Текст книги "Под контролем (СИ)"

Автор книги: Lady Zhu

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

– В этом мире миллиарды людей, в этом городе тысячи женщин, но я хочу почему-то только тебя…

Комментарий к 15. Глубокое синее море.

Oh, mio Dio! – О Боже мой!

========== 16. Безмолвный шторм ==========

Кажется, они научились жить вместе. Не огрызались друг на друга, не старались сделать больно или вывести из себя. Засыпали (если, конечно, Джагхед вообще ночевал дома) в одной постели, вместе проводили свободное время Джагхеда. Не смотря на то, что Бетти перестала чувствовать себя пленницей, она полностью зависела от Джонса. Всё строилось вокруг него, весь быт, отдых, редкие выезды в город. Но девушка за девяносто дней привыкла и к этому. И сегодня в этом плане был праздник. Они должны были посетить какое-то мероприятие. Вместе. Как пара. Джагхед сразу оговорил этот момент, помня, чем закончился их последний выход в свет.

В честь этого события Джонс разрешил съездить в магазин выбрать платье без него, но Франко сопровождал ее. Спасибо хоть не спецотряд ЦРУ.

Бетти постаралась на славу. Как ей показалось, она выбрала самое красивое платье, правда она переживала, что оно не застегнется на ней – малоподвижный образ жизни и праздник живота, который каждодневно устраивала для нее Аделаида, откладывался, как не странно, на животе. Но нет, всё было еще не так плохо и платье село идеально – ярко-желтое, со сборками по всему крою, с открытыми плечами и проходящей на опасной линии декольте.

Дома, когда волосы плавными волнами легли по плечам, макияж, более повседневный, чем вечерний, подчеркнул глаза, Бетти убедилась в правильности выбора. А когда Джагхед зашел в комнату, и уставился на нее забыв закрыть рот, как мальчишка выпучив глаза, сомнений не осталось совсем.

– Ты очень красива.

– Я думаю, не слишком ли пусто здесь, – Бетти кончиками пальцев провела по ключицам.

– У тебя там вполне всего хватает, – Джонс подошел вплотную и с высоты своего роста заглянул в вырез платья, в ложбинку между грудей.

– Я думаю, твое декольте составит конкуренцию моему.

Бетти указала глазами на черную рубашку с глубоким вырезом под белым пиджаком. Джагхед улыбнулся и подставил локоть.

– Что это за вечер? – спросила Бетти уже в машине.

– Обычный светский раут.

– Светский? – переспросила Бетти, давя в себе улыбку. – Не сбор мафии, да?

– То, что ты называешь мафией, это теневая сторона. А еще у нас есть легальный бизнес, с которого мы платим налоги, вносим вклад в благотворительность. Сегодня это выставка в галерее одного моего делового партнера.

– Среди твоих партнеров есть ценители искусства? Никогда бы не подумала.

– У моих партнеров есть любовницы, жены и бесчисленные женщины, которые причисляют себя к этим самым ценителям, а партнеры спонсируют каждую их блажь.

– А мне вот интересно, – Бетти развернулась лицом к Джагхеду, – ты бы стал спонсировать мою блажь?

– Я готов был подарить тебе ресторан, – напомнил Джонс.

– И тогда бы вся ваша братия собиралась в нем, называя это светским раутом? Спасибо за подарок.

– Иногда мы должны имитировать нормальную жизнь.

– А ты когда-нибудь спонсировал кого-то?

– Возможно, – уклончиво ответил Джонс, погрустнев. – Но мне не понравилось.

Зайдя в галерею, Бетти поняла, что всё, что она знала до этого момента о роскоши, не имело к ней никакого отношения. Даже дом Джагхеда, казавшийся ей особняком, уступал всему тому, что увидела Бетти здесь. Даже фужеры с игристым вином, услужливо предлагаемые официантами, были наверняка с настоящим золотым напылением. Люстры из натурального хрусталя, а на женщинах тут и там сверкали бриллианты, изумруды, сапфиры и прочее, прочее… Бетти непроизвольно провела ладонью по голой шее.

– Ты хочешь такое же? – этот жест не ушел от взора Джагхеда, не смотря на то, что он без перебоя здоровался со знакомыми.

