Текст книги "Ты мой последний шанс (СИ)"
Автор книги: Лана Танг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)
Часть 9
Дэнни
-Слышь, парень, давай на выход! – я разлепил глаза, силясь понять, где нахожусь. Тесный закуток, решетка, рядом вповалку спят парни, и мент нависает над головой, приказывая кому-то топать за собой. Ох, черт, а шея-то как болит? На чем это таком неудобном я спал? Скосил глаза и отскочил испуганно, – оказывается, на плече у Оги, а тот просто сидел, привалившись к стене. Ну и дела, и как долго я харю плющил об него таким способом, и почему он терпел меня, не оттолкнул, не подвинул, чтоб самому поудобней устроиться?
-Это вы мне? – потирая помятую щеку, вяло поинтересовался я. – Куда надо идти? И чего сейчас – утро?
-А ты вообще выметайся отсюда, доброволец рыжий, вместе с этим вот, таким же придурком, – мент ткнул пальцем в Макса, – солидарность проявили с товарищем, мать вас за ногу, ДонКихоты доморощенные, только место «в обезьяннике» заняли, законных жильцов стеснили. Давай, герой, поднимайся, долго мне ждать тебя, в самом деле? – я проследил за его взглядом и сердце бухнуло в непонятной тревоге – он обращался к Оги, и я резко вскочил, чуть на столкнувшись с сержантом лбами. Он покачал головой и отшатнулся от меня с видом, мол ну ты и псих, на самом деле.
-Куда вы его забираете? Мы вместе, я с ним пойду! Он брат мой, к тому ж деревенский, ему одному нельзя, он первый раз в город приехал, и я за него отвечаю! – я заорал громче, чем собирался, парни напротив начали сонно моргать, просыпаясь от моего рева, непонимающе таращились на нарушителя спокойствия, но голоса не подавали. – Товар... гражд...(черт, как обращаться к менту?) уважаемый товарищ сержант, я его одного не оставлю! Пожалуйста, допрашивайте нас вместе!
-Ну и защитников у тебя, парень! – усмехнулся мент, – красивая девушка с вечера целый час мозг выносила, доказывая с пеной у рта, что ты невиновен, так и пришлось ее в комнату отдыха на диванчик устроить, потому что домой нипочем не уходила, два парня с тобой добровольно в участок напросились, да и теперь вот братишка готов на все, лишь бы тебя одного не оставить. Ну, золотая троица, быстро топаем за мной на выход! С вещами! – шутник широко улыбнулся, видимо, очень довольный своей плоской остротой.
-А мы? – встрепенулись «друзья по несчастью», – а нас почему не выпускаете?
-А с вами другой разговор будет, особенно вон с этим мордастым! – сержант выразительно посмотрел на Димона. – За ложные показания отдельная статья полагается, слышал об этом? Тут штрафом не отделаешься, общественные работы тебе светят, приятель, а то и десять суток ареста, как минимум.
Мы вышли и остановились, глядя на полицейского сонными глазами, а он вяло кивнул нам влево, жестом отпуская на все четыре.
-Дверь там, если не забыли, – устало потерев переносицу, сообщил он, – топайте по домам, чего на меня так уставились? Дежурный следователь просмотрел записи с камер в клубе, свидетельницу выслушал, вердикт вынес, а что так поздно дело до вас дошло, не обессудьте уж, у нас за ночь полно работы было. Так что дуйте отсюда, рыцари-самоучки, и прекрасную даму свою прихватить не забудьте... А, вот и она, кстати... – Людка выпорхнула откуда-то слева, мгновенно оценила обстановку и повисла у Оги на локте. Он удивленно посмотрел на нее и дернулся отстраниться, но ей хоть бы хны! Плечом прижалась и в глаза заглядывает.
-Не выспался, Огест? Прости, это я виновата, зато какие впечатления в свою конюшню увезешь из города! Ты долго еще здесь пробудешь? Пойдем вечером на концерт, у меня билеты есть, сегодня воскресенье, чего тебе в квартире киснуть?! – она оглянулась на нас воровато и зашептала вроде ему одному, но я все дословно услышал. – Мать у меня сегодня в ночную, так что хата свободна.
-А ну-ка отстань от него, липучка! – Макс тоже наверно услышал. – Вон твой орангутанг из-за решетки как зыркает! Иди лучше своего парня утешай, чем к чужому цепляться! У нас сегодня своя тусня намечается!
