Текст книги "За углами в замке Гардог (СИ)"

Автор книги: Kuras

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

========== 1. Дары небес ==========

Дядька строго-настрого наказал не выходить из этой комнатушки, находящейся на втором этаже восточной башни замка. Чтобы ни случилось, кто бы его ни звал, и Рейнард, хоть и двенадцатилетний, умом понимал всю правоту старшего. Его отец рехнулся. Без сомнений и без всякой возможности возврата к разуму. Мальчик, сидящий на ворохе старых тряпок рядом с походной торбой, выдохнул и потёр лицо руками, закрывая глаза. А в темноте, под веками, проступало разъярённое лицо Рассела. Не такое, как неделю назад, а из минувшего года: перекошенное ненавистью и яростным безумием. Само по себе уже тогда это не пугало до ужаса и не очень-то удивляло, несмотря на подсознательное потрясение. Ребёнок привык, что отец часто вёл себя грубо, требовательно и порой жестоко. Тренировал его и старшего брата, Реджинальда, чтобы вырастить, как говорил, достойных Гардогов. Не обходилось и без травм, затрещин, наказаний во время изнурительного обучения. Казалось, что вся жизнь это есть сплошное оттачивание мастерства сражения, убийства, выслеживания и пыток, выезды в заповедную магическую чащобу, подчинение родителям. Правда, в какой-то момент своего взросления даже такой ребёнок, как он, понял, что все эти требования несут мало общего с благом будущего. Отец словно пытался их извести, закалить, выжать какие-то скрытые, особенные таланты, что ну никак не спешили раскрываться и радовать главу рода. Поэтому-то, когда Рейнард ощутил в себе магию, благоразумно и предусмотрительно рассказал об это лишь двоим людям. Людям, которым мог доверять.

Брату и Гантраму, который ощущался даже ближе кровного родича, потому что почти всегда находился рядом. На уроках, на дополнительном обучении науками, во время свободного времени, во время наказаний, насколько это представлялось возможным, во время разнообразных выездов, во время веселья, во время болезни. Всегда. И Реджинальд, и наставник скрывали пробудившийся дар ото всех, оберегая младшего наследника от ещё больших бед. Их без этого всегда хватало. И когда в начале прошлого лета рассвирепевший Рассел со злобой грубо выволок его во двор, Рейнард не очень-то испугался – привык к такому буйству отца. Вдобавок, сам был слишком подавлен известиями и понимал причину – старший брат сбежал с этой сукой. Ускользнул из родового гнезда, не взяв его с собой. Мальчик тогда чувствовал растерянность и горькую, рвущую обиду на него. Реджинальд последнюю тройку лет всегда защищал его от гнева отца как мог, порой вывозил тайно в большие города и деревни просто отдохнуть и повеселиться. И хоть их неизбежно находили слуги и возвращали к беспокойным родителям – он обожал эти краткие вылазки. Любил своего брата сейчас, спустя полтора года исчезновения. Они были вместе, были заодно и поддерживали друг друга. В целом подросток не разочаровался в брате, рассудив, что если бы тот только мог, то ни за что бы не бросил его тут. Да и бегство не виделось каким-то очень уж неправильным решением. Мальчик мог это осознать и мысленно желать брату удачи, где бы тот не оказался. Однако Реджинальда, который хоть как-то противостоял самодурству отца, у них отняла та женщина.

