Текст книги "Мерцающие тела (СИ)"

Автор книги: KoTana

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Блондин привычно промолчал, слушая монолог.

– Я вызнал, где мы сейчас, – после тяжкого вздоха продолжил гермафродит. – Совсем рядом с границей, где идут военные действия. До Люцифера мне осталось лететь немного, а ты можешь направиться в другую сторону, чтобы не угодить в огонь, вот туда, – он махнул рукой в нужном направлении. – Хотя на сутки пути вокруг только пепел и тьма. Мы в кратере убитого города.

Не показав каких-либо эмоций по поводу услышанных новостей, Десятый поднял взгляд, но смотрел мимо собрата.

– Вывезешь меня из кратера и, считай, мы квиты, – равнодушно поставил условие он, зная, что терзаемый виной Локко не сумеет отказать.

Так и вышло.

Во время пути подростки молчали, не испытывая даже желания перешагнуть взаимную неприязнь и вернуть контакт. Локко больше не мурлыкал вполголоса песенок, а Десятый не предлагал поглядеть поближе на какую-нибудь неприметную, но интересную мелочь, которые зорко высматривал с высоты. Потому что в россыпях сажи ничего интересного не было.

…Ах нет, все-таки было! На границе кратера валялись уймы несожженных вещей, которые, как синхронно и молча предположили странники, люди забросили сюда, решив организовать свалку, пока природа не восстановилась. Типичный человеческий поступок.

Генераторы опустились на границе валов хлама, чтобы поискать какие-нибудь полезные вещи. Грязный сырой дождевик полетел в мусор, а Десятый откопал из залежей куртку поприличнее. Локко же, гуляющий среди ломанной мебели, с усмешкой думал о том, что вполне мог бы собрать себе здесь дом из мусора и прожить до осени.

Не об этом он мечтал, убегая из тепла и сытости через высокие стены Зимпа-7.

– Чувствуешь, Десятый? – весело обратился маг к товарищу. – Мы с тобой совершенно затеряны. На много километров вокруг нет ни одного живого человека!

Блондин спокойно поднял взгляд, ожидая, что еще скажет собрат, но Локко отвернулся от него с плохо скрываемой досадой непонятно на что.

Со свалки они пошли пешком по широкой кайме пожарища, смешанным валам грязи, старой травы и пепла. Миновав этот кошмар, подростки выбрались на вершины протяженного высокого холма, за которым открывался вид на долину мелких рек и ухоженных людьми полей. Всё это еле-еле виднелось во тьме позднего вечера, но о присутствии внизу человеческих жилищ свидетельствовали ряды крохотных светящихся прямоугольников-окошечек.

«Это, должно быть, начало пограничных земель», – хотел было проговорить вслух Локко, шагавший впереди и тащивший на плече метлу, но вовремя вспомнил, что он с Десятым больше не треплется по пустякам.

И ТУТ СВЕРКНУЛО!

Вспышка мощностью в несколько сотен молний, казалось, на миг залила всё вокруг и тут же пропала. Маги не успели опомниться и проморгаться, как заметили на горизонте, далеко за грязными скалистыми насыпями холмов, растущий в небо столб белого сияния. Вокруг мощного луча медленно раскрывались концентрические световые кольца, радугами расходясь ввысь, в стороны, распускаясь от земли чашей немыслимого цветка.

Это был самый настоящий Цветок Смерти, тот, что сотворила цивилизация с помощью высокотехнолочного оружия и магического излучения.

– Десятый, ты тоже это видишь? – Локко смотрел распахнутыми глазами и отказывался верить, почему столь невероятное, чудеснейшее зрелище на самом деле является знаком страшной беды.

– Еще один город взорвали, – сжимая кулаки до боли, процедил парень. И рыжий маг мог бы услышать, как в бессильном гневе скрипят его зубы, но тишина ночи пропадала за нарастающим звуком. Сперва Локко принял это за звон в ушах от ударной волны, но тут же понял, что ошибся.

Пела труба.

Это был звук самого взрыва, того самого светлейшего сияния, что сейчас превращало в хлопья черного пепла целые кварталы вместе с жителями. Тревожный сигнал Цветка Смерти невозможно было ставить в сравнение с пиликаньем горнов или оркестровых инструментов.

