Текст книги "Бездна (СИ)"

Автор книги: kitsune le

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

– Почему вы здесь со мной сидите. Я жива. И то, что со мной произошло, – в ее глазах появились слезы, но усилием воли она продолжила.

– В общем, вас теперь не связывают со мной никакие обязательства или причины. Теперь вы свободны. Я же знаю, что Вы тогда сделали мне предложение не из-за своих хоть каких-нибудь чувств, а по просьбе моего отца. Да и наверно захотели выглядеть этаким благородным юношей.

– Не говорите так. Я понимаю вы сейчас в таком состоянии. Но вы же должны знать, что я не покину вас, – попытался вразумить я ее. Она не должна была говорить этих слов. Я не был похож на него, и никогда не поступил бы с ней как он. Неужели она не видела в нас различия?

– Я порченая женщина.Моя жизнь закончилась, я не хочу закончить и вашу. Вы свободны, – она сделала знак мне рукой уходить.

Я поднялся. Но не сделал ни шагу. Я продолжал смотреть на нее. Я ждал.

– Чего вы ждете? Я же сказала, что отпускаю Вас.

– Если Вы скажете, что больше не хотите меня видеть. Если Вы не согласитесь быть мне если не женой, то хотя бы нареченной сестрой. Если Вы скажете, что нас с вами не связывает даже дружба. Лишь тогда я выйду за эту дверь, и Вы меня больше не увидите.

Она замолчала на несколько минут, обдумывая мои слова. В ночной тишине был лишь слышен тик часов и ее столь же прерывистое дыхание.

– Хорошо. Я не скажу этого. Но мое мнение не измениться. Теперь мне все безразлично и это не измениться.

– Я приму это, – ответив, я снова присел рядом с ней. Наши отношения, наконец, приобрели выраженную определенность. Они не смогли перерасти в любовь, но теперь мы перестали быть столь чужими друг для друга.

Тогда я смутно это осознавал, но та ночь действительно стала не концом, а началом. Как и последовшая вскоре за этим еще одна. Прошел месяц. Она сдержала свое слово и больше не прогоняла меня. Ее здоровье стало гораздо лучше, но она так почти и не вставала с постели. Она глубоко переживала свое горе, жизнь потеряла для нее любые оттенки,

кроме самых темных. Как она мне признавалась тогда, она словно стояла на разрушенном мосту, и спереди и сзади лишь была пропасть, всепоглощающая бездна, и чтобы не упасть, она должна была оставаться на этом мосту. Но она чувствовала, что даже этот уцелевший участок моста мог внезапно разрушится у нее под ногами.

Она сделала попытку убить себя. Сэр М. по неосторожности оставил рядом с ее кроватью таблетки, которые прописал против депрессии заправский психиатр. И дождавшись, когда все заснут, она решилась выпить их все сразу и тем самым покончить со всем.

Но в ту ночь я не смог заснуть тоже. И я гулял один по поместью, пока не решился зайти в ее комнату. Когда я появился, она уже успела выпить почти половину их, остальные я тут же выхватил у нее из рук и, вызвав у нее рвоту, заставил выплюнуть оставшиеся.

– Зачем вы это сделали? – со злостью и нескрываемым отвращением в голосе выкрикнула она, движением руки отстранив меня от себя.

И тогда я увидел то, что никак не мог разглядеть раньше. Я понял, как ошибался, считая ее глупой и недалекой девушкой, не умея заметить, сколько настоящей духовной красоты было в ней, сколько силы и главное настоящего, искреннего, честного. Я был словно слепец, который замечал под ногами камни и ветки деревьев, но не обращавший внимания на все другое, что окружало мой путь.

– Если вы больше не хотите жить, то я тоже не захочу, – прошептал я.

Она не ожидала услышать от меня таких слов и, застыв, смотрела на меня. А потом взяла меня за руку и промолвила:

– Тогда обними меня, Микаэль.

И в моих объятиях она смогла заснуть, а проснувшись, первое, что озарило ее лицо была улыбка. Наступил рассвет нового дня и нашей любви.

========== VI ==========

Кали стала приходить несколько дней в неделю. Я не мог противиться этому. Днем меня продолжал спасать опиум, но по ночам мне стала нужна только она. Порой я даже мог не притрагиваться к ней, важнее для меня было слышать ее рассказы, ее истории, ее сказки, которые будто не только адресовались только мне, они принадлежали только мне.