– Нет, – честно ответила Бетти, искренне не понимая, зачем ей бриллиантовое колье.

– Ну и правильно. Ты сама по себе ярче любого бриллианта. Но всё равно надо подарить тебе. А то как-то даже не прилично…

Затем начались приветственные слова руководителя галереи (это была совсем молодая девушка, очевидно, что чья-то любовница), спонсора (видимо его), представителя благотворительного фонда (наверняка, чья-то жена). Всё как и говорил Джагхед. Мужчины и женщины, которых имеют эти мужчины, оплачивая эти услуги спонсированием таких мероприятий. Не дешево однако нынче стоит секс.

– Можешь купить что понравится, – шепнул Джагхед, стоя у одной из скульптур, отдаленно напоминающей парящего орла.

– Думаю, воздержусь, – сжала губы Бетти. – Буду копить на свою галерею.

– Не возражаешь, если я оставлю тебя? Надо обсудить пару дел, – Джагхед кивнул в сторону двух мужчин, разговаривающих в стороне от общего безудержного веселья.

– Хорошо, я пока постараюсь понять что это такое, – Бетти взяла направление к картине на стене, с какими-то непонятными кляксами.

Сложив руки на груди, что было совсем не грациозно и не по светски, Бетти смотрела перед собой, словно была самым искушенным искусствоведом на этой планете.

– Как Вам?

Звонкий женский голос прозвучал над самым ухом Бетти, с непонятным акцентом. Не итальянский, не английский. Что-то… прибалтийское? Это была молодая женщина, может чуть старше самой Бетти, с безупречно прямыми длинными волосами цвета молодой пшеницы, отражающие свет. Высокая, идеальная фигура в серебряном платье до середины бедра.

– Мне хотелось бы увидеть человека, у которого это всё в голове.

– Что ж, смотрите.

– Ой, как неловко, – даже ключицы Бетти покраснели от неловкости. – Поздравляю с выставкой.

– Меня зовут Эрика, – девушка развернулась к Купер всем корпусом, и в ее глазах сверкнул какой-то нездоровый блеск.

Бетти уставилась на нее, а в голове с шумом заработали шестеренки, пробуждая память. Эрика… Она уже слышала это имя. А Эрика терпеливо ждала, пока не увидела смятение в глазах собеседницы.

– А ты новая игрушка Джагхеда?

Бетти словно окунули головой в унитаз. Та самая. Эрика.

– Я не игрушка, – горделиво приподняла подбородок Бетти, сцепляя руки в замок, чтобы хоть как-то их унять, когда они заходили ходуном.

– Разве? Слышала, он привез тебя из Америки насильно. Обо мне, я думаю, ты слышала, – Эрика уничтожала Бетти слово за словом.

– Нам есть что обсуждать и без бывших, – у Купер от перенапряжения закладывало уши.

– Значит, слышала. Со мной он никогда не смел так обращаться.

– Откуда Вам знать, как он со мной обращается? Он…

– Пожалуйста, только не говори, что он любит тебя. Джонс в своей жизни любил только двоих – себя и меня. Посмотри на себя – ты всего лишь жалкая пародия меня. Не правда ли впечатляет, как мужчины быстро способны находить нам замену?

От этих слов Бетти как будто пришла в себя и внимательно посмотрела на Эрику. Они действительно были похожи. Только в Бетти не было того лоска, что был в ней, стати, голубой крови. Все слова, брошенные случайно Джагхедом, прислугой вдруг обрели смысл. Бетти была заменой этой женщины, кто бы она не была. В глазах и носу зажгло, но нет, Бетти никогда не покажет своих эмоций перед этой напыщенной стервой.

– Ты ошибаешься. Мы с тобой ничем не похожи. Я это я.

– Разве? Он по-прежнему любит меня, и будет любить. Он никогда не смириться с тем, что я, женщина, ушла от него, когда он стал свой тотальный контроль распространять на меня, пытаясь регулировать мою жизнь. Ведь именно это он делает с тобой? Ставит на колени, заставляет приклониться? Не получилось со мной, но получилось с тобой? Подмена понятий, так, кажется, это называется? Хочешь, докажу? Займи незаметное место в первом ряду и наблюдай.

