Текст книги "Побег (СИ)"
Автор книги: Ку-ро-чка
Жанр:
Фанфик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)
– Спи, ребёнок, – ласково шепчет он. – Всё будет хорошо.
========== Часть 4. ==========
Прихрамывая, Люциус в ярости метался по кабинету.
– Почему я должен жертвовать своей энергией ради этой сквибки? – вопрошал он.
– Пап, она уже не сквиб! – тихо сказал Драко.
Он никогда не видел отца таким рассерженным. Лорд Малфой, который постоянно учил сына, что не подобает чистокровным аристократам показывать свои эмоции окружающим, теперь сам так вульгарно демонстрировал свой гнев.
– Не сквиб, но очень слабая ведьма!
– Люциус, но ведь в школе она показывала прекрасные способности, её даже МакКошка хвалила. Девочка не виновата, что её сделали такой, – спокойно сказал Снейп.
– Но почему нужно забирать магию именно у меня?
– Потому, что вы очень сильный маг, лорд Малфой, – объяснил Гарри. – И вы уже взрослый.
Снейп, как и обещал Гарри, поговорил с Люциусом, подробно рассказав, что Гарри нашёл способ вернуть Астории её магическую силу. Но для завершающего ритуала нужно взять частицу магии взрослого сильного мага. После многочасовых размышлений лорд Малфой решил посоветоваться с другими.
И теперь в кабинете собрались все домашние лорда Малфоя. Он пригласил даже Барти Крауча и обоих Гойлов. Только Астория страшно испугалась этого «судилища», как она выразилась, спряталась в кухне и наотрез отказалась выходить, несмотря на все уговоры Драко и Нарциссы.
– Люц, ведь тебе предстоит принять её в род, когда Драко женится на ней, – убеждал друга Снейп. – Значит,, всё равно, придётся потратить на неё часть твоей магии.
– Я не разрешу Драко жениться на сквибке!
– Пап, она уже не сквиб.
– Не сквиб, но очень слабая ведьма!
Похоже, переговоры грозили начаться по новому кругу.
– Драко, я не дам согласия на вашу свадьбу! У вас родится слабый наследник!
– Пап…
– Нет! – Люциус грохнул кулаком об стол.
– Люциус, мне не нравится твоё поведение, – раздался суровый голос лорда Абраксаса с портрета. – Ты ведёшь себя, как какой-то грязнокровка. Возьми себя в руки.
– Да, отец, – вмиг присмиревший лорд Малфой плюхнулся в кресло и принялся нервно и зло рвать конфетный фантик.
– Люциус! Успокойся! – рявкнул лорд Абраксас.
Лорд Малфой закрыл глаза и несколько раз глубоко вздохнул. Кровь отхлынула от его щёк, его лицо приобрело обычный мраморно-бледный цвет. Гарри поразился его самоконтролю. Сейчас перед ними сидел привычно холодный и высокомерный Люциус.
– Девочка будет прекрасной хозяйкой, – тепло сказала Нарцисса.
– А почему нельзя взять магическую силу от меня или от Барти? – пробасил Арчибальд Гойл. – Мы ведь тоже взрослые маги. Или от Северуса?
– Гарри же сказал, что Люциус самый сильный маг среди нас, – терпеливо говорил Снейп.
– Я хочу слышать мнение каждого, – произнёс Люциус.
– Пап, ну давай попробуем, – заныл Драко, растягивая слова по аристократической привычке. – Нашему роду нужен наследник.
– Прекрасная девчушка, – сказал лорд Абраксас. – Она единственная, кто скрашивал моё существование среди этих нищебродов, у которых ты, Люци, посмел меня оставить!
– Пап, ведь слизеринец не может отказать другому слизеринцу в просьбе о помощи.
– Она меня ни о чём не просила!
– Люц, ты хотел выслушать мнение каждого, – напомнила мужу Нарцисса.
– Да, извини. Ну, я слушаю.
Все принялись обсуждать, что делать с Асторией. Мнения разделились. Бартемиус опасался, что Люциус вообще лишится магии, Гойлы сомневались, получится ли у Гарри ритуал отъёма энергии у такого сильного волшебника. Все высказывали своё мнение, перебивая друг друга.
– А давайте проголосуем, – пискнул Гарри.
