Текст книги "Ксюха. Стратегия. Цикл Забытые Острова. Становление. Книга 3 (СИ)"

Автор книги: Ксюха Гном

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

– Исмаэлочка – не хрен тебе ютится на жестких сидениях уже вторую ночь подряд. Я конечно понимаю, что ты самоотверженная девочка, и совсем не хочешь показать, что не привыкла к таким условиям жизни, но ведь меня на мякине не проведешь. Так что как только мне кровать сменят – топаешь за своими вещами, и переезжаешь жить, пока хоть временно, но в мою комнату. И ни какие возражения не принимаются, – рыкнула я, видя что та хотела что-то сказать, глядя на меня глазами, полными слез, – и сопли не развозить. Ты поняла?

Та посопела носиком, похлюпала слезками, и потихоньку начала успокаиваться. Но только я намылилась уйти, как она выдала дрожащим голоском:

– Госпожа, но я не смогу вам оказывать все нужные старшей женщине семьи услуги, – хмык, хмык, – меня этому не обучалиии!!! – и снова залилась горючими слезами.

Наверное минут пятнадцать я ту успокаивала, поглаживая по её шикарным волосам, и шепотком пыталась привести в норму. Но когда это удалось, та мне выдала тааакое, что я в буквальном смысле слова просто охренела. Оказывается. Во многих их семьях принято такое правило – так как все девушки должны, согласно уложениям мусульманского мира, выходить замуж только девственницами, то младшие сестры обязаны ублажать в постели старших до самой их свадьбы. Правда там этот процесс называется совсем по-другому, но суть действа именно такова. А так как я для Исмаэль являюсь старшей, и тем более госпожой – то эта глупенькая девочка и решила, раз у них так принято, то и ей это предстоит. А ведь она была единственной в семье – остальные пятеро у неё братья, и соответствующего образования и опыта у неё нет, просто ни малейшего. Так как обучать всем этим премудростям обязана дочерей их мать… Остальное и козе понятно. Раз девочка в семье только одна единственная, то и учить такому её никто и не стал. Вот она и разволновалась – что не сможет ублажить свою обожаемую госпожу так, как та этого достойна.

– Гррр!!! Как я зла! Если бы кто знал – как я зла! Вот бля…е правила и порядки во всех странах. Исмаэль, девочка моя любимая! Ты! Рядом! Со мной! Будешь! Только спать! И ни очем другом не смей даже думать. Гррр!!!

И шипя, матерясь и возмущаясь, выскочила из приемной – тем более туда начали заносить разобранную кровать и все необходимые спальные принадлежности. А у меня вот совсем пропало желание с кем-то общаться.

День 30. Часть 7.

Только разобралась с этими заботами, как пришел давно ожидаемый баркас из имамата. Привез нам два десятка новых жителей, и, как я это подспудно и подозревала – все они были опять женщинами, мокрыми, как говорят, до резинки в трусиках. И точно как в пршлый раз – с детьми. Целой кучей, галдящей на все лады, голоса, и разные языки. Как впоследствии мне доложили – из них только девять человек было русскими. Точнее – русскоязычными. Так как там было каждой твари… женщины по паре – присутствовали и молдаванки, и белоруски, и украинки. И если первых двух национальностей было только по одной, то вот землячек нелегкая сюда занесла сразу двоих – одна из них харьковчанка а вторая ужгородская, полу украинка-полу венгерка. Но все четверо, как и их дети, разговаривали при опросе на чистейшем русском. А пятеро оставшихся представляли все, в буквальном смысле слова, крупные регионы России – Крым, Ростов, Уфа, Новосибирск и Дальний Восток, точнее город-порт Находка. Самой младшей двадцать три, а старшей чуть за тридцатник – но, как наказанье божье мне, все они из рода многодетных. У самой молодой только пара малышей-погодков, пяти и шести лет пацаны-бандюганы малолетние. Шустрые прям до офигения. И сама она беремчатая – уже и пузико видно четко, на шестом месяце ходит. То вот у остальной восьмерки от трех и до пяти спиногрызов разного полу, и от трех и до двенадцати лет отроду. Офигеть просто. На девять мамочек вышло тридцать четыре дитяти разного возрасту, и окромя младшенькой Оливии Хилл, русской с кучей иноземной крови и родственников, ещё четверо в положении на разных сроках. Но хоть на сносях среди них не было ни единой.