Потому что вот эта ТРУБА взывала не с земли, а то ли с небес, то ли прямиком из пучин ада, заставляя все спектры души резонировать, играть в унисон с болью, наслаждением, жизнью, восторгом, жестокостью и ужасом.

Зов, которому трудно сопротивляться.

Обычно равнодушные звезды с высоты сейчас смотрели на долбанутый мир со всем изумлением, на какое были способны. Обожженная тысячами выстрелов планета примолкла.

Очнувшийся гермафродит смаргнул наваждение и ухватил за капюшон Десятого, который под влечением звука вышел на опасный край обрыва.

Взрыв медленно угасал, багровым пурпуром подсвечивая напоследок разогнанные облака. Похожим кровавым взглядом одарил собрата обернувшийся блондин.

– Война еще ужаснее, чем нам казалось, – негромко проговорил в навалившейся тишине Локко. – Теперь я просто ОБЯЗАН спасти брата. Если Люци заставляют быть причастным к таким взрывам… я не вынесу.

– Что собираешься делать? – Десятому не слишком-то было интересно, каким именно глупым способом решил погибнуть его товарищ, но натянутые нервы сами развязали язык. – Ты хоть приблизительно представляешь, с чем столкнешься?

– Буду импровизировать, – самое печальное, что рыжеволосый маг действительно имел достаточно отваги и безрассудства для налета на фронт. На метле, в старом свитере, и с пустым желудком. Псих, влюбленный псих, да и только.

– Прощай, – одним кратким и веским словом блондин выразил всё, что думает о успехе затеи Локко, и заодно сообщил, что на этом месте их пути расходятся.

– Счастливо тебе, – взбираясь на метлу, усмехнулся гермафродит. – Если заведешь котенка, назови в мою честь.

– Я скорее заведу собаку.

На этом Генераторы расстались.

Оказавшись подвешенным в одиночестве и ночной тьме, рыжий Источник натянуто и безрадостно посмеялся. На пороге цели он начал испытывать сомнения, как если бы его решимость вдруг подпилили мелкой ножовкой и оставили покачиваться на неустойчивых подпорках.

Локко поежился в поднявшемся на высоте зябком ветрище, направил помело ниже к долине. Без Десятого было холодно, в самом прямом смысле этого слова – юный маг и не замечал, как привык греться о сидящего за спиной приятеля.

«Взгляд ледяной, аура зимняя, сам горячий – странный пацан», – размышлял гермафродит, старательно натягивая рукава на пальцы и поднимая воротник. – «И почему я давно не вспоминаю Люци?..»

Этими и другими не слишком важными раздумьями пришлось развлекаться половину оставшейся ночи и целый день, который Источник провел среди щелей и ям пограничного вала на другой стороне долины. Он внимательно следил за районом, в который собирался лететь вечером, ибо кроме пепелищ и оставшихся нетронутыми селений там находились передвижные гарнизоны. Военная техника, солдаты, ангары с припасами и батареями, и, главное – самые огромные орудия на свете, те самые пушки размером с небоскреб. Перевозимое монстрами транспорта оружие колесило по миру туда, куда велено было приказом. Похожие на башни с тарелками радаров, пушки содержали в себе, помимо электронной и магической начинки, кабины управления и помещения для обслуживающего персонала.

Локко вспомнил это из тех материалов, что видел благодаря Василиску. Он тогда удивился, зачем ему слитые чертежи первичных разработок этих колоссальных строений, но теперь понял, что техномаг все рассчитывал необходимость наперед, и испытал благодарность.

Еще днем голодный и уставший Генератор захватил контроль над мухой и заставил ее осмотреть гарнизон, не весь, конечно, но передвижные башни точно. Уверенность в том, что Люцифер может находиться в одной из двух пушек, не проходила – а, следовательно, к интуиции надобно было прислушаться.

Локко выбрал башню, к которой были прицеплены привычные глазу гигансткие черные кубы сот в свинцовой оплетке со знаком радиоактивной угрозы. В эти батареи стекалась сила из Источника, когда пушка была неактивна, и потом энергия тратилась вся разом на сокрушительный залп.

