Текст книги "Жаркие ночи — Холодные дни (СИ)"

Автор книги: Lana Fabler

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

– Выйди отсюда! Пошла вон, – загремел паша в сторону служанки, укладывая осевшую в его руках супругу на кровать.

Через несколько мгновений султанша приоткрыла глаза, видимо, приходя в себя. Сидя рядом, Рустем-паша терпеливо ждал.

– Лучше?

– Да, слава Аллаху, – выдохнула Михримах Султан, привстав на локте. – Всё прошло.

– Тогда можешь ответить мне на один вопрос?

– Да.

– Почему ты ослушалась меня и отправилась к Шах Султан и Хатидже Султан?

Вздохнув устало, Михримах Султан промолчала, отведя взгляд в сторону.

Тёмной ночью, когда лунный свет проникал в комнату, едва освещая её, Рустем-паша, лежа в постели рядом со спящей супругой, задумчиво смотрел в потолок. Проснувшись от чего-то, Михримах Султан перевернулась на бок, лицом к мужу, и, увидев, что глаза его открыты, приподняла голову.

– Почему не спишь?

– Думаю, нужно избавиться от Хюнерли.

– Что? – сонно изумилась султанша.

– Помню, как легко она предала тебя в прошлом… К тому же, она с лёгкостью может работать на два фронта. У неё нет выхода. С одной стороны мы, с другой угрожающая Шах Султан.

– Нет. Хюнерли предана мне. Не может…

Приглушённый звук её голоса прервал стук в в дверь.

– Войдите, – огласил покои голос Рустема-паши, вставшего с кровати.

Гюльбахар-калфа, сонная и в тоже время встревоженная, вошла в покои.

– Султанша. Паша. Простите за беспокойство… Хюнерли-хатун поймала охрана, когда та пыталась сбежать из дворца, прихватив некоторую часть средств из содержания, сворованного у другой служанки, что жила с ней в одной комнате.

Ухмылка озарила лицо паши.

– Я же говорил… Предала один раз, предаст другой.

– Бегство – не предательство, – нахмурилась Михримах Султан, встав с кровати. – Приведи её.

– Слушаюсь, – удалилась калфа из покоев.

Когда служанка вошла в покои, то встретила на себе пару пронзительных взглядов. Рустем-паша устроил ей настоящий допрос, вследствие которого стало ясно: девушка, испугавшись угрозы расправы за предательство, решила сбежать из Стамбула. Михримах Султан, всё это время молча слушавшая, обратила лицо к славянке.

– Действительно ли ты меня предала или спасла себе жизнь ложью перед Шах Султан?

– Султанша, я не предавала Вас. Мне пришлось согласиться, иначе бы султанша не отпустила меня живой. Умоляю, помогите. Я больше не хочу всего этого. Отпустите, Михримах Султан. Я хочу уехать…

Вздохнув, та помолчала немного.

– Хорошо. Я тебя освобождаю от услужения и помогу уехать отсюда и устроиться в другом городе.

– Благодарю Вас! – счастливо отозвалась Хюнерли.

Рустем-паша недовольно покачал головой, но промолчал.

– Гюльбахар!

Калфа покорно вошла в покои.

– Слушаю, султанша.

– Ранним утром Хюнерли должна уехать из Стамбула. Необходимые средства я ей предоставляю. Разберись с этим.

– Как прикажете.

Когда супруги снова остались наедине, Михримах Султан вернулась в кровать. Лицо её выражало оттенок грусти и задумчивости.

– Что ты так помрачнела, моя султанша? – улыбнулся Рустем-паша, ложась рядом.

– Мне грустно от осознания того, что некому доверять…

– Это не так. Мне ты можешь доверять всегда.

Взяв руку жены, паша поднёс её к губам и поцеловал.

Ранним утром после утренней трапезы Рустем-паша отправился на государственную службу. Михримах Султан, проводив с грустью Хюнерли, отправилась в Топкапы вместе с мужем, желая увидеться со своей валиде.

Сидя в карете, она смотрела в окно, отодвинув немного в сторону занавеску.

– Расскажешь обо всем Хюррем Султан? – осведомился Рустем-паша, сидя напротив и рассматривая её.

– Ты что-то имеешь против этого?

– Нет, разумеется. Это верно. Хюррем Султан разберётся.

