Текст книги "Вирус (СИ)"

Автор книги: Ларс Один

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Инстинкты превыше всего

Инстинкты превыше всего

Сектор один ноль шесть один. Остар

Круг семьдесят третий

День сто пятьдесят третий

Под бодрящую и вместе с тем завораживающую музыку, распахнув бордовые шторки, на подиум вышла высокая девушка. Она была высокой и без каблуков, а на них её длинные, стройные ноги казались бесконечными. Освещение в клубе было что надо, а потому толпящиеся вокруг мужчины могли хорошо разглядеть не только оттенённый белым платьем загар, но и безупречный макияж на её не особо привлекательном лице. Но мало кого из шумной толпы «ценителей» интересовало лицо молодой танцовщицы. Похотливые взгляды залипли на крутых, профессионально покачивающихся в такт музыке бёдрах, пытавшихся вырваться из тесной одежды налитых, идеальной формы грудях, на уверенно вышагивавших по подиуму, длиннющих, загорелых ногах. Добравшись до отполированного до блеска стального шеста, брюнетка начала вертеться, прижиматься, извиваться, демонстрируя свои прелести со всех сторон. Платье было достаточно коротким, чтобы не стеснять движений, но все только и ждали, когда она его уже сбросит. Достаточно подразнив возбуждённую публику, танцовщица не спеша прошлась по кругу, всматриваясь в обращённые к ней нетрезвые лица.

Наконец её выбор пал на задумчивого блондина, который лишь делал вид, что интересуется девушкой в белом платье. Став в хорошо отрепетированную, соблазнительную позу, она взмахнула наманикюренной рукой в его сторону. После подошла совсем близко, развернулась и присела. Он не заметил её приглашения, так погружён был в свои мысли. Сидевший рядом мужчина с пластырем на носу и тёмными кругами под живыми, весёлыми глазами резко толкнул блондина в плечо. Тот очнулся, осмотрелся, вызвав гомерический взрыв хохота в зале, но только после подсказки расстегнул молнию на платье стриптизёрши. Девица резко поднялась, обернулась, а на её отстранённом лице появилось подобие улыбки. Наверное, именно с такими равнодушными лицами работают за конвейером, сортируя бегущие по ленте сосиски. И лишь, когда вместо стандартной замечают посмевшую выделиться, то на мгновенье оживают, чтобы сбросить брак с ленты. Поводив плечами, уже вернувшая своему взгляду холодное безразличие девушка избавилась от платья. Оно упало к её ногам, оставив брюнетку в светлом, кружевном белье. Сосед блондина, вслед за остальными посетителями, бурно реагирует на представление, а тот всё больше бледнеет.

Снова шест, лишь движения стали откровеннее и сложнее. Теперь выбирать зрителям. Из пухлых бумажников и многочисленных карманов извлечены купюры разных достоинств, а она ищет взглядом наиболее щедрого покупателя. Как ни странно, это тот самый мужчина с пластырем на носу. Он призывно машет купюрой, в разы превосходящей все остальные предложения. Стриптизёрша ожидаемо идёт к нему. Взмах руки в подтверждение счастливчика, повтор сцены с платьем, но теперь мужчина расстёгивает ей бюстгальтер. Она поднимается, жеманно прикрывая обнажённые груди руками. Наклоняется совсем близко к бросившему к её ногам деньги клиенту, так что соски почти касаются «украшенного» пластырем лица, вновь удивившись реакции сидящего рядом блондина. Тот смотрит куда угодно, но только не на потрясные сиськи танцовщицы.

После очередного представления у сверкающего шеста, дело доходит до изрядно вспотевших трусов с кружевами. Даже вполне себе достойно работающий в большом зале кондиционер не способен справиться с царящей в городе жарой. Да и танец с шестом не так уж прост. Стянувшая длинные, тёмные волосы в хвост белая лента спасает лицо девушки, но предательские капли катятся по спине, бокам, животу. Они блестят в свете мощных ламп, заставляя её слегка нервничать. На этот раз «пластырь на носу» отвлёкся разговором с блондином, а «честь» стянуть с танцовщицы последнюю одёжку досталась шумному толстяку с несколькими подбородками.