И они вновь и вновь возвращали меня к тебе. Возвращали туда, где я был счастлив, когда ты была со мной. Меня стали меньше мучить кошмары, но теперь я уже не мог обходиться без общества моей новой знакомой. Непонятным образом она стала связывать меня с тобой, хоть ты и была так далека от меня.

Вот она снова закрывает глаза, и я с нетерпением ожидаю, как до моего слуха донесутся первые слова, первые ноты тех прекрасных, а может отвратительных, или просто правдивых образов реальности, которую так виртуозно умела создать ли, вспомнить ли моя собеседница.

Она впускает в себя дым из кальянной трубки, и начинает свой полуночный рассказ. Женщинам на Востоке запрещено курить, да и у них не возникает такого желания. Но я вновь смог убедиться, что мне попалось исключение из правил. Кали любит курить и делает это ничуть не хуже меня. Хотя мое курение табака из обычной трубки она не признает, поэтому я благодаря ей познакомился с восточной традицией, которая в свое время была занесена сюда османами-кочевниками. Когда видишь, сверкающий филигранью сосуд, длинные цветные трубки, мерцающие угли, и вдыхаешь ароматный, ни с чем не сравнимый дым, невольно забываешь хотя бы на время все свои бренные тяготы.

Графиня Диана обладала непревзойденной красотой, она была гордой и недоступной. Словно богиня Луны она была и женщиной и призраком. Прекрасный небесный цветок, она была влюбленная и в то же время равнодушная, хитрая и искренняя, жестокая и великодушная, скрытная и откровенная, лживая и честная одновременно.

Она томилась среди стен своего великолепного замка. Каждый ее день был похож на предыдущий и, казалось, этому не будет конца. Да у нее было все, но она не испытывала уже давно никакой радости от этого. Все для нее уже было лишено прежней притягательности, ничего и никто уже не радовали ее.

Но разве может быть судьба жестока к своим детям? И вот однажды ее тоска закончилась. Она влюбилась в своего приближенного, в своего самого верного слугу Теодоро. Он был молод и красив, обходителен и благороден, умен и образован. Но что ей делать с ним, если он не знатен и не может никогда быть с ней?

Да и он уже питает чувства к своей избраннице – невесте Марселе. Она служанка и подходит ему. Разве может она мешать счастью молодых? Нет, она прячет свои чувства от всех, но она всего лишь женщина и ей не удается скрыть свою ревность. Она пишет своему избраннику письмо. Нет, она не разглашает свое имя. Но, конечно же, Теодоро узнает почерк своей госпожи, он узнает то, что именно она собственноручно написала это послание.

И Теодоро смущен, он не находит себе места, он казнит себя, ругает свою невесту, и понимает, что тоже давно влюблен в свою госпожу. Любовь Дианы дарит ему надежду на счастье, но оно слишком шатко, чтобы всецело суметь ему отдаться. Но, несмотря на это, он спешит предстать перед ее взором, признаться в своих чувствах и ждать либо милости и ответа, либо отказа и безграничной тоски от потери.

Но Диана, изнывающая от любви и ревности, то дает ему надежду, то отталкивает. А служанку Марселу она приказывает запереть в самой дальней крепости. Теодоро безумно любит свою Диану, но его невысокое положение не позволяет ему просить ее руки. И он решает убежать от своих чувств, он решает отправиться в Испанию.

И вот сцена расставания двоих влюбленных.Графиня, надеясь, что расставание поможет ей избавиться от сердечных мук, признает его намерение благоразумным. Но прощание затягивается: Диана то просит Теодоро уйти, то вновь его возвращает.И лишь ловкая выдумка его слуги Тристана выдать Теодоро за потерянного много лет назад сына богатого вельможи оказывается тем счастливым мигом фортуны, что позволяет влюбленным соединиться.

