Текст книги "Украсть, так королеву...(СИ)"

Автор книги: Kitty555

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

Сказать по правде, такая жизнь Гермиону вполне устраивала. Работа ей нравилась, её уважали, да и вся их небольшая община по сути была одной огромной семьей. Гермиона помогала учить детей, и они все вместе создавали свой мир. Правда, сегодня с утра все пошло просто наперекосяк.

Начались неурядицы ещё утром, когда Джеймс наотрез отказался идти в школу и просто не отходил от Гермионы ни на шаг. У Джинни намечались неотложные дела, и махнув на все рукой, мисс Грейнджер просто вздохнула, кивнула и согласилась взять вцепившегося в неё и отказывавшегося отпускать мальчика с собой в Университет.

В принципе, подобное случалось хоть и нечасто, но и не было чем-то абсолютно неслыханным. Гермиона действительно порой брала с собой Джеймса, только настаивала, чтобы мальчик скрывался под мантией-невидимкой. Её Грейнджер забрала с того места, где Гарри оставил семейную реликвию, ещё одиннадцать лет назад. А ещё, у них с Джеймсом была оговорена целая система безопасности.

Неделю назад пропала Пенелопа Клиарвотер. Симпатичная магглорождённая просто не вернулась с работы, не предупредив никого и не позвонив по телефону. Обращаться в полицию не имело смысла: поисковые чары не работали, натыкаясь на магический барьер, а значит, Пенелопа была у волшебников. Но почему их вдруг стали искать одиннадцать лет спустя? Или, Пенелопу увидели случайно? Тоже маловероятно, они все по-прежнему скрывались, да и внешность была изменена. От контактных линз до цвета волос, буквально все пользовались методами сделать себя сложно узнаваемыми.

Джинни теперь была брюнеткой, сама Гермиона коротко остригла волосы, которые казались темно-каштановыми, и если учесть, что на последних курсах девушка свои длинные, пышные локоны осветляла, с первого взгляда её можно было не узнать. Пенелопа тоже изменила внешность…

Они связались со своими контактами, ведь за десять лет люди немного разъехались, не все жили рядом. Оказалось, что они не могут связаться еще с несколькими девушками. Многие заволновались, и вот сегодня утром Джеймс отказался отпускать Гермиону от себя.

Внезапно, громкие хлопки аппарации, которые Гермиона не смогла бы спутать ни с чем в мире, заставили Грейнджер подпрыгнуть на месте. Резко обернувшись, Гермиона наблюдала, как вокруг комнаты материализовались шестеро высоких фигур в черных плащах и металлических масках с палочками наготове, мгновенно окружив девушку. Казалось, еще прежде, чем появиться полностью, они успели наложить отвлекающие чары. Или, уже были под магглоотталкивающими, потому что студенты их не заметили.

– Мисс Грейнджер, какая приятная встреча, – раздался насмешливый голос из её прошлого, и Гермиона устало прикрыла глаза, незаметно столкнув кольцо-портал с пальца и уронив его на свой стол. Доставать палочку девушка даже не намеревалась, опасаясь, что какое-нибудь заклинание ненароком отрекошетит в Джеймса, и только едва заметно покачала головой, глядя на пустую парту. Слегка приподнятая бровь ясно давала сыну Гарри понять: не двигаться, а когда они исчезнут, мальчику нужно использовать кольцо, переместиться к матери и всё рассказать.

– Не могу ответить взаимностью, – голос Гермионы почти не дрогнул. Что с ней сделают? Будут пытать, вытягивать информацию, устроят показательную казнь?

– Не двигайся, Грейнджер, – еще один голос из прошлого. – Только дёрнись, и твоим щенкам-магглам конец.

– Руки, где я их могу видеть! – и он здесь…

– Пожалуйста, не надо ненужных расправ и жестокости. Я не сопротивляюсь… – Гермиона подняла руки, разводя их в стороны. Главное, чтобы они не решили просто устроить показательную экзекуцию. Главное, чтобы не тронули Джеймса.