-В общаге? – ничуть не обиделась Людка. – Так мы подгребем, на четвертом, у наших парней соберетесь?
-Да кто вас зовет? – разорался Макс. – Иди уж давай и отвянь от него, зараза такая, в рот тебе кило дуста!
-А ты всегда за других отвечаешь, да, Максик? Может быть, Огест совсем и не хочет, чтоб я уходила? А, милый, что скажешь?
-Прошу извинить меня, сударыня, но нам действительно пора, – Огест деликатно снял со своего локтя ее руку. – Правосудие свершилось, и нас выпустили из темницы, и теперь мы можем покинуть это мрачное узилище. Было очень приятно с вами познакомиться, и благодарю вас за помощь в восстановлении справедливости.
-Вот видишь, Максик, а ты говорил! – Людка расценила витиеватую речь Огеста с выгодной для себя стороны, – до вечера, красавчики!
-Вот ведь зараза! – сквозь зубы процедил Макс, глядя вслед яркой нахальной девчонке, – все мозги проканифолила половине потока! Своих парней на инязе нет, так и другие факультеты все перешерстила, где ни появляется, обязательно драка из-за нее! Ты, Огест, гони ее в шею, мы тебе вечером нормальную деваху найдем!
-Мы снова пойдем в это шумное место? – ошеломленно глядя на Макса, спросил Огест. – Я предпочел бы провести нынешний вечер дома.
-Ты че, чувак, дома? – вскинулся на него мой приятель. – В воскресенье-то? Правда, завтра с утра у меня две пары и зачет по коллоидной химии, ну да черт с ним, в первый раз, что ли? Да и не пойдем мы в клуб, в общаге у парней зависнем. Что думаешь, Дэнни? Какие тучи на твоем личном филологическом небосклоне?
-Зачет по западному фольклору, – помрачнел я. – Позавчера проспал и не успел, а препод неадекватный, вот и думаю теперь, с какой лучше стороны к нему подкатиться. Ой, шея-то как болит! Эй, Оги, я что, целую ночь у тебя на плече пролежал? Ты скинул бы мою башку, зря постеснялся.
-Ты мне не мешал, – односложно ответил он. – Я привык ночевать и в более странных местах, так что не думай, что мне было плохо.
-В каких это странных? – немедленно влез Макс. – В конюшне от матери прятался, что ли? Или девчонок туда приводил?
Я щипанул графа сзади, (пальцы пришлись куда-то в область поясницы) на всякий случай, пока не ляпнул что-нибудь еще такое-эдакое, типа подворотни или подвала, где там обычно обитают всякие бродячие коты? Он странно на меня так посмотрел, но видимо расценил мой жест с правильной точки зрения.
-Воспитанный мужчина не станет говорить на подобную тему, даже с друзьями, – важно приосанившись, улыбнулся он. – Но, уважаемый Макс, если вы желаете хорошо провести сегодняшний вечер, почему бы вам снова не посетить нас с Дэнни? Зачем идти в общагу, это ужасное место, где вечно бегает куча непослушных детей, а взрослые снуют на кухню и в комнаты с кастрюлями с сковородками?
-Что ты сказал? – расхохотался Максик. – Ты бывал в общежитии? И судя по твоим словам, в семейном? Так значит, ты не все время торчишь в своем медвежьем углу, а иной раз и в город выползаешь? Или в райцентр ваш, ну колись же, Оги!?
-Ну да, бывал, я жил в какой-то общаге года три назад с одним мужиком, – несносный граф выдал эту глупость, несмотря на то, что я дергал его сзади за рубашку. – Такой невыносимый был от него запах, что я просто не знал, как вытерпеть его все эти длинные десять дней, отпущенные мне на... – я пнул его, и он заткнулся, непонимающе уставившись в мои наверняка безумные от досады глаза. – Я что-то снова не то... говорю?...
-Ты. Жил. В общаге. С мужиком. – Раздельно произнося каждое слово, выдохнул Макс. Он даже остановился и во все глаза смотрел на Огеста с таким шокированным видом, словно увидел привидение. – Так значит, ты и в самом деле голубой? Но для чего тебе, такому симпотному парню, было терпеть какого-то вонючку? Так трудно найти нормального, нет никого такого же, как ты, все натуралы? Слышь, ты это... только скажи, если надо, я поспрашиваю осторожно, наверняка и у нас в универе тайные гомики найдутся!
