Текст книги "Альма Старк (СИ)"
Автор книги: Лаиган Дра Зем
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)
– Зачем? – раздался голос Альмы, все это время стоявшей с правого боку.
– Я желала силы, чтобы защитить всех, кто мне дорог. Но из-за того, что мой брат тоже получил эту силу, я также потеряла и его. Если до его смерти я точно знала ответ, то теперь, когда его нет, а моя и его собственная сила не защитила его, я не могу теперь ответить тебе на этот вопрос. Потому что сама не знаю на него ответа.
Ледяная ладошка взяла её за руку, обжигая холодом, ледяными шипами проникая ей в голову. Ванда резко, с болезненным криком, одёрнула руку. Посмотрев, что её рука в порядке, она перевела взгляд на светящиеся зеленым неоновым светом глаза.
– Прости. Мне было больно, когда ты это сделала. Я была не готова. Давай попробуем еще раз?
– Нет! – ответила Альма.
– Но почему? Ты ведь хотела этого, – имея такую возможность Ванда со всей осторожностью пыталась наладить контакт с девочкой в красном.
– Холодно. Так… Холодно…
– Ты говоришь про крио-сон? – догадавшись о том, что боль причиняет не сама Альма, а лишь неосознанно проецирует состояние своего замороженного тела. Ванда опустилась на колени, сровнявшись лицом к лицу, и продолжила спрашивать. – Ты ведь не спишь, да? И никогда не спала. Я права? Мне больно потому, что это то, что чувствуешь ты? – утвердительно закончила женщина.
Девочка молчала, смотрела на нее немигающими глазами, словно сова. А Ванда начала ощущать удивление и тревогу, исходящую от ребенка.
– Покажи мне, – попросила Алая ведьма, вытягивая Альме свою руку. – Я хочу знать, что ты чувствуешь.
– Нет… – коротко ответил ребенок.
– Я хочу помочь тебе, – продолжала настаивать женщина. – Покажи мне, хотя бы где ты. И я смогу прийти и сделать так, чтобы тебе больше не было больно или холодно.
Страх, злость искрами ужалили ментальное восприятие Ванды, сосредоточенной на эмоциях Альмы. Но женщину было не провести. Стыд! Вот что пряталось за этими эмоциями. Ребенок стыдился того, что могла увидеть Алая ведьма.
– Альма, – осторожно заговорила Ванда. – Я ведь уже видела тебя. Там… В операционной. Я уже знаю. Тебе нечего стыдится. Но если ты не хочешь, чтобы тебя увидели другие, то тогда я приду к тебе одна. Пойми, мы пришли сюда за тобой. И не уйдем, пока не вытащим тебя отсюда.
– Зачем?
– Чтобы спасти тебя от тех, кто сделал это с тобой.
Раздражение волной хлынуло на Ванду, заставив её зажмурится. Как только открыла глаза, то снова оказалась в другой обстановке. В офисном помещении, заполненном трупами людей.
– Их больше нет, – зашипел шепот у неё в голове. – Их. Больше. Нет… Они все погибли…
Удовлетворённо закончил девчачий голос. И сразу же она услышала знакомый голос Стива Роджерса за своей спиной.
– Парни! Я кажется нашел, куда пропал весь персонал.
Развернувшись, Ванда увидела, как Капитан Америка проходит сквозь неё, осматривая помещение. За ним прошел Зимний Солдат и, не успел следующим в очереди появится Вижен, как рядом с ней материализовалась Альма и ударом своей силы пробила Виженом стену. От того, что девочка использовала пси дух, Ванду скрутило от пробежавшей по её телу боли. Из-за чего она опять переместилась в операционную в связанную по рукам и ногам подопытную, которая уже не извивалась, крича от боли и судорог. На это ей уже просто не хватало сил. Иногда, когда становилось совсем плохо, она еле слышно начинала хрипеть уже и без того порванными связками.
