Текст книги "Путь в тысячу ли (СИ)"

Автор книги: Laaren

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 26 страниц)

   В тот день, над бесчувственным телом того, кого единственного я мог бы назвать другом, я пообещал себе, что я никому больше не позволю страдать.

   Глава 5

   Госпиталь Конохи в этот тихий воскресный вечер был практически пуст. Дневной прием гражданских уже окончен, тяжело раненых и пострадавших, слава Рикудо, тоже не было. Поэтому дежурный ирьенин полусонно развалился на стуле, отложив в сторону очередное издание книжки «Приди-приди, рай!». Он, конечно, немного жалел, что в этот вечер оказался на дежурстве, но тишина и спокойствие с лихвой компенсировали это неудобство.

   Вдруг хлопнула входная дверь. По холлу как будто пронесся вихрь, и перед дежурным вырос шиноби в маске и плаще АНБУ. На руках у него лежало тело мальчишки с залитым кровью лицом. Ирьенин мгновенно проснулся, мельком успев подумать, что вот из– за таких вещей он и не любит дежурства, особенно вечером воскресенья.

   – Обширный ушиб мягких тканей, трещины в ребрах, поверхностное рассечение мягких тканей черепа, – голос АНБУ из– за маски звучал глухо. – Пострадавший без сознания, первичная медицинская обработка проведена.

   Медик кивнул, активируя Шосен и проводя первичную диагностику. Да, АНБУ не ошибся с диагнозом, все было верно. Единственное, что немного его удивило, это состояние поврежденных тканей. Они выглядели так, как будто после нанесения повреждений прошло уже около суток. Но, списав это на применение АНБУшником лечащей техники при первичной обработке, он скомандовал:

   – Доставьте его в приемную, медсестра сейчас подойдет.

   Дернув колокольчик в ординаторской и дождавшись, когда АНБУ вернется, дежурный приступил к оформлению пациента.

   – Фамилия, имя? – задал он первый вопрос из списка.

   – Мое? – удивился мужчина.

   – Нет, мальчика, – ирьенин с неудовольствием поднял глаза.

   – Прошу прощения, мне необходимо вернуться на службу. На ваши вопросы ответит следующий посетитель, – и прежде, чем медик успел возразить, исчез в вихре мелких зеленых листиков.

   «Шуншин, – машинально вспомнил название этой техники шиноби дежурный. – Ну и что мне теперь делать?» Он недоуменно поднял глаза к потолку, но не успел он толком удивиться, как вновь хлопнула входная дверь и в помещение ворвался ровесник доставленного пострадавшего с симметричной первому гематомой на лице.

   – Где он?! Что с ним?! Все будет хорошо?! Ему что-то нужно?! Как я могу ему помочь?! – пока малец обрушивал на ирьенина град вопросов, тот понял, о каком посетителе говорил АНБУ, облегченно вздохнул и сказал: – В палате. Ничего серьезного. Все будет в порядке. Нет, ничего. Да, можешь. – И, дождавшись, когда пацан изумленно на него вытаращится, спросил: – Фамилия, имя... пациента?

   Чувство юмора предыдущего посетителя ему не понравилось.

   Айдо

   Ну вот и все... Можно выдохнуть и разжать кулаки... Если бы не патруль АНБУ, не знаю, что бы я делал. Эти минуты, когда я находился рядом с бессознательным Наруто, кажется, стали самыми страшными во всех моих жизнях. Чувство полной беспомощности, когда я не знал, что мне делать, как помочь человеку, который лежит раненый, без чувств из– за моей невнимательности и поспешности... Повремени мы немного и Хинату спасли бы и без нас... и, судя по настрою этого мерзкого ублюдка, гопники получили бы гораздо больше, чем от двух восьмилетних пацанов. Тоже мне, «тренировки с пяти лет, будущий маг-шиноби»... Даже с десятилетними пацанами справиться не смог. «Если не осталось сил, опыт всегда с тобой!» Да нет у меня ни сил, ни опыта! Я свои жизни червяком и лягушкой прожил! Как я мог об этом забыть! От моей самоуверенности страдают люди, которые рядом со мной. Больше такого не повторится. Никогда.

