Текст книги "Мерцающие тела (СИ)"

Автор книги: KoTana

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

– Может, у меня их нет, – Десятый усмехнулся так, что у Локко холодные мурашки пробежали по затылку.

– Это вряд ли, – задумчиво пробормотал он, локтями опираясь о древко метлы, чтобы рассматривать проплывающую внизу землю. – Все чего-то боятся.

К разговорам о страхах подростков-беглецов явно подтолкнуло шестое чувство, так как на следующий же вечер начались проблемы. Ребятам не удалось выспаться нормально, ибо их убежище на речном берегу под рассохшейся и, как им казалось, непригодной лодкой случайно обнаружила пара местных рыбаков. Мужики были тертые, сразу догадались, что дело нечисто, однако Генераторам удалось вырваться из рук, схватить метлу и смотаться прочь.

Злополучный берег остался за кустистыми холмами, когда Локко смачно и от души матернулся во всю громкость, так что Десятый от неожиданности вздрогнул, а переживший покушение горностай вылез из его кармана посмотреть, в чем дело.

– Рюкзак там остался!

Остатки припасов и те мелочи, вроде ворованных бинтов и лекарств, что они могли себе позволить, теперь пропали. От мысли, что еды в доступности совсем нет, в животах запело с новой силой.

Оба подростка и так неслабо похудели на вынужденной диете, а теперь…

– Слушай, Десятый, нам хана, – Локко, на удивление, успокоился. – И лекарства и рюкзак содержат метки Зимпа-7. Мужики со стопудовой вероятностью нас сдадут. С ближайшей точки за нами вылетят.

– Тогда проблема голода решится сама собой, – светловолосый Источник со вздохом поник головой, вынимая зверька из кармана и пересаживая в капюшон куртки Локко. Горностай не понимал причины уныния друзей, но беспокоился из-за их тревожного излучения, чирикал что-то.

В поисках дороги поскрытнее и побезопаснее, юные маги смотрели по сторонам с особым рвением, потому сразу засекли пару мчащихся в их сторону вертолетов. Очевидно, за горизонтом был крупный жилой район, позволяющий себе содержать высокоскоростные боевые машины.

– Нет, нет, нет, вашу мать! – Ни одного лесочка для «пряток» поблизости не оказалось, и Локко сделал единственное, что было разумно в данной обстановке – снизился к самой поверхности реки, вдоль которой они держали путь. Десятый, вынужденный прижиматься к приятелю, чтобы снизить парусность, явственно ощущал чужую дрожь, вызванную не погоней, а близостью водных масс.

«Успокойся», – сквозь нарастающий шум винтов пробился прямо в паникующую сумятицу мыслей голос Десятого. – «Ты можешь подняться метров на пять над водой. Мы не тонем, прекрати паниковать, от этого пропадает скорость».

– Я не!.. – рыжий маг в ту же секунду забыл о том, что собирался возразить, так как преследователи открыли огонь.

Шоковые выстрелы фонтанами взбивали воду вокруг петляющих на лету подростков. Спасения впереди так и не предвидилось, потому гермафродит решил попробовать старый, как мир, трюк с резким торможением и задним ходом, от которого преследователи с разгону пролетели бы мимо. Главное тут – оказаться прямо меж двух вертолетов, чтобы они как бы мешали друг другу. Локко быстро оглянулся через плечо и съежившегося пассажира…

Позднее он много размышлял о том, что было бы, не вздумай он приподняться и обернуться. Скорее всего залп шокера пролетел бы мимо, разбившись о пресные волны, как и все предыдущие. Но случилось то, что случилось – плотный энергетический шар ударил Генератору прямиком в голову.

За крохотный миг, пока сознание не погасло, Локко успел испытать чудовищную боль, как от сильного электроимпульса, и понять, что он потерял управление и несется навстречу ненавистной воде.

Для удачливого стрелка с вертолета все произошло гораздо быстрее: он увидел, как наконец-то попал по изворотливым засранцам, переполошившим немало народу, и как те кувыркнулись в воду. Один, оглушенный, сразу исчез с поверхности, а второй, похоже, вдохнул поглубже и занырнул, утянув с собой и странные волшебные швабры.