Разумеется, башни гарнизона охранялись, и тем невероятнее себя чувствовал Локко, раз его не вычислили и не пристрелили еще на подлете, когда он, распластавшись по метле и старательно обходя подсвеченные участки, юрко шмыгал над самой землей, избегая прямой дороги. Одновременно радуясь успешному продвижению к цели и подозревая ловушку, гермафродит хоронился в потемках ангаров и припаркованных машин, каких-то баррикад из мелких сот и продовольственных мешков. Два раза на мага вышли охранные псы, но Источник, хоть и с перепугано дрогнувшим нутром, взял зверей под контроль и заставил поверить в то, что он «свой».

Солдаты, будто бы обходившие путь таящегося Генератора по широкой дуге, резко обнаружили его уже под самой башней и загородили пути отступления.

– Ты – Локко из Зимпа-7? – метлу, разумеется, сразу отняли. – У нас приказ доставить тебя к заключенному Генератору. Но сначала ты покажешься перед нашим командованием…

– Но приказ…– еле слышно шепнула мужчине, кажется, офицеру, сослуживица.

– Сначала. К командованию, – отрезал главный.

Должно быть, хладнокровное спокойствие Десятого передалось гермафродиту вместе с поглощенным излучением, потому что иначе он свою равнодушную уверенность объяснить не мог. Маг не только не боялся, но и понимал, что убивать его не станут. А вот использовать – могут. Нужно быть начеку, не впадая в панику.

Очутившись в башне и топая под конвоем по узким коридорам, Локко, неожиданно, чувствовал себя… дома. По каналам строения текла сила Люцифера, теперь юный маг ощущал это точно. Брат был рядом, и совсем скоро они увидятся.

На командира солдат, явно не умеющего общаться с ценными волшебными подростками, пленный Генератор почти не обратил внимания. Просто мужчина, привыкший иметь дело со взрослыми, «сформировавшимися и разумными» магами, а тут ему подсунули какую-то тощую соплюху. Вдобавок, монитор в кабинете мигал срочным документом о доставке «Генератора С» к «Генератору А» для переговоров. На кой шут верхушке потребовалось присылать малявку к их личному Источнику – неясно, но аналитики подтверждали подлинность этого документа.

За шлюзом кабинета женщина в военной форме склонилась к рыжему магу, взяв его за плечо.

– Ты голодна? Или, может, хочешь умыться? В лагере есть всё, даже свободная койка для сна, – надо же, гермафродит успел за недели вольной жизни позабыть, что по паспорту и для облегчения людского восприятия он все еще считается девочкой.

– Мне нужно видеть Люцифера, – без зазрений совести уставившись на чужой бюст, обтянутый зеленоватой рубашкой, ответил Локко. – Сейчас. Прошу вас.

Дамочка явно хотела выдать что-то вроде того, что на свидания следует являться в чистом и облагороженном виде, но, на ее же счастье, промолчала. Молодой маг только криво усмехнулся углом рта – все же уровень телепатии он неплохо прокачал, спасибо одному неразговорчивому товарищу. Теперь мысли обычных людей вблизи проступали так четко, словно печатались большими буквами в воздухе. Громкие размышления солдатов и вовсе напоминали перелай в собачьем приюте, мерзко отдававшийся в висках и утомленной от недосыпа голове. Ничего, нырнуть в сон можно будет позже, когда братец окажется спасен или хотя бы встречен лицом к лицу.

… Защитное поле, мощнейшая и тяжеленная дверь шлюза, бронированные стены. Люцифера определенно побаивались и ценили, раз заперли так тщательно. По пути к нему Локко ощущал, как силы утекают в многочисленные вездесущие энергосборники – куда там зимповским подавителям! Совершенно иной уровень «дойки».

В камере цилиндрической формы беглый Источник увидел устройство, очень похожее на электрический стул, и вот там, на нем…

Гермафродит дернулся вперед, но дорогу ему перегородил непонятно откуда выскочивший совсем мелкий мальчишка.