   Но ведь... Если бы этого не произошло ты, я не встретил бы ее... Удивительные глаза светло– сиреневого цвета... Даже сейчас при воспоминании о ней становится немного легче на душе. И ведь если я расскажу Наруто, о чем сейчас думал, он подобьет мне и вторую половину лица, чтобы не смел даже думать о том, чтобы бросить кого-то, нуждающегося в помощи...

   Но все же, что мне теперь делать? Я больше не хочу видеть никого, беспомощно лежащим в траве и истекающим кровью... Что же делать...

   Госпиталь

   Дежурный устало откинулся на спинку стула. «Вот какая странность, – лениво размышлял он. – Лечить – максимум до утра, а писанины – на полночи. А если бы, не дай Ками, доставили кого с серьезными ранениями – ограничился бы справкой о прибытии. Бюрократия – самый страшный зверь Конохи». Тут мужчину передернуло, будто он вспомнил о чем-то жутком.

   Медик поднял глаза и обратил внимание на давешнего красноволосого мальчишку, тихо сидящего на стуле в углу. Он так никуда и не ушел, сказав, что дождется своего друга. На левой половине лица пацана расплывался шикарный свежий синяк. Но он, кажется, даже не обращал внимания на неизбежную боль, глубоко о чем-то задумавшись.

   «И ведь действительно переживает, – подумал мужчина. – Молодец, о друзьях стоит заботиться. Однако стоит помочь, пока он сообразит обратиться ко мне со своим синяком, лечить будет гораздо сложнее.»

   Дежурный встал и подошел к мальчику.

   – Эй, парень, – легонько потряс его за плечо. – Как тебя зовут?

   – Меня? – Поднял взгляд от пола пацан.

   Медик тяжело вздохнул:

   – Да.

   – Комура Айдо.

   – Хорошо. Комура-кун, сядь ровнее, я немного тебя подлечу.

   Айдо как завороженный, следил за тем, как рука медика окуталась зеленым светом и замерла в нескольких миллиметрах от левой половины лица. Постепенно гематома стала уменьшаться, отек спал. Комура с удивлением ощущал, как уходит боль и тяжесть. Через несколько минут на месте синяка в половину лица осталось только небольшое красное пятно.

   – Ну вот. Через пару часов совсем никаких следов не останется.

   Айдо поднял глаза на мужчину:

   – Скажите... А что вы сейчас сделали?

   – Парень ты что, никогда не слышал о шиноби-медиках? – дежурный был удивлен.

   – Слышал, конечно, но никогда не видел. Нам в приюте о вас специально не рассказывали, а если кто-то заболевал, то его сразу отправляли в госпиталь. Я никогда серьезно не болел и в госпитале ни разу не был, – парень смотрел с необычной серьезностью.

   – Хм. Ну, тогда слушай. Вылечил я тебя специальной медицинским дзюцу. Называется оно Шосен. Эту технику ирьенины для лечения большинства болезней и травм шиноби. Как ты мог видеть, она весьма эффективна, и, чем сильнее и опытнее медик, тем более сложные случаи он может излечить с ее помощью. Она рассчитана на использование особого вида чакры – медицинской. Чтобы получить медицинскую чакру из обычной и работать с нею, требуется высокий контроль чакры, не каждый на это способен. Это тебе не огненные шары пускать и не по сотне километров бегать, тут нужна внимательность! – медик улыбнулся. – Так что с твоим другом все будет в порядке уже к утру. В приют мы сообщили, искать вас там не будут. А ты можешь пока поспать в нашей комнате отдыха, уже ночь, а с дежурства, чтобы тебя проводить, я уйти не могу.

   – Спасибо, – сказал мальчишка и о чем-то задумался. Ирьенин отвернулся, чтобы пройти к своему столу, но вдруг услышал за спиной тихий голос:

   – Научите меня...

   – Что? – мужчина обернулся.

   – Научите меня медицинским техникам, пожалуйста! – Айдо согнул голову в поклоне и сложил руки на груди.

