что вы преувеличиваете, – голос декана стал холодным. – Прояви вы чуть больше терпения, и все могло бы обойтись мирно, но, по-видимому, прав был Северус, утверждая, что правила не для вас писаны. И это очень прискорбно, – начала свою нотацию Минерва. Сейчас она решила воспользоваться против Гарри его же оружием – холодностью и язвительностью. Зельевар на днях говорил, что две эти черты характера плодотворно влияют на его змеек. Конечно, МакГонагалл не была такой профессионалкой в этом, как Северус, но кое-какой потенциал у нее был, ведь не зря она столько лет проработала в Хогвартсе.

Поттер не стал говорить в очередной раз о предвзятости. Все равно, его слова примут превратно и обвинят в лицемерии. Ни для кого не было секретом, что МакГонагалл всегда выгораживает своих львят.

Драко тоже был недоволен. Он со злостью смотрел на МакГонагалл, мысленно обзывал деканшу всеми известными магическими нецензурными терминами.

Некоторое время стояла тишина, а затем МакГонагалл огласила свое решение:

– По пятьдесят баллов с каждого, и завтра отработка с мистером Филчем. Мистер Поттер и мистер Малфой, вы можете быть свободны, а с остальными я хочу еще поговорить, – сказала женщина, внимательно смотря на Гарольда, но тот проигнорировал эти ее порывы и, не прощаясь, вышел из кабинета. Драко последовал за ним, напоследок не забыв громко хлопнуть дверью, от чего картины в классе и возле него задрожали и недовольно зашептались.

До входа в подземелья мальчики дошли молча, каждый из них был погружен в свои мысли.

– Терпеть ее не могу, – неожиданно подал голос Драко. – Как бы сделать, чтобы ее выгнали из Хогвартса.

– Сомневаюсь, что это получится. МакГонагалл покровительствует Дамблдор, а ты сам знаешь, какая власть в руках этого старикашки.

– Ну ничего, я ещё отомщу ей.

* * *

На следующий день Поттер проснулся в отвратительном настроении. Вчерашняя потеря сотни баллов Поттера не волновала. Слизеринцы вряд ли придут к нему с обвинениями, поскольку основную часть баллов зарабатывал Гарри благодаря идеально выполняемым заклинаниям и точным ответам. Отработка с Филчем тоже не вызывала негатива. «Подумаешь, один зря потраченный вечер в компании сквиба и тупых гриффиндорцев», – подытожил Гарольд.

…Большой зал встретил парня, как всегда, неимоверным шумом и суматохой. Студенты вяло ковыряли ложками в овсянке, которую юный наследник ненавидел, и переговаривались с товарищами по дому. Поттер привычно направился на свое место, которое за это время закрепилось за их разнообразной четверкой. Гарри и сам не понимал, как вышло, что эти две слизеринки влились в их с Драко компанию. Конечно, они не были «друзьями», но все же частенько и довольно нормально общались.

– Почему так долго? – спросил Малфой, стоило Поттеру сесть на свое место.

– Привет, Драко, – Гарри выразительно посмотрел на друга.

– Привет, – пробурчал Малфой. Девчонки, сидевшие напротив, тоже поприветствовали прибывшего и, хмыкнув на действия Драко, продолжили завтракать.

– Почему это поздно? Сейчас ведь только начало девятого, – осведомился Гарольд.

– Вот именно, уже начало девятого, а я до сих пор не переписал у тебя эссе по зельям, – буркнул слизеринец, щенячьими глазами смотря на друга.

– Малфой, ты не обнаглел? – задал риторический вопрос Поттер. – Ты скоро вообще перестанешь делать домашку, а будешь всё списывать у меня. И тогда тебе светит доля Рональда Уизли, – Гарольд с насмешкой протянул имя рыжего.

– Не пугай меня так, Поттер, я не переживу такого, – театрально закатил глаза Драко. – И чтоб ты знал, я хорошо разбираюсь в этом предмете, просто правильно излагать свои мысли насчет какого-то зелья пока не могу, – признал собеседник. – Так что дашь списать?

– Куда я денусь, – Гарри порылся в сумке, достал требуемую тетрадку и передал ее другу со словами: – Пользуйся, пока я добрый.

– Дракоша!!! – с воплями в их направлении мчалась Паркинсон.

– Спасите меня от этого мопса, – прошептал в притворном ужасе Поттер. – Дамы, вы не против приютить меня у себя, а то я превращусь в отбивную, когда мисс Паркинсон усадит свой зад возле своего жениха, – Дафна и Трэйси рассмеялись и милостиво подвинулись, освобождая для Гарри место между собой.