В комнате воцарилась какая-то зловещая тишина. Гарри понял, что он ляпнул что-то ужасное.
Люциус встал и медленно подошёл к Гарри. Юноша со страхом заметил, что в руке лорд Малфой крепко сжимает свою трость с серебряным набалдашником в форме головы змеи.
– Чтобы я больше не слышал этих демократических извращений, – процедил он. – Ты понял, мальчик? Ты бы ещё предложил выборы Главы рода с несколькими кандидатами!
– П-простите, Наставник.
– Чтобы это было в последний раз! Иначе я лично отхлещу тебя по голой попе этой тростью. Я не потерплю у себя в доме ваших магловских штучек! Понятно?
– Да, Наставник, – бормотал оробевший Гарри, косясь на ухмыляющегося Снейпа.
– Люц, мальчишка воспитывался маглами и Дамблдором. Что ты от него хочешь? – заступился за него Северус.
– Так изволь сам научить своего любовника хорошим манерам!
Гарри страшно смутился при этих словах. Но никто не удивился, похоже, их с Северусом отношения уже ни для кого не были секретом.
– А зачем ему выслушивать мнение каждого? – шёпотом спросил Гарри у Снейпа.
– По привычке. Люциус политик и интриган до мозга костей. Решение он примет сам, но хочет знать, как к этому решению отнесутся остальные, – тихо пояснил зельевар. – Чтобы при необходимости иметь возможность переубедить или шантажировать остальных. Он прекрасно разбирался во всех министерских интригах. Из него вышел бы отличный Министр Магии.
– Сев, а ты что скажешь? – обратился к нему Люциус.
– Гарри довёл операцию передачи магической энергии до автоматизма. Я в этом убедился. Но для того, чтобы пробудить в девочке скрытый резерв магии, нужна энергия сильного взрослого волшебника, – очень убедительно сказал Снейп. – И сильнее тебя, Люц, пока здесь никого нет.
– Значит, так тому и быть, – вынес свой вердикт лорд Малфой. – Но у меня одно условие. Я хочу, чтобы Гарри дал магическую клятву не экспериментировать с неизвестными магическими заклинаниями, не поставив в известность меня или Северуса.
Гарри, мне надоела твоя скрытность! Я хочу держать тебя под контролем. И чтобы ты информировал нас обо всё, что намереваешься сделать!
И Гарри, увидев отчаянный и умоляющий взгляд Драко, дал такую клятву.
Ритуал постановили провести в день летнего солнцестояния. Считалось, что именно сейчас, когда день начнёт уменьшаться, неплохой момент для проведения тёмных ритуалов. Конечно, лучше всего было бы провести обряд в Хэллоуин, но до него слишком долго ждать.
А Снейп внезапно озаботился тем, чтобы Гарри вступил в наследство рода Поттеров.
– При вступлении в наследство ты должен будешь получить Перстень главы рода и официально стать главой рода Поттеров. Это повысит твою магическую силу, – сказал он. – Я рекомендую тебе наведаться в Гринготтс и разузнать, как доставить Перстень из твоего хранилища в Англии. Может быть, у Поттеров есть какие-нибудь интересные артефакты. Пусть их тоже доставят тебе.
Снейп сразу после завтрака буквально вытолкал Гарри из дома, наказав без Перстня не возвращаться.
И Гарри отправился в Рим. На виа дель Корсо он прошёл мимо здания Римского банка и перешёл в магическую часть Рима. Сразу перед собой он увидел знакомый логотип: зелёные буквы «Гринготтс» окружали золотой знак галеона. В этом здании располагался филиал банка Гринготтс. Гарри вошёл в ярко освещённый зал, где сидели операционисты. В банке царила приятная прохлада. Юноша подошёл к свободному гоблину.
– Я хочу вступить в права наследства рода Поттеров.
– Вы хотите официально стать главой рода, мистер Поттер? Желаете получить Перстень главы рода? – осведомился молодой, но совершенно лысый работник банка, у которого на одежде висел бейджик с именем «Вырвиглаз».
– Да, я хочу официально стать главой рода Поттеров. Вы можете доставить Перстень из моей ячейки в английском отделении Гринготса? И все артефакты, которые там есть.