– Господа, исчезаем, – Гермиона вздрогнула и обернулась, словно пытаясь скреститься взглядом с заговорившим, когда мужчина решительно сделал шаг к ней, убирая палочку, и схватил Гермиону за предплечье. В то же мгновение в животе всё сжалось, а мир исчез, когда они с громким хлопком трансгрессировали.

Когда фигуры в чёрных плащах растворились в воздухе, Джеймс выскочил из-за парты, подбежал к столу и схватил портал. Он должен выполнить поручение и всё рассказать маме!

Услышав новость, Джинни Уизли медленно начала оседать на пол: они схватили Гермиону! Окружённая, с направленными на неё палочками и беззащитными детьми вокруг, Грейнджер даже не могла сопротивляться. Не могла активировать портал, опасаясь, что Пожиратели устроят расправу.

В одно мгновение их уютный, Новый Мир, так тщательно и с такой любовью создаваемый все эти годы, безвозвратно рухнул, словно карточный домик.

========== Глава 2 ==========

Несколькими месяцами ранее…

Теодор Нотт с детства знал, что его жизнь была распланирована на много лет вперёд, а основные события детально расписаны и запрограммированы. Практически ничего не было оставлено шансу, кроме небольших и малозначительных деталей.

В детстве он общался с тем самым «правильным сортом волшебников», о котором в первый же день знакомства попытался рассказать Гарри Поттеру маленький Драко Малфой. Теодора воспитывали и дрессировали в тех же традициях, что и Драко. Он знал, что Распределительная Шляпа отошлёт его на Слизерин, знал, с кем общаться, а с кем нет, и на кого из чистокровных наследниц обратить внимание.

Даже школьные предметы, которые ему следовало учить досконально, а какие можно было и пропустить, были ему известны. Он имел четкое представление, о каких из «необязательных» курсов, тех самых, над выбором которых всегда так долго размышляла Гермиона Грейнджер а потом с азартом пыталась зарегистрироваться практически на все, ему можно не «заморачиваться», а что будет полезно тщательно изучить.

Он был аристократом, его отец – ярый сторонник доктрины чистоты крови и один из основных спонсоров Волан-Де-Морта. Сын пожирателя смерти, Теодор Нотт должен был в свою очередь принять метку и стать Пожирателем, совсем как Драко Малфой. По сути, он должен был быть во всем таким же, как Драко, но что-то пошло не так.

В отличие от юного Малфоя, Теодор Нотт не боготворил своего отца и не принимал каждое его слово, как правду в последней инстанции.

Тео совсем не знал свою мать, рано покинувшую этот мир, и в какой-то момент начал винить в её смерти отца. В отличие от Драко, Теодор был склонен к размышлениям и всегда анализировал ситуации, делая для себя соответствующие выводы. Плюс, не имея в близких родственниках с одной стороны – двух «предателей крови», а Драко с детства выслушивал проповеди о Сириусе и Андромеде, а с другой – легендарную Беллатрикс, Теодор не чувствовал нужды кому-то что-то доказывать.

В принципе, даже с Драко, которого отец с детства прочил ему в друзья, Теодор то ли в знак протеста, то ли по причине искренней неприязни, не ладил. Ему всегда казалось, что Малфой слишком уж педантично раскладывал все по бездумно заученным полочкам, а если то, что он видел перед своим носом, не соответствовало шаблону, то отвечал агрессией.

Там, где Теодор обдумывал несоответствие, порой приходя к противоположным выводам, Драко прятался за ярлыки, словно боялся снять шоры с глаз. А быть может, и впрямь подсознательно опасался, что если позволит себе задуматься, то повторит судьбу двух других изгнанных из семьи слишком близких для комфорта родственников матери?

Конечно, в детстве Теодор к подобным выводам прийти не мог, но обладая прекрасным аналитическим умом, достойным Рейвенкло, и не имея цели любой ценой заслужить одобрение собственного отца, общаться с Драко не хотел. Возможные подсознательные мотивы юного Малфоя он понял уже намного позже, после победы Тёмного Лорда, мысленно усмехнувшись иронии: не то, что Люциус был хуже его собственного отца, просто на одобрение старшего Нотта Теодору было элементарно плевать.

