Текст книги ""С" значит "Суккуб" (СИ)"
Автор книги: Lait_A
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)
========== Первая. З – знакомство. ==========
Никто не безупречен. Если есть во всем мире что-то несомненное, так только это. Даже ангелы и те небезупречны!
Райчел Мид. Голод суккуба
В церкви было как всегда – тихо и немного сумрачно, словно ты уже в другом мире. А вот в лучшем или худшем – как повезет. Или карта ляжет.
Я вздохнула, невольно опуская грешны очи долу – лики святых с немым укором смотрели на меня со своих пьедесталов, а блеск золотых оправ икон только усиливал эффект.
В принципе полуночники вообще не ходили в церковь: кто-то считал Бога вымыслом, кто-то боялся разоблачения, а кого-то банально начинало корчить при виде святых мощей. Я же относилась к тем людям, кто более-менее регулярно приходил сюда – не только для того, чтобы пополнить кое-какие запасы и облегчить душу, но и потому, что как никто знала – все, о чем говорится в священных книгах про Дьявола, чистая правда. И он сам – тоже.
Мимо прошла старая женщина, в руке у нее были огарки свечей. Она недовольно посмотрела на меня, а узнав – так и вовсе отшатнулась, глядя со злобой, которой, к слову, не место под покровом святого дома Господня. Уборщица почему-то была абсолютно уверена, что я распутница. Не сильно ошиблась, конечно, но все равно неприятно. Что поделать – никто не любит красивых женщин. Особенно другие женщины.
Отец Николай уже ждал меня и сейчас лишь кивнул, показывая, что мне прямой путь в его кабинет. Я перекрестилась перед фигурой Спасителя и тенью скользнула в неприметную дверь сбоку от алтаря. Прошла вслед за священником по довольно узкому темному коридору, а потом – прямиком, через массивную дубовую дверь, в его кабинет, отделанный светлым лакированным деревом.
Батюшка медленно опустился за стол и поднял на меня усталые глаза. Густые брови этого еще не старого, лет сорок-сорок пять, мужчины сдвинулись к переносице, когда он осмотрел мой не слишком чистый плащ, сделанный из кусков черной кожи, такие же высокие сапоги и пышное белое жабо на рубашке. Я якобы в смущение тряхнула головой, и на пол – как компромат – спланировал сухой листик.
Привет от только что закончившейся поездочки.
– Советую вам обратиться в Гросс, – до того, как мужчина открыл рот, ответила я. – Не то чтобы я чистоплюйка, но даже мне видно, что кладбище поднимали. И не раз.
– Ты знаешь – они берут плату, – вздохнул священник.
– Я тоже.
Он лишь отмахнулся:
– Это все?
– Я экзорцист, а не некромант. Я изгоняю духов, а не зомби, – подняв палец вверх и опустив свои вторые девяносто на стул, заметила я. И привычно завела: – Батюшка, я согрешила.
– Кто на этот раз?
Я лишь ухмыльнулась – делать мне больше нечего, имена их запоминать. Впрочем, я и не спрашивала, если на то пошло. Да, кому-то это покажется мерзким и грязным – пользоваться низменными желаниями мужчин, но чтобы успешно работать, мне нужна магия. А ей нужна энергия, которая, к слову, растрачивается не только на волшбу, но и просто – на жизнь. Не моя вина, что ее приходится брать у других.
Нет, я не оправдываюсь, но и стыда не испытываю – те, кого звали суккубами, его лишены априори. Очень удобно, кстати. От многих проблем избавляет.
Отец Николай вздохнул и так же привычно начал:
– Алира, похоть – это грех…
Его прервала пронзительная трель моего мобильника, потерявшегося где-то на просторах испачканной в кладбищенской грязи сумки. Виновато извинившись, удивительно быстро выудила оттуда устройство и нажала зеленую кнопочку.
– Поможешь? – без предисловий спросил звонивший.
– Адрес, – так же потребовала я, чиркая прямо на запястье.
– Спасибо. Знал, что не откажешь, – хмыкнули с того конца и повесили трубку.
Откажешь ему – конечно. Такому обалденно привлекательному и сексуальному будущему Вожаку. Чтобы потом меня суккубья половина поедом жрала?..