– Я очень сожалею, мистер Поттер. Но мы не имеем права притрагиваться к Перстню главы рода. Только вы лично, в случае, если пройдёте процедуру подтверждения того, что вы являетесь единственным представителем рода Поттеров, имеете право забрать Перстень главы рода.
– А как я попаду в Англию? Я не могу официально отправиться туда.
– О, не беспокойтесь. У нас существует прекрасно работающий портал связи с английским отделением нашего банка. Прошу!
–Э-э-э, видите ли, мистер Вырвиглаз, я боюсь, что если я появлюсь в Англии, это будет стоить мне жизни.
– В наших правилах соблюдать строжайшую конфиденциальность наших клиентов, – сухо сказал гоблин. – Даже если бы к нам пришёл сам Том Реддл, информация об этом не вышла бы за пределы банка. Всё, что происходит в Гринготтсе, остаётся в Гринготтсе. Главное для нас – безопасность наших клиентов.
– Скажите, мистер Вырвиглаз, а что, любой может переместиться в Англию, пользуясь этим вашим порталом?
– Да, если у него есть сейф в английском отделении, либо он намеревается арендовать сейф.
Вырвиглаз привёл его в небольшую комнату, где на рельсах стояла знакомая тележка. Рельсы уходили прямо в стену. Гоблин усадил Гарри, уселся сам, потом произнёс какое-то длинное сложное заклинание. Стена растаяла, яркий белый свет ослеплял, и Гарри зажмурился. Тележка лязгнула, как будто прыгнула вперёд и понеслась с умопомрачительной скоростью. Гарри попробовал открыть глаза и посмотреть. Они мчались сквозь лабиринт петляющих коридоров, потом тележка замедлила ход, и сверху на них пролился водопад ледяной воды. От неожиданности Гарри захлебнулся и закашлялся. Водопад «Гибель воров» как и в прошлый раз, возник совершенно неожиданно. Вырвиглаз пошевелил своими длиннющими пальцами, высушивая себя и Гарри.
– Впереди ещё одна проверка, мистер Поттер, – сказал гоблин. – Её ввели после того, как злоумышленники ограбили сейф миссис Лестрейндж. Мерзавцы действовали под оборотным зельем, и используя невидимые одеяния. Из-за этих злоумышленников мы лишились нашего дракона. Несчастное слепое животное попыталось возвратиться домой и врезалось в магловский одноместный самолёт. Погибли и пилот самолёта и дракон. Бедный Горгонус.
Гарри покраснел. Тележка вдруг резко остановилась. Какой-то серый туман заполнил всё вокруг. Казалось, он высасывал все силы, всю волю.
– «Марево правды», разработка наших инженеров, – как сквозь вату донёсся голос Вырвиглаза.
– Назовите ваше имя, – прогремел металлический голос.
– Гарри Поттер, – Гарри хотелось избавиться от этого голоса, который, казалось, раздавался у него в голове, причиняя мучительную боль.
– У вас есть сейф в английском отделении?
– Да.
– У вас только один сейф?
– Да… Ой… Я забыл, у меня есть сейф Сириуса Блэка, который перешёл мне по наследству.
– С какой целью вы хотите посетить наше английское отделение?
– Я хочу вступить в наследство рода Поттеров и получить Перстень главы рода.
Серое марево рассеялось, тележка рванулась дальше. Они спускались всё ниже и ниже по серпантину. Вдруг тележка резко остановилась. К ней подскочили два здоровенных гоблина, одетых в униформу защитного цвета.
– Пройдёмте, мистер Поттер, – угрожающе прогудел один из них.
– Извините, мистер Поттер. Ничего личного, просто бизнес, – виновато прошептал Вырвиглаз.
Гарри привели в огромный кабинет. Пол покрывал светло-серый ковёр, Стены были из полированных серых мраморных плит. К удивлению Гарри кабинет освещался электрическими лампами.
– Проходите, мистер Поттер, – услышал он.
За столом, заваленным какими-то пергаментами, сидел сухонький гоблин. Его умные глаза грозно взирали из-под кустистых бровей. Густые тёмные волосы с проседью прикрывала бархатная ермолка, на щёки свисали подвитые пейсы.
«Ротшильдиус, глава банка Гринготтс», – прошептал в голове Гарри голос Тома.