– Я не для этого собираюсь обо всём рассказать. Разобраться со своими тётушками я и сама в состоянии.

Мужчина сдержался от того, чтобы закатить глаза.

– Конечно. Я и не сомневался в этом, – снисходительно улыбнулся он, как взрослый на смелые высказывания ребёнка. – Как ты себя чувствуешь?

– Прекрасно.

Когда карета остановилась, султанша сдержанно попрощавшись с супругом, отправилась в покои своей валиде. Сюмбюль-ага, встретивший её совсем рядом с дверьми, услужливо поклонился, что-то бормоча.

– Своим приездом Вы осветили мой день, султанша.

– Здравствуй, Сюмбюль-ага. Валиде у себя в покоях?

– Да, султанша. Хюррем Султан трапезничает. Известить о Вашем визите?

– Не нужно.

Постучавшись, Михримах Султан раскрыла двери и вошла.

– Валиде.

– Михримах? – удивилась Хюррем Султан, сидя за столом вместе с шехзаде Джихангиром. – Ты так рано. Садись, поешь.

– Спасибо, валиде. Я уже завтракала.

– Ну всё равно садись.

– Здравствуй, Джихангир, – улыбнувшись, Михримах Султан поцеловала в щёку младшего брата.

Сев на подушку рядом с матерью, она посмотрела в её зелёные глаза.

– Что-нибудь случилось? – будничным тоном поинтересовалась Хюррем Султан, отпив из кубка.

– Да. Я бы хотела с Вами поговорить.

– Джихангир, наелся? – умильно спросила рыжеволосая султанша и, увидев кивок сына, обернулась на Назлы-хатун.

– Отведи шехзаде в его комнату.

– Слушаюсь.

Когда женщины остались наедине, Хюррем Султан заинтересованно повернулась к дочери.

– В чём дело?

Услышав рассказ дочери, она вспыхнула огнём злости. Позвав Сюмбюля-агу, приказала убрать со стола. Фахрие-калфа же, что стояла рядом, отдала приказ подготовить карету.

– Валиде, не нужно. Я рассказала Вам не для того, что Вы бы устроили скандал.

– Тихо, Михримах. Пора покончить с этим! Шах Султан возомнила, что может так обращаться с дочерью султана и её семьей?

Дворец на Ипподроме.

Получив приглашение служанки, Хюррем Султан, шелестя полами зелёного платья, вошла в главный холл дворца в сопровождении встревоженной дочери. Шах Султан и Хатидже Султан, сложив руки на коленях, сидели у окна, надменно улыбаясь.

– Хюррем. Михримах, – приветственно кивнула Шах Султан. – Добро пожаловать.

– Султанши, – неохотно поклонилась Хасеки Султан. – Терпения моего больше нет! – громко воскликнула она, отчего Михримах Султан вздрогнула, но высокомерно взглянула на сестер отца.

– Что за крики, Хюррем? – нахмурилась Шах Султан.

– Вы ещё спрашиваете? Вы, причиняя страдания единственной дочери султана всего мира. Не смейте больше затрагивать её в своих интригах! А иначе я обо всём расскажу нашему повелителю, подкрепив свои обвинения словами Михримах, Рустема-паши и их слуг.

Поджав губы, Хатидже Султан встала с тахты и подошла близко к Хюррем Султан.

– Пусть Михримах не прикидывается жертвой! Она, как и ты, затаившаяся змея.

Услышав эти слова, Михримах Султан почувствовала, как в глазах начали скапливаться слезы. Но быстро смахнув их, она подошла к Хатидже Султан, немного отодвинув свою валиде в сторону.

– Это Вы, Султанша, подобны змее. Поскольку утопаете в собственном яде.

– Михримах, – одернула её Хасеки Султан. – Помолчи.

Поджав губы, та сдерживалась, чтобы не наговорить лишних, так просящихся наружу слов.

– Хатидже Султан, вам стоит воздержаться от подобных выражений. Вы не о рабыне говорите, а о дочери падишаха. И если он узнает о Ваших словах, то очень разгневается.

– Действительно, Хатидже, успокойся. Видимо, Хюррем пришла с каким-то предложением, не так ли?

– Верно, султанша.

– Мы слушаем.

– Я предлагаю перемирие. Хотя бы ради Михримах и её ребёнка, которого она ждёт.

Глаза Шах Султан удивлённо приоткрылись.

