Текст книги "Отныне я горничная (СИ)"

Автор книги: Lady Lina Raspberry

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

Глава 20.

Яркие весенние лучи, пробивающиеся в комнату сквозь открытое окно, больно светят в глаза. Спать больше не хочется (дружно скажем спасибо солнышку), но желание полежать в мягкой, большой постели пересиливает ежедневную привычку «проснулся – поднялся с кровати».

Стоп! Насчет кровати, она не моя. Та, что дома, жестче, чувствуешь деревяшки, а это очень удобная и мягкая.

Открываю глаза и сразу же их закрываю. Свет чересчур ярок. Переворачиваюсь на живот. Теперь можно открывать глазки. И где это я? Это комната не моя. У меня не было нежно-персиковых обоев, на стенах не висели венецианские маски. Изголовье кровати, что кажется раем, по сравнению с моей постелью, украшено необычным, сделанным из меди, узором переплетающихся роз, бутоны которых красиво распустились. Опавшие лепестки были прикреплены к тонким стебелькам. Интересно, чья это комната? Я ее никогда раньше не видел. Меня только недавно стали пускать в другие комнаты, но только в одну я до сих пор не имел доступ – в комнату Александра. Тогда, если это действительно его, что я здесь делаю? Интересный вопрос с интригующим ответом, учитывая то, что в кровати я не один. Кто-то тихо дышит рядом со мной. Поворачиваю голову в сторону этого человека… Мама, роди меня обратно! Этот мистер Икс не кто иной, как сам Александр! Господи, даже врагу не пожелаешь проснуться рядом с мужчиной. Даже вспомнить не могу, что же вчера было, чтоб хоть как-то себя успокоить. Скорее всего, это из-за адской головной боли.

Медленно ползу к краю кровати, слезаю с нее. И резко приседаю. Острая боль пронзила тело. Она была настолько сильна, что дышать оказалось невозможно, и я, хватая ртом воздух, громко закашлял.

– Что случилось? – послышался сонный голос Александра. Мужчина медленно поднялся, сел на кровати, потирая глаза.

– Ах… х… Кхе… х… х… – все, что издавал я. Опираясь руками в пол, я стоял на четвереньках, бессмысленно глядя в пол. Что произошло вчера? Почему я чувствую себя ужасно? Почему все тело болит, а голова просто разрывается на куски? И еще один вопрос, волнующий меня и испугавший не на шутку. Почему я абсолютно голый?

– Ты в порядке? Зачем ты встал? Доктор приказал тебе лежать, – испуганно сказал Александр, протягивая ко мне руки.

– Уйдите от меня, – что же вчера произошло…– Оставьте одного… Не смотрите на меня…

Но хозяин меня не слушает, просто берет на руки и переносит на кровать, склоняясь надо мной.

Господи, до чего же стыдно. И даже не могу понять: было ли что-то между нами или нет. Все ведет к положительному ответу, но я хочу, чтоб ответ был отрицательный. Иначе я просто сгорю от стыда.

– Ты должен лежать, слышишь? Не вставать, не ходить и тем более не прыгать, только лежать. У тебя сотрясение мозга.

– Мне все равно, что там у меня, у нас что-то было?

– Что? – спросил Александр, удивленно глядя на меня.

Я это что ли вслух сказал? О Господи, позволь мне провалиться под землю.

– У нас что-то было? Почему мы проснулись в одной кровати? Почему я обнажен? – уже точно вслух спросил я. И уже все равно, что обо мне подумают.

Хозяин громко рассмеялся, задевая мою гордость. Что смешного я спросил? Это, между прочим, вопросы жизни и смерти, так что прекращайте смеяться.

– Нет, ничего не было, – слава Богу, могу выдохнуть спокойно. – Разве что только это… – тихо прошептал Александр, приближая свое лицо близко к моему.

Отворачиваюсь, пытаясь не видеть этих горящих карих глаз.

– Посмотри на меня.

С чего бы это? Да никогда в жизни, если Вы близко. Горячие ладони хозяина нежно и бережно касаются моего лица и поворачивают его к себе.

