Текст книги "Поцелуев будет достаточно (СИ)"
Автор книги: Kiriko Kross
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)
Сначала я решил, что буду просто отвечать на ее вопросы, но через полчаса понял, что у меня голова по швам трещит. В конце концов, есть же вещи, которые любят все дети независимо от пола! Например, мультики. Мысленно похвалив себя за столько светлую идею, включил Насте в зале канал с мультиками. Какие-то девицы в цветастых шмотках летали туда-сюда и спасали мир. Это должно было прийтись ей по душе. Должно было! Но не пришлось. Через пять минут Настена пришла ко мне и начала донимать новым потоком вопросов: «А почему у этих девочек то, а почему сё, а есть ли у меня сказки, а книжки, а можно почитать что-нибудь», и так далее. Да она настоящий маленький монстр!
Что еще если не мультики? Я посмотрел в окно, погода вроде хорошая, может вывезти ее в центр погулять? Куклу какую-нибудь купить... Это-то точно должно ей понравиться.
Племяшка у меня оказалась на удивление умной и послушной. Сама оделась, без капризов (видимо потому, что одежда ей и самой очень нравилась, все-таки Ира знает толк в моде, и сама всегда хорошо одевалась, и за дочкой следит). Не убегала от меня на улице, все время держалась за руку, в автобусе уселась мне на коленки, заявив, что так не придется покупать ей билет, и наконец (к моему великому облегчению) не клянчила все подряд, как это любят делать маленькие дети.
Но все хорошее закончилось, когда мы пришли в этот пресловутый «Детский мир». Угодить племяшке с подарком оказалось еще сложнее, чем с мультиками. И опять же, навалилась куча вопросов, на девяносто процентов которых я и сам не знал ответа. Почему у этой куклы кожа зеленая, она что, кикимора болотная? А почему у этой такая голова большая? А это что за зверь?
Да я откуда знаю! В мое время игрушки были нормальные, а сейчас, и правда, посмотреть страшно. Настена все не унималась, то и дело дергая меня за рукав куртки. Я не выдержу, я скоро просто взорвусь. Эта пытка в сто раз извращеннее тех, про которые рассказывала Кира.
Я как вкопанный остановился посреди зала. Ну конечно, у меня ведь есть Кира! Кто лучше поймет маленькую девочку, чем другая девочка. Девушка. А неважно. Главное, что теперь я точно нашел выход.
Никогда еще я не был так рад ее появлению, как в этот раз. Говорит, что торопилась, да вот что-то не похоже...
***
– Здравствуй, милая, тебя как зовут?
На приветливую улыбку Киры девочка ответила настороженным взглядом.
– Настя, а тебя?
– А меня Кира.
– Дядя тебя обнимал, значит, ты его жена?
От такого вывода племяшки у меня челюсть на пол упала. О чем только современные дети думают?
– Э-э-э-э, нет, я его девушка.
– А это как?
– Ну, до того, как твоя мама стала женой твоего папы, она была его девушкой.
– Значит, ты станешь женой моего дяди?
– Вполне возможно, – Кира кинула на меня быстрый извиняющийся взгляд. – Но сначала нам нужно вырасти.
Ответ полностью устроил маленькую дознавательницу и она уже без страха подошла к Кире, оглядывая ее с головы до ног.
– Ты большая.
– Что?
– Большая и красивая. Ты как царевна, – девочка подошла еще ближе и просунула маленькую ладошку в Кирину руку.
– Тебе нравятся царевны? Любишь русские сказки?
Настена утвердительно кивнула.
– А какая твоя любимая?
– Морозко. Дядя включил мне нехороший мультик, мама говорит, они вредные. Мне не нравятся такие, а других не было, и мы пошли гулять.
– Я решил купить ей подарок, но мы тут уже битый час торчим, и она ничего не выбрала.
– Ну, разумеется, – на меня метнули насмешливый взгляд. – Может, купим тебе книжку со сказками?
– Нет, у меня все есть, – девочка понурила голову. – Воспитательница говорит, что из путешествий надо привозить подарки.