Командование по рациям вопило о том, чтобы немедленно выловить ценную добычу и доставить на базу. Но солдаты не имели при себе водолазного снаряжения, а долбанные малолетки не думали всплывать.

– Обшарить сектор! На километр выше и ниже по течению тоже всё проверить!

Как всегда, сквозь воду специальные радары плохо ловили магическое излучение. Вода являлась безусловным врагом человечества, когда дело касалось поиска прячущихся Источников.

Природа берегла своих детей, как могла…

»…Так называемый «эффект погружения» – сокрытие ауры Генераторов из поля зрения специальных приборов под толщей жидкости. Установлено, что морская вода лучше прочих образцов справляется с данной задачей.

Причины данного феномена неизвестны. Неофициально многие ученые согласны с теорией о связи «погружения» и способа вынашивания потомства у людей, Генераторов и многих видов животных. Как амниотические воды во время беременности служат естественной средой для плода, защищающей его от негативного воздействия, так и жидкости внешнего мира входят в резонанс с магическим излучением Генераторов, безвредно для последних растворяя и маскируя энергию от всяческой слежки.

Ученые не теряют надежды изобрести устройство, которое позволит видеть магию даже на дне морей и океанов, и это не дает покоя борящимся за права Генераторов активистам…» – выдержка из научно-популярной статьи «Первичный бульон или волшебное зелье» авторства Белой Р.В., заместительницы главы Гильдии экстрасенсов мира.

…Когда гермафродит со скрипом и болью во всем теле смог вернуться в сознание, он увидел перед лицом крупный сырой песок. Мало того, он лежал на этом песке щекой, и сырость, похоже, натекла с волос. И из носа.

Генератор приподнялся на локтях, резко поперхнулся и судорожно закашлялся, выплевывая остатки невкусной речной воды. Маг давился, кашлял, чувствовал жжение в горле, груди и носу, а так же то, что его поддерживают от чьи-то руки, не дававшие обратно ткнуться в землю носом.

Дикая боль отступила, стало легче, и Локко увидел заросли сухого камыша перед собой. А потом он сел, уставившись на очень темное небо, наполовину перекрытое густыми ветвями плакучей ивы.

– У тебя привычка, что ли, в кому впадать под водой? – мрачный голос Десятого был сиплым и утомленным. – В Зимпе это никого не обеспокоило, а вот я мог тебя и не откачать.

Локко повернулся к нему, безэмоционально воспринимая информацию. Да, он был осведомлен, что, утонув когда-то осенью, пережил клиническую смерть, но вовсе не собирался повторять или как-то контролировать сей процесс. Дружок, должно быть, сильно перетрусил, вытащив на берег труп. Интересно еще, как он умудрился доплыть до берега тайком от вертолетов. Однако больше всего Локко зацепил иной вопрос…

– Где Лаки?

– Чего?.. Не знаю. Уж извини, не до него было, – парень нахмурился еще сильнее. Он замерз, потеряв обе куртки, свою и локкову, вдобавок был голоден, напуган, и зол.

А ему тут про горностая!

– Если он погиб… – гермафродит съеживался, обняв себя поперек живота и не обращая никакого внимания на насквозь мокрую одежду. – О, Лаки… – и разревелся, выпуская накопленное нервами напряжение.

Доведенный до точки кипения Десятый негромко обругал «водяную истеричку», потом замолк и принялся раздеваться, выжимая одежду от лишней влаги. Парень размышлял о том, как сообщить по-настоящему неприятную новость.

– О чем ты? – Локко, вытирая красные глаза, с нарастающей тревогой уставился на выкручивающего майку блондина. Десятый глянул на товарища затравлено, после чего указал ему на валявшиеся неподалеку метлы. Деревянная оказалась сломана пополам, болталась на алюминиевой только благодаря проволоке.

– Не выдержала, когда мы навернулись, – вздохнул младший Источник, одеваясь обратно.

К его удивлению, Локко не впал в еще большее отчаянье, а, напротив, деловито взял помело в руки и рассмотрел.