Она же превратила и без того нелёгкую жизнь в замке просто в ад. Сейчас, таясь в кладовке без окон, которую выбрал Гантрам, ребёнок вспоминал, что всё стало катиться по наклонной именно с появлением этой Ксары. Реджинальд выкупил её из борделя, привёл в дом и объявил своей женой. К счастью, только на словах, а не официальным браком, иначе Рассел бы просто убил ту особу. Пару недель в замке, таком огромном и пустом, стояла ругань. Брат даже лишний раз не подходил к Рейнарду, чтобы не марать своей злобой и раздражением. Но потом стало казаться, будто всё налаживается. Отец поутих и вернулся к тренировкам, возмущённая мать тоже успокоилась и вернулась в какой-то свой замкнутый мир, брат держался сдержанно и не забывал как прежде проводить время с младшим, даря опеку и тепло. Затем от слуг Рейнард подслушал, что новая женщина не просто шлюха, но ещё обладает магическим запахом, что возбуждает похоть и заставляет испивать себя снова и снова. Что Реджинальд именно поэтому и привёл Ксару, поскольку ему затуманило разум этой одержимостью, незаметно и потихоньку рушило его. Именно так говорил и взбешённый Корбл, дядька брата, Гантраму, который выражал сдержанные сомнения к таким высказываниям, но разделял мнение, что добром это всё, действительно, не кончится. Сам мальчик терялся в своих догадках, приязни к девушке брата не питал. Её словно окружал губительный ореол. Казалось, что такое видит и Рассел, косо посматривающий на неё. Весь замок, все домочадцы и слуги наполнились какой-то мрачностью, а потом в какой-то момент всё стало ещё хуже.

У Реджинальда начались нервные припадки: он открыто бредил, говорил временами очень несвязно, здоровье его угасало. А один раз Рейнард увидел, как тот ночью бродит по коридору как животное и трёт себе горло, словно пытаясь разодрать ногтями. Как он тогда испугался за то, что некогда такой большой, такой умный, такой надёжный старший брат теряет рассудок. А вокруг продолжали шептаться, что всё это дело дрянной магии. Так тянулось немало дней. Реджинальд упорно, немного враждебно отказывался посвящать младшего брата в то, что происходит. И тот лишь уверялся в том, что всё это вина Ксары и только Ксары. Она подобно ядовитому цветку отравляла юношу. Корбл, служивший ещё и сенешалем Расселу, возмущённо высказывался, что девица и позволяет себе многое не по статусу. Хоть в этом мальчик и не мог прийти к однозначному выводу, понимал лишь одно – всё это рано или поздно лопнет как пузырь. Что и случилось с бегством Реджинальда. Тот день запомнился ребёнку не только по искривлённому до неузнаваемости лицу родителя, не по потрясению от новости и последующей реакции отца. Тот сорвался на нём, пока Гантрам был занят со слугами внизу. Поколотил, но не очень-то сильно, потом скинул с невысокой парадной, щербатой лестницы в вечерний двор. Тогда не возникало особого страха. Ужас и шок пришли, когда родитель приказал запереть двери псарни, поджёг её и приказал Рейнарду смотреть, не отворачиваясь. Мальчик и рад бы отвернуться наперекор отцу, да только пламя, жрущее живых псов, таких ласковых и красивых, таких хороших и преданных, приковало к себе взор, заставило окаменеть.

Даже сейчас, спустя месяцы, сидя в тихой кладовой, он мог слышать те визги, тот гул жара и безумные вопли отца о том, что он из-под земли достанет и ублюдка и ту тварь. Из замка выскакивали всполошённые слуги, среди которых был и Гантрам. Наставник долго стоял позади Рейнарда, а потом, как только Рассел отвлёкся окончательно на что-то ещё, спешно и без разрешения увёл его в замок. Оставил ночевать у себя в комнате. Точнее, спрятал у себя и ночь не смыкал глаз над подопечным, готовый к чему угодно с кинжалом в руке. Собственно, с того времени ребёнок и сам старался не отходить от дядьки-опекуна дальше, чем на пару метров, поменьше привлекать внимание. Потому что понял, что безопасно только с ним. В какой-то мере и с Корблом, но тот сделался таким смурным и отчуждённым, неразговорчивым, что находится с ним было тревожно. Старший наставник ощущался напряжённым как натянутая до предела тетива лука. Тёмно-русые волосы с головы начали выпадать, придавая внешнему виду, вытянутому лицу большую болезненность, а редкие, проверочные уроки с ним сделались менее дотошными. Постепенно и отец забыл о тренировках – его зациклило на одном: вернуть Реджинальда вместе с Ксарой. И Рейнард не старался вникнуть в суть этого желания. Если возвращение брата тот мог понять, то возвращение женщины не мог, и это уже вело к смутным выводам, что история могла иметь парочку секретов. Вовсе не таких, о каких шептались немногочисленные домочадцы. В таком нервном, подавленном, насторожённом состоянии прошёл год, и мальчик чувствовал себя повзрослевшим.