– Здравствуйте, господин Ротшильдиус, – почтительно поклонился Гарри. – Простите, я не понимаю…
– Мы должны уладить небольшое недоразумение, мистер Поттер. И после этого наши сотрудники будут в вашем распоряжении.
Банкир достал длинный пергамент. У Гарри нехорошо засосало под ложечкой.
– Вы нанесли ущерб нашему банку в сумме полумиллиона галеонов.
– Откуда столько? – у Гарри пересохло во рту.
– Ну, как же, мистер Поттер? Угон дорогостоящего дракона, его последующая гибель по вашей вине, проникновение в чужой сейф и похищение чужого имущества, разрушение стены нашего банка (слава Мерлину, никто не погиб). И самое главное, из-за вашего безответственного поведения мы потеряли репутацию самого надёжного банка! А это для нас самое страшное! Вот, здесь всё записано, не желаете ознакомиться? – Ротшильдиус подтолкнул к Гарри пергамент. Это было исковое заявление в Визенгамот.
– И чего вы хотите, господин Ротшильдиус?
– Возмещения расходов, естественно. И вы вполне можете их возместить.
– Каким образом?
– Отдайте нам то, что Сириус Блэк завещал вам, и мы в расчёте. В его сейфе как раз и лежит нужная сумма.
«Отдай деньги, а артефакты пусть не трогают», – посоветовал Том.
– Я подпишу передачу в вашу собственность этих денег, но в сейфе Блэка хранятся и артефакты.
– Артефакты нас не интересуют. Мы их перенесём в ваш сейф. Подпишите. Это дарственная банку Гринготтс от вашего имени, – сказал банкир, подавая новую бумагу.
«Читай внимательно, не подписывай сразу», – предупредил Том.
Гарри стал продираться сквозь юридические формулировки.
– Позвольте, господин Ротшильдиус, я дарю банку Гринготтс только денежное содержимое сейфа Сириуса. А здесь написано, что я отдаю вам всё имущество, которое досталось мне в наследство от него. Извините, я не могу отдать дом на площади Гриммо.
Я, может, и выгляжу полным придурком, но читать я умею.
Банкир выглядел разочарованным, его хитрость не удалась.
– Зачем вам эта полуразвалившаяся халупа, мистер Поттер? А мы бы использовали этот участок земли для расширения нашего банка.
– Простите, зачем мне этот дом, это не ваше дело. Его я не отдам.
– Мы могли бы выкупить его у вас за разумную сумму.
– Нет. Дом останется в моей собственности.
«Правильно, у Блэков великолепная библиотека. И в доме полно тайников с неучтёнными артефактами», – похвалил его Том.
А Гарри просто стало жалко нелепого, вредного и не совсем нормального Кричера, который вдруг принёс ему стакан воды и сказал, что всё будет хорошо, когда Гарри в ужасе и отчаянии рыдал над воспоминаниями Северуса. И почему-то немного обидно стало за портрет злобной леди Вальбурги. Бабка, конечно, вредная, но она была такой живой на этом портрете.
– Ну, что же, как вам будет угодно, – Ротшильдиус мгновенно переделал дарственную.
Теперь Гарри передавал в дар Гринготтсу денежное содержимое сейфа Сириуса. Все хранящиеся там артефакты гоблины обязались перенести в семейный сейф Поттеров.
Наконец, всё уладив, Гарри встал, двери кабинета открылись, за ними ждал Вырвиглаз.
Гарри вдруг обернулся и спросил главного банкира: «А скажите, господин Ротштльдиус, это ваше «Марево правды»…э-э-э… А вот если кто-нибудь скажет, что прибыл, чтобы совершить какое-нибудь преступление…», – невразумительно мямлил он.
– О каком именно преступлении вы говорите? Например, об ограблении нашего банка? – усмехнулся гоблин.
– Ой… нет… Ну, например, скажет, что сейчас возьмёт денег из своего сейфа и наймёт киллера, чтобы убить Министра Магии?
– Прямо сразу Министра Магии? – хмыкнул гоблин. – Мистер Поттер, если преступление не касается нашего банка, нас оно тоже не интересует. Идите, вас ждут.
