Текст книги "Математик Боя. Жизнь сильнейшего (СИ)"

Автор книги: Кровь и Чай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 39 страниц)

– Ха, ты успеваешь засматриваться на девушек во время битвы – кому-то пора давать джонинский жилет, – глава клана Учиха похлопал парня по плечу и серьезно добавил. – Я знаю, что мне не обязательно тебе это говорить, но я скажу – не обижай мою ученицу, ладно?

– Ладно, – кивнул ничего не понявший Орочимару.

Как ее обижать-то? Она же не враг. Или о чем Кагами-сама вообще?

– Славно, – кивнул Учиха и пошел на выход. – Удачного разговора с учителем.

Сенсома-сенсей, как всегда, сидел в кресле. Еще в бытность его директором Академии он любил мягкие и удобные кресла, подчеркивающие солидность своего хозяина. Его кабинет, что в Академии, что здесь, всегда немного давил на гостя, заставляя прислушиваться к каждому слову владельца. Все это, вкупе с личностью Математика Боя, гарантировало то, что в любом разговоре на своей территории Сенсома-сенсей будет вести.

Но начать сейчас должен Орочимару.

– Сенсома-сенсей, я не добился успеха, – признался он.

– В чем же? – удивился учитель. – Ты стал куда сильнее и многое узнал. Разве нет?

– Узнал, – кивнул Орочимару. – Но не все. Вы помните наш разговор? Шесть месяцев назад вы сказали, что убийства перестанут казаться мне простым делом, стоит мне увидеть, как жизнь покидает человека в его глазах. Я… не понял этого.

– Ты что, серьезно заглядывал в глаза к каждому, кого успел убить за эти шесть месяцев? – поднял бровь Сенсома.

– Я записал, – Орочимару достал из подсумка записную книжку, и брови сенсея натурально полезли на лоб. – Сначала я просто протыкал мечом сердце, чтобы жизнь уходила медленнее. До того, как глаза становятся стеклянными, шиноби успевают о многом подумать. У юхеев во взгляде, в основном, только боль. Часто шиноби умирают грустными, реже – яростными. Совсем малый процент умирает довольными. Таких много среди тех, чьи товарищи ушли, пока умирающий прикрывал их отход. Потом я стал отрезать умирающим пальцы. Процент яростных смертей увеличился. Появились те, кто удивлялся. Таких было немало. Еще я пробовал срубать голову, но там тяжело поймать взгляд. Несколько раз удалось – там было неверие. Похоже, они не ожидали своей смерти. Умирающие от пыток, в основном, смотрят с болью в глазах. Иногда – с яростью. Но многих мне пытать не довелось. Умирающие от ран, которые нанес не я, смотрят с безразличием. Еще есть…

– Стоп! – учитель поднял руку. – Стоп-стоп-стоп-стоп! Ты сейчас серьезно?

– Я еще смотрел в глаза тех, кто умирает в нашем госпитале – ирьенины подтвердят. Они помогали мне вести записи.

Сенсома вздохнул. Глубоко вздохнул. Ох уж этот ученик…

И как объяснить ему? Как достучаться? О, это будет явно непросто. Орочимару не дорожит чужими жизнями. Ему важна только своя. Этот эгоизм в нем почти неистребим, однако, в нем есть один существенный плюс – Орочимару считает свою команду важнейшими частями своей жизни. Майко и Фугаку для него – почти семья. Еще есть Джирайя и Цунаде, но они далеко.

Так-так…

– Пожалуй, мы с тобой пройдемся, – сказал Сенсома ученику, вставая.

Выйдя из штаба, командующий фронтом повел Орочимару к госпиталю. Однако, не дойдя до палаток две сотни метров, он остановился и протянул парню странный скрипучий разноцветный песок.

– Поднеси к носу и вдохни, – приказал он. – Я редко им пользуюсь в последнее время. Отбивает запахи.

Орочимару поначалу не понял, зачем ему отбивать запахи, но послушался. Осознал необходимость нюхать странный песок он только тогда, когда наставник определился с выбором палатки.

Смертельно раненые. Помещение, в котором шиноби и юхеи доживают свои последние минуты. Вернее сказать – умирают.

Да, приятных запахов там нет.

Внутри было пусто. Вернее, там не было тех, кто доживет до следующего часа.