– Если тебе так интересно, то было только это… – шепчет Александр мне на ухо и касается моих губ. Медленными, нежными движениями он ласкает их, заставляя поддаться. Ни за что! Хоть галактику мне пообещайте и миллиард в придачу, все равно не соглашусь. Вот только губы (предатели!), медленно приоткрываются, впуская настойчивого хозяина. Его язык двигается медленно, перекатываясь и лаская нёбо, зубы слегка, совсем не больно покусывают губы.

-Ах!.. Пре… прекратите… Аа…

Но Александр только смеется и, тихо мурлыкая, спускает поцелуи ниже, впившись губами в шею, оставляя на щеке влажную полосу.

– Прекратите, пожалуйста, умоляю… Мы не можем… Я… и Вы… Мы оба… Ах! Господи! Мы же мужчины!– сквозь подступающие стоны еле выговорил я. Тело, ты – предатель. Ненавижу тебя! Как можно так вот гореть и ныть от прикосновений хозяина!

– Нет, мы не закончим. Твое тело мне это сказало. Вот, посмотри, у тебя даже встал, – прошептал Александр, внимательно смотря мне в глаза.

Чувствую, как краснеют щёки. Ненавижу себя за такую слабость, за такую чувствительность. Пожалуйста. Пусть все закончится, иначе я не выдержу. Пожалуйста…

– Тебе понравится. Обещаю, – шепчет Александр, вновь коснувшись моей шеи. Слегка покусывает нежную кожу, потом нежно ласкает следы от зубов языком… Прекратите эту сладостную пытку… Умоляю…

– Ты весь горишь, Женечка…

– Ах… От… пустите… пож…

Нет, продолжайте, хозяин, продолжайте.

Да что со мной такое? Щеки полыхают, тело горит, внизу живота сладостно ноет, и только разум, иногда, очень редко уступая телу, сопротивлялся тому, что уже неизбежно.

Интересно, насколько быстро это все закончится, если я все-таки разрешу?

– Открой ротик, сладкий, – шепчет Александр, касаясь губами моих закрытых глаз.

Хорошо, я так и сделаю, только закончите это быстрее. Я разрешу сделать с собой все, только… Обещайте это больше не повторять.

Открываю медленно рот, смирившись с тем, что меня поцелуют, но это только моя фантазия. Александр просто приложил к губам два пальца.

– Оближи их, пожалуйста.

Странный он какой-то, но я пообещал, хоть и самому себе, что позволю делать все. Медленно касаюсь кончиком языка подушечки его пальцев, таких горячих и нежных.

– Молодец. А теперь, обещай, что немного потерпишь, так как будет слегка больно.

– Угу, – согласился я. А зря.

Хозяин очень медленно ввел один палец, начиная двигать им.

Боль. Резкая острая боль пронзила тело, заставляя громко закричать. Тело выгнулось, слезы брызнули из глаз, но оказалось, что это только начало.

Последовал второй палец, они синхронно начинают двигаться, принося еще больше боли, чем раньше.

– Потерпи, я только немного тебя растяну, – шепчет все Александр, пытаясь меня успокоить. Чем я совсем недавно думал? Где был мой разум, когда я согласился на это? Проклятье, как же больно…

– АХ!!! – вдруг воскликнул я, когда неизвестно откуда взявшаяся волна наслаждения прошлась по телу, сменяя боль.

– Приятно, правда? Вот здесь, я прав?

Александр чего-то касался, что приносило неописуемое удовольствие. Тело с новой силой вспыхнуло, простыни казались холоднее льда, внизу живота томительно ноет, хочется поскорее утолить это неизвестное доселе чувство.

– Потерпи, может быть немного больно.

Это я уже слышал, но вы соврали мне. Было адски больно, вот только это совершенно неприятное чувство сменило настоящая сладкая пытка, которая пообещала превратиться в настоящий водопад приятных эмоций.