Эрика исчезла из поля зрения так же быстро, как и появилась. Но Бетти знала, где искать ее взглядом. Там, где Джонс. Сердце девушки оборвалось в тот момент, когда Эрика плавной походкой дошла до него и грациозно опустила руку на плечо. Но даже не это заставило Купер задохнуться, а то, что как посмотрел на нее Джонс. Сначала это был шок, удивление, а потом в голубых глазах вспыхнул огонь. Она умело, как это делают профессиональные содержанки, обольстительницы, щебетала, заглядывала в глаза, смеялась, а мужчины реагировали на это, подавались на чары. В том числе и Джонс.

Бетти не знала, что было между ними, есть ли сейчас, но то, что Джагхед, кажется, забыл о ее, Бетти, существовании, было неоспоримым фактом. Тяжело дыша, девушка развернулась и пошла к столам с выпивкой. Два бокала шаманского вошли в нее как так и надо. Мужчина рядом с ней что-то заговорил на итальянском, но Бетти протестующе подняла руки вверх, не желая даже пытаться понять. Да что это, в конце концов, такое? Появилась какая-то псевдо-художница и пытается разрушить то, что с таким трудом создавалось? Да черта с два! Сейчас она, Бетти, найдет Джагхеда и покажет кто есть кто здесь и сейчас.

Она вернулась к той картине от которой ушла, откуда был виден Джонс, но сейчас его не было, как и Эрики. Мужчины, с которыми он беседовал, были на месте, но этих двоих не было.

– Сука… – процедила сквозь зубы Бетти, решительно беря направление не зная куда. Не зная и то, в чью сторону относилось ругательство.

Обойдя всю выставку, Бетти не нашла никого, и, движимая невидимой силой, рванула в сторону туалетов. Подол платья развивался вокруг разреза вдоль правого бедра. Первым она распахнула мужской – но кабинки были закрыты, и кроме тишины не было ничего. Дальше она распахнула дверь женского, и больше искать ей не пришлось.

Посередине уборной, отделанной золотом, как и всё здесь, стояли они. Обнимающиеся и целующиеся. Дверь, на доводчике, закрылась сама, а эти голубки даже не заметили ее. Глубоко дыша, Бетти развернулась и ушла. Эрика победила, она доказала. Устраивать сцены бессмысленно.

Бетти не поняла, как оказалась на улице. Холодный воздух обжег голые плечи. Она пошла бы куда глаза глядят, пока не была окликнута.

– Мисс Купер? – это был Алехандро. Он удивленно смотрел на бродящую по улице женщину шефа.

– Алехандро, – улыбнулась сквозь слезы и усталость Бетти. Она была рада видеть этого человека сейчас, – отвези меня, пожалуйста, домой.

– А мистер Джонс?

– Он задержится. У меня разболелась голова, он сказал найти тебя и попросить отвезти меня.

Бетти даже не пришлось бы играть головную боль. Алехандро поверил и так. Речь была заторможенной, еле слышной, словно каждое слово доставляло боль девушке. Дверца машины распахнулась и ждала.

– Отвези меня. Скорее. Я не выдержу тут больше и минуты.

========== 17. Прах Эдема. ==========

Джагхед до сих пор не мог поверить, что Эрика реальна. Только приехав на выставку, он узнал, что ее автор именно она. Если бы знал, ни за что бы не приехал сам, и не привез Бетти. И до последнего надеялся, что ее самой там не будет, пока ее теплая, как и тогда ладонь не легла на плечо, а голос, словно колокольчик, зазвучал над ухом. Она совсем не изменилась. Такая же, даже еще красивее стала. Конечно, он следил за ее жизнью, когда она ушла от него. Следил, ровно до того момента, пока он не поселил в своем доме другую Эрику. Точнее он думал, что она может стать ей. И здорово в этом ошибался.

Эрика была любовью всей его жизни, женщиной, с которой он хотел связать свою жизнь, женщиной, которая от него ушла, оставив в душе только сожжённые поля. Джагхед даже не понял, как это произошло и почему. Просто однажды вернувшись домой, он застал ее на пороге с чемоданом возле ног. Она была всегда податлива, нежна, не повышала голоса, но и никогда не боялась смотреть ему в глаза, высказать свое слово, и в тот раз не побоялась дождаться его и сказать о своем решении прямо.