-Ну все, хорош болтать! – решительно одернул я, делая Максу страшные глаза. – Ты, что, забыл, о чем я тебе вчера базарил? – одними губами шепнул, отчаянно жестикулируя пальцами. – Не надо слушать все, что мелет этот тип!
-А, понял! – брови у приятеля медленно опустились, и лицо приняло осмысленное выражение. -Покеда, парни, созвонимся!
***
-У вас там что, в девятнадцатом веке, все такие болтуны? – сердито выговаривал я графенку, когда мы шли уже к своему подъезду. – Или настолько мяукать надоело, что никак не можешь наговориться? Я же тебе вчера битый час толдычил, чтобы не лез с языком куда попало. ...Чего ты замер, словно чудище увидел?
-Ой, Дэнни, там собака...
-Где? – во всем обозримом пространстве, насколько хватало глаз, было пусто. Воскресное утро, все добропорядочные люди спят-отдыхают. – Я ничего не вижу.
-Она еще не вышла. Там, за дверью. Я слышу, как она воняет... – Огест в панике заметался и шустренько вскочил на лавку, и не успел он это сделать, как из подъезда с лаем выскочила огромная овчарка, таща на поводке отчаянно упирающегося нижнего соседа. Я тоже инстинктивно отшатнулся, сделав шаг к скамейке, а псина уже успела добежать до нас и с отчаянной злобой зарычала на Оги. Тот сжался и заметно побледнел, а я раскинул руки, закрывая его собой и с возмущением глянул на растерявшегося хозяина – тощего бледного парня, работавшего вроде менеджером по продажам в какой-то рекламной компании.
-Уймите вашего волкодава! – я от испуга всегда вместо мата включал филолога. – Что вы себе позволяете, здесь разве разрешается выгуливать собак, добропорядочным жильцам даже к дому подойти невозможно! Я слышал, в парке есть специальная площадка, вот там и занимайтесь со своим питомцем!
-Простите, молодые люди! – оправдывался менеджер, всеми силами пытаясь сдержать рвущегося с поводка монстра. – Мой Джулик никогда себя так не ведет, не знаю, что сегодня с ним случилось. Ой, Джулик, что с тобой такое? Это соседи наши, милые ребята...
Я мельком посмотрел на Огеста и испугался еще больше. Он весь подобрался, как перед прыжком, в глазах огонь, и волосы на голове у него встали дыбом. Ну не совсем дыбом, но прическа явно стала объемнее, и пальцы на руках он сжал, в позиции готовности к защите, – ни дать, ни взять огромный кот, увидевший перед собой смертельную опасность.
-Ну что вы встали здесь, идите дальше с вашей псиной! Она сейчас у вас сорвется с поводка! – выкрикнул я, прикрывая собой приготовившегося к самому худшему кото-оборотня. – Такую большую собаку вообще-то в наморднике выгуливают!
-Да-да, сейчас, конечно! Извините, я не думал... он никогда так ни на кого не бросался, всегда такой спокойный дружелюбный песик... – парень напрягся так сильно, что пальцы на руках у него побелели, и сдвинул-таки на себя взбешенную собаку. – Ну, Джулик, ты чего сегодня такой нервный? Не выспался, малыш? Или я косточку тебе не доварил, дурашка? Пойдем, пойдем, сейчас побегаешь на свежем воздушке, мой щеночек...
-Ну и щеночек... – на дрожащих ногах слезая со скамейки, выдохнул Огест. – Такая огромная псина разорвала бы меня напополам! Спасибо, Дэн, если бы не ты, он точно бы меня покалечил. Я не забуду никогда, как много ты для меня сделал!
-Да что ты, право, – я смутился, – так бы уж и покалечил! Овчарка же с хозяином. Он, правда, хлипкий, и мог с ней не справиться, но ты! ... ты видел бы себя, я даже испугался! Что значит многолетняя привычка. Но почему эта зверюга на тебя отреагировала?! А ты еще кого-нибудь боишься, Огест?
-Дворников, – не раздумывая ни секунды, ответил он. – Самые злобные существа на свете. Всегда норовят ударить метлой ни в чем не повинного кота, или камнем швырнуть по загривку, и ведь попадают, сволочи, такие меткие!
