Текст книги "Не бойся, я с тобой (СИ)"
Автор книги: Korolevna
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)
***
Проснулась я от шума дождя, барабанившего по стеклу, и долго всматривалась в темноту, пытаясь понять, где нахожусь и что со мной произошло. Последнее, что я помнила, была небритая физиономия Йена, его руки, перебирающие мои волосы.
Удивительно, но голова не болела. Значит, похмелье еще не наступило. Тогда уж точно мне мало не покажется. Я лениво потянулась, сбрасывая с себя остатки сна и восстанавливая активную мозговую деятельность. Итак, что мы имеем. Я была с Йеном, а теперь проснулась на огромной кровати в незнакомом месте. Номер Сомерхолдера, конечно же. За все три дня этой чертовой поездки, я так ни разу не побывала здесь. Ну ничего, теперь уж точно меня отсюда не выгонишь.
Лениво потянувшись, я с изумлением обнаружила, что нахожусь под атласной простыней нагишом. Очень интересно. Мой герой решил показать, что он джентльмен, снял с меня промокшее платье, уложил спать, а сам скрылся в неизвестном направлении. Не знаю, чтобы я предпочла сейчас больше: проснуться с Йеном в одной постели и раздумывать над вопросом «было или нет», или обнаружить его в другой комнате. Главное, чтобы мой принц не смылся в объятия к Добрев подальше от искушения, то есть меня.
Видеть Сомерхолдера именно здесь и сейчас в мои планы не входило, поэтому я медленно поплелась в душ, чтобы привести себя в порядок, избавиться от потеков туши, которые, я уверена на все сто процентов, украшали мою заплаканную физиономию, как боевая раскраска племени масаев.
Ванная комната в этом номере была идентична той, что находилась в моем: много света, позолота, огромная джакузи, душевая кабинка, зеркала на потолке и на стенах. Роскошь и блеск, который никогда не привлекал меня.
Посмотрев на свое отражение в зеркале, я поморщилась – волосы торчат во все стороны, черные разводы туши под глазами сделали похожей меня на енота. Истерично хихикнув от сравнения, невольно пришедшего мне в голову, я избавилась от атласной простыни, в которую завернулась еще в спальне, и постаралась быстрее оказаться в душевой. Йен достаточно на меня насмотрелся, когда снимал платье, но мне не хотелось бы предстать пред моим предметом грез в таком жалком виде.
Горячая вода ласкала тело, дарила истому, смывала все неприятности прошедшего дня. Я пыталась выбросить из головы свою выходку, но это получалось плохо. До сих пор ощущались косые струи дождя, бьющие по телу, бежавшие по щекам злые слезы, растерянный Йен, соизволивший подхватить меня на руки и унести прочь из грязной подворотни.
Я запуталась в своих чувствах, мыслях, желаниях. Мне хотелось устроить скандал Йену, высказать ему уже не заплетающимся языком всё, что я о нем думаю. Но здравый смысл отчетливо подсказывал, что наши отношения вышли на новый уровень, перешли все Рубиконы, возведенные прежде. Осознание того, что я первая произнесла те самые три слова, смела лавиной все доводы рассудка. Да, до этого я тоже говорила Йену о любви, но не так искренне. В тот момент мне было все равно. Единственное, чего я хотела – раствориться в его прикосновениях, до бесконечности вдыхать его запах, чувствовать сильные руки и тонуть в невероятных аквамариновых глазах.
В наших непростых отношениях было всё: слезы, боль потери, нежная, трепетная близость и огонь – желания, страсти, упрямства, непокорности. Мне иногда кажется, что его так много, что он берет меня в плен, заставляет делать глупости, сгорать без остатка, и как птица Феникс, возрождаться вновь и продолжать поединок. Я делаю многое назло Йену, он платит мне той же монетой. Игра в «кошки-мышки» переходит в страстные поцелуи, а дальше... Дальше чертов здравый смысл не дает Йену продолжить то, чего он хочет на самом деле. Я не сомневалась, что Сомерхолдер любит меня не меньше, чем я его. Но условности и прочие несправедливости мира заставляют его поступать «правильно».