А вот оставшиеся одиннадцать!!! Прямо кошмар на улице Вязовской. Солянка сборная из всего мира – начиная от двадцати трех летней беременной кореянки с пятью уже взросленькими детьми, и заканчивая сирийкой Абдель, тридцати трех лет, и с восемью девочками и грудничком-сыном. Вьетнамка, лаоска, индонезийка – она и назвала свое родовое племя, но ни я, ни девочки, в запарке его не поняли. Две индианки, новозеландка-маори, чистенькая, без единой татушки, беленькая с очень симпотным личиком двадцати восьми летняя представительница их коренной нации. Арабка, из Эмиратов – но не из богатого их сословия, а представительница одного из бедных полукочевых-полуоседлых племен юга этой страны. Мулатка из ЮАР, и что самое интересное – скромно стоящая чуть в сторонке прекрасно выглядевшая достаточно молодая женщина, окруженная стайкой своих детей, оказалась рейнджером-контрактником их армии. И как вишенка на тортике – египтянка из Турции, инженер-технолог небольшого местного завода газопереработки. Но и это все терпимо – у нас и так набольшой, но стабильный гендерный перекос в сторону мужчин, на сто десять мужиков всего семдесят восемь женщин и девушек. Но вот то, что все они были вброшены шутниками в этот эксперимент со своими собственными детьми, и не с одним или двумя, а целыми стайками, меня добило просто до ручки. На этих одиннадцать смелых и неунывающих, ну кроме индеек – они всегда не от мира сего, женщин в общем пришлось шестдесят девять послушных и держащихся за их подолы детей. Но и это не весь пипец!!! Из этих одиннадцати восемь мамочек попали на наши Острова в беременном состоянии – так что в относительно скором времени к этому детскому саду прибавятся ещё и ясли.

Янка, когда увидела – кого к нам привзли, схватилась за голову в буквальном смысле этого выражения:

– Ну и куда я их заселю? Ведь если для взрослых мы хоть примерно, но нашли место для сна – то вот куда класть детей, я даже приблизительно не представляю. Командир, – повернулась она ко мне с ошалевшими глазами, – и что теперь делать?

– Если нам место есть, – отозвалась на очень медленном, и с кошмарным акцентом русском ЮАР-овская мулатка, не уверена, что я правильно запомнила – Джилла Николс, – то своих детей мы уложим на них, а сами поспим просто на полу.

– Так дело не пойдет, – ответила я на не менее корявом инглиш, – у нас есть одни матрасы, правда набитые сухими водорослями. И среди них должно быть не мнеее двух десятков на двуспальные кровати – детей можно будет класть поперк них. А уже с утра мастера займутся нормальными кроватями, только они будут в два этажа и деревянными.

– Мы все вполне на это согласны, – опять же коверкая великий и могучий, ответила Джилла, – только вот поесть бы? Мы больше суток голодали, отдав детям все то, что смогли получить – и это только те из нас, кто во время смог разобраться в том глупом и непонятном послании.

– Вас сейчас проводят к душевым – помоетесь сами, обмоете детей. Только вот свежей одежды нет совершенно – прибывшим перед вами были розданы все наши скромные запасы. У них, после сражения и плена, она была вообще в обдраном состоянии. А потом сразу перейдете в столовую – там должны уже были закончить готовить дополнительные порции.

– Тогда мы вначале поедим, а потом и помоемся и постираемся, а уже чистыми и голыми разойдемся по отведенным помещениям.

– А то, что будете… раздетыми? Не помешает вам?