И я снова слышу шум приходящих волн, ощущая под своими ногами влажный песок. Кругом такая тишина, что кажется, никого в этом мире нет, кроме нас двоих. Мы идем с тобой вдоль берега, наслаждаемся закатным солнце и вдыхаем соленый запах. Ты смеешься и в шутку толкаешь меня, и мы вместе падаем в воду. Я прикасаюсь своими губами к твоей шее, ты замираешь и вздыхаешь. А я продолжаю покрывать поцелуями твое тело. Ты крепко обнимаешь меня и не выпускаешь. Говоришь, что так боишься меня потерять… А я чувствую всем своим сердцем, как ты мне нужна, как мне хорошо с тобой. Мерзну, конечно же, мерзну и даже наверно слегка трясусь и все ближе и крепче прижимаюсь к тебе. Обнимаю так, что не хочу отпускать. Только вот быть с тобой так близко, закутаться в твоих волосах, и напитаться твоим запахом так, чтобы перестать хотеть дышать хоть чем-то другим, не связанным с тобой.

Закрыть глаза и увидеть ночь, мерцающий блеск звезд небесной выси. Безликий свет ярких звезд и нашей прекрасной луны. И я хочу пропасть в безграничных просторах моря и в твоих объятиях, сродниться с ними и никогда не заканчивать это мгновение, навсегда остаться в нем. Я так хочу сделать все, чтобы не растерять любовь к тебе, не растратить на мелочи и обиды, бороться за нее, не давая потускнеть и погаснуть совсем. Чтобы мы никогда не стали чужими друг другу. И я так стараюсь, чтобы ты видела меня настоящего, даже когда мое сердце скрывается от тебя порою в вечерних сумерках. Но ведь они всегда тесно связаны с такими прекрасными рассветами. Ну, а когда все-таки все скрывается в промозглом тумане, то мое сердце так и возвращает меня к тебе. И тогда я вспоминаю все хорошее, что связано с тобой. Твои прекрасные глаза… Теплые ласкающие руки… Биение твоего сердца… И все это наполняет меня теплом изнутри, и мне становится сразу спокойнее на душе. Наши поцелуи, первые, пугающие, наше притяжение друг к другу, наши прикосновения и наши прогулки, особенно под звездами, и твоя улыбка, твой смех. Мне нужно все это… Вся ты… Моя самая прекрасная жена среди всех мест на этой земле, среди всех возможных миров…

Ты лежишь на мне, так тихо и спокойно дышишь. Ты не спишь, слушаешь стук моего сердца, согреваешься в моих руках. Ты обнажена, твоя грудь лежит на моем животе, моя рука запуталась в твоих волосах, и я стараюсь не шевелиться, чтобы ты и не подумала, что у меня затекли мышцы. Я готов всю ночь лежать без движения, чуть дыша, лишь бы чувствовать тебя рядом со мной. Ты водишь пальцами по моей руке, и незаметно засыпаешь, а я шепчу тебе, что люблю тебя, и ты улыбаешься, а потом открываешь глаза. И я не успеваю опомниться, как ты садишься на меня сверху, целуешь, касаешься своими губами и языком моих губ, моего тела, ласкаешь меня руками. И ты целиком отдаешься мне, ты вся дрожишь, и я чувствую то же, что и ты. Я хочу тебя всю… Хочу, чтобы ты летала на волнах счастья, когда я к тебе прикасаюсь.

А потом мы засыпаем в тепле друг друга. И я понимаю, что значит любить человека. Любить не за что-то, а порой даже вопреки, любить потому что люблю. И с тобой я перестаю бояться, я преодолеваю свои страхи. Вместе мы разделяем наши мечты, и даже когда мы молчим, то я знаю, что мы все равно смотрим на одни и те же звезды, на одно и тоже солнце и облака.

И я ношу твое имя с собой. Я стараюсь быть сильным для тебя, но ты тоже меня умеешь выслушать, успокоить и поддержать. И я повторяю, чаще про себя, чтобы не пугать тебя, что ты моя, моя жена и ничто это не изменит. Наша любовь… А я так хочу семьи с тобой и наших детей, которые будут так похожи на тебя. И чтобы каждое наше доброй ночи и доброе утро было адресовано не только тебе или мне, но и тем маленьким человечкам, которым мы подарим наше с тобой счастье. И мы обязательно будем вместе, любить друг друга и наших детей, вместе радоваться и печалиться, вместе разделять каждый новый день. Я нашел тебя, и я никогда тебя не отпущу…