От злого бессилия я заскрипела зубами, ударила рукой по мокрому кафелю в душевой. Почему я выбрала именно Йена? Не могу ответить на этот весьма интересный вопрос. Я столько раз пыталась избавиться от его образа, но все было напрасно. Как только у меня появлялся кавалер, который приглашал на свидание, то у меня сразу же появлялась к нему антипатия. Ведь это другой, а не мой принц зовет меня с собой. Все мои старания начать отношения с парнями из школы были напрасными – Йен прочно и уверенно занял место в моем сердце и не терпели соперников рядом с собой. В какой-то книге я прочла, что если женщина не может объяснить, почему она любит именно этого мужчину, то это и есть та самая любовь, которую воспевали трубадуры и восславили в веках романисты.
В смятении я вышла из душевой, завернувшись в полотенце, промокнула влажные волосы другим. Задумалась, стоит ли в таком виде предстать пред светлым взором моего героя. И тут я заметила черную рубашку Йена, спокойно висевшую на вешалке рядом с полотенцами. Я довольно ухмыльнулась, облачилась в предмет гардероба Сомерхолдера и направилась на поиски обозначенного субъекта, молясь всем существующим богам, чтобы он не сбежал.
Но я ошиблась на счет предмета моих дум. Он не собирался никуда уходить из своего номера. Более того, он лежал на диване в гостиной, заложив руки под голову, и смотрел в потолок, словно там могло найтись что-то интересное, помимо белой лепнины и позолоченной люстры. На полу рядом с диваном стояла недопитая бутылка скотча. Стало быть, мой герой решил утопить горе в выпивке, да еще и с горла. Йен, ну с чего вдруг ты стал правильным и хочешь все сделать таким же образом?
– Ничего не было, а я уже в твое рубашке, – тихо произнесла я, прислонившись спиной к дверному косяку.
– Тина, – проронил Сомерхолдер, – как себя чувствуешь?
– Голова еще не болит, если ты про это, – я закусила губу, всматриваясь в его рельефное лицо, не зная, как вести себя дальше.
Но ситуацию спас мой герой. Он грациозно поднялся с дивана, преодолел разделявшее нас пространство двумя шагами, и остановился рядом со мной. Я судорожно сглотнула, когда посмотрела в его глаза. Йен молча продолжал разглядывать меня, спустя пару мгновений, в тишине, нарушаемой лишь звуком дождя, он провел ладонью по моей щеке.
По позвоночнику вихрем пронеслись разряды тока, ноги стали ватными, и я была готова рухнуть в его объятия. Йен продолжал пристально смотреть на меня своими невообразимыми глазами цвета неба, ничего не говорил, но я чувствовала буквально физически, как он исследует меня взглядом: губы, грудь, видневшаяся в вырезе рубашки, ноги. Я пристально вглядывалась в его лицо, все ждала дальнейших действий, не пытаясь избавиться от охватившего мое тело оцепенения.
Сомерхолдер выглядел сосредоточенным, непривычно серьезным, как будто он решает в уме необычайно сложную математическую задачу. Но вот его лицо приблизилось к моему, Йен притянул меня к себе, прильнул к губам нежным поцелуем. Не успела я ответить, как мой герой подхватил меня на руки, направился в спальню и очень аккуратно уложил на кровать, сам прилег рядом.
Наши взгляды столкнулись, словно шпаги, и я поняла, что не хочу его отпускать. Хочу быть с ним, просыпаться утром в одной постели, ждать вечером домой после тяжелого рабочего дня. Я даже успела представить, как я стою у плиты, жду Йена домой, он уставший и голодный возвращается ко мне и рассказывает, как его выматывает съемочный график. Помимо моей воли из глаз скатились две слезинки, я глупо заморгала.
– Тина, что случилось? – тихо спросил Йен, принявшись губами убирать слезы с моих щек.
От ощущения его дыхания на моей коже, сердце чуть не вылетело из груди, и я тихо пробормотала:
– Йен, пожалуйста, поцелуй меня, ты мне очень нужен.
То ли у меня был очень жалобный вид, то ли желания Сомерхолдера в кои-то веки совпали с моими, но герой девичьих грез не сопротивлялся и с удовольствием исполнил просьбу.