– Я просто не могу больше быть с тобой, – спокойно пожала плечами она, улыбаясь, как всегда. – Я хочу расти, а рядом с тобой это невозможно. Прости.

Джагхед не пытался удержать ее, потому что знал, что это бессмысленно. Если женщина что-то решила, то это навсегда. Тем более Эрика. Уходя, она не сказала ни слова о любви, и Джонс долго думал потом, а была ли она вообще. То, что он любил ее, сомнению не поддавалось. А любила ли она? С каждым днем ее отсутствия в его жизни, Джагхед всё больше сомневалась в этом. Но почему она ушла, если любви не было? Он думал об этом не один месяц, и даже не год. А потом пришел к выводу, что причиной всему стала свобода. Он давал ей ее слишком много, многое позволял, именно поэтому в ее голове зародились эти мысли. Ведь ее всё устраивало! Ей нравились деньги, роскошь, тачки, брюлики, платья, сумки, туфли, которые она скупала в неограниченном количестве, валяться сутками напролет у бассейна, пока прислуга то и дело обновляла бокалы вином двадцатилетней выдержки. А потом, видимо, ей стало мало. Там, где свобода, пустота, там появляется место для ненужных мыслей.

Именно в тот момент Джагхеду на пути попалась Элизабет Купер. Она внешне очень походила на Эрику, и почему-то он был уверен, что и характером она такая же. Именно в тот момент в его голове родилась безумная мысль обладать ею во чтобы то ни стало. Словно судьба ему, как голодному псу, кинула кость. Второй шанс, вторую Эрику, с которой он не допустит ошибок прошлого. Только он не учел одного факта – это была далеко не Эрика. Понял это Джагхед, когда она, бесстрашная, влетела в вип-зал и устроила скандал перед его парнями и американскими компаньонами. Эрика себе бы ничего подобного не позволила, она все проблемы решала улыбкой и щебечущим голоском. Но мужская самоуверенность не знала границ. Сначала Джонс решил уложить ее в койку, а потом, что сумеет перевоспитать ее, переделать под себя, сделать такой, как ему надо.

Но Купер сопротивлялась, и свидетельством были пощечины, которых он, кстати говоря, не получал никогда, прибитые к косякам платья, которые стояли не одну тысячу евро. Но эта дерзость его только заводила, стимулировала. И вот он, наконец, понял, что не хочет ее менять. Ему нужна была именно такая, как Бетти. Ему никогда не нужна была Эрика. Он понял, что по-настоящему искал всю жизнь ее, несносную Купер.

Но вот, когда он наконец понял это, и Бетти потянулась к нему, Эрика, как призрак, снова появилась в жизни Джонса. Последние пару месяцев, увлеченный Бетти, занятый переговорами с англичанами, потом урегулированием конфликтов с земляками, он совершенно забыл о ней и потерял из поля видимости. И вот Эрика стоит перед ним, как всегда лучезарно улыбается, спрашивает как дела, словно они не виделись всего день, а не пару лет. На ее безымянном пальце сверкает обручальное кольцо, и она замечает этот взгляд.

– Да, свадьба через месяц, – довольно перебирает в воздухе пальцами она, а бриллиант ловит на себя лучи света.

– Поздравляю, – эта новость никак не отдается в нем.

– Позволь я покажу тебе что-то…

Эрика ведет Джагхеда по коридорам.

– Я думал, ты хочешь показать мне какую-то из своих работ. Или они и в туалете? – Джагхед понимает, куда они идут.

– Конечно же нет.

– За всё время, что мы жили вместе, я ни разу не замечал в тебе тягу к творчеству. Не видел даже карандаша рядом с тобой.

– Всё изменилось с тех пор, Джагги.

– Да, ты права. Всё изменилось.

Джагхед не мог не согласиться. Изменилось хотя бы то, что глядя на девушку перед собой, о которой он грезил, он не испытывал ничего. Воспоминания о пережитом вместе по-прежнему оставались в нем, но теперь они были сродни сну, где-то глубоко, обрывками. Всё это было в прошлом. А его настоящее сейчас в ярко-желтом платье наверняка большими глазами ищет его в толпе незнакомых лиц.

– Время не меняет только одного. Законы притяжения.