Щедрый дядя сразу же отставил свой стакан в сторону. В нетерпении бросил купюры на подиум и, не в силах сдержать нервного смеха, затрясся от возбуждения. Заранее, предвкушая кайф, вытянул свои пухлые ладошки в сторону покупки. На этот раз она стала на четвереньки, выставив каблучки за бортик площадки и придвинув свой соблазнительный зад к толстяку. Толпа зашумела, поторапливая замершие на бёдрах стриптизёрши руки. Толстяк неловко схватился за кружева и потянул. Он слишком нервно стаскивал потные от летней жары и танцев трусы девицы своими вспотевшими от вожделения, пухлыми лапами. Остальные клиенты подбадривали явного новичка, кричали, сыпали грязными шутками. А тот, едва оголив ягодицы, тут же шлёпнул по ним обеими ладонями. Большая капля пота, сорвавшаяся среди многих прочих и не замеченная никем, плюхнулась прямо в стакан жирного шалуна. Затем, вместо того, чтобы продолжить раздевание, не на шутку взбудораженный происходящим, он резво сунул свою ладошку в промежность девицы. Она взвизгнула, забавно отползла в сторону шеста и вскочила, чертыхаясь, как портовый грузчик. Это очень развеселило весь зал, особенно пышногрудую барменшу, которая и сама танцевала когда-то. Охрана, без лишних церемоний, сдёрнула жирный зад нарушившего правила клиента с кресла, дабы сопроводить наглеца к выходу. Почти голая танцовщица, после недовольного окрика управляющего, окончательно оголилась и продолжила свой развратный танец у шеста. Толстяк упирался, возмущался, кричал что так и не забрал купленные им трусы. Посетители клуба ухахатывались, на время позабыв и о прелестях старательно рекламировавшей своё тело стриптизёрши.

Мужчина с пластырем на носу смеялся вместе со всеми. Блондин же даже не улыбнулся, вновь погрузившись в печаль скорбных мыслей. Его глаза были открыты, но смотрели в прошлое. Он вернулся к тому моменту, когда всё началось. Всего несколько часов, а для него словно вечность приговорила оказавшегося не в то время, не в том месте человека.

Шайка Оги

Шайка Оги

Сектор один ноль шесть один. Остар

Круг семьдесят третий

День сто пятьдесят второй

Поздний вечер. Скрывшийся за горизонтом солнечный диск оставил на потемневшем небе мутную, багровую пелену. Словно кровавый ожог от слегка прислонившегося к порванным облакам светила. Медленно приближавшаяся после дневного пекла жаркая летняя ночь обещала, пусть и слабое, но облегчение. В машине, стоящей среди десятков других на небольшой парковке у придорожного отеля, мелькнул огонёк. Мужчина раскуривал сигару. По дороге, совсем рядом, рассекая сумерки лучами больших фар, прогромыхало несколько тяжёлых, явно спешащих выполнить заказ грузовиков. Где-то вдали послышался перестук колёс мчащегося по железной дороге поезда. К нему добавился протяжный, предостерегающий гудок. Всё это лишь на время заглушило плотный стрёкот полевых сверчков. Маленькие любители тепла готовы от зари до зари привлекать своим музыкальным трением всех подруг в округе. Казалось, к ночи они особенно старались.

Водитель вышел уже с дымящейся сигарой во рту, весело хлопнул дверцей и замер. Осмотрелся. Машинально пригладил длинные, зачёсанные назад, тёмные волосы. Что-то странное во взгляде прищуренных, блестевших возбуждением глаз. Мужчина словно наслаждался каждой деталью, каждым штрихом окружающего его пространства. Такие обычные здания у дороги, несколько ожидающих темноты фонарей на парковке и машины, но у него всё это вызывало неподдельный интерес. На какое-то мгновенье эти глаза блеснули серебром, во взгляде появилась первобытная, лютая ненависть. Красивое, загорелое лицо исказили злоба и презрение. Мускулы под кричащей о своей нескромной цене тёмно-серой рубахой напряглись, будто изготовились к схватке. Уже в следующее мгновенье он стал прежним, а его перемены заметил лишь пробегавший мимо кот. Это пушистое создание скорее почувствовало неладное, юркнув под днище ближайшего автомобиля. Странный человек, с видимым наслаждением, затянулся, но со смехом закашлялся, оперевшись руками о свой «Ромер». Машина была новенькой и даже дорожная пыль не смогла испортить её прекрасных линий. Погладив красавца и что-то пробормотав тому в щель не полностью закрытого окна, мужчина направился к закусочной. Среднего роста, молодой и целеустремлённый, он шёл, то и дело хватаясь за сигару. С удовольствием затягиваясь, выдыхал, оставляя за собой шлейф серого дыма. Летняя, обволакивающая ленью и спокойствием ночь, была по-своему прекрасна. Вскинув острый подбородок вверх и самодовольно улыбнувшись, незнакомец обвёл восхищённым взглядом мрачнеющее небо.