– Итак, приступим, – сказал Сенсома и… начал вести лекцию о строении человеческого организма.

Орочимару слушал, не перебивая. Учитель заставил его взять скальпель, препарировать уже мертвого джонина. Один из еле живых чунинов попросил добить его и Сенсома, не отвлекаясь от лекции, приказал Орочимару сделать это. Орочимару сделал. Он ничего не понимал, но учитель явно пытается ему что-то объяснить.

– Быстрее! Сенсома-сама тут! Сюда! – донеслось взволнованное с улицы.

Сенсома нахмурился и повернулся ко входу. Орочимару тоже заинтересовали возбужденные крики, а через секунду после того, как он повернулся лицом к выходу из палатки, в нее буквально влетели три джонина с носилками, с которых обильно капала кровь.

– Сенсома-сама, зацепили! На отходе! – тяжело дыша, сообщил один из джонинов. – Не спасти! Она… хотела увидеть вас последний раз…

– Что… – Сенсома шагнул вперед и осекся.

– Майко! – воскликнул Орочимару.

Напарница выглядела плохо, если не сказать ужасно. Неведомой техникой ей разворотило всю спину, оторвало ноги и… еще много чего. Бывшая симпатичной еще утром, девушка лежала на носилках куском плоти, прерывисто и хрипло дыша.

Она умирает. И очень быстро.

– Майко! Что ты?! Как?! Постой! – взволновавшись, Орочимару распаковал самое мощное обезболивающее, хранившееся в его кимоно и буквально влил его в девушку. – Держись! Сенсома-сенсей вылечит тебя?!

– Я не… – учитель выглядел ошарашенным. – Не могу, Орочи. Не это.

– Но она же умрет! – воскликнул Орочимару.

Воскликнул и все понял.

– Кай, – буркнул он, сложив печати.

Джонины посмотрели на него, как на идиота, а боль во взгляде Майко сменилась удивлением.

– Кай, – повторил Ясягоро, подавая чакру. – Ну Кай же!

Подав природную чакру в технику рассеивания гендзюцу, Орочимару смог-таки развеять морок. Джонины исчезли, а Майко сменилась одним из множества мертвых тел шиноби в палатке. Лишь учитель стоял там же, где был и в гендзюцу.

Устало вздохнув, Орочимару закрыл руками лицо.

– Теперь ты понял, я надеюсь, – голос Сенсомы-сенсея был суров. Он был недоволен и, в то же время, рад за ученика. – Ты чуть не превратился в монстра, ученик. Еще капля, и даже это представление тебя бы не вернуло. Ты знаешь, что по моей задумке ты должен был разрыдаться и упасть в обморок, когда «Майко» попросит тебя ее добить? Ты понял все гораздо быстрее, и это пугает еще сильнее.

– Я… я понял, – во рту пересохло, но голос Орочимару был спокоен. – Теперь все понял. Простите, сенсей.

– Прощения будешь просить у врагов, которых ты мучал, когда вы встретитесь с ними в Чистом Мире. Всегда помни о черте, Орочимару. И не переходи ее. Иначе я тебя остановлю. И тебе это не понравится.

– Мне нужно увидеть их, – Орочимару мотнул головой. – Пойду навещу Майко и Фугаку. А потом пойду к Харуко. Да. Кстати, учитель, вы не могли бы мне объяснить о любви? Мне нужно знать, как сделать так, чтобы Харуко меня поцеловала. Сама.

– «Да что с этим парнем не так?» – усмехнулся про себя Сенсома. – «Теперь еще и романтика. Эй-эй, мы вообще-то стоим в морге. О чем он думает?»

Впрочем, романтика будет явно безопасней для души Орочимару, чем пытки врагов. Пожалуй, нужно проконсультировать не только его, но и Кагами. Чтобы тот проконсультировал Харуко.

Пусть займутся друг другом, а не изысканиями с пытками. На войне, конечно, особо отвлекаться на романтику не принято, но Сенсома уж постарается дать молодым возможность и время.

– Как трудно быть учителем…

***

– Уже пол года ты ведешь с ним этот призрачный поединок, – Чие развела руки в стороны. – Нет, я понимаю – у тебя есть план. Твоя комбинация в тот раз с Изуной и Какузу была самой успешной нашей операцией, но теперь ты куда более осторожен.