– Простите, батюшка, мне идти нужно.
– Работа? – Я кивнула, стараясь поставить стул так, чтобы закрыть следы от своих грязных сапог. – Тогда иди с Богом, девочка.
Перекрестилась и попрощалась, хоть и сомневалась, что Ему есть дело до таких, как я.
***
На полигоне, который принадлежал Владлену Булатову, меня встретили и сразу же препроводили к неприметному сарайчику. Парнишка-оборотень грозился заработать косоглазие, стараясь смотреть в мою сторону как можно незаметнее и при этом разглядеть получше. Я ему мило улыбалась всю дорогу, второй натурой чувствуя заинтересованность, что было забавно, но не более того – с последней жертвы прошла всего пара дней, и полученная энергия еще не выветрилась, завлекающим коконом искрясь вокруг меня.
В сараюшке оказался лифт, который унес нас на много километров вглубь. Погружение было до того долгим, что мне уже закрались мысли – а не использовать ли парня по назначению, когда техника тихонько пиликнула, и створки открылись, пропуская в длинный коридор, облицованный светло-серыми панелями, гасящими звук.
Юный вервольф, почему-то красный как рак (подумаешь, я же только подмигнула!), сопроводил меня к третьей по левой стороне двери и распахнул ее, стараясь в глаза мне не смотреть. Поблагодарив его приятно низким тоном, зашла в комнату, нашпигованную электроникой так, словно я попала в подпольный штаб ФСБ.
Поочередно кивнув Гоше, Владлену и даже Руслану, стоящим напротив трех больших экранов и обернувшихся на звук, подольше задержалась взглядом на Леше. Мужчина едва дернул уголком рта, и я подозрительно прищурилась – этот прохвост знал, какая его улыбка мне нравится, и не преминул ее использовать.
– Кирилл? – подняла я бровь, намекая, что кто меня вызвал, пусть тот и отдувается.
– Улаживает кое-какие дела, – криво ухмыльнулся Алексей, глядя в глаза. Без труда выдержала этот взгляд – он не подавлял, как доминант, а напоминал о том, о чем я и так не забывала. Слишком уж яркими были эти воспоминания. И регулярно обновляемыми. – Глянь-ка вот сюда.
Он жестом указал на один из экранов. Я пригляделась и пожала плечами – вер как вер, в промежуточной трансформации, так что с того? Вот только правильного, спокойного и безопасного самца Владлен вряд ли бы посадил в карцер.
– Могу я посмотреть поближе?
Оборотни как-то странно переглянулись, и Вожак кивнул, но Силач вышел вместе со мной.
***
Когда тебя с детства приучают спокойно смотреть на разваливающегося зомби, выпотрошенный труп и висящего в пяти сантиметрах от твоего носа призрака, ты начинаешь воспринимать некоторые вещи немного иначе, чем это принято у нормальных людей. Но потом вспоминаешь, что тебя окружают в основном те, кто принадлежат к закрытому сообществу Ночи, и всякое смущение от собственной ненормальности проходит. Тут и похуже имеются фрики.
Так я думала, пока не встретилась взглядом с немигающими золотыми глазами оборотня, сидящего в пустой комнате. Мне не раз приходилось работать с вервольфами, именно с ними я предпочитала спать, восполняя энергию, но сейчас с трудом удержала себя на месте.
Слишком неразумным, слишком животным, слишком ненавидящим и бешеным был этот взгляд. Узкий зрачок запульсировал, уши слегка двинулись, а нос попытался уловить мой запах, реагируя даже сквозь заговоренное непробиваемое стекло на излучение суккуба. Но ничего не почувствовал.
И от этого он пришел в движение. А я вовремя закрыла дверь.
Леша внимательно осмотрел меня, привалившуюся к железу уже с другой стороны, и отлепился от стены, чтобы в два шага сократить расстояние и запереть в ловушке своих рук.
– Испугалась? – чуть хрипловато поинтересовался вер.
– Почти нет, – храбро возразила я, поднимая к нему лицо.