– Дети ни у кого на этот счет не комплексуют – мы за те дни, что провели тут, в этом полностью убедились. А нам, взрослым? Ну чего стесняться? Ваши мужчины, что, никогда не видели голых попок и сисек? Вот не поверю в это. Никогда.

Как ни странно – но они все, ну частично кроме наших, русских, хотя и те, посмотрев на тот живой пример, махнули на все рукой, выстирались-обмылись, и разбрелись в пустующие комнаты нового зала спать-отдыхать. А мы с Яникой и Наум с Семеном ещё с полчаса судили-рядили – как и из чего с утра делать им кровати. Почему я упомянула эту парочку неразлучников? Так они, не смотря на то, что оба пострадали в тех стычках, что прошли у нас вчера – отлежались за ночь, всего только за одну ночь, и уже с утра, ну чуть попозже, как все встали, начали заорганизовывать своих бывших, так сказать, соратников из Центрального. Собрав из них буквально за пару минут небольшую бригаду строителей-ремонтников, кстати – это они, точнее их люди, и делали у меня в кабинете перестройку. Вот именно Степа и подал нам самое выгодное и простое предложение:

– В амбарах нового хутора я видел утром несколько стопок сухой доски – и тонкой, чуть толще шалевки, и пятидесятки. Но этой там немного – всего с полсотни досок. Если их распустить на брусья, и из них сделать стойки и рамки, то всего за полдня вполне успешно соберем на сотню человек неплохие койки. Только струмент нужон, чтобы не в ручную все это вдоль пилить, и саморезы с шуруповертами – этого вполне нам хватит.

– Напишешь, что, чего и сколько нужно, но не промахнись – а я в заказе все возьму. А вы с утра – припахивайте это пополнение, и все на сбор сухих водорослей, будущие матрасы набивать. Швейные машинки у нас уже есть, а ткань на это я возьму.

– Так можно для этого и сено использовать – у Марко возде загородки с живностью уже две копенки выстроилось. А ему потом всем обчеством поможем возместить урон.

– Вот и договорились…

На этой минорной ноте и завершились их бдения над пролемой обеспечения вновь привезенных к нам человеков. Но это их, а не мои. Мне же ещё предстоит прикинуть и обдумать – сколько нужно разной одежки всем им? А детям? С ума можно сойти. И постельное не забыть. У нас хоть и тепло, но все равно хоть чем-то укрываться ночью, но нужно – тем более я совершенно не представляю, какие условия в новых, подземных комнатах. И хватит ли мне на все это веса поставки? Или же нет? Но понимаю – пока не закажу все, что нужно, точно ничего не узнаю. Дернула старшего, что ходил в имамат:

– Плиты терминалов не забыли?

– Как можно? Мы все даже знаем, что нужно набирать на комме, чтобы не пропал день поставки. А все терминалы занесли и поставили в оружейной комнате – нам так было и проще и ближе. Уже с утра перенесем к Вам в зал.

– Добро. Я тебя поняла.

– Командир – на радаре, включенном на первый режим, появилась свежая засетка, с той стороны, куда ушла первая команда. Но она не соответствует баркасу Сергея Михайловича, сильно уж она большая. И только чуть позже посмотрим, сколько там человек в экипаже, – неожиданно, но очень долго ожидаемо прозвучал столь важный для меня доклад.

– А что это такое? Первый режим?

– Ну, это значит, что он работает всего на двадцати пяти процентах своей мощности, – Исабэль мне сразу синхронно перевела ответ Ханы, – а радиус контроля в пятнадцать миль. Для наших условий и ночного времени этого вполне хватит.

– Увкрены?

– Конечно. Мы и прошлую ночь так дежурили, и всё успели вовремя.

– Хорошо. Согласна. А вызыватьэто судно не пробовали?

– Конечно. Но пока никто не ответил…

– Есть. Опознание прошло нормально, – буквально через несколько минут прозвучал второй доклад, – Командир, вас вызывают. Соединять?

– Естественно.