Стал серьёзней, вдумчивей, в чём-то смелее – он ощущал накопленный жар всего того, чего был лишён. И понимал, что за всё хорошее ему придётся бороться. Насмерть. Рейнард какой-то частью души рвался к этому, был готов бросить вызов всему. Первым призывающим колоколом прозвенело известие, что удалось разыскать Реджинальда с любовницей. Вторым – сбор отца и его отбытие дней пять назад. Родитель, уже откровенно рехнувшийся, собрал лёгкий, верный себе отряд, Корбла и отправился на встречу с беглыми родственниками. Гантрам же вовремя утаил воспитанника, чтобы тот со своими яркими, алыми волосами уж точно не попался Расселу на шальные глаза, а сегодня и вовсе собрал свои пожитки, пожитки маленького лорда и привёл в эту каморку. Потому что сегодня по срокам должен был вернуться хозяин замка. И от этого возвращения ни опекун, ни Рейнард не ждали ничего хорошего. Остальные слуги могли не осмелиться противиться воли хозяина, зато Гантрам принял для себя решение. И мальчик испытывал к нему такую сильную любовь и такую благодарность, что слёзы начинали щипать предательски глаза. А он не плакал даже когда сгорала псарня его брата.

Наставник остался снаружи бдить за возвращением, словно хотел получить последнее подтверждение своим мыслям о бегстве. Сам мальчик уже давно был готов с ним уйти. Здесь его ничего не держало кроме кровных прав, за которыми ещё можно будет вернуться. В этом он был уверенней чем в том, что его мать жива в эти минуты. Он видел мельком, как снаружи что-то случилось, парочка ошарашенных слуг вбежали внутрь, что-то тихо говоря остальным, и все засуетились, нервно переговариваясь, куда-то хлынули, но Гантрам не позволил ему последовать туда, настойчиво повёл в другую сторону. И всё же, оборачиваясь, подросток увидел, как вносят нечто похожее на тело, замотанное в ткань, на которой быстро проступает свежая кровь. Какой-то частью разума понял – сбросилась с башни. В старом замке серого камня их две, и обе высокие. Очень. Рейнард выдохнул и отнял руки от лица, мысли переключились на будущее. Они с Гантрамом покинут замок – Рассел вернётся. Но если тот вернётся с Реджинальдом? Ребёнок решительно кивнул себе: возможно, что из-за этого его дядька и медлил с бегством. Если такое произойдёт, то они… убьют главу рода. Он хищно ощерился и вслушался в тишину.

За дверью никто не ходил, это был действительно тихий закуток. Равноудалённый от ворот и от участка внешней стены, который можно было без проблем перелезть. Выглядывать в пустой коридор не хотелось, и мысленно прощание с родными стенами мальчик, имевший права руководить этим домом, проводил именно в этой малой, запылённой комнатушке. Рейнард прислушивался к себе, вспоминал всё хорошее, что случилось, а потом… сердце ударило сильнее о рёбра, магия поднялась и принесла новое чувство. Уверенность. Он моментально насторожился, выкидывая прочь всё из головы, чтобы лучше услышать тихий глас волшебства. Кто-то едет к замку. Отец? Не-ет, предчувствие было волнительным и приятным, тёплым, напоминало о…

– Реджинальд, – тихо выдохнул ребёнок, спрыгнул на пол и поспешил к двери.

Он открыл её и побежал к выходу, в одном из поворотов, где окна выходили на дорогу и распахнутые ворота, увидел сосредоточенного, скрестившего руки на груди Гантрама. Одетый так же, как и сам воспитанник, коричневые штаны грубого сукна, светлая, тёплая рубашка. Ещё молодой мужчина, вполне рослый, с тусклыми смоляными волосами, повернулся на звук шагов.

– Ардо, не выходи, – он бросился навстречу, перехватил воспитанника, отрывая от каменного пола. – Сюда уже кто-то едет.

– Знаю, это Реджинальд, – торопливо ответил подросток, барахтаясь в крепких руках старшего. – Это он.