Неподалёку от города Бахараха на берегу Рейна нависла над водой высокая, крутая скала. Со всех сторон она неприступна. Ни трещины, ни выступа. Если нет крыльев, не достичь её вершины. Под скалой, на дне омута, в зелёной глубине живёт старый бог Рейна. Построил он себе там прозрачный дворец из хрусталя. Рыбы вплывают в бесчисленные окна дворца. Водоросли коврами устилают мраморные полы. От жизни в глубоком, тёмном омуте сумрачным и злобным стал седобородый бог Рейна. У самой воды раскинулась рыбачья деревушка. А на краю деревушки в ветхой хижине с почерневшей от дождей соломенной крышей живёт бедный рыбак с дочерью Лорой. Лишь распустит она свои длинные волосы цвета чистого золота, и скроют они её убогую одежду: кажется, сама королева поселилась в нищем доме рыбака.

Далеко разнеслась весть о красоте Лоры. Юноши со всей округи стали собираться под её окном. Издалека приходили, лишь бы увидеть, как огнём теплятся золотые волосы в глубине тёмной хижины, услышать, как поёт Лора. Много прекрасных песен знала девушка. Всё детство провела Лора на берегу Рейна. Потому и слышалась в её песнях радость Рейна, игра и плеск его волн.

Но вот однажды под скалой на берегу Рейна увидела Лора незнакомого молодого рыцаря. Рыцарь заблудился в лесу и вышел к реке на шум волн. Увидел Лору и застыл на месте. Не мог он понять, кто перед ним: водяная дева или лесная фея. С первого взгляда полюбил рыцарь золотоволосую Лору, а она полюбила его.

В этот день напрасно ждал Лору старый отец. Девушка не вернулась домой. Рыцарь увёз её в свой замок Штальэк. Пять раз опоясывала дорога высокую гору, подымаясь к замку рыцаря. И лишь на самой вершине горы высились башни замка.

И вот стоит перед зеркалом Лора, смотрится в него и не может себя узнать. То на плечо склонит голову, то в шутку нахмурится, то погрозит себе пальцем, и красавица в зеркале, одетая в шёлк и бархат, повторит каждое её движение.

Полюбились рыцарю песни Лоры. Часто он просил:

– Спой мне песню, Лора.

Рука об руку гуляют они в тенистом лесу. Так ярко сверкают золотом волосы Лоры, что на чёрных вековых соснах как свечи загораются капли смолы. Олени рогами раздвигают листву. Поближе подходят олени, чтобы послушать её песни.Смеётся рыцарь и сжимает рукоять меча: уж он-то сможет защитить свою любимую и от разбойника, и от хищного зверя.А старая мать рыцаря не находила себе покоя в своей мрачной башне. Зябнет, дрожит, не может отогреться даже у раскалённого очага. Слуги разгребают горячие угли и горой наваливают дрова в очаг. Стреляют искрами сухие поленья, но не может согреться старая графиня. Зябнет она от злобы, ненависти к бедной дочери рыбака. Золотом сияют волосы Лоры, но не такое золото любит старая владелица замка. Если уж золото, то в монетах и слитках. И что это за приданое – песни?

– Нечего сказать, славное дело задумал ты, сын. Кого ты привёл в мой дом? – говорит графиня рыцарю. – От стыда потускнел наш гордый герб. Видно, забыл ты, что в родстве мы с самим королём. Позором хочешь ты покрыть наш знатный род. Разве нет у тебя невесты? Прекрасна она лицом, богата и к тому же дочь знатного рыцаря. Ну что же, воля твоя. Женись на дочери рыбака. Но пусть моё проклятье будет вам свадебным даром.

Опустив глаза, слушает рыцарь суровые речи старой графини. Любит он прекрасную Лору, но и матери ослушаться не смеет. Во всём покорен её воле. Испугался материнского проклятья.А старая графиня греется у огня, больше не зябнет. Сделала недоброе дело, теперь ей тепло у очага.

Сказал молодой граф Лоре, что выследили охотники в лесу матёрого волка. Уехал со своими рыцарями и оруженосцами. В красном свете факелов чужим и страшным показалось Лоре лицо любимого. Всадники выехали со двора замка со смехом и свистом.Смотрит Лора из окна башни. Не видит она всадников, но видит огни их факелов. Не в лес, а в другую сторону по крутой горной дороге поскакал рыцарь со своей свитой.Тоскует Лора, от недоброго предчувствия сжимается сердце.