– Хмм, – Кира выглядела задумчивой, разглядывая малышку. – А что если мы сами сделаем подарок? Я могу научить тебя делать красивых куколок, такие были у всех царевн и маленьких девочек в сказках.
– Правда? А так можно? А ты, правда, умеешь? Да, хочу, очень хочу! – Настена запрыгала, радостно хлопая в ладоши.
– Хорошо, тогда сначала купим все необходимое, а потом найдем подходящее место, – Кира ласково улыбнулась, погладив её по голове, и мы, наконец-то, ушли из этого ужасного магазина.
– Что нужно, чтобы сделать этих кукол? – я взял Киру за свободную руку. Так как-то спокойнее.
– Мы все купим в швейном. Ты не против зайти в одну кофейню? Ее хозяйка крестная Маши, там очень уютно, вкусно готовят, и, я думаю, там можно будет сделать кукол.
– Нет, совсем не против, – я сильнее сжал мягкую ладонь. – Спасибо, что пришла. Я не очень умею обращаться с детьми.
– Я уж вижу, – ее веселый смех и хитрый взгляд говорят мне, что это еще обернется против моей бедной персоны, но сейчас я готов даже ее сериальчики смотреть, лишь бы помогла.
Мы действительно ограничились походом всего в один магазин. Выбор материалов я полностью предоставил спутницам, наблюдая за тем, как они перебирают ткани, отделяя понравившиеся, складывают в корзинку разноцветные нитки, кружева (или как там эти штуки называются). Со стороны они выглядят совсем как сестры. Настена абсолютно счастлива и доверчиво цепляется за Кирину ладонь, а Кира увлеченно что-то ей рассказывает, показывая то один товар, то на другой. Набрав целый пакет всякой всячины, мы отправились в кофейню.
Она, и правда, оказалась очень уютной и довольно людной, я даже решил, что мы не найдем свободного места, но тут к нам подошла чем-то неуловимо похожая на Киру женщина.
– Кирочка! Как я рада тебя снова видеть! Ты в этот раз без Маши? – женщина посмотрела на меня и Настену. – А кто твои спутники?
– Здравствуйте, Надин, это мой парень Влад и его племянница. Она к нам в гости приехала. Найдется у вас для нас местечко?
– Конечно, конечно найдется, пойдемте!
Я шел следом и все никак не мог переварить в голове тот факт, что эта невысокая пухлая женщина – крестная Маши. Я ожидал увидеть высокую, худосочную неформалку в возрасте, а тут... Ну, зато теперь мне стало понятнее, почему Кира так нравится Маше.
– Вы пока посмотрите меню, определитесь, а я скоро вернусь, – Надин раздала всем довольно толстые книжечки и удалилась в сторону кухни.
– А это правда крестная Маши, – я все еще не мог поверить. – Она больше на твою крестную похожа.
Кира засмеялась, вешая свою куртку и плащ Настены на вешалку в виде огромного длинного кота.
– Я тоже удивилась, когда в первый раз ее увидела, но она неродная Маше, она жена ее дяди. Вот если ты его увидишь, то сразу поймешь, что они родственники. Ты думаешь, я похожа на Надин?
Я снова посмотрел на женщину, а потом перевел взгляд на Киру.
– Не скажу, что сильно, но вы похожи...
– Сестренка, а что это такое? – Настена потянула Киру за рукав, тыча пальчиком в меню.
Когда это Кира успела из незнакомой тети сестренкой стать? Даже меня Настя иначе, чем дядей, никак не называет. Ведьма, моя девушка точно ведьма, которая очень хорошо умеет втереться в доверие к людям.
– Ну что, выбрали что-нибудь? – незаметно рядом с нами щелкнул затвор фотоаппарата. – Что ты делаешь, прекрати! – Надин хлопнула по спине высокого мужчину, стоящего рядом. Это, наверное, тот самый дядя, про которого говорила Кира.
– Извините-извините, просто вы смотритесь, как счастливая молодая семья, очень красиво!
– Здравствуйте, снова для блога фотографируете? – Киру, похоже, поведение мужчины нисколько не смутило.