– Откуда ты знаешь, Рейнард? – спросил наставник, пристально и устало вгляделся светло-карими глазами.

– Я предчувствую магией, – ответил отпрыск благородного лорда.

Гантрам ещё раз всмотрелся в его лицо, тревожно, оценивающе, а потом поставил на ноги. Они молча поспешили на выход.

Там мужчина зорко и цепко всмотрелся вдаль, сохраняя готовность брать мальца в охапку и уходить прочь. Тут же налетел прохладный, сырой осенний ветер. По пустынному двору вяло прокатилось несколько высохших листьев. Весь замок застыл: не слышалось никакой возни с другого крыла, ни стука из кузни, ни ржания из малой конюшни. Слуги вовсе попрятались в мучительном, вязком ожидании. Казалось, что этот дом заброшен, пуст, разорён и оставлен молча рушиться веками. Всё это накрывало серое, унылое небо с низкими тучами. Но по дороге кто-то действительно шёл, причём не один. Несколько фигур, и далеко не те, что отбыли отсюда. Рейнард переступил с ноги на ногу, привстал на цыпочки, ощущая крепкую руку Гантрама на плече. Секунда. Минуты. И приближающиеся стали узнаваемы.

– О небеса, – опекун выдохнул с неподдельным облегчением, пошёл вперёд, разжал хватку. – Это они.

Ребёнок же побежал навстречу своему брату, рядом с которым шёл Корбл в привычных чёрных одеждах, вёл повозку, запряжённую одной вороной лошадью. Они вернулись. Они, а не Рассел.

Рейнард уже был весьма натренированным и крепким, поэтому последнее расстояние преодолел очень быстро, даже не сбив дыхания. Да и старший брат ринулся к нему. На аккуратном, пропорциональном лице, обрамлённым золотисто-рыжими пряди застыла мучительная радость, неверие. Сам он двигался скованно, будто бы под походной, коричнево-зелёной одеждой на крепком и ладном теле скрывались раны. В этом мальчик не сомневался. Конечно, тот сцепился с отцом и одолел его. Никак иначе! Ведь он же… старший брат. Сердце исполнялось таким же болезненным успокоением. Всё позади! Чудо! Но чутьё лишь крепло и, словно не желало успокаиваться, будто бы было мало, недостаточно. На магическую причуду сейчас Рейнард не обращал особого внимания – ему не верилось, что всё это вообще реально.

– Ардо! Ардо, – Реджинальд припал на колени и обнял влетевшего в него брата, прижал к себе крепко-крепко. – Как ты вырос, мой Рейнард. Как ты вырос за этот год. Прости. Прости, что пришлось оставить тебя здесь. Как хорошо, что ты в порядке.

Ребёнок прижимался к нему, хватал пальцами ворот рубашки и пытался убедить себя, что эта сказка реальна. Не заплакал, хоть и всхлипнул. Брат снова рядом – всё будет хорошо.

– Ты вернулся, Альдо, – зашептал он ему в крепкую шею, – я так рад, что ты смог вернуться, что ты в порядке. Мы ждали тебя, переживали. Ты убил его?

Бледный и усталый Корбл, стоящий над ними отвернулся, но это мог увидеть только подходящий Гантрам, который сразу понял, кто добил Рассела. Они переглянулись меж собой, потом и с Реджинальдом поверх макушки ребёнка.

Не стоит сразу всё так вываливать. Не сейчас. Сегодня день совсем для иного. Хоть и мрачный, осенний, но такой… благодатный. Шестнадцатилетний юноша сегодня зайдёт в родовое гнездо лордом и с присущим благоразумием, достоинством окончит тяжёлый этап рода Гардог. Всё остальное потом.

– Он больше никого не потревожит. Никогда, – произнёс тот и распрямился, неохотно прерывая объятие. – Гантрам, что с матерью?

– Мертва, – коротко откликнулся наставник, надеясь, что и этого хватит, – со своих покоев.

– Ясно. Что ж, её решение, – кивнул новоиспечённый глава древнего рода и шумно втянул прохладный, сырой воздух носом.

– Это был лишь вопрос времени, – жёстко вставил Корбл, кивнул за спину на телегу. – Но хоть вдвоём упокоятся.

