Текст книги "Отныне я горничная (СИ)"

Автор книги: Lady Lina Raspberry

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

Глава 36.

Казалось бы, уже ничего плохого произойти не может. Очередной учебный год я закончил хорошо (относительно хорошо), с Лешей, слава Богу, тоже отношения только дружеские. Тишь да гладь, как говорится. Но не тут-то было.

А все началось с того, что, когда уезжал в лагерь (спасибо огромное папе за подарок!), я на прощание поцеловал Сашу. И тут началось. На людей было глубоко и далеко наплевать, а вот реплика Саши убила разом наповал.

***

Это был обычный, ничем не отличающийся июньский день, разве что я должен был поехать в лагерь. Папу срочно вызвали на работу (он теперь работает охранником в дорогом бутике в Москве), так что провожал меня Саша.

Последнее время мы стали как будто отдаляться друг от друга. При этом начал все не я. Совпадение или нет, но холод в отношениях начал проявляться как раз после отъезда Ольги и Кирилла обратно в Италию. Если раньше при встрече я или обнимал Сашу или целовал, то сейчас максимум только «Привет». Я уверен, Саше кто-то (я даже знаю, кто) промыл мозги. Иначе бы как объяснить это странное холодное поведение?

– Ну, пока, – попрощался я с Сашей, глядя на высокого мужчину снизу вверх. В его глазах я видел грусть и тоску от того, что я уезжаю, хоть и пытался Саша играть ледяного красавчика, на которого смотрели практически все девушки проходящие мимо или тоже едущие со мной в один лагерь. Эти курочки (да простят меня эти самые дамы) что только ни делали, лишь бы привлечь внимание моего Саши: и громко смеялись и подходили со всевозможными просьбами (начиная от «откройте, пожалуйста, бутылку, у меня маникюр», и кончая: «А вы не поможете? Сумки такие тяжелые»), одна даже (чем она думала?), сняла футболку, под которой оказался шикарный купальник. Но Саша либо оставался верен мне, несмотря на холодность, ну, или его тоже лишь смешили и удивляли выходки прекрасной половины человечества.

– Да, пока. Будь умницей и веди себя хорошо.

– Мне сколько лет, сударь? – удивился я заявлению Александра. Где-то меня считают слишком взрослым, а где-то совсем детским садом.

– Мало. Ты еще пока ребенок, – ледяным голосом ответил Саша и в очередной раз посмотрел на часы. Неужто торопится от меня избавиться?

Внимательно посмотрел на Сашу, на его холодное лицо, в его грустные блестящие карие глаза. Вот что, скажите на милость, произошло? Почему между мной и Сашей такая стена? И что самое обидное, это то, что я даже не знаю, почему так произошло. Я уже спрашивал это у него, но в ответ слышу только: «Все отлично. Тебе просто кажется».

Да уж, кажется. Я сам еще, скажи, придумал, будто ты намеренно отдаляешься от меня.

– Итак, мы отправляемся! – закричала маленькая худенькая женщина, размахивая руками, чтоб привлечь к себе внимание.

Я посмотрел на нее, потом на мужчину рядом со мной. Он смотрел на эту крикунью, что так не вовремя появилась.

– Тебе пора. Отлично тебе отдохнуть, – сдержанно, хотя в его голосе звучали тоска и разочарование, сказал мне Саша.

И в этот момент я расхотел ехать куда-либо, а захотел остаться с Сашей. Хоть он и пытается держать себя в руках (я его за это готов убить), я вижу, как он хочет обнять меня и (пусть так будет) поцеловать. Но кто-то запретил Саше это.

Я встал на носочки и коснулся губ любимого. Саша сначала немного удивился. Ну, конечно, столько не разговаривать, избегать, а тут я и при всех.

Провел медленно языком по его нижней губе, слегка укусил её. Да, как давно это было, как давно я не пробовал вкус его губ. Таких гладких, таких нежных и сладких... Я немного приоткрыл рот, позволив Саше завладеть им. Его язык медленно извивался, нежно касаясь кончиком неба, зубов, языка.

Но вдруг Саша, оттолкнув меня от себя, вытер губы тыльной стороной ладони и закричал, впервые повысив на меня голос.

– Больше так не делай!

– Что? – не понял я.

