Текст книги "Взаимное притяжение (СИ)"
Автор книги: Кохэйри-неко
Жанры:
Короткие любовные романы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)
========== Отправная точка ==========
***
Адриан придирчиво оглядывает себя в зеркале. Не то чтобы он слишком сильно зациклен на своей внешности, вовсе нет. Просто он привык одеваться не только комфортно, но и стильно – привычка, которая вгрызлась зубами под кожу за все восемнадцать лет его жизни. Ладно, ладно, хорошо: пятнадцать – Адриана начали снимать для журналов с трёхлетнего возраста. Как говорится: привычки-то не пропьёшь. Особенно когда ты рос в соответствующем окружении.
– Как думаешь, лучше с галстуком или без? – обращается он к Плаггу спустя полчаса раздумий.
Плагг, сидящий на его кровати в своём человеческом образе, задумчиво чешет подбородок. Потом щурится, внимательно изучает одежду Адриана и ещё раз чешет. На его лице появляется плутовская улыбка.
– А какая разница, в чём ты будешь, после первого стакана?
Адриан закатывает глаза и швыряет в Плагга футболкой. Тот получает возмездием прямо в лицо, но от этого его хохот становится всё громче.
– Мы идём туда не только для того, чтобы наклюкаться до потери пульса.
– Я серьёзно, пацан, – Плагг заталкивает футболку под подушку и с удобством вытягивается на кровати. – Спустя пятнадцать минут все уже будут навеселе, а после – и вовсе пьяными. И, поверь, будут стремиться снять одежду, а не разглядывать, подходит галстук к глазам или нет.
– Такое ощущение, что с ростом у тебя увеличился и уровень занудства, – раздражённо фыркает Адриан.
Он отворачивается от Плагга, берёт в руки один из галстуков. Прикладывает его к груди, напряжённо думает, а затем отправляет его в полёт к прочей куче одежды.
Нет, пожалуй, и без галстука всё прилично.
Тем более что Хлоя, ставя условие для вечеринки в честь своего восемнадцатилетия, выразилась предельно ясно: чтобы была хоть одна жёлтая вещь в костюме. Остальное – на усмотрение, но без всяких причуд в виде аксессуаров как у акуманизированных. Интересно, его блондинистые вихры подойдут? Не выставит же Хлоя своего лучшего друга за дверь, верно?
– Не парься, пацан, – хохочет Плагг. – Всё равно это лишь сутки или двое. Потом вернусь в обратное состояние и буду меньше надоедать тебе своим раздутым эго.
Адриан только усмехается. Как же, как же.
Бросив последний взгляд в зеркало, он кивает Плаггу, чтобы тот следовал за ним, берёт со стола подарок для Хлои, и вместе они покидают комнату.
Накинув куртки – конец осени, как-никак, – они располагаются на заднем сидении автомобиля Агрестов. Горилла ведёт машину мягко и плавно, избегая резких поворотов – всё, как обычно. Что-то никогда не меняется. Как и Плагг, который сейчас вытаскивает из кармана брюк приличный кусок сыра и с удовольствием наслаждается им.
– А фто такое? – фырчит он на недовольный взгляд Адриана, адресованный ему и камамберу. – Это помогает мне держать себя в форме. Ты же не хочешь, чтобы батенька твой расстроился, когда ты вдруг останешься один-одинёшенек посреди толпы одноклассников?
Горилла еле слышно фыркает на переднем сидении, но Адриан благодаря чересчур хорошему слуху прекрасно слышит его. Ни слова не говоря, он откидывается на спинку и ненадолго прикрывает глаза.
Несмотря на то, что два месяца назад ему исполнилось восемнадцать, отец продолжает рьяно опекать его. И когда Хлоя прислала приглашение на своё совершеннолетие, то месье Агрест-старший соизволил отпустить Адриана с условием, что с ним пойдёт кто-нибудь из более старших приятелей: видите ли, он уезжает из города на неделю, и не хочет, чтобы с сыночком что-нибудь случилось. Аж зубы сводит. Ну, хотя бы не телохранитель – и на том спасибо! Было бы неприятно портить праздник его унылой физиономией.