Наши языки столкнулись, принялись вести свой неспешный танец, медленно распаляя жар желания в крови. Но потом, что-то в нас двоих взорвалось, потерялся контроль, и я едва не задохнулась под натиском губ Йена. Его губы терзали мои, наши языки боролись в извечном пламенном танце. Я бесстыдно обхватила его ногами, полностью лишившись контроля и здравого смысла.
Сомерхолдер отстранился от меня, и я поняла, что он близок к тому, чтобы передумать. Не давая ему опомниться, я дрожащими руками расстегнула пуговицы на его белой рубашке. Йен пристально смотрел на меня, прожигая насквозь выразительными глазами цвета неба, я же продолжила стаскивать с него рубашку. Время игр закончилось. Мы оба хотим этого. Так зачем же себя сдерживать?
Его руки с красивыми пальцами принялись медленно раздевать меня, я же помогла расстегнуть пуговицы, и, не стесняясь своей наготы, легла на спину, откинулась на подушки, приглашая Йена последовать за мной.
Сомерхолдер пару мгновений рассматривал меня потемневшим от желания взглядом, я же решила идти до конца, притянула его к себе. Он в яростном поцелуе приник ко мне, заставляя мое тело изнывать от желания. Я ощутила влагу между ног, и инстинктивно попыталась их сжать, но сильные руки не позволили мне сделать этого. Йен с силой сжал мои бедра, и я раскрылась перед ним, бесстыдно расставила ноги в ожидании того, когда он заполнит меня всю до конца.
Одной рукой он играл с моим затвердевшим соском, а указательным пальцем другой проник в меня. Мне показалось, что я все мои ощущения сосредоточились внизу живота, и я начала постанывать от удовольствия.
Но вдруг Йен сбавил темп, тихо прошептал мне на ухо:
– Сладкая, не спеши. Хочу тебя всю, без остатка, хочу наслаждаться тобой.
От его тихого бархатного голоса меня пронзили тысячи иголок, мне захотелось растянуть удовольствие, почувствовать его руки, губы везде, на каждом сантиметре своего тела. Пока я, как рыба, выброшенная прибоем на берег, хватала ртом воздух, пытаясь восстановить сбившееся дыхание, Йен успел избавиться от темных брюк и предстал предо мной в своем первозданном виде. Я поняла, что не дышу и с открытым ртом рассматриваю лучшего самца человечества. Природа вылепила совершенство, убрав все лишнее.
Йен лег рядом со мной, и я уловила в его взгляде восхищение, нежность, желание.
– Тина, перестань слишком много думать или скажи «нет», – серьезно произнес мой герой, я же прикоснулась к его губам, провела по ним языком, показывая, что из нас двоих находиться в раздумьях именно он.
Сомерхолдер подмял меня под себя, принялся жадно целовать, а я начала исследовать его рельефную спину ладонями, чувствуя покалывание на кончиках пальцев. Его губы сместились на шею, щетина колола чувствительную кожу, принося еще одну волну удовольствия. Но на этом Йен не думал останавливаться и спустился еще ниже, оставляя влажную дорожку от поцелуев на моем теле.
Он медленно облизал мой затвердевший сосок, принялся опускаться ниже, щекоча мой живот губами. Я хотела сопротивляться, но сильные руки прижали меня к кровати. Громко застонав, я запустила руки в темные волосы Йена, принялась перебирать шелковистые пряди. Я почувствовала, как внизу живота разгорелся самый настоящий огонь, мешающий думать, дышать, говорить. У меня наступила дезориентация пространства, я забыла, где нахожусь, в тот момент, когда губы Йена оказались между моих разведенных ног.
Существовали лишь губы, творившие в самом сокровенном месте невообразимые вещи. Мне хотелось все остановить и, в тоже время, хотела продлить эту сладкую агонию, настоящую волнующую пытку. Это было похоже на затяжной прыжок с огромной высоты. Мне казалось, что пространство сузилось до одной точки, где был лишь Йен, его губы, дарящие неописуемые ощущения. Я отдавалась ему без остатка, наплевав на доводы здравого смысла, громко стонала, просила еще. Сердце стучало в висках, жар окутал тело, груди болезненно ныли, а в низу живота, как будто начал созревать удивительный плод, готовый лопнуть в любую секунду под напором умелых губ, со знанием дела ласкающих чувствительный бугорок.