Просто знала, что за этим последует и ничего против не имела – он свободный, без пары, а у суккубов нет такого понятия как «постоянный парень». Мы спим, с кем хотим, меняя чужое удовольствие на год человеческой жизни или выплеск энергии от сверхъестественного существа, а потом уходим, оставляя после себя сладкое послевкусие полной удовлетворенности.
По мне – так вполне равнозначно.
С Булатовым было несколько по-другому. Мы познакомились на дне рождении Кирилла и с тех пор наши… хм… встречи носили более-менее регулярный характер. То есть один мог позвонить другой и почти сразу же приехать, а утром снова уйти. Ни обид, ни обязательств. Ему – удовольствие и ощущение женской теплоты, мне – энергия и починенный кран.
Сейчас же Алексей только целовал, забирая испуг и усталость прошедшего на кладбище дня, а я потихоньку тянула из него подпитку.
Проклятье всего моего рода – мы не можем даже поцеловать, чтобы не укоротить жизнь смертного на определенный срок. Хорошо, что они не единственные на этой планете.
Есть еще такие брутально-энергичные красавчики, как оборотни, например.
Друг от друга нас оторвал звон прибывшего лифта. Из него вышел еще один оборотень – красивый брюнет с пронзительными синими глазами – и Витольд Маркович. Первый обвел меня удивленно-заинтересованным взглядом, второй – ошпарил презрением такого градуса, что я всерьез хотела убедиться – не пошла ли кожа волдырями.
Они зашли в ту же комнату, куда меня в свое время препроводили, а Леша хмыкнул:
– Старый тебя не жалует.
– Он просто завидует, – отмахнулась я, поправляя жабо.
– Тебе? – провокационно чмокнув в щеку, поинтересовался мужчина.
– Тебе, – без тени юмора ответила я, нажимая на ручку двери.
В комнате с экранами ощутимо прибавилось народу. Появился Кир и его жена, оба какие-то хмурые и недовольные, а при виде меня девушка и вовсе метнула на суженого огнем горящий взгляд. Сразу стало понятно, какие такие дела улаживал преемник Вожака – жену пытался выпроводить из зоны предположительной опасности. Пожилой экзорцист опустился на предложенное кресло, а новоприбывший занял место рядом с младшим Булатовым. Будущий Силач?
– Лиля, Стас, это Алира Вольнович, молодая, но уже вполне успешная и востребованная экзорцистка, – прорекламировал Владлен с таким видом, словно сам меня учил. – Алира, это Лилия Булатова, в девичестве Макарова, жена и мать моего сына и внуков соответственно. И Стас Прохоров – Силач Кирилла.
– Приятно познакомиться, – кивнула я, хотя готова руку дать на отсечение, что ведьма никакой приятности от нашего знакомства не испытывала. Оборотень же лишь заинтересованно склонил голову к плечу, и я заметила, как трепещут крылья его носа – он старался как можно глубже вдохнуть мой запах. – Приступим сразу к делу?
– Да, конечно, я во всем полагаюсь на тебя, «востребованная» специалистка, – якобы совершенно без намека проворковал пожилой экзорцист.
– Оно и к лучшему, – в тон ему ответила я. Знаю, что переговариваться недостойно, но мне, прислужнице Дьявола, сам Бог велел, как говорится. – А то возраст, знаете ли, не тот уже: зрение там, слух подводят. И не только они, да, Витольд Маркович?
Мужик сделал вид, что совершенно не понял моего намека, и Булат перевел мое внимание на себя.
– Алира?
– Итак, – подтягивая к себе стул и разворачивая его спинкой ко всем присутствующим, вздохнула я. – Чтобы точно знать, в чем дело, неплохо было бы его вскрыть, однако этого, думаю, мне не позволят. Из чьей он стаи?
– Из моей, – кивнул Кир. – Все так плохо?
– Без понятия, – пожала я плечами. – Он – оборотень, и сказать наверняка, лишь посмотрев на него – одержимый ли, я вам не смогу. Для этого нужно провести пару-тройку ритуалов и экспериментов.
– Например? – спросила Лиля, придвигаясь ближе к мужу.