Жертва так и не заметила тех, кто наблюдал за ней в четыре пары жадных глаз из потрёпанного «Атома». Он был среди них – любителей лёгких путей. Хотя сам порой сомневался, являлись ли разбой, воровство и мошенничество лёгкими путями для обогащения. Однако иного не знал и не умел, а потому и выбора для себя не видел. Хотя скорее не хотел торчать на работе, дожидаясь милости от начальства, не желал пересчитывать мелочь для оплаты своего жалкого существования, отрицал саму возможность жить нормально, не нарушая закона. Отсутствие выбора являлось ничем иным как самообманом. Он сам выбрал этот путь, неминуемо ведущий к беде. Однако вот уже несколько лет дела шли неплохо. Они так и не попались, непрерывно колеся по просторам Анарита, и это обнадёживало.

– Наш клиент, – удовлетворённо кивнул Оги. – Твой выход, Клара. Главное – ключи, барыга не простит нам и царапины. Хорст присмотрит. Не задерживайтесь, чтобы у нас было побольше времени. За такое новьё даже скряга Иштан отвалит нам по справедливости.

Этот доходяга с колючим взглядом маленьких чёрных глаз верховодил в их шайке. Да и кому ещё было под силу занять место главаря?! Здоровяк Флин силён, но туп, Клара трахалась с Оги, а сам Хорст терпеть не мог ответственности. Кроме того, Оги был самым опасным из них, по-настоящему опасным. Флин внушал страх одним своим видом, мог избить и даже покалечить, но не более того. Хорст выглядел вполне себе приличным малым, не привлекавшим лишнего внимания и прекрасно подходящим для слежки и обмана. Клара мастерски обчищала карманы богатых простаков, полностью подчиняясь своему дружку. А вот Оги убил двоих прямо на глазах Хорста, а скольких до того неизвестно. Кроме прочего, главарь был скрытен, а потому казался ещё более угрожающим.

В отличие от невзрачной, спящей гостиницы, придорожное кафе призывно подмигивало нарядной вывеской «Перекуси у Гари». Гостиница также имела свою не менее красочную вывеску, но та почему-то отдыхала вместе с постояльцами. Фантазия хозяина видимо была крайне ограничена собственной персоной, а потому гостиница носила такое же «оригинальное» название «Отдохни у Гари». За большими, слегка прикрытыми жёлтыми занавесками окнами кафе светло и уютно. Молодой человек с сигарой ускорил шаг и с ходу дёрнул незамысловатую дверную ручку. Внутри негромко беседовали посетители, играла спокойная музыка, пахло едой.

Вошедший сразу заинтересовал всех. Не то, чтобы посетители сплошь были нищебродами, но уж слишком кричащей была состоятельность этого гостя. Кто-то восхитился шикарными шмотками, толстой, золотой цепью на загорелой шее, массивным перстнем, сверкавшим при каждом движении руки с сигарой, часами, стоимостью с хорошую машину. Иных впечатлила дерзкая наглость в движениях и взгляде гостя. Кому-то даже пришёлся по вкусу ароматный дым его дорогущей сигары. И всё же восхищение и зависть мгновенно посеяли в сердцах окружающих неприязнь к этому богатенькому пижону. Лишь бармен за стойкой устало улыбнулся новому клиенту. Высокий, неестественно тощий и изрядно облысевший, с тёмными мешками под большими, равнодушными глазами, этот человек вызывал жалость. Сам он прекрасно об этом знал и частенько использовал свой бедовый вид для увеличения размера чаевых.