– Мы пойдем к людям, – заявил гермафродит с такой твердостью, что возражать было бы бесполезно. – И найдем у них новую метлу или что-нибудь подходящее. А еще нам нужны припасы и, желательно, новая одежда. Придется воровать, Десятый, как ты на это смотришь?

– Не в первый раз, – блондин оставался серьезным, и Локко удовлетворенно кивнул, ибо тоже имел дело с воровством раньше. В казарменном быте Зимпа не воровали единицы… и, скорее всего, это были запертые девчонка-пирокинетик и безногий техномаг. Хотя с Васей с какой стороны поглядеть, информацией-то он спекулировал без разрешений…

– Проблема в том, что мы выделяемся, – Локко теперь тоже был занят выжиманием воды из шмоток. – Ты еще похож на обычного человека, но я – нет. Эти рыжие волосы, черт бы их побрал, хорошо бы закрасить, да нечем. Один глаз точно придется прятать.

– И, пожалуй, снова называйся девочкой, – воспитанно отвернувшийся Десятый хмурым взглядом обводил окрестности, видимые с этого клочка берега. – А лучше вообще помалкивай со своим недоломанным низким голосом, говорить я буду.

– Задница ты, – безобидно укорил своего спасителя Локко, отрывая неширокие ленточки ткани от своей футболки. Одной из лент подвязав волосы на затылке в хвост, гермафродит остальные пустил на импровизированную повязку поверх серого глаза. – Ну как?

– Убого, – честно ответил блондин, скептически осмотрев «камуфляж». – Как оправдаешь это?

– Комар в веко тяпнул, – пожал плечами и усмехнулся Локко.

– Надо сочинить что-то поубедительнее…

Утром нового дня в окрестностях поселка, растянувшегося полями и огородами от городских стен аж до самой реки, появились парочка чужаков. Редкие не занятые делами местные жители поглядывали на худых встрепанных подростков с подозрением и неприязнью, но не спешили приставать с вопросами. Юные незнакомцы пришли со стороны города (на самом деле маги потратили ночь на обход поселения, но не смогли ничего раздобыть по окраинам и опасались нарваться на собак), и вполне могли оказаться детьми нищих дачников, тех, что каждый год надеются выдавить из замученной земли пропитание, тратят последние средства на облучатели для плодородности и, соответственно, рядятся в обноски.

– Может, в другое место пойдем? – Локко читал старую газету, спертую из чужого почтового ящика. Приятели слишком устали от приключений и присели отдохнуть под одиноким кривым тополем на сухом пустырном закутке меж парой магазинов. – Сам видел, как на нас косятся в этой деревне… Нифига не выйдет здесь стащить.

– Можно попробовать по-другому, – Десятый успевал следить за происходящим на улице и пятаке перед магазинами. – Наймемся поработать за еду и ночлег.

Локко зашуршал газетой.

– Ты выглядишь так, словно сбежал из морга, чел, а я вообще одноглазый. Нас на работу возьмет только круглый придурок.

– Ну так найдем его, – блондин же слишком устал, чтобы спорить, но готов был попытать счастья.

– Погоди, это же… – гермафродит заволновался и ткнул приятелю под нос газетой, раскрытой на заметке о недавнем «теракте» в соседнем городе. На черно-белом фото узнаваемо выделялось шарообразное пожарище, стершее в сажу несколько кварталов, где наивные маги мечтали заночевать и поживиться чем-нибудь. – Пишут, что подрыв устроил некий пророк Джокер, знаменитый своими экстремистскими проповедями о роли Генераторов в мире. Пишут еще, что он сдетонировал в знак протеста… Да врут же! Его убили, и мы с тобой это видели собственными глазами!

– Ты прав, – Десятый перехватил шелестящую многотиражку из рук вознамерившегося ее смять гермафродита. – А это нам может пригодиться.

Подросткам в очередной раз крупно повезло – одинокая, но ухватистая пожилая тетка согласилась дать им ночлег и еду в обмен на рабочую помощь. Глянув за высокую ограду, Локко начал было седеть при мысли о пахоте огромного даже не огорода – поля, но выяснилось, что у тетушки иные планы. Крыша сарая требовала замены покрытия, и легонькие молодые тела для этой задачи годились больше всего.

