Текст книги "Ты мой последний шанс (СИ)"
Автор книги: Лана Танг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)
Часть 6
Дэнни
Выяснить отношения с сумасшедшим извращенцем мы не успели. Вдруг резко и как-то откровенно настырно заверещал дверной звонок, и этот привычный вообще-то звук вогнал меня в ступор, заставив в буквальном смысле подскочить на постели. Кто там прется ко мне в такой неподходящий момент? Суббота же, законный выходной, в конце концов! А вдруг хозяин спит, или с девушкой? Или... вот как я сейчас... с парнем??? Черт подери, что ж делать-то с нежданным любовником? А вдруг поймет гость, чем мы тут занимались, так вовек не отмоешься!
-К тебе пришли, милый, – издевательски промурлыкал мне на ухо гей-инкуб-оборотень. – Открывать не собираешься? Вот одежда твоя, набрось на чресла...
Я со злостью выдрал из его рук свои трусы, влез в них и бросился к платяному шкафу. Нацепил штаны, какую-то футболку и отчаянно оглянулся назад, на постель. Ну, кто же там все-таки приперся в эдакую рань? Ладно, если какая-нибудь соседка за солью, насыплю ей в кулек, и свалит? А вдруг ненормальные друзья, с них станется, и не выпроводишь ни за что на свете! И как я объясню им наличие в своей квартире голого парня? Мне даже одеть его не во что! Что ж делать-то, силы небесные ? Может на балкон его, как в пошлом анекдоте, или в шкаф засунуть?
-Не-а...ни за что не полезу, – точно угадав мои мысли, покачал головой гаденыш. Красивый, сволочь, прям картинка, даже с мужской точки зрения, на актера похож, как же его, черт, забыл?! У Снежанки все стены в общаге его фотками завешены... Звонок забулькал опять, не дав сосредоточиться, вот же настырные гости пожаловали, шли бы уж себе своей дорогой, не открывают, так может и дома никого нет... Ну, чего уставился, сволочь средневековая, из-за тебя вся проблема, а еще и лыбишься...
-Вам кого надо? – вежливо осведомился я у закрытой двери. – В субботу рано утром все нормальные люди спят-отдыхают...
-Хорош филолога включать, Дэн! – загрохотал с той стороны низкий бас Макса. Ну, точно друзья, в рот им кило дуста, а если Максик там, то и Гарик с ним, не ходи к гадалке. – Давай, впускай нас, полчаса на лестнице держишь! Днюху зажал, да еще и кривляешься.
-Вы охренели, что ли, с утра в гости? – Выгадывая время, заорал я. Вскипая злобой, бросил красноречивый взгляд вглубь квартиры – может догадается, сволочь двухсотлетняя, спрячется куда-нибудь, поимеет совесть? Никого не видно, черт его знает, куда делся, неужели, кретин, так в койке и валяется? – Откуда вы валите ни свет, ни заря, дрыхли бы без задних ног, суббота сегодня! Нельзя ко мне, не пущу! У меня... это...авария. Сосед верхний затопил, трубы прорвало. Прибраться надо, вода кругом. И вообще, я только глаза продрал, умыться-побриться, в порядок себя привести, рань такая, не до гостей мне... Голова на разлом, и не выспался я...
-Какой не выспался? Какая рань? Полдесятого на дворе, имей совесть, открывай давай! – парни колотили в дверь уже ногами. Не уйдут, точно, шума наделают, соседи сбегутся, бабка слева такая вредная, все время на меня домоуправу жалуется....Придется открывать, без вариантов, навру чего-нибудь, хотя все равно не поверят. – Чего ты мнешься там, как девица на выданье? С бабой, что ли, ночь провел? Быстро же ты Снежанку на хрен послал! – Они вломились в прихожую, шумные и холодные, и я замер от ужаса, уже представляя, как сейчас эти бесцеремонные типы ворвутся ко мне в комнату, увидят на постели голого Огу, и тогда... ой, чего же мне врать-то им, чтоб поверили?...
