Текст книги "Отныне я горничная (СИ)"

Автор книги: Lady Lina Raspberry

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

Глава 16.

Сначала я не поверил в этот бред, сказанный Женей. Все-таки отец не может быть таким жестоким, верно? Но то, с какой уверенностью и откровенностью мальчик мне все это говорил, заставило на минуту задуматься, что если это правда?

В общем, я был вынужден все проверить. Я знаю, что я полная скотина, и вы все меня терпеть не можете, но у меня нет выхода, так что простите меня за мои поступки. Если все сказанное Женей – правда, то я ему помогу. Как смогу, а возможности мои доходят до папиных связей, которых неимоверно много.

– Мне нужна вся информация о семье Зайцевых. Более подробная об отце, Владимире Григорьевиче, и, наверное, о матери тоже, – попросил я у дяди Андрея, знакомого отца и по совместительству лучшего друга.

– Да, Саш, конечно. Но зачем тебе это?

– Нужно. Давайте без лишних вопросов, я позже Вам все расскажу.

– Ох, молодежь! Ладно, так и быть, будет тебе все. Как срочно?

– За минут тридцать справитесь? – спросил я, поглядев на часы. Женя закончит работу максимум за полтора часа, так что я должен все успеть.

– Да хоть за десять, хе-хе-хе! Я все пришлю по почте.

– Спасибо, – поблагодарил я Андрея и сбросил вызов.

М-да, а что я буду делать, если окажется, что это просто ложь? Не уволю же я парнишку, тем более ему нужна такая крупная сумма. Тем более ее нужно выплатить отцу моего друга, который обладает невероятным терпением и выдержкой, вот только если его разозлить, то прячься, не прячься – все равно тебя найдут и… И «и».

Новое письмо на почте. Открываю его, а там то, что я не ожидал увидеть, честно. Я даже не догадывался, что бывший партнер моего папы – отец Жени. А вы знаете, кем он был до того, как его компания разорилась? Не знаете? Тогда слушайте.

Зайцев Владимир Григорьевич – просто гроза бизнеса! Никто никогда не смог поднять компанию за два месяца и сделать ее престижной! Деньги гребли лопатами, конкуренты просто лопались от зависти (по-другому не назовешь). Так что можно считать, что каждый мог чему-то научиться у этого человека, даже мой отец. Но внезапно все то, что своим упорным трудом создавал Владимир, рухнуло. И никто не знает, почему так произошло. Ходили слухи, что компанию просто продали, кто-то говорил, что ее проиграли, но настоящей причины, как я уже говорил, никто не знает.

– Интересненько… Ушла жена, когда его сыну было два года… Именно в этот момент фирма стала приносить одни убытки… Отличается крайней жестокостью, если много выпьет… Судимости нет, жалоб тоже… Часто видят в казино… Проиграл довольно крупную сумму совсем недавно, но в скором времени все вернул… Еще один долг на сумму двести тысяч долларов… Нехило, что тут сказать. Но и его быстро погасили… Теперь Зайцев должен ровно половину денег от долга компании бизнесмену Самойлову, вытащившего старого знакомого из безвыходной ситуации…

Теперь мне все понятно. Одно сливается с другим, детали мозаики идеально складываются, а это значит, что парень мне не соврал. Да, не повезло парнишке с отцом. И только почему Женя до сих пор никому ничего не рассказал? Почему? Неужели, он боялся последствий? Неужели он боялся того, что сделает с ним после этого отец? Или мальчик просто не хотел, потому что любит этого тирана?

Но я обещал, что помогу мальчишке, если его слова окажутся правдой. И я выполню свое обещание.

Посмотрев еще несколько документов, я нашел номер телефона Владимира и позвонил бывшему бизнесмену и нынешнему неудачнику, простите за такое сравнение.