   – Комура-кун... Зачем это тебе? Ты, наверное, даже в академию еще не поступил. А обучение на ирьенина очень сложное, ведь здесь нужны не только медицинские техники и чакра, требуются еще и знания. Ведь как можно что-то исправить при травме, не зная, что ты делаешь? Может быть, тебе стоит подождать пару лет? – дежурный был искренне изумлен этой просьбой от восьмилетнего воспитанника приюта Конохи.

   – Прошу вас, научите меня... Я больше не хочу стоять и смотреть на кровь друзей... – последние слова Айдо произнес шепотом, но мужчина все равно услышал. И внезапно вспомнил своего учителя, Цунаде Сенджу. Она потеряла своего брата и любимого человека в войнах шиноби и решила больше никогда не позволить пролиться крови. А уж теперь умела она немало, просто так мировая известность не приходит.

   «Сильно же он дорожит этим парнем, что взваливает на себя такую ношу. А впрочем, почему бы и нет? Ну попробует парень, поймет, что это ему не по возрасту и отступится на пару лет. А потом, глядишь, и решит продолжить учиться. Ирьенины любой квалификации всегда нужны в деревнях шиноби»

   Дежурный глубоко вздохнул и произнес:

   – Меня зовут Такахаши Дайске. Для тебя Такахаши-сенсей. Надеюсь, мы поладим, ученик.

   Глава 6.

   «Да куда ты прешь, зараза! Не видишь, ребенок тяжко трудится!» Тихо выругавшись, я отскочил от внезапно открывшейся двери какой-то лавки, чудом не рассыпав груду документов, писем и посылок, которая практически перекрыла мне обзор. «Мне бы еще пару тройку сантиметров роста, было бы удобнее.» Ага, а если пару-тройку десятков, то вообще бы перестали двери прямо перед носом открывать. Хихикнув от представившейся картины, я продолжил свой курьерский забег по Конохе, как никогда жалея, что название «скрытая деревня» здесь всего лишь отдает дань традиции, а не отражает суть. В деревушке на пару десятков домов и бегать меньше бы пришлось...

   Уже месяц как Такахаши-сенсей взял меня в ученики. А если учесть, что как раз через неделю после этого события я поступил в Академию шиноби Конохи, то, что я теперь живу в отдельной квартире, то, что пособие выдадут только в конце следующего месяца, а кормить за просто так теперь меня никто не станет, получается, что в моих сутках теперь не меньше двадцати шести часов. Откуда взял еще два? Занял из следующих!

   Слава Рикудо-сеннину, в Академии ничего сложного не дают. История, география, язык, каллиграфия и физическая подготовка. Это мы будем изучать до самого выпуска, разве что географию на втором году заменит политическая карта мира, да добавятся такие профильные предметы шиноби, как тайдзюцу, уроки контроля и теории чакры, изучение техник.

   Но вот Такахаши-сенсей взялся за дело всерьез. Пообещав мне, что к пациентам, даже для обычных медсестринских обязанностей, он просто так меня не допустит, выдал кучу свитков по анатомии человека, строению внутренних органов и основным болезням и типам травм (стопка той литературы была практически в мой рост), выдал задание читать и разбираться и теперь каждый вечер проверяет усвоенный материал. Мне кажется, что таким образом он хочет убедить меня, что я слишком рано захотел стать ирьенином и необходимо подождать еще пару– тройку лет, так как я не представляю, как бы обычный восьмилетний пацан смог выучить, и что более важно, систематизировать даже начальные знания по всем этим дисциплинам. Слава Ками, в самой первой моей жизни (которая уже порой кажется мне давним и плохим сном, после которого просыпаешься с ни с чем не сравнимым удовольствием, удивляясь своему странному поведению и фантастическим обстоятельствам) я, как любой человек в том мире, обладал какими-никакими, но знаниями в медицине, поэтому все выданное не стало для мня откровением. Сенсей сильно удивляется, но к пациентами по-прежнему не допускает, и упражнение на создание и контроль медчакры не показывает, отговариваясь, мол, сначала обычную чакру по программе академии изучи. Ну да ничего, вот получу пособие, перестану бегать по деревне, зарабатывая хлеб насущный, засяду дома и в две недели освою оставшуюся часть свитков. Тогда у учителя просто выбора не останется. Да, я коварен, хех.