-Где потоп-то? Какие трубы прорвало? Так и знал, что врешь, сволочь! Кто так друзей встречает? А что это ты футболку-то наизнанку напялил? Ну, точно с бабой кувыркался! Покажь красотку, не бойсь, не отымем! – Макс, как истинный джентльмен, дважды и с расстановкой постучал в дверь, подождал с полминуты, с интересом заглянул внутрь. – Девушка-а, а девушка, покажи личико! Мы хорошие мальчики, я Максим, лучший друг этого двоечника, а вас как зовут? ... О, а это кто у нас тут такой?... – на веснушчатом лице Макса отчетливо нарисовался интерес. – Это ты его, что ли, нам показывать не хотел, Дэн? Чувак, ты кто ж такой будешь? – голос Макса притух, а сам он сделал какой-то выпад вперед, задев за плечо Гарика, который тоже стоял с раскрытым от изумления ртом.
Из ванной величаво выплыл замотанный в полотенце Огест, незаметно ткнул кулаком мне в бок и чопорно поклонился нежданным гостям.
-Приветствую вас, молодые господа. Позвольте представиться – Огест четвертый, сын...
-Это... это брат мой двоюродный, вчера вечером заявился, как снег на голову, – поспешил я вмешаться, втискиваясь между полуголым графским отродьем и ошарашенными друзьями, – из деревни он... домосед...и странный немного... С детства такой, отец конюх, ну и он тоже на лошадях помешан, в город почти не ездил, так что сами понимаете... темнота деревенская. Не обращайте внимания на его болтовню, и вообще пошли на кухню, выпьем, что ли, чего эт мы тут в прихожке застряли?..
-Это в какой же глуши такие красавчики водятся? – отстранив меня рукой, словно назойливое местоимение, промурлыкал Макс, не сводя глаз с моего подарка. – Тебя чем, парень, в детстве кормили, что ты так клево выглядишь? Тело зашибись, мне б такое! Несбыточная мечта, сколько ни занимаюсь спортом! Может, тоже в конюхи податься, вместо того, чтобы в тренажерку бегать? И кто тебе имечко такое чумовое выдумал? Да еще четвертый какой-то... как у королей или герцогов! Ой, да, прости, я Макс, – я только диву давался, слушая, как из приятеля вылетают совсем не свойственные ему вежливые слова. – А ты давай... Огест... одевайся быстрее, да пойдем к столу. Мы тут рыбки прихватили к пиву, да и пельмешек счас организуем. Ты пиво пьешь, хм... Огест (ну и имечко)... четвертый?
-Пиво пью, – эль, – лучезарно улыбнулся поганец, – а кормили меня всегда отменно. Из любимых блюд – консоме с овощами, суп из дикой утки, индейка с каштанами, перепела на вертеле и отварная форель, а на сладкое бриоши с ромом.
-Чего, чего? – ошарашенно вытаращился Макс. – Бреш...бриош... консамэ... Из каких же мест ты ваще, парень?
-Это он так шутит, Максик, – основательно наступая на голую ногу несносного болтуна, встрял я. – В деревне ничего, кроме барашка, отродясь не едали, ну еще карасей в пруду ловят, и картошку с огурчиком уважают. Просто он Дюма-отца в детстве лишку начитался, вот и хочет себя начитанным показать. Пошли, парни, в кухню, поговорим, посидим, как нормальные люди.
-Беги, Огест, одевайся, – снова поторопил Макс, – мы без тебя не начнем.
-Тут проблема есть, такая... деликатная, – покашлял я, отвлекая на себя внимание приятелей, – Оги вчера в городе ограбили, да еще и в грязи изваляли. Короче, вся одежда в негодность пришла, так что не во что ему одеваться, а поэтому я собирался в город сходить, прикупить ему пару вещичек, только размера вот не знаю.
-Ограбили? – подал голос до того молчавший Гарик. – Это, наверно, тот тип, про которого в газете писали. Но он вроде бы у теток по ночам сумки отнимал, а не у парней. А впрочем, черт их знает, этих маньяков, чего у них там на уме. А ты, Огест, как мог ему поддаться? Отбился бы, вроде не слабак на вид. Да и повреждений на тебе никаких, странно...