Тяжело отворилась высокая дверь, и вошла старая владелица замка. Движение руки – исчезли слуги.Старая графиня медленно подошла к Лоре:

– Мой сын обманывает тебя. Не на охоту поехал он. Торопится с друзьями к своей невесте. Повёз ей свадебные дары – уже не за горами их свадьба. Нечего больше тебе делать в замке. Впрочем, хочешь посмотреть на свадьбу моего сына – оставайся. Поможешь служанкам на кухне. Много будет у них дел, а твои руки привыкли к чёрной работе.

Всё поплыло перед глазами Лоры. Свечи, старая графиня, тёмная дверь в глубине зала…

Рванула Лора ожерелье – вокруг неё по полу запрыгал круглый жемчуг. Сорвала с пальцев кольца, с рук – запястья, всё бросила к ногам старой графини и убежала из замка.

Всю ночь бежала она по чёрному лесу. Ухали филины во мраке и тяжело летали над её головой. Выли дикие звери. Но только одного боялась Лора: повстречать молодого графа. Увидеть, как, переполненный радостью и счастьем, возвращается он от своей невесты.Только на рассвете добралась она до родной деревни.

Отец встретил её на пороге дома. Но не ласково, а грозно взглянул он на Лору, и она опустила голову. Опозоренной дочери нет места под его кровом. Пошла она, куда глаза глядят, прочь от родного дома. А у всех ворот соседки. Показывают на неё пальцами, смеются:

– Что, недолго побыла ты графиней?

– Где твои парчовые платья? Где золотые серьги?

– Что ж ты не идёшь к венцу с молодым графом?

Целый день бродила Лора по лесу, а к вечеру вышла на берег Рейна, туда, где в первый раз увидела она рыцаря. На страшное дело решилась Лора: утопиться в глубоком омуте.

Луна висит над Рейном, тиха и неподвижна гладь омута. Но вдруг взволновались воды, запенились.Из самой глубины омута медленно поднялся старый бог Рейна.Вот он какой, старый бог Рейна! Высунул из воды голову и плечи. В лунном свете горит хрустальная корона. Длинными зелёными прядями с головы свисают водоросли и речные травы. Ракушки облепили плечи. В бороде играет стая серебряных рыбок. Без страха смотрит на него Лора. Чего ей теперь бояться? Всё самое страшное с ней уже случилось.И тогда сказал старый бог Рейна:

– Знаю, люди жестоко обидели тебя. Но моя обида не меньше твоей. Слушай, девушка. Когда-то я царил над всей здешней страной. Низко кланяясь, приходили ко мне люди. С песнями бросали в воду драгоценности, золотые и серебряные монеты. Молили, чтобы я наполнил их сети рыбой и пощадил их утлые лодчонки. Но прошло время, и люди забыли меня. Всё отняли у меня: и славу и мощь. Если ты согласишься, вместе мы можем славно отомстить людям. Дам я волшебную силу твоим песням. Но знай, Лора, в сердце твоё не должна проникнуть жалость. Если ты прольёшь хоть одну слезу, ты погибнешь.

И, не помня себя от горя, сказала Лора:

– Да, я согласна.

Шевельнул плечами старый бог Рейна, поднялась огромная волна, подхватила Лору и, не обрызгав платья, не намочив её башмаков, подняла на самую вершину неприступной скалы.

Схлынула волна. Погрузился в омут старый бог Рейна. А под скалой запенился, забурлил гибельный водоворот.По всей стране прошёл слух: злой волшебницей стала дочь рыбака Лора. На закате, убранная речными жемчугами, появляется она высоко-высоко на скале и чешет золотым гребнем свои золотые волосы. Пламенем горят они в лучах заката. Стали звать эту скалу «Лоре-лей» – «скала Лоры». Лорелеей прозвали и саму волшебницу.Горе тому, кто услышит песню Лорелеи.

Бог Рейна дал чудесную силу её песням, а ей самой дал забвение. Окаменело её сердце, незрячим взором смотрит она вниз с крутизны. Никто не может противиться власти её песен.