– Уходи! – послышался детский плач. – Уходи-уходи-уходи…
Кричала Альма навзрыд. А Ванда и рада была покинуть это место, это тело, но не могла, потому что и знать не знала, как. Перед глазами, что уже ничего не видели, мелькали обрывки воспоминаний. Свои, Альмы, о живых машинах, очень похожих на ту, с которой они столкнулись в Холле. В какой-то момент всё настолько смешалось, что она уже и понять не могла, кем сейчас является на самом деле.
В мгновение почувствовала, как её силой вырвали из чужого тела, словно корень растения из земли. Осознала себя лежащей на мягком полу в комнате с мягкими стенами. Плач ребенка раздавался в одном из углов комнаты. Повернула голову в ту сторону, где сидел ребенок, вжавшись в угол и поджавший к себе коленки. Страх, отчаянье, усталость. Ванда отчетливо прочитала эмоции ребенка.
– Ты вытащила меня, – догадалась она, глядя на глаза, что смотрели на неё из под поджатых к подбородку коленок. – Спасибо тебе. Это все, это были твои воспоминания?
Согласие и стыд были ей ответом.
– Тот живой робот, это ведь тоже ты? – задала она интересующий её вопрос, на который получила чувство удивления и растерянности. – Значит, я была права.
Ванда протянула по полу руку, вытягивая её в сторону Альмы. И словно мазохистка, вновь попросила.
– Покажешь?
Ванда видела трупы, слышала то удовлетворение в голосе, с упоением говорящем о смерти сотен людей, прямо и косвенно повинных в мучениях ребенка. И прекрасно осознавала, что девочка в красном уже давно перестала быть той Альмой Старк, про которую им рассказал Тони. Сейчас перед ней сидел монстр. Который, если Ванда даст этому монстру повод, без угрызений совести скорее всего просто убьет и её.
Сейчас она, вероятней всего, жива лишь из-за интереса и любопытства Альмы. И, наверное, девочка впервые за очень долгое время увидела перед собой человека, который искренне хотел бы помочь ей, а не как-либо навредить. И в ответ на это она точно также искренне старалась оградить Ванду от себя.
Женщина уже догадалась, почему ей так больно от прикосновений и от проявлений её силы. Сила женщины – это часть Альмы. И когда ребенок касается её или использует свою силу, она вероятней всего непреднамеренно открывается перед Алой ведьмой, создавая тем самым ментальную связь, по которой Альма, не желая того, разделяет свои чувства и эмоции с Вандой. И Ванда в ужасе от того, что там не было абсолютно ничего, кроме холода и боли.
Так зачем она просит об этом, если прекрасно осознает, что не увидит и не почувствует ничего хорошего? Быть может, ей движет чувство долга за ту силу, которой она обладает? Потому что ей практически не пришлось платить за обладание ею, в отличие от ребенка, что даже не по своей воле прошел все круги ада, приобретая свою силу. Может потому, что часть самой Альмы сейчас находится в ней, создавая некую родственную связь?
Может быть, но на самом деле Ванда Максимов не понаслышке знала, каково это идти вперед в одиночестве с вырванным куском сердца. Потеряв брата, она словно бы потеряла и часть своей души. Все те трудности и препятствия, что были невыносимы для неё одной, и которые она всегда преодолевала благодаря тому, что они были вместе, и брат всегда держал Ванду за руку. Когда его не стало, она и понятия не имела, как ей теперь идти дальше. Одной, без верной руки.
Этой рукой стали друзья. Друзья, которых когда-то она совершенно искренне считала своими врагами. Тех, кого она теперь больше всего боится потерять. Потому что у нее больше ничего нет. Поэтому женщина и тянула сейчас свою руку навстречу к существу, состоящему, пожалуй, из одной только боли. Сейчас Ванда отдавала дань друзьям, родному брату и всем тем, кто не отвернулся от нее в трудный час. Готовая на все ради девочки, что страдая поневоле, подарила ей силу.