Но, как говорится в старой маггловской пословице, однажды подслушанной Теодором в разговоре Гарри Поттера и Гермионы Грейнджер, все дороги ведут в Рим. Вот и Теодор от судьбы не ушёл: позже, чем Драко, но он принял Метку, стал пожирателем и тоже женился на чистокровной ведьме. Правда, когда стало слишком очевидно, что наследники им всем не светят, в отличие от все ещё пытавшегося угодить во всем отцу Драко, получив свой собственный развод, Теодор не спешил жениться вновь.

Нотт равнодушно наблюдал, как его товарищи буквально обменивались между собой жёнами в безуспешных попытках произвести на свет наследника, и подозревал, что их всех прокляли. Похоже, подобная мысль пришла в голову не ему одному, некоторые даже начали обвинять «коллективное проклятие грязнокровок» – благо, причины были, а ведь одному магу такое было бы не под силу, но группа по анализу ситуации, в которую Нотт и Драко тоже вошли вместе с отцами, эту версию отвергла. А потом они пришли к выводу о нарушении законов Магии.

Теодор принял эту новость с каким-то саркастическим удовлетворением. Хотя младший Нотт и не стал «революционером» и не перешёл в своё время на сторону «Света», идеи превосходства чистокровных давно уже вызывали у Тео вопросы. Драко существование этих самых вопросов тщательно отрицал даже перед самим собой, но не Нотт. Столкнувшись с несоответствием того, что вдалбливалось ему в голову с детства, и свидетельством противного, Теодор внимательно наблюдал, изучал и анализировал.

Гермиона Грейнджер стала когда-то для Нотта первой трещиной в фундаменте доктрины превосходства чистоты крови. Яркую, бесспорно умную, талантливую и любознательную девочку, быстро признанную лучшей ученицей их потока, было невозможно не заметить. И Драко с Теодором не проявили чудеса слепоты. Они оба с любопытством наблюдали, как Гермиона семимильными шагами навёрстывает любые пробелы, являющиеся последствием её рождения и воспитания в не магическом мире.

Девочка буквально жила в обнимку с книгами, старательно училась и не стеснялась задавать вопросы. Магия давалась ей легко, она всё хватала на лету, старательно тянула руку и всегда была готова. Слизеринцы посчитали её амбициозной и были снисходительны: за это качество на факультете змей не осуждали. Многие восхищались её работоспособностью и старательностью. Грейнджер догоняла и перегоняла.

А потом летом совы доставили в меноры и фамильные особняки оценки, результаты и ранги… Гермиона Грейнджер официально была первой в их потоке. Теодор прекрасно помнил, как пробежавшись глазами по спискам, отец задумчиво свёл брови:

– Грейнджер… Эта девочка в родстве со знаменитыми зельеварами?

– Нет, она магглорождённая, – спокойно парировал Теодор и тут же отметил, как молниеносно изменилось выражение лица отца. Очевидная заинтересованность талантливой маленькой волшебницей, как потенциальной парой для сына, исчезла. Тео готов был биться об заклад, что в семье Малфоев в то утро состоялся почти дословно идентичный разговор. Правда, в отличие от Теодора, который тогда наблюдал за Грейнджер только с любопытством, Драко уже зациклился на Поттере и его друзьях. Особенно ему не давала спокойно жить «грязнокровка».

В отличие от Малфоя, Нотт не провёл все последующие годы, не упуская случая оскорбить Грейнджер. Он ни разу не обозвал её, не лез к ней при случае и без, и уж конечно, не получил в нос на третьем курсе. Все эти годы Теодор наблюдал за Грейнджер и другими магглорождёнными – а ведь Гермиона была не единственной в Хогвартсе, постепенно приходя к выводу, что доктрина превосходства чистоты крови где-то дала осечку. Эти волшебники и волшебницы ни в чем не уступали чистокровным.