-Ну хватит, чего ты на него так уставился, голого парня ни разу не видел? Легко тебе говорить, а может, грабитель культурист со стажем, или сзади подкрался неожиданно, а то и нож вытащил? – Макс ревниво загородил Огеста своим телом. – Лучше давай, до магазина сбегай, а мы тут пока все приготовим на кухне. Оги, какой у тебя размер одежды? Не знаешь? А впрочем, чего удивляюсь? Я и сам только недавно узнал, мать с сестрой мне все покупали. Дэн, сантиметр есть? Хотя можно и быстрее размер выяснить, ты по габаритам со мной вроде одинаковый. Ну-ка, примерь, – он скинул с себя рубашку и протянул Огесту. – Надевай, надевай, чистая, не бойся, только утром надел свежую. Во, как влитая, точно угадал, мой размер!
-Деньги в коробке есть, вот там в прихожей, – кивнул Оги. – Должно хватить на рубашку, камзол и панталоны. Башмаки тоже надо, только босяки без обуви ходят.
-Будет тебе и камзол, и панталоны, – усмехнулся Макс, похоже уже привыкший к странным шуткам «деревенского» гостя. – Слышал, Гарик, чего прикупить надо? Где, говоришь, бабки-то? В коробке? Впервые слышу, чтоб в таком месте деньгу хранили. Ты молодец, хорошо придумал, даже грабитель не нашел твои финансы! Чего в коробке-то вез, раз маньяк не позарился?
-Свекла там была, красная, – снова встрял я, не дав Огесту раскрыть рот. Мало ли, брякнет еще чего-нибудь нарочно, шутник зловредный, а мне потом оправдывайся за него, идиота. – Тетка, мать его, мне свеклы прислала, знает, что люблю без памяти.
-Свекла? – вытаращил глаза Макс. – И ты заставил бедного Оги тащить тебе из деревни такую дрянь? Вот уж точно никакой грабитель на свеклу не клюнет, в магазинах вон завались ее, по пять копеек за кило! Ну, пойдем, парень, пойдем на кухню, консоме твоего любимого у нас нету, не обессудь, но закусон кое-какой имеется. Расскажешь про деревню свою, про конюхов? Какие ты упражнения выполнял, что так развился? – Макс приобнял Огеста за плечи и повел на кухню, а мне в сердце что-то странно так вдруг кольнуло, будто острым шилом вдарили. Ну и дела, меня что, настолько бесят их обнимашки? И чего это на Макса нашло, я никогда не замечал за ним прежде тяги к парням? А этот паршивец чего к нему ластится? Только что имел меня в постели и уже вроде бы на другого променять не прочь! Вот она, средневековая аристократическая ветреность, даже годы заточения в теле кота не вытравили из него донжуанские замашки! Точно шлялся в дни беззаботной богатой юности с кем ни попадя, не зря ж тебя наказали, графское отродье, и не в кого-нибудь, а в котяру обратили, родственную душу!
А что это я так разошелся, неуж и правда ревную? Бред сивой кобылы, и пришло ведь такое в голову! Если Огест на Максика переключится, мне же забот меньше! Плюхнулся задницей на свободное место, и тут же скривился от тянущей боли... вот, сволочь, забрал мою девственность, и дела нет до того, как я сейчас страдаю... Прикинулся инкубом и поимел нормального приличного парня. Нет, вру, он не прикидывался, это я, дурак, так решил... Издержки профессии, что поделаешь? И самое позорное, что мне вроде как и понравилось? Ну и дела, вот знали бы парни, о чем думаю!
Черт, надо же следить за этим котярой, а то опять бред понесет! Нарочно, что ли, из себя дурака строит? Ни за что не поверю, что за двести лет в нашей жизни не разобрался, чтоб в современном языке не сориентироваться, про консоме болтать да графские шмотки. Вот уйдут парни, я ему устрою таких перепелов на вертеле!
-Эй, Оги, слушай сюда! – Это Макс. – Раз ты давно в городе не был, так сам Бог велел тебя в свет вывести! Счас Гарик притащит шмотки, поглядим, чего прикупит, а то еще раз в магазин смотаемся. Оденем тебя с иголочки и в клуб пойдем вечером. Девочки там... ммм... конфетки, а на тебя, такого красавчика, любая клюнет!
-Клюнет? Здесь что, девицы такие невоспитанные, кусаются? – не понял сленга Огест. – Нет, не позволю я себя клевать. Да и не хочу я девицу, мне не позволено с ними встречаться.