Вырвиглаз вместе с другим сотрудником по имени Бормоглот взяли у Гарри каплю крови, которую поместили в чашу, полную голубоватой жидкости. Жидкость забурлила, запенилась и стала совершенно прозрачной.
– Итак, вы являетесь настоящим и единственным представителем рода Поттеров, – объявил вердикт Бормоглот.
Опять путешествие на тележке к сейфу Поттеров. Когда Гарри вылез возле металлической двери, его подташнивало, и у него кружилась голова. Юношу укачало после всех этих головокружительных поездок на неудобном дребезжащем транспорте. Гоблины остались ждать у входа в сейф. Гарри приложил руку к двери, которая мгновенно открылась. Его опять поразил золотой блеск галеонов. Правда, количество их поубавилось, с тех пор как Гарри перевёл крупную сумму денег на восстановление Хогвартса.
Он прошёл к каменному столику, стоящему в глубине комнаты. На нём блестел массивный перстень с рубинами и сапфирами. Гарри надел его на указательный палец левой руки. Перстень, который сначала болтался на пальце, вскоре сжался по размеру и перестал ощущаться, как что-то инородное. Поттер как будто всю жизнь носил его.
Так, теперь артефакты. Гарри подошёл к каменным полкам, высящимся вдоль стены.
Артефактов у Поттеров было немного, да и те не представляли интереса: простенькие одноразовые амулеты для защиты от Конфундусов или Ступефаев. Гарри не стал брать их. Он бездумно перебирал амулеты и вдруг увидел золотой снитч. Это ещё что такое? А-а-а, этот снитч Дамблдор зачем-то завещал ему. Когда Гарри был здесь в последний раз, он сунул снитч на полку, потому, что тот оттягивал ему карман мантии. Как давно это было! В какой-то другой жизни… Да и вообще не с ним…
Только сейчас Гарри внимательно рассмотрел этот золотой шарик. На нём выгравирована надпись: «Я открываюсь под конец». И что всё это значит? На фига ему эта безделушка Дамблдора? Старый маразматик был помешан на всяких игрушках! Гарри с каким-то раздражением вспомнил многочисленные чаепития в кабинете директора, когда Гарри пытался понять, как ему одержать победу над Тёмным Лордом, если с ним никто не занимается ни боевыми заклинаниями, ни защитой от тёмных искусств. Кругом дребезжали и жужжали какие-то блестящие и на редкость бесполезные штуковины, от чашки поднимался ароматный парок с запахом бергамота, директор, блестя очками, опять болтал что-то о том, что Волдеморта можно победить любовью, а Гарри овладевало какое-то приятное оцепенение, и пропадала охота что-нибудь спрашивать.
Гарри покрутил в руках снитч и хотел, было, положить обратно на полку, но зачем-то сунул в карман брюк.
Вернувшись домой, он прошёл прямиком в лабораторию и продемонстрировал Северусу Перстень главы рода.
– Прекрасно, – промурлыкал зельевар, режа на мелкие кусочки чьи-то отвратно пахнущие внутренности. – А теперь посмотри на свою магическую силу.
– Ой, Сев, я не хочу…
– Я приказываю тебе, как твой Наставник.
– Зачем мне смотреть? Я… я боюсь…Я не буду смотреть…
– Я сейчас вымою руки и отшлёпаю тебя за непослушание. Не посмотрю, что ты лорд, – бархатным тоном пообещал Снейп.
А Гарри вдруг представил себя на коленях Северуса с голой задницей, и у него сладко заныло внизу живота.
Он пошёл в свою комнату, открыл платяной шкаф и уставился на зеркало внутри.
– Фор, – с замиранием сердца сказал он.
Ух, ты! Ярко-алый поток его собственной магической силы стал заметно больше, чем чёрно-красный. Но внезапно, на мгновение чёрный поток полностью захлестнул алый. Потом всё восстановилось. В голове он услышал явственное хихиканье.
«При необходимости ты сможешь быть очень чёрным магом», – смеялся Том.
*
В полночь после дня летнего солнцестояния все собрались в подземелье поместья «Вишнёвый сад». Большой пустой зал, выложенный грубо обтёсанными камнями был предназначен именно для совершения всяких обрядов и ритуалов. В центре был находился идеальный круг из чёрного камня. В зале было очень холодно. Домовики с трудом втащили вырывающегося и блеющего барана, предназначенного для принесения в жертву. Обездвиживать его Ступефаем было нельзя. Жертва не должна подвергаться магическим заклятиям.