– Так уж и быть, садись, – произнесла Гринграсс. – А то мы не переживем, если Пэнси с тобой что-нибудь сделает.

– Дамы, вы сама доброта, – Поттер улыбнулся своей самой очаровательной улыбкой и перебрался к представительницам прекрасного пола.

– Поттер, да ты льстец, – ухмыльнулась Трейси.

– Драко, сколько раз я тебе говорила, что не стоит общаться с Поттером, – гордо вздернув нос, начала свои нравоучения мопсоподобная слизеринка.

– Что ты хочешь, Пэнси? – прошипел блондин.

– Как что? Я ведь твоя невеста, вот и пришла позаботиться о тебе. Мама говорит, что ты должен меня слушаться. И знаешь, в выходные она собирается посетить твоих родителей и рассказать им, с какими недостойными личностями ты общаешься, – Паркинсон окинула Гарри и двух девочек презрительным взглядом, а затем вновь перевела его на своего потенциального жениха.

– Не твое дело, с кем я общаюсь, – возмутился Драко, теряющий самообладание. Сидевший напротив Поттер засмеялся, но тут же закашлялся, маскируя свой невинный порыв. Гарри в душе сочувствовал Драко – это ж надо было так влипнуть! Такую невесту он и врагу не посоветовал… хотя нет, Уизелу можно.

– Как ты со мной обращаешься! – ноздри слизеринки раздулись от негодования, а сама она покраснела от обиды.

– Паркинсон, катись отсюда, пока я не испытал на тебе пару новых заклинаний, – вмешался в разговор Гарольд, сжалившись над понурым другом. Эта мопсиха умудрилась довести Малфоя до белого каления – казалось, еще слово, и парень ее задушит голыми руками.

– А ты не лезь, – воскликнула слизеринка. – Я пришла поговорить с женихом, поэтому не мешай. И ты знаешь, что девушек перебивать некрасиво.

– А где ты тут девушку увидела, Паркинсон? Если это ты намекаешь на себя, то спешу тебя огорчить – ты не девушка, а банши!

Пэнси скривилась и отвернулась от ненавистного слизеринца. Все ее лицо перекосилось от негодования, а из глаз, казалось, в любую секунду готовы вырваться молнии и расправиться с Гарри самым жестоким образом.

– Что ты хотела, Паркинсон? У меня нет желания лицезреть тебя целый день, – произнес Малфой.

– Ты не джентльмен, Драко, – обиделась девочка. Но Малфой проигнорировал этот выпад в свою сторону и продолжил выжидающе смотреть на Пэнси. – Ну, Дракоша, я ведь соскучилась, ты мне вовсе не уделяешь внимания, – начала жаловаться девчонка. – Я тебя вчера ждала в гостиной, а ты где-то пропадал.

– Пэнси, ты меня уже достала. Возомнила из себя, не знаю что, и предъявляешь мне претензии. Если наши родители заключили брачный контракт, то это не означает, что у тебя есть на меня какие-то права. К тому же этот документ можно будет разорвать, когда я стану совершеннолетним, поскольку у нас не было магической помолвки, – после этих слов на губах Малфоя появилась довольная улыбка.

– Ты так не сделаешь, тебе не позволит отец. Этот поступок может испортить репутацию вашего рода.

– Лучше потерять часть репутации, чем иметь такую жену, – честно признал Драко.

– Я тобой недовольна, Дракон, завтра же напишу Нарциссе письмо, – с этими словами Паркинсон поднялась со своего места и ушла к своим подружкам.

– Какая она надоедливая, – с облегчением выдохнул Малфой.

– Не повезло тебе с невестой, Дракон, – передразнила интонацию Пэнси Гринграсс.

– Ладно, хватит вам об этой мопсихе, давайте лучше пойдем на зельеварение, – четверка дружно поднялась и покинула зал.

Переговариваясь на эту тему, их компания и добралась до нужного класса. Дверь была открыта, и они зашли внутрь. В помещении как всегда царил полумрак. Поттер сел по привычке на вторую парту, возле него тут же уселся Драко, а парту спереди заняли девочки. Буквально через несколько минут в кабинет потянулись и остальные студенты. Урок, как всегда, был с гриффиндорцами, которые уселись на последние парты. Одна лишь Грейнджер, не изменяя себе, села впереди.

Наконец-то прозвенел звонок, и в класс, словно ураган, влетел Снейп, мантия за его спиной плыла, словно по воде.