Адриан не противился отцу лишь по одной простой причине: до двадцатилетия он не мог получить доступа к трастовому фонду, который был открыт мадам Агрест на имя сына. Разумеется, деньги с участия в фотосессиях исправно поступали на личный счёт Адриана. Однако для того, чтобы полностью стать независимым от отца, ему нужно было получить наследство матери – тогда и только тогда он мог вырваться, наконец, из золотой клетки. А чтобы Габриэль не узнал про планы Адриана на дальнейшую жизнь, нужно было импровизировать и делать вид, что во всём ему потакаешь и слушаешься. Притворяться хорошеньким сыночком, который не скажет ничего поперёк.
Но Адриану это до чёртиков уже надоело.
Именно поэтому сегодня вместо одного из реальных сыновей какого-нибудь крупного шишки с ним идёт Плагг. Совсем недавно выяснилось, что квами могут на некоторое время принимать человеческий облик, и это стало спасением. Плагг с Адрианом мастерски запудрили отцу мозги, и тот без особых возражений отпустил сына.
– Приехали, – басит телохранитель, вырывая Адриана из мыслей о будущем.
– Ты можешь быть свободен, – говорит Горилле Плагг, выходя из автомобиля. – Я верну вашего птенчика домой, в каком бы он ни оказался состоянии.
Он хохочет и утаскивает Адриана ко входу в отель. Агрест-младший напоследок в подтверждение кивает телохранителю, и тот, хмыкнув, уезжает.
Они входят внутрь. Украшенная под стать имениннице обстановка холла поражает воображение; гости активно прибывают и громко переговариваются, смеясь. Играет приятная мелодия, а на входе Хлоя встречает их в компании неизменной Сабрины.
Именинница облачена в жидкое золото с расклешённой юбкой и обнажёнными плечами – ей невероятно подходит это платье, а волосы красивыми локонами обрамляют лицо; Сабрина же красуется в зелёном платье с жёлтым поясом, который хорошо гармонирует с нижней юбкой – оно отлично подходит под цвет её глаз.
– О, Адрикинс, я рада тебя видеть, дорогой, – Адриан с Хлоей обмениваются дружескими поцелуями в щёчки. – Ты принёс мне подарок? Какая прелесть!
– Конечно же, я с подарком, – смеётся Адриан и протягивает коробочку Хлое, которая ту с радостью принимает. – Это же твой день рождения.
Она фыркает и кривится.
– Знаешь, что подарил мне папуля? Машину, – Хлоя закатывает глаза. – Я бы предпочла что-нибудь, что можно носить с собой и вспоминать его. А не этого монстра. Я открою его попозже, хорошо? – она сама откладывает подарок на изящный столик сбоку.
– Разумеется.
Адриан знает о натянутых отношениях Хлои с родителями; он прекрасно понимает её. Вот только отец не дарил ему машину. Боится, что сынок ненароком попадёт в аварию или чего похуже? Он же постоянно твердит как опасен мир за стенами дома. Адриана ведёт от распираемого изнутри смеха: отец даже не в курсе, что у его сына есть водительские права. И не только для автомобиля, но и мотоцикла.
– Не представишь нас? – Хлоя с любопытством смотрит на Плагга, который глазеет в сторону шведского стола.
– Ах да, – Адриан запускает пятерню в волосы, лихорадочно соображая: насчёт имени-то они и не подумали. – Это…
Но Плагг сам спасает ситуацию.
– Меня зовут Алексей{?}[Для французов имя «Лёша» в буквальном смысле звучит как «кот, котик» – Le chat – «лё ша». Поэтому Плагг отсылается именно на это.], – усмехается он, слегка кланяясь. – Сын одного из друганов бати этого пацана, – и он хлопает Адриана по спине.
– Не припоминаю тебя, – хмурит лоб Хлоя, но тут же отмахивается и хлопает в ладоши. – Впрочем, неважно, идите и веселитесь. Официальное начало через полчаса, но бар уже открыт. И да, Адриан, – она на секундочку тормозит его и указывает на лимонную розочку в пиджаке Плагга. – Нужно, чтобы было что-то жёлтое надеть. Где твоё?
Адриан указывает на свои волосы, расплываясь в ухмылке.
– Чем тебя не устраивает это?
– Ах ты проказник, – Хлоя и Сабрина смеются. – Ну, ты прямо как Дюпен-Чен! Правда, у неё был золотой браслет.