Я ухмыльнулась на такую пометку собственной территории, но не прокомментировала. Кирилла я уважала и дружила с ним со студенческой скамьи, портить отношения с его женой не входило в мои планы. По крайней мере – первой.
– Святой водой окропить, парочку молитв прочитать, – хмыкнула, показывая тем самым, что шучу. – Есть возможность залезть к нему в голову и при этом остаться живой?
Старшие оборотни переглянулись.
– Как Вожак, ты можешь приказать, – сказал Владлен сыну.
– Вероятность игнорирования приказа – 80%, – честно призналась я. – Слушайте, я боюсь полагаться на магические путы, потому как допускаю возможность нахождения внутри него демона. И поэтому спрашиваю – чисто физически вы сможете его удержать?
– Может быть, еще Витольд Маркович посмотрит? – Отправлять мужа на такую опасность Лиля не жаждала. Ну да, кому приятно во цвете лет вдовой прослыть?
– Может, – безразлично пожала я плечами, и почувствовала, как Алексей встал рядом, словно пытаясь сдержать мою злость.
Старому экзорцисту решительно не хотелось хотя бы просто напрягаться, но под взглядами шести оборотней и двух магичек он был вынужден оторвать свою задницу от стула и прошествовать в ту злосчастную комнату. Не забыв обдать меня волной чистейшего омерзения.
Во время его отсутствия я покопалась в сумке, решив не откладывать дело в долгий ящик и выуживая парочку нужных амулетов. Пока я звякала склянками в поиске нужных талисманов, которые как назло провалились на самое дно, рядом на свободный стул опустился Стас.
Синие глаза выразительно и почти вызывающе сверкнули, а вкупе с четкими, мужественными чертами лица и великолепной фигурой, затянутой в черную майку и темные джинсы, это был как контрольный выстрел в голову моей суккубьей жажде.
– Не верю, что такая очаровательная девушка все время возится с демонами.
Нет, еще с молодыми и привлекательными вервольфами.
Голос у него был низкий, приятный, эдакий пробирающий до всех женских нервов баритон.
– Не только с демонами, но и с призраками, – слегка улыбнулась я, чувствуя, как Силач стаи Булата начинает злиться.
Собственник, как и все оборотни. Ревнует даже ту, что ему не принадлежит. И вообще никому.
– Так чем вы занимаетесь по жизни? – Мужчина – не парень – сдабривал каждое слово такой убийственной долей обаяния, что будь на моем месте какая-нибудь человечка, она бы уже висела у него на шее с мольбами о немедленном интиме.
К счастью, суккубы были более устойчивы к сексуальной магии вервольфов. В силу собственной сексуальной магии, против которой не могли выстоять даже волки.
Впрочем, пообниматься с этой мускулистой шеей я бы тоже не отказалась. Как и от всего прочего, что шло с ней в комплекте.
– Окультизм, демонология, экзорцизм, – думая, что, кажется, нашла себе донора на эту ночь, ответила я.
Но не успела даже подняться со стула, как раздался звук глухого удара, оглушительный треск, и через секунду комната опустела, оставив меня с Лилей наедине. Мы переглянулись и впервые с момента знакомства проявили единодушие – метнулись в коридор следом за мужчинами.
Пленник, опрометчиво выпущенный из-под наблюдения, времени даром не терял. Стекло было пробито насквозь, дыру окаймляла сетка из толстых трещин, а чуть сверху красовалось кровавое пятно. От удара лбом, очевидно. Витольд Маркович бессознательной тушей лежал тут же, под стеклом. Белая рубашка хранила следы когтей и начинала пропитываться кровью из царапин на груди. Дверь, через которую заключенного посадили в эту камеру, была выломана. Надо полагать, он запомнил путь, по которому его сюда привели.
Лиля бросилась к мужчине, я же – в проход. Нет, не потому, что считала, что от меня шести оборотням будет какая-то польза в погоне, просто плевать хотела на старого мага. Искренне надеюсь, что ему уже ничем не поможешь.
Черный ход базы выходил на ограду и непролазный с виду лес. Около входа туда-сюда бродил здоровенный тигр, который при взгляде на меня лишь досадливо мотнул головой. Сбежал, значит. В чаще раздался леденящий душу и кровь вой, и кошак глухо рыкнул.