-Мама строгая? Не доверяет городским шлюшкам? Правильно делает! Но мы ж тебя не женить собираемся, а развлечь. На ночь в клубе можно неплохую телку снять, так что не парься, не узнает ни о чем твоя мама!
-Нет, мне и с телкой нельзя. Только с мужчиной можно.
-Что ты сказал? С мужчиной? – вытаращился на него Макс. – Так ты голубой, что ли? Теперь и в глухомани такие нравы?
-Голубой? – удивленно переспросил Огест. – А, ты о родословной? Да, я из благородных, голубых кровей. Мой уважаемый родитель...
-Кончай ерунду молоть, – теряя терпение, заорал я, – а то обратно в деревню поедешь! Роль, что ли, из очередной пьески учишь? Вот напишу тетке, чтобы не присылала тебя ко мне больше! – Я основательно надавил графенку на ногу, дернул к себе и зашипел на ухо, – заткнись, дурак, если не знаешь, о чем говорить надо! Хочешь сумасшедшим прослыть?
-Нет, не хочу, – так же тихо ответил он, – но если гость спрашивает, обязан ответить.
Вернулся Гарик, и началась примерка. Он накупил не просто шмоток, а шмоток-модерн, граф выглядел в них сногсшибательно, и Макс не сводил с красавца восхищенного взора. Вот кто у нас гей, оказывается, а так и не видно было... Но что ж теперь делать-то? Я так извелся, следя, чтоб этот дурень из прошлого не подставился с чумовой болтовней еще больше, а впереди меня ждал сумасшедший вечер и поход в ночной клуб. И чего я бешусь, спрашивается? А то, что не хочу отдавать Оги Максу, вот не хочу, и точечка!
Да кто ж его отнимает-то? Не передергивай, Дэн, что-то ты совсем с головой раздружился. И поговорить мы с ним не успели как следует. Ведь не спроста же безумный Бранимир мне его подсунул? И неспроста этот оборотень оттрахал меня, не спросив согласия? Ладно, подождем... Перефразируя известную истину: вечер утра мудренее, – ближе к ночи все прояснится, – и чувства, и настроения, вот тогда-то мы и определим, чей козырь выше будет!
Часть 7
Огест
Как же давно я не ходил по улицам в нормальном человеческом виде! И апрель нынче хорош, не то, что прошлогодний! Тогда чертов Бранимир пристроил меня по «доброте душевной» к сорокалетнему дворнику, от которого я сразу же хотел уйти, но по причине слякотной мерзкой погоды решил остаться и хоть десять дней поспать под крышей на сухой постели. Новый хозяин в принципе был мужик не вредный, но допился до такой степени, что гонял по квартире чертей, а потому он и меня воспринял поначалу за одну из своих пьяных фантазий и первым делом налил мне утром стопку «опохмелиться».
Махнув «за воротник» обжигающую порцию скверной паленой водки, я выдал хозяину половину Бранимирова жалованья, и он тут же радостно разрешил мне «пожить у него недельку», пока не найду постоянную работу и жилье. Ни о какой любви с ним речь не шла, я даже не пытался, но крыша над головой мне была обеспечена, хоть и довольно захламленная. После «опохмелки» он отправился на работу – мел улицу возле какого-то кафе, а я занялся уборкой, чтобы привести свое временное жилище в приемлемый для проживания вид, а через день взял на себя заботу и о нашем обеде, потому что питался мой «господин» исключительно фастфудом и какими-то подозрительными на вид объедками, которые получал в виде премии на рабочем месте.
По вечерам он таскал меня в дешевые забегаловки, где мы пили теплое пиво и дешевое вино, но мой накачанный магией молодой организм без проблем смог выдержать всю эту откровенную отраву. Я помню, как боялся первый раз выходить на улицу, даже до ближайшего магазина, привыкнув сторониться прохожих и собак, при первом признаке опасности мгновенно забираясь на забор или дерево. Наверно вид был у меня не слишком нормальный, потому что встречный народ странно косился на меня, а я изо всех сил старался сдерживать себя, шел прямо и по сторонам не смотрел, но от собачьего лая все тело сжималось в неудержимом страхе, я мелко дрожал и порывался пуститься наутек.