– Нет, на этот раз нет. Это фото мы повесим на стену, посвященную нашим любимым клиентам, – мы проследили за рукой мужчины и увидели красиво оформленную стену, на которой был нарисован кот, держащий в руках увесистый фотоальбом. Внутри уже красовалась парочка фотографий. – Наш Конфуций вас любит и будет скучать, пока вы не придете снова!
– А почему Конфуций? – это мы сказали хором с девочкой.
– Так зовут нашего кота, – улыбнулся мужчина. – Ладно, пойду колдовать над фото. Если посидите с часок примерно, я и вам смогу показать, что получилось.
Он ушел, а мы вернулись к заказу. Да, выбор у них, и правда, огромный, просто глаза разбегаются. Я остановился на обычном крепком кофе и тирамису, Кира выбрала «неземное блаженство» (наверняка что-то огромное и жутко сладкое) и клубничном чизкейке. А вот наша маленькая привереда никак не могла определиться.
– Хочу как у сестренки! – и вот надо было пятнадцать минут перелистывать меню, чтобы в итоге выбрать Кирин заказ.
– Но маленьким девочкам нельзя пить кофе, – Надин призадумалась. – Давай мы тебе сделаем то же самое, что у сестренки, но только с молоком?
– Такое же? – ха-ха, а мою племяшку так просто не проведешь.
– Да, такое же.
– Хорошо.
Она записала все в блокнот и ушла на кухню.
– Вы пока посидите тут, а я схожу к Надин, спрошу у нее разрешения взять второй стол, одного нам точно не хватит.
– Вам не хватит одного стола?
– Нам не хватит, – уточнила Кира. – Ты тоже будешь делать куклу.
Настена радостно захлопала в ладоши, а я переводил взгляд с одного мелкого демона на другого. Заставить меня делать куклу. Этот день я запомню надолго.
– Дядя, – племяшка пересела поближе ко мне. – А чем тебе нравится сестренка Кира?
– Если перестанешь звать меня дядей, скажу. Я, в конце концов, не такой старый.
Девочка немного подумала и с улыбкой согласилась.
– Тогда ты будешь братиком.
Ну, братик все же лучше дяди.
– А тебе чем нравится сестренка?
– Это нечестно, братик обманщик! Я первая спросила!
Черт, не вышло.
– Ладно-ладно... – я посмотрел в сторону Киры и Надин. – Она очень умная и помогает мне хорошо учиться, – девочка кивнула и загнула один маленький пальчик. – Она добрая и отзывчивая, – девочка загнула ещё один пальчик. – Она красивая и не похожа на других.
– Всего четыре пальчика, – Настена недовольно на меня поглядела. – Папа может закрыть все пальчики на моих руках и на своих, когда говорит о маме. Так сестренка еще нескоро станет твоей женой.
Видимо, эта перспектива малышку совсем не порадовала, и на меня свалился новый шквал вопросов.
– А почему сестренка умная?
– Она хорошо учится, ходит на всякие конкурсы для умных. Она знает много всяких сказок и других интересных вещей.
Девочка загнула еще три пальчика и продолжила допрос.
– А почему сестренка добрая?
– Что? О, она всегда готова помогать другим людям, даже если это плохие люди, она любит животных, и даже сегодня она пришла к нам с тобой, несмотря на то, что была сильно занята.
– А почему сестренка красивая?
– У нее большие и очень красивые глаза, мягкие длинные волосы, светлая улыбка и такие милые щечки, – я прошелся взглядом по фигурке одетой в черные джинсы и темно-зеленый грубо связанный растянутый свитер. – Она всегда выглядит очень женственно, во что бы не одевалась, и у нее такие аппетитные формы...
А ведь правда, я раньше и не замечал, что в Кире есть столько красивых черт. Зато теперь смотрю и глаз оторвать не могу. Кажется, она почувствовала мой взгляд, покраснела, но сделала вид, что не заметила. Ха, ну конечно, так я и поверил.
– Ты хочешь съесть сестренку?
Я удивленно перевел взгляд на племяшку.
– Это нормально, папа тоже хочет съесть маму, но не ест, потому что тогда мамы не останется.
Господи, о чем моя сестра с мужем только думают, что ребенок делает такие выводы?