-Но почему этот пес зарычал на тебя? – эта мысль почему-то прочно засела у меня в мозгах. – Ты что, котом воняешь? – я неосторожно ткнулся носом ему в затылок и задохнулся от неожиданно приятного запаха, исходившего от его теплой кожи, остро напомнившей мне о позавчерашней ночи... – Нет, ничего подобного... – отскакивая от него, смущенно пробормотал я, – пахнешь вполне по-человечески...
-Собака – зверь, она все чувствует острее. Смотри на голубей, они меня воспринимают как опасность.
-Ты их ловил? И ...ел сырыми? – я брезгливо сморщился, а он весело рассмеялся, глядя на мою изменившуюся физиономию. – И мелких грызунов ... тоже?
-Конечно. Я же кот, к тому ж бездомный. Я должен был чем-то питаться. Но мне не очень нравится вкус сырого мяса. Я больше рыбу люблю... Дэн, ты чего? Тебя тошнит?
-Нет, все в порядке. Просто у меня слишком живое воображение, и это мне порой мешает. Я вдруг представил, что у нас в меню на ужин фаршированная мышь...
***
Едва лишь за нами захлопнулась дверь, а меня уже начало мелко потряхивать, предательская краска бросилась в лицо, разжигая щеки жаром смущения, – мы снова были наедине с моим демоном. Не знаю, чего я боялся: того ли, что он тут же набросится на меня с окаянными поцелуями, или того, что не набросится вовсе? Какие мысли бродят сейчас в его оборотневской голове, какие чувства и какие желания?
Я осторожно оглянулся, – он не спеша стаскивал с себя модную куртку, безвозмездно подаренную вчера Максом «жертве ночного ограбления», путаясь пальцами в ремнях и непривычных застежках. Волосы растрепанные, но эта «прическа» фантастически шла ему, добавляя какого-то дикого первобытного очарования. Лицо уставшее, веки чуть припухли, – судя по всему, он совсем не спал «в темнице», в то время как я беззаботно дрых на его плече. Набрасываться на меня по всей видимости он не собирался, и я разочарованно вздохнул про себя, совсем не понимая, почему меня это так огорчает.
-Ты как? Сначала перекусим, а потом в душ, или наоборот? – стараясь не глядеть на него, вяло пробормотал я. – Одежду надо сразу постирать, а то пропахла вся этой ментовкой...
-Пропахла чем? Аа, это так зовется та темница! Дэн, я лучше бы сначала в душ...
-Давай, ты первый. А я пока чего-нибудь сварганю нам поесть. Все скинь с себя и запихай в машину. Ну там увидишь, белая такая...
-Ага, я знаю, не совсем уже дикий.
Пока он мылся, я быстренько закидал в кастрюльку супчик из пакета, добавив туда пару картошин и немного зелени. Руки дрожали, словно с бодуна, и я два раза чуть не порезался. Нет, это никуда не годится, я что, совсем крышей двинулся? Оги вышел, замотанный в полотенце, и я тут же отвел от него взгляд, словно стыдливая первокурсница, впервые увидевшая парня своей мечты. Он был совсем спокоен, а я как на иголках, сердце стучало с бешеной скоростью, бросая меня то в жар, то в холод.
Огест остановился в прихожей возле розетки, включил фен, и я не выдержал, поднял глаза и смотрел на него, как зачарованный, так красиво и воздушно раздувались его легкие черные волосы. Макс прав, у него идеальная фигура, как на рекламных плакатах в тренажерном зале, (куда мы ходили, Макс часто, а я, лентяй, изредка) висевших во всех залах и раздевалках как наглядная демонстрация того недоступного нам совершенства, к которому нужно упрямо и неуклонно стремиться... Я, если честно, не слишком зацикливался на занятиях, а некоторые из кожи вон лезли, чтобы тело стало крепким и стройным одновременно, чтоб мышцы бугристо перекатывались на груди и плечах, а на животе не было ни одной лишней жиринки, у Оги же все эти мужские прелести имелись в наличии сами по себе. Не зря на него запала эта герцогская наглючка Изабелла Прусская, в рот ей кило дуста, подвела под монастырь такого парня, и хоть бы хны?! Надо бы покопаться в истории, найти какие-то сведения про эту даму и почитать, чего с ней сталось после прелюбодеяния??? Хорошо бы на костре сожгли, ведьму распутную, не жалко ни капельки...
-...Дэн, что на плите выкипает? (О, дьявол, совсем я забылся, любуясь демонической красотой моего котооборотня!) Иди, купайся, я послежу, я умею готовить. Давно варится это блюдо?
