Автор книги: Krieg
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)
После потери товарища атаки черногнилов стали агрессивнее. Они ставили слабую защиту, направляя бОльшую мощь на оглушающие заклинания. Очередной поток энергии отбросил Болдрика к стене, и тогда я усилила мощь. Мне ничем не помочь Болдрику, пока я занята с черногнилами. Они надоели мне, как же они надоели за восемь лет… Волна моего заклинания вдруг стала в несколько раз мощнее и поразила сразу троих. Это было столь невероятно, что даже я сама не могла поверить, что смогла так.
Я посмотрела вокруг. Дрейву было тяжело, одного черногнила он убил, а вот двое бились с ним в рукопашную и, очевидно, выигрывали. Обычно мы сталкивались с недавно обращенными черногнилами, они не такие умные. Я послала в них убивающие лучи, не боясь задеть Дрейва — убивающий луч для черногнилов не мог навредить человеку, побочным действием служило лишь временное оглушение. Кроме того, сейчас моя магия невероятно сильна, и одновременно я могла защитить Дрейва. Все одним потоком. Какое же потрясающее чувство! Никогда не считала себя крутым магом, все на уровне средних, но теперь все стало иначе. Не только я владела магией, но и магия владела мной.
Противники Дрейва ослабили хватку и упали. Дрейв огляделся в поисках сделавшего это и благодарно мне кивнул, хватаясь за горло и жадно хватая воздух. В битве оставался Эгон, еще раздавались раскаты заклинаний и сыпались искры. Я повернула голову в его сторону и застыла в ужасе.
В каком-то замедленном кино я увидела, как с криком «Предатель!» последний живой черногнил отстегнул что-то от ремня и кинул это в Эгона, и тот рухнул на пол. Я не знаю, что это было, но друга словно пронзила молния. Дрейв тут же кинулся на последнего черногнила, а я кинулась к Эгону.
— Нет… — прошептала я, понимая, что он умирает. Что бы ни кинул в него черногнил, оно убивает ему подобных.
— Твоя магия потрясающая… — Эгон улыбнулся, дотронувшись до моего лица. — У меня здесь…
— Нет, Эгон, не оставляй меня, слышишь? Будь со мной, не отключайся… Мы сейчас что-нибудь придумаем… Говори со мной, пожалуйста!
Я приподняла голову Эгона и уложила себе на колени, но было слишком поздно что-то делать. Его глаза закатились. Дыхание прервалось. Я не верила в происходящее, меня пронзило острое чувство дежавю. Нет, только не опять, только не так же!
Я схватила Эгона за ворот рубашки, не собираясь сдаваться, и случайно нащупала в нагрудном кармане шприц. Он взял с собой пробную вакцину. Мое сердце забилось быстрее. Шанс один на миллион. Вдруг тот парень просто не перенес ее действие? Вдруг Эгон сильнее? Я должна попробовать все. Я не хочу потом жалеть.
Я достала шприц с вакциной и ввела ее Эгону прямо в сердце.
— Ну же, дыши, — умоляю его.
Я стала делать искусственное дыхание. Я не сдамся.
— Не бросай меня, — просила я сквозь потоки слез, — не снова, не сейчас, не так!..
Я смотрела на Эгона и не верила, что вновь потеряла его. Восемь лет назад я точно так же, как сейчас, рыдала над его бездыханным телом в переулке. Как на перемотке. Я снова проваливаюсь в яму…
— Мне так жаль, Эгон… Так жаль… — я захлебывалась слезами.
— Аннет, ты ему не поможешь, идем дальше, — Болдрик вернул ощущение реальности и попытался оттащить меня от тела друга.
— Подожди минуту… — я почувствовала, как крепкие руки Болдрика отпустили меня, и весь мир снова перестал существовать.
— Мне так жаль… — снова повторила я, не отрывая взгляд от Эгона. — В этот раз я точно виновата…
Еще мгновение я смотрела на старого друга, а после поцеловала его в губы. Он любил меня своей странной любовью, наверное, нам просто не суждено быть вместе, ведь так бывает, когда все против вас, как бы ни хотелось… И вот теперь мне снова придется рыть могилу. Мне так жаль…
— Ты ранен? — я посмотрела на Болдрика, фокусируясь на насущных делах и на живых людях.
— Ерунда, — он отмахнулся, чуть поморщившись. Его руки и лицо были в свежих ссадинах и потеках крови. Жить будет.
Я кивнула, закрывая Эгону глаза. А теперь нужно бежать.