Вот и сейчас, когда мне предстоял первый выход в свет, я чувствовал себя неуверенно. Молодые парни – это не отравленный дешевой водкой пьяница, они сразу заметят во мне неладное, даже при том, что Дэн объявил меня странным и домоседом, а это значит, мне надо тщательно следить за своим поведением, чтобы не подавать поводов к подозрениям в своей нормальности. И так наболтал всякого, а все проклятая «программа», заложенная в меня тем же колдуном – на все вопросы отвечать честно. Я б может и научился людской хитрости, да времени у меня было совсем немного: двести раз по десять дней, это сколько же получается? Две тысячи дней поделить на триста шестьдесят пять... всего около пяти с половиной лет в общей сложности я был человеком, а все остальное время бегал по улицам несчастным котом...
Одели меня парни просто замечательно, давно я так красиво не выглядел! Узкие брючки подчеркивали мою совершенную фигурку, цветная рубашка идеально облегала плечи. Вот только цель похода... клуб... довольно сильно меня настораживала. Снять телку? Девку? Любая клюнет? Что же за место такое – клуб? Будучи котом, я слышал и понимал человеческую речь, но многие слова и выражения так и остались за гранью моего понимания, и одно из них этот вот таинственный клуб, куда тянули меня новые знакомые.
Парни ушли, пообещав вернуться вечером, а я направился к своему новому хозяину за так необходимыми мне знаниями. Он мыл на кухне посуду и старательно избегал на меня смотреть. Стеснялся того, что между нами было, или злился, что принял ночью за инкуба? Конечно, ему наверное до сих пор не по себе, ведь в первый раз и так внезапно...
-Эй, Дэн, а что такое клуб? И почему там девицы и телки? Я бы подумал, что это какая-то ферма, но вы бы точно не пошли в такое место поздно вечером, да еще красиво одетыми?
-Ты точно темный, а еще аристократ! – не прерывая своего занятия, буркнул он. – Да врешь, наверно, что не знаешь, я до сих пор не могу поверить в эту твою болтовню про кота, так что кончай мне на уши лапшу вешать! Ты просто псих, нетрадиционный бездомный альфонс, воспользовался какой-нибудь отмычкой и влез ко мне пожить бесплатно. Хотя нет, это глупо, я же студент, а не новый русский, так что альфонсу у меня ничего не светит...
-Я заплачу за проживание! Там деньги еще остались...
-Заткнись, инкуб! – он плюхнулся на стул и тут же скривился. – Ох, сволочь, как же больно! Давай, рассказывай, ты обещал мне изложить свою легенду, да парни помешали. Что это за фокус, на хрена мне тебя подсунул этот старикашка? Типа ты под заклятьем, а я должен с тебя его снять, что ли? Но почему именно я, последний на земле остался? И как я это сделаю, скажи на милость? В сказках поцелуй помогает, но видимо здесь не тот случай.
-Так ты веришь, что я твой кот, или не веришь? – ехидно скорчил мину я. – Ты уж выбери что-то одно, а потом и спрашивай, чтоб я мог тебе внятно ответить.
-Да я и сам уже не знаю! – обреченно вздохнул он. – Вчера такой денек был чумовой, все наперекосяк, да я вдобавок и нажрался, как скотина, не удивительно, что в голове у меня все переклинило. И ты еще тут как нарочно... – он как-то жалостливо на меня посмотрел, – ты... из меня хрен знает кого сделал, и фамилии не спросил!
-А надо было? – искренне удивился я. – Это так теперь принято? Тогда скажи сейчас, еще не поздно! И что такое – «чумовой день»? Кто-нибудь в городе чумой заболел? Но в этом веке ведь вроде больше нет такой болезни?
-Вот черт! Ну как с тобой нормально говорить? Когда ты так таращишь на меня свои глазюки и болтаешь глупости, я и в самом деле верю во всю эту чушь с двухсотлетним котом, но потом мне снова начинает казаться, что ты просто дуришь меня! Вот ночью... – он заметно покраснел, но сделал надо собой усилие и продолжил, – вот ночью ты ж нормально разговаривал, чего ж потом тебя на всякую дурь понесло? Если бы я еще не следил за твоей болтовней, не представляю, что бы про тебя мои друзья подумали!
-А мне показалось, что я им понравился, особенно Максу. Он попросил меня позаниматься с ним силовыми упражнениями.