На шестом курсе Нотт имел возможность общаться с Грейнджер. Несколько совместных проектов, когда учителя вдруг решали проявить «оригинальность» и поставить в пару Гриффиндорцев и Слизеринцев, совместное патрулирование коридоров. Между Теодором и Гермионой Грейнджер не было недоразумений и оскорблений, они неплохо общались. Хорошенькая девушка была ему симпатична, и Теодор, даже не подозревая, что элементарно рисуется перед магглорождённой, рассказывал ей о Нотт-меноре и их фамильной библиотеке. Гермиона, всегда готовая впитывать новую информацию, внимательно слушала парня.

К своему огромному изумлению, Нотт постепенно обнаруживал, что магглорождённая Грейнджер пункт за пунктом соответствует всем требованиям в списке потенциальной супруги, который он когда-то составил. Она была вполне красива, неоспоримо умна, держалась с достоинством, умела осадить и поставить обидчика на место. Плюс, Грейнджер была сильной волшебницей и владела палочкой и заклинаниями получше большинства чистокровных. Ну, и ещё у неё за поясом уже был всем известный роман с Виктором Крамом. Если бы только магглорождённая была даже вариантом для Теодора Нотта!

Именно поэтому, когда, выслушав их доклад, Тёмный Лорд распорядился всем чистокровным наследникам найти себе «грязнокровку», Теодор ни на минуту не сомневался, кого он выберет: Гермиону Грейнджер. А ещё, он с усмешкой оглядывал комнату, впитывая реакцию приверженцев доктрины чистоты крови в гламурное мгновение её официального падения.

***

Драко Малфой стоял у стены, скрестив руки на груди, и с нечитаемым выражением лица переводил взгляд с одного приближенного Волан-Де-Морта на другого. Сегодня здесь собрался самый близкий круг сподвижников Тёмного Лорда, самых зацикленных и фанатичных Пожирателей Смерти. И сегодня, с ошеломлённым выражением на лицах, десятилетиями внушавших ужас сотням магглорождённых, они все внимали объявлению своего Господина о том, что чистокровные отныне смогут произвести наследников только с магглорождёнными. Теми самыми грязнокровками.

Сверкнув безумными глазами, Беллатрикс Лестрейндж обиженно поджала губы. Рудольфус и Рабастан по привычке смотрели на неё, словно не знали, как реагировать без указки бывшей мисс Блэк. Нотт-старший, не мигая, уставился прямо перед собой. Выражение лица Люциуса было практически идентично его давнему соратнику, вместе с которым они сперва годами стремились очистить свой мир от магглорождённых, а теперь пришли к выводу, что без них их бесценные древние рода просто исчезнут с лица земли и магической Англии. Остальные ПСы реагировали приблизительно так же.

Драко плотно прикрыл сознание окклюменцией и вздохнул: столько лет, усердий и навсегда потерянных жизней книззлу под хвост! Мужчина вновь перевёл взгляд на отца. Когда-то Драко его боготворил, готовый на всё, чтобы только заслужить одобрение Люциуса. Если бы в детстве отец указал ему на белое и сказал, что это – чёрное, Драко бы поверил отцу, а не собственным глазам. Что, в принципе, и произошло с вбиваемой ему практически с пелёнок идеей превосходства чистоты крови.

Младший Малфой буквально закрывал глаза на любое несоответствие доктрин Малфоя-старшего и реальности, любое доказательство неправоты взглядов отца отсеивалось на корню. Драко до сих пор помнил, как официальные совы из Хогвартса принесли их табели и отметки после первого курса. Впоследствии он узнал, что сцена, разыгравшаяся перед его глазами, была идентичной до последнего слова и жеста реакции остальных патриархов.

Люциус заметил Грейнджер, как лучшую ученицу, его глаза мгновенно загорелись азартом охотника: каждый патриарх имел целью приобрести в род могущественную ведьму, и он осведомился, состоит ли Гермиона в родстве с семейством известных зельеваров. И интерес мгновенно погас, сменившись отвращением, когда Драко отрицательно покачал головой: Гермиона Грейнджер – магглорождённая.

Драко и сам поначалу не заметил, но в первый свой год слишком много раз умудрился упомянуть имя Гермионы, рассказывая о своих днях в Хогвартсе. Слишком много раз для комфорта отца, и Люциус тем летом утроил ему дрессировку будущего Пожирателя. На второй курс Драко приехал уже совершенно другим человеком. Плюс, его врожденные способности к окклюменции и компартментализации сыграли свою роль: в отличие от того же Нотта, Драко мог убедить себя не видеть очевидного, если оно не соответствовало «правильной» догме.