Нищему о королевском богатстве поёт Лорелея. Рыцарю обещает победу и славу. Покой – усталому. Любовь – влюблённому. Каждый слышит в её песнях то, чего жаждет его душа.

Гибель несут песни Лорелеи. Околдует её голос, а потом поведёт за собой, заманит в страшный водоворот. Прочь отсюда, рыбак! Берегись, пловец! Если настигнет тебя её песня – ты погиб!

Рыбак бросил вёсла, и его лодку сносит течением. Забыв обо всём, околдованный песней, смотрит он вверх на Лорелею. Водоворот цепко схватил, закружил лодку. Нет спасенья!

А рыцарь возвратился домой от своей невесты и, не найдя в замке своей любимой, затосковал смертной тоской.Опостылели ему пиры и охоты. Теперь ему ненавистно даже имя его знатной невесты.

Не умолкая, звучит в ушах рыцаря голос его любимой.

Рыцарь бродит по тёмным залам. Вспоминает: у этого окна стояла она, в это зеркало смотрелась, а на этой крутой лестнице споткнулась она, и он успел подхватить её на руки.

– Зачем вы прогнали её, матушка? – говорит он старой графине, которая дрожит в мехах и бархате у раскалённого очага и уже больше никогда не согреется.

В далёкие южные страны в крестовый поход отправился молодой граф. Долгие годы длились его странствия. Но больше, чем полученные раны, жжёт и гложет его тоска.Рыцарь вернулся домой.Старая мать умерла, не дождавшись встречи с сыном.Всё в замке потускнело, обветшало, истлел флаг на башне, и неразличим герб над воротами. Травы подползли к дверям, пробились между плитами.Далеко по Рейну плывёт недобрая молва о золотоволосой колдунье на скале. Странствующие рыцари, захожие путники разносят эту молву по всем дорогам. Об этом шепчутся слуги в замке.

Отчаяние и ярость охватывают рыцаря. От горя и тоски мутится разум. Его Лора!.. С мечом бросается на каждого, кто осмелится сказать при нём, что Лора – колдунья.

От страха сжался за дверью верный паж. Один заперся рыцарь в своих покоях. Доносятся оттуда грохот и лязг. Мечом в щепу изрубил рыцарь тяжёлый стол, смял золотую утварь, сплющил кубки.Нет, больше его никто не удержит. Ничьих советов не послушается он. Даже если тень матери встанет из могилы, ей не остановить сына. Граф приказал оседлать коня.Быстро скачет конь по крутой дороге. Тут бы попридержать коня, а рыцарь ещё вонзает шпоры в покрытые пеной бока.Красным закатным огнём горят вершины гор. Рыцарь выехал на берег Рейна. Но никто из рыбаков не соглашается вести его к скале Лорелеи. Граф обещал им все свои богатства, всё, чем он владеет, но жизнь им дороже.Бросив рыбакам кошель денег, рыцарь прыгнул в лодку и сам взялся за вёсла. Издали услышал он знакомый голос. Слабо, с перерывами доносит его ветер. Скорей, скорей увидеть любимую. Рыцарь в нетерпении изо всех сил налегает на вёсла.

Всё громче звучит песня Лорелеи. Слышится рыцарю: к себе зовёт его Лорелея, торопит. Всё простила она. Счастье ближе, ближе с каждым ударом вёсел!Кажется рыцарю: по воздуху плывёт лодка. Нет, это не волны – голос Лорелеи плещется вокруг него, переливается через борт. Это не воздух, не ветер – это голос Лорелеи. Слепят глаза золотые волосы…

– Лора! – крикнул рыцарь.

Миг – и водоворот волчком завертел лодку, столбом поднимая брызги вокруг брошенных вёсел, и ударил её о скалу.

И вдруг умолкла Лорелея. На полуслове оборвалась песня. Будто разбудил её голос рыцаря. В ужасе глядит Лорелея: тонет рыцарь. Вот мелькнули его голова и руки среди бушующей пены. Водоворот затягивает его. Слёзы обожгли глаза Лорелеи. Видит она: рыцарь не борется с волнами, не хватается за обломки лодки.