– Хочу знать, каково это было. – сказала Алая ведьма. – Я должна узнать.
Но Альма не реагировала. Наоборот, затихла, затаилась, словно приготовилась сбежать. И Ванда понимала почему. Девочка скорее всего смотрела на нее сейчас, как на умалишённую.
– Я выдержу, – уверенно произнесла женщина, ближе вытягивая ладонь.
Альма резко дернулась вперед и крепко схватилась за её руку. Пространство дернулось, миг острой боли, протестующий крик девочки, звенящий в ушах, и вырвавшийся из Ванды стон в пространство скафандра.
– Нет… – угасающим шепотом повторил ребенок свой протест.
– Черт! Живая. Мы уже думали, что она тебя убьет, – облегченно выдохнул Соколиный глаз.
– О чем вы? – Ванда с трудом приняла сидячее положение, почувствовав, как из носа закапала теплая жидкость. Хотелось стереть кровь с лица, но шлем не давал этого сделать. – Что это?
– Костюмы, кажется, защищают нас от той силы, что владеет Альма. Но вот тебе он видимо не особо помогает. Когда тебя вырубило, та железная штуковина принесла тебя сюда и показала нам костюмы. Все было в порядке, пока мы не начали слышать её голос повсюду, тебя почти сразу начало трясти в припадке, и мы решили, что Альма захотела тебя прикончить.
– Нет. Это было не так… – стараясь справится с головокружением, ответила женщина.
Ванда оперлась левой рукой на лавку на то место, где была её голова и рука, наткнулась на какой-то сверток серебристо-серого цвета с золотыми оборками. Им оказалась смотанная в подобие подушки мантия того робота, с которым они встретились в холле.
– Эта машина оставила его. И если я правильно понял, то это для того, чтобы мы показали символ на ней, если вдруг встретим ей подобных.
– Этот глиф, анх её династии, – не задумываясь, ответила Ванда. Даже не обратив внимание на свои слова и переглядки между собой её сокомандников. – Как долго я была без сознания?
– Не больше часа, – в то время как по ощущениям Максимов прошло чуть ли не несколько недель. – Ждали, когда ты очнёшься. Мы с Клинтом думаем, что нам надо уходить отсюда и как можно скорее. Оставаться здесь опасно, если то, что находится под землей, решит вылезти оттуда.
– Это Альма, – уверенная в своих словах сказала Ванда.
– Если это так, то -Это! – указывая пальцем куда-то в сторону выхода, начал говорить Клинт. – Уже не Альма. Это то, что должно оставаться там, где оно сейчас и находится. Она чуть не убила нас всех, если бы не та железяка.
– Эта железяка, как ты выразился, тоже Альма, – уверенно сказала женщина, пытаясь встать на ноги. – Я не знаю, как это объяснить. Но то, что заключено внизу и то, что мы видели, это один и тот же человек. Я точно знаю, Альма не желает нам навредить. Просто… Просто она не может иначе.
– Откуда ты знаешь? – заинтересованно спросила Вдова.
– Я видела это! Из её воспоминаний. А еще говорила с ней. Пыталась говорить. Она не враг нам, – вот только о том, что скорее всего Альма причастна к убийству рабочего персонала в комплексе, Ванда решила промолчать, стараясь не усугублять и без того не лучшее мнение о девочке.
Тяжело поднявшись и более менее расходившись, Ванда направилась к выходу.
– Ты куда собралась? – спросил Клинт.
– Я иду за ней! С вами или без, – задержавшись в коридоре, Алая ведьма развернулась в сторону друзей и озвучила свою мысль. – Хотя лучше найдите Тони и остальных. Альма не хочет, чтобы кто-либо увидел её настоящую.
***
Тони не пришлось долго сидеть, чтобы дождаться какой-нибудь паронормальщины. Сперва он увидел где-то вдалеке пробежавшего между зданий освежованного, затем точно такого же монстра он увидел бегающим и прыгающим по крышам.