Так оно и стало. Александр медленно вытаскивает свои пальцы, вновь целует губы, только уже более настойчиво и страстно. Это было отвлекающим маневром перед настоящими чувствами. Что-то стало медленно входить в меня, проникая все глубже и глубже. Это был хозяин. Он заполнил меня собою полностью, я даже и не думал, что он настолько большой. Щеки горят, хочется плакать, хочется все это закончить, но уже поздно, слишком поздно. Нужно было думать раньше.

Александр стал двигаться. Сначала медленно, стараясь доставить меньше боли, но с каждым разом ускоряя темп. И вскоре жгучую боль сменило неуправляемое наслаждение, заставляющее кричать и биться в истерике. Настолько это прекрасное чувство невозможно было вынести. Каждый раз толчки зажигают во мне яркое пламя. Из губ вырываются непристойные звуки. Прикрываю рот рукой, стараясь их заглушить.

– Нет, я хочу слышать тебя. Кричи, не сдерживай себя! – шепчет хозяин, вновь участив ритм.

– Все!... Ах! Все!.. Я… я больше, ух, не могу! А-а-а-а! – кричу я, больше не в силах выдерживать эту пытку.

– Не пойдет, ты кончил раньше меня, Женечка! – укоризненно, но все же шутливо говорит Александр, вновь целуя меня в губы.

Господи, что я творю. Что я творю… Но это доставляет небывалое удовольствие. Тело просто трепещет, разрывается на части, прося большего. Не хочется, чтоб прекращали. О чем я только думаю. Совсем недавно я хотел сбежать, скрыться, весь пылал от смущения. А теперь прижимаясь к хозяину, царапаю ему спину, стону, кричу, извиваюсь под ним.

Докатились. Сначала я просто целуюсь с мужчинами, теперь я с ними сплю. Мир нереально жесток, но в то же время приносит столько счастья, что даже не верится. За что мне все это?!

Что-то обожгло внутри, но было, если честно, все равно. Александр вновь целует меня в шею, кусает и вновь целует. Вдруг хозяин вышел, пустота вновь вернулась. Что-то теплое потекло по внутренней стороне бедер.

– Прости, я немного тебя испачкал. Я сейчас это уберу,– хитро улыбаясь, сказал Александр, склоняясь надо мной.

Его губы нежно ласкали кожу, поцелуи поднимались выше к возбужденной плоти.

– Нет, не надо, – нехотя простонал я.– Нет, продолжай. Пожалуйста, продолжай, мой хозяин.

Александр коснулся губами возбужденной плоти, медленно взял ее в рот, лаская языком и как бы невзначай покусывая зубами, начал работать ртом, то высвобождая ее, то вновь погружая во влажный рот.

Никогда бы не подумал, что опущусь до такого. Никогда бы не сознался, что мне понравилось быть с мужчиной. Никогда бы не сказал, что полюблю хозяина…

Глава 21.

Просто великолепно! У меня, как оказалось, сотрясение дорогого мозга. Услышав эту «потрясающую» новость, я готов был сам кому угодно сотрясение мозга сделать. И первый в этой очереди – Александр. Я, считай, при смерти лежу, а хозяин тут руки и другие части тела распускает.

– Успокойся, – радостно прошептал Александр, вновь поцеловав меня в губы. – Считай, это было такое лечение, народная медицина, если хочешь.

Ох, радуйся, что я сесть не могу, а то бы давно дотянулся до тебя и зарядил между глаз. Тоже мне, народная медицина!

– А ничего, что мне только еще хуже стало? Все болит… Перечислять, что?

Александр громко рассмеялся, чуть ли не падая на пол. Что смешного я сказал?

– Мой зайчонок рассердился? Значит, он голоден. Сейчас тебе что-нибудь принесут вкусненькое. Что ты будешь?

Труп Александра, будьте добры. Ах, да, забыл. Только сожженный на костре и, пожалуй, расчлененный. Только выполните заказ побыстрее, а то я сильно нетерпеливый.

– Домой хочу, вот что.

-Причем здесь дом? Я тебя про еду спрашивал.

– Я домой хочу. Отец волноваться будет.

– Не будет, – спокойным голосом произнес Александр, завязывая перед зеркалом галстук.