– Ты еще слишком мал для подобного. Тем более, я взрослый мужчина. Веди себя, как подобает, а не как шалава!

Что? Мне показалось или меня обозвали? Причем серьезно так. И кто? Кто?

Хорошо, согласен. Возможно, так делать не стоит, но и Саша тоже не прав (на кол его!). Зачем нужно было так обидно меня называть? Не понимаю. Можно было поступить как «взрослый мужчина» и все мне нормально сказать. Я же не обижусь, если мне прямо в лицо скажут: «Прости, Женя. Но наши прямые параллельны, и они никогда не пересекутся». Да, в этом-то вся и причина. Я просто слишком мал, для него. Ну, тогда прекрасно! Раз мал, так мал.

Женщина еще раз крикнула, созывая детей.

– Ты еще что-то хочешь мне сказать? – спросил я, надеясь ничего больше не услышать. Саша, взяв мой чемодан, отправился к автобусу, больше не сказав ни слова.

***

Вот так мы и расстались, наговорив гадости и так и не решив ту проблему, что так испортила отношения. И я вроде бы ничего (почти ничего) не сделал, просто хотелось проверить. И допроверялся.

Что может послужить причиной такой холодности в отношениях?

Я для него мал?

От меня устали?

Или... Да нет, быть не может... У Саши есть кто-то другой?..

Сижу в такси, всю дорогу пялясь в окно. Мимо проносятся машины, дома. Яркое летнее солнце жарко печет, ослепляюще светя в лицо. Погода прекрасная, так и хочется к какому-нибудь водоему и с разбегу окунуться в прохладу. Но... Сейчас не до этого. Отец опять на работе (просто шикарно, мог бы отпроситься и встретить сына), и поэтому меня должен был встретить Саша, но я до него никак не мог дозвониться, абонент попросту недоступен. Ну, конечно, есть дела и важнее, нежели исполнить просьбу моего отца забрать сына. Ну, ничего, вот расскажу отцу, и Александр поплатится за свою невнимательность.

Глупо как-то. Эти разборки – только наши с Сашей проблемы, которые никого, кроме нас не касаются, так что я просто поведу себя как ребенок, что только усугубит ситуацию. Но я действительно хочу понять, почему так произошло, поэтому вместо того, чтоб ехать домой, я отправляюсь прямиком к Саше.

Заплатив таксисту, я выхожу из машины и направляюсь в сторону парадного входа. В поместье довольно тихо, подозрительно тихо. Веселый дворецкий не выбегает встретить гостя (даже если не предупреждают о визите, этот старичок тут как тут). Ну, ладно, я не такая уж и важная персона, сам дорогу до кабинета найду, не маленький.

Уж лучше бы я этого не делал. Лучше бы отправился спокойно домой, мучаясь в догадках насчет Сашиного поведения, ведь правда оказалась катастрофически ужасной.

Я уже практически дошел до кабинета, как оттуда послышались незнакомый мужской голос и Сашин смех. Нет, ну мало ли кто зашел, верно? Друг там или еще кто-то. Но…

О Господи! Никогда бы не подумал, что ТАКОЕ вообще возможно. Дверь в кабинет оказалась не закрыта, так что я просто заглянул в комнату и окаменел.

Саша лежит на своем кожаном диванчике (вот, оказывается, для чего он нужен-то!), а сверху на нем какой-то разукрашенный (много косметики), с необычным, даже немного странным для парня цветом волос (челка блондинистая, а остальное – темно-каштановое) иностранец. Этот цветастый (так его назову!) громко смеется и что-то говорит на своем тарабарском языке.

Теперь-то понятно, что, точнее КТО, стал причиной нашей ссоры.

Предатель!.. Идиот!.. Обманщик!.. Скотина…

Разворачиваюсь и убегаю, громко стуча ногами по мраморному полу. Из комнаты слышатся возгласы и извинения на русском (?), крик: «Да стой же ты! Все не так, как ты понял!»

Да, конечно, я не правильно понял, что ты обжимался с парнем у себя в кабинете, пока я отдыхал в лагере.

Прекрасно! Здорово! Просто великолепно!

Глава 37.