– Доброй ночи глубокоуважаемая Оксана Ивановна. Могу обрадовать – ваше бредово-фантастическе предположение оказалось правдивым, – прозвучал по громкой связи моего совсем недавно самособраного Кириллом селектора голос Сергея, – и что же, Вы даже не поинтересуетесь, что же там такое было обнаружено?

– Не издевайся, Серый. И так голова от сегодняшних забот пухнет. Что там? Остров-порт так-таки нашли? Наверное, какой катер там обнаружили? Или может каравеллу времен великих морских открытий? Ну давай не темни, вскрывайся.

– Да-да. Именно каравеллу. Подожди совсем немножко – нам осталось ходу всего час с мелочью. И я лично все доложу.

Раз так – и мне приходится тратить на упертого друга время своего отдыха, значит его нужно провести и с толком и с пользой. И для дела и для тела. То есть – вначале я контролирую смену мебели в комнате отдыха. Хоть Яна и не должна подвести, но все же – свой, хозяйский глаз, всегда лучше. Да – пока я беседовала с детсадом и его няньками, работа была выполнена просто на отлично. Кровать стоит ровно посредине, в головах по обе стороны удобно расположились уже виденные мною тумбочки – все опрятно застелено, заправлено, даже подушек и легких одеялок и то по два комплекта уложено. Значит теперь пришла очередь загонять сюда Исмаэль, так как я прекрасно понимаю – сама, по своей воле, хоть и после моего приказа, та не придет ни в жизнь. Так что – её нужно только силой и под контролем заставить это сделать хоть только первый раз. А потом уже, надеюсь, что – стерпится-слюбится. Значит что – вызываю Радована, и под его вежливым конвоем отправляю ту за своими вещами, напомнив ей, чтобы сразу готовилась ко сну, не ожидая меня. Так как работа у Командира ещё далеко не закончилась. Пока они ходят-бродят, решаю присмотреть местечко в своем закуточке для двух очень важных в окружении женщины устройств – это душевой и … то есть, хозблока. И, внимательно осмотревшись в комнатушке, понимаю – что без очередной перепланировки ничего такого обустроить не выйдет. Лишних двух метров вроде как нет, но это только на мой взгляд. Но все равно, с утра дерну Наума – он на вид помозговитее Семена, пусть парень сам оценит эту мою очень наглую задумку. Но утром оказалось, что Наумушка – это только в кузне виртуоз, а в остальном мелкий казак затыкает его за пояс по всем статьям.

Точно – я знать не знала, но вот догадывалась, что нормальное, здоровое общество построить не получится, если не иметь в его основе здоровую, адекватную, полноценную семью. Но вот такую семью никогда не получить, если не обеспечить её жильем, той самой индивидуальной пещеркой. Понятно, что дальше у них требования будут повышаться и овышаться, помня то, чего их по воле экспериментаторов лишили. Но самый минимум для нормальной семьи – это именно жилье. Небольшое, но хоть с минимумом удобств личное жилое пространство.

Тут все как всегда – сначала на их жопе только джинсы рваные, а потом ей уже бриллианты в украшениях станут резко мелким. Однако, не решив ключевой вопрос базовых, физиологических потребностей масс, всегда будет оставаться угроза социального взрыва. Хоть может быть и призрачная, но она будет. Нависая над нашими головами дамокловым мечем вероятных проблем.

Мне вот охрененно понравилосьто, как эту проблему, вероятнее всего даже им не осознаваемую, разрешил Стас. Откуда я это знаю? Так сама Маша и рассказала. Я вначале даже думала, она просто проговорилась, но присмотревшись к ней, поняла – нет. Она совсем не случайно это сказала, и не ради банального хвастовства – вот мол, какие мы шустрые, уже второй большой остров сами колонизируем. И если с Базой все было ясно с первого момента его открытия – нужно будет ещё у неё спросить, а как же они его нашли? На таком большом расстоянии от основного домашнего, и всего только спустя неделю заканчивают обследовать цепь малых архипелагов из крохотных островков, что лежат вдоль всего того маршрута. А вот зачем они взяли под себя чисто сельскохозяйственную Надежду, я в упор не понимаю. Ведь по её словам, у них уже было засеяно зерновыми на пару порядков больше земли, чем у нас. Хотя и людей у них было явно больше, пока к нам не привезли новых жертв мусульманско-бандитского произвола.