Когда на их седьмом курсе вдруг оказалось, что десятки студентов, включая значительную часть распределённых на Рейвенкло, не вернулась в Хогвартс, Драко вдруг с изумлением обнаружил, что в школе столько магглорождённых. Особенно много их было на Гриффиндоре, но и факультет орлов оказался не обделён. Драко был ошеломлён этой новостью: кроме Грейнджер, остальные его никогда особенно не волновали и были ему однозначно параллельны. Это должно было бы заставить Драко задуматься о многом, и не только о догме превосходства чистокровных, но Малфой избрал свой обычный подход…

Плюс, с детства выслушивая бесконечные тирады отца об «оступившихся» родичах матери и прекрасно зная, что случилось с Андромедой и Сириусом, с пелёнок пытавшийся заслужить одобрение отца, Драко не хотел для себя такой судьбы. Впрочем, младший Малфой не был полным идиотом, и даже самая скрупулезная компартментализация в какой-то момент не спасла его от очевидных выводов. Порой Драко казалось, что отец их тоже сделал, только вот покамест признаться в них не сможет даже самому себе. Или, уже признался, но никогда не скажет об этом вслух?

Когда совещание закончилось и ошеломлённые новым постановлением своего Лорда, чистокровные вышли из зала, Драко подошёл а отцу. Люциус стоял подле Нотта-старшего, переговариваясь с ним вполголоса. Теодор тоже присоединился к их группе. Усмехнувшись, Люциус поднял голову и встретил взгляды молодых мужчин:

– Ну, что, джентльмены, вы уже приглядели себе грязнокровок? Вы ведь оба имели возможность уже обдумать кандидатуры. Отправляемся теперь в резервацию?

– Нет, – Драко и Теодор одновременно отрицательно качнули головами.

– Но вы же уже знаете, кого хотите? – Нотт-старший нахмурился. Теодор, в отличии от сына Люциуса, всегда был себе на уме и мнение родителя с детства в грош не ставил.

– Да, Драко, Тед прав. Тебе тоже следует поторопиться, а то останутся одни посредственности. Уж если и брать грязнокровку, то лучшую из них.

– Ты совершенно прав, отец, – губы Драко скривились в тонкую усмешку. – И не беспокойся, я уже знаю, кто станет матерью моих детей.

– Я тоже, – Теодор прищурился. – В принципе, я знаю уже очень давно, кто просто идеально подходит на роль леди Нотт.

– Забавно, – Люциус приподнял бровь. Нотт-старший поджал губы. – И кто же?

– Гермиона Грейнджер, – ответили Драко и Тео в унисон и переглянулись, одарив друг друга вмиг ставшими враждебными взглядами…

========== Глава 3 ==========

Несколькими месяцами ранее, продолжение.

– С чего мы начнём? – Люциус стянул с рук чёрные перчатки, отбросив их на кресло. Мантия Пожирателя Смерти и маска полетели следом, присоединившись к уже лежащей там знаменитой трости. – Я помню, что наши прошлые попытки найти беглецов сразу после битвы за Хогвартс не увенчались успехом.

– А мы тогда очень сильно старались, отец? – Драко медленно расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, ослабляя её хватку на шее, затем снял запонки и закатал рукава, оголяя извивающуюся на предплечье змею темной метки.

Люциус прищурился, одарив сына задумчивым взглядом, и насмешливо хмыкнул:

– Нет, думаю, что ты прав. Да и Тёмный Лорд тоже не настаивал.

– Вот именно, – Драко плеснул в стакан огневиски, поднося хрусталь к губам. – У нас у всех на тот момент были дела поважнее.

– Или просто отсутствовало желание слишком сильно усердствовать?