– А почему сестренка не похожа на других?
– Несмотря на то, что она выглядит как царевна, она любит всякие страшные истории, а еще она очень вкусно готовит и очень приятно пахнет. Все, закончили допрос! – я шутливо дернул маленькую почемучку за хвост.
Настя не обратила на меня внимания, сосредоточенно что-то подсчитывая в голове, загибая оставшиеся пальчики на своих ручках. Когда вместо ладошек у нее образовались два кучалчка, она принялась носом тыкать в мои руки.
– Ты что делаешь?
– Девять пальчиков, – я послушно загнул девять пальцев, – всего одного до папиного рекорда не хватило!
– Чем это вы тут занимаетесь? Я попросила принести нам заказ, как закончим с куклами, – Кира прошла и села на свое место.
– Вот смотри, сестренка, вот так сильно ты нравишься моему братику! Всего одного пальчика не хватило!
– Что? – Кира удивленно и немного смущенно переводил взгляд с одних рук на другие.
Сначала я хотел все объяснить, но затем передумал. Если подумать, это правда. Маленький доморощенный психолог, сидящий у меня под боком, прав, именно так мне нравится Кира. Хотя нет, она мне нравится даже больше. Ведь есть то, что я не смог сказать племяшке в силу ее маленького возраста. Например, как приятно целовать сладкие податливые губы, чувствовать, как ее охватывает дрожь, когда говоришь ей что-то на самое ушко, или как тепло и уютно сжимать ее в объятиях. Я не сказал этого племяшке, но очень красноречиво говорил об этом глазами, сидящей напротив Кире.
А еще обожаю доводить ее до такого состояния как сейчас, когда она сидит, потупив свои кошачьи глазки, и краснеет, как спелый помидор на грядке. Моя маленькая месть за то, что придется делать с ними кукол.
На деле это оказалось куда интереснее, чем я думал, но получалось у меня плохо. Ну не создан я крутить жгутики из ткани и наворачивать узоры из ниток. Поэтому, взяв с Киры обещание помочь мне, как только она объяснит как и что нужно делать Настене, я просто сидел и следил за их работой.
– Это не просто куколки, Настенька. Раньше, их всегда использовали как обереги.
– А что это?
– Это такие вещи, которые приносят удачу или не позволяют случиться с тобой чему-то плохому.
– А они могут вылечить кого-нибудь?
– Они могут помочь человеку выздороветь.
– А только мне или другим тоже?
– Если пока ты будешь делать куколку, будешь думать о ком-то другом, то да.
Настена смешно насупилась, обдумывая что-то в своей маленькой головке, а затем кивнула и принялась внимательно следить за всем, что делает Кира.
Несколько раз у нее не получалось, приходилось переделывать, но Кира на нее не злилась, просто спокойно поправляла или говорила, что не так.
Она действительно очень добрая. И нравится всем: моим друзьям, родственникам Маши, Настене (она в ней просто уже души не чает), и даже мне она как-то незаметно начала очень сильно нравиться. Так почему же половина наших одноклассников так к ней относятся? Девушки может просто завидуют или таят злобу на что-то. Иногда Кира может ляпнуть что-то, не подумав, она вообще довольно прямолинейная, это немногие любят. А парни... Ну, Зайца в расчет не берем, дебил он и есть дебил. Не знаю, просто не могу этого понять.
– Эй, отлынивальщик, ты, между прочим, можешь смотреть и повторять. Даже пятилетний ребёнок и тот справляется!
– Да, даже я справляюсь!
Вот демонята, спелись! Я честно постарался делать все, как она показывает, но туловище никак не хотело получаться.
– Ну, блин, дай сюда, – Кира подошла и меня накрыл сладковатый аромат клубники и имбиря. – Ткань надо скручивать плотнее и нитками не забудь перевязать, чтобы форму держало, – пухлые пальчики показывали, что делать, то и дело задевая мои руки.
А я совсем не смотрел на стол, мой взгляд был устремлен на увлеченное личико. Мы, между прочим, так давно не виделись, а она даже так близко от меня думает только о куклах. Приподнимаюсь и быстро целую в щеку, отчего Кира становится совсем красной, а Настена начинает громко хихикать. Так-то!