   После столь травматического знакомства с принцессой клана Хъюга, одного из многочисленных кланов шиноби в нашей деревне, но, кажется, наиболее знаменитого, Наруто проснулся на следующее утро совершенно без последствий для здоровья, чем неожиданно изрядно удивил Такахаши-сенсея. Тот, осматривая белобрысого с помощью Шосен, бормотал себе под нос «трещины в ребрах... не может быть... Чудовищная регенерация...» и в конце осмотра пригласил заходить почаще, кажется, даже не оценив юмора этих слов. Наруто с испугом отказался, чем обеспечил мне полчаса хихиканья при воспоминании о недоуменном лице учителя. Мы все-таки попали в «Ичираку» и блондин умял обе обещанные ему порции, но с Теучи я поговорить не смог, в тот день его замещала дочь Аяме.

   Наруто стал более настороженно относиться к людям, хвала Рикудо, что на его характер все случившееся никак не повлияло. А в день моего поступления в Академию он заявил мне, что хочет стать таким же сильным, как я. Мне никогда еще не было так стыдно, как в тот момент, но на все мои протесты это чудище заявляло, что раз я дошел до больницы своими ногами, значит я сильнее и он обязательно меня превзойдет. Обозвав его блондинкой, отправился на первое занятие.

   В классе я был самым младшим, больше никто не пошел учиться на шиноби раньше положенного. Народ со мной вместе учиться будет вполне обычный, за исключением нескольких клановых детей. Особенно выделился Неджи Хъюга. Я, услышав имя его клана, первое время с нетерпением ждал окончания первого занятия, чтобы познакомится поближе и поболтать обо всем на свете (и о принцессе тоже...), но присмотревшись внимательнее, отказался от этой мысли. Неджи был полностью сосредоточен на двух вещах – честь клана и сила. Я решил чуть обождать и не торопить события.

   Кроме Хъюга, в классе оказалась еще парочка примечательных персонажей. Рок Ли – парень с ну просто огромными бровями. И он умеет ими шевелить! И Тен-тен – девчушка с забавными шариками в качестве прически, что делало ее похожей на мышку. Кажется, это называется оданго.

   Общаться в первый день ни с кем как-то не захотелось. Не шли из головы мысли о том, что Наруто остался в приюте, я больше не смогу поддерживать и взбадривать его... ну да ладно. Характер у него твердый, не пропадет, да и в гости сможет ко мне заходить.

   Ф-фух, ну вот и сам не заметил, как доставил почти все посылки. Может, завтра стоит во время беготни анатомический атлас вспоминать? Глядишь, и время быстрее пройдет. Ладно, последние пять адресов и к сенсею. Ками, когда ж я высплюсь?..

   Наруто

   Ну вот, на сегодня занятия в академии закончены. Из дверей вываливается куча народу, разбегается в стороны. Кто-то спешит к встречающим родителям, при взгляде на таких в груди шевелится какое-то смутное чувство, кто-то убегает домой сам. Вон мелькнула алая шевелюра Айдо, он, как всегда, несется куда-то, как АНБУ на задании. Пару раз я попытался его перехватить, но всегда не успевал. И куда только торопится?..

   Айдо... Кто он мне? Когда после того дня утром он заявился в палату, мне по мозгам буквально шибануло раскаянием и чувством вины. Стало легче только когда обследовавший меня медик сказал, что со мной все в порядке. И чего было так переживать, можно подумать, что-то особенное произошло. Вот на прошлый мой день рожденья какой-то сумасшедший старик так избил меня тростью, что мне пришлось целую ночь валяться в кустах, пока утром не смог встать и кое-как доплестись до приюта. Вообще на мой день рождения все как будто шалеют, вон какой-то день памяти устроили. Хорошо, что такое бывает только раз в год. Комуре хорошо, в его день рождения такого не творится. Повезло, что в тот раз Такуми-сенсей подумал, что я всю ночь где-то гулял и не выспался. Так что в больницу не потащили, а всего-то без обеда оставили. Да тому уроду спасибо надо сказать, что-только отшвырнул и больше ничего. А то ведь есть любители...