О печальном состоянии рассудка жены Рассела трое старших знали, а не догадывались в отличии от Рейнарда. Жизнь с таким мужем не могла пройти бесследно, да и брак этот был по расчёту. Не от большой любви. Не от любви совсем. Через несколько дней предстоит провести похороны, последние обряды, хотя всем без исключения хотелось просто поскорее закопать тела в землю. Забывать тот кошмар. Ведь теперь у них есть будущее. Славное и обнадёживающее.

– Кстати, Ардо, я вернулся не один, – чуть улыбнулся Реджинальд и пошёл к задку повозки, где помог кому-то спуститься на землю.

Вывел к ним Ксару, аккуратно прижимавшую к груди небольшой свёрток. Высокая, тоже бледная и измученная. Тёмные прямые волосы спутались, под тёмно-зелёным глазами проступили фиолетово-чёрные синяки, а былая роскошь красоты поблёкла. По началу Рейнард отступил на пару шагов. Брат… всё равно вернул эту женщину? Поднялось раздражённое отрицание, и мальчик тряхнул головой:

– Но зачем? Она принесла нам столько боли, – он даже задышал чаще от злых эмоций, подкативших к горлу, сдавивших липким комом, а собственная магия внезапно потянулась к этой суке, чем вовсе добила. – Неужели ты забыл, как она сводила тебя с ума?

Гантрам хотел было подойти к подопечному, чтобы успокоить, убедить того выслушать, но Реджинальд сделал тому жест рукой и сам приблизил Ксару, которая лишь тускло, вымучено, печально улыбнулась непонимающему, враждебному ребёнку.

Он же пристально щурился в ответ, но разумом понимал, что сейчас-то брат не выглядит безумным. Наоборот, таким каким был прежде. И всё же… Тут Рейнард почувствовал, как его чутьё буквально арканом тянет его вперёд, но не к этой женщине, а к свёртку у неё на руках. Он замер, разом напрягаясь, потому что его стало наполнять совершенно новое чувство. Особенное, мальчику хватало разума разобрать это. Удивительное, сильное, будоражащее и прекрасное. Он, не чувствуя себя, сделал пару шагов навстречу, сморгнул и только потом осознал. Ребёнок. У его брата и этой женщины родилось чадо. Родилась дочь. Рейнард не сомневался. Он просто это уже знал. И его тянуло к ней, к племяннице. В одну секунду он понял, что это схоже и с вожделением, хоть ему ещё не довелось вкусить первой женщины – Гантрам обещался через пару лет познакомить его с тем миром тел и удовольствия. Но испытывать такое к младенцу… А потом разум шепнул: она вырастет в девушку. Его девушку.

– Всё, что ты слышал, Ардо, и видел, не совсем правда, – начал тем временем Реджинальд. – Поверь мне, Ксара не виновата в этом, и всё теперь будет хорошо. Ты поймёшь, что это ни разу не её вина, когда сам получше с ней подружишься, и… – он осёкся заметив странное, вытянувшееся выражение младшего брата, проследил взгляд получше, поспешил исправить это преждевременное потрясение. – И да, ты теперь дядя, мой Рейнард. Не стоит ревновать…

– Я не ревную, – чётко и без эмоций проговорил мальчик, а потом с заметным усилием вывел себя из плена ощущений, добавил спокойней и добрее, примирительней. – Если ты так говоришь, то всё будет хорошо, Реджинальд. Простите. Я уверен, что всему есть своё объяснение, которые мы все мне просто ещё не говорите. И дочь это тоже хорошо. Можно я её понесу?

В тот момент лишь Гантрам и Корбл обратили внимание на то, что Рейнард столь безапелляционно «угадал» с полом ребёнка – родителей занимало другое: столь резкая смена от враждебности к принятию, что демонстрировал порой и Рассел. Да только убитый никогда не произносил слово «прости». Возлюбленные переглянулись, и мужчина подбадривающее кивнул: мальчик точно не навредит. Ксара осторожно передала своему родственнику ребёнка. Рейнард бережно взял свёрток, переложил в правильное переложение и взглянул племяннице в лицо. Ничего особого не увидел, однако робко и неуверенно улыбнулся. Женщина рядом с ним выдохнула и придвинулась к Реджинальду, прильнула головой к его плечу и понимающе, сочуствующе взглянула на Корбла и Гантрама, тихо произнесла:

– Нашу дочь зовут Кирса. Давайте все вместе вернёмся домой.