– Откуда ты знаешь?

– Я ему звонил и обо всем договорился. Так что можешь дышать спокойно.

Мой папа согласился меня куда-то отпустить на неопределенный срок? А Саша (надеюсь, можно его уже так называть?), точно с МОИМ папой разговаривал? Обычно отец требует целый доклад, когда я куда-то собираюсь. Уверен, Александр просто ошибся номером, ну, или просто отца реально подменили НЛО.

– Ты, уверен, что это был именно мой отец? – спросил я, надеясь поднять завесу этой странной и совсем необычной ситуации.

– Абсолютно. Он же Владимир Григорьевич?

Супер. Нечего сказать. Конечно, моего отца зовут именно так, вот только я сомневаюсь, что папа мог так просто меня отпустить. Тут должен быть какой-то подвох, спинным мозгом чувствую. Может ли быть все так хорошо? Вот именно, нет, так что ждать какой-нибудь беды будет справедливо.

– Я пойду, у меня еще куча дел. Не скучай, если что-либо понадобится, нажимай вот на ту красную кнопку, и Марина сразу же придет, – проинструктировал меня Александр и вновь потянулся ко мне, пытаясь поцеловать.

Не дождешься, если я один раз смирился с этим и позволил тебе ТАКОЕ с собой сделать, даже несмотря на все, что я там испытываю, ни при каких обстоятельствах больше не смей меня целовать. Но как бы я сам с собой не вел дискуссии, все же я безумно жду эти теплые губы на своем теле.

– Ты мне нравишься, Женечка.

Черт, пожалуйста, не нужно говорить таким тихим, глубоким, полным нежности голосом. Я же умру от этого. Горячая волна смущения прошлась по щекам и шее, заставляя их покраснеть. Отворачиваюсь, чтоб Саша не видел мое пунцовое лицо.

– Я все видел, можешь не прятаться, – шепчет Александр мне на ухо и касается губами шеи. – Ну, я пошел.

Давно пора бы. Ходишь тут, совращаешь меня… Ни стыда, ни совести!

Вот только место поцелуя просто горит.

***

Весь день бесцельно лежу в кровати, смотрю в потолок, иногда рассматриваю книжные полки, просто битком забитые. Глядишь, и книги посыпятся на пол. Интересно, они для красоты, или Александр так любит читать? Скорее всего, второй вариант, иначе бы в книгах не было такого большого количества закладок.

Скучно-о-о-о… Очень скучно. Хочу что-нибудь сделать, вот только что? Я и покушал, и в игры на телефоне поиграл, и даже успел всласть налюбоваться масками, что даже такая красота успела надоесть.

Может, Леше позвонить? Он, наверно, волнуется, ведь я так и не позвонил вчера. Звонок другу, когда я переступлю порог дома, как только вернусь после работы, стал настоящей традицией. Вот только я нарушил ее. Даже представить себе не могу, что же чувствует и думает в данный момент обо мне друг. Нет, все-таки стоит ему позвонить.

– Привет, Лешка. Прости, что не…

– Ты где? – донесся из телефонной трубки взволнованный голос друга.

– Да я в комнате Александра, – черт! Зачем я это ляпнул? Сейчас же наряд полиции приедет!

– … Одевайся, я сейчас за тобой приеду, и мы поедем домой.

Надо срочно исправлять ситуацию, иначе всем просто капец!

– Ты, это, не волнуйся так. Я просто прибираюсь чуток там, – соврал я, дабы спасти немало душ.

– Ну смотри. Только я все равно приеду. У меня нехорошее предчувствие.

Нет-нет-нет!!! Даже не думай об этом! Я представить боюсь, что будет, если Леша увидит меня в таком состоянии: растрепанные волосы, подозрительный румянец на щеках, блестящие глаза и все тело в отметках, оставленных Александром. После этого действительно кто-то умрет.

– Нет, не нужно. Я живой, ходить умею, так что ты только будешь отвлекать. Не обижайся.

– … – опять это мучительное молчание! – Хорошо, так и быть. Когда будешь дома, позвони мне. Только не забудь, слышишь?