Джагхед даже не понял, как ее ладони скользнули по его рукам вверх, к плечам, и притянули. Растерявшись, даже забывшись на мгновение, он ответил на поцелуй, пока скрип распахнувшейся двери не привел его в чувства. Отпрянув от Эрики, Джаг посмотрел на дверь – она была уже закрыта, и там никого не было. Показалось?

– Что ты делаешь? – он уставился на Эрику, словно на незнакомку. Он вообще глядя на нее думал о том, что, кажется, никогда ее и не знал.

– А на что это похоже? – Эрика мягко улыбнулась, не торопясь убирать руки с мужских плеч.

– Не стоит, – Джагхед сам мягко убрал руки с себя. Ему почему-то было противно осознавать, что это руки не Бетти.

Эрика была растерянна и не сразу нашлась что сказать.

– Ты же не хочешь сказать… Ты же не влюбился?

– А ты хотела бы, чтобы я всю жизнь любил тебя? – усмехнулся Джагхед. Как же он был слеп всё это время! Как обманывался!

– Ты можешь обманывать кого угодно, но только не меня, – облокачиваясь на раковину позади себя, Эрика неотрывно смотрела на мужчину. – Она же моя копия. Думаешь, она сможет заменить меня?

Джонс смотрел на блондинку перед собой и не узнавал. И это ей он грезил всё это время?

– Она вообще на тебя не похожа. И не должна пытаться заменить. Ее ценность в том, что она такая, какая есть. Непохожая ни на кого.

– Ценность? Ты научился ценить? Джагхед, только не говори, что ты с ней другой, что она изменила тебя. Никто, слышишь, никто не в силах изменить тебя. Если это не получилось у меня, это не получится ни у кого.

Самоуверенность Эрики могла конкурировать только с самоуверенностью самого Джонса. Он улыбнулся.

– Ты считаешь, я не ценил тебя? Я-то ценил, а вот ты, видимо, нет. Тебе чего-то не хватало. Но знаешь, это и к лучшему. Изменила ли меня Бетти? Мы оба изменили друг друга, в отношениях так и должно быть. А что касается тебя, то ты и не пыталась что-то поменять. Пока тебя устраивал я такой, как есть – ты была со мной. Когда перестал – ты собрала вещи и свалила. Ты никогда не прикладывала усилий, чтобы что-то поменять, починить, сберечь, узнать меня в конце концов. Если тебе переставал нравиться стол, ты меняла дом, не пытаясь заменить сам стол. Вот и когда я перестал тебе нравиться, ты не попыталась изменить меня, ты предпочла сменить дом. Я рад, что встретил тебя сегодня. Потому что я, наконец, понял это. Я обязательно пришлю цветы, поздравить тебя с вступлением в законный брак.

Дверь открылась и в туалет зашла дама довольно преклонного возраста, с благородной сединой в волосах. Сложив руки в перчатках, на талии, она красноречиво посмотрела на Джагхеда. Не оборачиваясь, с чистым и легким сердцем, он вышел из женского туалета, планируя найти в толпе свое сияющее солнце.

Бетти любила кабинет Джагхеда. Она считала его местом силы, где Джонс черпал силы, воплощением его самого. А сейчас, когда силы нужны были ей самой, она планировала черпнуть их здесь.

Слуги были распущены, дом звенел тишиной, кроме света торшера в углу она не стала включать ничего. Сидя за столом, на кресле Джагхеда, Бетти потягивала его виски из его стакана. Чистый, как когда-то ее научил пить Томас.

– Тебе пора переставать психовать по любому поводу и сбегать от меня, не предупредив.

Бетти даже не повернулась на голос Джонса у двери. Сделав мелкий глоток жгучей жидкости, она отозвалась:

– Не переживай. Недолго осталось. Ты уже начал зачеркивать в календаре дни? Сколько там осталось? Десять, семь дней?

Щелчок и тревога одномоментно заполнила все внутренности Джонса.

– О чем ты? – он еле звучно приблизился к столу и не стал садиться. – Я думал, мы договорились и ты останешься…

– Ты лжец, Джонс, – Бетти резко повернула голову в его сторону, впиваясь смертоносным, словно жало скорпиона, взглядом в мужчину. – В какой-то момент я поверила тебе, что ты не та тварь, которая меня насильно увезла в другую страну, а ты врал мне всё это время. Ты всего лишь искал копию Эрики.