Они отвлекаются на следующих гостей, а у Адриана всё внутри замирает от упоминания Маринетт.
В последнее время они общались уже более-менее сносно. По крайней мере, Маринетт теперь не так шарахалась от него, как это бывало в коллеже. Конечно, она порой и сейчас могла нести какой-то милый бред рядом с ним, особенно когда они оставались наедине, но это только добавляло ей очарования.
Ледибаг всё ещё нравится ему – ну, или Адриан привык так считать. Однако стоит им с Маринетт всякий раз пересечься в школьном коридоре или во время ланча (они учатся в разных классах, к сожалению), как внутри каждый раз что-то обрывается.
Как и сейчас, когда он вдруг замечает её, спускающуюся по лестнице второго этажа в компании Альи и какой-то красноволосой девушки.
Сначала Адриан, конечно же, замечает лишь стройные ножки, обутые в туфли на невысоком каблуке. Его взгляд скользит выше, по икрам, слегка острым коленкам; бёдра, которые обычно обтянуты в джинсы, скрыты за воздушной юбкой персикового цвета платья. Поверх атласной ткани дрожит тонкая сеточка, украшенная нежными бутонами, и это так в стиле Маринетт. Тонкий пояс подчёркивает талию, и Адриан сглатывает, когда видит, что у платья почти нет рукавов – только всё та же сеточка с цветами прикрывает ключицы выше плотного лифа.
Маринетт смеётся над шуткой Альи, запрокидывая голову. Адриан переводит взгляд на её лицо и тут же замирает, как громом поражённый.
Он никогда ещё не видел Маринетт с распущенными волосами. Особенно когда они нежными кудряшками игриво ниспадали на её плечи.
Ему кажется, или её волосы стали гораздо длиннее, чем обычно?
Адриан чувствует, как у него сбивается дыхание. Плагг над ухом смеётся и хлопает друга по плечу, помогая прийти в себя.
– Очухался? – со смешком спрашивает он.
Адриан заторможенно моргает и понимает, что прошло меньше минуты. Маринетт ещё не успела спуститься с лестницы, а у него уже поджилки трясутся от того, насколько милой она выглядит в этом платье. Наверняка, сама сшила.
Он сквозь зубы выдыхает и прикрывает глаза.
Это нехорошо.
Это очень нехорошо.
Он должен…
А, собственно, что он должен? Кому должен? Ледибаг всё равно уже который год строит из себя недотрогу, отказывая раз за разом. Может, стоит внять совету Плагга, плюнуть на всё и делать, что хочется? Прекратить строить из себя послушного мальчика и дать волю, наконец, нуаровской сущности, которая так активно ждёт своего момента чуть ли не с рождения Адриана?
Он поворачивается к Плаггу.
– Где там, Хлоя сказала, бар у неё?
Плагг усмехается и тянет друга через толпу. Краем глаза Адриан замечает, как Плагг косится в сторону аловолосой спутницы Маринетт, но потом напрочь забывает об этом.
***
Хлоя позвала на праздник не только нынешних и бывших одноклассников. Она, разумеется, пригласила и некоторых детей важных людей Франции, которые учились в других учебных заведениях. Народу пришло более, чем достаточно. Многих Адриан даже знал лично. После кучи поздравлений музыку включили на полную катушку, и веселье пошло гораздо активнее. Особенно когда многие пропустили по первому за вечер бокалу алкогольного коктейля.
Адриан, задумчиво покручивая в руке стакан с виски, косится на Плагга. Тот, выпивая уже, наверное, десятый коктейль за вечер, продолжает выглядеть абсолютно трезвым. Ведёт себя адекватно, пританцовывает под задорную музыку и подмигивает кузине Маринетт – той самой аловолосой девушке. Она в ответ закатывает глаза и отворачивается.
Впрочем, в личную жизнь квами он лезть не будет, разумеется. Хотя Адриану и любопытно, откуда взялась эта таинственная кузина.
Он смотрит на виски, потом на список коктейлей, кивает сам себе и залпом выпивает. Лишь лёгкое покалывание на кончиках пальцев твердит ему что-то – то, чего он сам ещё пока не понимает. В голове лишь слегка плывёт, несмотря на то, что бокал, кажется, был точно не первым, и не третьим по счёту. Ну, может, чувствует себя чуть смелее, да и только.