-Так может, ты к нему жить переедешь, сволочь средневековая? – Дэн явно разозлился, даже скулы заходили, но почему он так отреагировал? Я ж не сказал ничего особенного?
-Нет, мне нельзя к Максу, я должен жить с тобой! Ведь Бранимир...
-Достаточно с меня твоих басен! Или сейчас же докажешь мне, что ты и есть тот самый кот из серой коробки, или выметайся от меня ко всем Максам вместе взятым!!!
Я обреченно кивнул и прикрыл глаза, приготовившись к боли, – принудительная обратная трансформация никак не могла бы назваться приятным действом. Мир сузился, потом взорвался, и я увидел прямо перед носом обутые в тапочки ноги Дэна, а рядом – мелкие осколки чашки, которую он, видимо, держал в руках в тот самый миг, когда я превратился. Жалобно мяукнув, я брякнулся набок, в цветной ворох модной рубашки, чувствуя, как меркнет свет в моих глазах. Потеря сознания – обычное дело в таких случаях, оно и благо, и наказание, и полная беспомощность перед своим хозяином, ибо за те минуты, пока длится обморок, он может сделать со мной все, что угодно, – выбросить за дверь, избить или с седьмого этажа вышвырнуть, однако умереть мне не дано, потому как колдовская магия безжалостно меня воскресит... Ой, черт, да я же не предупредил Дэна о том, что отключусь... перепугается, бедняга...
Очнувшись, я нашел себя на постели совсем голого, а на тумбочке рядом имелся в наличии целый ряд всяких шкаликов, от нашатыря до валерьянки – видимо мой студентик, оправившись от шока, утащил меня, еще в кошачьем теле, на элитное ложе, но что со мной делать дальше, не имел понятия, и просто паниковал, пытаясь всеми силами привести в чувство. Сам он торчал сейчас возле кровати и обтирал мне лоб чем-то влажным, имея совершенно обалдевший вид... Ну, слава Богу, хоть не грохнулся без чувств со мной на пару!
-Ну, Оги, ты меня и напугал! – облегченно выдохнул он, увидев, что я открыл глаза. – Хотел ветеринара вызывать на дом, но побоялся, вдруг чего еще случится, ты все же кот ненастоящий... И точно! Ты теперь вот снова... человек... – он бросил быстрый взгляд на мое тело и вдруг покраснел, словно только сейчас заметил, что на мне ничего нет. Потянул одеяло и как-то стыдливо прикрыл меня снизу до пояса. – Но как же так, это какой-то фокус? Как это объяснить? Неравнозначность масс и всякое такое, короче, полное нарушение законов физики... Ты только что был человеком и вдруг стал маленьким котом?.. Прости, что настоял на ...наглядной демонстрации, я правда, как-то не мог до конца поверить...
-Спасибо, что заботился обо мне, дотошный ты мой, – иронически хмыкнул я, но мне правда было приятно, другие вели себя в подобных случаях совсем иначе, – и я забыл предупредить, что ненадолго отключусь, при принудительной трансформации это всегда случается... – его зеленые глаза были от меня совсем близко, и я вдруг в первый раз заметил, что они очень красивые. – Теперь мне будет проще объяснить тебе...
-Ты видел Францию времен Наполеона! – вдруг восхищенно перебил он, и я подумал, что он совершенно меня не слушал. – Ты знаешь быт и нравы высшего дворянства, придворный этикет, и многое другое. Встречался лично с историческими людьми и может, даже с императором! Да ты ходячая энциклопедия, ты сам себе цены не знаешь, тебя надо с самыми известными профессорами свести, чтобы они записали все твои воспоминания до единой буковки!!!
-Ну, для этого мне не помешало бы прежде остаться в этом теле, – я кивнул на замотанного в одеяло себя и приподнялся на локтях, – да и потом, тебе не кажется, что меня скорее объявят сумасшедшим, чем полезным для науки свидетелем далеких событий? Собственно, и видел я не так уж много, в основном мрачные подвалы и подворотни, где дрался за жизнь и кусок хлеба с другими бродячими котами...
-Ой, Огест, извини, – в глазах моего студента мелькнуло сожаление, – меня куда-то понесло не в ту степь. Но, как же так все получилось? Что ты натворил такого ужасного, что тебя обратили в бездомного кота?