Дрейв, одолев убийцу Эгона, уже подбежал к очередному и последнему коридору, ожидая нас. Я видела в его глазах сочувствие, но это все потом… Я кое-как встала и вместе с Болдриком побежала за Дрейвом в черноту. Когда коридор закончился, нас встретили сильные порывы ветра и очередной большой темно-синий мраморный зал. Вот только в нем было одно существенное отличие.
Чуть в стороне от середины зала в воздухе висела огромная дыра в пространстве и времени, к которой вели три высокие ступеньки. Она имела черный оттенок, и все же за ее пределами можно было различить незнакомую улицу с высокими стеклянными зданиями, уходящими далеко в небо. Их вид завораживал. Никогда не видела ничего подобного, что было бы сотворено человеком.
Хватило пару мгновений, чтобы понять, что именно от дыры дул ветер, беспрепятственно гуляющий по залу и пробирающий холодом до костей. Справа я заметила фигуру человека, сидящую на ступеньках, и с удивлением узнала в ней Альфреда, закованного в наручники. Он сидел чуть поодаль от массивного каменного трона, на котором восседала… Гниль.
Как только мы вошли внутрь, Его Величество встрепенулось и кинулось в нашу сторону.
— Добро пожаловать! Справились с охраной профессионально, браво!
Я никогда не видела такого существа. Его Величество представлял собой странную разумную искрящуюся субстанцию черного цвета, которая то обретала очертания человека, то расплывалась во все стороны как амеба. Так он передвигался, словно самая черная туча на земле. Было в нем что-то завораживающее, что привлекало и заставляло разглядывать. Периодически его черноту разрывали маленькие желтые точечки, словно загорающиеся и тут же гаснущие звезды. Завораживающее и вместе с тем отвратительное зрелище, напоминающее ту самую гниль, которую я встречала повсеместно. И как только такая мерзость могла быть такой умной? Как это могло выигрывать у нас целых восемь лет?!
— Как я рад наконец-то с тобой познакомиться, Аннет! Лично! Мне жаль Эгона, очень жаль. Признаюсь, я вас не ждал, но тем лучше! Ты сама пришла ко мне! Я так хотел, так хотел… Мне жаль, что с вакциной ничего не получилось. И какое у нас тут славное воссоединение семейства из другого мира! — Его Величество тараторило очень быстро, я едва успевала за его мыслью. Затем оно словно беззвучно хлопнуло в ладоши и посмотрело на Болдрика, потом на Альфреда. — Сын пошел в отца, даже попытался сделать вакцину, и я очень рад, что у вас ничего не вышло, иначе бы все мои труды пошли прахом.
Я в непонимании уставилась на говорящую субстанцию (оно, твою налево, говорило!), тщетно пытаясь разглядеть черты лица. Они растекались, не представляя собой ничего конкретного. Что он имел в виду сейчас?
— Что это значит? — обеспокоенно спросил Болдрик.
— Ты мой сын, — подал голос Альфред.
Вот это поворот… Его заявление с трудом укладывалось в голове. Разве такое возможно?
— Не верю, — Болдрик сделал шаг назад, а я была готова в любую минуту защитить его, если потребуется.
— Сынок, Том… — глаза Альфреда наполнились слезами. Он выглядел хуже с последней нашей встречи. Еще более старый и уставший.
— Но Болдрик… — встряла я, даже неожиданно для себя самой. Мозг выстраивал логическую цепочку, намекая, что это может быть правдой. Ведь в таком случае вся история Болдрика вставала на свои места. — Ты ничего не помнишь о своей жизни до четырнадцати лет. С тех прошло как раз восемь лет.
— Этого просто не может быть! — Болдрик посмотрел на меня, ища поддержки.
— Ты пришел в тот день ко мне с мамой в институт, — принялся объяснять Альфред с грустью. — Мы должны были поехать к твоей бабушке на юбилей все вместе, но мой эксперимент… затянулся, а потом и вовсе вышел из-под контроля. Мы все находились в эпицентре взрыва, твоя мама не выжила, а мы с тобой… попали сюда, но, очевидно, нас раскидало в разные стороны…
— Этого не может быть! — протестовал Болдрик, словно позабыл другие слова.
Я понимала его… Вот так внезапно, спустя столько лет узнать правду. И поверить в нее так сложно; звучит так нелепо эта правда. Сложно представить, что сейчас происходило в голове Болдрика.
— Я виноват перед тобой, сынок, — Альфред с трудом поднялся со ступенек и хотел обнять сына, но тот отпрянул. — Я виноват перед обоими мирами. Прости меня, ты лишился лучшей жизни…
— Увы, — Гниль вздохнула. — Однако в противном случае я бы не родился. Так что у нас с тобой общий отец, — Его Величество словно подмигнуло Болдрику.
— Мразь, — с отвращением сказал Болдрик.