– Здравствуйте, Владимир Григорьевич. Это Александр Ланграф… Да, тот самый сын Дмитрия Ланграфа, вашего старого знакомого… Мне тоже очень приятно с Вами познакомиться. У меня есть к Вам небольшое, но очень выгодное предложение. Не откажетесь выслушать меня?.. Это хорошо… Я предлагаю Вам сделку: я выплачиваю Ваш огромный долг, не требуя денег обратно, а Вы… Вы больше и пальцем не прикоснетесь к Евгению. Я все знаю, так что не нужно отнекиваться… Хорошо, завтра мы с Вами встретимся… Где? Вы можете приехать ко мне в поместье, если Вам удобно… Договорились. До свидания.

Да, все еще хуже, чем я думал. На меня ни с того, ни с сего накричали, назвали сопляком… Хотя, я такой и есть, по сравнению с Владимиром и моим отцом. И мой поступок немного наглый. Любой бы обиделся, но все же отец Жени согласился.

Иногда мне кажется, будто я веду себя как несмышленый ребенок. Но порой взрослею и вновь совершаю необдуманные поступки, о которых позже сожалею.

***

– Но Александр! Пожалуйста, может другое наказание? Я осознал свою ошибку, могу при всех извиниться перед Мишей, – чуть ли не плача, просил Женя. – Пожалуйста, измените наказание.

– Нет, – холодно сказал я, стараясь не улыбаться. Просто не могу. Долг уже выплачен, хоть парень и не знает еще об этом. Но сказать я ему об этом не могу, так как я просто обязан наказать Мишу и Женю за драку, несмотря ни на что. Но вот только Мишу пришлось разлучить с семьей, а Женю немного, совсем чуть-чуть заставить помучиться, чтоб даже слово «драка» вызывало у него ужас. Пусть мальчик осознает свои ошибки, тогда я смогу ему рассказать, что он больше может на меня не работать и быть свободным, что ему не придется каждый день вытирать каждое пятнышко в поместье, лишь бы получить эти бумажки. Такому чуду, как он, негоже драться.

– Даже несмотря на то, что я Вам рассказал в ванной? – неожиданно спросил у меня Женя, смотря на меня влажными от слез глазами.

– Нет, даже не смотря на твой рассказ. Я наказываю вас обоих, так что не ной и прими все как настоящий мужчина.

Черт, почему я так с ним жесток? Не могу видеть его слез, этих покрасневших глаз. Как же хочется сказать ему, чтоб не плакал, что его никто ругать не будет, если он не принесет денег, что долг уже выплачен, что он может больше не появляться здесь, но… Нужно просто наказать мальчиков за драку.

Вам кажется, что наказание Миши не такое суровое? Ошибаетесь. Его бабушка – сущий демон во плоти. Я бы даже сказал, что эта женщина служила в армии. Как-то однажды она была моей нянькой, пока я учился в школе в старших классах. Одежда, поведение, даже взгляд – все должно быть идеальным, так что я быстро превратился в пай-мальчика и оставил идею гулять всю ночь с друзьями.

Вот только почему-то мне так плохо на душе, гадко после того, что я сделал. Такое чувство, будто я все только испортил. Странно, такие ощущения меня уже давно не посещали.

Глава 17.

Отец очень сильно изменился. Я уже давно не видел, как он брал в руки бутылку. Странно все это. Конечно, я безумно счастлив, но на отца это как-то совсем не похоже. Будто его подменили. Это прозвучит немного странно и смешно, но, кажется, папу похитили инопланетяне, пересадили мозг и вновь вернули на Землю.

И даже сейчас, когда мы сидим на кухне и ужинаем, отец не возникает насчет еды. Просто сидит и, молча, ест, как ни в чем не бывало. М-да, интересно, что же послужило такой резкой перемене настроения?

– Пап, ты в порядке? – спросил я, уже больше не в силах смотреть на безразличное лицо отца. Раньше оно хоть что-то выражало, а теперь просто какое-то каменное лицо. Мы же не в «Мафию» играем!

– Да, конечно, все просто за-ме-ча-тель-но, – растягивая слова, произнес папа и улыбнулся мне впервые за столько лет.