– Неужели?

– Дослушайте меня. Мы ничего не будем предпринимать. И вы тоже. Я хочу спокойствия дочери, поскольку от волнения Михримах может потерять этого ребёнка.

На мгновение воцарилась гнетущая тишина. Даже не взглянув на сестру, Шах Султан кивнула.

– Хорошо. Пусть будет так, Хюррем.

– Что?! – вскрикнула Хатидже Султан. – После всего, что…

– Замолчи, сестра. Возьми себя в руки.

Султанша огромным усилием воли смолчала.

– С Вашего позволения.

Хюррем Султан, развернувшись, направилась к дверям. Михримах Султан, немного задержавшись, окинула мрачным взором своих тётушек и отправилась следом за ней. Идя по улице к карете, она вздохнула.

– Валиде, это перемирие ведь ненадолго…

– Пусть так. Эта передышка для нас как глоток свежего воздуха.

***

– Эта договорённость меня пугает, сестра… – волновалась Хатидже Султан, расхаживая по холлу. – Это бездействие. Она просила не о мире, а о передышке, чтобы восстановить силы для борьбы. Беременность Михримах всего лишь повод…

– Именно поэтому я и согласилась, – ухмыльнулась Шах Султан, спокойно восседая на тахте у окна. – И мы за это время наберёмся сил.

Хатидже Султан вздохнула.

– Под сердцем Михримах растёт ребёнок, что впитывает в себя качества Рустема, Михримах и, соответственно, Хюррем. Страшно даже представить, каким он вырастет…

– Да. Амбиции, жажда власти и желание борьбы могут передаться ребёнку, грозя стать оружием смешения худших качеств.

Прошло 7 месяцев…

Был тёплый летний день. В беседке в саду сидела молодая девушка, читающая книгу. Одна рука её лежала поверх большого живота, поглаживая его. Вздохнув, она закрыла книгу и обернулась к служанке, стоящей неподалеку.

– Роксан-хатун, помоги мне подняться.

Поспешив подать своей госпоже руку, служанка помогла той спуститься по лестнице из беседки на землю.

– Дальше я сама, – выдохнула Михримах Султан, зашагав к главным дверям дворца.

Уже возненавидев свою изменившуюся походку, султанша медленно поднялась на второй этаж, войдя в супружеские покои. Устало выдохнув, она подошла к зеркалу, и удрученно осмотрев себя, обернулась к дверям.

– Роксан, пусть придёт Гюльбахар-калфа. Мне нужно обсудить с ней кое-что.

– Как прикажете.

Михримах Султан вдруг выронила книгу из рук на низкий столик для украшений у зеркала. Наклонившись, чтобы поднять её, девушка почувствовала резкую боль в животе. Вскрикнув, она попыталась распрямиться. Боль немного отступила, но рывком снова дала о себе знать.

– Роксан! Гюльбахар! – громко позвала она, с трудом добравшись до кровати.

Женщины забежали в покои на ее крики. Увидев свою госпожу, Гюльбахар-калфа всё поняла.

– Роксан, быстро за лекаршей! Султанша раньше срока рожает. О Аллах, помоги!

Вернувшись днём с государственной службы, Рустем-паша, услышав суматоху, нахмурился. И даже Гюльбахар-калфа его не встречала. Мимо вдруг пробежала взволнованная служанка.

– Стой, хатун. Что происходит?

– Паша, султанша рожает!

Почувствовав, как сердце куда-то рухнуло, взволнованный и испуганный Рустем-паша помчался в покои. Растворив двери, он наткнулся на Гюльбахар-калфу, которая его вытолкнула обратно в коридор. Мужчина успел уловить лишь пробирающий до костей крик жены.

– Как она?

– Роды начались раньше времени, но пока всё в порядке.

– Что значит «пока»?

– Паша, некогда. Мне нужно помочь.

Гюльбахар-калфа удалилась обратно в покои.

Спустя несколько часов…

Рустем-паша, всё это время шагающий из угла в угол в коридоре, вдруг услышал сквозь крики Михримах Султан, от которых у него сводило душу, плач младенца. Радостный трепет озарил его сердце. Гюльбахар-калфа вышла из покоев. На её лице застыла радостная улыбка. Многозначительно кивнув, она опустила голову. И на лице счастливого Рустема-паши расцвела облегченная улыбка.