Комментарий к 1. Дары небес

Ох, дорогие читатели, это нелёгкая глава. В чём-то она может служить полноценной предысторией к “Смеху богов”, большим раскрытием, поскольку всё тут точно так же кроме одно. Корбл вернулся не один, а с Реджинальдом, Ксарой и крошкой Кирсой.

Я переживаю что-то, что работа будет уступать по уровню, исполнению. Но с другой стороны… суть у этой работы немного иная XD Так. Са-а-амую малость, ахаха.

Не могу обещать, что мы прям познакомимся с новыми героями, со старыми героями по-иному. Нет. Это небольшая AU, по моим прикидкам глав на 10-18. Но мне правда захотелось её извлечь в чёткую форму. Ну и мало ли, мало глав к первоисточнику XD У меня есть ещё в голове modern-au о Рейнарде и Кирсе, ахаха. Но это нет. Это уже не то.

В экспериментах по названию, по обложке, выставила как можно больше актуальных меток, потому что тот они ничего не спойлер особо. С волнением жду вашего отклика, прежние читатели. Приветствую и новых!) Кто знает XD.

Я хочу не тянуть с этим миди, но посмотрим, как я вообще справлюсь со всем этим. Снова четыре впроцессника,снова здравствуйте. Голову кружит от наплыва вдохновения, от прежних идей к другим работам,которыми тоже надо заниматься. Мда.

Держите шутку: https://vk.com/wall-189472283_130

Пост к главе: https://vk.com/wall-189472283_138

Дядька тут используется в одном из старых значений: Слуга в дворянских семьях, приставлявшийся для надзора за мальчиком,а также служитель в дореволюционных мужских закрытых учебных заведениях.

Всем хорошего дня!:3

========== 2. Наследие ==========

Девочка устала от нелепых, забавных попыток ползать по его кровати, и Рейнард решил покатать её на руках по замку. Знал, что у них есть достаточно свободного времени, чтобы не торопиться. Никто им особо не мог помешать – почти все взрослые заняты делами, и уж точно никто не мог у него отнять того удовольствия, когда маленькая Кирса хватала его за руку, пальцы, за ворот рубашки и с большей аккуратностью за пряди красных волос. Ему нравилось ощущать её на своих руках, видеть искреннюю радость, с которой та подсознательно и явно тянулась к нему, с какой не тянулась даже к матери. Мальчик успел заметить и это. Переваривать открытие, дарованное магией или небесами, оказалось не очень легко. Первые пару дней подросток очень осторожно обдумывал своё чувство, предполагая, что это может быть временным помрачением, ошибкой в конце концов, и старался особо близко не крутиться вокруг крошечной родственницы. Но хватило потом одного часа вместе, чтобы он отмёл лишние колебания. Он испытывал особый трепет и почти что восторг, когда общался с ней так или иначе. Отрицать это счёл глупым, поэтому решил по возможности проводить больше времени с девочкой. Чтобы подарить ей внимание, самому лучше разобрать свои эмоции, взять их под чёткий контроль и свыкнуться с новой для себя ответственностью за маленькое создание.

Ей же не потребовалось даже привыкать к нему. Если Корбла и Гантрам девочка ещё побаивалась как малоизвестных, взрослых лиц, то своего дядю, казалось, признала сразу же как увидела. Улыбалась и настойчиво пыталась перебраться к нему, несмотря на то, что сидела у Реджинальда на коленях. Тот ещё шутил, что ей, должно быть, понравился яркий цвет его волос. И его брат лишь рассмеялся, зная не совсем лицеприятную правду. Которую придётся таить очень долго и лучше очень надёжно. Рейнард понятия не имел, как пройдут грядущие годы, заранее казавшиеся очень мучительными и долгими, но для себя решил, что совершенно точно будет опекать племянницу. В том, что он дождётся и что девушка будет принадлежать ему, он не сомневался. Впрочем, и всех будущих трудностей не преуменьшал, а пока просто наслаждался совместной прогулкой по пустынному замку.