– Привет тебе, Локко, – он весело скалился, словно был дико рад встрече. Впрочем, оказалось, не словно: – Мы тебя очень ждали…

– Люци! – но рыжеволосый Генератор лишь мельком глянул на мальца и вновь прикипел глазами к сидевшему в странном кресле старшему брату. – Какое счастье, что ты в порядке!..

– Здравствуй, – альбинос лукаво улыбался, косясь на старого знакомого. – Да, я, как видишь, процветаю здесь. Отлично прислуживают, только на цыпочках вокруг не ходят.

– О, я вижу, – успокоившись, Локко придал своему тону развязности. – Шикуешь, тебе даже выдали собственного техномага… – он изволил перевести взгляд на мальчишку, который, казалось, извелся от нетерпения и подпрыгивал рядом. На черноволосой голове ребенка был примерно такой же шлем интерактивной помощи, как у Васи, но с дополнительными видеокамерами широкого обзора.

– А, это Адам, – Люц словно бы только сейчас вспомнил про самого мелкого сотрудника башни. – Именно он состряпал документы, благодаря которым тебя не шлепнули еще на подлете, сестренка.

– Ерунда, я подделываю подписи лучше всех, – горделиво хмыкнул техномаг. – От Васьки я узнал о твоем побеге и приготовился ждать дальнейших новостей. Было ужасно интересно, Локко – твоя находчивость против ловцов! Я собирал информацию по всем ресурсам, тайно, конечно~

Вдобавок к заискивающему тону, он выдал на экранах смайлик «;)», чем окончательно удивил Локко, с которым еще так беспардонно дети не флиртовали. Этот фанатичный техномаг настолько отличался от немого и обездвиженного, но милого Василиска, что гермафродит почувствовал приступ острой тоски. Захотелось выпить чего-нибудь кислого.

– Отлично… Адам, я рада нашему знакомству, – Локко чуть коснулся ладонями плеч мальчика, глядя в матовую пластину очков со всем расположением, какое смог в себе наскрести. – А сейчас, пока я говорю со своим братом, не мог бы ты сходить за водичкой? Я бы не отказалась от минералки или даже морса. Пожалуйста~

Довольно кивнув, подкупленный ласковым тоном Адам отправился прочь из помещения. Но в дверях вдруг оглянулся, со стремительной тревогой, присущей людям, осознавщим неминуемую жуткую опасность, которая нагрянет с минуты на минуту. Побледнев, мальчик рванул прочь со всех ног. Дверь закрылась.

– Что он там такого вычислил про нас в своих электронных мозгах, – Люцифер все так же улыбался, продолжая испускать едва различимое глазом сияние.

Локко обернулся к нему уже безо всяких церемоний.

– Надо валить отсюда, – заявил он, приближаясь и старательно отыскивая взглядом замки на ремнях крепления кресла, но никак не находил. Люц был превосходно прикован к своему трону. – Я пришла спасти тебя. Генераторы не должны работать на людей, не для этого мы созданы. Слушай, как это открыть?..

И юный решительный маг совсем не был готов к тому, что последует за его словами.

– Но я не хочу уходить отсюда, – с нежной улыбкой Люцифер обвел давящее своей теснотой помещение, покрытое энергоотводами, как плоскими лианами. – Меня все устраивает. Ты явилась зря.

– Бредишь, они слишком долго тебя доили, – не найдя замков и пряжек, гермафродит вцепился в ремни и попытался порвать, но вскрикнул и отшатнулся, обжегшись. – Люц!

– Прости, но я говорю правду. Мне не хочется уходить. Мое место здесь, в окружении прислужников и солдат, которые ловят каждый мой импульс, как нечто невероятное, – парень оставался спокоен. Он перевел взгляд от сводной сестры в пространство. Локко тряхнуло, когда он заговорил дальше: – Ты просто не знаешь, каково это, моя маленька глупышка. Я в самой крупной машине на планете, машине, способной буквально изменить мир – и я ее сердце, мотор, движущая сила. Это величайшее чувство на свете, когда я ощущаю, что могу ВСЁ.

Хлопнув губами, Локко беспомощно опустил руки и вцепился в подол растянутого, выцветшего, заношенного до дырок старого свитера, когда-то принадлежавшего любимому брату.