Домой, только домой… Не оглядывайся, Евгений, никак не реагируй на слова. Это все ложь... Тебе всегда врали. Всегда. А ты прощал и вновь пытался довериться, но наступил вновь на те же грабли, что так больно били.

Господи, почему он не мог мне сразу сказать, что нашел себе другого, что меня видеть не хочет? Зачем обманывать? Зачем делать больно? Было бы не так обидно, если бы мне признались сразу, а не когда я уже все увидел сам. Шикарно!

Быстро переступая через две, порой три ступеньки, спускаюсь по лестнице. Шикарно просто! У двери стоит Игнатий Матвеевич. Даже не поздоровавшись с дворецким, пробегаю мимо него. Не хочу даже несколько секунд находиться в этом доме. Старик что-то крикнул мне вслед, но за мной не побежал. Ну и все равно! Я не девочка, чтоб меня останавливать! Я мужик, я справлюсь… Я переживу… Я же… Мужик?..

О да, конечно! Тогда почему же я сейчас плачу как девчонка? Почему слезы катятся по щекам?.. Почему я чувствую их соленый вкус на губах?.. Почему мне так больно?..

Ответ очевиден: меня просто предали. В очередной раз предали…

Ну и ладно! Ну и пусть! Значит, эти люди не так уж мне и нужны, значит, нужно просто от них избавиться, перестать общаться. А боль… Она пройдет, со временем пройдет… Наверное…

***

Захожу в пустую квартиру и, бросив сумки в прихожей, бегу в ванную, позволив эмоциям выйти наружу и показать всю свою мощь. Меня не заботит даже то, что скоро вернется отец. Я ему позвонил, сказал, что вернулся и уже захожу в квартиру, на что отец ответил, что он тоже скоро вернется. Про Сашу я ему ничего не сказал. Иначе смерть этого придурка будет слишком нежной…

Вот же черт! Нужно срочно успокоиться, но не могу. Слезы текут все сильнее и сильнее, и всхлипы вскоре превращаются в настоящие крики и истерику. Ну почему я такой «везучий»? Что я такого сделал, что теперь расплачиваюсь, переживая жестокое отношение ко мне? За что? Почему?

Звонок в дверь. Папа не мог так быстро вернуться, уж слишком далеко его работа от нашего дома. Тогда кто? Саша, пришедший извиняться? Тогда я не открою, пусть думает, что со мной что-то случилось. А если не он, тогда кто? Может быть, конечно, Леша, но он не знает, что я приехал. Пока не знает. Я хотел ему позвонить после того, как немного успокоюсь, иначе начнутся расспросы, я опять расплачусь, в итоге (не дай Бог, конечно) дело закончится не только поцелуем, как в прошлый раз, но еще и чьей-то смертью.

Ну, все равно, хочу, не хочу, а открывать придется. Гость какой-то слишком настырный и наглый, раз целых пять минут без перерыва насилует дверной звонок.

– Кто? – спрашиваю я, посмотреть в глазок как-то немного лень.

– Это я, Жень. Открывай! – послышался знакомый голос. Леша.

– Привет. Откуда ты знаешь, что я приехал? Я же тебе вроде бы не звонил?

– Ну, – начал Леша, снимая обувь, – я гулял. Точнее меня мама послала в магазин, и тут ты мимо идешь. Я позвал тебя, но ты не откликался. Вот и пошел за тобой… А чего, это, у тебя глаза красные. Плакал что ли?

– Да нет, – соврал я, потирая глаза-предателей. – Просто аллергия на… На… На тополя. Вот.

– Ясно. Ну, рассказывай, как отдохнул? Что нового? – спросил у меня друг, когда мы пошли ко мне в комнату. Конечно, в мои планы входило принять душ после дороги и проспать весь день, наверное (если вычесть утренний инцидент), но теперь мои планы отменяются.

– Вообще все было прекрасно, честно. Правда, кое-где строго, но это ерунда. Ну, слушай…

Я вкратце пересказал эти две недели, проведенные в лагере, практически каждый день описал. Старался ничего не упустить (то, что меня чуть не изнасиловала какая-то мелкая пьяная девчонка, я не сказал, а то и ей смерть).

– Я хочу с тобой! Это просто нереально круто! Надо будет сказать родителям, что лагерь не зло, не портит детей, а то у них он ассоциируется с сексом, наркотиками и прочей дрянью.