– Ты здесь? – раздался голос Альмы прямо у него над головой, а ему на плечо упала пара капель крови. Задрав голову лицом вверх, Тони даже не успел отреагировать на расположившегося на стене прямо над ним, того самого когтистого монстра, что уже начал осыпаться хлопьями, растворяясь в воздухе.
– Ты здесь… – удовлетворённо заговорила, не пойми откуда появившаяся от него в десяти шагах, девочка в красном платье.
Он не узнал её… Нет! Он точно знал, что это Альма. Но не узнавал её в этом ребенке. Тощие и неестественно бледные конечности сменили когда-то загорелую кожу вполне упитанного ребенка. Тоже самое красное платье, раньше сидевшее по фигуре, сейчас висело непонятным мешком. Карие, почти черные глаза, сменились на неестественное зеленое зловещее свечение радужки. Даже небрежно распущенные волосы, прикрывающие часть лица. Его сестра вообще редко когда ходила с распущенными, больше предпочитая высокий конский хвост.
Тони не сдержался, прикрыв рот рукой, судорожно дернулся, раз, а потом еще раз и еще. Он напрягал мышцы тела, стараясь удержать себя, сжимал металлической перчаткой рот, стараясь не издавать такие не мужественные и не свойственные ему всхлипы. Слеза, не удержавшись на реснице, капнула на механическое запястье костюма.
А она просто стояла и смотрела. Не радуясь встрече, не осуждая его, Альма даже не моргала, внешне оставаясь безучастной. Он не знал, что она читает его. Читает жадно, взахлеб, как самую лучшую в мире книгу с самой прекрасной и захватывающей историей. Порой неоднократно возвращаясь на несколько страниц назад, чтобы снова и снова насладится моментом.
«У него есть тот самый костюм, о котором я помнила». Но сейчас почему-то девочка не могла вспомнить, откуда она это помнит и почему.
«Он один из героев, что уже не раз спасают планету». Она верила, что её брат станет особенным, ведь даже их папа об этом говорил.
Вот Альма видит светловолосую девушку глазами Тони и искренне радуется, что у старшего, тупоголового, бабника братца есть любимая девушка. А тот человек, что сейчас пристально наблюдает за ней, наведя на нее свое оружие, это его лучший друг. Сейчас он сильно переживает за него, потому искренне считает, что оберегает его от возможной угрозы. В памяти Тони Альма увидела всех. И того Сокола, что прячется на крыше здания, управляя своими машинами. И самого умного, правда только после её брата, Клинта. Узнала про Нат, которая оказалась на самом деле Наташей, про Ванду. А еще узнала, что тот симпатичный блондин, что прикидывался Капитаном Америкой и правда тот самый Капитан, о котором так много рассказывал папа, а не какая-то там подделка, как девочка думала раньше.
Узнала и про того неприятного типа, которого зовут Вижен. И что он вовсе не плохой, и в своих силах чем-то похож на Ванду. Но ей он все равно не нравился. Ведь в отличие от Алой ведьмы, которая говорила с ней совсем недавно, этот Вижен даже не слушал её. А еще ему нравится Ванда. И вот этот факт разозлил ребенка, непонятно от чего. Хотелось пойти и прямо сейчас оторвать ему голову.
А вот на Баки Барнсе Альма словно зациклилась на повторе, просматривая все то, что знал об этом человеке её брат.
«Это он! Родителей... Меня… Все из-за него…»
– Я не знал… – сдавленно выдохнул Тони, перетянув на себя всё её внимание. – Я не знал…
А Альма и так знала, что он не знал. Знала еще тогда, в начале девяносто второго. Да и сейчас видела, как он хоронил маму с папой и ту, что стала её «заменой».