– Плагг, я не пойму, почему мы не отключаемся как он, – Адриан показывает на порядком захмелевшего Макса, который уже признаётся в любви Маркову. – Я имею в виду…
– Я тебя понял, – фыркает Плагг и пересаживается так, чтобы их никто не мог слышать. – Видишь ли, всё дело в ускоренном метаболизме. Мы, квами, вообще не пьянеем. Ты, как носитель, будешь чувствовать лишь лёгкую эйфорию даже если выпьешь целый бидон самого крепкого самогона.
Адриан удивлённо приподнимает брови, а затем с недоумением смотрит на очередной бокал, который бармен ставит перед ним.
– Выходит, даже не напиться толком, если приспичит? Почему ты тогда дома меня стращал?
– Я просто тебе голову морочил. Так что радуйся, – хохочет Плагг, хлопая его по плечу. – Не каждый может похвастаться этим.
– Мне оно как будто надо, – фыркает Адриан и отворачивается к залу.
Вокруг грохочет музыка, все смеются, танцуют или просто бесятся.
И Адриан пьянеет от атмосферы, а не от градусов напитков, которые ему то и дело подталкивает Плагг в промежутках между сумасшедшими танцами. Веселье заряжает позитивом, радостью и чем-то ещё.
Адриан расслабленным взглядом скользит по людям и – он старается не заострять на этом внимания – подсознательно ищет персиковое платье и длинные вьющиеся чёрные волосы, отливающие синими бликами. Вот только вместо Маринетт он натыкается на Кагами, которая целенаправленно движется к ним с Плаггом сквозь толпу. Из его горла непроизвольно вылетает недовольный стон. Адриан резко отворачивается и просит бармена налить ему ещё чего-нибудь покрепче.
Сегодня ему везёт – Плагг сообщает, что Кагами кто-то перехватывает по пути. Адриан выдыхает, чувствуя, как с души как будто камень падает. Видеться сегодня с мадемуазель Цуруги он никак не настроен.
Пару раз они ходили вместе на некоторые официальные мероприятия, да и Кагами иногда заскакивала к нему на фотосессии. Все вокруг – даже отец – думали, что они могут начать встречаться. Хотя Габриэль всякий раз щепетильно напоминал Адриану, что ему сейчас должно быть не до девочек: имидж, все дела; впрочем, Кагами, как и её мать, никогда не нравились Агресту-старшему, хоть и приходилось ему работать с Томоэ Цуруги.
Однако это всё не значит, что Кагами так уж сильно ему нравится.
Интуитивно Адриан понимает, что Кагами ждёт от него последнего шага, но всё, что ему хочется в данный момент, так это посмотреть на нежные цветочки на персиковом платье. Или, возможно, даже провести по ним пальцами, почувствовать шероховатость ткани кожей.
Он чувствует, как внутри снова натягивается до предела пружина.
– Нормальная же девчонка, – деланно-равнодушно пожимает плечами Плагг, отвлекая его от мыслей. – И нравишься ты ей.
Адриан фыркает.
– Я нравлюсь как минимум половине Парижа, так мне что, встречаться со всеми ними, что ли?
– А попробуй, что такого, – смеётся Плагг, и Адриан понимает, что квами снова издевается над ним в своей привычной манере.
– Просто отвали, – огрызается он в ответ.
– Слушай, пацан, – Плагг вдруг резко становится серьёзным. – Если ты чего-то хочешь – делай это, не оглядываясь. Людская жизнь – штука короткая. Это у меня есть куча времени на то, чтобы валять дурака перед Сахарочком, а вот у тебя-то нет.
– Спасибо, утешил.
Плагг хлопает его по плечу и вдруг улыбается, безо всякого ехидства или прочей ерунды.
– Ничего страшного не будет в том, чтобы просто попробовать. Всегда можно сделать шаг назад, и в этом нет ничего плохого, – он вдруг щурится и, наклонив голову, интересуется. – Напомни мне, сколько раз ты пытался?
– Очень много, – качает головой Адриан. – Ей как будто нет до меня дела.
Но если раньше боль от отказов Леди частенько скручивала его тело, то сейчас это всё отдавалось лишь неприятными покалываниями. Или это он просто зачерствел за всё время?