– Конечно! Как я могу забыть? – ух, пронесло, иначе только рожки и ножки бы от меня остались, хе-хе-хе. – Ну, пока тогда.

Леша молчит. Слышу его тихое дыхание в трубке. Что-то оно мне не очень нравится.

– Да, пока… Хотя, стой, Жень.

– Да?

Что-то будет, что-то будет, что-то будет. Вдох, выдох, Евгений, чего это ты так распереживался? Подумаешь, Леша просто забыл тебе кое-что сказать. Нужно успокоиться.

– Я люблю тебя, Жень. Будь осторожен.

«Я люблю тебя». Боже, что мне делать? Леша же умрет, если я ему скажу, что… что так получилось, и я… мне нравится другой. Да, это звучит смешно. Другой! Ха-ха-ха!

Это совсем не смешно. Черт, угораздило же влюбить в себя сразу двух мужчин! И если выберешь одного, разобьешь сердце другому. А ни Лешу, ни Александра терять как-то не очень хочется.

– Да… Конечно, я буду аккуратнее. Пока.

Сбрасываю вызов, кидаю на пол телефон, надеясь, что он разобьется, ведь то, что я услышал через него, просто ввело в ступор. Мне, конечно, нравится Леша, но как друг. И я его люблю, только как брата, не больше. Я просто не вижу его в роли своего парня. Тем более после такой долгой дружбы (десять лет!), ни о каких отношениях и речи быть не может. Как же так деликатно признаться в этом Леше, чтоб ненароком не обидеть его и не разрушить такую крепкую дружбу?

Ненавижу этот чертов выбор! Ненавижу Лешку за его признание! Ненавижу Александра за его любовь и нежные ласки!

Ненавижу себя за беспомощность и за то, что должен выбирать!..

Глава 22.

Мужчина сидел за столом на кухне, держа в руках рамку с фотографией своей уже давно не жены. Эта красивая женщина, многих сводившая с ума, просто сбежала однажды, оставив маленького сына и до безумия любящего мужа.

Эта женщина всегда была безрассудной, ее никогда ничего не волновало до тех пор, пока не родился сын, которого она до беспамятства любила. Но однажды она исчезла, просто испарилась из их жизни, даже не написав письмо или простую записку.

– Какая же ты дура, Ольга.

Серые глаза мужчины покраснели от слез, оставлявших влажные следы на морщинистых щеках. Руки тряслись, организм нещадно требовал алкоголь, чтобы та боль, что оставила эта белокурая женщина, исчезла, хотя бы на время. Но пить никак нельзя, иначе единственного любимого человека, который остался в его жизни, просто отнимут. Так сказал этот сын Ланграфа.

«Если я еще раз увижу на теле мальчика следы побоев, то я засужу Вас, Владимир. Вы сядете, а разве это нужно? Так что задумайся над этим, стоит ли пить»,– пронесся в голове отрывок недавнего разговора. Это настолько напугало Владимира, что сразу же весь алкоголь был выброшен. Боязнь потерять этого мальчика, так похожего на свою мать, воплотила в жизнь свой коварный план: Владимир и минуты не может вынести, если не проверит, все ли хорошо у его сына. Возможно, разговор с сыном давнего друга заставил задуматься над своим поведением, осмыслить, все ли правильно он делает? Правильно ли воспитывает ребенка?

Хоть это было нагло со стороны Александра, но все же помогло, как говорится, вставить мозги на место.

В дверь позвонили. Это очень удивило Владимира, ведь уже очень поздно для гостей, тем более Женя сегодня не будет ночевать дома. Слишком много работы, и мальчик настолько устал, что до дома точно не доедет. Вот что сказал Александр, позвонив примерно час назад. Странно, если этот парень уже оплатил долг, почему тогда Женя все еще работает? Это уже больше не нужно.

– Кто это? – спросил мужчина, не разглядев в глазок лицо посетителя.

– Егор, откроете?