– Я так виноват, Аль! Я… Все это время… Не знал…
Тревога заполнила её сердце. Ведь никогда еще его младшая сестра не видела Тони таким. Альма растерялась просто от того, что и понятия не имела, что ей делать. Не придумав ничего лучше, девочка сделала один шаг вперед, за долю секунды оказавшись прямо перед Старком старшим, оставляя за собой дорожку из кровавых следов от босых ножек, той самой крови, что теперь преследуют её повсюду после смерти её личного чудовища.
Ледяная рука коснулась его волос, пусть и неприятная на ощущения рука, она в точности повторяла те самые движения, которыми любила ерошить его волосы до похищения, те самые движения, которыми та стальная…
– Это была ты? – выдохнул Тони. Он сам не верил своей догадке, но те рисунки в альбоме и пальцы, что сейчас замерли в ожидании вместе с его словами, подтверждали то, что он ни чуть не ошибся в своих предположениях. – Это была ты!
Уверенно закончил человек. И не сумев сдержать свою натуру, ляпнул, испортив трогательный момент.
– Как же всё-таки мне чертовски повезло, что ты сняла с меня маску, – леденящие кожу пальцы вновь зашевелились, а старший Старк вновь вернув себе свое самообладание, не удержался и добавил, испытывая свою судьбу на прочность. – Дровосечка!
– Скажи мне, где ты, и я заберу тебя от них, – уверенно сказал брат.
– Их больше нет… – прошептала я, не задумываясь.
– И мы должны торопиться, какой-то солдафон решил взорвать тут все, – нарочно не замечая моих слов, продолжил брат, а я почувствовала укол в груди.
– Уходи! – брат резко дернул головой, непроизвольно скинув мои начавшие истлевать руки, и уставился на меня в немом вопросе.
– Они все умрут… – снова неприятно кольнуло, по туловищу начал растекаться всепоглощающий жар, что заменял собой давно въевшееся чувство нестерпимого холода. – Уходи…
– Да черта с…
Тони оборвал себя на полуслове, увидев как мои руки и ноги осыпались до половины предплечья и половины бёдер, оставив после себя только разбитые, как у фарфоровой куклы, острые края. Из которых исходил зеленоватый свет, как и из вен, что тоже постепенно заполнились этим светом, начав люминесцировать сквозь кожу давно забытым теплом, источником которого, кажется, стало вновь забившееся сердце.
Я из последних сил старалась удержаться за Тони. Но мутнеющее и слабеющее сознание все больше и больше окутывало поволокой тумана.
– Аль! Что с тобой? – занервничал мой брат, что уже казался мне таким далёким.
– Уходи…
Это было последнее, что я успела сказать, прежде чем испариться во вспышке могильно-зеленого света. Меня тянуло в тело. Нет! Меня буквально силой втащило в свою оболочку.
Пробуждение тела от заморозки было неприятным. Скорее всего, должно было бы быть еще и болезненным. Вот только из-за пораженной нервной системы мозг получал лишь ощущение сильного дискомфорта. В желудке, легких, сердце – все эти органы словно начали жить своей жизнью, не считаясь с моими требованиями. Судороги в спине и ребрах заставляли то упасть на пол и свернуться в клубок, когда старалась вздохнуть, то наоборот, выгнутся от этого первого опалившего легкие вздоха, из-за которого желудок сжался в припадке, в надежде сожрать самого себя. Бешеное сердце вместо равномерных сокращений словно делало кульбиты, выкручивая артерии, в тщетных попытках разогнать кипящую и густую кровь, как раскалённую лаву в глубине бушующего вулкана. Голову засорял шум от потока обрывистых сообщений и грохота окружающей обстановки, что буквально разрывал ушные перепонки от чрезмерной громкости скрежета металла о бетонный пол.