– Добрый вечер, – первым поздоровался гость. – Мне чего-нибудь поесть, вкусного, дорогого, горячего. И кофе, лучший, который только у вас есть.

– Добрый, несомненно добрый вечер, – залюбезничал бармен, ещё с порога профессионально подметив и дорогие часы, и украшения и броскую одежду клиента. – Я Гари. Добро пожаловать в моё кафе. Присаживайтесь, всё принесут.

– Ах да, – обернулся незнакомец, уже подыскивая свободный столик, – бутылку виски, самую…

– Дорогую, – подыграл состоятельному гостю жалкий человек за стойкой.

– Приятно, когда понимают с полуслова, – широко и снисходительно улыбнулся тот.

– И, пожалуйста, погасите сигару, – вспомнил о неприятном бармен, вновь заметив недовольные взгляды людей за столиками, – другим посетителям может быть неприятно.

– О, без проблем, – кивнул гость, зло ухмыльнувшись по пути к свободному столику у окна.

Следом за состоятельным клиентом в кафе впорхнула, также привлёкшая к себе немало внимания, эффектная брюнетка. Короткая юбка, загорелые, стройные ноги, задорно подрагивавшие под облегающей блузкой, небольшие, но довольно соблазнительные груди, симпатичное, слегка приукрашенное макияжем лицо. Кончики убранных назад и стянутых серебристой заколкой, длинных, чёрных волос покачивались при движении, пытаясь пританцовывать вместе с простыми, но красивыми серьгами. Поздоровавшись с хозяином, девушка не спеша поцокала каблучками к туалету. Он вошёл чуть позже, оставшись незамеченным не только для людей за столиками, но и для отправившегося в закрома за самым дорогим виски бармена. Быстро присел за угловой столик, сделав вид, что крайне заинтересовался меню. Сам же наблюдал за богачом, ожидая возвращения Клары.

Развязной походкой, бросая по сторонам многозначительные взгляды, загорелый щёголь подошёл к глянувшемуся ему столу у окна. С каким-то непонятным, запредельно сильным наслаждением затянулся ещё раз, после чего уронил сигару под ноги и притушил каблуком. Затем, нагло развалившись на стуле, выпустил под потолок последнее облако ароматного дыма. По соседним столикам прокатилась волна негодования, но никто так и не решился высказать претензии в лицо наглецу. Как раз вернувшийся с красивой бутылкой Гари также никак не отреагировал, слишком выгодным был такой посетитель. А тот с интересом пялился то на хозяина, то на мельтешащую у столиков официантку, то на невзлюбивших его посетителей.

«Странный, – подумал Хорст. – Наверняка под чем-то, но не пьян точно. Среди таких баловней судьбы полно наркош и этот похоже один из них.»

Между тем дорогому гостю принесли шикарный, насколько это вообще было возможно в такой дыре, заказ. Хорст не смог сдержать презрительной ухмылки. Даже если учесть, что специально для него в придорожной забегаловке очень расстарались, еда не могла быть настолько вкусной. Но именно так реагировал разодетый пижон. Он обнюхивал тарелки, блаженно лыбился, а кладя очередную порцию в рот, жмурился и причмокивал. Теперь Хорст был уверен – их жертва под наркотой. Хотя был ещё один вариант, ведь придурков среди наследников толстосумов было не меньше, чем наркоманов.

Пышногрудая официантка, наконец-то добравшаяся и до него, поинтересовалась выбором изучавшего меню клиента. Раззадоренный аппетитными ароматами, он не удержался и заказал себе дежурное блюдо от Гари – пару кусков разогретой пиццы плюс стакан апельсинового сока в подарок. Видимо пицца неслабо залежалась, раз её так старались всучить падким на дешёвку клиентам. Хорст прекрасно понимал механику этого мира, но, с самого детства привыкнув к нищете, даже имея сейчас в кармане полсотни ливров, ожидаемо клюнул на приманку.