Упустили.
***
Что может быть приятнее, чем видеть, как твоего недруга песочит огромный, злющий, как Сатана, Вожак Центральной стаи, который и в более благодушном настроении внушал священный трепет? Пожалуй, только кофе в постель с прилагающимся к нему вервольфом. Вот этот, с синими глазами, вполне подойдет.
– Ты его выпустил! – рявкнул Булат так, что даже мне не по себе стало.
Но дядя Мирослава еще пытался храбриться:
– Держите себя в руках, Владлен!
– Где нам теперь искать его?!
Я бы не надеялась на столь оптимистичный вариант. Скорее, он сам вас найдет, и эта встреча вам не понравится.
– Почему он напал на вас, а не на нее? – надавливая брату на плечо и оттесняя назад, закономерно спросил Алексей.
– Потому что он не поставил щиты, – как само собой разумеющееся бросила я, хотя сама об этом узнала вот только что. – Экзорцист, работая с призраками и нечистью, всегда ставит щиты на собственные эмоции и мысли, иначе становится слишком легкой жертвой. Витольд Маркович этой защитой пренебрег, и вер решил, а потом и проверил, что он более доступная добыча, чем я.
– Объясни, – коротко и зло бросил Булатов-старший, садясь на стул и складывая руки на груди.
– Объясняю: то, что этот ваш монстр чует такие тонкости, подтверждает, что внутри него что-то есть. Или кто-то, кто подсказал ему, что пора действовать, когда маг подошел слишком близко к стеклу. – Я перевела взгляд на Лешу, на него смотреть было проще – от ярости Вожака слезились глаза. – Нет щитов, есть эмоции – раздражение и гнев, которыми монстр напитался и потому почти без труда пробил заговоренное стекло.
– Почему он не занял его тело? – поинтересовался Руслан.
Одарила молодого вертигра снисходительной улыбкой.
– Вселиться в экзорциста невозможно, мы не медиумы, у нас слишком сильная аура. А вот почему он его не убил – вопрос.
Я старалась удержать ухмылку, но она все равно выползла, и старый маг с трудом сохранил на лице спокойное и равнодушное выражение. Ибо на моем лбу было черным по белому написано: «Даже эта тварь вами побрезговала!»
– Лира, это демон? – опередив отца, спросил Кир.
– Скорее всего.
– Уровень? – Таких познаний от синеглазого красавчика я не ожидала.
– Солдат, вероятнее.
– Но зачем? – Это уже Лиля, и меня искренне напрягало ее возмущение, направленное в мою сторону – как же, как же, по нормам морали этой пай-девочки я должна была броситься проверять здоровье пожилого коллеги. А не слипнется у этого коллеги, нет?
– А зачем они проникают в маленьких девочек? Или подростков-наркоманов? – риторически пожала я плечами. – Сеять хаос, разрушение и смерть. Снабжать Ад новыми, еще неистерзанными душами. Развлечение такое, понимаете? Заскучали они там у себя, в вечном пекле. Вот и веселятся, как могут, проветриваются. А кое-кто им активно помогает, считая себя «великим чародеем, и незримое зрящим направо и налево».
Признаться, в обычных условиях я бы не скатилась до столь открытой провокации, но мне было обидно, что из-за его разгильдяйства сбежал такой восхитительный исследовательский материал.
– Повтори-ка, девочка, – медленно поднимаясь со стула, пропыхтел старик. Оборотни его поведения не одобряли, но вмешиваться в разборки магов не спешили – а то, согласно поговорке, виноватыми останутся. – Ты назвала меня бесполезным…
– …и самонадеянным индюком. Да, – спокойно глядя на него снизу вверх, кивнула я. – Слух подводит, Витольд Маркович? Так на покой пора бы уже, а не за всякими приключениями бегать. Чаю, отбегали уже свое-то, давно причем, драгоценный.
Пожилой экзорцист пошел пятнами, что так не вязались с его дорогим мажорским костюмом уважаемого ректора.
– Шлюха, – процедил он сквозь зубы.