– Что ты несешь?! – голос сел до сиплого шипения. – Какого мира?! Там же ВОЙНА, там люди гибнут, Источники гибнут, да все, черт возьми, гибнут!

– Это не столь важно. Главное – они видят истинную мощь Генератора, – Люцифер снова улыбнулся, прикрыв глаза, и неуловимо сменил интонацию. – И ты ее тоже видела, не правда ли?

Рыжий подавленно молчал, вытаращив глаза на источник энергии для пушки.

– Мелодия Цветка Смерти невероятна, – альбинос продолжал говорить. – Сигнал призывает души прямиком на тот свет. Распоряжаться миллионами жизней теперь может не только Бог, но и я. И ты сможешь, милая моя сестрица, если согласишься присоединиться. Только представь, какую музыку мы сумеем породить вместе!

Долгожданное предложение руки и сердца. Почему же Локко, так мечтавший об этом, чувствует лишь страх и тошноту?

– Но я…

– Да, ты всегда считала себя среднячком в области магии, – кивнул белоснежной головой парень. – Однако сумела не только вырваться из Зимпа, но и отыскать меня. Это не просто средний уровень, а, по меньшей мере, с плюсом. Секрет мощи не в том, чтобы быть самым мускулистым и расшибать стены щелчком пальцев.

– Я же не… – «не сама». Маг проглотил это, не желая подставлять Десятого, о котором Люц даже не упоминал, очевидно не беря в рассчет.

– Не веришь в себя, я помню это. Ты так и не сумела признаться в симпатии ко мне… Не надо удивляться, у тебя всё на мордашке было написано, – альбинос усмехнулся. – Не то чтобы я против, твои чувства мне очень лестны. Да, несмотря на разницу в полдюжину лет.

Локко чувствовал себя опустошенным и бессмысленным. Окружение вытягивало из него силы, брат вытягивал душу и скручивал из нее такие узоры, что становилось ясно – никогда он не примет младшего Генератора за ровню себе. Гермафродит для него не больше, чем забавное влюбленное существо, что восхищенно блестит глазами и умеет вовремя подсобить.

Сам подросток так воспринимал верного дрессированного горностая Лаки…

– И все же, – застывшее в эмоции тяжелой задумчивости бледное лицо с разводами немытости было похоже на какой-то фарфоровый артефакт. – Брат, что с тобой случилось? Раньше ты не доказывал свое превосходство чужими смертями. Ты же всегда был таким прекрасным, хорошим…

– И остаюсь прекрасным, хорошим, – просто ответил Люцифер. – А заодно всемогущим.

Локко тяжело опустился на пол перед сидящим на троне Источником, упершись ослабевшими руками в холодные листы металлической обшивки. Хотелось разрыдаться, разбить что-нибудь, взорваться, но сил не было совсем – они утекли, присоединившись в батареях ко всей остальной энергии пушки. Теперь его, Локко, излучение будет повинно в уничтожении очередного населенного пункта.

Холод и пустота.

– Пожалуйста, скажи, что ты пошутил, и мы уйдем отсюда, – перед глазами вдруг пронеслись те две трети года, во время которых юный маг настрадался и нанервничался на целую жизнь вперед. Он даже умирал. Он чуть ли не убил друга. А его объект любви в это время наслаждался геноцидом, и… – Пожалуйста, Люцифер, скажи, что ты не хочешь войны, – сипение перешло в хрип, когда Локко начал подниматься с пола, медленно, как собранный из дешевых запчастей робот.

Он не мог справиться со своей любовью. Молодой Генератор сейчас невыносимо мечтал в одночасье возненавидеть альбиноса, но не справился с этим, просто не получалось. Он желал быть с Люцем, и одновременно не хотел быть с ним вот так, в качестве начинки гигантского пистолета.

– Мир узрит мое могущество, – в мягком тоне, как в вате, скрывались триста тысяч гранитных скал.

– Я… я не позволю тебе быть убийцей! – дрогнув всем телом, Локко рывком бросился на брата, крепко обнимая его за шею.

Атака, самое настоящее нападение. Лучи, ударившие все тело насквозь, опалили одежду. Альбиносу категорически не понравился ход родственницы.

– Прочь!