– Сегодня вы будете готовить зелье от прыщей, рецепт на доске. Приступайте, – скомандовал профессор.

– Уизли, не забудь взять себе образец, может, поможет, – засмеялся Драко. Остальные слизеринцы тоже поддержали товарища, и в помещении раздалось несколько смешков. Снейп как всегда пропустил мимо ушей высказывание своего крестника.

– Отстань, Малфой, – недовольно пробурчал рыжий.

– Десять баллов с Гриффиндора за нарушение дисциплины, – проворковал зельевар. – Уизли, потрудитесь начать работу, или я еще раз лишу ваш факультет баллов, – ядовито протянул профессор, а слизеринцы вновь засмеялись. Рон недовольно покосился на Гарри и Драко, и приступил к работе.

Все студенты были поглощены приготовлениями, а учитель неторопливо прохаживался по рядам и заглядывал в котлы. Когда он подошел к Гарольду, то пристально посмотрел на идеального цвета зелье.

– Двадцать баллов, Поттер, за правильно приготовленное зелье.

Работа Малфоя тоже заслужила пару десятков баллов. Остальные же заслужили лишь критический взгляд декана змеиного факультета.

– Уизли, потрудитесь объяснить, что это у вас такое? – Снейп остановился возле рабочего места Рона и Дина. – На доске ведь чётко написано, что зелье должно быть жёлтого цвета. Тогда, почему оно у вас синее? – негодовал зельевар. – Вы умудрились испортить одно из простейших зелий, минус двадцать баллов, – с этими словами профессор перешел к следующей парте, где сидел Невилл. – Минус двадцать баллов, – Снейп скривился при виде стряпни Лонгботтома, но комментировать ничего не стал. Всем и так было понятно, что мышиного цвета вязкая жижа, что бурлила в котле гриффиндорца, далека от идеала.

Зельевар продолжил свой путь, попутно снимая еще несколько десятков баллов с недовольных гриффиндорцев. Когда он подошел к первой парте, где сидела Грейнджер, у которой зелье было нужного цвета и консистенции, то лишь хмыкнул и пошел дальше.

– Профессор, у меня ведь правильно сваренное зелье! – вдогонку воскликнула заучка.

– И что вы предлагаете, мисс Грейнджер? – декан с насмешкой вздернул бровь.

– Сэр, вы же дали студентам баллы за хорошо приготовленное зелье, а почему мне нет? – девочка чуть ли не плакала. Снейп пару секунд сверлил выскочку презрительным взглядом, а затем мерзко ухмыльнулся и произнес:

– Один балл Гриффиндору, – слизеринцы захихикали на такие действия, а гриффиндорцы недовольно зашумели. – Тишина! – воскликнул Северус. – Сдаём свои работы, и домашнее эссе. И не забудьте все подписать, иначе работа будет не засчитана.

Студенты торопливо начали заполнять колбы и относить их на стол к зельевару. Поттер отнес свой экземпляр и эссе последним, дабы избежать толкотни.

– Домашняя работа – написать все функции сегодняшнего зелья, и как его нужно применять. А сейчас все свободны, – студенты заторопились покинуть класс. Гарольд с Драко выходили в последних рядах – сейчас у них по расписанию была история магии с нудным призраком, поэтому можно было не спешить.

– Поттер, задержитесь, – произнес Северус, когда пара проходила мимо стола.

– Я подожду тебя за дверью, – произнес Драко и покинул кабинет. Гарри кивнул и остановился напротив учителя, смотря ему в глаза.

– Вы что-то хотели, сэр? – осведомился брюнет.

– Я думаю, что нам стоит объясниться. Я признаю свою вину в том, что относился к вам предвзято, в дальнейшем постараюсь быть объективней, – каждое слово давалось Снейпу с трудом, но на лице не отразилось ни одной эмоции. «Чертов Альбус с очередным своим грандиозным планом», – подумал Северус, матеря своего наставника в уме нецензурными словами. – Предлагаю начать наши взаимоотношения с чистого листа.

«Боже, что я несу», – твердил голос в голове.

– Хорошо, профессор, – отчеканил Поттер. – Я могу идти?

– Да, идите. Если вам что-то понадобится, можете обращаться, – напоследок произнес зельевар.

– Хорошо, сэр, – с этими словами Поттер покинул кабинет. Все его мысли блуждали над этим непонятным разговором. Парень не понимал, почему этот сальноволосый тип так радикально изменил линию общения с ним. Еще неделю назад он был готов назначить Гарольду отработку за малейшее нарушение, а сейчас так добродушно предлагает наладить отношения.