Я готова принять его всего, мне не терпелось ощутить его в себе. Йен переместился ко мне, поцеловал и лег сверху, одним рывком оказался внутри, издав громкий стон. Я поддалась к нему навстречу, игнорируя кольнувшую боль, на мгновение пронзившую мое тело. Наши тела начали двигаться в едином ритме. Движения все убыстрялись, и я принялась расцарапывать спину Йена, с наслаждением слушая его хриплые стоны.
Внезапно я осознала, что уже давно перешла грань, где есть рациональные мысли. Мое существование осталось только в вечных и простых движениях, от которых сердце зашлось в бешеном темпе, сбилось дыхание. Мне хотелось продлить сладкую пытку и агонию. Я желала, чтобы Йен двигался во мне вечность, заполнял меня без остатка.
Когда я поняла, что подхожу к краю, и против моей воли с губ сорвалось:
– Йен, я люблю тебя, – и ощутила, как внутренние мышцы резко сжались, а потом живая пульсация внутри заставила еще раз произнести самое дорогое на свете имя.
Глава 16
Йен лениво приоткрыл глаза, и осознал, что вчерашняя ночь не была ни сном, ни больной фантазией. Напоминанием о ней служили каштановые волосы, немилосердно щекочущие нос. Сомерхолдер поморщился, постарался лечь так, чтобы Тине было удобно, но она капризно пробормотала что-то неразборчивое, еще теснее прижалась к его груди, не забыв забросить свою стройную ножку на бедро. Йен понял, что именно теперь может вздохнуть свободно, перестать долго и упорно думать о дальнейшей жизни. Желание сделать все «правильно» едва не стоило Тины. Он стоял в шаге от того, чтобы потерять ее доверие и дружбу. Именно это было основным фундаментом в их непростых и временами весьма запутанных взаимоотношениях.
Теперь же, сжимая девушку в своих объятиях, как в давнем сне, который ему приснился после похорон Тома, Сомерхолдер понял одну важную вещь – он просто любит эту несносную девчонку, и за последние месяцы мог только удостовериться в этом. Бессмысленно отрицать столь очевидные факты; глупо бежать от себя и надеяться, что подобная эскапада увенчается успехом. Таких беглецов насчитываются миллионы по всему земному шару, но вот ни один из марафонцев, участвующих в абсурдном забеге, никогда еще не приходил к желанному финишу. У судьбы-злодейки на каждого такого «бегуна» есть свои планы, которые она исполняет вопреки желаниям людским.
Тина повернулась, и Йен не смог удержаться, принялся нежно водить руками по ее обнаженной спине, заметил на плече родинку, легко поцеловал, продолжил свое исследование, любуясь точеными изгибами и ощущая бархатистую кожу под ладонями.
С каждым прикосновением к этому манящему и податливому телу у Сомерхолдера в душе поднималась волна неописуемой нежности, которую он хотел всю без остатка подарить девушке. Он вспомнил ее стоны, то, с какой страстью она отдавалась ему, забыв обо всем.
Йен уже со счета сбился, какая у него по счету партнерша. Бывали в его беспутной жизни всякие женщины, по-разному себя вели: кто-то запомнился, а кто-то стерся из памяти, как следы на морском берегу. Но с Тиной все было иначе. Она отдавалась неистово, отчаянно, страстно, так, словно это был последний раз. И Сомерхолдер понял, что не нужны ему другие, все его прежние женщины ушли куда-то далеко, скрылись в тумане памяти. И, вот оно, счастье, лежит в его объятиях, что-то сонно мурлычет себе под нос, дразнит своими растрепанными волосами, хитро притворяется, что еще спит.
Йен поцеловал Тину в плечико. Девушка поморщилась, лукаво улыбнулась и пробормотала сонно:
– Ты не бритый, колешься.