– Ох, хорошо тогда. Я смотрю, ты уже поел. Давай я уберу? – предложил я. У меня есть один план, как понять настоящий ли передо мной отец или инопланетный клон. План довольно безумный и добром может не кончиться, но все же…

Я забрал у отца тарелку и, как бы случайно, упал (в падениях я мастер). Тарелки разлетелись вдребезги, осколки больно впились в ладони, насквозь проткнув их. Кровь тонкой струйкой потекла из раны, с каждой секундой начиная течь интенсивнее. Такая горячая, красная… Все течет и течет, по краям осколка, по руке, запястью, на кафель, превращаясь в бесформенную алую лужицу…

– Ты в порядке? – испуганно закричал отец, вскакивая со своего места и подбегая ко мне. – Вот же черт! Дай руку, я посмотрю!

Я протянул ему руку, все еще продолжая смотреть на кровь. Странная она такая. Вызывает ужас, но в то же время притягивает. Папа что-то говорит, вытаскивает осколок из ладони, но… Не ругает, не кричит, не бьет за то, что посуда разбилась! А раньше бы так и произошло! Наверное, я бы сейчас лежал на полу, корчась от боли в теле. Звучит глупо и по-детски, но отца действительно подменили инопланетяне… Ха-ха-ха…

Медленно закрываю глаза, погружаясь в темноту. Вдалеке слышен крик отца, резкий запах нашатырного спирта, рука ужасно болит, но уже все не важно…

***

– Ты как, сын? – спросил у меня отец, как только я открыл глаза. Я спал, что ли? Лежу на своей кровати, рука перевязана и все еще болит, но не так сильно, как вчера.

– Х-хорошо. Что случилось?

– Ты потерял сознание, когда увидел кровь. Но теперь все хорошо. Я позвонил Леше, он предупредит учительницу, что ты в школу не идешь. Позже Лешка к тебе зайдет.

Вау! Такая забота. Давно такого от отца не было. Последний раз папа за мной ухаживал, когда мне было лет семь, и я сломал ногу, катаясь на велосипеде. Да, счастливое было время: машинки, самолет, вечный телевизор и на ночь сказки. Жаль, что нельзя это повторить!

– Я пойду на работу. Когда позавтракаешь, позвони. Слышишь? – спросил отец, внимательно, с неким беспокойством глядя на меня.

Я положительно покачал головой и улыбнулся. Отец потрепал меня по волосам и ушел, тихо прикрыв за собой дверь.

И как это понимать? Я настолько привык к жестокости со стороны отца, что такое его поведение кажется мне немного (да что мелочиться!), сильно странным! На отца это совершенно не похоже. Знаете, он даже слова не сказал, когда я сообщил ему, что денег мне не дали, так как я подрался с одним пацаном. Папа просто улыбнулся и похвалил меня. Сказал, что даже, несмотря на мою девчачью внешность, я могу вести себя как настоящий мужчина и за оскорбления дать по морде!

Приятно было до чертиков, даже непривычно такое слышать от отца. Хотя, хочу признать, что это реально классно! Здорово, когда тебя хвалят, когда тебя любят, улыбаются, а не ругают. Мне почему-то кажется, что (если убрать идею с инопланетянами), то отец просто влюбился и поэтому ведет себя так заботливо. Интересно было бы посмотреть на эту женщину. А что, если мама одумалась и вернулась? Что если они с папой вновь встречаются?

Так, хватит мечтать! С чего ты взял, что это именно мама? Ты же ее никогда даже не видел. Вдруг это вообще левая тетка, но очень приятная и красивая? М-да…

***

Как отец и обещал, после обеда пришел Лешка. Этот рыжий мальчишка чуть меня не задушил, как только я открыл дверь.

– Ну, ты и даешь! Как можно было порезать руку? – спросил меня друг, когда мы уже сидели на кухне и пили чай.

– Можно ведь как-то. Это получилось чисто случайно. Я вообще только хотел тарелку разбить. Рука в план не входила.

Друг закашлял, подавившись чаем.

– Что? Какой план?

– Да не волнуйся ты так, просто отец стал более заботливым, что ли. Странно, если учесть то, что папа вечно ругает меня даже за маленькую провинность. Вот я и решил проверить, будут ли на меня кричать или нет. А получилось только наоборот…

– Вот именно! Знаешь, какой голос был у дяди Вовы? – я покачал головой. – Я думал, ты умер. Но оказалось, ты просто потерял сознание при виде крови.