   Было, конечно, приятно, что за меня кто-то переживает, но Айдо всю неделю как в воду опущенный ходил, так что пришлось его перед Академией немного успокоить, сказав, что я стану сильнее, чтобы в следующий раз я нес его, а не наоборот. Только он почему-то обиделся... странный. И что такое «блондинка»?

   Интересно, кто была та девчонка, которую мы спасли? Наверное клановая. Я раньше ее в деревне не видел. Да и Комура как-то странно на нее смотрел. Или он?.. Ха– ха, неужто влюбился? Ну, я теперь все подколки ему припомню, да с прибытком!..

   Ладно, пора на обед. Хоть не рамен, но жрать все равно хочется. А потом выясню у Такуми-сенсея адрес Комуры, да и схожу в гости, раз уж он так занят. Как раз и про подружку ему напомню!..

   Где-то

   – Фу, доклад.

   – Хай, Данзо-сама. За последнюю неделю с объектом никаких изменений не произошло, попыток контакта не отмечено.

   – Вот как, а сколько было попыток контакта в последний месяц?

   – Ни одной, Данзо-сама

   – Неужто поумнели, и восьми лет не прошло. Что там с происшествием месячной давности? Вы просили время на расследование, оно закончено?

   – Да, Данзо-сама. Происшествие носило случайный характер, охранник Хъюга– химе, будучи спровоцированным угрожающей его подопечной ситуацией, некритично оценил обстановку и нанес объекту тяжкие... Хотя, с учетом возможностей объекта, легкие телесные повреждения. Районный патруль АНБУ доставил объект в госпиталь, повреждения были устранены за шесть часов. Последствий у объекта нет.

   – Помнится, Фу, ты отстаивал мнение, что распространение слухов о том, что сосуд – полноценная аватара Девятихвостого, полностью ослабленная печатью Четвертого, бесперспективны и способны демаскировать нашу операцию...

   – Да, Данзо-сама.

   – Ну вот, убедись сам. Чем глупее слухи, тем скорее в них поверят, и сосуду гораздо тяжелее выйти из– под нашего влияния. В слухи верят – и даже главы кланов не могут убедить своих в безопасности джинчуурики. Правду могли обнаружить только Учихи, но... Запомни, Фу, никогда не составляй планов, направленных только на одну цель. Это лишняя трата ресурсов. Ладно, что там со вторым?

   – Поступил в Академию на год раньше срока по рекомендации своего сенсея. Рекомендация выдана после обработки нашим агентом влияния. Проходит начальное обучение на ирьенина D-ранга в госпитале. Подрабатывает курьером почтовой службы Конохи. За последние три недели зафиксированы перемещения только между этими точками и выданной в рамках пособия квартирой.

   – Какой активный молодой человек. Ну вот и хорошо. Первый этап обработки окончен. Снять наружное наблюдение со второго, снять наружное наблюдение с объекта, контроль состояния объекта базовыми наблюдательными постами, доклад ежемесячно.

   – Хай, Данзо-сама.

   Глава 7.

   Я отодвинул от себя свиток и с удовлетворением посмотрел на рисунок. Кандзи «Ито» /"любовь" – прим. авт./ получился просто идеально. Хотя... средняя черточка наклонена немного не под тем углом. А внизу опять излишек туши и она потекла, нарушив четкость линии... Ну вот, снова отвлекся! Биджев Шигеру, опять не вовремя начал свое нытье на предмет «зачем нам, будущим шиноби, нужно это глупое рисование, лучше бы начали учить созданию чакры». Да какой ему шиноби и какая ему чакра, если он даже здесь сосредоточиться не может!

   Сам я умею создавать и немного контролировать чакру уже два месяца. Такахаши-сенсей был так впечатлен моими способностями к быстрому чтению (не знаю, возможно ли вообще читать иероглифы для собственного удовольствия. Теперь меня не удивляет вечная пыльная тишина в библиотеке Академии...), что разрешил мне сдать экзамен на ирьенина D-ранга после трехмесячной практики в госпитале. D-ранг – оказание медицинской помощи без применения чакры, в деревне ниндзя и в госпитале ниндзя – вечный выноситель уток, кипятильщик бинтов, разводильщик гипса и раздаватель порошков и микстур по палатам. Это была его последняя попытка убедить меня повременить с обучением. Зато я теперь не брезгливый. Несмотря на всю чудесность, медицинские техники мгновенно не исцеляют, какой-то период реабилитации все же требуется.