Об одном лишь думая – спасти любимого, протянула руки Лорелея. Ниже, ниже наклонялась она и вдруг сорвалась со скалы и упала. Длинные её волосы поплыли по воде золотым кругом, намокая, темнея. Вместе скрылись в волнах Лорелея и рыцарь.

И тогда донёсся со дна отдалённый глухой удар. Говорят, это рухнул хрустальный дворец старого бога Рейна.С тех пор никто больше не видел старого бога.

Ты слышишь, как стучит мое сердце, твоя голова лежит рядом с моим плечом. Я поднимаюсь и начинаю вставать с кровати. Ты не хочешь меня отпускать, но знаешь, что не можешь что-то сделать. Я начинаю одеваться и вот когда я уже у двери, ты решаешься подойти и встать рядом со мной. Тебя всю внутри трясет от страха. Ты хочешь идти вперед, но также от страха все твое тело будто не слушается тебя больше. Ты меня целуешь… Ты что-то говоришь, чтобы я мог тебя услышать, мог заглянуть прямо в твою душу. Но не выходит ничего. Я даже не смотрю на тебя. Уверяю, что ничего не произошло, но сам с каждой секундой будто все дальше отдаляюсь от тебя. А ты хочешь протянуть мне руку, схватить меня, удержать. Но твоя рука только слегка обнимает меня, твои губы легким движением касаются моих, чтобы почти сразу же вернутся на свое место. Ты смотришь, как я прощаюсь и ухожу. Ты все знаешь и чувствуешь, но у тебя нет сил что-то исправить.

Я изменил тебе с другой. Так ты думаешь обо мне. Да, я стал уходить от тебя, проводя время с другими. Но я не изменял тебе. Я хотел, но не смог. Не смог причинить тебе такую боль, хотя все внутри меня и разрывалось вновь и вновь по частям. Но я позволил тебе думать это обо мне, намеренно давая тебе любые поводы усомниться во мне. Но мне все еще нужна только ты. Но как я могу еще иначе донести это до тебя? Я просто люблю тебя, просто хочу быть с тобой. Да я виноват. В твоих глазах отражается либо любовь, либо пустая стена, за которой ты старательно прячешь чувства. Ты так сильно хочешь любить, дарить ласку, тепло и заботу, нежность и даже страсть, что даже эти благие намерения все-таки приводят к разрушениям. Ты душишь своей любовью, и в ответ хочется задушить тебя ею же, но уже в качестве накинутой на шею петли. И мне стыдно это признавать, но порой я делаю тебе больно сознательно и, ожидая ответного удара или реакции, в ответ ты подставляешь другое место, утверждая, что больно, но ведь любимому простить можно что угодно. Нет, ты это делаешь не словами. Словами ты отвечаешь с сарказмом и издевкой. Но при этом, я знаю, что стоит мне протянуть к тебе руку, ты ее не отбросишь… Ты мне все простишь в ту же минуту.

Разучиться мечтать, пустить пустоту внутри себя и наблюдать, как постепенно день за днем она разъедает все изнутри, как какая-то кислотная жидкость. Неужели выбрать путь нежелания чего-либо, даже незначительного, это правильно? Неужели перестать надеяться родить нашего долгожданного первенца, перестать верить в это и даже пытаться – это слабость? Я закрыл свое сердце от тебя, я направил своя взгляд внутрь, как мне казалось. Но это означало, ничего больше не чувствовать, не хотеть общения абсолютно ни с кем, не знать, по какому пути же все-таки двигаться, и стараться делать видимость счастья и желания через занятость, загруженность всевозможными делами.

Я люблю тебя, но надолго ли хватит этого чувства – не знаю. Ты не смогла отпустить свое прошлое, не устаешь цепляться за него. Раньше думал, что это лишь переживания, что тебе нужно дать время. Но что если я заранее проиграл этот бой? Ведь у нас нет и не было никаких гарантий счастья, ничего конкретного. Только здесь и сейчас, всегда только настоящее. Насколько мне станет сил, чувств бороться за тебя против тебя же? Можно обещать многое, думать об этом все время, но я так устал говорить это впустую, продолжать верить один. И все больше приходит ужасающая мысль, вдруг стоит прекратить увеличивать свои и твои разочарования и боль.