– Я идиот... – вынес я себе приговор. Но кто же знал, что папочка будет так переживать за меня. Если на то пошло, то я тогда буду очень аккуратным, а то, не дай Бог, у кого-нибудь случился сердечный приступ.

Вдруг Леша подошел ко мне сзади и обнял, прижавшись лицом к спине.

– Ты что? – спросил я, испугавшись такого поведения, которое не сулит ничего хорошего.

– Просто я очень за тебя испугался… – прошептал мне на ухо Леша, обжигая своим дыханием.

Опять очень близко. Опять опасность. Снова нехорошее предчувствие, как тогда в такси. Мысли сплелись в один большой клубок, мешая рассуждать здраво и, в случае экстренной ситуации, постоять за себя.

Но Леша просто поцеловал меня в щеку, нежно так, слегка касаясь губами. Но вот только место поцелуя горело. Не удивлюсь, если оно еще и покраснело.

– Ну, я пошел. А то маме еще помочь надо.

– Ага, – словно в трансе прошептал я, все еще не отойдя от случившегося. Обычно, когда такое происходит, я бешусь и готов стереть весь мир. Но сейчас ничего, кроме легкого смущения не испытываю, словно целоваться с мужчинами – мое ежедневное занятие.

– Пока, – попрощался со мной Леша. Мы стояли в коридоре у двери. Тусклый свет лампы освещал довольно симпатичное лицо друга. В медно-рыжих волосах плясало пламя, зеленые глаза задорно блестели.

– Ага, пока. Я завтра в школу приду, так что жди.

Леша улыбнулся, открывая дверь, но тут резко повернулся и приблизился ко мне.

– Тебя мама ждет, – холодно ответил я, надеясь спугнуть друга. Но тому хоть бы хны. Он все равно приблизил ко мне свое лицо и, как бы невзначай, поцеловал в губы.

– Будь аккуратнее, обещаешь?

Конечно, обещаю, после того, как убью тебя, весна ходячая. Считаю до трех: или ты уходишь с миром, или я тебя расчленю. Один… Два… И, словно прочитав мои мысли, Леша вышел, помахав мне на прощание.

Убью гада. Убью! И ни на кого смотреть не стану. Если что, у меня есть отмазка: «Меня, мол, поцеловали, за что поплатились жизнью».

Я хоть и мальчик-зайчик с виду, но в душе у меня живет дракончик, который растет с каждой секундой и готов спалить любого, кто хоть пальчиком тронет хозяина! Ха-ха-ха!!!

Глава 18.

М-да, не думал, что меня так не любят. А все началось с того, что чисто случайно разбил чайный сервиз. Протирая пыль на полках, я не заметил фарфоровых чашечек и тарелочек. Ну, почти не заметил, просто стул, на котором я стоял, пошатнулся, и я полетел вниз, схватившись за первое, что пришлось под руку. Это оказался именно сервиз, упакованный в красивую коробку. Подарок кому-то, наверное.

Сначала я подумал, что меня убьют, но Александр просто покачал головой и приказал вместо положенного мне первого этажа убрать все поместье. И чтоб я был более ловким, протереть везде пыль. И не дай Бог что-либо разобью, голова с плеч и вперед на улицу!

– Апчхи! Тупая пыль! – выругался я, получив в нос новую порцию этой грязи. Такое чувство, будто до меня никто ничего не убирал. Пыль целым сантиметровым слоем, если получше присмотреться, то в углах комнат еще и паутина есть, где сидят и поедают свой обед паучки. Бее-е-е!!!

Хм, а это что? Мое внимание привлекло фото на столе хозяина (меня таки пустили в кабинет Александра). На фотографии была счастливая влюбленная пара: мужчина, невероятно похожий на хозяина, только волосы у него каштановые, и женщина. Она безумно красивая: светлые, отливающие на солнце золотом волосы, яркие бирюзовые глаза, обрамленные длинными густыми ресницами. Ее улыбка освещала молодое лицо, заставляя его светиться. Солнечная леди! Почему-то эта женщина показалась мне знакомой, вот только где же я ее видел? Такие красавицы редко встречаются.