– Ну, да, не зло… – согласился я, вспоминая тот «замечательный» вечер. Чтоб я еще хоть раз куда-то поехал! Без охраны никуда!

– Что еще интересного расскажешь? – спросил Леша, внимательно смотря на меня.

– Да вроде бы больше ничего…

– Точно?

– Точно, – вновь соврал я. Не хорошо, не хорошо…

Вдруг в дверь снова позвонили. Почему когда я дома, к нам так часто ходят гости? Что же я за везучий человек такой?

– Я открою, сиди, – сказал мне Леша, когда я, вскочив с дивана, собрался открывать дверь.

Я киваю, присаживаясь обратно на место. Пусть откроет, иначе, если это будет подозрительный человек, я вновь расплачусь, и тогда просто настанет конец света.

Слышу, как Лешка открывает дверь, его голос, еще чей-то. Точно не русский. Что-то у меня большие сомнения насчет гостя. А не пойти ли мне проверить? Так, на всякий случай.

И насколько я был поражен и удивлен, что настроение, что так мастерски поднял мне Леша, упало с шумом и треском.

– Hey. May I come in? – спросил у меня тот самый парнишка, что сегодня так мило обнимался с Сашей на диване.

– Нам не о чем говорить, уходите, пожалуйста, – на русском сказал я (английский я плохо знаю).

– Нет, выслушай меня! – повысив голос, сказал иностранец на русском (стыд-позор мне, друзья, что я английский не знаю, а этот… человек мой язык знает).

– Эй, Жень, может, объяснишь мне? – спросил Леша, совсем ничего не поняв из нашего с иностранцем маленького диалога.

– Потом, – сказал я другу и теперь обратился к крашеному. – У тебя есть ровно пять минут. Не успеешь, не посмотрю, что ты гость нашей страны, вышвырну за дверь.

– Ох, хорошо, пяти минут мне, надеюсь, хватит.

Глава 38.

– Потом, – сказал я другу и теперь обратился к крашеному. – У тебя есть ровно пять минут. Не успеешь, не посмотрю, что ты гость нашей страны, вышвырну за дверь.

– Ох, хорошо, пяти минут мне, надеюсь, хватит, – ответил иностранец и взглядом попросил разрешения войти. Ладно, пусть проходит, не на пороге же разговаривать, верно? Все-таки, несмотря на многие вещи, (так сказать, из-за моей обиды) нельзя выставлять Россию наглой, невоспитанной страной.

– Ну, так что ты мне хотел сказать? – поинтересовался я у гостя, стараясь не реагировать на вопросительные Лешины взгляды в мою сторону.

Парень, присев на стул рядом с письменным столом, повернулся ко мне спиной и на русском (опять же мне стыд-позор!) заговорил:

– Ты только не думай, что Саша трус и все такое, раз прислал меня извиняться. Он сразу же бросился за тобой, но… В общем, это я виноват.

«Да, конечно! Ни стыда, ни совести у Александра, раз прикрывается этим парнишкой», – думаю я.

– А мне кто-нибудь что-нибудь объяснит? А, народ? – потирая затылок, спросил у меня друг. Господи, неужели не может немного подождать? Вот разберемся, и расскажу. Наверное.

– Нет, ты что, я просто считаю его предателем, скотиной и все в таком плане. А также трусом, как ты и сказал, раз он сам не пришел, и ты берешь всю вину на себя.

– Послушай! – закричал на меня иностранец, привстав немного со стула. – Я виноват, что приехал и задержал его! Он собирался тебя встретить, но тут как снег на голову приехал я. Вот ему пришлось немного задержаться. Мы выпили, точнее я. Саше еще за руль садиться. Я просто не удержался на ногах и упал на Сашу, сбив его с ног, как получилось, на диван.

– А, понятно, значит, ты и сейчас пьян и несешь мне полный бред. Отлично, я тебя выслушал, объяснения странные, я не поверил, так что прошу за дверь, господин, – немного нагло сказал я, жестом указав выйти. Действительно неубедительно звучало объяснение. Уверен, придумал парень пока ехал ко мне.