Через час все было готово, а еще через двадцать минут съедены десерты. Я посмотрел на часы – они показывали половину восьмого вечера. Ого, уже пора домой собираться, скоро родители и сестра с мужем вернутся.
– Ну вот, теперь у тебя есть подарок. Смотри, какая красивая куколка у тебя вышла!
– Да! Когда вернемся домой, я подарю ее нашей воспитательнице, – мы удивленно посмотрели на Настю.
Обычно дети либо оставляют поделки себе, либо дарят родителям.
– А почему себе не оставишь или сестре, ну, то есть маме своей не отдашь?
– Маме я потом еще сделаю, а воспитательница заболела, ее машинка переехала. Она уже давно болеет, а куколка поможет ей поправиться.
– Какая ты молодец, – у Киры в глазах стоят слезы, вот-вот готовые вырваться наружу. – Тогда давай так, ты отдашь свою куклу воспитательнице, а братик отдаст тебе свою! Ты же не против?
– Нет, конечно. Если нравится – забирай, – я потрепал девочку по головке.
Она пристально оглядела мое творение и с довольным видом забрала себе.
– А твоя?
– А свою я отдам Надин. Я и делала ее с мыслью о том, чтобы их кофейня процветала.
Подошедшая хозяйка радостно захлопала в ладоши.
– Правда? Эта красота для нас? Как здорово, спасибо, Кирочка! А у меня тоже кое-что для вас есть, – хитро подмигнув, она достала из фартука три фотографии и отдала нам.
Виктор (именно так зовут ее мужа), знает толк в своем деле. Фотография получилась очень домашней. А я впервые посмотрел на нас с Кирой со стороны. Удивительно, как мы органично смотримся вместе.
– Нравится? Хорошо, я передам мужу. Ну что, мои дорогие, жду вас у себя еще! И тебя особенно, красавица, – Надин протянула Насте красивый леденец ручной работы.
– Погодите, а счет?
– Можете об этом не беспокоиться. Пока вы занимались куклами, ко мне подошло несколько человек, с вопросами о том, когда будут следующие мастер-классы, и как на них можно записаться. Вы подали мне хорошую идею для бизнеса, так что в этот раз все за наш счет!
Не люблю быть кому-то должным, но убедить Надин взять деньги так и не вышло. Ладно, может ее идея, и правда, выгорит.
Настена очень расстроилась, когда узнала, что Кира не поедет с нами домой. Девочка никак не могла понять, почему мы не живем вместе. Обещав подумать над этим вопросом, мы проводили Киру домой, а когда добрались до своего дома, родители уже были на месте.
День выдался настолько насыщенный, что мы с племяшкой в обнимку уснули прямо на диване, пока мама готовила ужин.
***
Февраль подходил к концу, и пришло время для очередных посиделок.
– К черту эти посиделки, пошли домой. У меня сегодня дополнительная тренировка в планах, – Влад ни в какую не соглашался оставаться с одноклассниками после уроков.
– Ну, Влад, ну подумай, нам только на руку показаться перед ними...
– Мы и так достаточно им показываем, – я уперлась взглядом в его шею. След давно прошел, но он все равно прав.
– Ну не все же они козлы, только половина. А остальная половина очень даже хорошая! Повеселимся как всегда!
– Да, вот только ты именно с первой половиной предпочитаешь общаться, даже сейчас, по совершенно непонятным мне причинам.
– Ничего подобного, – меня смерили скептическим взглядом. – Хватит уже об этом! Я же не из-за них туда иду.
– А на фига тогда?
– Я с Машей поругалась, а помириться проще всего в компании.
Это правда. У Маши, как оказалось, есть одна особенность: она сначала долго что-то держит в себе, а потом ее как прорвет... В общем, моя доброта по отношению к Оле мне все-таки аукнулась, только с неожиданной стороны.
– Поругались? С чего это? А хотя я, кажется, догадываюсь... Ну что, она права.
– Да почему? Что я такого сделала-то? Если они поступают как сволочи, то что, я должна до их уровня скатываться? И вы тоже хороши! Не зная ситуации, уже успели сами себе напридумывать и сделать выводы.