...Я включил машину на короткую стирку, влез в ванну и долго отмокал под душем, стараясь успокоить совсем вдруг взбесившиеся гормоны, включая то горячую, то холодную воду. Раньше мне это здорово помогало, а теперь ничуть, и одна мысль о том, что Оги ходит сейчас по квартире, замотанный только в одно полотенце, под которым совсем ничего нет, скручивала меня в тугой комок нервного напряжения, рвала на части дыхание и била по мозгам быстрым бешеным током пульса... Черт, ну это ж охренеть можно, я что ли возбудился от одной только мысли о другом парне!? Ну нет, ну ваще, срочно надо лечиться, а Снежка, вот сучка, как назло, меня бросила...
Развесив выстиранные шмотки, я обрядился в трусы и футболку, немного подумав, влез еще и в штаны (соблазну меньше!), после чего глубоко вздохнул, собираясь с духом, и проследовал на кухню. К моему удивлению, кроме супа, к меню добавились еще и макароны с сыром, салат из капусты с морковкой и омлет в чашке. Хм, я бы такого сроду не наготовил, ну может яйцо сварил, или макарошек...
-Оги, ты где? – собственный голос прозвучал как-то напряжно, а граф обнаружился в спальне. Лежал на постели репой вверх и безмятежно дрых. Вот сволочь, и это в то время, когда я тут нервно о нем воздыхаю? Я шумно сглотнул, глядя на его безупречное обнаженное тело, ну и стервец, хоть бы задницу прикрыл одеялом, так нет же, улегся на него прямо сверху, и трава-мурава не расти! Вспомнив, что у меня где-то имелся плед, я выудил его с самого дна платяного шкафа и целомудренно прикрыл Огеста, чувствуя, как снова предательски краснею. Аппетит улетучился, желание заниматься подготовкой к пересдаче тоже, и я не нашел ничего лучшего, как плюхнуться на постель рядом с графом, как был, не раздеваясь, отчаянно боясь его разбудить и в то же время очень желая, чтобы он проснулся...
Противный котяра даже не шевельнулся, и тогда я протянул к нему руку и провокационно почесал за ушком. Он дернул щекой, издал какой-то утробный звук, похожий на мурлыканье, и... отвернул от меня голову на сто восемьдесят, так что мне не осталось ничего другого, как тоже закрыть глаза и притихнуть. Его ровное размеренное дыхание наполнило меня каким-то расслабленным сонным умиротворением, и я не заметил, как задремал, несмотря на порхавшие в животе бабочки...
***
Меня разбудил поцелуй. Мягкий, но в то же время настойчивый, на грани сна и полуяви, он был особенно приятен, и я лежал, не открывая глаз, чувствуя, как теплые губы ласкают мой рот, то нежно и чутко, едва прикасаясь, то глубоко вонзаясь внутрь языком, властно раздвигая мои пока что безответные губы, скользя по внутренней стороне щеки и задевая нёбо. Ммм, как щекотно, рука искусителя поднимает футболку, сминая легкую ткань и скользит по чувствительной коже, мгновенно отзывающейся на колдовские прикосновения...
-О-оги... – в редкий разрыв между поцелуями мне удалось вставить его имя, так сильно хотелось произнести вслух эти звуки, в которых сосредоточена нежность и страсть... – О-оги... еще...
Он тихо смеется и снова целует, ошеломляюще чувственно водит губами по щеке и шее... Вторая рука находит сосок, пальцы мнут и перетирают тугую бусинку, заставляя меня выгибаться навстречу, – ты когда-нибудь влюблялся по-настоящему, Дэнни?
-Не знаю... – мне не хочется ничего говорить, а только плавать в томлении этих дьявольских касаний, и чтобы он медленно раздевал меня и прикасался к обнаженному телу своим. – Мне нравились девушки, мы иногда занимались любовью, но... Я никогда не влюблялся в мужчин...
-Значит, я твоя первая любовь... – Оги потянул с меня футболку и я охотно поднял вверх руки, помогая ему избавить себя от одежды, – ты знаешь, приятно, хотя и не ново... – он близко навис надо мной, опираясь на локти, и этот контакт с его гладкой кожей сделал меня совсем беззащитным, но вместе бессовестно смелым, и когда его губы снова коснулись моих в страстном и нежном поцелуе, я тут же ответил ему, запутывая пальцы в его легких воздушных волосах... – Зачем ты напялил на себя все эти тряпки, Дэнни? Или тебе нравится, когда я раздеваю тебя? Ты ведь хотел меня с тех самых пор, когда мы вернулись сюда из темницы...