— И ты для меня. Но у нас тут фенита ля комедия, — продолжила Гниль. — У меня в руках два самых лучших зачистщика, один из них вообще создал движение против черногнилов, — Его Величество посмотрела на Дрейва. — Против меня. Другая же является ключом к вакцине, — теперь оно смотрело на меня. — Думаю, без вас сопротивление людей пойдет на спад, учитывая, какая мощь сейчас разносит пол мира…
Дрейв насупился. Я знала, что не в его стиле просто так сдаваться. Он скорее умрет, чем позволит себя одолеть.
— И что тогда? Когда победишь? Что дальше? — спросил он.
— Ну… я придумаю, — Гниль загадочно улыбнулась. — Ну-с, продолжим… Нужно вернуть часть черногнилов домой, а то вы убили мою охрану… Кстати, мне так нравится ваш луч! Теперь я смогу заполучить его формулу и придумать защиту от него… Столько радости в один день!
— Я убью тебя, — прохрипела я от злости.
— О, я посмотрю на это, — издевательски ответила Гниль. — Ты столько пыталась, давай еще!
— Нет, тебя убьет не она, — раздался в зале еще один голос.
Невольно все мы оглянулись назад. Это похоже на обман зрения. В зал зашел Эгон. Живой. Человек! Такой же, каким я его помнила его до смерти.
— Эгон… — я заворожено смотрела на него, не в силах пошевелиться и поверить в происходящее.
— Это невозможно! — захрипело Его Величество, сворачиваясь в трубочку и разворачиваясь обратно. — Ты умер! Я тебя больше не слышу!
— Нет, я живой, — Эгон подошел ближе. — Вакцина сработала. И ты не слышишь меня, потому что я больше не часть твоей системы. Кстати, тот парень в палатке тоже жив, я почувствовал это благодаря ментальной связи. Я знал, что сработает. Для освобождения от гнили нужно около пяти минут клинической смерти, потом происходит процесс обратной трансформации. Мы просто ушли раньше и не увидели это.
Эгон и Альфред быстро обменялись взглядами и кивнули друг другу. Очевидно, эти двое понимали друг друга без слов. Я вдруг забеспокоилась, что-то было такое в их безмолвном разговоре, что я явно не понимала. Что они задумали?
— Я не исправлю всего, что натворил, но мне хотелось бы, чтобы ты помнил лучшее обо мне, — Альфред улыбнулся сыну, затем достал из полов своей рваной мантии пробирку с бордовым веществом и кинулся в сторону Гнили.
Движение было стремительным. В ту же секунду в зале раздался взрыв, разметая во все стороны ошметки плоти и магии. Я невольно закрыла лицо рукой, другой создав защитное заклинание, которое отразило взрывную волну.
Когда я открыла глаза, ни Альфреда, ни Гнили уже не было. Кажется, это победа. Или нет?
— А теперь дыра, — сказал воодушевленно Эгон, подходя к ней. — Я знаю, как ее закрыть.
— Откуда?! — я сделала несколько шагов в его направлении и вдруг остановилась.
Он посмотрел на меня так пронзительно, что у меня екнуло сердце. В этом взгляде читалась обреченность, я не понимала, что он собирается сделать. Эгон медленно достал из кармана пробирку с черной гнилью и посмотрел на меня:
— Мы обговаривали это с Альфредом, это был наш план. После твоего прихода сюда он понял, как уничтожить Его Величество, оставалось дождаться появления вакцины. Без нее не было смысла рисковать. Поэтому я наконец сбежал отсюда, чтобы разобраться и помочь вам. И вот все получилось. Его Величества больше нет. План сработал, а я наконец-то свободен от гнили и ментальной связи. Аннет, у нас с тобой не будет как в твоей любимой сказке — долго и счастливо, — он грустно пожал плечами и обратился к Дрейву: — Я знаю, глубоко внутри Аделин очень любит тебя, хоть и боится показать истинность своих чувств. Она чудесная девушка, я слишком поздно понял это. Береги ее.
— Я знаю.
Дрейв кивнул ему, хватая меня за руку. Это настораживает… И тут до меня дошло.
— Нет, не делай этого! — я бросилась к Эгону, но Дрейв перехватил меня, прижав к себе.
— Я был слишком долго мертв, Аделин, — сказал Эгон ровным голосом. — Мертв для тебя. И я больше не буду твоей стеной.
Я поняла, что он слышал мои мысли, знал мои чувства. Во мне взорвалась смесь стыда, грусти и беспомощности. Я не хотела, чтобы все заканчивалось именно так.
— Эгон, нет! Ты теперь человек, ты сможешь начать все сначала! Мы найдем другой способ закрыть дыру! Пожалуйста, не делай этого!