Люциус приподнял бровь и отсалютовал сыну бокалом огневиски, припоминая, как быстро и Драко, и Теодор десять лет спустя на вопрос о выборе грязнокровки отрапортовали им с Тедом Ноттом имя Грейнджер. Прямо, с языка соскочило. Вспомнился и взгляд Блейза Забини, когда парень осознал, что Китти Голд всё это время была в резервации. Лорд Малфой очень сильно подозревал, что, отчётливо помня всё, что произошло с Гермионой Грейнджер в меноре, его сын не особенно рвался её ловить.

– Найти их было реально невозможно, отец, – Драко усмехнулся. – Поисковые чары словно натыкались на стену. Как эффект ненаносимости или фиделиус. А зная Грейнджер, вполне могло быть и то, и другое, и плюс ещё много чего. Несколько раз парням казалось, что они увидели кого-то знакомого на улице, но мы это могли обнаружить только легилименцией и просмотрев память друг друга.

– Отводящие чары? – Люциус усмехнулся. – Вы с Блейзом это не включали в свои отчеты.

– Боялись гнева Тёмного Лорда? – Драко усмехнулся. – Думаю, у нас были причины.

Люциус многозначительно приподнял бровь. Причины у них были, но теперь Малфой-старший очень сильно подозревал, что это был не столько страх наказания Волан-Де-Мортом, сколько нежелание видеть беженцев во власти его милости. Впрочем, похоже, отсутствие излишнего рвения парней поколения его сына оказалось очень удачным. Иначе, теперь они все были бы ещё в более глубокой заднице. А так, есть возможность добраться до тех самых магглорождённых, когда причина искать стала поважнее, чем не такое уже и острое с их стороны желание расправы.

– Итак, что мы имеем? – Люциус опустился в кресло. – На их стороне как минимум с десяток очень сильных волшебников-мастеров чар, способных наложить скрывающие не хуже, чем на наших родовых менорах.

– На улице их не узнать, потому что они перевернули магглоотталкивающие, – Драко усмехнулся. – Мы это быстро поняли. А что самое забавное, наложены чары гениально. Какой-то трюк с самой сутью волшебства и уже вплетенный в заклинание мгновенный обливиэйт.

– Вы не пробовали использовать магию домовых эльфов? – Люциус покрутил в пальцах бокал.

– А разве все эти отталкивающие и скрывающие чары их не остановят точно так же, как волшебников? – Драко нахмурился. – И нет, мы не шли настолько окольными путями.

– Потому что не ставили себе целью найти любой ценой, – Люциус кивнул. – Но сейчас обстоятельства изменились. Нужно приказать эльфам.

– Они же самоуничтожатся, если не выполнят приказ. А шансы на успех очень малы, – Драко покачал головой.

– Магия домашних эльфов имеет один малоизвестный нюанс, – Люциус хмыкнул. – Они способны найти своих хозяев.

– И что нам это даёт? – Драко пожал плечами. – Они же не меня будут искать…

– Ты должен сказать эльфу, что он ищет свою будущую Хозяйку. Это может помочь.

– Хм, можно попробовать… – Драко задумался, а Люциус тем временем щелкнул пальцами. Когда персональный эльф Драко явился на зов, Лорд Малфой отдал соответствующие указания, и маленькое существо с поклоном и громким хлопком исчезло исполнять приказ. Драко и его отец остались ждать.

***

– То есть, ты ещё на шестом курсе додумался, что грязнокровка Поттера соответсвует твоим требованиям по всем параметрам, кроме статуса крови, а щенок Малфоя зациклился на ней ещё в первый год, – лорд Тед Нотт хмыкнул, одарив сына презрительным взглядом, но Теодор и бровью не повёл. – Поэтому, никто из Вас не рвался увидеть её под Круцио или Авадой в исполнении Тёмного Лорда или кого-либо ещё, и вы искали не с таким уже и сильным рвением.

– Их было не так уж легко найти, отец, – хладнокровно напомнил Теодор.

– Это я тоже слышал, – отмахнулся Нотт-старший. – Официальная версия, знаю. Зато теперь вам «выпустили золотой снитч» и вы мгновенно готовы играть?

Тео молча смотрел в стенку поверх головы отца. Нотт-старший закатил глаза и сделал ему знак рукой продолжать:

– Ладно, все это не важно. Забавно, познавательно, должен признать, что порядком раздражает, но не суть важно. Что ты конкретно предлагаешь?