– Тогда не вижу проблемы переключиться на какого-нибудь другого, – подытоживает Плагг и обводит зал рукой, в которой крепко держит очередной стакан. – Ты можешь выбрать любую, и она будет твоей.
Адриан на мгновение задумывается, а потом с грустной улыбкой качает головой. Та, с кем он не против что-то начать, вряд ли видит в нём парня. К тому же ей разве не нравился Лука?
И тут он вдруг вспоминает пересланные Маринетт конспекты и валентинку, которую получил в первый свой год в коллеже. А почерка же всё-таки очень и очень похожи. Особенно та маленькая завитушка над буквой «i».
Краем глаза Адриан вдруг замечает ту, которую ищет уже так долго и нощно за последний час. Рядом с Хлоей, которая сидит на коленях у рыжеволосого художника и теребит пуговицы на его рубашке, вдруг появляются Маринетт и Алья. Девушки весело смеются, что-то говорят, от чего Натаниэль ужасно краснеет, а потом расходятся в разные стороны. Маринетт вновь исчезает в толпе, оставляя Адриана несколько обескураженным своим резким появлением и таким же быстрым исчезновением.
Ему кажется, что становится трудно дышать, поэтому расстёгивает пару пуговиц на вороте, радуясь, что сегодня он без галстука.
Приходит Адриан в себя только от толчка Плагга в бок.
– Иди, – в его глазах горит лукавый огонёк. – Оставь на время старого квами в покое и повеселись с друзьями. Если я почувствую акуму, то смогу обезвредить её, пока нахожусь в этом облике. Не беспокойся.
Эти слова буквально выталкивают Адриана со стула в зал. Дежурно улыбаясь тем, кто узнаёт его, он проталкивается сквозь в толпу. За последние два года Адриан сильно вытянулся, поэтому он гораздо выше многих, и с высоты своего роста отлично замечает, в какую сторону уходит Маринетт. Краем глаза он видит беседующих Кагами и Луку. В голове даже проносится мысль, что они неплохо смотрятся рядом, но тут же уходит в сторону, стоит ему только выйти из душного громкого зала.
Приятная тишина несколько обескураживает. Адриан пару секунд растерянно хлопает ресницами. И только стройный силуэт в конце коридора подрывает его с места, манит за собой нежным отблеском персикового цвета.
Он находит Маринетт в соседнем зале, в котором обычно проходят обеды. Сейчас здесь темно, и только свет уличных фонарей задорно скачет по предметам интерьера. Маринетт стоит у барной стойки, прислонившись боком к столешнице, и пьёт воду из кулера.
Адриан осторожно подходит ближе, боясь ненароком спугнуть Маринетт. В голове совесть голосом Плагга ухмыляется, сетуя на то, что, вот, мол, зачем так бежать следом, если не знаешь, что и сказать-то при встрече.
Хмурясь, он отмахивается и делает ещё шаг вперёд.
– Привет.
Маринетт вздрагивает и оборачивается к нему; её глаза слегка расширяются от того, кого она видит перед собой. Возможно, Маринетт ожидала, что придёт Алья или кузина, но никак не Адриан. Сунув руки в карманы, он смотрит на неё немного дезориентированным взглядом, да и выглядит более взъерошено, чем обычно.
Она делает последний глоток и немного нервно сминает стаканчик в руке.
– А-Адриан? – если честно, Маринетт не уверена, что ей сейчас не мерещится его присутствие здесь. – П-Привет.
Она поворачивается к нему всем корпусом, и Адриан наконец-то замечает блистер таблеток в тонкой ладони. Кажется, обезболивающее?
– Ты в порядке?
– Голова разболелась от этой музыки, – признаётся Маринетт, поджав губы. – Всё-таки я не привыкла ходить на такие вечеринки.
– Да я тоже, – усмехается Адриан и неловко почёсывает шею. – Может, тогда выйдем на воздух? Там должно быть полегче.
– Там довольно холодно. Я в порядке, правда. Немного побуду здесь и вернусь в зал, после того, как голова пройдёт. Наверное.
– Давай тогда присядем, – улыбается Адриан и, осторожно взяв Маринетт за руку, тянет на ближайший диванчик.