– Исправлюсь, обещаю, – тихо сказал он, еще раз целуя девушку, на этот раз в смешно сморщенный носик.
– Не сбежал, это уже плюс, – бодрым голоском произнесла Тина, поднимаясь на локте и заглядывая в глаза Йену. Атласная простыня сползла, обнажила грудь, но девчонку это не волновало. – Доброе утро. Голова у меня не болит. Ты красивый с утра, у тебя глаза пронзительно-голубые. Всегда мечтала на это посмотреть, но ты вырывался и сбегал.
– Больше не буду никуда сбегать, и тебя не отпущу, – произнес Йен и перевернул притворно визжащую Тину на спину, стараясь не придавить ее своим весом.
Поцелуй получился нежный, плавный, волнующий. Йен растворился в ощущениях. Девушка взъерошила его темные волосы, начала медленно постанывать ему в рот, и Сомерхолдер понял, что не собирается прерывать свои ласки, он безумно желает повторения вчерашней ночи, и сегодняшнего утра тоже. Он хочет, чтобы каждое новое утро начиналось с сонной улыбки Тины, ее бормотания и многообещающего поцелуя.
Но мечты Йена так и остались мечтами. Неожиданно мобильник, лежащий на полу около кровати, завибрировал, и Сомерхолдер с неохотой выпустил девушку из своих объятий.
– Черт, кто бы там ни был, я его уже ненавижу! – Тина ударила кулачком по подушке.
– Подожди, вдруг что-то важное, – произнес Йен.
Он перевернулся на живот, поднял с пола свой телефон, и замер. На экране была фотография – промокший насквозь Сомерхолдер несет на руках бесчувственную девушку к машине, причем не остается сомнений, что эта девушка, никто иная, как Тина Пайк. Ее мокрые волосы свешиваются вниз, голова лежит на локте Йена, а сам любимчик желтой прессы выглядит неимоверно задумчиво. Подпись гласила: «Что стало с Ниной? Почему Сомерхолдер несет на руках не партнершу по сериалу, с которой у него якобы роман, а приглашенную молодую актрису? И, куда, собственно говоря, он так уверенно направляется?».
В этот же момент на дисплее мобильника появилась надпись: «Джули Плек». Телефон противно жужжал в руке Йена, а он сам в эту минуту придумывал убедительную ложь, которая будет похожа на правду, но так ничего толкового в голову и не пришло. Он бросил взгляд на Тину, которая беззаботно валялась в постели, даже не подозревая, какие громы и молнии сейчас посыплются на их головы. Продюсер сериала не собиралась сдаваться, после второго пропущенного вызова, Сомерхолдер, все же решился ответить.
Не дожидаясь от Йена слова «да», Джули прокричала ему в ухо:
– Сомерхолдер! Что это такое? Я тебя спрашиваю, ты с кем должен мелькать в желтой прессе?
– Это любовь, Джули, – спокойно ответил Йен. Тина подскочила на месте, с тревогой в карих глазах стала вглядываться в его лицо.
– Я тебе такую любовь устрою, мой любвеобильный друг, что тебе мало не покажется. Да я завтра же «убью» твоего персонажа, и где ты сниматься будешь, секс-символ, черт бы тебя побрал?!
– Не убьешь! Ты же еще с ума не сошла, чтобы навсегда рейтингов лишиться, – решил пойти ва-банк Йен, понимая, что хуже уже не будет.
– Ну-ну! Сомерхолдер, у меня от твоих выкрутасов голова болит. Вчера мы решали финансовые дела, приезжала твой агент. И я узнала шикарную новость. Ты – опекун Тины! Как я смеялась. Да тебе можно только кота доверить, и то, в надежде, что он сам найдет себе пропитание. А теперь еще одна новость, от которой гудит весь интернет. Я слушаю очень внимательно, Йен. Объясни мне, что происходит.
– Джули, – Йен начал подбирать слова, не зная, с чего бы начать, чтобы окончательно не завраться. – Вчера на банкете Тина немного увлеклась коктейлями, я ее отвел (хорошо, отнес!) в машину. Стервятников нигде видно не было. Они ж не совсем больные, чтобы под дождем сидеть.