Однако она не спешила. Хорст уже уплетал второй кусок, когда из туалета наконец появилась выдержавшая неслабую паузу Клара. Проходя мимо с маниакальным наслаждением опустошавшего не только тарелки, но и бутылку с виски терпилы, брюнетка виртуозно качнулась в сторону. Выглядело всё так, будто девушка оступилась. Именно в этот момент её подельник столкнул со своего стола стакан с остатками сока. Клара буквально легла на пижона, а тот, вместе с остальными посетителями, отвлёкся на разлетевшееся вдребезги стекло. Ключи, а скорее всего и бумажник, несомненно переместились в сумочку воровки. Она извинилась, но уйти ей не позволили цепкие руки дерзкого гостя. Тот придержал Клару, а после и вовсе усадил рядом с собой. Попросил ещё один стакан, налил её виски, болтал и смеялся. Она подыгрывала, порывалась уйти, но не смогла. Хорст заволновался, раздумывая стоит ли вмешаться или же ещё подождать.

Большой куш

Большой куш

Сектор один ноль шесть один. Остар

Круг семьдесят третий

День сто пятьдесят второй

«Был ли у меня хоть малюсенький шанс избежать этой встречи с монстром? – ненадолго вклинились теперешние размышления в его картинки из прошлого. – Мог ли я просто уйти? Послать Оги и остальных подальше, сесть в машину и унестись за горизонт? Даже тогда, у дома, не ждать никого, наплевать на куш, сбежать? Но откуда мне было знать, что за маской очередного терпилы скрывается такое безграничное зло? Я принял его за наркомана, Оги за придурка, Клара… Эта проклятая девка всему виной. Возьми она ключи, пропустив мимо ушей байки этой твари, всё сложилось бы иначе.»

Одни посетители сменили других. Кто-то, кому не спалось в эту жаркую ночь, приплёлся из гостиницы, другие же наоборот туда вернулись. Несколько ночных путников вывалились из пары машин, заехавших на ту самую парковку под фонарями. Очень спешащую куда-то семью с сыном подростком унесла в ночь их старенькая «цента». Хорст намерено очень медленно цедил принесённый взамен так неловко им утраченного сок, бросая тревожные взгляды в темноту ночи.

«Оги будет в ярости, – подумал он, всё же приняв решение о помощи подельнице. – Как обычно обзовёт тормозом, срежет долю. Флин может и врезать со злости. Но это конечно с согласия Оги, не иначе.»

Ему, даже не спрашивая, просто пробегая мимо, положили на стол счёт. Он отставил пустой стакан, поднялся, высыпал на стол мелочь из кармана. Из-за разбитого стакана не хватало пары лир. Пришлось сгрести монеты обратно в карман и вручить мигом оказавшейся рядом официантке мятую купюру из толстой пачки.

– Ваша сдача, – протянула ему монету девушка.

– Оставь себе, малышка, – улыбнулся ей скряга, для которого и эта мелочь была ценностью.

– Спасибо, – улыбнулась она в ответ, спеша к столику почётного гостя.

Ответная улыбка официантки получилась слегка презрительной, а может просто снисходительной. В глазах мелькнула жалость. Она быстро и чётко сложила тугую пачку купюр, залежавшуюся пиццу и так «щедро» оставленную ей мелочь. Получился скупердяй, достойный, по её простому, профессиональному мнению, лишь жалости. Это задело Хорста, испортив и так невесёлое настроение.

Бутылка на столе богатенького щёголя была пуста, тарелки тоже.

– Будете заказывать ещё? – отвлекла его от стакана с виски пышногрудая официантка.

– Чего?

– Вам счёт принести, или ещё закажете? – с дежурной улыбкой, совсем не сочетавшейся с равнодушным взглядом её усталых глаз, переспросила девушка.

– Не нужно счёта, – оживились серые глаза мужчины.

Он с самодовольной ухмылкой пьяного человека вытянул пухлый кошелёк из кармана своих щёгольских брюк и бросил на стол несколько купюр.

– Это за ужин, а вот это лично тебе, милашка, – добавил он к уже валявшимся на столе купюрам ещё одну, излишне крупную.