-Вступил в непозволительную связь с герцогиней Изабеллой Прусской.
-И только-то? Небось сама и соблазнила? – мужская солидарность была налицо. – Не знаю, как у вас там в девятнадцатом веке, а наши девицы так очень нахальные! Моя вон Снежка... Нет, на фиг тут о ней базарить! Ты лучше расскажи, как же ты жил котом все двести лет? И что за мрачный тип этот старик с ужасным именем? Да как ты вообще попал из Франции в Россию?
-Как жил? По большей части плохо. Мерз, голодал, ловил мышей и всяких мелких птиц. Иногда удавалось найти какую-нибудь жалостливую тетушку, которая пускала в дом, но такое счастье случалось редко. Короче, отыгрались на моей ошибке колдуны по полной.
-А Бранимир? Он тоже колдун? Брр, я когда его первый раз увидел, целую ночь не спал, все думал, что-то с ним не так, глаза у него страшные и неподвижные, словно у дохлой рыбы. И точно, интуиция не обманула...
-Он мелкий польский маг, мой сутенер, и гадкий человечек. Каждый год ловил меня на улице, месяц держал у себя и откармливал, а потом сдавал в аренду какому-нибудь мужику пострашнее, чтобы я не имел ни малейшего шанса снять с себя наложенное проклятие... Я ненавидел месяц сытой жизни в его обществе намного больше, чем все остальное голодное время без него, и только проклятые условия контракта не позволяли мне наброситься на негодного старикашку и порвать в клочья эту мерзкую рожу! Видел бы ты тех жутких особей, которым он меня сдавал, заранее насмехаясь над моим бессилием! Солдаты, нищие, калеки, старики, монахи, алкоголики, воры и разбойники, как можно было мне хоть в одного из них влюбиться?!
-Так значит, чтобы снять заклятие, ты должен полюбить одного из тех, кого тебе навязывал Бранимир? – севшим голосом спросил Дэнни.
-Ну да, так было двести лет, и вот теперь... ты мой последний шанс!
-Я... шанс... – тут он совсем расстроился, и часто захлопал ресницами, словно собирался заплакать. – Твой чертов Бранимир опять тебя подвел... Я... видишь, я совсем обычный, меня и девушки не очень любят. А что с тобой случится, если... ну, не сможешь... полюбить...
-Останусь котом и проживу свою последнюю, уже нормальную кошачью жизнь, скончавшись где-нибудь в подвале или на помойке.
Он помолчал, переваривая услышанное, и вдруг горячо зашептал, глядя на меня во все глаза, – ты не переживай, я не позволю этому случиться. Ты будешь жить со мной, а не на улице, я ни за что тебя не прогоню! Буду заботиться о тебе, чистить шкурку, покупать Вискас, чесать за ушком...
-Ну, обнадежил, прям гора с плеч! – усмехнулся я. – Особенно мне приятно, когда за ушком чешут. Может, рискнешь попробовать, пока я еще человек?
Он кинул на меня обиженный взгляд, не понимая, шучу я или серьезно, молча кинул на кровать мою одежду и вышел из комнаты.
-Постой, ты мне еще про клуб не рассказал! – крикнул я закрытой двери. – Мне ж надо знать, что это за место, иначе глупостей наделаю!
Дэнни
-Клуб – это такой большой зал, куда мы ходим развлекаться. Там много народа, играет музыка и все танцуют. А еще там есть буфет, и сцена, на которой выступают музыканты и певцы, но живая музыка бывает не всегда, а только по выходным. Как раз сегодня такой день, и кто-то обязательно будет петь... А телками у нас зовут нахальных девок!..
Все это я сказал, вернее, крикнул, подпирая спиной дверь с другой стороны, отчаянно стараясь, чтобы голос мой звучал нормально. Зачем я там поспешно убежал от Оги, когда мы ни о чем еще не договорили? И сам не знаю, но когда он все рассказал мне о заклятии и условии его снятия, мне почему-то захотелось плакать. Вот глупость-то, ведь я совсем не плакса! Но то, что я его последний шанс, который заранее обречен на провал, и короткие десять дней – все, что ему осталось прожить человеком, – эта жестокая правда пришибла меня к земле неожиданной болью и бессильным отчаяньем. Я словно видел перед собой безнадежно больного, которому ничем не мог помочь, и это мучило меня и раздражало. Но как заставить графа полюбить такого обычного парня, как я? Рыжего и веснушчатого, с пролетарской рожей и деревенскими манерами? Наверно, живи я в его времена, так сгодился бы графу только в прислуги!? Поганый Бранимир, вот же напакостил и напоследок, и почему все колдуны такие злобные?