Люциус и Астория стали рядом посреди круга. Драко подошёл к отцу, взял его за руку и режущим заклинанием рассёк его палец. Люциус зашипел и капризно заявил, что ему ужасно больно. Драко, не обращая внимания на жалобы, мазнул кровью по лбу Астории, потом залечил палец.
– Начинайте уже! – раздражённо приказал лорд Малфой. – Я не собираюсь мёрзнуть тут всю ночь!
– Фор, – прошептал Гарри, подходя к ним поближе.
Два прозрачных силуэта сияли в центре круга. Поток силы Люциуса сегодня был особенно высоким и мощным. Магия Астории была видна, как слабый алый ручеек.
Гарри попытался палочкой отделить от силы Люциуса хоть каплю, но сразу понял, что это невозможно. Гарри растерялся. Ведь когда он экспериментировал с магической силой Драко или Грега, он научился легко отделять каплю. А вот переливать её в Асторию помогало убийство курицы или петуха.
А тут он не может даже отщипнуть от этого плотного яростного тёмно-красного потока с языками чёрного пламени.
«Баран», – сказал Том.
– А? – не понял Гарри.
Потом до него дошло. Он махнул рукой, и Арчибальд Гойл перерезал горло барану. Тёмная мрачная сила мощно толкнулась в грудь Гарри. Он почувствовал какой-то дискомфорт.
Бесполезная палочка занимала руку, всё вокруг почему-то стало каким-то расплывчатым.
Он провёл по лицу, легко смахнув очки. Не глядя, сунул и палочку, и очки подскочившему Грегори. А потом юноша шагнул прямиком к Люциусу, глядя ему в глаза.
Лорд Малфой отшатнулся, увидев яростный взгляд таких знакомых ярко-синих глаз. Гарри чувствовал злость. Какого дьявола этот белобрыс не может спокойно постоять на месте?
– Стой спокойно, Люци, – властно приказал Гарри, хватая его за волосы. – И не вздумай сопротивляться!
– Да, Повелитель, – покорно прошептал перепуганный Люциус и замер.
Гарри погрузил обе руки в его поток энергии, зачерпнул пригоршню и, не обращая внимания на обжигающую боль в ладонях, перенёс к Астории.
– Лэй, – прошептал он.
А потом ещё и ещё раз. Боль в руках была дикая. Как будто он сунул обе руки в кипяток и держит там. Внезапно накатила оглушающая слабость.
Последнее, что он увидел, это как слабый ручеек энергии Астории внезапно запульсировал красным цветом и рванул вверх полноводной рекой с темными всполохами.
– Пркр, – машинально произнёс он, и темнота накрыла его.
Снейп подхватил лёгкое тело. С ужасом он смотрел на сожженные ладони Гарри, на которых уже вздувались пузыри. Он Мобилокорпусом перенёс юношу в его комнату, уложил на кровать и полностью раздел. Примчавшийся следом за ним Драко тут же начал лечение. Сначала он немного залечил руки, которые потом зельевар намазал мазью от ожогов и забинтовал. Затем положил свои руки на грудь и начал лечить сердце. Снейп отметил для себя, что надо будет сварить зелье для укрепления сердечной мышцы.
После двух часов стараний целитель продиагностировал пациента и сообщил, что обморок перешёл в глубокий здоровый сон. Снейп решил остаться дежурить у постели.
Гарри несколько раз за ночь начинал метаться и что-то бормотать Снейп обтирал его пылающее лицо мокрой губкой и давал напиться водой с выжатым в неё лимоном. Гарри пил, не открывая глаз, и опять проваливался в сон. Ему снилось что-то знакомое и очень плохое.
– Смотрите, он опять играет со змеёй! – раздался крик Виктора Урбанта.
Шестилетний ребёнок, гладящий крохотного ужика, сжался. Он нашёл змейку в парке возле их приюта и выпустил её на задний двор в траву. Змейке понравилось, что вчера он принёс ей блюдечко молока, которое выкроил из своей порции. А сейчас он пытался выяснить, что она ест: ужик был такой крохотный, что с мышью точно бы не справился.