– Это мой брат и его жена. Лучше поставь, а то и это еще разобьешь, – войдя в свой кабинет, произнес Александр. Он выглядел очень усталым: под глазами синяки, потускневшее лицо, волосы, бледная кожа и неживой взгляд.

– Ох, конечно, – произнес я и поставил рамку с фотографией на стол. – Вы себя хорошо чувствуете, хозяин? Вид у Вас не из лучших. Пойдите лучше отдохните.

Глубоко вздохнув, Александр ответил:

– Возможно, ты и прав. Мне просто необходим отдых. Как уберешься, скажешь мне. Я буду в своей комнате. Если не найдешь ее, спроси у Марины.

– Х-хорошо…

Ого! Значит, я и комнату Александра увижу! Вот это да! Такими темпами мне скоро скажут код от банковского счета. Ха-ха-ха!!!

Ладно, хватит баклуши бить, пора работать. Чем быстрее я закончу, тем быстрее я окажусь дома.

***

Все… Ух, я думал, эти полочки и шкафчики с тонной пыли никогда не кончатся. Просто издевательство какое-то. Чтоб я еще что-то разбил! Кстати, надо бы к врачу сходить, последнее время я что-то очень часто падаю.

Медленно бреду по коридору, ведущему к парадной лестнице. От нее быстрее дойти до кладовки, где хранится инвентарь. Так, главное идти по лестнице аккуратнее, я ступеньки мыл. Что-то мне не очень понравилось, что кое-где есть комки засохшей грязи.

– О, Марина! Подождите! – крикнул я горничной Александра. Женщина остановилась и повернулась ко мне.

– Что такое?

– А где комната хозяина? Он сказал мне, когда освобожусь, сходить к нему и отчитаться, – спускаясь по лестнице, прокричал я.

– Я как раз туда и направляюсь. Можешь пойти со мной. Только спускайся аккуратнее.

– Это хорошо. Только подождите меня! – в очередной раз прокричал я, ступая на ступеньку ниже. Она оказалась мокрой. Я поскользнулся и полетел вниз, больно ударяясь о ступеньки. Инвентарь вылетел из рук, с грохотом упал на мраморную лестницу.

Последнее, что я помню – это крик Марины и острая боль в затылке.

И резко непроглядная темнота…

Глава 19.

И зачем я только его послушался? Столько еще дел накопилось, что за день даже не справишься, а я лежу и отдыхаю. Черта-с два! Все, надо поднимать свою жалкую тушку с мягкой постельки и идти заниматься бумагами. Вот сейчас, на счет три: один, два, тр…

– Александр! – вбегая в комнату, испуганно кричит Марина. – Там Женя с лестницы упал! Говорила же проказнику, не беги, иди спокойнее. Да кто же меня, старуху, слушать станет? Вот и побежал мальчишка, перепрыгивая через две ступеньки разом!

Что? А ну повтори, что ты сейчас сказала? Кто упал? Женя? Господи, ты куда смотрела?

– Где он?

– Я его не трогала. Вдруг он что-то себе сломал. Ну, я сразу к Вам!

Понятно, двух слов не можешь связать. Черт! Вскакиваю с кровати и как был в расстегнутой рубашке и брюках, побежал к парадной лестнице. Говорил же идиоту: «Только пыль вытри». Зачем надо было лестницу мыть-то? Совсем мозгов нет?! Да что я несу? Надо вообще поторопиться, мало ли что.

И вот я уже у этой чертовой лестницы. Женя лежит на полу в неестественной позе. Подхожу ближе, отказываясь видеть самое худшее.

Кровь не идет, это хорошо. Проверяю пульс. Слабый, но есть. Это хорошо, жить будет. Беру мальчика на руки. Таким маленьким, хрупким кажется его тело. Длинные пышные ресницы спокойно лежат на розовых щеках, отбрасывая светло-серую тень. Алые губки плотно сжаты в тонкую полосу, в уголках капельки крови.