Джагхед прикрыл глаза и еле слышно выдохнул.

– Что она тебе наговорила?

– Ничего особенного, – Бетти говорила сухо, безжизненно, медленно опустошая стакан между фразами. – То, что я увидела, было красноречивее всех слов.

Джонс снова закрыл глаза. Когда дверь туалета закрылась, ему показалось, что за ней мелькнуло что-то желтое.

– Всё не так, как может показаться.

– Какой скотиной надо быть, чтобы притащить меня на выставку своей бывшей? Я думала, что хуже того раза, когда я составляла компанию проституткам, быть не может, но ты не перестаешь меня удивлять.

– Я не знал, что там именно ее выставка…

– Или не бывшей? С бывшими же не целуются, да?

– Бетти, успокойся и послушай меня… – Джагхед по-прежнему стоял, как нашкодивший школьник перед строгой учительницей.

– Тебе не нужна была я, – продолжала говорить она, пропуская издаваемые им звуки мимо ушей. – Тебе нужно было всего лишь показать свою силу перед Эрикой в моем лице, сломить меня. Ты показал. Сломил. Поставил на колени. А теперь будь человеком, мужчиной и сдержи свое слово – отпусти меня, – она впервые посмотрела ему в глаза прямо. – Если в тебе, конечно, осталась хоть капля достоинства. Ты же деловой человек и не станешь нарушать договоренности?

– Бетти, я тебя люблю…

– Не говори мне про любовь! – взревела Бетти, швыряя стакан с недопитым виски в стену. – Ты не знаешь, что это такое! У тебя нет того органа, которым любят! Ты до усрачки боишься чувствовать! Боишься показаться слабым, потому что любовь – это слабость! – слезы, которые так мужественно держались всё это время внутри, не выдержали заточения. – Поэтому просто отпусти меня. В мой сотый день.

Бетти встала, на подкашивающихся ногах обошла стол и на безопасной дистанции обошла Джагхеда.

– Бетти, я не вру, остановись…

Джонс не привычно для себя не повышал голос, не делал резких движений. Он чувствовал и знал, что сделает что-то не то и потеряет ее навсегда, если это уже не случилось.

– Не ходи за мной. Заключенным за примерное поведение полагается же поощрение? Сделай так, чтобы я тебя больше не видела. Ни до сотого дня, ни после.

Остановившись в дверном косяке, Бетти добавила:

– Напишешь мне потом, как ты можешь спать ночами, зная, что сломал меня.

========== 18. За стенами замка. ==========

Сто дней. Две тысячи четыреста часов. Сто сорок четыре тысячи минут. Восемь миллионов шестьсот сорок тысяч секунд. Бетти была уверенна – она запомнит каждую. Жаль, что нельзя было оставить их все здесь, в Италии и забыть. Но нет, это единственный багаж, который, хочет она или нет, поедет с ней. Как жаль, что воспоминания нельзя убить. В убийствах-то она уже знает толк. Это еще один опыт, который останется с ней. Еще один ночной кошмар.

Джонс выполнил последнюю просьбу Бетти. Сегодня сотый день, день ее отъезда, и она не видела его с того вечера. Это было не трудно – собственные передвижения за пределами комнаты она сократила до минимума. Он не пошел за ней, не догнал, и она была благодарна за это. Иначе бы она не смогла сегодня уйти.

С прислугой, с Аннализой и Аделаидой она уже попрощалась вчера, заранее. Чтобы не медлить сегодня. Чтобы ничего не смогло ее сегодня задержать.

Бетти сидела на краю кровати, сложив руки на коленях. На ней были простые светлые джинсы, просторная рубашка в клетку с закатанными по локоть рукавами. Вещи, которые приехали в Италию следом за ней из Америки, Аннализа должна была выбросить в мусор еще вчера, вещи купленные Джонсом – висели в гардеробной. Она не возьмет с собой ничего – приехала ни с чем, и уедет так же. Правда пока она не представляла, как попадет на ту сторону океана. Ведь когда ее выносили из квартиры вперед задницей, она не успела прихватить с собой загранник. Но Бетти предпочитала думать, что это проблемы Джагхеда.