Расположившись под навесом у стены нехилого двухэтажного сарайчика, изголодавшиеся Генераторы с аппетитом поглощали хлеб, картошку и козье молоко, а хозяйка нетерпеливо стояла над душой и задавала неудобные вопросы. Помня о сговоре, рыжий маг играл молчаливую девочку, предоставив товарищу полную свободу слова… И теперь не знал, как бы так не выдать своих эмоций, ибо Десятый расписал его своей несчастной, избиваемой отцом, подружкой, с которой они вместе сбежали из города в деревню, чтобы «тот психованный мужик охолонул». Локко очень хотелось во время этого рассказа посмотреть в глаза блондину, но тот не отрывал взгляда от слушавшей женщины. Похоже, что хозяйку устроила легенда, потому что о личной жизни она больше не спрашивала, а заторопила с делом.

С упаковками битумной черепицы подростки быстро по лесенке взобрались сперва на плоскую крышу широкого первого этажа, а потом на покатую крышу второго. Тетка предпочла отдавать команды с земли, и, надо сказать, работа ей досталась ничуть не легче, чем магам, для которых это был истинный первый раз. Но приятели схватывали быстро, сарай был не слишком большой, и к обеду они управились с покатой крышей. Оставалась плоская, с которой после еще одной порции долгожданной пищи, Источники разделались к сумеркам.

– Где тетенька? – Локко поежился в своей ободранной футболке, греясь под слабыми закатными лучами солнышка, ради которых пришлось влезть на самый конек. Свитер он стащил из-за дневной жары и расстелил сушиться на скате крыши. – Она как свалила куда-то часа два назад, так и нет ее, а кушать-то хочется.

– И хорошо, что нет ее, – сидящий рядом, но развернувшийся в другую сторону блондин в свою куртку уже обрядился, потому не зяб. – Ты заметил метлы во дворе? Я нет.

– Тоже. Придется взять грабли или лопату, какое древко больше понравится, – Локко не сомневался, что расписанный под соты инструмент все равно полетит. – А еще у нее коза внизу, в сарайке!

– Хочешь спереть козу?

– С ума сошел? – как раз в этот момент коза в очередной раз возмущенно мекнула, и гермафродит весело рассмеялся, болтая ногами и не боясь свалиться. Потом притих и повернулся к парню. – К слову об этом. Как бы ты не пытался отмалчиваться, я задам вопросы. Почему я не утопленник, и мы оба на свободе, а, Десятый?

Серый «стеклярус» взглядом чуть не сбросил приставучего Генератора с крыши.

– Ты вырубился, а я доплыл за тобой до дна, – мрачно начал парень. – Ситуация была критическая, и на нервах я излучал сильнее, чем обычно. Магия помогла мне впитывать кислород из воды, вот как водорослям, и по дну я ушел с места «крушения».

– Круто, – это было действительно круто, и Локко не мог не отметить вслух. – А я-то как выжил? Ты сам заявил, что я был коматозником и не захлебнулся чудом. Значит, моя магия оказалась заблокирована, и не могла сделать меня водорослёй…

– Как-то выжил, – отмахнулся блондин, – на мою голову.

– Сдается мне, что ты делился воздухом, – Локко не собирался отставать так просто. – Каким образом? Тем, что я думаю, да? – он похабно ухмыльнулся и поиграл бровями. – Ой, Деся-а-атый~

– Заткнись, – Десятый обиженно отвернулся, и гермафродит примирительно отодвинулся подальше.

– Ладно, не будем об этом… Ведь у меня есть еще вопрос. Когда вертолеты подлетали, ты явственно влез мне в голову, – рыжеволосый маг поскреб затылок, словно бы там остался шрам после памятного «вторжения». – И сегодня, пока ты нес пургу этой бабке, ты действительно прощупывал ее… и меня тоже.

Парень перестал отворачиваться, и на его вновь серьезном лице было написано простое «Да».

– И как давно ты развил телепатию?