– Я выигрываю нам время, – Зак скучающе зевнул и покачал на весу фигурку белого короля. – Сколько артефактов Мадара и Небо уже собрали? Три?

– Два, пока! – откликнулся Изуна, развалившийся на диване и смотревший за игрой Зака с самим собой. – Завтра будет уже три. Дара свалил в Землю…

– Неспешно, но верно, – кивнул Зак. – Но не беспокойтесь об этом, Казекаге-сама. Я закончу войну в течении последующих трех месяцев.

– Тебе были нужно артефакты Рикудо?! – догадалась Чие.

– Неа, – не догадалась. – Можете сложить их в кучу мусора. Мне нужна была информация. И она у меня есть. Почти вся. Теперь осталось усложнить партию. Добавить новых фигур. И третью сторону, конечно. Такого он не ожидает…

Зак посмотрел на позицию черных и сделал ход. Отлично, совсем скоро их поединок разумов перейдет в финальную фазу. Будет, как любит говорить Изуна, довольно забавно.

Комментарий к Вторая Мировая Война – пол года битв

Арина Евгеньевна И. – спасибо большое за поддержку, как всегда) Действительно – два сапога)

Arsenalom – бро, спасибо за помощь – лучший, как всегда)

Интерес к Математику под-упал, так что я беру небольшой перерыв. Главы будут выходить раз в неделю, эт точно, но пока не больше. Так же – скоро (завтра) выйдет первая глава нового фика, но в этот раз не по Наруте, а по вселенной Аватара – кто забыл или не смотрел – освежайте память, фик будет крутым.

Вот так. Если хотите подбодрить автора и ускорить выход следующей главы, можете кинуть пару рубликов сюда 2202 2018 3381 7907 (Зуев Илья с утра был…) или сюда https://qiwi.me/emperor_ozin

Всем спасибо, всем добра и удачи – спишемся)

Здесь был Бета.

========== Последний день фронта с Ветром… или Огнем? ==========

– Майко!

Харуко на полной скорости ворвалась в личную палатку подруги, успев даже активировать Шаринган на секунду-другую, для того чтобы перемахнуть через Каамару, сонно зевнувшего при этом. Судя по глазам куноичи – девушка была жутко взволнована, смущена и рада одновременно. Майко, конечно, плевать на это, но Учиха не отвяжется, если она не спросит.

– Че? – издала полу-рык Инузука, проведя точильным камнем по кунаю.

Восемь месяцев назад она была юной девушкой, только-только вышедшей из стен Академии шиноби и тут же попавшей под жесткое крыло Математика Боя. И восемь же месяцев назад она впервые поучаствовала в настоящем бою, чуть было не ставшем причиной ее гибели. О да, с тех пор многое изменилось. Она стала выше, крепче, быстрее и опытней. Всегда агрессивная и бойкая, Майко раскрыла свой потенциал штурмовика именно в боях и сражениях. Многие пророчили ей скорое джонинство и радостно сравнивали с ее учителем – Сенсомой из молодого клана Томура.

Может и так, ей плевать. Пока она может валить ублюдков, которые ей не нравятся, на поле боя, она довольна.

Ну и Фугаку с Орочимару тоже должны быть живы.

– Представляешь?!. – выдохнула Харуко. – Орочимару меня поцеловал! Сам!

– Пф! Бледнорожий заучка планировал это целый месяц! – Майко покосилась на девушку. – Тебя это так удивляет?

– Я рада! – Харуко подпрыгнула к подруге и заключила в крепкие объятия. – Это же означает, что он станет моим парнем, понимаешь? Мы с ним будем гулять, есть мороженное… О! Он даже сделает мне какой-нибудь подарок на день рождения!

Майко закатила глаза. О да, Харуко такая. Рассуждать о прогулках, днях рождения и мороженных в разгар войны – почему бы и нет? И придурок-Орочимару тоже хорош – нашел время. Хотя его запах не сравним с запахом Харуко – он не так трепетен к отношениям, выстроенным им с Учихой. Даже мелкий Фугаку понимает, что Змей просто проводит очередной эксперимент. Ладно, ей-то какая разница?

Ах, ну да, ее же душат.