Дверь бесшумно открылась и в комнату зашла Аннализа.

– Мисс Купер…

– Хоть напоследок назовите меня просто по имени.

– Бетти, – выдохнула миссис Грассо, потупляя глаза, – Алехандро внизу и готов Вас.. тебя отвезти.

Купер втянула ноздрями воздух, заполняя им легкие на полную, стараясь запомнить запах Италии. Потому что возвращаться на этот полуостров она не планировала. Никогда. Хлопнув по коленам, девушка встала и, не оборачиваясь, спустилась вниз. Аделаида стояла у дверей, с маленькой плетеной корзинкой, покрытой вафельным полотенцем.

– Здесь твои любимые синнабон, – скромно протянула она ее Бетти, а аромат корицы донесся до ноздрей. – Если проголодаешься по дороге…

Бетти улыбнулась, забрала корзинку и сжала ладонь женщины.

– Спасибо.

Машина стояла у входа. Алехандро уже открыл заднюю дверцу. Сердце ударялось о передние ребра, отлетало к задним, и снова билось о передние. Слезы, с которыми Бетти вела переговоры все эти дни, не сдержали своего обещания и подступили совсем близко, но Купер напомнила им об уговоре и заставила заткнуться куда подальше. Тем более ей и без того хватало прожигающего взгляда в спину. Бетти не надо было поворачиваться, чтобы знать, что на втором этаже, опираясь на перила, стоял Джагхед и смотрел как она уходила, надеясь на то, что вернется, хотя бы обернется. Но она не доставит ему такого удовольствия.

По очереди чмокнув в щеки Аннализу и Аделаиду, она села в машину, и сама, не дожидаясь Алехандро, закрыла дверцу. Заняв место за рулем, мужчина завел мотор, и не спеша выехал за ворота. Бетти молчала. Ведь Алехандро ее куда-то вез, не так ли?

– Синьор Джонс просил отвезти Вас в аэропорт. Там ждет самолет, который доставит Вас в Америку.

– Хорошо.

– Это он просил передать Вам.

С переднего сидения Алехандро протянул коричневый плотный конверт. Внутри него лежал паспорт Бетти и пачка банкнот.

– Это на первое время, – предугадал вопрос водитель.

– Передай ему обратно, – Бетти забрала из конверта паспорт и положила деньги на переднее сидение. – Можем проехать через город напоследок?

– Конечно.

Подъезжая к главной площади города, Бетти обдало кипятком.

– Алехандро, остановись на площади.

Мужчина был приучен выполнять приказы. Он нашел свободное местечко и припарковал машину. Взяв корзинку и паспорт, Бетти вышла из машины, и склонилась у приоткрытого окна со стороны водителя.

– Спасибо. Можешь быть свободен. Дальше я сама.

Алехандро изумленно распахнул рот, планируя задать вопрос, но Бетти уже влилась в толпу туристов.

Девушка шла сама не зная куда, оглядываясь по сторонам. Она искала хоть какой-то намек, знак, но пока не видела его. Выйдя в центр площади, она остановилась и оглянулась, но по-прежнему не увидела ничего. Сжав корзинку с синнабонами, Бетти напомнила себе какая она дура, и развернулась, планируя уйти, но перед ней стоял мужчина в классическом костюме и кепке-восьмиклинке.

– Элизабет?

– Угу, – не раскрывая губ издала звук она.

– Я от мистера Шелби. Он просил выполнить всё, что Вы попросите, – с английским акцентом заговорил он. – Машина там, – кивнул куда-то в сторону он. – Идем?

Бетти безропотно пошла за ним следом. Опомнилась она лишь когда села в машину. Мужчина не торопился трогаться с места, и выжидающе посмотрел на пассажирку.

– Мистер Шелби просил отвезти Вас куда бы Вы не попросили, посадить на самолет. Личный джет компании на взлетной полосе и ждет от Вас только места назначения.

Бетти задумалась. Она промолчала минуту, а потом спросила:

– А среди пунктов назначения есть место, где сейчас Томас?

– Есть. Мистер Шелби просил предложить Вам Шотландию. Сейчас он там в отпуске.

– Тогда отвезите меня к нему.