Опять этот невыносимый выродок Самойлова. Сын вырос намного хуже отца. Этот парень позволяет себе делать все, что придет в его дурную голову, а родители или не замечают этого, или одобряют, или просто смирились, ведь идиота уже не исправишь.

– Входи.

Владимир открыл дверь, впуская ночного гостя к себе в дом.

– Чего хотел? – сразу же перешел к делу мужчина, наотрез отказываясь разговаривать с этим мальчишкой. Может просто дойти до такого, что не в силах сдерживать свою ярость и отвращение, Владимир сотворит небывалых дел.

– Да вроде бы ничего, просто отец просил проверить, что же такое случилось, что Вы так быстро выплатили долг. Папе кажется это до жути подозрительным. А Вы как считаете?

– Ничего удивительного, просто Женя устроился на хорошо оплачиваемую работу, чтоб помочь мне справиться с этой проблемой.

– Ну да, – согласился Егор и, даже не сняв обувь, направился в комнату Жени. Это не на шутку разозлило Владимира, но мужчина ничего не сказал.

– Владимир Григорьевич, а Вам не кажется странным то, что в такое позднее время мальчика нет в своей кроватке? Что он ночует в чужом доме? Что он, в конце концов, приносит домой довольно много денег?

– Не кажется, хотя…

Егор рассмеялся, поворачиваясь к отцу Жени. Глаза парня странно блестели, хитрая ухмылка не предвещала ничего хорошего. Это немного напугало Владимира, но страх быстро прошел, так как нельзя показывать этому сосунку секундную слабость. Перед этим выродком нужно вести себя хладнокровно, иначе, как паразит, Егор проникнет сквозь ослабленную защиту и растопчет тебя. В этом все Самойловы похожи.

– А хотите, я Вам кое-что расскажу? А? Хотите узреть немного грязную сторону своего золотого сыночка? – и, не дожидаясь ответа ошарашенного услышанным Владимира, Егор продолжил. – Большие деньги от мытья полов и вытирания пыли не появляются, иначе бы все уборщицы жили на Рублевке и отдыхали бы на Канарах. Тогда, откуда же Женечка берет такие деньги? Ответ только один – он продает свое тело за крупненькую сумму. Мальчик спит со своим работодателем, удовлетворяет просто нереальный аппетит… Вот почему Женя возвращается домой так поздно. Знаете, я даже не удивлюсь, если сейчас мальчик греет постельку своему хозяину и будит весь персонал своими стонами…

– Да как ты смеешь, щенок! – возмутился Владимир, больше не собираясь слушать этот бред.

– Ваш сын – шлюха. Неужели непонятно?

– Врешь! – закричал мужчина, его терпение было на пределе. Еще одно слово – и Владимир за себя не отвечает.

– А вот и нет! Можете проверить, если не верите. Когда Женя все-таки соизволит вернуться домой, внимательно понаблюдайте за сыном: хромает ли он, розовые ли у него щеки, блестят ли подозрительно эти прекрасные бирюзовые глазки, есть ли на теле следы от поцелуев и секса.

– Тварь! – закричал Владимир, просто разбитый этим рассказом. Конечно, Егор все это придумал, чтоб довести его, старика, до сумасшествия, но все звучало так убедительно, тем более рассказ совпадал с фактами, что не поверить просто нереально.

– Проверьте, Владимир, проверьте. Я бы Вам врать не стал. Ну, пока! Как-нибудь еще встретимся, – спокойно сказал Егор и, довольный собой, ушел, даже не закрыв за собой дверь.

Неужели его сын – подстилка? Неужели, чтоб выплатить долг, Женя опустился до такого низкого уровня? Владимир всегда считал сына идеальным, добрым, чистым мальчиком, но… Все оказалось наоборот. Конечно, Женя очень красивый мальчик. Любой: будь то женщина или мужчина – захотел бы заполучить мальчика себе. Но чтоб Женя добровольно согласился на это? Уму непостижимо. Это невозможно. Даже его легкомысленная мать не была такой, хоть и любила строить глазки другим мужчинам.

Все-таки, Егор спокойно мог соврать, чтоб поиздеваться над Владимиром, но…