– Ладно, прекрати, – одним движением плеч Майко отстранила от себя Харуко. – Я… рада за тебя. И за Орочимару.

– Правда?! Ты просто…

Договорить восхищенная девушка не смогла – ее прервал приглушенный взрыв, звук которого донесся до палатки Майко, находящейся почти в самом центре лагеря.

– Громковато, – согласилась Майко с молчаливым непониманием Харуко и, ткнув Каамару в живот, вышла из жилища.

Судя по звуку, кто-то долбанул техникой Огненного Шара в радиусе километра, при этом Шар должен быть, как минимум, трех метров в диаметре. Что много. И километр – близко. Можно сказать, кто-то шалит прямо перед лагерем со стороны фронта. А кто там может шалить?

– Ни за что не поверю, что это какая-то супер-дальняя разведка, – Харуко встала подле подруги.

– Это либо нападение, либо диверсия, – согласилась Майко, кончиками пальцев касаясь морды Каамару, потершегося об ее ногу. – И в обоих вариантах мы должны искать сенсея.

– Его не нужно искать – достаточно просто подойти к нему, – Учиха, активировав Шаринган, указала на главный штаб фронта. – Потому что реакция у него куда получше нашей.

Инузука присмотрелась и молчаливо согласилась с ней. Сенсома-сенсей стоял там, на деревянной крыше штаба, скрестив руки на груди и, по видимому, смотрел на источник взрывов.

Майко сорвалась на быстрый бег.

– «Сенсей не станет так долго смотреть на того, кого может легко убить. Что же там за монстр?!»

***

– Знаешь их? – с любопытством спросил Кагами.

Сенсома медленно покачал головой – этих шиноби он не знал. Вернее, он никогда раньше не видел их. Но слышал слухи среди врагов, да и разведка, бывало, докладывая о самых провалившихся миссиях и диверсиях, упоминала нечто подобное. Их чакра была мощной и… странной. И по общему впечатлению, они тянули один уровень с Какузу, похищающим сердца.

Самый сильный из них – молодой мужчина с перемешанной чакрой. Любой шиноби бы запутался в том, к какому клану принадлежит этот человек, но Сенсома породнился с членами этого клана, так что прекрасно знал – перед ним один из Цубаки. Он совсем не тянул, по силам, на Орои, но был явно сильнее обычного джонина высшего уровня.

Второй по силе был похож на монаха. На боевого монаха – рукава его робы были обрезаны, а чакра темна и агресивна. Было что-то необычное и в этой чакре. Она странным образом напоминала Сенсоме визит в Узушио и усыпальню Мудреца Шести Путей. Опасный враг с опасной тайной.

Последнего мужчину субтильного телосложения Сенсома даже узнал. Нет, он никогда не был знаком лично, но описание самых влиятельных людей политики в мире говорило опытному шиноби и одному из самых вовлеченных в политику Скрытого Листа (а значит и Страны Огня), что перед ним стоял Куре Казахана – младший сын Дайме Страны Снега.

– В броне – член семьи Дайме Страны Снега – его младший сын, – поделился наблюдением Сенсома. – Тот, что в центре – Цубаки. Не знаю точно, насколько сильный и сколько у него геномов, но он опасен даже для тебя. Последний – без понятия.

– Разведка не так давно докладывала о шиноби, похожем на монаха и довольно быстро двигающимся по полю боя, – Кагами постучал пальцем по нижней губе. – Ну и он, вероятно, довольно силен, раз большего мы о нем не знаем.

– Сенсей!

Майко приземлилась подле Сенсомы всего лишь мгновением позже Орочимару и Фугаку. Харуко, удивленно распахнув глаза, опоздала на целую секунду, не забыв бросить на отстраненного Орочимару восхищенный взгляд.

– Это определенно провокация, – вслух подумал Сенсома, даже не посмотрев на учеников. – И мы вольны выбирать – вестись на нее или нет.

– Вестись на провокации довольно глупо, – заметил его зам.

– Только на неочевидные, – не согласился он. – Эта провокация очевидна. Возможно, она рассчитывает на то, что мы не поведемся, и в этом ее главная опасность. Враг не раз доказывал, что неглуп. Тогда вопрос не стоит в том, вестись на провокацию или нет, а в том, как именно мы должны на нее повестись.