И почему со мной такое происходит? Еще вчера в это самое время я торчал в киношке и знать не знал ни о каком Огесте, а сегодня весь раскис только от того, что через девять дней он навсегда обратится в черного кота? Только вчера я ни о чем не думал, кроме того, как бы половчее подкатить к фольклорщику и сдать зачет, а нынче ломаю башку над неразрешимой задачкой, как спасти этого оборотня, дав ему шанс остаться человеком? Может, попробовать как-то срочно улучшить свой внешний вид, пойти в парикмахерскую и сменить имидж? Покраситься, сделать модную стрижку, какой-нибудь там еще макияж? Потратить невеликие сбережения на брендовую шмотку, побрызгать шею туалетной водой с соблазняющим ароматом лаванды, не застегивать пару верхних пуговиц и освоить вихляющую походку и покачивание бедрами? Не уверен, что стану от этого привлекательнее, но чем черт не шутит, вдруг он сможет ко мне что-нибудь почувствовать, и это поможет ему обмануть заклятие?
Ну что мне реально сделать, чтобы он в меня влюбился, пусть временно, ведь надолго не надо! Я поднял голову, и увидел себя, испуганно и жалобно глядящего из висевшего на стене овального зеркала. Да уж, презрительно хмыкнул, живо представив себя в вечернем смокинге, черноволосым и коротко стриженым, вкупе с зелеными глазищами и весенними конопушками, ежегодно раскрашивающими мой нос и щеки под цвет бледной леопардовой шкуры... Собаки и те разбегутся, увидев такое явление ...Дэна народу....
Я все-таки шмыгнул носом, чувствуя себя ужасно. А как по-другому я мог себя чувствовать? Не каждый же день симпатичный парень под метр восемьдесят вдруг на твоих глазах обращается в маленькую домашнюю зверушку, да еще и падает с жалобным мяком у ног без сознания?
...Тот потрясающий момент его превращения вывернул меня наизнанку! Одно дело с пьяных глаз выдумать себе демона и даже отдаться ему, будучи в полубредовом состоянии, и совершенно иное наблюдать происходящую прямо перед тобой настоящую чертовщину! Ну прямо серия из «Сверхъестественного» или «Секретных материалов», где всякая нечисть и захватчики-инопланетяне запросто гуляют среди людей, подчиняя их мысли и поступки своим злодейским желаниям! Я бухнулся на пол рядом с Оги в совершенно растрепанных чувствах, не зная как вообще реагировать на такую метамофозу, потряс головой, постучал по своим щекам, больно прищипнул кожу, потом одумался, схватил на руки маленькое тельце и потащил в спальню, а он по-прежнему не подавал никаких признаков жизни, и я не знал, чем помочь, а только крутился возле него и совал под нежный розовый носик все, что нашлось в моей скромной аптечке.
Мелькнула было мысль о ветеринаре, но я тут же отмел ее за полной абсурдностью. Ну вот представьте, как я объясню врачу причину вызова? Скажу, что перед ним кото-оборотень, потерявший сознание от принудительного обращения? Только в психушку и осталось угодить для полного счастья...
Обратная трансформация оказалась еще более эффектным (и страшным!) зрелищем. Словно завороженный, я не спускал с него глаз, а тельце кота все росло и удлинялось, пока не приняло уже знакомые мне совершенные формы графа Огеста. Он все еще был без сознания, однако вскоре дыхание его выровнялось, лицо исказила гримаса боли, на лбу выступили маленькие капельки пота, и это несомненные признаки того, что он приходит в чувство, обрадовали меня, как никогда в жизни. Я приволок из кухни кастрюльку холодной воды, вооружился чистой тряпицей и принялся обтирать его, словно заправская опытная сиделка. Вот черт, ну я и идиотина, зачем заставил его это сделать, ведь говорил же он утром, что процедура весьма болезненна!