– Ты не учел окна домов, дорогой мой Деймон. Дальше?
– А что дальше? – разыграл святую невинность Сомерхолдер. – Ты позвонила с утра, я не понял, что происходит.
– Не понял он, – буркнула продюсер, на миг замолчала, явно что-то обдумывая. – Вообще-то, это к лучшему, что ты попался не с Ниной. Люди подустали от тягомотины: мы то даем им пищу для размышлений, то вновь уходим в сторону, как в сериале, так и в жизни. А теперь новая героиня побила все рекорды, да и ваше фото весьма кстати. Сделаем опрос, кто же более симпатичен зрителям, кого они хотят видеть рядом с твоей смазливой физиономией.
– Как я устал от всего этого, – проговорил Йен, и понял, что не выдержал и сказал фразу вслух.
– Йен, ты же не первый год в этом бизнесе, должен понимать, как становятся звездами, и как мы продаем себя. Меня другой вопрос смущает. Почему ты не сказал, что ведешь финансовые дела Пайк? Твой агент уладила кое-какие вопросы, но не хватает твоей подписи, и подписи самой Тины. Я за этим звонила. А потом увидела в интернете эти ваши художества и не сдержалась, отправила сообщение. Девчонка– то хоть жива?
– Немного помята и с головной болью, – усмехнулся Йен, понимая, что они еще легко отделались.
– Ладно, приедете, будет у меня с вами двумя отдельный разговор. Кстати, можешь радоваться. В новых эпизодах у Деймона есть сцены с Региной. Подготовь Тину, ей придется учить много текста, выполнять трюки.
– Отлично, вечером поговорим, – Сомерхолдер хотел было отключиться, но Плек опомнилась:
– Я понимаю, что надо держать твое опекунство в тайне. Но и ты пойми, что опасно вот так всем демонстрировать какие-то ни было отношения, Йен. Знаю, что ты дружил с ее братом, знаю, что девчонка выросла на твоих глазах, но другие этого не знают, и вряд ли поймут. Считай, я тебе даю дружеский совет. Вечером жду у себя.
Джули отключилась, а Йен с каменным лицом повернулся к Тине, пытаясь вернуться с праведных небес на грешную землю. Ощущение счастья ушло безвозвратно, и его место в душе начала занимать волна отчаяния, вновь вернулись мысли о том, как им жить дальше, что предпринять в сложившейся ситуации.
– Не смей! – Тина прижалась к нему, принялась покрывать быстрыми поцелуями лицо. – Йен, не смей много думать и портить мне самое чудесное утро на свете! В последнее время ты стал до невозможности правильным и занудным. Где тот парень, который делал все, как считал нужным и ни на кого не смотрел?
В глазах девушки застыли слезы, и Сомерхолдер понял, что не сможет так просто смотреть, как его любимая (чего уж скрывать, тем более от самого себя?) девушка плачет. Он нежно прикоснулся рукой к ее щеке, затем сжал ее красивое лицо в ладонях, принялся целовать длинные реснички, на которых все же появились слезы. Но Тина высвободилась из его объятий, прикрылась простыней.
– Что хотела Плек? – спокойно спросила она, выжидательно глядя на Йена.
– Она узнала, что я отвечаю за тебя. Плюс ко всему это, – Сомерхолдер продемонстрировал ей фотографию.
Девушка взяла в руки телефон, долго вглядывалась в экран, наконец, усмехнувшись, сказала:
– Мой дебют в желтой прессе. Становлюсь звездой.
Йен не смог сдержать саркастичной усмешки, но Тина не собиралась драматизировать ситуацию.
– И это все? А я уже подумала, что настал конец света, – она фыркнула, вновь улеглась, утягивая Йена за собой.
– Когда приедем на съемочную площадку, то Плек ждет нас у себя в трейлере с особым разговором, – нахмурившись, пробормотал Йен, принявшись целовать плечики Тины, медленно спускаясь к груди.
– Ну и поговорим. Йен, я тебе уже сто раз говорила, что не вижу проблем. Поиграем в шпионов, будем скрываться от всех. Не это ли мы делали почти месяц? Давай лучше приведем себя в порядок и будем собираться. Нам улетать скоро.