– И что же такого могло случиться с нашей королевой, что ей понадобилась твоя поддержка? Уверена, что это снова тебе боком не выйдет?
Перед глазами встало счастливое лицо Никиты, сменившееся болью в глазах Оли. Я уверенна, до сих пор есть вещи, о которых знаю только я. Поэтому только я и могу ее поддержать.
– Не уверена. Но я бы снова поступила точно так же.
Влад еще раз грозно на меня посмотрел, а затем просто тяжело вздохнул.
– Ладно, пошли. Не знаю, правда, зачем я тебе там сдался.
– А ты нужен в качестве грубой силы, если придется ее туда в мешке тащить, – я вмиг повеселела. Ну а у кого, собственно, не поднимается настроение, когда он добивается желаемого?
Одна часть плана выполнена, теперь осталась вторая. Я отпустила Влада вперед, чтобы он, так сказать, разведал обстановку, а сама пошла за подругой.
Честно говоря, очень боюсь, что Маша просто не захочет больше со мной общаться. Она ведь мне уже говорила, что думает на счет моего общения с Олей и ее друзьями. Но тут ведь другая ситуация... Да и я такая, какая есть.
Вылолвив подругу в раздевалке, я где уговорами, где умасливаниями, но все же уломала ее пойти со мной.
– Кир, скажи...
– М-м-м?
– Да нет, ничего, – Маша тряхнула головой. – Ты пойми, я не указываю с кем тебе общаться, а с кем нет, просто она сука. Не понимаю, как ты можешь этого не видеть.
– Ну почему не вижу, я вижу. Просто есть вещи, которых не можете видеть вы, – я слегка улыбнулась. – Слышишь гам? Ребята, небось, уже начали развлекаться. Пойдем быстрее, а то все вкусняшки расхватают, нам ничего не останется! – схватив Машу за руку, я быстрее пошла по коридору.
– А тебе лишь бы вкусняшки, – голос подруги снова стал мягким, взгляд теплым, и у меня от сердца отлегло.
Я развернулась перед самой дверью в класс, чтобы предупредить девушку ничему не удивляться, но от услышанного слова застряли в горле...
***
– Ну-ка повтори, тварь, что ты сейчас вякнул? – я схватил Зайца за грудки, но, похоже, никто не воспринял всерьез мою реакцию, считая, что я все еще играю хорошего мальчика.
– Да ладно тебе, Влад, бери, пока дают! Тут не только на презики, тут на целый номер в отеле хватит! Наши девочки решили отплатить тебе за твой героизм! И после всего еще столько же получишь. Заметь, это гораздо больше, чем мы предлагали изначально за то, что ты переспишь с нашей принцессой жира, – по классу прошло довольное гоготание.
Я перевел взгляд на Степанову и, не отпуская Зайца, спросил:
– Это тебя надо благодарить за щедрость, верно?
Эта сука даже не думала отпираться, только криво усмехнулась. А я чувствовал, как от злости темнеет в глазах.
– Так, все, дружище, бери деньги и отпускай меня. Мы все оценили твои старания и актерский талант. Даже сделали вид, что поверили в этот бред про серьезные отношения. Ты выбрал идеальную тактику. Честно, я не представляю, как ты выдержал и не сблевал прямо на нее в раздевалке, когда она тебя облизывала, – Заяц поморщился, оглядывая мою шею. – Но раз уж она до такого сама дошла, то уже можно и заканчивать. Просто трахни ее.
Вот оно что... Только Степанова знала, что я был там.
– Ничего не хочешь сказать? – может это мой тон так на нее подействовал, но в этот раз Оля мне ответила.
– А что говорить? Я поступаю как настоящая подруга. Кто на нее посмотрит, с ее-то фигурой? Так ведь и останется старой девой до конца дней. А я обеспечиваю ей шанс хотя бы раз заняться сексом с парнем, который ей нравится. Всё честно.
Отчего по-настоящему хотелось блевать, так это от ее ядовитой усмешки. В первый раз мне так сильно захотелось ударить девушку. Но вместо этого я с размаха впечатал в пол сочувствующего Зайцева.