– А вот здесь, смотри, – он перехватил Кирсу на плечо, придерживая, – окно во двор.

Она потянулась ручкой к каменному откосу, затихла и сосредоточенно моргала светло-зелёными глазами. Восхитительным глазами, что завораживали подростка. А ещё радовало то, что малышка действительно слушала его. Как взрослая, хоть ей и всего полгода.

– А видишь стену подальше? – мальчик дождался звука, означавшего согласие или одобрение. – Это крепостная стена, она защищает наш замок от нападения. Её построил наш предок, Редклиф. Но это было очень давно. Века назад.

Он чуть приподнял девочку, чтобы ей было лучше видно. Та серьёзно молчала и не пыталась вывернуться. И всё равно Рейнард держал крепко, словно вовсе не хотел отпускать.

Снаружи осень не радовала своими видами, да и в самих серых коридорах солнечного света не хватало – долгожданные радость, покой и вера в лучшее казались особо хрупкими. А прикосновение успокаивало, рассеивало эти тревоги, побуждая самому стать сильнее. Он нужен не только брату, но и ей. Законнорожденный Гардог прижал девочку к себе, усадил на одно предплечье спиной к своему животу, придержал второй рукой. Сзади раздались шаги, и подросток уверенно оглянулся. Из поворота без особой спешки выходил Гантрам. Довольный, умиротворённый и впервые за месяц расслабленный. Тот выглядел помолодевшим, и мальчик улыбнулся своему наставнику.

– Тетешкаешься с ребёнком? – весело спросил взрослый, кивая на младенца. – Знаешь, вот ни за чтобы не подумал, что тебе это понравится, Рейнард.

– Это не ребёнок, это Кирса, – фыркнул его воспитанник и повернул к нему девочку, что желала взглянуть на пришедшего.

Ещё бы он с ребёнком стал возиться – ему, хоть и двенадцатилетнему и без этого есть чем заняться. Набрать той же воды, нарубить дров, раз Реджинальд распустил часть слуг. Нет, всё его внимание исходило от того появившегося без всякого спроса чувства. Малышка нахмурилась, взирая на мужчину. Видимо, пыталась вспомнить его лицо среди тех, что ей довелось увидеть за последнюю неделю. Уже неделю как в замке началась новая жизнь.

Учитель же удивлённо изломил бровь и не спешил с ответом. Его светло-карие глаза сделались серьёзными. И мальчик понял, что тот хочет обсудить нечто, связанное с этим. Особых препятствий этому не видел. Коридор, как и комнаты вокруг них пусты. Никого вокруг кроме тишины. Остававшиеся слуги работали внизу, Реджинальд и Ксара уединились наверху. Он это знал, потому что сам выкроил подходящий момент, зашёл к девушке и спросил можно ли ему посидеть с ребёнком, предлагая ей отдохнуть. Она с благодарностью согласилась, наказала приносить ей Кирсу, если та расплачется, и пошла к брату, у коего ну как раз выдался небольшой перерыв в хлопотах. А Корбл наверняка занят у себя делами по замку или же своими детьми – у него их было уже двое: дочь и сын; или же женой. Поэтому подросток даже не испытал тревоги, когда его дядька наконец-то раскрыл рот, ведь тут их только трое. И один из них ещё несколько лет не научится говорить, чтобы делиться секретами.

– Не ребёнок, говоришь, – задумчиво произнёс Гантрам и кивнул чему-то своему. – Рейнард, как ты тогда узнал, что это дочь? Магия, я понимаю, но я ни разу не видел тебя удивлённым настолько. А ты уже прекрасно представляешь, откуда берутся дети. И для тебя не было секретом, чем Реджинальд и Ксара занимаются. Что тебя так удивило?

Маленький лорд хмыкнул – наставник слишком хорошо его знает и всегда обращает внимание на тонкости в поведении. Рано или поздно тот сам обо всём неизбежно догадается, особенно когда Кирса станет постарше. Но ему-то он мог доверять, точно так же, как доверял и всё прочее.