– Совсем недавно. Мы много дней находились вплотную, а ты слишком громко думаешь, – парень равнодушно пожал плечами, и его спокойствие создавало неимоверно сильный контраст с эмоциями товарища.

– Спасибо, что молчал об этом, – Локко не знал, злиться и скандалить или запоздало смущаться за все те рассуждения, о блондине в частности, что вертелись в голове. – А то я бы со стыда сгорел.

– Меньше всего мне нужно твое воспламенение, когда мы рядом, – заметил Десятый и вдруг улыбнулся. Столь редкое на фоне усмешек и кривых ухмылок явление приковало внимание Локко, словно блеск драгоценности на морском дне. Бегущее к горизонту светило кидало на них последние лучи, когда гермафродит не сдержал порыва и притянул друга к себе за плечо. В эту минуту, в дуновении легкого весеннего ветерка и мягком солнечном свете, он, наконец, разглядел, что его приятель вовсе не блеклый, как казалось в Зимпе. Волосы Десятого отливали золотистым соломенным цветом, а глаза, на самом деле, вовсе не похожи на безжизненные стекляшки – они оставались холодными, но серо-лазурный лед тоже умеет сиять по-разному…

И, обхватывая протестующе сопящего и вырывающегося Десятого одной рукой, а второй ероша его и без того растрепанные светлые волосы, Локко вдруг с удивлением признал: этот пацан совсем не хладнокровный. Теплый он, какими и должны быть живые человеки, просто прячется в морозной ледяной ракушке от предательств и обид.

Ранимый, а не бесчувственный.

От простого и приятного открытия Локко радостно заулыбался.

Вернувшаяся из глубин сумеречного поселка тетка неохотно накормила работяг ужином и позволила ночевать на сеновале, том самом, крышу над которым довелось чинить. Оговорившись, что утром к подросткам будет еще дело, хозяйка отправилась в дом.

Юные маги быстро выяснили, что спать в сене будет неудобно из-за его рыхлости и колючести, а потому осторожно и на цыпочках взялись за изучение содержимого двух этажей сарая. Они нашли немало инструментов и долго спорили над тем, стащить им две приглянувшиеся лопаты или одну. Пропажу двух инструментов хозяйке легче было засечь, но если забрать только одну вещь, то возвращалась проблема «тесного сотрудничества» – сидеть вдвоем на одной метле все же некомфортно.

Скрепив сердце, Десятый все же согласился, что конспирация пока что важнее удобств, и украдена была только одна лопата, плюс небольшой острый гвоздь. Им, устроившись в старом пыльноватом сене, рыжий Источник начал выцарапывать на черенке шестигранники. Блондин под это мирное чирканье металла о дерево, быстро уснул.

…Глубокой темной ночью, когда затихли даже неугомонные орущие на пятачке меж магазинами поселковые алкаши, парня разбудил очень еле слышимый встревоженный шепот:

– Десятый, проснись… Эй, – стоило осторожно повернуться, как он чуть не столкнулся с гермафродитом лбами. Локко отодвинулся и приложил палец к своим губам, призывая не шуметь. – Сарай заперт снаружи, обе двери.

– Уверен? – сонливость моментально улетучилась. Если рыжий не врет, то они оба вновь оказались узниками. В этой «камере» обошлось без одиночества и мерзких устройств подавления излучения, но хуже всего было ощущение подставы. – Может, это чтобы мы не свалили ночью с чужим добром?..

– Не знаю, – все тем же тихим голосом отозвался Локко. – Меня грызла тревога, поэтому я проснулся и проверил двери. Навесные замки. Из щелей в стенах видно, что бабка не спит, по крайней мере, окна в доме светятся.

Брови парня хмуро сошлись у переносицы, когда он вспомнил, что вторая дверь ведет с сеновала прямиком на плоскую крышу. Дородная хозяйка по скрипучей лесенке взобралась на не менее скрипучую крышу БЕСШУМНО, чтобы защитить свое добро? Или ей нужно было именно не разбудить подростков?

Эх, как бы сейчас пригодился маленький и юркий разведчик, горностай Лаки, пропавший где-то на большой реке.