– Если я еще хоть от одного из вас, уродов, услышу что-то подобное, так легко, как эта падла, вы не отделаетесь, – от удара ногой в живот он жалобно заскулил. – Срал я на ваше мнение и на ваш ублюдский юмор, но чтобы таких слов в отношении своей девушки я больше не слышал.
Кто-то из парней решил подойти, чтобы успокоить меня, но присоединился к Зайцу на полу. В этот же момент в класс вошли.
По выражению лица Маши я понял, что пришла она сюда не одна. Нет, нет, нет, только не говорите, что Кира слышала все!
Я выбежал из класса, но на лестничной клетке застопорился. Куда? Вниз? Наверх? Я ведь представления не имею, куда она могла побежать. В кармане завибрировал телефон, на экране высветилась короткая смс: «Она побежала вниз». Похоже, хоть одна нормальная подруга у Киры появилась. Я обежал все этажи, заглянул во все туалеты, кабинет домоводства, но девушки нигде не было. Заглянул в раздевалку, вещи на месте. Она же не могла выбежать на улицу в таком виде... Или могла?
***
Откуда в людях столько жестокости? Их слова... они повергли меня в настоящий шок. Оказывается это не просто спор ради прикола. Владу предлагали деньги за то, чтобы он со мной переспал. Насколько же жалкой они меня считают? Насколько? Да именно настолько, чтобы развлекаться за мой счет, видеть все это как акт благородства, а не низость.
Слезы застилали глаза, я несколько раз больно обо что-то ударялась, спотыкалась, но все равно продолжала убегать. Так больно, так стыдно, так мерзко. Чувствую себя грязной, как будто на меня вылили ушат дерьма. Голова разрывается от мыслей. В соседнем от Олиного дома дворе останавливаюсь. Ноги отказываются идти. Беспомощно оседаю на лавочку в беседке. Обычно это место помогает привести в порядок мысли. Обычно. Но... в голове снова раздаются слова одноклассницы, все громче и громче, начинает казаться, что виски сейчас просто лопнут.
Так всегда... Так было всегда. У меня никогда не было близких друзей или подруг. Я всегда проще сходилась со взрослыми, чем со сверстниками. Были, конечно, исключения. Я заводила дружбу с какой-нибудь девочкой, все было прекрасно. Потом я знакомилась еще с одной девочкой и звала всех гулять вместе. А потом, как-то всегда, оказывалось так, что именно я оставалась ненужной. Именно меня всегда выкидывали. А они становились лучшими подружками. Переставали меня замечать, смотрели свысока. И с каждым разом становилось все хуже и хуже. Теперь моя бывшая лучшая подруга решила заплатить моему однокласснику, чтобы он со мной переспал... Горло сдавил спазм. Но почему? Что я ей сделала? Быть не такой, как большинство, это такое преступление? Нужно быть худой не только для того, чтобы тебя любили, но и для того, чтобы с тобой дружили? А иначе вот так вот будет всегда?
И все это слышала Маша... Какой же низкой она, наверное, меня считает. Да, все гораздо хуже, чем она предполагала. Теперь веселая и сильная Мари точно не будет со мной общаться. По крайней мере, сама я не стала бы общаться с собой. Настоящая тряпка. Они раз за разом втаптывают меня в грязь, а я им позволяю. И не просто позволяю, помогаю в трудную минуту. А они глумятся еще больше. И все по кругу. С другой стороны, так, наверное, даже лучше... Все равно рано или поздно Маша тоже отвернется от меня, как все остальные, так пусть лучше сейчас, пока еще мне от этого не так больно... Перед глазами расплываются круги, заставляя согнуться пополам.
А Влад? Ничего не сказал, потому что пожалел? Даже он считает меня жалкой. Наверняка поэтому и согласился помочь. Как же ему, наверное, противна наша близость... В тот раз мне показалось... нет, он просто решил отстранить меня от себя. И все же он защищал меня, познакомил со своими друзьями, племяшкой...