Леша с нехорошим лицом и понятными намереньями направился к нам, но я только презрительно расхохоталась на подобное оскорбление, вскидывая сумку на плечо и демонстративно поправляя корсет с серебряными заклепками.
– Кто-то до сих пор дуется, что ему не дали? – хамски отбрила я, звонко хлестнув его словами, как пощечиной. Отшатнулся мужик также. – Не обижайся, котик, уверена, твои студенточки с удовольствием восполнят сию неудачу, лишь бы остаться в университете. Ладно, мальчики и девочка, я пошла. Отыщите эту бабайку – звоните. С удовольствием его вскрою.
И, сделав ручкой на прощание, вышла.
На правду нет смысла обижаться, а мы с ним все равно встретимся. И уж из Ада он от меня никуда не денется.
***
Чертового такси все не было. Леша и остальные взрослые оборотни еще оставались на базе, а напрашиваться в попутчицы к Киру и его жене я не осмелилась, и сейчас пожинала плоды своей тактичности. Чтоб она провалилась!
Сзади послышались шаги, и я, не оборачиваясь, честно предупредила:
– Вот не советую подкрадываться к высшей разумной нечисти.
– В такую глушь ни один таксист не поедет, а я могу подвезти, – усмехнулся Стас, вставая передо мной.
– За спасибо? – позволила себе некую кокетливость в тоне.
Почему нет? Пара дней – не пара часов, а даже такой правильный суккуб, как я, хочет кушать. И колдовать. Поэтому красивый Силач из стаи Кирилла мне вполне подходил.
Скоро, думаю, целую коллекцию Силачей наберу. Подругам на зависть.
– За поцелуй – вполне символическая плата, не находишь? – лукаво прищурился мужчина.
– Так не терпится состариться? – А сама уже шла за ним к его машине.
Мне-то позволительно ехидничать – в отличие от него, я прекрасно осознавала, что одним поцелуем он не отделается.
Черная «Ауди» неплохо демонстрировала характер своего владельца, но я никогда не верила всем этим выводам типа гороскопа, предпочитая изучать подобные аспекты на горизонтальной практике.
Стас негромко включил радио, и первым моим желанием, вопреки расхожему мнению о суккубах, было отключиться и поспать. Проснувшись сегодня в рань несусветную от звонка отца Николая и просьбы осмотреть загородное кладбище, которое находилось введенье церкви и на кое уже не раз жаловались прихожане, мол, кресты падают, могилы словно перекапывают, цветочки опять же вырывают и топчут, я за весь день так и не присела, исходив место последнего упокоения вдоль и поперек, тут и там натыкаясь на явные следы некромантии. Но вот так нагло проигнорировать хозяина мерно ехавшей по шоссе машины было бы верхом невоспитанности даже для меня.
– Ты знал его? – спросила я, поворачиваясь к мужчине лицом.
Ему пояснения не требовались.
– Да, – глухо ответил Прохоров и тут же повторил – четко и уверенно: – Да, я знал его.
Я сделала вид, что не заметила надтреснутого голоса, в котором просквозили горечь и поражение. Очевидно, тот вер был близок ему.
Возможно, поэтому я решила несколько приободрить Силача:
– Порой одержимых удается спасти.
– Насколько часто? – проницательно хмыкнул вер.
Один из десяти. И это если выкарабкается из депрессии, отвяжется от психических заболеваний и выстоит против посттравматики, которые неизбежно следуют за посещением твоего тела демона.
– Зависит от мастерства экзорциста.
– Надеюсь, у тебя получится, – уже не таким печальным и сухим тоном отозвался оборотень. – Это правда, что ты суккуб?
– А что – не заметно? – иронично подняла я бровь.
Оборотни, как и вампиры, очень остро воспринимали таких, как я. Для одних мы были злейшими врагами и конкурентами (не считая также и гипотетического дальнего родства, основанного на паразитизме на человеческой расе), а для других – красивыми и диковинными постельными игрушками и грелками. Суккубы и инкубы для оборотней были чем-то вроде безотказного антидепрессанта – ни один из нас не откажется от вкуса энергии, которую могут дать лишь вервольфы. Такая подзарядка была качественнее, чем от людей и магов, ее на дольше хватало, плюс не оставляла мук совести о том, что ты лишил живое существо нескольких лет жизни (хотя подобными заморочками страдали единицы из моих собратьев).