Прикосновение к её бархатной коже отзывается приятным томлением во всём теле. Адриан и подумать не мог, что даже такая мелочь заставит его нервно выдохнуть. В голове крутятся не очень приличные мысли, когда Маринетт, слегка изогнувшись на диване, точными бросками выбрасывает в неподалёку стоящую мусорку пустой блистер и смятый стаканчик. Он тяжело сглатывает и старается не коситься на длинные стройные ноги.
– Я думала, ты часто бываешь на… ну, в подобных местах, – смущаясь, начинает разговор Маринетт, поглядывая на Адриана из-под длинных ресниц.
Это действие выбивает воздух из его лёгких, и он не сразу отвечает. Адриан завороженно наблюдает за отблеском света на щеках Маринетт. Он только сейчас с поражающей ясностью понимает, что её ресницы лишь слегка тронуты тушью – такие длинные они у неё от природы.
– Ты же знаешь моего отца, – пожимает Адриан плечами, отводя взгляд куда-то в сторону и не замечая, как Маринетт прикусывает губу от досады. – Несмотря на то, что я уже совершеннолетний, он контролирует каждый мой шаг. Как бы печально это ни звучало. Пожалуй, сегодня мне ужасно повезло, что он отпустил П… Алексея со мной, а не телохранителя.
– А кто он? – Маринетт с любопытством наклоняет голову, продолжая изучать профиль Адриана. – Впервые вижу его.
– Один мой приятель, – отмахивается Адриан, лихорадочно придумывая какую-нибудь историю про таинственного «Алексея», который вовсе не был квами, конечно же. – Он друг одного из знакомых отца, старше меня на пять лет, и, возможно, именно поэтому меня сегодня отпустили без охраны. Мол, проследит, – он усмехается.
– Меня тоже отпустили только вместе с Кейтлайн{?}[Кейтлайн («чистая» с фр.) – верно, это Тикки.], – Маринетт видит вопросительный взгляд Адриана и поясняет: – Моя кузина. Наверное, ты её видел, с красными волосами такая. Она не отсюда, – быстро добавляет она. – Приехала на пару дней, и родители сказали, чтобы она сходила со мной. Всё-таки довольно поздно для обычных посиделок.
Она пожимает плечами и робко улыбается, а Адриан чувствует, как у него ёкает сердце. Ещё чуть-чуть, и он точно свихнётся. От её присутствия, нежного голоса и этого едва уловимого сладкого аромата клубники.
– У тебя вкусные духи, – чуть хрипло выдаёт Адриан, не в силах совладать с тем, что говорит.
– М-мои любимые.
Маринетт скромно опускает голову чуть ниже, стараясь спрятать от Адриана заалевшие щёки, но слишком поздно. Он замечает её смущение и остро понимает, что ему это чертовски нравится. А ещё – чем дальше, тем сложнее ему себя контролировать.
Он внимательно наблюдает за Маринетт, не отрывая взгляда, в то время как она изо всех сил старается не смотреть на него и изучает люстру над головой. Кончики пальцев до сих пор покалывает от приятного ощущения её кожи; ему хочется снова взять Маринетт за руку и насладиться мгновением.
Плагг прав. Всегда можно попробовать что-то новое. Особенно если от этого ему уже давненько сносит крышу.
Ему очень хочется о ком-то заботиться. И чтобы кто-то точно так же заботился и о нём. Душа Адриана рвётся к этому, ему ужасно не терпится погрузиться в то, что люди называют отношениями. Отсутствие тепла со стороны единственного родного человека оставило на Адриане весомый отпечаток. Он тоже хочет быть для кого-то столь важным. Ледибаг уже заботится о ком-то, что мешает и ему тоже делать это? Тем более, что Адриана всегда тянет к Маринетт не хуже магнита.
Она такая милая. Настолько милая, что от этого чувства ему больно в груди. Если и она ему откажет…
Адриан с тяжёлым вздохом откидывается на спинку дивана и прикрывает глаза. Маринетт в недоумении поворачивается к нему и осторожно спрашивает, всё ли в порядке. Он слышит, как слегка подрагивает её голос, поэтому тут же распахивает веки и пристально смотрит на неё. Темнота не скрывает вновь порозовевшие щёки Маринетт. Это тоже выглядит безумно мило. Особенно когда Маринетт слегка наклоняет голову в ожидании ответа, и её волосы струятся по нежным плечам.