«Видимо, это я в припадке пытаюсь совладать с биологической оболочкой, а то, что со мной происходит, кажется, зовётся сенсорным шоком. Хорошо еще, что гла…»
Яркая вспышка вонзила иглу в мозг, разбив любое осмысленное понимание ситуации. Время как будто зациклилось на непрекращающийся миллисекундный повтор, непрерывно трещавший в голове…
По ощущениям было не понять, сразу или только через несколько дней, но меня перезагрузило. Так как второе мое пробуждение проходило куда как плавнее и мягче. Сначала проявилось понимание осязания кожей окружающей среды, потом почувствовала запахи бетона, пыли и затхлости воздуха. Затем появился слух и за ним зрение, что также проявились по нарастающей. Звук постепенно становился громче, а зрение расширилось от маленькой точки света до обзора, чуть превышающего угол в сто восемьдесят градусов.
И как только поняла, что могу двигаться, то не подымаясь с бетонного пола, поднесла металлическую скелетоподобную руку с длиннющими острыми пальцами к лицу. Ощупала с правой стороны лица, прикрывающий один из слепых глаз, адаптированные и переделанные под меня некронские визоры. Они состояли теперь из шести маленьких глазиков, формирующих перевернутый равносторонний треугольник, расположенный на немного выгнутой пластине. Она-то и давала такой большой угол обзора. Сама пластина визора соединялась с короной, что обвивала и удерживала мою голову от виска до виска, переходя на затылке в сегментированный протез, жестко соединённый с каждой косточкой и тянувшийся вдоль всего позвоночника. Удерживая парализованную шею, он-то теперь и осуществлял все мои движения головой.
Осторожно потрогав рукой за спиной, поняла, что и руки работают по тому же принципу. От позвоночника отходят подобия вторичных лопаток, также жестко сцепленных с основными, переходя в плечевой сустав в виде наплечника, обвивающего всю культю. В которую буквально были впаяны новые скелетоподобные руки, а края между кожей и некродермисом создавали причудливые узоры, которые компенсировали все уродство от отсутствия родных конечностей.
Что было самым удивительным, так это то, что длинные металлические пальцы чувствовали. Слабо, но я ощущала от них сигналы касаний. И происходило это не в цифровом виде, а на каком-то интуитивно понятном чувстве. Провела по коже и почувствовала мягкость. Дотронулась до другой руки, и они обе ощутили прикосновение, твердость и силу, с которой я прижала ладонь к ладони. Это было так не по-некронски, и, думается мне, с меня все это время не сходила глупая улыбка, пока я шарила ими по телу, проверяя пределы своей чувствительности.
Ниже плеч от металлического хребта, внешне дублирующего внутренний скелет, росли подобия ребер, крепко обнимающих и придерживающих грудную клетку. Все металлические ребра были мечевидными, и их кончики проникали прямо под кожу, достигая солнечного сплетения.
«Не рациональное решение» – подумала я, так как жизненно важные органы остались не защищенными. Разве только можно было принять за броню прикрывающий мою живую плоть слой переработанного в ткань некродермиса, что обвивал меня на манер… Тоги, хламиды, туники? Даже не знаю, как обозвать кусок длинной металлической ткани, что почти как платье обвивал все тело, вроде бы прикрывающий всё, но при этом оголяя правый бок. Самое забавное из этого то, что эта материя была теплой, то есть была с подогревом, собственно как и все остальное металлическое тело. Было удивительно осознавать, что скарабеи предусмотрели даже это.
Неуклюже постаралась встать на свои новые, такие же скелетовидные, как и руки, ноги, которые почему-то норовили встать на носочки, игнорируя мое желание опереться на пятки, вместо этого большие серповидные когти на пальцах ног вгрызлись в бетон, давая мне возможность удержать равновесие. Какие-то странные ноги, не человечьи и не некронские, а когти на пальцах и вовсе птичьи какие-то! Попыталась покрутится вокруг себя, осматривая визором окружение, мои программы отметили несоответствия балансировки и необходимость корректировки получаемых сигналов от нервной системы. В левом верхнем углу появилась еще одна вкладка помимо тех, что уже находились там.