– Заметно, – кивнул Стас, сворачивая к моему дому. – Просто мне казалось, что суккубы не могут обладать еще каким-то видом магии.
– Повезло, – искренне ответила я.
Если бы не склонность к экзорцизму, обслуживать бы мне каких-нибудь богачей в элитном борделе для полуночников, который держала старейшая из суккубов. «Терновая Роза» пользовалась такой бешеной популярностью потому, что основу персонала составляли именно суккубы и инкубы, то есть те, кто мог изменяться по молчаливому желанию клиента.
Хотя, если бы во мне не проснулась магия, возможно, я бы как-то иначе относилась к зарабатыванию денег через постель.
Машина припарковалась около подъезда, и я, следуя своему коварному плану, гостеприимно предложила чай-кофе. Мужчина также дружелюбно согласился, несмотря на то, что время – полпервого ночи – располагало отнюдь не к чаепитию.
На пороге квартиры нас встретила голодная трехцветная – белый, коричневый, темно-серый – кошка, якобы приносящая счастье. Такой полезной функции она, очевидно, за собой не признавала и вообще искренне считала, что эта девка, снова изгваздавшаяся в грязи и притащившая какого-то мужика, создана для ее, кошачьего, удовольствия. Я не переубеждала, полагая, что если и создана для чьего-то удовольствия, то точно не для ее, но не хотела расстраивать мурлыкающую грелку.
– Это Маришка. Маришка, это Стас, он оборотень, поэтому не обижай его.
Кошка глянула на меня желто-зелеными глазами, в которых я увидела явное сомнение в моей дееспособности.
– Маришка? – хмыкнул вер, снимая куртку и обувь. – Стой… Алира. Алира – одна из трех жен Дракулы в «Ван Хельсинге», верно? Так же, как и Маришка. Совпадение?
– Мой отец из Румынии, там это довольно распространенное имя, да и родилась я намного раньше этого фильма, – улыбнулась я, провожая гостя на кухню и открывая новую банку кошачьего корма. – А имя кошки – мне показалось забавным, что в одной квартире будут жить аж сразу две жены Дракулы. Не возражаешь, я переоденусь? Весь день в этой грязи хожу.
Поставив чайник и оставив представителей двух разных видов знакомиться друг с другом, отправилась переодеваться. Грязная одежда отправилась в корзину, плащ – повешен в прихожую до ежеутреннего заклинания чистоты, а тело облачилось в темно-фиолетовый халат, напоминающий кимоно.
Поправив волосы перед зеркалом, пошла реализовывать план по добыче энергии. Маришка была не единственной голодной женщиной в этом доме.
***
В шелковом халате на голое тело она была непреодолимым искушением для молодого вервольфа. И прекрасно знала об этом. На то и был расчет, понял Стас, когда непроглядно-черные глаза, такие странные для светло-золотистых, льняного цвета волос, вызывающе сверкнули.
Она выключила чайник и удобнее облокотилась спиной о разделочный стол кухонного гарнитура, словно ждала, когда же он сделает шаг. Мужчина плавно поднялся со стула и оказался вплотную к ней, один на один с ярким, непохожим на что-либо другое ароматом. Только ее запахом.
Девушка слегка удивилась, когда мужчина не стал целовать её, а одним движением сорвал не туго завязанный пояс и распахнул тонкую ткань, открывая взгляду молочно-белую кожу, высокую, полную грудь с маленькими горошинами, плоский животик и аккуратный треугольник между длинных, ровных ножек. Скользнув губами по нежной коже шеи и груди, лизнув затвердевшие под легкими ласками соски и покружив поцелуями вокруг пупка, оборотень спустился еще ниже, к самому заветному месту женского тела. Стас, как бы пошло это не звучало, с первого взгляда хотел узнать, какова же ехидная экзорцистка на вкус, и теперь планировал воплотить в реальность все мечты сегодняшнего вечера.