Как зачарованный, Адриан протягивает руку и заправляет прядь волос за ухо. Маринетт краснеет ещё больше, но не отводит от него пытливого взора своих ярких сапфировых глаз.
– Ты красивая, – шепчет Адриан.
Он не может больше держать это в себе. Он последует совету Плагга, а дальше – будь, что будет. Если она оттолкнёт его, значит, так тому и быть. Если нет – он изо всех сил постарается сделать так, чтобы Маринетт ни о чём не жалела.
Он не будет сравнивать. Как бы сильно она не напоминала ему Ледибаг. Сейчас – и всё время – он зачарован нежностью Маринетт. Пусть оно так и останется. А период его чувств к Ледибаг Адриан оставит в прошлом и будет вспоминать с тёплой улыбкой.
Дыхание Маринетт сбивается. Она тяжело сглатывает, смущается, но продолжает неотрывно смотреть на него.
– Неужели? – вдруг срывается с её губ.
Они оба ошарашены этим неожиданным словом.
Маринетт ещё больше заливается краской и отворачивается, пряча лицо в ладонях.
Адриан смеётся и чувствует, как внутри бабочки щекочут его своими маленькими крылышками. Он наблюдает за Маринетт, которая яростно поворачивается и торопится оправдаться:
– Я-я имела в виду вовсе не то, что имела в виду. Бла. Это случайно вырвалось, я не хотела, правда.
Она говорит что-то ещё, взмахивая ладонями, но Адриан больше наблюдает за ней, чем вслушивается в то, что она говорит. В любом случае, они поработают над этим, если она скажет «да».
Ему так хочется дарить ей цветы.
Хочется видеть её нежную улыбку, адресованную только ему. Хочется обнимать, уткнуться носом в макушку, наслаждаясь едва уловимым запахом корицы. Хочется держать за руку в кинотеатре, поглаживать большим пальцем тыльную сторону ладони и слышать её судорожный вздох, когда он скользнёт поцелуями по обнажённому плечу.
Ему хочется подарить ей счастье.
Но сначала…
Ему ужасно хочется поцеловать её.
– Маринетт.
Ладонь Адриана осторожно касается её плеча, и он судорожно облизывает пересохшие губы, когда она замирает и поворачивается к нему, растерянная, немного растрёпанная и взбудораженная.
– Д-да? – слегка заикаясь, спрашивает Маринетт, бессознательно повторяя его жест языком.
Его глаза темнеют, когда он замечает это движение.
– Ты правда очень красивая, – мягко говорит он, а сам скользит ладонью по обнажённой руке; секунда – и вот, Адриан уже обхватывает её тонкие пальчики своими. – Наверное, мне стоило сказать тебе об этом раньше. Но сейчас мне кажется это правильным.
Он чувствует, как Маринетт мягко сжимает его ладонь в ответ, словно собирается с мыслями.
В её голове царит ужасная неразбериха. Боль отступила, но её место заняла куча мыслей.
Четырнадцатилетняя Маринетт готова сорваться с места и спрятаться от Адриана под столом, но нынешняя, семнадцатилетняя Маринетт, студентка выпускного класса лицея «Франсуа Дюпон» вовремя взнуздывает прошлую себя, осаждает пыл, хотя внутри всё переворачивается от голоса и взглядов Адриана на неё.
Всё же Тикки была права, когда буквально впихивала её в это платье. Она хотела, чтобы он наконец её увидел, и, кажется, это сработало.
– Ты тоже, – выдыхает наконец Маринетт. – Очень.
Дрожь проходит по позвоночнику Адриана. Он мягко поглаживает её ладони большими пальцами, чувствует её тепло – и это сносит крышу. Она не убегает. И это вселяет надежду.
– Скажи, Мари, – он сглатывает, судорожно пытаясь подобрать нужные слова. – Что если… Что ты скажешь на то, если мы попробуем… Ну, быть вместе?
Её глаза расширяются, а рот слегка приоткрывается в изумлении от услышанного. Сердце Адриана бьётся с перебоями, но он не подозревает, что с Маринетт творится то же самое. Он чувствует её дрожь, однако это не похоже на страх или испуг.