Нужно было видеть, как сменилась в лице официантка, а тем более возрадовался тщательно следивший за этим столом хозяин. В своей великой щедрости странный клиент превзошёл все их смелые ожидания. Дела в последнее время шли отвратно, щедрых посетителей давненько не было. На столе лежала сумма, равная выручке кафе за пару предыдущих дней и это было бальзамом на душу жалкого Гари.

– О, благодарю Вас, господин... – словно потерявшийся щенок заглядывала теперь в глаза благодетелю получившая столь щедрые чаевые девушка.

– Просто Улис, – ещё больше раздулся от самодовольства явно изрядно набравшийся клиент. – И мне уже пора. Очень спешу в Остар.

– Заезжайте к нам ещё, – слащаво улыбнулась ему перед уходом официантка.

– Обязательно! – громко крикнул он, шлёпнув её по заднице.

Девушка обернулась, а её улыбка стала ещё шире. За такие чаевые она готова стерпеть и не такое.

– Я подожду тебя у машины, Улис, – воспользовалась моментом Клара.

Она успела выскользнуть, развернув к выходу спешащего ей на помощь Хорста.

«Я поеду с ним, – тихо прошипела она мужчине, проходя мимо, – куш немалый.»

Подельник сообразил, что если девица и выудила содержимое карманов их жертвы, то после, позволяя пижону себя лапать в обмен на болтовню, вернула не только бумажник, но и ключи.

Улис, промычав вслед красотке нечто банально пошлое, с трудом вылез из-за стола. К нему, «поплыв» от щедрости «денежного мешка», подошёл сам Гари.

– Могу я Вам предложить отдохнуть в нашем отеле? – предельно участливо спросил он пьяного посетителя. – Сам могу проводить Вас…

– Да не, поеду, спешу! – отодвинул тот в сторону хозяина, сам едва не завалившись на соседний столик.

При этом не то из рук, не то из кармана молодого богача, блеснув в свете покрытых вездесущей пылью ламп, выпала связка ключей. Внимательный Гари поднял её и вложил в карман посетителя.

– Нет, ну Вы определённо не в состоянии вести машину, – сделал последнюю попытку остановить выгодного клиента хозяин. – Пойдёмте, я Вас заселю в номер.

– Да-а-а ла-а-дно! – отмахнулся Улис, ринувшись к двери. – Красотка за рулём, долетим с ветерком!

Там он чуть не налетел на только вошедших в кафе байкеров. Массивные, бородатые, затянутые, несмотря на жару, в кожаные куртки мужики, лишь посмеявшись над патлатым щёголем, расступились. А тот выкатился вон, пропетлял по парковке к своей машине и, вручив дожидавшейся лёгкой добычи Кларе ключи, принялся раскуривать очередную сигару.

Вышедший следом за ним Хорст сел за руль их развалюхи. Ярость Оги была погашена сообщением от Клары. Богатенький болван явно развлекается за счёт своего папаши. У того сейф в одном из загородных домов, а он спёр ключ. Тягает оттуда потихоньку на жизнь. Обещал показать ей и явно надеется на взаимность. Она всячески заверила, что не против, ведь её очень возбуждает один лишь вид тугих пачек. Он хвастался, что там их столько, сколько она в своей жизни и не видела. Клара не поверила, специально подначивая баловня судьбы. Решили ехать в тот самый дом. Мы же зайдём следом, а кулаки Флина и револьвер Оги добудут нам содержимое сейфа.

«Клару точно запомнит, если что, – подумалось Хорсту, бросившему быстрый взгляд в сторону кафе. – Оги может и прикончить беднягу. Ищейки за такого видного сыночка всю страну прошерстят. Но мы вряд ли вернёмся в эти места и в следующем году, а на зиму, с таким-то кушем, заляжем у самого океана.»

Хозяин наблюдал за Улисом из окна кафе, словно за собственным сыном. Даже когда завёлся движок дорогого авто, он всё ещё надеялся, что щедрый клиент вернётся. «Ромер», лихо вырулив к дороге, унёс парочку прочь. Гари с сожалением вздохнул, по инерции провожая взглядом рванувший следом за новенькой машиной потрёпанный, старый «Атом».