– Тебе запрещено приносить змей домой! – орал Виктор.
Он поднял ногу и с силой впечатал её в асфальт, превратив тельце змеи в тошнотворную кровавую массу. За что? Это же просто уж! Он не ядовитый!
– Мы тут рвём траву для кролика, а ты тут змей разводишь! – загомонила остальная компания десятилетних пацанов. – Урод!
В живом уголке приюта жили два кролика: чёрный и белый, медлительная черепаха и хомяк. О чёрном кролике Виктор заботился особо, во всеуслышание объявив его своей собственностью.
– Живо собирай траву, придурок! – затрещина оглушила его.
Чтобы его не избили, как обычно это бывало, когда Виктор обращал на него внимание, малыш начал рвать траву, складывая её в подол своей рубашки, которая была ему великовата.
Он не понимал, почему никто в приюте не хочет дружить с ним. Дети всё время сторонились его, утверждая, что «Том Реддл их пугает». Он привык быть один. С ним разговаривали только змеи, которых он постоянно видел в заброшенном городском парке.
– Почистишь клетку и дашь ему траву, понял? – поступило новое приказание.
Он согласно кивнул головой. Как Виктор ни любил кролика, обязанности по чистке клетки он возлагал на других.
Толстый чёрный кролик пресыщено смотрел на груду травы, которую малыш вывалил перед ним, предварительно вычистив клетку.
– Чтоб ты обожрался! – со злостью пожелал ему Том.
Воспитатели потом уверяли Виктора, что никто кролика не убивал, он просто объелся травой. С грызунами это случается. Нянечка Пибоди даже нашла в справочнике название этой болезни – «тимпания». Но Тома ночью жестоко избили, устроив ему тёмную. А через несколько дней у Виктора исчезло целое состояние в два фунта, которые он держал зашитыми в свою матерчатую сумку. Причём шов не был распорот. Деньги просто испарились. Виктор чуть душу не вытряс из членов своей банды, но деньги не нашлись.
У Мартина Олбрайта, главного подпевалы Виктора, новенькие ботинки, которые достались ему от щедрот попечителей приюта, вдруг стали малы на два размера. Пришлось отдать их в малышовую группу.
Да и у других ребят стали пропадать вещи. Не обязательно дорогие. Просто те, которые были им дороги. У одного пропала единственная фотография его умерших родителей. У другого исчез стеклянный шар с домиком и метелью внутри. Дети подозревали, что всё это дело рук Тома, но доказать ничего не могли. За ним следили, его кровать и шкафчик неоднократно перерывали, но всё бесполезно.
Когда ему исполнилось десять лет, его стали бояться. В столовой рядом с ним никто не садился. Даже воспитатели старались поменьше общаться с этим странным нелюдимым мальчиком. Несколько раз его даже показывали психиатру, оплатив эти визиты из бюджета приюта. Но врачи утверждали, что ребёнок абсолютно нормален.
Только совсем старенькая нянечка Пибоди не видела в этом ребёнке ничего особенно страшного. И Том часто проводил время рядом с ней, держа пряжу на расставленных руках, пока она сматывала очередной клубок, и слушая её тихие рассказы о том, как хорошо было раньше: и климат был теплее, и дети вежливее, и цены ниже. Жалко, что она умерла, когда он уехал учиться. Он с ней так и не попрощался.
– Том, к тебе пришли, – дежурная воспитательница открыла дверь в комнату, где одиннадцатилетний мальчик одиноко сидел на подоконнике, глядя в окно, заплаканное холодным августовским дождём. В комнату вошёл высокий импозантный мужчина. Том хорошо рассмотрел посетителя. Тот был одет в прекрасное дорогое пальто. В руках у него был сложенный зонтик и чёрная шляпа. У мужчины были густые каштановые волосы, спускающиеся чуть ниже шеи и каштановая бородка.
– Вы психиатр? – безразлично спросил мальчик.
А кто может прийти к нему, кроме врача? Он же ненормальный урод, который представляет опасность для других детей.
– А тебе нужен психиатр? – с лёгкой насмешкой спросил мужчина. – Я не психиатр. Я волшебник. Профессор Альбус Дамблдор.