Холодные липкие волны одна за другой прокатываются по телу, вызывая чувство сильного безотчетного страха. Хочется убежать, спрятаться, спрятаться от всего, даже от собственных чувств, нет, от них в первую очередь, не видеть, не слышать. Перед глазами все плывёт и жутко мутит. Давно я не испытывала приступа паники...
– Кира? – тихий бархатный оклик вместо обычного трепета вызывает желание уменьшиться до размера микроба и исчезнуть.
Нет, я не хочу его видеть, пожалуйста, нет... Прямо за спиной послышались медленные шаги.
– Нет, не подходи ближе! – голос предательски срывается. – Пожалуйста, просто уйди, пожалуйста...
Никто никогда не видит как плачу, никто, даже мама. И он не должен увидеть. Я не хочу стать еще более жалкой, я просто не могу. Вопреки ожиданиям сильные руки притянули меня к горячему телу, пряча под своей курткой, кутая в нее словно маленького кенгуренка. Слабые попытки вырваться ни к чему не приводят.
– Нет, от-т-пусти. Влад, пож-жалуйста, отпусти меня. Я сама, я должна сама... – но меня не слушают, только еще сильнее прижимают к себе, гладя по волосам, успокаивающе нашептывая что-то в макушку.
Нет, не надо, пожалуйста, не будь таким добрым. Дай мне справиться самой. Не пытайся разжать своими горячими руками ледяные тиски страха, что опутали все мое существо. Если сейчас... Если я сдамся, то уже не смогу встать сама, а ты не будешь всегда рядом, я знаю. Почему ты такой жестокий? Что я буду делать потом, когда твоего тепла уже не будет со мной? Как я тогда выберусь из всего этого?
– ...хорошая моя, успокойся, позволь помочь тебе, – слова долетают, словно через вату, теплые твердые губы ложатся на висок, я буквально чувствую, как его сила перетекает в меня...
Я сдаюсь. Убираю выставленные вперед руки, позволяя растворить себя в сильных объятиях, заливая слезами темную рубашку, уже самостоятельно цепляясь за Влада, прижимаясь всем телом...
***
Я все-таки нашел ее. Хорошо, что сейчас только начало весны, и зеленая листва не скрыла ее фигуру, сидящую в беседке, от глаз. Я на мгновение застыл, наблюдая, как она согнулась пополам, словно от сильной боли, а затем попыталась выпрямиться, дрожа всем телом. Сегодня холодно, и она провела здесь без верхней одежды уже минут пятнадцать, как минимум, но почему-то я уверен, что дрожит она не от холода.
– Кира? – я стараюсь говорить как можно тише и спокойнее, но она все равно вздрагивает и отшатывается, словно не хочет, чтобы даже звуки моего голоса до нее дотянулись.
Шаг за шагом, выровнять дыхание, медленно, осторожно, словно приближаясь к дикому зверю, и все равно быть обнаруженным...
Я не смог сделать, как она просила, просто не смог. Когда я услышал этот надтреснутый глухой голос... если бы я не знал, что здесь только мы, ни за что бы не подумал, что это она... Ничего общего с обычно веселыми высокими переливами. Мне показалось, что еще миг, и она просто испарится, исчезнет. Оставшееся пространство я преодолел в два шага и сгреб ее в объятия, поближе к себе, закрывая курткой от холода и непрошеных глаз.
Но даже тогда она пыталась вырваться, отталкивала меня. Била в грудь и царапала, не пускала к себе... И не только физически. Вокруг нее словно образовался кокон, и пробиться сквозь него не получалось. Мне вдруг стало так страшно. Не знаю, может быть это ее страх передался мне, но только я знал, что должен уничтожить эту преграду, иначе она никогда не откроется мне, иначе я потеряю ее. Я стиснул руки сильнее, не позволяя ей двигаться. Никогда больше не хочу слышать, как она произносит мое имя с такой болью. Хочу оградить от всего и от всех. Слова сами собой вылетали из обветренных губ:
– Кира, Кирушка, маленькая моя, хорошая, тише, тише, успокойся. Я здесь, я рядом, успокойся, ну же. Хорошая моя, успокойся, позволь помочь тебе, – уткнувшись в холодный висок, я изо всех сил старался передать ей свою силу, свои чувства.