Не говоря больше ни слова, лишь одарив меня на прощание такой любимой до боли улыбкой чеширского кота, Эгон кинулся прямо в центр дыры, одновременно открыв пробирку с гнилью и сотворив незнакомое мне заклинание.
— Эгон! — заорала я не своим голосом, пытаясь вырваться из цепкой хватки Дрейва и кинуться в дыру за другом, но мой крик перекрыл оглушающий звук взрыва.
Мощнейшей взрывной волной нас откинуло к стене, зал наполнился искрящимся белым светом. Я зажмурила глаза и почувствовала, как хрустнула левая нога и по всему телу прошлась волна боли от удара об стену. Хорошо, что можно быстро приготовить срастающее кости зелье, и даже не париться о переломе… Жаль, так нельзя сделать с душой…
Когда я открыла глаза, все закончилось. На месте дыры ничего не было, нас окружал обыкновенный зал с обыкновенными мраморными стенами. Я все смотрела на место бывшей дыры и пыталась свыкнуться с мыслью, что война закончена. Больше никакой гнили и новых заражений, всех черногнилов мы исцелим, и я больше никогда не увижу Эгона…
— Предки позаботятся о нем… — Дрейв обнял меня, поцеловал в макушку и словно сам удивился, как просто прозвучали эти слова.
С секунду я непонимающе смотрела на него, а затем мой разум прояснился. Весь наш волшебный мир вставал на свои места. Дыру залатали, он цел и полон магией и жизнью.
— Конечно. Предки… — пробормотала я, не обращая внимания на слезы.
Я вспомнила, что у нас есть своя религия. Как глупо сейчас звучат слова Эгону у костра о ней… Я все это знала, только забыла.
В стороне зашевелился Болдрик. Он сел на полу и смотрел перед собой ничего невидящим взглядом. Он только что нашел и тут же потерял семью, о которой не помнил. Нам всем жить в новом мире или, скорее, вернуться к старому. К тому миру, каким он был восемь лет назад. Для Болдрика он неродной. Но предки не оставят нас.
Я прижалась щекой к груди Дрейва и прикрыла глаза. Впервые за восемь лет мне было спокойно. Было хорошо.
========== Эпилог ==========
Эгон вздрогнул, услышав вой полицейской сирены на улице, и отвлекся от монитора ноутбука. Он поднялся из-за стола и сквозь окно посмотрел на стеклянные высотки, уходящие далеко в небо. Непривычный мир, лишенный магии. Эгон посмотрел на свои руки, покрытые шрамами от ожогов. Он выжил во взрыве, который закрыл ход в другую реальность, но навсегда потерял магические способности. Он чувствовал: в нем теперь не было ничего необычного, лишь формулы и знаки, а вот по жилам Аделин до сих пор текла магия. Он больше никогда ее не увидит. Разве что во сне.
Воспоминания хлынули потоком, Эгон чувствовал себя беспомощным перед ними. Он так и не смог понять, в какой момент потерял контроль и позволил потерять себе прекрасную девушку, нежно любящую его. Он погрузился в науку, позволил амбициям заглушить свою любовь к ней. Наука всегда давала ему ответы на любые вопросы, но магия и Аделин всегда были частями его жизни. И теперь доступ к ним утерян. Его душа в обмен на душу Болдрика. Равновесие в обеих вселенных.
Маловероятен шанс, что когда-нибудь дыра в другую реальность прорвется вновь или что получится прорвать ее искусственно хотя бы на мгновение, чтобы успеть проскользнуть человеку. Рука Эгона невольно потянулась к ящику стола, в котором лежали расчеты. Слишком глупо рассчитывать, что все получится, и он снова сможет прикоснуться к ней…
Нет.
Эгон сделал глубокий вдох, вернулся к ноутбуку и пролистал документ к началу. В графе «Название» шрифтом Times New Roman четырнадцатым кеглем было набрано: «Аннет Гринн». Завтра он отнесет этот рассказ редактору в издательство и, возможно, договорится о печати.
Эгон нажал кнопку «Сохранить», захлопнул крышку ноутбука и лег на кровать. Он не знал наверняка, по какому пути продолжается ее история. Одинокими ночами он вслушивался в эфир вселенной, подключая жалкие остатки ментальной связи, и иногда слышал обрывки ее голоса, когда она произносила его имя. Теория Альфреда была верна. Некоторые люди могли слышать истории других вселенных и записывать их. Но из ничтожных обрывков, которые доставались ему, не собрать историю целиком.
Эгону оставалось надеяться, что она счастлива с Дрейвом. И все же, может, во сне ему удастся узнать что-нибудь новое из истории Аннет Гринн?