   Самым моим жутким впечатлением за это время оказался пятнадцатилетний генин, которого принесли с миссии по устранению логова разбойников с перерубленной ключицей. Кровь ему остановили, но при снятии повязки (угадали, грязная работа – тоже D-ранг) торчащее наружу мясо и осколки костей едва не отправили меня в обморок. Как говорили ирьенины, собравшиеся на операцию, это очень большая удача и редкость, что подобная рана оказалась рубленой. Шиноби с катанами попадаются нечасто, а подобные повреждения, нанесенные какой-нибудь техникой ниндзя, без участия медика как минимум S-ранга вполне могло закончиться инвалидностью. В общем, парню повезло.

   После того, как пациента увезли в палату, ко мне подошел учитель:

   – Как ты, Комура-кун? – спросил он, обводя взглядом мое немного позеленевшее полубессознательное тело.

   – Спасибо, сенсей, уже лучше, – отлипнув от стены, я глубоко вздохнул и посмотрел на учителя. – С ним все будет в порядке? А чем ему останавливали кровь "в поле"?

   Такахаши-сенсей удивленно воззрился на меня:

   – Ну вообще-то сделали первое, что пришло в голову – передавили рану и туго забинтовали, ты же сам видел. Способ варварский, но при таких ранах самое важное – остановить кровотечение. Нормальную помощь можно оказать и потом, главное до нее дожить. Да и команда у него хорошая, плюнули на трофеи и за пару часов дотащили верхним путем. Так что парню повезло со всех сторон, – учитель вздохнул. – но вообще-то я ждал от тебя совсем другой реакции.

   – Какой? – неужели сейчас признается?

   – Думал, что ты упадешь без сознания. А потом убежишь и не вернешься сюда минимум года два, – тяжело вздохнул медик. Видимо, такие откровения перед ребенком давались ему нелегко.

   – Простите, что разочаровал вас, сенсей, – на лицо помимо воли вползла радостная улыбка. – Но я не мог позволить себе остановиться. Если бы я отвлекся во время снятия бинтов, причинил бы еще больший вред, чем уже есть. Не этому ли вы сами меня учили?

   Такахаши продолжал грустно смотреть на меня.

   – Учитель... Если это вас утешит... Мне было очень страшно и противно. Очень хотелось закрыть глаза и никогда больше такого не видеть. Но... ведь я старался помочь тому, кому плохо и больно. И без моей помощи ему было бы плохо и больно хоть на несколько секунд, но дольше. Эта мысль и заставила меня собраться, как и чуть раньше привела сюда. Спасибо вам, – я уважительно наклонил голову.

   – Ладно... значит, так тому и быть, – медик покивал каким-то своим мыслям. – Раз уж мы выяснили все интересующие нас вопросы, слушай. Практику ты, считай, прошел. С завтрашнего дня ты оформлен в штат госпиталя на должность ирьенина D-ранга. Учти, шуточки и игры закончились, теперь все всерьез. Выполняй свои обязанности добросовестно и всегда помни, что в том числе и от тебя зависит жизнь и здоровье людей. Документы на ранг получишь через месяц, после проверки твоих знаний и умений комиссией. Готовиться тебе не надо, ты хорошо работал все это время, поэтому все и так знаешь. А после подтверждения своего ранга мы с тобой займемся чакрой. Для начала – созданием обычной и ее контролем.

   – Хай, сенсей! – радостно воскликнул я. Вдруг перед глазами замельтешило, мир провернулся вокруг своей оси, померк и я все-таки свалился в столь долгожданный моим добрым и ласковым учителем обморок...