Адриан с трудом заставляет себя оторваться от созерцания её нежных губ и переводит взгляд выше, к глазам. Он надеется, что она не откажет. Только не в пользу брата Джулеки, нет. Иначе его кулаки точно захотят почесаться о его лицо.
Маринетт отмирает, понимая, что молчит слишком долго; она видит, как встревожен Адриан, и это вгоняет её в краску стыда.
– Попробовать? – поспешно переспрашивает она.
Всё ещё не может поверить в услышанное. Происходящее продолжает казаться сладким-сладким сном.
– Да! – чуть громче, чем следует, отвечает Адриан и тут же тушуется. – Может… Может, у нас что-то сможет… получиться? Как думаешь? – и он слегка наклоняет голову, всматриваясь в глаза Маринетт своими пронзительными изумрудами. – Ты мне очень нравишься, Маринетт. Правда.
Маринетт медленно моргает, осознавая, что это, похоже, всё-таки не сон. Адриан Агрест в самом деле сейчас, в данный момент, предлагает ей начать встречаться? Серьёзно?
Кажется, эта мысль отрезвляет её, выводит из прострации и возвращает на землю. Маринетт вздрагивает, негромко охнув, и сильнее сжимает ладони Адриана.
– Адриан! Я… Ох… – лепечет она, однако мгновенно совершает над собой усилие, беря себя в руки. – Н-но разве ты не говорил, что… Я думала, тебе нравится кто-то другой. Нино говорил, что…
Адриан качает головой и подаётся чуть ближе, касается ладонью её щеки. На его губах играет ласковая улыбка, а прикосновение вызывает бурю эмоций у обоих.
– Это… было раньше, – он осторожно подбирает слова. – Но сейчас я говорю о тебе. Ты правда мне нравишься, Маринетт. Если же это я не нравлюсь тебе, а кто-то другой нравится тебе, то…
Она закрывает ему рот, чтобы заставить Адриана замолчать на какое-то время. Вовсе не потому, что ей не нравилось слушать его ласковые слова, которые предназначены только ей. Нет! Просто Маринетт нужно буквально пару минут, чтобы собраться с мыслями. Происходящее ужасно волнует её, и она опасается оплошать.
Адриан послушно замолкает и терпеливо ждёт от Маринетт ответа. Он наслаждается приятным ощущением её пальцев на своих губах и боится пошевелиться, чтобы ненароком не оттолкнуть резкими действиями.
Наконец, Маринетт поднимает голову. В её глазах плещется такая решимость, что Адриан задыхается.
Она убирает руку и уверенно улыбается ему.
А голос звучит на грани шёпота, ударяя в самое сердце:
– Я не против. Мы… Могли бы попробовать.
Его ладонь на её щеке приходит в движение, опаляя жаром. Адриан осторожно зарывается пальцами в шёлковые волосы, ликуя: как же давно ему хотелось это сделать – и вот, у него есть официальное на то разрешение.
– Тогда… Я могу тебя поцеловать? – хрипло спрашивает он.
Маринетт кивает, не в силах выдавить из себя хоть слово. Впрочем, это не так важно.
Их лица сближаются, а сердца бьются в унисон. В висках отчётливо бьёт набатом пульс, ошеломляя, заставляя судорожно выдыхать воздух.
Они не отрывают друг от друга глаз.
Это было непривычно, почти дико – и оттого ещё желаннее.
Его губы, слегка искусанные от волнения, прижимаются к её, к таким тёплым, мягким. Таким податливым.
Секунду, другую они не двигаются. Просто пытаются осознать, что это действительно происходит – здесь и сейчас. Мир застывает вместе с ним, и только сердце с грохотом отсчитывает пройденные километры жизни.
А потом Адриан приоткрывает рот и осторожно касается влажным языком губ Маринетт, и этим выбивает все оставшиеся мысли напрочь. Тихий стон, вырвавшийся из её груди, говорит ему, что он всё делает правильно. Пальцы в её волосах ложатся на затылок и притягивают ближе. Маринетт подаётся вперёд, и её веки, дрогнув, опускаются.
Они целуются медленно, словно боятся, что в любую секунду это окажется сном. Приятным, чувственным, желанным, но сном.