О да, враг пришел к самому лагерю. Что они могут сделать втроем против тысяч шиноби? Ничего, ответ очевиден. Но их стратег явно не дурак, а это значит, что если Сенсома будет играть с ними от обороны, не ведясь на провокацию, что-то может случиться. Не важно что, за восемь месяцев Сенсома изучил своего противника так же, как он изучил его. О да, это ведь, на самом деле, так похоже на него – выйти малыми силами к самому лагерю врага, а потом загнать его в ловушку.

Хорошо, тогда следует исходить из того, что Сенсома клюнет на это. И как же это лучше сделать? Эта троица не будет тут драться – они отступят, а это предполагает несколько вариантов. За кем броситься Сенсоме, а на кого направить своих людей? Ну, по идее можно активировать Врата и просто убить всех практически разом. А осилит? Нет, едва ли – враг знает о его силе и не совершил бы такую глупость, как жертва тремя шиноби уровня…

Стоп, жертва? Как пешками в шахматах?

– «Это партия, и мне предлагают сыграть в игру, » – подумал Сенсома, проведя полную аналогию. – «Ферзя пытаются заманить в окружение и безжалостно смести с игры. Как очевидно, но… Жизнь – не шахматы. Хватит ли у Суны пешек, чтобы остановить такого ферзя как я?»

О, это становится скучно. Он пошел на войну и провел ее восемь месяцев, но достойных сражений было так мало, что это навевает тоску. Самым волнующим днем на войне, пожалуй, были роды Юки – в день родов с ним связались из Конохи с помощью клана Яманака, и понеслось… Кагами до сих пор посмеивается и шутит про то, что седых волос на голове Сенсомы стало больше. Юки была из клана Цубаки, и в клане этом роды имели самое особое значение. Плюс ко всему – она была носительницей Стихии Дерева, и очень боялась, что ребенок унаследует ее кеккей генкай.

Роды были очень тяжелыми. Жена ходила по краю, а он не мог ничего сделать. Но все обошлось. Ребенок и мать живы и теперь уже здоровы. Ошими – так зовут первенца Сенсомы. Ошими Томура – сын, из всех предоставленных ему кеккей генкай унаследовавший отцовский – Стихию Льда.

– Когда-нибудь клан Томура станет фирменным кланом Страны Огня, – довольно улыбался Хирузен. – Повелители Ледяной Стихии станут одним из прочнейших камней в фундаменте наших войск!

– Ох и договоришься у меня Сарутоби – закончу войну и набью тебе лицо, – отвечал Сенсома Хокаге. – Если мои дети не захотят быть шиноби, ты их и пальцем не тронешь.

– О да, твои дети в каком-то из миров не захотят быть шиноби. Держи в курсе!

Обезьян был прав – Сенсома любил сражения, как саму жизнь, и любовь эта была столь велика, что и его детям ее хватит в избытке. Что и говорить – даже его ученики в этом походят на учителя так пугающе, что многие политики Страны Огня серьезно задумываются – кого взрастит прославленный воин? Опору и надежду страны – замену себе на военном поприще? Или же опасных и своевольных монстров, вроде того же Мадары?

– Ты отвлекся, – вырвал его из раздумий голос Кагами.

– Да, но это не важно, – Сенсома снял очки и задумчиво посмотрел на них. – Противник хочет нас спровоцировать, и мы пойдем у него на поводу.

– Знаешь, они, конечно, могли придумать плохой ответ на то, что мы не будем идти на провокацию, но ведь согласись – рассчитывают они на то, что ты клюнешь. И там все может быть в разы хуже.

– Но это «в разы хуже» будет направлено на меня и тех, кого я отправлю, а не на случайные цели в лагере, – Сенсома серьезно посмотрел на друга. – А я верю тем, кого направляю.

Кагами легко пожал плечами, понимая, что друг прав. Сенсоме действительно было скучно на этой войне, но он был слишком благоразумен, чтобы веселиться по полной – в таком случае могли пострадать граждане Страны Огня. Пока что он был благоразумен. Любой повод, и командующий фронтом с Ветром бежит на поле боя. А еще его бесит то, как долго тянется эта война. Он надеялся закончить все уверенно и быстро, но враг оказался слишком хитер и умен – он не проводил крупных сражений. Да, Сенсома выигрывал все битвы, в которые вступал, но главный стратег Суны уже очень давно не давал ему выиграть действительно важных битв.