– Ну, пожалуйста, попробуй мне поверить! Он очень, очень, ОЧЕНЬ тебя любит. Сам говорил, какой ты у него хороший, добрый, милый, правильный… И он очень переживает, что вы расстались не по-человечески, поругавшись, ему стыдно, что он обозвал тебя.

Ах, стыдно ему! Ну да, конечно! Не слушай, это просто отличная игра. Все для того, чтоб ты поверил и вновь позволил собой вертеть, как вздумается. Не смей его слушать. Не смей!!!

– Я не верю. Хватит с меня прошлых разов, что я верил, и вновь становилось больно. Нет, спасибо.

Иностранец встал со стула и подошел ко мне, взяв в ладони мое лицо, и немного напугал пристальным взглядом желто-зеленых глаз.

– You are a little stupid baby, Eugenie. Почему ты не можешь поверить? Знаешь, не я тебе должен это сказать, но его кое-кто попросил дождаться, если, конечно, Саша тебя любит, пока ты вырастешь, станешь совершеннолетним. Этот человек тебя тоже очень любит и волнуется за тебя. Ты еще маленький, как она сказала, и тебе рано еще. Да и Саша уже взрослый мужчина… ОЙ!

ОНА сказала? Я маленький? Еще рано?.. ОНА СКАЗАЛА???

Так, папа мужчина, он не мог… Остается… Ольга? Ну конечно! Как же я сразу-то не догадался. Я же ей все сам рассказал (если бы знал, что она моя мать, и половины бы не рассказал). У меня были догадки еще с самого начала, но… Кто же знал, что ее помощь обернется катастрофой? Удивительно, как эта женщина все может испортить только тем, что пытается помочь. А что, если это все не правда, что только что мне сказал этот парнишка, что тогда? Ну, конечно, скорее всего, мне опять лапшу на уши вешают, чтоб я поверил. Но на этот раз меня не проведешь.

Ну, а если это все-таки вина Ольги? Ну а мы с Сашей просто жертвы, так сказать. Тогда, получается, Саша тоже немного виноват, верно? Мог бы и сказать… Но все равно вся вина опять лежит на Ольге.

Так, стоп. Придержим коней. Это что получается, я как бы простил Сашу что ли? Послушал иностранца, проглотил все и рад простить? Даже если и поверил (надо исправляться, излишняя доброта счастье не принесет), то ради приличия можно еще немного подуться. Хоть чуть-чуть…

Но, блин, как же сложно! Тем более то, что сказал иностранцу Саша – это ведь действительно все правда? Было бы здорово… Но нужно хоть на самом деле немного пообижаться, а то еще не известно, что обо мне подумают.

– А ты сомневаешься? – спросил у меня парнишка, лукаво улыбаясь. Его глаза подозрительно блестели.

А теперь вопрос: Я сказал это вслух, или парнишка умеет читать мысли?

– Если хочешь убедиться, Саша ждет у подъезда. Ну, не то, чтобы он не захотел приходить, просто мне нужно было с тобой поговорить. Я был на сто процентов уверен, что ты бы даже на порог Сашу не пустил, я прав?

-Ну…

Иностранец улыбнулся, присев рядом со мной на диван. Я посмотрел на Лешу, который стал невольным свидетелем нашего разговора. Друг сидел молча и, опустив голову и смотря на ковер, хрустел пальцами. Плохо дело: или расстроен, или нервничает, что, в принципе, одно и то же.

– Иди, раз хочешь. Все в порядке, – вяло улыбнувшись мне, сказал Леша.

– Но…

– Иди уже, раз хочешь. А хочешь же, я вижу… И вообще, не нужно меня жалеть! Не за что жалеть…

Я медленно подошел к другу и обнял его.

Как Леша меня только терпит. Ни логики, ни ума, веду себя как ребенок, много туплю, делаю ему больно. Даже очень больно.

– Спасибо. И прости меня, пожалуйста, – шепчу ему на ухо так, чтоб только Леша слышал. Друг, крепко обняв меня и прижав к себе, тоже шепчет:

– Да забей ты. Я же знаю уже давно, что мне ничего не светит. Обидно, досадно, ну ладно…

Леша, какой же ты у меня хороший. И я люблю тебя, но как брата, как своего лучшего друга. Если сможешь, прости меня. Я уверен, найдется человек, который тебя будет любить сильнее, чем ты его, он будет в сто раз лучше меня, и он подойдет тебе лучше. Я-то ведь, считай, вообще никто. Прости меня, пожалуйста.