Суккуб едва слышно ахнула и раздвинула ноги пошире, давая ему доступ. Вервольф подхватил одну и пристроил ее у себя на плече, поглаживая вдоль линии бедра, а пальцы второй руки проникли в уже готовое лоно. Ведьма тихо застонала, откидываясь назад, и запустила руку ему в волосы, безмолвно прося не останавливаться.
Довольная ухмылка искривила губы мужчины, и язык начал активнее ласкать маленькую ягодку между женских ножек. Пальцы двигались внутри медленно и неспешно, заставляя Алиру дрожать, а нескромные ласки раз за разом вырывали стоны, приглушенные прикушенной губой.
Чувствуя, как от ее возбуждения его собственная выдержка уже на пределе, Стас обхватил губами клитор и одной рукой накрыл полную грудь, небольно оттягивая сосок. Ведьма застонала громче и выгнулась сильнее, приближая собственный оргазм, а Прохоров поймал момент и чуть прикусил нежную кожицу зубами. Вольнович пронзительно вскрикнула, распахивая глаза, и задрожала сильнее от нахлынувшей разрядки.
Собрав последние капли языком, мужчина поднялся, нависая над девушкой, и впился в алые губки поцелуем. Было в этом что-то потрясающе порочное – делиться с ней ее же вкусом и слышать, как она едва ли не мурлычет от удовольствия. Суккуб облизнула его рот, с довольной улыбкой опуская руку вниз, на заметный выступ мужских штанов.
– Как предпочитаешь? – лукаво спросила Алира, неспешно расправляясь с ширинкой и бельем.
– Сейчас – по старинке, а там посмотрим на твое поведение, – хрипло ответил оборотень, подхватывая ее под ягодицы, сажая на стол и широко разводя колени в стороны.
Ее запах, усиленный диким возбуждением, стал еще более терпким, но приятным, и его член задрожал, прося не тянуть и хорошенько развлечься с такой сладкой ведьмой. Стас не стал отказываться, одним движением погружаясь до конца.
Они задохнулись почти синхронно, но ее дыхание тут же сбилось, стоило ему начать двигаться. Женские ноготки впились в мужские плечи, но оборотень словно обезумел – ничего не замечая, он намотал льняные волосы на кулак и оттянул ее голову так, чтобы открыть горло, к которому тут же приник губами, иногда прикусывая тонкую кожицу острыми зубами и не сбавляя при этом темпа. Ведьма уже не стонала, лишь всхлипывала от удовольствия с привкусом боли, но даже попроси она остановиться – вервольф все равно бы не услышал.
Он продолжал остервенело вбиваться в податливое женское тело, пока, наконец, не зарычал, выплескивая глубоко внутрь ее лона белую горячую жидкость. Когда красная пелена животной похоти спала, мужчина почувствовал, что она дрожит в его руках, такая вкусная и все еще до одури желанная. Вер старался не двигаться, чтобы не потерять это зыбкое ощущение какой-то потрясающей правильности и – упаси Ночь! – не выйти из пульсирующего в такт биения сердца лона.
Стас посмотрел на экзорцистку, которая тяжело дышала и едва ли не висела у него на плече. Оборотень словно воочию видел, как энергия его возбуждения и желания перетекает в нее, заполняет невидимую ауру и создает почти материальный кокон, который светился вокруг суккуба. Прохоров был не уверен – это ли свечение делает ее такой нереально красивой, или она сама по себе казалась ему чем-то совершенным?
Ведьма ласково поцеловала его в шею, чем вызвала новую волну мурашек и прилив крови к той самой части мужского тела, что еще находилась в ней.
– Ты такая узкая, тесная… – нежно касаясь ее лица и убирая налипшие прядки, прошептал мужчина. – Даже удивительно…
И лишь заметив, как черные глаза, в которых сейчас кружились звездные туманности красного цвета, сверкнули особенно ярко и нехорошо прищурились, Стас сообразил, что сказал.
– Почему удивительно? Потому что я – суккуб, то есть шлюха?! – прошипела Алира, чуть сдвигаясь и избавляя от него внутри себя. – Потому что каждому даю, а значит, и растянута должна быть прилично, да?! Это ты хотел сказать?