Сенсома не мог проиграть на этом фронте, но и победить не мог.

Пока что не мог.

– Орочимару, Майко, Фугаку – пойдете с Кагами и его командой, – расставив все по местам в своей голове, Сенсома принялся отдавать четкие и правильные приказы, не забывая делать свой голос командным. – Кагами, собери мощный ударный отряд из джонинов. Я отправлюсь за монахом, раз уж он самый быстрый, а остальных должны будете связать боем вы. Связываете боем и набираете подкреплений для того, чтобы их победить. Но не ослабляйте главный лагерь полностью и будьте готовы ко всему – массированной атаке, обороне, эвакуации наконец. Делайте все, что от вас зависит для того, чтобы держать лагерь в максимально стабильном состоянии.

– А ты? – спросил Кагами, заранее зная, в общем, что ему ответят.

– Полезу в самую гущу ловушки и хорошенько там повеселюсь, – оскалился Сенсома, спрыгивая с крыши. – Увидимся позже!

***

– Он так быстро все решил? – судя по виду Зака, он был удивлен. – Я думал, что он, все же, подумает пару часиков… Это неудобно.

– Дара еще не вернулся, – кивнул Изуна, проверяя свое снаряжение. – Ну тогда, может быть, давай я его заменю?

– Не подходит, – Зак расстроенно цыкнул, щелбаном сбивая офицера черных на доске. – Если ты выйдешь, Сенсома будет думать о том, что с его друзьями сражается Мадара. Он постарается улизнуть. Снова.

– Ну тогда давай я пойду в другой бой, – пожал плечами Учиха. – Раз уж не победим тут, то сделаем все возможное там.

– Нет, вы мне нужны, – Зак взъерошил свои волосы. – Ты не понимаешь, Изуна. Послушай. Мадара – очень сильный шиноби, и в одиночку он может уничтожить все силы Страны Огня на этом фронте. Но он не может победить Сенсому один на один. И Сенсома не сможет победить его. Если они выйдут сейчас друг против друга – ни один не возьмет верх, в конечном итоге.

– Дара бы поспорил, но я слушаю, – Изуна облокотился на стенку, внимая.

– Проблема в том, что Сенсома может отступать, – продолжил Зак. – Если я разом выведу против него тебя, Каруму, Куре, Юширо, Какузу и Будо, то он просто уйдет к своим людям, оставив нас ни с чем. Даже хуже – разменяется еще как-нибудь. Поэтому мы должны сделать так, чтобы он не отступил. Перекрыть эту возможность.

– Мы должны как-то ограничить его территориально, а потом добавить сил, при этом бой с ним должен начать именно Дара, – Изуна нахмурился, думая. – И ты зачем-то изучал все уникальные и не очень техники Математика Боя…

– Они нужны для меня, а не для вас. От вас требуется только сражаться с ним в полную силу.

– Не слишком много волнений из-за одного-единственного шиноби? Да, он сильный, но я, например, мог ему противостоять. Если бы мы вышли втроем: я, Дара и Карума, то мы, бы, думаю, смогли…

– Просто доверься мне, – Зак покрутил в руках фигурку белого короля. – Сражение, это тебе не только баланс сил и их удачное применение. Это нечто куда больше и грандиозней. Я покажу тебе. Когда я одолею Математика Боя, можешь мной восторгаться.

– Одолеешь нашими руками, – усмехнулся Учиха.

– Конечно, чьими же еще?

***

Реакция у троицы противников оказалась отменной, а потому Сенсома не удивился, когда они четко разделились, оставляя монаха Математику Боя, а принца Страны Снега и члена Цубаки Кагами и его отряду. Быстро и четко, но довольно… судорожно. Они явно ожидали такой реакции, но не думали, что он среагирует так быстро?

– Ладно, это не так уж и скучно, – решил Сенсома, напрягая ноги и чакру в них. – Поиграем в догонялки?

Монах был массивен и мускулист, что еще больше убеждало в том, что рясу он носит не с самыми благими намерениями. Или мирными, по крайней мере. Он отлично разорвал дистанцию с самого начала и уверенно пользовался своей форой, держа Сенсому на хвосте. Более того, на пути им то и дело встречались всевозможные ловушки, которые монах обходил, подставляя в них Математика Боя.