Сомерхолдер тяжело вздохнул, понимая, что Тина права. Он нехотя поплелся в душ, все еще раздумывая, как им выпутаться из ситуации. Ему было плевать на себя, его репутация и так оставляла желать лучшего. В Голливуде о нем шла странная молва: борец за окружающую среду, занимается общественно полезной деятельностью, при этом разбивает сердца своим подружкам. Йен давно уже привык к слухам и сплетням, которые постоянно будоражат общественность при упоминании его голубоглазой персоны. Однако он готов сделать все, чтобы защитить Тину, не пустить ее в клоаку шоу-бизнеса.
Контрастный душ вернул Йену былую уверенность в своих силах. Выйдя из кабинки, он обернул полотенце вокруг бедер и обнаружил Тину, которая примостилась на краю огромной джакузи. На ней вновь была его рубашка, которая придавала ей и без того соблазнительный вид. Девушка, безмятежно улыбаясь, грациозно поднялась, танцующей походкой подошла к нему и провела рукой по щеке.
– Я от тебя не отстану! Побрейся, иначе будешь скоро играть разбойника с большой дороги без грима.
Йен коварно ухмыльнулся, притянул ее к себе и произнес:
– Если ты мне в этом поможешь.
– Да запросто! – Тина хихикнула, и не успела опомниться, как сильные мужские руки подхватили ее, и девушка, смеясь, обхватила Йена ногами. Он усадил ее на столик, рядом с раковиной, приник губами к ее губам, но девушка ловко отстранилась. – Черт, ты, правда, жутко колешься.
– Тогда мне остается доверить свою физиономию твоим нежным рукам, – Йен взял с полки пену для бритья, станок и протянул их Тине.
– А не боишься? – девушка прищурилась. – Оставлю на твоей физиономии шрамы, и ты больше никому не будешь нужен кроме меня одной?
– Собственница, – пробормотал Йен, наслаждаясь тем, что девушка легкими движениями размазывала по его лицу пену для бритья.
Она уже готова была взять в руки бритву, а Сомерхолдер думал о том, настолько ли он ей доверяет, что решил позволить перерасти шутке в опасную игру с сексуальным подтекстом. Но внезапно раздался стук в дверь. Тина закатила глаза, вытерла руку о полотенце, висящее на вешалке справа от нее, подвинула Йена и направилась в номер.
– Кто это? – спросил Сомерхолдер.
– Это кофе и мой ключ от номера, который вчера остался у портье, – беспечно произнесла она. – Было бы странно, если бы я спустилась вниз в помятом вечернем платье и попросила ключ.
Йен философски пожал плечами, принялся приводить в порядок свою физиономию, которая не давала покоя женщинам всех возрастов. Спустя пять минут, Сомерхолдер, как и был в одном лишь полотенце, вышел из ванной комнаты, и столкнулся с Полом Уэсли, распивающим кофе в компании Тины. Девчонка и не подумала переодеться, осталась в рубашке Йена, выглядела довольной. Экранный младший братец развалился в кресле, нагло ухмылялся глядя на вытянувшееся лицо Сомерхолдера.
– Конспирация не удалась, – Пол развел руками.
– Ты на разведку? – буркнул Йен.
– Нет. Увидел, как тебе несут завтрак в номер на красивом подносе, решил спросить, где Тина, потому что в ее номере тишина, и дверь мне никто не открыл. Эклз мне вчера сказал, что оставил ее с тобой, а потом вы исчезли из поля зрения. Добрев все закутки в ресторане облазила, все пыталась найти своего кавалера. Дженс посоветовал ей под столом посмотреть, но она шутки не оценила. – Уэсли засмеялся. – И сегодня у нее болит голова. А у вас, как я посмотрю, все хорошо?
– Пол, – с угрозой в голосе произнес Йен.
– Слушай, Пол, – Тина сделала до безобразия невинный вид, даже похлопала глазками для убедительности, – мы же взрослые люди, сами во всем разберемся.
– Да понял уже, что вы разобрались, – Уэсли бросил на застывшего мраморным изваянием Йена, хитрый взгляд. – Ладно, пойду я. Не опоздайте на самолет и предохраняйтесь, детки.