– Давай еще раз обшарим сарай, вдруг найдем выход, – Десятый аккуратно выбрался из уютной травяной постели и подождал, пока Локко тоже из нее выскользнет. Вдвоем они еще раз подергали обе крепкие двери и отправились на поиски альтернативы.

Единственное не запертое на ставни окошко ребята нашли в стойле козы, но и то закрытое решеткой из сваренных вместе арматур.

– Может, что-то дельное знает она? – гермафродит присел перед бородатой жительницей сарая. Мелкий рогатый скот с интересом махал ушами и обнюхивал руку блондина. От чужого пристального внимания коза взволновалась и навалила в трухлявую подстилку новую порцию «орешков».

– Ну, допустим, – видя в животном узника, Десятый сомневался, что коза сможет рассказать много.

Однако Локко, положивший руку на лоб парнокопытного и вплетая свое излучение в чужое, сразу понял, что животное им попалось отнюдь не тупое. Козе многое не известно об окружающем мире и даже поселке, где она живет, это правда, но вот что рогатая хорошо знала, так это свою хозяйку.

– Слушай, Десятый, – Локко поднял голову. – Нам хана. Эта тетка, она… обладает минимальными магическими задатками. Слабый Источник, проще говоря, умеет только со скотиной и грядками состыковываться. Сама о своей сути не знает! – он спохватился и понизил голос. – Я думаю, она учуяла и разгадала, кем мы являемся, и сообщила, куда следует.

Десятый сложил руки на груди и задумался. Если хозяйка этой территории действительно донесла службам правопорядка, то те явятся сюда в ближайшее время, отлично зная, как быстро маги умеют ускользать и как сложно их словить.

Сколько времени осталось и что делать?

– У нас несколько путей. Ты можешь взорваться под самой крышей, устроив пожар, и тогда попытаемся выбраться, но это вообще для всех опасный ход. Еще мы можем взять под контроль козу и выбить одну из дверей, желательно ту, что похлипче, – парень указал пальцем вверх, намекая на дверцу, ведущую с сеновала на крышу. – Еще мы могли бы пригрозить хозяйке порчей имущества, если она не выпустит нас, но это опять же сомнительный ход.

– Взрываться не стану в любом случае. Огромная куча дров с сеном – здесь же вспыхнет все моментально, и коза погибнет, – Локко, опустившийся на корточки, обнял скотинку за шею. – Не хочу, чтобы она страдала… Но из предложенных тобой вариантов только ее помощь нам подходит.

Парень серьезно кивнул.

– Возьмем самые тяжелые инструменты и ударим ими налету одновременно с козой, чтоб уж наверняка, – предложил он. – Если тетенька вовсе не собиралась нас предавать, то отделается всего-то ремонтом дверки.

То, как подростки во тьме ночной поднимали козу на второй этаж, стараясь делать это как можно тише, оба потом вспоминать не могли без содрогания. Наполненные энергией Локко и крепко связанные найденной тут же в сарае бечевкой лопата и метла послушно подняли вооружившихся ломом и кувалдой подростков.

Потом случилась заминка со спором о том, нужна ли вообще коза, если есть кувалда, но, осмотрев дверь в который раз, юные маги убедились, что сгодится любая сила.

Тетушка, коротавшая бессонную ночь за книжкой и поставленным на беззвучный режим телевизором, дрогнула от сильного трескучего грохота со двора. Подхватившись с дивана и метнувшись на крыльцо, она узрела такую картину: остатки сеновальной дверки криво раскачивались на полувыдранных петлях, по двору валялись литые железные инструменты и обломки досок, а на плоской крыше гордо развевала бородой рогатая… теперь уже однорогая кормилица. Заметив хозяйку, коза с упреком выдала протяжное:

– Мэ-э-э-э!

Пасмурный рассвет безрадостно встретил покинувших недружелюбный район подростков. Полет над лысыми неплодородными пустырями с остатками заброшенных из-за голода и безработицы поселков и маленьких городков казался таким же унылым, как начавший накрапывать холодный гнусный дождик.