***

Зашнуровывая кеды в лифте, я все еще не мог смириться с мыслью, что, по сути, предал Лешу. Я сделал ему так больно… Мне ужасно стыдно. Но я не могу ответить взаимностью другу. Просто не могу. Возможно потому, что есть человек, который мне сильно нравится. А может и потому, что с Лешей мы с детского сада вместе, и он мне даже больше, чем Лучший (именно с большой буквы) Друг, но как своего парня я его не вижу. Хорошо, что Леша у меня есть. Таких людей, как он, нужно ценить и уважать.

Страшно как-то немного открывать дверь собственного подъезда. Бояться вроде бы нечего, но все равно… Ладно на счет три: раз, два…

Три.

Глава 39.

Открываю железную дверь подъезда трясущимися от волнения руками. Яркое солнце больно светит в глаза, поэтому пришлось зажмуриться. Как этот иностранец сказал, у подъезда ждал Саша. Одетый в простую одежду: темно-синие джинсы и белую футболку. Он сидел на лавочке, краска на которой от времени лопнула и облупилась. Немного странно это видеть от сына богатых родителей, ведь даже подростки, часто сидящие у подъезда, никогда не присаживаются на нее, что-либо не подложив.

Так, главное, не обращать внимание. Нужно сделать такой вид, как будто вообще никого нет, есть только я. Но, черт, это очень сложно сделать, ведь такого шикарного мужчину сложно не заметить.

– Подожди, – доносится до меня голос Саши.

Нет, дружок, не подожду. Если уж решил обижаться (даже если и не по правде), то придется играть эту нелегкую роль до конца. И в мой сценарий входит полное игнорирование Александра. Так что, не обращая внимание на просьбу, я продолжил свой путь… Куда? Да не важно. Сейчас Лешка дома, а я ему доверяю.

– Постой, пожалуйста, удели мне хоть минуту, – опять просит Саша, побежав за мной и схватив за запястье.

– Мужчина, Вы кто? Я Вас впервые вижу. Отпустите! – наигранно возмущаюсь я. Пытаюсь выдернуть руку из цепкой хватки, но не получается. Что могу сделать я, шестнадцатилетний подросток, против взрослого человека? Ничего.

– Хватит, хватит вести себя как маленький мальчик, – тихо просит Саша и неожиданно прижимает к себе, крепко обняв. -Я знаю, что ты очень сильно на меня обижен, я могу только представить, как тебе тяжело… Я прошу у тебя прощения. Я был не прав, но пойми, я не мог поступить иначе… Да, я был не прав (даже очень), когда посмел повысить на тебя голос и обозвать… Прости меня, мой маленький, иногда капризный, немножко вредный, но очень добрый, милый, красивый мальчик. Знаешь, я бы подарил тебе большой букет алых роз, но ты не девушка…

Саша еще что-то говорит, гладя своей широкой ладонью по спине. Уткнувшись ему в грудь, я начинаю плакать. Опять плакать, только очень тихо. Эту влагу, неизвестно почему появившуюся, даже слезами назвать сложно. Это просто вода, но мне стало как-то легче на душе. Не знаю, но желание дальше обижаться пропало. Считайте меня тем, кто верит красивым словам, кто готов простить всё и вся, мне все равно. Да, я поверил! Да, я простил! Но лишь потому, что в его голосе было столько раскаяния, столько сожаления. И это были настоящие эмоции, не отличная игра, как часто бывает.

– Жень… – встав на колени (асфальт же грязный!), шепчет Саша. – Ты что, плачешь?

– Н-нет, с чего ты взял? – удивляюсь я, пытаясь прикрыть покрасневшие глаза ладонями. Но мужчина, нежно взяв меня за запястья, опустил руки вниз.

– Не нужно плакать, пожалуйста…

Вот же черт! Зачем он так? Если уже извинился, зачем дальше продолжать играть такого заботливого и нежного? Это уже не нужно!

– Кто это сделал? Кто сказал, что я, мол, еще маленький? Кто это за человек, которого ты беспрекословно послушался? – вспомнив извинения иностранца, спросил я. Я стараюсь не моргать, чтоб не выдать вновь появившиеся слезы, но ничего не получается, они сами текут по щекам.