Раньше у меня были точные планы, намерения, как должна выглядеть моя будущая жена, даже если я и не допускал мысли о женитьбе, но я знал, какие у нас с ней будут отношения, но это так не работает… Может, я не заслуживаю, сильных чувств, настоящей любви. Может, я не так силен, чтобы суметь это прочувствовать, не растерять и гордо нести. Может, я слишком слаб для этого, и мой путь гораздо менее радостный… Но теперь я в это уже не верю… Моя судьба – это счастливая любовь и мой путь не только заключен в стремлении к лучшему и большему, но и достижение этого. Ведь кто не боится идти, в итоге приходит к назначенному месту….

И разве я могу причинить тебе такую боль, могу уйти от человека, который не заслужил ничем к себе плохого отношения, не заслужил, чтобы его предали и отвернулись. Я решил не дать тебе закрыться от меня, не дать отгородиться от своих чувств, потому что понимаю на каком-то неосознанном уровне, что если прятать чувства – они разорвут тебя изнутри, поглотят все и не оставят ничего.

Отталкивая тебя, я тут же притягиваю обратно. Да, я не станутебе обещать, что наше будущее будет безмятежным и легким. Но я могу пообещать, нет, я клянусь, что никогда не уйду от тебя, что буду лишь с тобой. Ведь это же самое правильное, самое настоящее, что возникло еще тогда, с той нашей лунной ночи.

Однажды, давным-давно жил был бестелесный дух, у которого не было имени. Дух больше всего на свете хотел себе имя. Поэтому он решил отправиться в путешествие, чтобы найти себе имя.Но мир был такой большой, и дух разделился надвое и отправился в два путешествия. Одна его часть на восток, а другая на запад. Дух, что пошёл на восток, встретил деревню.

На входе в деревню стоял кузнец. «Пан кузнец, дайте мне, пожалуйста, своё имя». «Я не могу дать тебе своё имя». «Если вы дадите мне своё имя, я запрыгну внутрь вас и сделаю вас сильным». «Правда?». «Если сделаешь меня сильным, я дам тебе своё имя». Дух забрался в кузнеца. И стал кузнецом Отто.

Кузнец Отто был самым сильным в деревне. Но однаждыголодный дух съел Отто изнутри. И снова стал призраком, у которого не было имени.

Тогда он забрался в башмачника Ганса…Но и его постигла та же участь. И опять стал духом без имени. Он забрался в охотника Томаса… Но всё равно оставался духом без имени. И тогда он отправился в замок, чтобы найти хорошее имя. В замке жил очень больной мальчик. «Я сделаю тебя сильным, если ты дашь мне своё имя». «Я дам тебе своё имя, если ты меня вылечишь и сделаешь сильным».

Дух забрался в мальчика. Мальчик выздоровел. Король обрадовался. «Принц здоров! Принц здоров!». Духу понравилось имя мальчика. И ему понравилось жить в замке. Поэтому он терпел, даже когда проголодался. Из-за дня в день он терпел, хотя в животе у него было пусто. Но однажды он стал таким голодным. И тогда мальчик съел отца, всех слуг, всех-всех… И поскольку никого не осталось, мальчик отправился в путешествие. Дни напролёт он шёл и шёл.

И однажды мальчик встретил духа, что пошёл на запад.

«У меня есть имя». «Чудесное имя». А дух, что пошёл на запад, сказал:«Мне не нужно имя». «Мне хорошо и без имени». «Потому что мы духи без имени». Мальчик съел духа, который пошёл на запад. И хотя теперь у него было имя, не осталось никого, кто мог бы назвать его по имени.

Я кладу свою голову к тебе не колени, прячусь в твоих руках. Ты мой покой, мой штиль среди непрекращающихся жизненных бурь. Мое счастье, радость души моей. Ты зовешь меня отправиться в путь с тобой, и я без сомнений следую за тобой, куда бы ни направились, и что бы нас не ожидало впереди.

Меня преследуют несчастья, горести сыплются на нас одно за другим. Но мы все равно вместе, я держу свою руку в твоей, и мы вместе противостоим всему. Внутренне ты сильнее меня, ты мой компас, мой фонарь, что не дает мне заблудиться. Смерть нашей с тобой дочки, долгие месяцы болезни твоего отца. Что еще нам готовит судьба?