Так вот, по словам Машки, у них только на Базе обитает и плодотворно трудится не менее четырех-пяти десятков человек. Не сидит на месте, или не занимается только обследованием своей территории, как у нас, а работат, принося им всемерную пользу, и даже помогая при этом соседям. То есть нам. А какой у них шикарный мехучасток? Просто заглядение. У нас в мореходке только чуть лучше был, но ведь она – была в то время полностью на гособеспечении. А тут сами, все сами и нашли и собрали. А радиоцех? Ну а о их мелком судодостроении, точнее лодко и катеро-ваянии, я вообще молчу. И вот этим они разгрузили свою основную Победу, отправляя специалистов на второй свой остров. Точно также будет и с Надеждой – по её словам, она только чуть меньше по площади, чем главка, так что и туда уйдет солидная часть людей, но при всем том всегда оставаясь в основном составе сообщества. А у нас все сосредоточены только в одном месте, хоть и большом. Закуклились мы в одном коконе, решая свои, хоть и не мелкие, но сиюминутные проблемки, и даже не смотря по сторонам жадным взглядом колонизатора. А это не дело, совсем не дело – ведь их, этих наших людей, нужно обеспечивать соответствующей работой. А вот где же её взять? Не отправлять же лишних, по моему мнению, к Ярику на Русь? Отдавая ему не только людей, но и возможность получать плюшки при каждом очередном увеличении сообщества. Так что сегодня я этот вопрос поднимать не стану, а вот зааавтра озадачу решением этой проблемы всех своих помощников.

Так? И на чем же остановились мои думы об жилье? Ааа!!! Вот на чем. Судя по рассказам прадеда, заставшим ещё и Первую Мировую, и тем более революцию, и прошедшим с винтовкой в руках всю Гражданскую, немного попозже дополненную дедом, одна из причин строительства во времена НЭП-а (Что это за сокращеие? В упор такого не знаю), и после него – домов-коммун и увлечение общежитиями (как и у нас) было связанно с идеологией той смутной поры. В союзе, довольно долго, (с самого начала 1920 г), те её правители пытались создать нового человека, лишенного предрассудков, для чего, среди прочего, в отдельные периоды того времени целенаправленно, а потом и невольно, разрушался сам институт семьи. Комплексно. Через разрушение социальных ролей, и многое другое, что я уже и не помню. Но то, что тогда и начались попытки развалить семью любыми средствами – запомнила на всю жизнь. И именно общаги – были важным рычагом в том процессе.

А что сейчас выходит у нас? Три сотни взрослых и сотня с лишним детворы собрана в одном Доме, притом живя не отдельными семьями, или хотя бы вдвоем-втроем, а как в казарме – по восемь-десять человек в одной комнате. Акцентирую для себя лично – пока все в шоке от того, что они попали в новый, совсем им незнакомый и дикий мир, и это их сильно сдерживает. Но ведь так будет не вечно? А жить мы тут будем именно что вечно. Точнее – сколько и кому отмеряно судьбою. Но после нас тут по любому остануться наши дети – и оставлять им горящий от противоречий, которые мы допустили, или же запустили, мир как то совсем не хочется. Так что доводить их до крайности не стоит, и нужно срочно искать-выискивать варианты: первое – улучшения жилищного хозяйства, ну или же фонда. Второе – определять всех на работы. Нужные всем работы. А не ради проформы. И третье – думать-думать-думать, что делать, и как нам расселится на бОльшем количестве подходящих островов. Но только оставаясь одним цельным сообществом. А это проблема, и даже большая. Потому что сообществу Независимость до этих пор не попадалось такой суши, ну кроме гиганта-Руси, которую стоило бы нам колонизировать, и подвести под свои знамена.