Отдавший все излучение зарядке нового летательного средства гермафродит клевал носом, брюзжал на жизнь и не валился с метлы только благодаря чужим рукам, удерживающим его в сидячем положении. Десятый делился не только поддержкой, но еще и громадным дождевиком, снятым с крючка в сарае, так что маги хотя бы не сильно мокли.

– Кажется, что я уже никогда не увижу Люца, – как и раньше, обессилевший рыжий маг впал в состояние крайнего уныния, хотел лечь и никогда больше не вставать. – Всё болит от сидения на жердочке. Может, приземлимся где-нибудь, оставишь меня там, и пошло оно всё?..

– Я не смогу управлять метлами без тебя, – терпеливо откликнулся блондин, неохотно свыкшийся со скоростными перепадами настроения товарища. – В них ТВОЯ сила, значит, что ими сможешь распоряжаться только ты. Это не общественные батарейки, а настоящие артефакты.

– Че ж своими силами не зарядил? – Локко недружелюбно покосился на друга через плечо зеленым глазом. В голове на крае раздраженного сознания забрезжила мысль о том, что блондинчик едет на нем, причем, буквально. Мысль обрела четкость и оформилась в навязчивое предположение.

И телепат-Десятый услышал его.

– Мне не дана способность вливать излучение в предметы или забирать его, – спокойно объяснил парень. – А вот тебе, очевидно, дана. Однажды в тюрьме я увидел…

Локко вдруг тоже отчетливо вспомнил, как в минуту одиночества они откровенно глядели друг на друга сквозь двери камер.

–…довелось рассмотреть тебя насквозь, я тогда отчетливо понял – ты сумеешь выбраться из клетки, – закончил младший маг.

Гермафродит помолчал некоторое время.

– То есть… Но… А что еще ты во мне увидел? На что похожа моя аура? – давний и очень важный вопрос, терзавший его с того самого дня.

Но Десятый лишь пожал плечами.

– Ни на что? Я просто ощутил, что ты можешь быть мне полезен.

…Вот вам и прохладная вода…

Генератор измученно опустил рыжую голову и сгорбился. В мозгах отчаянно шумело, словно после жесткой оплеухи. А за что? За то, что разочаровавшись в идее быть полезным для людей, он возжелал чего-то иного, свободы и любви? И вот, его использовали опять, и кто – мальчишка помладше, оказавшийся тем еще хладнокровным и рассчетливым сукиным сыном, который…

Тоже хотел на свободу.

Имеет ли Локко право злиться на того, кому сам же своими схожими стремлениями осуществил мечту?

Десятый настолько честен, насколько ему позволяет желание выжить. Он не рассказывает, если не задавать вопросы, а значит, вина не только на нем.

Локко не имеет никакого права срывать свою обиду сейчас, не имеет права просто взять и кувыркнуться на метле, чтобы отдать пассажира в объятия гравитации, потому что именно Локко выдумал себе какую-то дружбу и навязывал в тандеме укрепление отношений. Сам виноват.

Дождь усилился.

Разрезая звенящую горечь, в мысли вторгся голос:

«Ты в порядке? У тебя шум в голове».

– Я надеялся, что ты со мной дружишь, – еле проговорил гермафродит, уставившись на свои мелко подрагивающие руки и сырое древко лопаты в узоре сот. Следовало отложить откровенный разговор напопозже, когда вернутся силы, сытость, и снисходительность, но Локко уже элементарно не мог остановиться.

– Я не виноват, что ты чересчур любвеобильный, – Десятый чуть приподнял плечи, но опустить их просто не успел, потому что сидящий впереди собрат резко и порывисто обернулся, хватая парня за воротник неожиданно крепкой для вымотанного хваткой. Ткань отвратно и сильно сжала шею, мешая дышать, а блондин попытался оторвать от себя чужую руку, непреодолимо заставляющую выгнуться в спине над пропастью в сотню метров.