– Я предлагаю попытаться использовать магию домашних эльфов. Это всегда казалось мне логичным шагом, только нужно назвать Гермиону потенциальной хозяйкой, тогда эльфы не просто в лепешку расшибутся, но смогут использовать специфику связи с хозяином.

– Хорошо, – Тед кивнул. – Зови своего эльфа.

– Приказ должен исходить от тебя, отец, – Теодор приподнял бровь. – Только ты имеешь право и силу назвать кого-то будущей леди рода и хозяйкой эльфов. Даже потенциальной.

– Ладно, – Нотт-старший кивнул и щёлкнул пальцами. Когда появившийся на зов эльф исчез выполнять приказ, он вновь обернулся к сыну. – Шансы, что этот трюк сработает, очень малы. Волшебство домашних эльфов не так сильно отличается от нашего, они вполне могут наткнуться на те же отталкивающие. Какие у нас планы на случай провала?

– У меня ещё с шестого курса остались некоторые «сувениры» от Грейнджер, – вздохнув, признался Теодор. – Её платок, который она однажды мне одолжила. Прядь волос и даже ножик гоблинской работы, которым она пользовалась на зельях. Кажется, Гермиона им однажды порезалась…

– Я даже не буду это комментировать, сын, – Лорд Нотт поджал губы. «Легкое увлечение грязнокровкой» очень быстро начинало требовать совсем другой описательный термин. – Ты оставил себе её разделочный нож с зельеварения?

– Я прислал ей в подарок на Рождество другой набор, тоже гоблинской работы и намного дороже, – уточнил Теодор, пожав плечами.

– Потому что это как раз тот момент в этой истории, который меня волнует, – раздраженно пробурчал отец. И это ещё лорд Нотт избрал промолчать о сохранённой пряди волос грязнокровки и её платке! Вырастил романтика дракклова.

– В любом случае, мы могли бы использовать эти вещи в поисках, – Тео избрал проигнорировать слишком явный намёк отца. – Особенно нож. Ведь гоблинская сталь впитывает магию и кровь.

***

– Итак, первая попытка не увенчалась успехом, – подытожил Люциус, жестом отпустив эльфа. Существо било себя кулачками в грудь, дёргало за уши и всё время порывалось удариться головой о стенку, пока между рыданиями и проклятиями рассказывало, что найти «будущую Хозяйку-мисс» не могло. Магия эльфов разбивалась о тот же барьер, что и поисковые чары волшебников. – Должен сказать, что противостоять магии эльфов, это сильно. И учитывая, что палатку, в которой скрывались мисс Грейнджер и мистер Поттер, когда слонялись по лесам и прятались от нас, нам тоже не удалось найти, должен признать, Драко: ваша мисс Грейнджер впечатляет.

Драко хмыкнул: он уже был осведомлён, что в Нотт-меноре этим утром точно так же зашли в тупик. Оповестил один из портретов бывших леди Малфой, в девичестве Нотт. А еще Драко стало известно, что Теодор ещё на шестом курсе умудрился заполучить несколько «сувениров» Грейнджер, с помощью которых теперь собирался её искать. Платок, ножик гоблиновской работы из набора по зельям и прядь волос. Ай да Теодор…

Что ж, несмотря на то, что в отличие от Тео, клептоманией Драко не баловался, в Малфой-меноре от Грейнджер тоже остались «следы». Драко хлопнул в ладоши, вызывая личного эльфа, и приказал принести ковёр, некогда лежавший в той самой гостиной, где Беллатрикс много лет назад пытала Грейнджер. Нож Беллы, о котором вспомнил Люциус, когда узнал о попытках Ноттов, тогда исчез в воронке аппарации Добби.

Пятно крови было по-прежнему на том же месте. Вывести волшебную кровь с магических предметов было невозможно, но Драко приказал когда-то ковёр не выбрасывать. Аккуратно скатанный, он лежал под стазисом в одной их многочисленных кладовых менора, и вот сейчас должен был сослужить им службу. Поиск на крови – древний и несомненно темный обряд. Направив волшебную палочку на пятно, Драко прошептал нужное заклинание, собирая капли в пробирку, кивнул отцу и направился в лабораторию менора варить поисковое зелье.