Хоть и мысленно собраться на признание было нелегко. Да что там, даже чётко и безжалостно произнести про себя простую, неправильную истину очень трудно. Рейнард пристально взглянул на Гантрама, не мигая серыми глазами, принялся качать заскучавшего младенца, что с радостью принялся раскачиваться такт.

– Обещай, что никому не скажешь, – серьёзно потребовал он, и эта особая важность заставила старшего прищуриться в раздумье.

Проходящие минуты молчания придавали ребёнку уверенности в том, что если учитель согласится, то слова своего не нарушит. Даже если и захочет через пару фраз побиться головой о стену, выхватить у него малышку, подняться к Реджинальду и пресечь общение двух малолетних родственников на корню. И всё же, наследник рода Гардог ощущал волнение и тревогу – всё это слишком сложно для него самого. Гантрам кивнул:

– Я обещаю, Ардо, – он подошёл ближе и присел к ним на корточки. – Расскажи. Между нами секретов быть не может. Ты можешь мне доверять.

– Эта девушка создана для меня, – проговорил мальчик, не чувствуя губ и языка, лишь участившееся сердце биение. – Она моя, как и я её.

Определённо, вытянувшееся лицо наставница запечалится в его памяти.

Гантрам ошарашенно уставился на него, приоткрыв рот. Потом на лице отразились попытки мышления, осмысление, промелькнуло и взрослое, нешуточное беспокойство.

– Ты всё правильно расслышал, – раздражённо огрызнулся Рейнард, насупился. – И не думай того, что ты там себе уже наверняка надумал. Я ничего дурного с ней не делал и никогда не сделаю. Я всё это понимаю, и моё ощущение, когда я её увидел. Я не могу его описать, но было таким сильным, словно всегда существовали только мы вдвоём, как одно целое. Я просто знал, что у них родилась дочь. И просто знаю, что она моя любовь.

– Ардо, – улыбка наставника вышла немного нервной, но и понимающей, чем успокоила его воспитанника, – ты не можешь этого знать. Ты ещё так мал и много не испытал. Поверь мне.

– Я знаю, что я прав. Даже она знает, – мальчик кивнул на племянницу, крутанул по дуге вверх, и та рассмеялась от восторга. – Если ты сейчас возьмёшь её на руки – она потянется обратно ко мне.

– Это ещё ничего не говорит, юный лорд, – хохотнул Гантрам и потрепал подростка по огненным волосам. – Ты с ней провёл много времени, а тут я, которого она вряд ли помнит.

– Разумно, – согласился Рейнард посадил себе малышку на плечо. – А если она попросится ко мне от матери, что знает и любит, как и все младенцы? Ты сам мне говорил, что младенцы предпочитают находиться с матерью. Смотри, она не устала, не хочет кушать. Кого она выберет?

Дядька нахмурился и окинул двоих оценивающим взором, наклонил голову, прислушиваясь к своим наблюдениям, выводам, к сказанному. Кирса снова насторожилась, оказавшись ближе к мужчине, а мальчик открыто, по-взрослому смотрел на него без признаков какого-то безумия. Вот и что ему с ними делать?

Через несколько минут они, как заговорщики, поднимались наверх к покоям Реджинальда ради наглядного опыта. Из любопытства они подождали, когда девочка привыкнет к Гантраму, начнёт ему улыбаться и любопытничать. Но стоило только тому взять её, как та не заплакала, но извернулась, настойчиво пытаясь вернуться к дяде. Поэтому по винтовым лестницам нёс её Рейнард, тщательно следя за тем, чтобы не оступиться.

– Вообще, я горжусь, что ты поступил по-взрослому, решив переговорить не только братом, но и с самой Ксарой, – заметил мужчина во время перехода по этажу между лестницами, положил руку на плечо подростку, сжал в поддержке. – И я рад, что с ней ты примирился. Они многое прошли.

– И очень намучались из-за всего этого, – кивнул Гардог и взглянул на своего верного спутника. – Если бы я знал, что Рассел брал её силой, то я бы изначально смотрел на ситуацию не так… однобоко.