– Нет! – гермафродит сжал руки крепче, потому что волны излучения фактически пытались его сдуть. – Прости! Я тебе не позволю!

Это было самое настоящее пожирание заживо, рядом с которым не стоял тот случай с нечаянным «кусанием» Десятого. Сейчас Локко буквально захлебывался чужой энергией, но продолжал поглощать и поглощать ее, вытягивать из забившегося в оковах брата. Хищник взобрался на колени содрогавшегося от боли Люцифера, живой удавкой сдавливая его все сильнее и сильнее.

Юный маг ощущал восторг, ликование и невероятный жар, затапливавший все его существо изнутри. Наверно, подумал он мельком, приблизительно так для людей чувствуется оргазм. Хотя для Локко облегчения не наступало, он продолжал вбирать излучение в себя, под протяжный вой тревожных сирен, под грохот разлетающихся ламп и электроприборов, под стрельбу в коридоре по заблокированному намертво шлюзу.

Сегодня им с Люцем никто не помешает быть вместе.

«НЕ УБИВАЙ МЕНЯ!!!» – разносился негласный вопль по всей башне, и от него люди пригибались и в ужасе неслись вон.

«Я люблю тебя, и я счастлив», – Локко чувствовал, как испаряются разлетающиеся с глаз слезы. От такого любимого старого свитера в жизнерадостную радужную полоску не осталось и следа – сделанный из натуральной шерсти он сгорел подчистую. Кожу прожигало насквозь, волдыри лопались и сгорали, и тут же возникали новые. – «Я, наконец-то, не чувствую себя одиноким, ведь ты во мне».

Кажется, начало оплавляться устойчивое к ядерному излучению кресло. Гермафродит с трудом открыл слезящиеся глаза и увидел, что брат почти полностью бессилен и пуст, он обмяк на сидении, запрокинув голову. На тощей бледной шее в ожогах и кристаллах потовой соли явственно выступал кадык, а сонные артерии усиленно пульсировали. Еще не поздно было остановиться.

«Я не хочу останавливаться», – переполненный силами Генератор осторожно приподнял беловолосую голову брата обугленными пальцами и заглянул в прозрачные глаза, полные крови из полопавшихся капилляров. Люцифер был в сознании, но его мыслей и чувств рыжеволосый маг больше не слышал. Тонкие нити остатков энергии перетекали из тела в тело, когда реальность дрогнула, дав Источникам возможность видеть суть друг друга.

То, что узрел Люц, исказило его лицо в гримасе унижения и обиды.

То, что увидел Локко, было самым жутким зрелищем из всех. Сжавшаяся до размеров худой материальной оболочки и истощенная белесая аура старшего брата медленно угасала. Темнея со светло-серого до сумеречного оттенка, аура Люцифера превратилась в глубокое черное небо с россыпью неведомых звезд. Мелкие колючие глаза смерти целыми тысячами прошивали первородную тьму.

Ибо магическое излучение дарило не только жизнь, но и смерть, и выбора у Источников никогда особо не было.

«Он умер», – Локко закрыл глаза и уткнулся лбом в плечо трупа под собой. – «А я не могу сдержать его энергию. Ужасно больно, всё горит изнутри. Я чувствую вокруг себя тысячи сот с его излучением, и я могу контролировать всё это. Что же мне делать?»

Люцифер полностью и безвозвратно был мертв, и никакая благая сила в мире больше не оживила бы его.

«Один выход – дать сигнал. Может быть трубный зов призовет душу моего несчастного брата-убийцы на упокой», – ощущая потерю контроля над разрывающими массами чужих сил, подросток мыслил с трудом. – «Простите меня…»

Последовавший за этим сокрушительный взрыв смел всё, что люди не успели увезти прочь на десяток километров – обе гигантские и дорогущие пушки, ангары и тяжелую технику… Цветок Смерти, сотворенный усилиями двоих Генераторов, отличался от всех прочих – распространялся не в стороны, а вертикальным столбом, словно кто-то запустил ракету, чтобы отчаянно постучаться прямиком в Чистилище.

Трубный зов, чистый и печальный, похож на мольбу. У слышавших этот призыв людей сердце сжималось от жалости и тоски, а душа сострадала чьей-то непомерной скорби…

«Нет никаких гарантий того, что волшебные нелюди способны испытывать настоящие человеческие чувства.