– ЧЕРЕСЧУР?! – это было для эмоционально разломанного Источника последней каплей. – Ты-то что вообще знаешь о любви, мелкий ты черствый ублюдок?! А? Я тебя спрашиваю, цифра, отвечай! – игнорируя опасность высоты и нестабильности полета, Локко нависал над парнем, словно угрожающе вставшая кобра. Ему до дрожи хотелось немного придушить этого светлоглазого пацана и оставить висеть где-нибудь на сухом (как он сам, хи-хи) дереве, чтобы насладиться возмездием за свои оскорбленные чувства. Генератор даже ощутил эту сладость, словно бы разливающуюся на языке и коже прохладным незримым лимонадом, и прикрыл глаза, впитывая. Великолепное впечатление. Почему он не испытывал такого блаженства раньше?

– П-пусти… – сипло выдохнули рядом.

Вернувшийся к действительности Локко открыл глаза и моментально похолодел – бледный, будто бы обескровленный Десятый таращился на него бессмысленным взглядом удавленника.

Гермафродит испуганно разжал пальцы, выпуская чужой воротник, и схватил обмягшего парня за плечи, встряхнув:

– Что с тобой?..

– Н… Не жри меня… – кому другому эта просьба показалась бы странной, но Локко сразу всё понял. Ему вовсе не померещился прекрасный вкус, потому что он был по-настоящему – Генератор только что высосал из другого Генератора почти всю энергию. В случае с Ракшей ощущения были совсем другими по многим факторам: пирокинетик находилась далеко, ее враждебная натура отравляла вкус излучения, а Локко тогда и вовсе тихо спал, усталый и равнодушный ко всему, потому, наверно, девочка и не пострадала.

Разом потяжелевший блондин не удержался на сидении из плоскости лопаты и, покачнувшись, завалился на сторону. Локко взвизгнул, но каким-то чудом извернулся в полете и поймал товарища. Злоба испарилась, и теперь гермафродиту было дико страшно. Он ускорил метлу, выискивая взглядом удобное место для посадки, но вокруг простирались грязно-черные холмы и кочки. Пришлось приземлиться прямо на них.

– Сейчас, сейчас, – расстелив дождевик, Локко перетащил слабо дышащего парня и уложил, закутав широкими полами. – Ну, тебе легче?

Десятый разлепил губы:

– Сгинь, – и больше ничего не добавил.

Дождь не прекращался, но теперь в этом был плюс – блондинистый маг мог попить. С едой же снова проблемы – они ничего не захватили в стремительном бегстве. Локко нарезал круги, не сильно отдаляясь от товарища, и все больше чувствовал тревогу. Наконец, додумался, почему.

Пожарище. Эта гигантская проплешина на земле, покрытая слоями сажи и пепла – все, что осталось от какого-то города, уничтоженного взрывом каких-то несколько месяцев назад, может быть даже зимой. Энергополе здесь сохранялось очень насыщенным, еще не впитавшимся в землю, и оно быстро восполняло силы двух молодых магов.

Но Десятому для полного восстановления действительно требовалась еда. Он же не Локко, не умеет жрать… себе подобных…

Генератор содрогнулся и ускорил полет, поднимаясь все выше и улетая все дальше.

Десятый сумел нормально проснуться лишь вечером, когда начало темнеть. Он наполовину промок под дождем, наполовину испачкался в земле, и вообще подстеленный дождевик не слишком-то спасал. Было зябко, промозгло и противно, и Десятый сел, с отвращением воззрившись на мир.

– Ешь, – Локко протягивал ему что-то светлое. Несколько кривых очищенных корневищ или клубней.

– Это корни цикуты или мандрагоры?..

– Ботаник. Еще бы на имбирь подумал, – рыжий улыбался, но глаза его оставались настороженными. – Топинамбур это.

Название показалось знакомым, и Десятый взялся за еду. Он грыз пресные клубни и смотрел, как остальные ловко обскебаются от кожурки с помощью лезвия лопаты. Занимающийся «готовкой» гермафродит выглядел виноватым.

– Не хотелось мне, чтобы кто-то знал, что я умею отбирать чужое излучение, – Локко продолжал работу, обшкрябывая добычу, подкладывая готовое Десятому и жуя тоже. – Это не та способность, которой хочется хвастаться. Я чуть не убил тебя… Пойму, если ты не простишь.