…
«Процессы»
Общая калибровка платформы 7% из 100%
…
Мое тело даже сейчас продолжало стремиться достичь максимально возможного идеала, через пару неловких шагов я ступала уже куда более уверенно, чем в мои первые попытки двигаться. И даже когти уже не пробивали собой пол, чтобы покрепче зацепится за него. Обратила внимание на остальные иконки сообщений в верхнем левом углу, проецируемых в мой биологический мозг вместе с картинкой от визора.
…
«Процессы»
Общая калибровка платформы 49% из 100%
Стадия аугментации 72% из 100%
Стадия ассимиляции 1% из 100%
Реабилитация энграмм памяти 0.000112% из 100%
Слияние энграмм памяти 0,0000032% из 100%
Восстановление программ и установка дополнений 0,00091% из 100%
Загрузка протоколов, тип Фаэрон 3% из 100%
«Ошибки»
Критические ошибки протоколов пробуждения / решение «Реабилитация энграмм памяти»
Нарушение командных протоколов правящей династии / решение «Протоколы отсутствуют»
Физические повреждения биологической оболочки / решение «Аугментация / Ассимиляция»
Физические повреждения платформы / решение «Аугментация / Ассимиляция»
Повреждение памяти и сознания / решение «Восстановление, реабилитация и установка дополнений»
Отсутствие соединения межузельной связи / решение «В процессе поиска решений»
«Нарушение работы систем»
Телепортация (Неисправен) – Экстренная эвакуация и мгновенное, координатное перемещение в пространстве недоступно
Фазорегулятор (Неисправен) – изменение состояния ткани пространства вокруг платформы недоступно.
Хронометрон (Неисправен) – искажение, замедление или ускорение времени недоступно.
Делительное поле (Неисправен) – силовое поле молекулярного расщепителя когтей недоступно.
Вуаль тьмы (Отсутствует) – искажение реальности для сокрытия платформы недоступно, мантия отсутствует.
Саван ужаса (Отсутствует) – аура влияющая на разум противника, вселяя ужас и страх, недоступно, мантия отсутствует
Сфера возрождения (Отсутствует) – система мгновенного восстановления смертельно поврежденной платформы недоступно, отключено по причине некорректного состояния платформы.
Филактерия (Функционирует в аварийном режиме) – улей металлических нано-пауков поврежден, но продолжает функционировать на 23% от номинальной мощности.
«Сторонние/Побочные эффекты»
Внимание! Обнаружено чрезвычайно сильное влияние пси сил на оболочку носителя, замечено искажение пространства реальности / решение (временное) «Подавление пси сил волновым дестабилизирующим излучателем» / решение (перспективное) «Удержание разрушительного влияния на реальность биологического сегмента оболочки носителя на основе принципов тесерактного хранилища. (Система в разработке)»
…
Не сказать, что подобное состояние это норма. Но я и не ожидала большего функционала, ведь практически вся платформа была переработана в один большой ходячий протез для меня. Но тем не менее, мне бы сейчас не помешала помощь от криптека, который довел бы работу нано-пауков и скарабеев до ума. Все же то, что сотворили со мной жуки-ремонтники, уже чудо. Топорное, но чудо. Эти малыши умудрились сохранить то, что мне дорого. Удивительно, что и сейчас во мне проходят очень серьезные процессы по восстановлению моего функционала. Мне немного грустно от того, что скарабеи и нано-пауки не оценят всю признательность от своей Владычицы за проделанный ими труд. Хотя, теперь мой статус сменился. Я теперь – Фаерон, глава династии, и к этому еще нужно привыкнуть. Осталось только разобраться, как так получилось, и узнать, что от этой династии осталось.
Странная вкладка с эффектами заставляла насторожится. Я прекрасно понимала, что то самое стороннее воздействие, которое скарабеи принимают за побочные и нежелательные эффекты, это и есть моя телекинестезическая аура. Влияние которой сейчас успешно подавляется излучателем. И наверное, это даже хорошо. Представить не могу себе, как бы исказило окружающую среду из-за меня. Вот только перспектива быть запертой в тесерактном хранилище меня ничуть не радовала. Я же не какая-нибудь подлая К'тан, тем более я не настолько сумасшедшая, чтобы добровольно заточить себя и свою ауру в лабиринтах хранилища.