Как и нет гарантий, что подобные чувства испытывают сами люди.

Возможно, всё это – выдумка для оправдания»– цитата из книги «Червивое яблоко», автор неизвестен.

…Светлеющее небо снова было пасмурным, и темные тяжелые тучи свисали чуть ли не до самой земли. Остывшая зола поднималась в порывах зябких сквозняков и опадала на все, что находилось в округе, равнодушно, как и следовало бездушным частицам горелой материи.

Заносимый пепельными порывами Локко лежал навзничь прямо в ворохе пахнувшей дымом и углем черноты, но ничего не видел и не чувствовал. С каждым часом мага все сильнее разъедали ожоги и язвы лучевой болезни, доставшейся ему за попытки укрощения радиоактивной энергии Люцифера. Гермафродит уже лишился глаз и большей части кожного покрова, зиял на мир неподвижными мышцами и оголенными ребрами, но все еще был жив и даже сохранял рассудок.

Сейчас Источник осознавал, каким на самом деле может быть одиночество, потому что умирал, медленно и мучительно, и никто не спешил к нему. Локко не ждал помощи, ибо знал, что его уже не спасти. Он просто чувствовал горечь и боль на душе, терзаемой бурей не истраченного до конца излучения.

И маг не поверил своему слуху, когда вдруг опознал приближающиеся осторожные, но уверенные шаги. Некто приближался, и гермафродит, подобно безглазой Шони, выпустил вокруг себя энергетическую волну-анализатор. Он сразу же узнал пришельца, и опять не поверил себе.

Десятый.

«Ты… здесь?» – сосредотачиваться на телепатии было очень болезненно, однако следовало убедиться в реальности творящегося.

– Да, я здесь, – парень остановился вблизи от живого мертвеца и присел. Трогать не рисковал. – Потрепало тебя. И не похоже, чтобы твой крутой брат…

«Он отказался от моей любви», – тускло пояснил Локко. – «И я его убил. Я самый плохой Источник на свете. И родственник тоже».

Блондин промолчал, не то думая так же, не то просто догадываясь о бесполезности каких-либо убеждений сейчас.

«Даже умереть быстро не могу, потому что… Погляди на меня, Десятый».

И вот они смотрели друг на друга в очередной, но, похоже, последний раз. Локко, осторожно ощупывавший бесформенными «лапами» своей ауры чужую, не столько видел, сколько чувствовал чужое присутствие – напоминающее льдистые кристаллы, поросшие одновременно и колким и пушистым инеем. Приятный холод, к которому хотелось прижаться обожженной кожей.

«Что ты видишь? На что это похоже?» – сейчас гермафродит все-таки решился задать этот вопрос, отчего-то казавшийся ему очень важным.

Блондин нахмурился, глядя на откровенно скверное самочувствие приятеля. Не придумав, как внятно и кратко объяснить свое видение, он телепатически передал изображение неподвижному магу.

Локко увидел себя, свое тело, распластанное в пепле. За границы оболочки вырывалось излучение, буйное, как кипение раскаленных элементов на поверхности живой звезды. Белые вспышки гейзерами стремились наружу, сотрясая пространство, но затухали под волей алого свечения, заставлявшего их сворачиваться и возвращаться в тело. Остатки сияния Локко подавляли и сокращали бунтующую энергию Люцифера, отторгающую нового, слишком слабого для нее носителя. Гасили. Локко смог «поглотить» брата, но не сумел «усвоить».

«Он меня не любит», – с горькой усмешкой пожаловался умирающий Источник. Замолк, на продолжительное время перестав думать. – «…Я очень устал и замерз», – все-таки вернулся в сознание маг. Его боль теперь уже не являлась телесной, и сидящий рядом парень не смог бы помочь ему, даже если бы одолжил куртку.

Сейчас единственное, что можно было еще сделать для догорающего изнутри товарища – это не оставлять его в одиночестве. И младший Генератор не уходил, наблюдая, как уменьшаются и гаснут фонтаны лучащихся сил, сменяясь багровым заревом.