Правда есть и другой вариант расселения. Это организация нескольких, или же многих, небольших и средних поселков-хуторов по всей огромной территории Независимости. А что? Это тоже очень даже неплохой выход. Вот возьмем, к примеру, нашу птицеферму. Пока, повторюсь – пока она небольшая. Так как организовывалась в то время, когда нас было в пределах сотни человек. Но ведь сейчас, тут, проживает уже больше трех сотен – и значит, что расширять её нужно срочнейше. В обеих её вариациях. Каких? Да таких. Нам очень нужно как само яйцо – вначале хотя-бы только для детворы на завтрак. Но это как минимум. А вообще – его производительность должна позволять есть их всем нам, без исключений.

И второе. Курятина или же как ещё говорят – куриное мясо. Но тут я уже немного по верху знаний нахваталась – и знаю, что из курки-несушки навару, как и мяса, практически ноль. И для решения уже этого проекта нужно разводить куру-бройлера. Но там тоже проблем много – и с ними решать все будем в свое время.

Но к чему я это веду? А к тому, что у птицефермы обязательно, не желательно, а именно – обязательно, нужно обустраивать небольшое поселение, где будут обитать люди, там работающие. Потом возьмем уже имеющуюся у нас небольшую отару коз и овец. Они есть? Да. Но их пока мало. И это значит, что нужно искать среди новых людей тех, кто разбирается в их обслуживании, и разводить-разводить-разводить. Так как они не только мясо – в будущем, но и молоко для детей – сейчас. Для этих тоже нужно отдельное жилье.

Потом? Потом идет новое и огромное поле, для работы на котором тоже нужны опытные и умелые люди, что будут жить рядом, на месте, и старательно ухаживать за ним.

Вот и нашлись варианты по расселению наших людей, но в масштабах и на землях только этого острова. Но только на этом циклится нельзя – и очень важно искать новые возможности и подходящие территории для жизни.

Ндааа! Ну я и ударилась в философствование и мечты о будущем. Или же эти мысли – совсем не мечты, а пророчества? Да хрен его знает. Сколько живу, но так и не научилась разбираться в этих своих очень уж странных возможностях.

Пока я катала, сидя в кабинете, эти мысли в своих мозгах – Радован со всем тщанием проконтролировал мою девочку. И та не только перенесла свои невеликие накопления в комнатку, но и уже сбегав перед сном в душ, посмотрела на ходу мне в лицо таким жалобным-жадобным взглядом, но ослушаться приказа не смогла, и ушла отдыхать. А так как Франки до сих пор нет, то прошлась и посмотрела на привезенных Федором людей – как они устроились, и все ли у них в порядке. Потом отправилась в поселок – узнать, как дела у мамочек с их шумным детсадом. Но они все уже спали сном праведника, только носами сопели на разные лады – устали бедные. Хорошо что хоть они у нас, а не в рабстве у всяких там имаматов или эмиратов. А потом вернулась назад к Дому.

Все эти хождения были в плаще-дождевике – так как непогода, начавшаяся ещё в ранних сумерках, до сих пор не закончилась, явно затянувшись на всю ночь. А лишний раз бессмысленно мокнуть не хотелось ну вот совершенно. Значит – я совсем недаром на днях взяла целый ящик этого банального китайского ширпотреба. Ведь все равно – хоть оно и дерьмо-дерьмом, но как же нас всех выручает. К этому времени и появилось на входе в бухту судно, найденное Сергеем. Ох оно и громадина, по местным попаданческим масштабам – и это явно не катер-переросток, и тем более не реплика старинной испанской парусной каравеллы, с огромной кормовой надстройкой. Какие не единожды были мною видены на множестве рисунков и картин. Не знаю точно – с такого расстояния, и тем более ночью да в дождь определить тип сложновато, но это именно современное гражданское достаточно большое железное судно с двигателями и плоской, почти совершенно пустой палубой. Но что интересно – его рубка, как и у моего контейнеровоза, расположена практически на корме. Это зачем? Да ну его к лешему, в такое время гаданиями заниматься – сейчас его шеф придет, и сам все подробнейшим образов мне расскажет.