Качнув головой, Люциус проводил его серьезным взглядом прищуренных глаз. Драко втайне приказал сохранить ковёр, испачканный кровью магглорождённой девчонки! Да уж, действия сына всё меньше напоминали «легкое» увлечение грязнокровкой… Для подобного имелись совсем другие слова.

Впрочем, поиски с использованием обрядов на крови не дали никаких результатов, заставив обоих патриархов родов если и не зауважать Гермиону Грейнджер, то во всяком случае, серьёзно задуматься. Конечно, нельзя сказать, что они совершенно не указали ни на какие места. Наоборот, казалось, чары непредсказуемо срабатывали на неожиданные дислокации, намекая разыскивающим её, что Грейнджер там.

Драко Малфой и Теодор Нотт, хотя и в разное время и по отдельности, но побывали в Греции, Испании, Италии, Франции и ещё с полдюжины Европейских стран. Чары регулярно выбрасывали их в аэропорты, направляли в различные отели. Наконец, более осведомлённый о мире без магии, потому как в детстве назло отцу посещал в Хогвартсе маггловедение, Теодор догадался: они идут по следу путешествий Грейнджер.

Вероятнее всего, благодаря несовместимости маггловской техники и волшебства, Гермионе приходилось снимать с себя чары, путешествуя на самолёте. То же самое происходило и в напичканных различными маггловскими приспособлениями отелях. Именно поэтому поисковые чары на крови иногда брали её след, но тут же сбивались. Впрочем, вычислить, как давно Грейнджер посещала эти страны, им так и не удалось.

Изменив внешность магическим способом, Драко даже начал посещать библиотеки и книжные магазины Лондона, бродить по улицам и паркам в надежде столкнуться с Грейнджер. Ещё в самом начале после битвы за Хогвартс ему доносили что-то о слухах, ходивших между магглорождёнными в резервации. По легенде выходило, что тот, кто искренне хочет найти Грейнджер и её сподвижников, всегда их найдёт, просто столкнувшись с ними на улицах Лондона. Драко считал, что более искренним, чем у него в этот момент, желание найти Грейнджер просто не может быть, но легенда не оправдала надежды.

К решению искать отца и мать Гермионы они с Ноттом пришли одновременно. Правда, Люциус предупредил, что в своё время Лорд Волан-де-Морт тоже хотел найти родителей «грязнокровки Поттера», но магглы словно сквозь землю провалились. Многочисленные попытки их обнаружить не увенчались успехом, и Пожиратели Смерти, отправленные на это задание, обнаружили лишь пустой дом. Им без труда удалось установить, что ещё совсем недавно здесь колдовали, магический след прослеживался явно, но ни самой Грейнджер, ни её родителей нигде не было. Словно они испарились, и даже их след простыл.

В отличие от Люциуса и группы Пожирателей, Теодор Нотт и Драко Малфой додумались снизойти до общения с магглами и вежливо расспросить соседей. Ещё раз этим доказав, что когда нужно тебе самому, и ты не просто выполняешь приказы Тёмного Лорда, вещи делаются совершенно по-другому. Неожиданно, ребята вдруг получили первую подсказку. Обойдя практически дома всех магглов, кто жил на той же улице, им удалось найти свидетелей отъезда родителей Грейнджер.

Болтливая миссис Смитт, которую Нотты и Малфои навестили по отдельности, явно была впечатлена аристократическими манерами и внешностью Теодора, Драко и их отцов, и за чашкой чаю припомнила, что Грейнджеры уехали в Австралию. Правда, сами они в ту ночь вели себя странно, словно и не знали, кто миссис Смитт такая. Они даже на своё имя не откликнулись. И наотрез отказались говорить, куда уезжают: а они явно переезжали, учитывая все коробки и чемоданы. Правда, водитель, забиравший их багаж, оказался более разговорчивым, и миссис Смитт узнала, что местом назначения была Австралия.