«Небось, здесь старик вложил свою лепту», – подумал Гарри. Это было самым, по его мнению, разумным решением.

Малфой, переминаясь с ноги на ногу, стоял возле кабинета и ждал его.

– Зачем он тебя задерживал? – пробубнил Драко.

– Да так, поговорить хотел, – ответил собеседник. – Пойдем на урок, а то пропустим увлекательный рассказ о восстании гоблинов.

Мальчики дружно засмеялись и направились по направлению к классу истории магии.

Как и предполагал Поттер, на Истории Магии им пришлось два часа выслушивать нудные рассказы Биннса о восстаниях гоблинов и о разной другой дребедени. По истечении урока Гарри, не кривя душой, мог признать, что ничего интересного или познавательного из речи призрака не извлек. Пожалуй, этот предмет стал для парня самым нелюбимым из всех, из-за скуки и бесполезности.

Дальше по расписанию у слизеринцев была травология и, как всегда, в паре с гриффиндорцам. Там они проходили самые простые растения, где их применяют и как выращивают. В основном урок Гарри понравился, если не считать несколько нелестных высказываний в его адрес со стороны Рональда и его тупоголового дружка, и, к удивлению Поттера, к их компании неожиданно примкнул Лонгботтом. Конечно, от этого жирдяя большого толку не было, он, как был трусом, так и остался.

Последним уроком по расписанию стояла трансфигурация, которую преподавала МакГонагалл. Первую половину занятия она рассказывала о новых заклинаниях для превращения одного предмета в другой. Затем был тест на проверку усваивания материала первокурсниками, а в конце МакГонагалл велела всем практиковаться. Как и всегда, первым с заданием справился Гарольд, ему с самого попадания в Магический мир все давалось легко, знание заклинаний и нужные движения палочкой словно всплывали в его памяти. Стоило раз или два попрактиковаться, и всё с блеском удавалось, такими результатами не мог похвастаться ни один первокурсник, даже те чистокровные маги, которые знали о наличии магии с детства и обучались контролировать её с малых лет.

Наконец-то прозвенел звонок, оповещая об окончании занятий на сегодня, и о долгожданных выходных впереди. Все ребята засуетились и, торопливо запихивая вещи в сумки, начали покидать кабинет.

* * *

Стоило мальчику подойти к портрету, как он увидел Салазара, восседавшего в кресле. Тот пил какую-то оранжевую жидкость из бокала и листал книгу. Поприветствовав кивком мужчину, он зашел в гостиную.

В центре стоял старшекурсник со значком «С» на мантии и отчитывал за что-то двух первокурсников. В них Поттер узнал Нотта с Забини.

– Нотт, из-за тебя наш факультет лишился сорока баллов, – возмущался парень. – Я же тебя предупреждал чтобы ты не нарывался к гриффиндорцам.

– Они сами ко мне прицепились, – оправдывался Нотт. – И вообще, Поттер с Малфоем не так давно лишили факультет сотни баллов и им ни слова никто не сказал.

– Нотт, а ты бы помолчал, – вмешался Драко.

– Вот именно, – вторила Гринграсс. – Большую часть баллов как раз зарабатывает Поттер, а не ты с Тео. Так что, прежде чем цепляться к гриффиндорцам, думайте головой.

– Особенно, когда рядом МакГонагалл. И дураку ясно, что деканша Гриффиндора не питает особой любви к слизеринцам. Ей только дай повод снять с нас баллы.

Дальше Поттер не стал слушать. Он не понимал, с чего все так пекутся об этих баллах. Ну получит их факультет кубок, и что с того? Это не даст каких-то привилегий – просто красивая безделушка.

– Представляешь, Нотт устроил дуэль с Уизли! – воскликнул Драко, входя в комнату.

– И?

– Тебе что, не интересно, что Тео дал по морде рыжему? – расстроился блондин. – Я думал, ты обрадуешься узнав что этого тупицу кто-то приструнил.

– Мне плевать на Уизли, как и на остальной их факультет, – отмахнулся брюнет.

Взяв с полки первую попавшуюся книгу, он углубился в чтение.

– Кстати, я забыл сказать, что нашу отработку перенесли. Снейп мне сегодня об этом сообщил.

– С чего бы это? – удивился Гарри.

– Не знаю, – отозвался блондин. – Может, Филча кальмар съел, – смешок.

– Это было бы слишком хорошо.