Пол вышел из номера, Тина засмеялась, а на лице Сомерхолдера промелькнула самая разнообразная гамма эмоций. Последняя фраза друга заставила его кое о чем задуматься, и эти мысли вновь выбили твердую почву из-под ног. Йен сел на кровать рядом с Тиной, девушка принялась игриво перебирать его темные пряди, но вовремя заметила, что сейчас будет серьезный разговор, тяжело вздохнула.
– Что опять не так? Уэсли доверять можно, он не из болтливых и нотациями тебя не замучает. Уж лучше, что он на меня наткнулся, чем твоя ненаглядная Нина.
– Да Бог с ним! Последняя фраза Пола заставила меня подумать об одном важном вопросе. Тина, мы не предохранялись, – тихо произнес Сомерхолдер, следя за тем, как Тина с детской непосредственностью накручивает прядь волос на палец.
– Это ты не предохранялся, – парировала она, при этом закусив свою пухлую губку. – Я уже давно пью таблетки.
– Зачем это? – недоверчиво приподнял бровь Йен.
– На всякий случай! Сомерхолдер, тебе все объяснять надо? Вчера «случай» был как нельзя подходящий, думать никто не собирался. Так что, давай опять не будем излишне драматизировать и накалять ситуацию.
– Тина, ты же понимаешь, что...
– Всё я понимаю, мистер невозможный зануда! Йен! Не надо! – почти прокричал его милый котенок, который вдруг вздумал показывать свои коготки при решении очень важного вопроса.
– Тина, – угрожающе начал Сомерхолдер, но потом понял, что девушку лучше сейчас не трогать. Она невозмутимо поднялась с постели, сбросила его рубашку, натянула измявшееся и все еще влажное платье, подхватила босоножки и направилась к выходу.
– Увидимся через час, милый, – бросила Тина через плечо, а Йен понял, что опять наступил на те же грабли.
Он вновь обращается с этой невозможной и упрямо девчонкой, как с несмышленышем, за что получает немилосердный отпор. Философски пожав плечами, Сомерхолдер принялся одеваться, в надежде, что Тина сменит гнев на милость.
***
А все ведь так хорошо начиналось! Я проснулась в объятиях своего героя, вдоволь полюбовалась его лазурными глазами, как самая настоящая мазохистка ловила кайф от его темной щетины, которая колола мою кожу. Йен не сбежал по своему обыкновению, а вполне мирно лежал со мной в одной постели, даже не думал смущаться, чему я была несказанно рада.
Солнце пробивалось сквозь высокие окна, оставляя свои пятна на полу. От грозы не осталось и следа, высоко в небе плыли белые и пушистые облака. И я по наивности подумала, что кто-то там, наверху, решил проявить акт милосердия к моей скромной персоне. Хорошее настроение, любимый мужчина рядом – что еще нужно для счастья, такого земного и безграничного?
Но шутка Пола, который пришел в самый неподходящий момент, спутала мне все карты. Я не собиралась его впускать, но не вести же мне разговоры в полуголом виде, стоя у раскрытой двери в номере Сомерхолдера? Пока мой голубоглазый герой приводил в порядок свою красивую физиономию, я впустила в номер Уэсли, который не забыл перехватить у растерянной горничной поднос с моим завтраком.
Перебросившись парой ничего не значащих слов, Пол уже был готов ретироваться, потому что убедился, что я жива, здорова и чудовище по имени «Йен» ничего со мной не сделало ужасного. И надо было в этот момент, уже на пороге, Уэсли пошутить над тем, что меня саму тревожило, но я старалась не думать об этой небольшой проблемке. А Йен об этом нюансе нашей прекрасной ночи вообще не думал.
И вот в итоге, я позорно сбежала с места разыгрываемой драмы, понимая, что мой любимый прав во всем. Я ужасно безрассудная особа, думаю всегда не тем местом, да еще безбожно соврала своему самому дорогому человеку. Никаких таблеток я, естественно, не пила, предохранялась исключительно молитвами. Оставалось лишь уповать на слепой случай и надеяться, что никаких последствий не будет.