Противник заводил его все глубже и глубже на свою территорию и явно тянул время. Однако, позволять делать ему это бесконечно Сенсома не желал.

– Первые Врата: Врата Начала! – рыкнул Сенсома, ускоряясь.

Монах почувствовал, что больше не может держать нужную дистанцию, и спрыгнул с ветвей деревьев, по которым удирал. Сенсома пулей метнулся в его сторону, буквально запуская себя в него как снаряд.

Но вдруг воздух перед монахом завяз, будто превратившись в кисель, и Сенсома «срикошетил» от затвердевающего «ничего», мигом приняв боевую стойку и приготовившись к прыжку.

– Ты не использовал чакру, – заметил Сенсома, подгадывая момент.

– Нет, использовал, – монах сложил печати. – Только не свою. Великий Огненный Шар!

– Великий Огненный Шар! – ответил тем же Сенсома.

Он принял решение выжидать. Не может быть, чтобы противник заманил его только для дуэли один на один – слишком уж это просто. Нет, тут нечто более глубокое.

Великий Огненный Шар монаха не уступал, по силе, Шару Сенсомы, но и не превосходил. Однако, Сенсома с удивлением обнаружил, что техника противника продавливает его собственную и уверенно берет курс на него самого. Вокруг огня монаха было небольшое пространство, будто невидимое покрытие в несколько десятков сантиметров, которые защищало ниндзюцу от ответных мер.

– Стихия Земли! – Сенсома быстро сложил печати и «нырнул» в землю, ощущая, как жар проходит над головой.

Несколько новых печатей, и сразу три земляных клона выпрыгивают из-под земли и несутся к монаху в ближний бой. Сам Сенсома бросился к нему же, но под землей.

Противник спокойно подпустил клонов к себе и начал раздавать тяжелые удары руками и ногами, буквально с ходу кроша копии Сенсомы. Это было странно, ибо они были достаточно прочны и умелы, чтобы держать на себе любого джонина. Они не должны были так запросто проигрывать в ближнем бою!

Сенсома выпрыгнул из-под ног противника как раз в тот момент, когда тот закончил с третьим клоном, и врезал ему по подбородку! Однако, его кулак остановился всего в пяти сантиметрах от головы монаха, а потом враг положил обе руки на одну его и перевернул Математика Боя в воздухе.

Он действовал умело и неспешно, но четко и выверенно. Он действительно был монахом.

– Вторые Врата… – выдавил из себя Сенсома, закрываясь, в полете, от удара ногой.

Со Вторыми Вратами дело пошло куда как проще. Да, противник все еще имел возможность блокировать его прямые удары и даже отвечать своими непонятно-мощными кулаками, но теперь у Сенсомы была фора и он думал.

– «Это как у Тоширо, или почти, » – размышлял Математик Боя, проводя серии сокрушительных и точных ударов руками и не достигая результата. – «Только Узукаге не использовал невидимые стены в нападении. Отлично, возьмем за аксиому, что их не пробить. Что тогда? Сдаваться?»

Усмехнувшись своим мыслям, Сенсома сделал сальто через голову монаха, попутно дважды, почти синхронно ударив его по макушке. Расчет был именно таким, чтобы сила ударов достигла адресата поочередно с разницей в мгновение мгновения. И, к удивлению Сенсомы, обе атаки прошли.

– Твоя скорость действительно невероятна, Математик Боя, – сказал монах, ударом ноги с разворота по блоку отправляя Сенсому в полет. – Ты и правда можешь стать тем самым непобедимым противником, что мне нужен.

Сенсома оскалился и тут же покрылся чакрой Исобу, ускорившись так, что пролетел расстояние до цели до того, как она успела моргнуть!

Моргнул Бодо только когда Математик Боя в Покрове Одного Хвоста уже стоял за его спиной, а по руке потекла кровь.

– «Покажи же мне, что такое смерть!» – восторженно подумал он, разворачиваясь и используя небесную чакру, чтобы сгустить само мироздание на пути удара врага. – «Быстрее, пока у меня не кончилась чакра!»

***

– Бодо его держит, – удовлетворенно сказал Зак, но тут же нахмурился. – Хотя он и не продержит достаточно. Чие, твои люди готовы?