   – Время вышло, сдаем свои работы! – голос преподавателя каллиграфии вырвал меня из воспоминаний. – На следующее занятие подготовьтесь как следует, тема – «Хи». /"огонь" – прим. авт./

   «Вообще, интересно, – подумал я, собирая свои вещи со стола. – Раньше как-то не замечал в себе пристрастия к рисованию.» Да и не рисование это в том смысле, которое употребляют это слово подавляющее большинство людей. Это именно каллиграфия, создание шедевра из изогнутых линий и черной туши. Одно слово – традиционное искусство, тут с кондачка на биджу не подъедешь. И все же, мне очень нравится это занятие, нравится видеть, как постепенно чистый лист наполняется вносимым в него смыслом, как белый цвет рассекается черными линиями на части и вновь сливается сам с собой, как постепенно рождается гармония... Еще с приюта меня тянуло к этому занятию, я даже кружок из своих хотел организовать, только не пошел никто. Мне иногда кажется, что в этих знаках и черточках сокрыто нечто большее, чем красота четких размеренных линий, но...

   Стараясь отогнать неуместные философские мысли, выхожу из Академии. Так, надо отвлечься от лишних умствований, а то опять пропущу какую-нибудь подколку белобрысого чудища, и он снова полдня будет хихикать, в лицах проигрывая миг своего триумфа. Сам ведь бака и шутки у него дурацкие!..

   – Йо, Айдо! Ты уже закончил? – а вот и он. – Чем займемся сегодня?

   – Как и всегда, Наруто-кун, как и всегда. Попробуем съесть весь рамен в этой деревне! – и под радостное ржание блондина бежим к выходу из парка.

   Вечером, вернувшись домой после очередного еженедельного забега в «Ичираку», я в очередной раз вспоминал уроки Такахаши-сенсея:

   – Так, слушай и запоминай. Чакра – энергия, которая есть во всех живых существах. Но лишь шиноби научились использовать ее для чего– либо, нужного им. К сожалению, зачастую бывает нужным лишь разрушение, – медик на миг нахмурился. – Для того, чтобы использовать чакру, нужно освоить два этапа – сжатие и высвобождение. Но до этого мы еще дойдем, а пока твоя задача – просто почувствовать ее. Садись на пол, закрой глаза и сосредоточься.

   – Учитель, а как она выглядит? – перед первым уроком меня распирало любопытство. – на что похожа?

   – Как как синий плотный но при этом полупрозрачный туман. Похожа на вторую кровеносную систему, – кажется, повторяется первый день нашего знакомства. – Садись уже.

   Я удобно устроился на полу и принялся вслушиваться в себя. Ничего не происходило, ощутить то, что о чем говорил учитель, не получалось, и мысли мои потихоньку перескочили на сегодняшний урок каллиграфии. Проходили кандзи «Тикара» /"сила" – прим. авт./, и несмотря на то, что он кажется простым, я так и не смог выполнить его так, чтобы это удовлетворило меня самого. А вот вспомним, как это было... хм, эту черточку наклонить бы чуть больше, а вот в этом месте еще капельку туши... да, так получилось идеально. Ну, надо потом попробовать.

   Внезапно по моему телу как будто пронеслось стадо шальных муравьев и я почувствовал...

   Энергия, текущая во мне, система каналов для нее по всему телу... «И правда похоже на кровь...» – подумал я и открыл глаза.

   – Быстро же ты справился, – удивился сенсей. – Я думал, это потребует несколько больше времени. Хорошо, тогда следующее задание – постарайся сжать очаг чакры и ускорить ее течение по всему телу.

   – Как?

   – Сконцентрируйся и направь свою волю, – учитель улыбался. – До сих пор это у тебя хорошо получалось.

   Это было больно... Нет, не так. Это было – как будто мышцы отекли от сидения в неудобной позе, а после этого ты вдруг попытался резко вскочить... Зуд и мурашки по всему телу, под конец – напряжение и колики в очаге чакры. Хех, энергетическое тело, оказывается, тоже можно отсидеть, какой сюрприз.

   – У тебя замечательно получилось, Комура-кун, ты очень старательный, – после нашего разговора в больнице сенсей стал хвалить меня за мои достижения и это было биджевски приятно. – Теперь надо это закрепить на уровне рефлекса, чтобы при желании ускорить ток чакры тебе не приходилось каждый раз выполнять все действия, которые ты сегодня проделал. А как справишься – займемся высвобождением и контролем.