Черт, ты только живи, слышишь, Женя, живи!

Аккуратно держа мальчика на руках, отношу его в комнату. Следом идут Марина, тихо плача, и дворецкий.

– Вы со мной в комнату не идете. Лучше найдите скорее телефон. Если потребуется помощь, я крикну, а пока вызовите скорую.

– Да, хозяин, – ответил Игнатий Матвеевич и вместе с горничной вышел, плотно закрыв за собой дверь.

– Это я во всем виновата. Теперь мальчик может умереть, и Александр вновь будет… – доносились голоса за дверью в коридоре.

– Не переживай, все будет хорошо…

Вот именно, все будет хорошо. Пульс есть, он дышит…

Расстегиваю пуговицы на жилетке и рубашке его костюма, стягиваю шорты. Серьезных ушибов нет, но все же тело покалечено. Остаётся только ждать приезда врачей.

И вот доктора уже вбегают в комнату. Ничего не понимаю, что они говорят, их разговоры сплетаются воедино, ничего не понятно в этом ворохе слов. Кто-то спрашивает, как такое произошло. Я молчу, не в силах что-либо ответить. Разум покинул меня, только одна единственная мысль «Живи!» бьется в голове. Меня просят выйти, так и делаю. Время тянется мучительно медленно. Господи, заставь его идти быстрее, иначе я просто умру в ожиданиях.

Наконец дверь открылась, вышел доктор.

– С мальчиком все в порядке, просто потерял сознание от удара головой. Сотрясение мозга, так что предоставьте ему полный покой. Ничего серьезного не произошло, но все же… И следите за своим племянником лучше.

– Да, конечно. Только он мне не племянник.

– Это не важно, лучше нужно за детьми следить. Было бы хуже, но, благо, высота лестницы была не велика.

Все обошлось... Черт, я думал, что умру от беспокойства. Господи, спасибо тебе.

Вхожу в комнату к Жене. Мальчик лежит на кровати, по горло укрытый одеялом. Светлые волосы разметались по подушке, свет от лампы освещает его бледное лицо. Одежда разбросана по комнате, окно открыто, впуская в комнату прохладный ночной ветерок.

Если бы ты знал, Женя, как меня испугал, как я за тебя волновался. Но главное, что все обошлось, ты жив и мирно спишь в моей постели.

Ложусь рядом с мальчиком. Тело вкусно пахнет карамелью. Подвигаюсь ближе, обнимая его за талию. Никогда бы не подумал, что смогу, чуть ли не сойти с ума от беспокойства. Больше так не делай, Женя. Хоть ты и не понимаешь этого, но из-за твоих нелепых и случайных поступков сердце кровью обливается. Твоя перевязанная рука, разбитый сервиз. Ты же мог пораниться! Только поэтому я так разозлился! Ты совершенно не бережешь себя. Бог с этим подарком жене моего брата, новый куплю. Но жизнь, жизнь-то новую не купишь. Понимаешь?

Больше не могу сопротивляться этому сладкому запаху твоего тела, такому манящему и желанному. Нежно целую твои бледные холодные щеки, касаюсь губ, мягких и нежных. Твое дыхание щекочет лицо, боюсь тебя разбудить, иначе ты опять ударишь меня. Все-таки, ты не такой уж и нежный, беззащитный мальчик. Можешь в любой момент постоять за себя.

Спускаю поцелуи ниже, лаская гладкую кожу шеи. Твое дыхание учащается, но ты все равно не просыпаешься. Твое сердце бьется очень часто, пытаясь вырваться из заточения. Закрываю глаза, поддаваясь нараставшему как снежный ком с каждой секундой желанию. Так, Александр, остановись! Что ты делаешь? Мальчик чуть не умер, а ты позволяешь себе такое вытворять.

Нехотя отстраняюсь от мальчика, так тихо и мирно спящего, ложусь на свободный край постели. Держи себя в руках, не смей прикасаться к мальчику, слышишь? Не смей. Женя может проснуться, и тогда все разрушится, не будет будущего.

А с каких это пор меня, взрослого мужчину, стали интересовать мальчики-школьники?