И у них начался долгий разговор. Том как-то сразу и бесповоротно поверил этому человеку. Да, он и впрямь настоящий волшебник. Один его трюк с загоревшимся шкафом чего стоит. Но самое чудесное было то, что и он, Том Реддл, тоже волшебник! И уже через месяц его заберут в школу магии и волшебства!
Мальчик был в полном восторге. Он никакой не урод и не псих, он просто не такой, как все!
Прощаясь, профессор Дамблдор строго предупредил: «В нашей школе не приветствуется воровство у своих товарищей». Том понятливо закивал. Конечно, он не будет воровать!
Он и сам не понимал, почему стоило ему разозлиться на кого-либо, у того пропадали вещи.
Наконец пришло первое сентября! И эта удивительная платформа 9 ¾, куда могут пройти только избранные, и этот Хогвартс-экспресс! И дети, у которых родители волшебники! А это путешествие через озеро на лодках!
– Хогвартс! Хогвартс! – загомонили дети, когда вдали начал вырисовываться мрачный огромный замок.
Ой, какой тут потолок! Как будто его нет вовсе, а над ними небо. Но начавшаяся гроза с сильным дождём и молниями, последняя летняя гроза, сюда не проникнет! И эти парящие в воздухе свечи! И огромные столы!
Жалко, что шляпа распределила его в Слизерин, как он ни уговаривал её отправить его в Гриффиндор, где деканом был профессор Дамблдор. Ну, ладно! На Слизерине его приняли очень доброжелательно, он сразу подружился с двумя пацанами. Они, правда, вовсю кичились своей чистокровностью, но Тома не обижали и делились с приютским мальчиком всеми лакомствами, которые им присылали из дома.
А профессор Дамблдор, оказывается, вёл у них трансфигурацию. Том поклялся себе, что по этому предмету будет получать одни пятёрки. И он очень старался. К рождеству он был одним из лучших студентов-первокурсников. Он даже записался на факультатив по рунам, который посещали старшекурсники. Ему разрешили остаться на Рождество в школе, и он всё время торчал в библиотеке, разыскивая и запоминая старинные забытые заклинания превращения предметов. А потом осторожно тренировался в коридоре или пустых классах. И профессор Дамблдор как-то вечером увидел его, когда он плёл филигранное заклинание сложного превращения крысы в снегиря, а снегиря в хрустальный кубок. Когда он заклинанием налил воду в получившийся безупречный сосуд и выпил её, отсалютовав своему отражению в оконном стекле, от двери раздались аплодисменты. Профессор Дамблдор похвалил его и предложил дополнительные занятия! Теперь сразу после уроков Том бежал в Гриффиндорскую башню в кабинет профессора. Нет, они не всё время занимались. Профессор угощал его чаем с конфетами, они болтали, смеялись. Часто Дамблдор проверял его домашние задания по другим предметам. Скоро Том привык, что к профессору можно приходить с любыми вопросами. Дамблдор говорил, что после второго курса Том может поступить к нему в ученики, подписав ученический контракт. Мальчик был так рад! Наконец-то нашёлся человек, которому он не безразличен! Нет, он не был наивным ребёнком. В приюте взрослеют быстро. Он прекрасно замечал и чувственные прикосновения профессора, и взгляды, которые тот на него бросал. И руку, которая после невинного ободрительного похлопывания по спине норовила спуститься гораздо ниже. И Том был согласен предоставить сексуальное удовольствие своему учителю. Это первый человек, который относился к Тому так бережно и нежно. А когда Том как-то пожаловался, что ему не хочется возвращаться в приют на летние каникулы, Дамблдор сказал, что он просто заедет за ним в приют в конце июня после экзаменов у старших курсов, и они поедут в его дом в Годриковой лощине и проведут там всё лето.
– И, может быть, ты научишься чему-нибудь более приятному, чем трансфигурация, – сказал учитель двусмысленным тоном.
– Я научусь. Обязательно научусь. Вы будете довольны! – Том был согласен на всё, лишь бы не возвращаться в этот ненавистный приют.
Ну, доставит он учителю удовольствие, подумаешь! От него не убудет. Конечно, он довольно мал для серьёзных сексуальных игр, но, может быть, профессор удовлетворится минетом? Там видно будет! Лишь бы быть рядом с этим чудесным человеком, которому он не безразличен!