   День за днем я сжимал очаг и отпускал его вновь. Я заметил, что при ускоренном течении чакры все физические нагрузки становятся проще: можно бежать чуть быстрее, поднимать чуть больше, прыгать чуть выше. И вот через две недели я сообразил, что подал чакру к ногам только тогда, когда стоял в холле госпиталя, добравшись от академии за десять минут, хотя раньше могло уйти до двадцати. Да-а, такие возможности когда я подрабатывал курьером – я бы озолотился. Ноги тупо ныли.

   – О, Комура-кун справился и ожидаемо не рассчитал силы, – Такахаши Дайске радостно мне улыбнулся. Его особое, ирьенинское чувство юмора иногда пробирает до дрожи. – Когда я говорил «рефлекторно», я не имел в виду «бездумно». Боль убирать не буду, чтобы побыстрее дошло. Садись сюда, как раз и ноги расслабишь, будем работать над тем, как контролировать твои возможности. Дай руку.

   С этими словами сенсей положил мне на ладонь обычный зеленый листочек.

   – Ты должен заставить этот листок вращаться. Когда ты сможешь провести вращающийся листок от одной ладони до другой – продолжим наши занятия дальше. Меняй ладони, чтобы равномерно развивать энергоканалы, Тренируйся и не забывай о своих обязанностях в госпитале, -сенсей улыбнулся и поднялся с места. – Кстати, на будущее – можно работать и с большим количеством объектов. Больше объектов – выше контроль.

   С тех пор каждую свободную минуту я вращаю этот биджев листок. Это не трудно... Это неимоверно трудно! Когда чакра циркулирует по каналам в теле – контролировать ее проще простого, но вот когда надо вывести наружу – она тут же развеивается в пространстве.

   Сначала я решил создать по всему телу равномерный покров из чакры, и уже потом придумать, как на нем вращать и двигать листок. Что ж, когда после секундной попытки это провернуть я свалился на пол с полным ощущением, что из меня выдернули все кости, стало понятно, что идея была неудачная.

   Как же я намучился, пока сообразил выделять немного чакры, чтобы листок как будто прилипал к коже, а потом только двигать его, увеличивая или уменьшая давление чакры... Вот с тех пор так и мучаюсь. Пока мой рекорд – подъем листка по руке до локтя, потом в висках начинает ломить. О нескольких листках я могу только мечтать, сенсей явно меня переоценил.

   Ладно, немного отдохнули, а теперь пора вновь браться за этот проклятый листик. Нет, я не сдамся, ни за что не сдамся...

   Свет в мансарде одного из зданий Конохи не выключался до самого утра...

   Глава 8

   Рикудо, ну что я делаю не так! Уже закончился первый год обучения в академии, сданы итоговые годовые экзамены. При всей элементарности предметов были и вылетевшие, хорошо, что я хотя бы здесь не провалился, как с этим надоевшим листком!

   Да, вы не ошибаетесь... Я все это время мучаю одно– единственное упражнение на контроль чакры. Нельзя сказать, что успехов нет – вращающийся по часовой стрелке листочек поднимается до плеча, дальше устаю держать концентрацию, начинают дрожать руки и раскалываться голова. Но ведь это совершенно не то! В библиотеке академии я прочитал учебник по теории чакры – сенсей действительно дал мне стандартные упражнения на создание и контроль. Но только вот в учебнике на упражнение с листком дается месяц. Месяц! А я мучаю его уже в пять раз дольше!

   Вначале под влиянием похвалы моего наставника я решил разобраться во всем сам. После двух месяцев тренировки я заподозрил, что не все так просто. А потом уже было очень стыдно обращаться за помощью. Но хватит уже потакать собственной гордости. Если мне не суждено быть ни шиноби, ни ирьенином (ну еще бы, с такими результатами, в пять раз слабее обычных учеников академии, которых из– за истории отчисляют! Да я лучше огородником стану, с такими силами и за ворота страшно выходить!), пусть сенсей скажет мне об этом сейчас... В конце концов, подобрать хороший огород тоже надо быстро, пока не отчислили такого слабака...