– Ты, возможно, знаешь, что это Ольга. Я сначала немного не поверил, ведь уезжая, она вообще просила, чтоб я не приближался к тебе. Моей первой мыслью было только одно: «Женщина тебе мстит, ведь ты ее не простил». Но она сказала, что это не только ее решение, но и твоего отца.

– Папы?

Ого! Вот это новость, скажу вам. Да нет, бред это. Если бы папа был против, то он бы уже давно запер меня дома, да и просить Сашу меня забрать тоже бы не стал.

– А ты точно уверен?

– Конечно, уверен. Мне даже пришлось звонить Владимиру, дабы удостовериться, и знаешь, я был в шоке.

И вдруг Саша замолкает. Прикрыв одной рукой глаза, а другой все еще продолжая меня обнимать, он начинает дико смеяться, приводя в замешательство прохожих. Мало того, что два парня обнимаются, один из которых плачет, так второй еще и смеется.

– Ты чего? – спрашиваю я. Мне чертовски интересно, что же такое рассмешило Сашу. Может, со мной поделятся?

– В итоге приехал твой отец и… О господи!.. Со мной серьезно поговорили двое родителей. Твой папа был, в принципе, не против, он уже смирился, но Ольга мечтала меня кастрировать. Честно! В итоге, после длинных дискуссий и моих клятв любить и оберегать тебя вечно, мне разрешили подождать до твоего совершеннолетия, а потом делать с тобой, что душе угодно.

Кастрировать? Сашу? За что? Вот именно, что «О Господи!». Аха-ха-ха!!! Вот же женская логика! Я поражаюсь, насколько женщина может быть странной. Ну, хоть не убила она Сашу.

– А почему не заставили тебя на мне жениться? Я считаю это самым лучшим вариантом… Пха-ха-ха!!!

– Даже и не знаю, милый. Я вообще отказываюсь понимать женщин. Мне кажется, Ольга так поступила лишь потому, что не могла смириться с тем, что ее сын предпочитает мальчиков, ну или это просто коварная женская месть, – шутливо говорит Саша и, счастливо мне улыбнувшись, целует в губы.

– Возможно, – шепчу в ответ я, позволив моему парню (звучит-то как, а?), меня целовать.

***

М-да, вот это у меня и родители. Они хотели как лучше, а получилось, конечно же, не так. Да вряд ли папа бы согласился на то, чтоб Саша стал ждать моего совершеннолетия, а потом уже забирать меня к себе. Он бы уже давно принял меры. Возможно, отец просто не хотел спорить с женщиной, ведь ее не переспоришь.

Еще раз скажу, но я лично в шоке от родителей. Да, я еще пока маленький (относительно маленький) для Саши, но не нужно же принимать такие меры защиты единственного дитя от грязных лап извращенца.

Ой, святые ананасики, за что мне такое счастье? За все хорошее, Евгений, за все хорошее.

Поднявшись с Сашей на лифте, подхожу к своей квартире и нажимаю на звонок. Но никто не открывает. Странно, Лешка же у меня дома. Сбежал что ли?

Звоню еще раз, но и в этот раз мне никто не отвечает. Так, да это издевательство и неуважение. Как я домой-то попаду?

– Жень, а дверь-то открыта, – говорит Саша, держась за дверную ручку.

Ноль эмоций и мыслей. А что, если ко мне домой ворвался вор-домушник и вынес (куда-нибудь) всю мебель, дождался, пока я войду в подъезд, и теперь погружает все в фургон.

Давай думать о хорошем, Женька. Это же ты, в конце концов, дверь не закрыл. А Леша просто оглох, так как смотрел телевизор, а пульт ожил и сбросился с балкона, включив громкость на полную мощность. А что так тихо сейчас? Да просто телевизор взорвался от перенапряжения. Вот такая вот интересная история произошла за эти пятнадцать минут, пока меня не было.

Разувшись в коридоре, мы с Сашей пошли в комнату. Да нет, телевизор на месте, мебель тоже. Вот только тот крашеный иностранец, да мой лучший друг, совсем ничего не замечая, целовались.

– Кхе-кхе…