Мне очень хотелось посмотреть сейчас на себя в зеркало и оценить свою внешность, но уже и так было ясно, я стала выше Альмы Старк, но при этом ниже и без того невысокой Альмах Моратех, метр восемьдесят пять или метр девяносто, так как стояла я на носках. Все же скарабеи учли пропорции торса и не стали растягивать тело до номинальных двух с половиной метра в высоту. Моя и без того довольно большая коса стала для меня еще чуточку больше, что тем не менее ничуть не помешало взять ее в руки также уверенно, как и раньше. Дар моего предшественника, моего Фаерона и моего отца.
Для того легкого, гибкого, быстрого и более изящного тела, к которому я стремилась, увы не подходили массивные и огромные в габаритах боевые косы владык и лордов. В большей степени из-за низкого роста. Мои модификации над собой привели к тому, что я получилась на пол метра, а то и на метр, ниже всех во дворе своего Фаерона. Из -за чего долгое время моим оружием служили немного изменённые фазовый меч и щит, как у Страж-личей. Вскоре благоволившие и заботившиеся обо мне родители преподнесли мне в дар нечто более миниатюрное, нежели практически трехметровое опахало, и куда более изящное. Боевую косу, созданную специально для габаритов моей платформы. Но даже когда коса была вручена в мои руки, щит я так и не оставила, не оставила до самого исхода в бесконечный сон. Сейчас бы эта громадина пригодилась для столь поврежденной и урезанной версии меня, у которой есть живая плоть, и которую теперь жизненно необходимо защитить.
За дверьми послышался скрежет. Я приготовилась к атаке неизвестного нападающего, когда створки дверей передо мной буквально вывернуло на изнанку от родного мне потока силы. А в проходе я увидела лицо знакомой женщины. И была она сейчас без скафандра. Что в принципе было понятно, так как он был создан ради того, чтобы предотвращать проявления пси. И вряд ли Ванда смогла бы сделать в нем хоть что-то. Вот только кровь, что ручьем текла из её носа и полопавшиеся капилляры глаз на фоне побледневшего лица говорили о том, что ей сейчас не лучше, чем было мне в замороженном теле.
Увидев меня с косой в руках, она ошарашено потупилась, не доверяя усталым глазам.
– Альма? Это ты? – насторожено позвала меня женщина, на что я кивнула в ответ.
– Я... Могу подойти к тебе? – снова кивнула, убирая приготовленное к атаке оружие.
Подойдя ближе, Ванда заговорила.
– Я пришла за тобой. Одна! Как и обещала. Мои друзья ждут нас наверху у лифта, где мы встречались с другой тобой, – уверенно сказала женщина, глядя мне в визор, стараясь не показывать свою жалость ко мне, хотя её глаза все равно срывались, бегая по мне, вот-вот готовые пустить слезы. – Я ведь опоздала со своим спасеньем. Да?
С грустью констатировала Ванда, разглядывая платформу и испытывая очень неприятные и давящие по отношению ко мне чувства. На них я старалась не реагировать. Потому что сейчас мне хотелось навредить ей. Потому что мне было неловко стоять перед ней. Словно бы я была абсолютно голая и беззащитная… А еще голодная… Хотелось есть… Хотелось впиться зубами в её шею…
– Можно? – спросила она, вернув внимание моего визора на ее лицо, что глядело на мои новые части тела. Соглашаясь, я плавно протянула свободную левую руку.
Осторожно взяв меня за металлическую кисть, она аккуратно повернула её ладонью вверх, разглядывая суставы, с интересом прошлась по когтистым, длинным, паучьим пальцам. Сделала шаг ближе, обратив внимание на предплечье там, где металл сращивался с плотью и костью.