– Твоя аура похожа на закат, Локко, – вслух проговорил он.

Локко даже открыл глаза, вернее, то, что от них оставалось.

«Это красиво?» – вопрос, полный надежды, раздавался словно бы со дна темной пропасти, в которой маг тонул с каждой секундой все глубже.

«Красиво», – серьезно и искренне подтвердил Десятый в ответ.

«Я рад», – тихо признался Локко.

И закат превратился в звездное небо.

КОНЕЦ

Комментарий к Спасение

Небольшая иллюстрация к части – https://www.deviantart.com/kotana-poltergeist/art/Big-bang-over-the-horizon-773688047

========== Бытие? ==========

Комментарий к Бытие?

Дополнительная глава, бонус.

Иногда по ночам Локко просыпался от того, что слышал зовущее пение трубы. Далекое, но вспарывающее темный плотный сумрак так тонко и печально, словно призраки пели на вершине соседнего холма, оно влекло и заставляло Источника настороженно прислушиваться. Стесняясь своей тревоги, Локко сжимал в пальцах кромку самодельного толстого одеяла и косился на невозмутимо сопящего рядом Десятого. Парень, на самом деле, не обладал толстокожестью или способностью мертвецки и беспробудно дрыхнуть – он рассудительно не находил в привычном отголоске далеких взрывов повода для прерывания целительного сна. Следовало хорошенько отдохнуть, чтобы войти в утро с новыми силами.

Это было разумно и правильно.

С тех пор, как подростки нашли этот недораспавшийся домик, который пришлось долго чинить и укреплять, они поселились здесь, меж бесплодным пустырем и высохшим тощим лесом. Волшебное излучение воспрявших духом Генераторов помогало природе медленно, но верно восстанавливать былую мощь. Уже через месяц, кажется, впервые за много лет, на лужайке вокруг дома зазеленела робкая травка, а потом и кусты пустили листья. Юные маги старались не обижать природу понапрасну, и мир вокруг них расцветал, сперва неуверенно, а потом все спокойнее и шире.

Конечно, это произошло не за один сезон, понадобились годы…

… Началось все с того, что подростки, сбежавшие из башенных пушек от военных, решили, что отныне станут с опаской относиться даже к собственным собратьям – тут уж спасибо Люциферу за науку.

Скитались ребята недолго, стараясь продержаться за счет случайной подработки у людей и, что поделать, воровства, пока не набрели на район старых покинутых сельскохозяйственных угодий. Вот здесь-то и отыскался чудо-домик, не до конца растащенный на материалы дальними соседями. В нем сохранились даже остатки рам в окнах и кирпичной печки с такой же кирпичной трубой.

Восхитившись древностью, Локко загорелся идеей остаться на лето в этом строении, как неплохой альтернативе ночевок под кустами. Десятый с привычной сдержанностью рассудительно предложил довести жилье до ума, чтобы не «ежиться в куче грязных дров со сквозняками», и его план был поддержан. Подростки исследовали все окрестности и собрали хлам, годный в дело. Были там и ржавые брошенные инструменты, и куски строительного материала, которыми брезговали ранние грабители, и даже какие-то сохранившиеся посудины, тряпки, пузырьки. Все, что можно было вымыть, маги вымыли и использовали, щели и дыры законопатили мхом и рваниной, провалы в кровле залатали, как смогли. Найденные куски кирпичей пошли на ремонт печки, а фанерки встали в окна вместо стекол.

Так как из дома не были вынесены только длинные прикрученные полки, огромный кривоногий стол и не менее огромная железная кровать с продырявленной посередине сеткой, Генераторам пришлось обходиться этим минимумом мебели. Когда-то в явно процветавший поселок были проведены коммуникации, но с тех пор остались лишь ямки от электрических столбов вдоль улиц. Газовая и водопроводная сеть, конечно, тоже не работали. Воду приходилось носить издалека, с родника, и тщательно кипятить либо на костре во дворике, либо на одинокой конфорке печки. Спали на тюфячке из сухой травы, пока не выпросили в дальних поселках у людей ненужных им вещей. К тем же людям они периодически наведывались выторговать продуктов, и кое-что даже сумели посадить и вырастить на оживающей почве.