Джагхед лежал на диване в гостиной, заливая в себя ром прямо из горла бутылки, игнорируя принесенный Аннализой стакан. Он слышал, как машина подъехала к дому и заглушила мотор. Закрыв глаза, Джонс досчитал до сорока, и услышал одинокие тяжелые шаги, замеревшие в дверях.

– Что-то ты быстро, – не поднимаясь, не поворачивая головы, спросил Джагхед на итальянском, прекрасно зная, что это Алехандро. – Посадил на самолет?

– Нет.

Глаза Джонса распахнулись сами собой и дневной свет больно резанул по ним.

– В смысле нет? – Джагхед резко сел на диване, и голова невольно закружилась. – Тогда где она?

– Она попросила высадить ее на площади.

Джагхед продолжал смотреть в упор на помощника, дожидаясь ответа на не озвученный вопрос. Алехандро колебался. Но всё же решился.

– Там ее встретил англичанин и увез ее.

– Томми Шелби? – осипнувшим голосом, с ужасом предположил Джонс.

– Нет. Но это был один из козырьков.

Безжизненно Джагхед снова лег на спину, делая большой глоток и закрывая глаза.

– А еще она вернула это.

Джаг открыл глаза. Алехандро уже стоял перед ним и протягивал конверт, который шеф дал ему пару часов назад. Джонс уже знал что там, но взяв в руки, всё же заглянул внутрь. Пачка денег осталась нетронутой.

Она победила его. И Томми победил. А вот он, Джагхед Джонс, проигрался по полной.

========== Часть 2. Бегу без оглядки. 19. Шотландия. ==========

Часы на правом запястье (кто вообще носит часы на правой руке?) мужчины, который забрал ее с площади Пьяцца-дель-Плебишито в Неаполе, показывали начало шестого. Наверняка, они показывали уже местное время. И всё же, деньги, возможности и прогресс творят чудеса. Еще утром она проснулась в особняке Джонса, в полдень стояла в центре Неаполя, беспомощно оглядываясь по сторонам, и вот, она уже в Шотландии.

Холмы покрытые зеленью, леса, серое небо, река, озера тут и там – всё это разительно отличалось от ландшафта средиземноморья. Что уж говорить о климате. Умеренный океанический, более прохладный и влажный, чем в остальных регионах Великобритании, формирующийся под влиянием теплых воздушных потоков со стороны Атлантического океана, где протекает теплое течение Гольфстрим, и холодных воздушных потоков со стороны Северного моря, и совершенно непохожий на неапольский. Погода здесь была очень переменчива – что говорить, за полчаса нахождения Бетти на земле древних скотоводов, было и солнце, начинал моросить дождь, а сейчас небо заволокло свинцовыми облаками. Бетти съежилась на переднем сидении Бентли, везущем ее в неизвестность. Что говорить, температура воздуха здесь тоже отличалась, казалось, на добрый десяток градусов. Теперь-то девушка понимала любовь семьи Шелби к костюмам из плотной ткани и сама бы не отказалась от такого. Бенджамин (так звали человека, который сначала привез ее на самолет с надписью на фюзеляже «Shelby Company Limited», а теперь вез куда-то, маневрируя между холмов), заметил дрожь в теле путницы и прибавил температуру внутри машины, а затем и скорость. Оторвавшись от пейзажа за окном, Бетти опустила глаза на колени, на которых стояла плетеная корзинка, накрытая салфеткой из-под которой до сих прорывались умопомрачительные ароматы. Только она чувствовала не запах корицы, а запах Джонса. Она не видела его больше недели, не чувствовала аромат его одеколона, которым он щедро смачивал свои щеки после каждого бритья, но он настиг ее почему-то именно сейчас. Здесь, более чем за полторы тысячи миль от него. Его колкий взгляд, образ встал перед ее глазами. Он укоризненно, с презрением и болью смерял ее своими синими глазами, и Бетти затрясла головой, прогоняя наваждение. Джонс даже сейчас преследовал ее, навязывал свою волю. Насколько же глубоко он запустил в нее свои пальцы, раз сейчас заставлял сомневаться в правильности сделанного выбора. Но нет, Бетти чувствовала острую необходимость в том, что делала. Ей просто нужно было сюда. Она должна была оказаться здесь. Встретиться с ним.