– Армия Страны Ветра ждет, – отчеканила Казекаге, проглотив гордость. – Но лучше бы тебе не подводить меня, Зак.

– Я обязательно смогу победить Математика Боя, таков наш с тобой договор, – мужчина пожал плечами. – Остальное – не моя забота.

– Сестра, он нужен нам, – впервые за очень долгое время Эбизо сказал что-то умное. – И Мадара, который сотрудничает с ним.

– Мадара не сотрудничает, он просто прислушивается к советам, потому что знает, что я прав, – Зак вернулся к своей излюбленной доске. – Есть Страна Ветра, есть я и мои фигуры, вместе со Страной Неба, и есть Мадара. Он – третья сторона. Ну и его соклановцы, конечно.

Это была плохая идея. Чие уже несколько раз обругала себя самыми последними словами, но, Биджу, чем она думала, ведясь на слова Мадары и Императора? Да, Зак – талантливейший стратег и тактик, но ему плевать на ее страну. И его наемникам, которых она же и помогала собирать, тоже плевать. А Мадаре плевать вдвойне. Да, пока у них есть общие интересы – Ветер могуч, и способен даже противостоять Математику Боя и Огню. В одиночку!

Но что-то подсказывало, что когда общие интересы закончатся, ее Ветер будет совсем не могуч.

– «Я что, начинаю болеть за Сенсому?» – удивилась своим мыслям Чие. – «Впрочем, это было бы удачно…»

– Бодо сдает позиции, отзывайте его, – вырвал ее из размышлений голос Зака. – И поскорее, если монах умрет, план полетит кошке под хвост!

– «Шахматы и реальная жизнь – разные вещи, » – подумала Чие, выходя из палатки главного стратега и вглядываясь в лес, в котором сейчас Бодо начинал свое отступление. – «И я покажу тебе, Зак. Я переиграю тебя в реальной жизни.»

***

Монах отбил своим хитрым приемом еще одну атаку, но следующая была рассчитана на то, чтобы его убить.

– «Он сражается до последнего, » – подумал Сенсома, подстраивая нападение так, чтобы противник сам напоролся на его хвост. – «Интересно, какова его мотивация?»

Но, внезапно, монах отстранился и отпрыгнул как можно дальше назад. Всего миг, и он уже больше не жертвует своей жизнью в этом бою, а отступает из него.

И отступает резво.

Сенсома сбросил Покров и вновь сосредоточился на погоне. Врата он деактивировать не стал, а потому уверенно догонял убегающего, уже примериваясь, как бы половчее его сбить с ритма.

Но он не успел – монах скользнул за густые ветви. Сенсома тоже скользнул за ним, готовясь ко всему.

И удивленно присвистнул, увидев перед собой целую армию.

Огромное песчаное плато было искусственным. Силы Страны Ветра будто специально сделали себе прекрасный полигон для последнего сражения. Только вот они немного не рассчитали, и в этом сражении им предстоит смахнуться не с армией Огня, а всего лишь с ее главой.

Впрочем, им же и хуже.

Сенсома оскалился, предвкушая бой, и неспешно шагнул вперед. Он видел всех этих шиноби и не боялся их. Его армия справится, либо эвакуируется, а вот этой толпе уже никуда не сбежать. О, он не чудовище, и, конечно, не убьет всех этих людей, но можно смело сказать – после этой битвы фронт будет закрыт. Да, ему сейчас, вероятно, противостояла целая тысяча шиноби, но хватит ли их?

Среди полевых палаток со снаряжением и кукол он заметил Чие. Молодая Казекаге смотрела ровно, с достоинством бросая ему этот вызов. Она знала, к чему все идет. И он, конечно, тоже знал.

– Техника Призыва, – Сенсома спокойно сложил пальцы, останавливаясь в двухстах метрах от армии противника.

– Какой-то внеплановый День Ежей, иголка, – донесся до него задумчивый голос Соника.

– Взаимное чувство, но кто же знал, что мне вас столько понадобится?

Двадцать три ежа и ежихи из Гигантского Леса, во главе с его Мудрецом – Теро, шумно выдохнули, буквально на глазах заряжаясь жаждой битвы от своего контрактника. Природная чакра закружилась тугим торнадо и застыла в напряжении.