-А ты? – не открывая глаз, прошептал в поцелуй. – Я хоть немножечко нравлюсь тебе?
-Иди сюда, глупый... – он засмеялся, но почему-то совсем не обидно, и я тоже улыбнулся ему в ответ, крепче притянул к себе его голову, и отдался новому сводящему с ума поцелую. Сейчас все равно, мне сейчас все равно, нет никакого голоса разума, нет угрызений совести, неловкости или смущения, нет ничего, кроме Оги... – ты так возбуждающе пахнешь... Скажи, ты не боишься попробовать то же, что я делал с тобой в наш первый раз?
-С тобой не боюсь... – хрипло выдавил я, полностью отдаваясь его рукам. Черт его знает, что он имеет в виду, но какая разница? Я перешел черту и ниже падать уже некуда... Он стащил с меня все до нитки, улегся на спину и ловко перевернул меня сверху валетом. Ну ни фига, это что же такое?!.. Более чем откровенная поза напрочь снесла мне крышу, а тело плыло и пылало в каком-то безумном экстазе, соски терлись о его живот, даря невыносимо острые ощущения. Представляю, как идиотски сейчас выгляжу, – верхом на Оги, ноги раскинуты, но мысль лишь мелькнула и тут же исчезла, особенно когда руки демона легли на мои ягодицы, чутка раздвинули и палец мягко скользнул внутрь... Мне стал неважен собственный вид, из горла вырвались какие-то утробные звуки, я крепко зажмурился и погладил его ТАМ, шумно дыша и подрагивая всем телом...
Сначала было странно касаться ладонью чужого члена, но Оги дернулся и тихо застонал, продолжая растягивать меня уже не знаю сколькими пальцами, и этот звук подогрел меня, позволив пойти дальше. Отодвинув крайнюю плоть, я легко лизнул языком головку, и мне неожиданно это понравилось, и тогда втянул ее в рот поглубже, поигрывая губами с мягкой и нежной кожицей... Неправильно, стыдно, извратно приятно... Оги гладил меня по бедру, называл по имени и болтал разные глупости, что вкупе с обжигающими движениями его пальцев внутри, заводило меня еще больше...
-Дэнни... – он резко поднялся, сдвигая меня со своего тела, и это явилось для меня полной неожиданностью.
-Что? Что-то не так? – испуганно и смущенно пролепетал я, глядя на него затуманенными от страсти глазами.
-Нет... все хорошо... но кончать тебе в рот еще слишком рискованно... – он уложил меня на спину, широко раскинул мои ноги, согнув их в коленях, и расположился между ними, лаская взглядом мое лицо. – Ты мой последний шанс, и что бы там ни было у нас впереди, но сейчас мне безумно хорошо с тобой, настолько хорошо, что я готов просто заплакать. Ты хочешь меня? Тогда я вхожу, мой хороший...
Он встал на колени и медленно, осторожно вошел в меня, то и дело останавливаясь и давая мне время привыкнуть, шире раскинул мне ноги, и сплел свои руки с моими, и мы отдались первобытному танцу любви, сгорая жарким пламенем в общем костре безудержной страсти, пока мощный оргазм не накрыл нас с головой, сметая все на пути лавиной отчаянной пылкой гармонии...
-О, Огест... ты настоящий котяра!
-Мой Дэнни...
Мы вместе упали на смятые простыни, крепко сжимая ладони друг друга, и одновременно с этим в прихожей раздался настойчивый громкий звонок.
-Ну что за!.. Вот гадство... Ну кто там опять так не вовремя ломится!.. – я почти зарычал от досады. Совсем не хотелось вставать и куда-то идти, встречать непрошенных гостей и болтать глупости, старательно делая вид, что мы с графом просто спали и ничего такого меж нами и быть не могло...
-А ты популярен, однако, малыш...
-Очень в том сомневаюсь, – буркнул я, собирая разбросанные на полу шмотки, – скорее всего, это твои воздыхательницы срывают сейчас с петель мои двери. Красавчик котяра, в рот тебе кило дуста!
-Не ревнуй, Дэн, ты же знаешь, я к девицам равнодушен! – жарко шепнул он, целуя меня между лопаток. – Иди же, иди, открывай, невежливо заставлять гостя томиться под дверью...