День 30. Часть 8.

– Привет, красавица, – такими были первые слова столь нетерпеливо ожидаемого мною Сержа, – не ждала? А я вот взял, и на ночь глядя приперся.

– Ну как же ты любишь издеваться и тянуть кота за хвоста. Рада. Очень тебе рада. Ты даже не представляешь – как. Уже вся измучилась тебя ожидать да выглядывать. А ты, гад такой вредный, где-то там, в неизвестных далях, взял и зацепился. А про твою подругу вообще молчу – та уже и глазоньки все выглядела, и слезоньками их омыла.

– Ты что? Уже знаешь…

– Ну не дура же полная – заметила, как вы оба радостными взглядами обмениваетесь.

– И твое мнение?

– Блин, ты меня задрал. Я вам что, мамочка родная, запрещать или разрешать влюблятся должна? Сдурели? Сами прекрасно разберетесь в ситуации, не маленькие детки.

– Ну самое главное, что не лаешься. Тогда буду докладывать. Обо всем и по очереди. Ты только скажи – почему мы разговоры ведем не в кабинете а в штабе?

– Кабинет сейчас занят, – и поведала, что тут сегодня произошло, и о своих решениях. И об нежелании будить девочку нашими разговорами тем более.

– И это что? Только за один день к нам прибыла почти сотня человек в пополнение?

– Вот именно. И это только взрослых, не учитывая чуточку больше сотни мелких спиногрызов.

– Ндааа? Ну ты, Ксюшенька, и выдала сегодня. Такими темпами скоро не только в доме негде будет притулится, но и даже на всем острове места не хватит.

– Все ерничаешь? Ну ладно. Я выберу момент по приятнее, и тебе это втройне вспомню.

– Не надо! Только не это! Я прекрасно догадываюсь, что ты при желании можешь утворить. Считай – что я ничего не говорил, а ты ничего не слышала. Лады? – увидев, что я киваю сонной головой, он немножко успокоился, и продолжил, – тода докладываю. Ещё по пути туда мы зашли к металлобазе – и узнали, что наши охранники вполне успешно уже собрали у всех складов попаданцев-заместителей. И там на то время их уже было двадцать один человек – узнав, что все они только за то, чтобы идти жить в большой коллектив, я, своим личным решением, дал им приказ начать разборку построек складов первого и второго. Так как нам все равно придется это делать, и перевозить весь стройматериал на Независимость. И ушел к своей далекой цели. А вот тааам – нас ждал сюрпрайз. Охрененный.

– Ты бо этом судне, что стоит сейчас в бухте?

– Ага. Но не только. То, на чем я пришел – это малый танкер класса река-озеро, или же небольшой каботажник. В свои восемь танков он может взять всего только сто шестьдесят тонн жидкого груза.

– Нихрена себе – всего! Только один этот параметр говорит, что полное его водоизмещение порядка трехсот-четырехсот тонн. А это – ого-го сколько! И какие там стоят движки? Дизеля? Быстро бегает-то? Сколько ему лет от роду?

– Старый он, точнее – древний. Очень. Тысяча девятсот сорокового года выпуска, судя по найденной в рубке табличке. А ходит он при помощи паровой машины – состояние у которой такое, как будто она только сошла со стапеля. И их там две, и котлов тоже два – к тому же они работают или на нефтянке или банальном мазуте. А ходит медленно – в эконом-режиме всего одиннадцать узлов, а на полном ходу, судя по той же табличке, разгоняется всего только до шестнадцати. Мало конечно, но на безрыбье – и рак рыба.

– Мало? Да это-же просто класс! Ты не представляешь, даже какой!

– Почему? Именно что представляю. Но и это не все.

– А что ещё?

– В той же бухте стоял небольшой речной самоходный паром – но он уже рассчитанный на перевозку до тридцати тонн груза. И это далеко не все. На этом же острове был в свое время склад с охранником, который, прежде чем последние попавшие туда люди упокоили его самого, смог до этих пор отправить в места вечной охоты дюжину их предшественников. Но вот последняя троица оказалась и умнее и опаснее, завалив в конце-концов его самого. Так что там ко времени нашего прибытия обитало полтора десятка резких и решительных мужиков и женщин.

– Но почему же они сами, имея у себя под рукой такой ценный ресурс, не ушли из тех голодных мест?

– Хмык! Банально. Воды, природной, на том солидном клочке суши не было совершенно. Они только могли изредка собирать дождевую. И большую половину своего весового лимита пускали именно на это. А топливные танки что в том что в том судне были девственно пусты. Вот и сидели – ожидая с моря погоды. Пока не дождались нас.

– Ну а вы как смогли достать топливо?

– Вокруг этого острова-порта, кстати, я его и назвал – Порт, дешево и сердито. Так вот – вокруг него, примерно на расстоянии десяти-пятнадцати километров, лежит ещё три островка и пять бывших ранее с людьми скал, но острова хоть и небольшие но притом заселенные. И вот на одном из них в крохотной бухточке на сухом её берегу, на поддоне стояли ценнейшие бочки с соляром и сырой нефтью. Ну а дальше – это уже было делом техники. Пока мы перевозили топливо, обитатели этого Малого разобрали свою постройку, и связав её плотом, ушли с нами. И эта троица, к кому мы совершенно случайно сразу заглянули, была представлена двумя молодыми парнями двадцати пяти и двадцати семи лет, автослесарем из Белгорода и мотористом из Ростова-папы, и сорокалетней татаркой из Уфы – бывшей там завлабом химлаборатории на местном нефтеперерабатывающем комбинате.

– А что, в Порт-овом вы склад не разбирали? И почему же это?

– Вот сейчас в своем докладе и до него доберусь. На двух остальных тоже были люди, но не русские – все же мы с трудом смогли с ними пообщаться, и получив их безоговорочное согласие на вступление в наше большое и дружное сообщество, забрали с собой.

– И кто же там такой был?

– На одном обитали предствители так называемой богоизбранной нации – то есть евреи. Три человека. Самый интересный из них один – это молодая женщина, даже скорее девушка, кстати – она твой ровестник, ей тоже двадцать шесть лет. Служивая, так как была в форме – и она при нашем знакомстве показала свое удостоверение личности.

– И ты вот так сразу понял, что там написано?

– Уела. Конечно же, ничего в их иероглифах я не разобрал. Но там кроме их родной писменности – был дубляж на инглиш, и уж в нем найти такое сокращение, как ЦАХАЛ я смог.

– Ну-ну!

– И чего ты нукаешь? Считаешь – что я мог бросить робинзонствовать одиночкой женщину? Даже если и не врубился, кто она? Хорошего же ты обо мне мнения.

– Ладно, не ершись. Извини. Тут с ней разберемся – кто она, и с чем её есть нужно.

– Вот и я так решил, тем более и сосед упоминал, что к нему тоже прибилось несколько человек из их этого племени – так что со временем разберемся, кто же она есть. Ну так я дальше продолжу? Можно?

– Конечно-конечно. Тем более сон ты мне уже вполне успешно прогнал.

– Каюсь. Но если бы ты меньше прерывала, то уже шла бы отдыхать. Ещё там было двое, парень-еврей, но арабского происхождения из Алжира и дедулечка из Канады. Вот через него я и смог пообщаться с остальными. А на втором были эксклюзивы не хуже – сорокалетний офицер-афганец, но не из банд талибана, он служил в правительственных войсках. Я так сразу подумал, что с ним никогда не смогу понять друг-друга, а как оказалось, он так приличненько знает наш великий, но только разговорный, и в плюс хорошо шпрехает на английском. Ещё пакистанец – и вот именно он сражился в отряде Аль-Кайеды. Но на вид вменяемый, вроде как без особых заскоков. И женщина-гаитянка лет тридцати, может чуть больше – но по ним, азиатам, я никогда возраст угадать не мог. Потому-то я и сказал, что это сброд блатных и шайка нищих. Согласна?