Текст книги "Во тьме ночной (СИ)"

Автор книги: Kiran

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

Annotation

Смерть приходит ко всем. Рано или поздно она заберет каждого. Но смерть еще не конец пути. Это лишь начало нового. Но каким будет этот новый путь? Герой этой книги пройдет его. Его ждет Новая жизнь. Новое тело. Пол правда изменился, но это ведь не страшно, когда ты жив. Новый мир., таящий свои опасности и секреты. А вот профессия осталась прежней, что только радует героя этой истории. Отправимся же вместе в темный мир ниндзя.

Духи среди нас 2: Во тьме ночной

Пролог

Глава 1 Новая жизнь

Глава 2 Проблемы взглядов

Глава 3 Разговор по душам

Интерлюдия

Глава 4 Шинобу становится шиноби

Глава 5 Начало практики

Глава 6 Столица

Глава 7 Проникновение

Глава 8 Новое назначение

Глава 9 Прибытие

Глава 10 Мы приплыли

Глава 11 Первое задание

Глава 12 Живучая цель

Глава 13 Отдых

Глава 14 Счастье так коротко

Глава 15 Задача

Глава 16

Духи среди нас 2: Во тьме ночной

Пролог

Ночь начала входить в свои законные права. Город погружался во тьму. Стали загораться магические фонари, развешанные на всех важных улицах. И только переулки да трущобы оставались в темноте. В это время ни один человек не осмелился бы выйти на улицу, а уж тем более, пойти в трущобы или забрести в переулок. В лучшем случае там можно наткнуться на попрошайку, а в худшем – на грабителя. Но это не помешало Григорию бежать этими переулками, распугивая всех, кто только встречался ему на пути.

Гриша бежал от преследователей настолько быстро, насколько позволяло ему его здоровье. Ему уже перевалило за пятьдесят и такие нагрузки организм уже переставал выдерживать. Но он продолжал гнать себя, несмотря на боль в боку, разрывающиеся легкие и сердце, способное разорваться в один миг. А все потому, что он хотел дать своей семье больше времени на побег. Что же такого случилось, что он решился податься в бега? Власть сменилась.

Григорий Вандермаджик был одним из приближенных к королю магов. И именно он был ответственен за темную сторону короны. Ликвидация неугодных королю дворян, шпионаж за послами потенциального противника. Все это делал он. До тех пор, пока не занял пост главы теневого отдела. А потом внезапно случился переворот. Действующего короля убили. А убийство совершил лучший ученик Григория. В смерти короля обвинили Григория. Сразу же после этого на трон взошел брат почившего короля и приказал убить семью мага у него на глазах, а затем и его самого лишить жизни.

Но план частично провалился. Когда мага хотели уже арестовать, в тронный зал ворвались два его подчиненных. Они отвлекли внимание на себя, пока Григорий уходил из дворца. Он отправился в своё поместье, где вкратце рассказал своей жене о случившемся и приказал уводить детей. Предоставил им карту, деньги, а старшему выдал необходимое снаряжение, после чего отправил их в секретный проход и сказал им отправиться в ближайшее убежище. Но не задерживаться там надолго.

Только он их проводил, как в голове раздался тревожный звоночек. Кто-то проник в дом. Григорий встретил их в фойе и дал бой, в ходе которого было разрушено полпоместья. А противники лежали хладными трупами возле ног задыхающегося мага. Но он не дал себя расслабиться и побежал как можно дальше от дома, уводя преследователей от своей семьи.

И вот теперь мы пришли к тому, где остановились.

Маг уже начал чувствовать на шее удавку, а с каждым новым шагом она сжималась на его шее все сильнее. Но он продолжил идти вперед. Он не мог повернуть в другую сторону, а тем более назад. Так он и выбежал из переулка на площадь с фонтаном. Обычно здесь даже ночью многолюдно, но не сегодня. Этому красивому месту предстояло стать последним местом боя великого мага Григория Вандермаджика.

– Господин Вандермаджик, – обратились к нему. Голос шел будто бы отовсюду. Это была магия одного из его знакомых. – Прошу Вас, сдайтесь.

В голосе слышалась боль, а еще решимость. Решимость сделать то, что должно. Григорий его понимал, однако, он помнил приказ новоявленного короля. И не мог позволить себе сдаться, а если король привлек некромантов на свою сторону, то тело своё он тоже не имеет права отдать им.

Маг уже собирался ответить отказом, когда почувствовал плетение проклятья. Он быстро обернулся и увидел мага в черной накидке, стоявшего на крыше одного из домов. А еще он увидел летевшее в него проклятье. Опытный взгляд определил в нем проклятье бессилия. Структура заклинания была знакома ему очень хорошо. Поэтому, мановением руки Григорий развеял заклинание и тут же бросил свое в ответ. Маг не успел среагировать. Попал под проклятье бессилия и свалился с крыши дома. Хруст подтвердил смерть человека. Подтвердив смерть горе-мага, Григорий начал накладывать на себя одно заклинание, но это требовало времени, а его давать нападавшие не собирались.

Со всех сторон в мага полетели заклинания. От некоторых он отбился, подобно тому проклятью, а от некоторых увернулся. Но заклинателей оказалось слишком много и от всего отбиться у Григория не получалось, а подоспевшая пехота только сильнее уменьшила шансы мага закончить заклинание.

При поддержке магов пехота стала атаковать Григория. Он укрепил руки и ноги для ближнего боя, постоянно оставаясь на чеку и уничтожая приближающиеся заклинания. Но пехота начала сильно мешаться. Маг продолжал свой бой до тех пора, пока не пропустил одно проклятье, которое и поставило его на колени. Одновременно с этим на него набросился один из пехотинцев. Но тогда маг выставил перед собой руку. И ее обожгло. Из культи полилась кровь в такт его сердцебиению. Но это уже было неважно, ведь он успел спроецировать заклинание, осталось лишь дождаться нужного момента.

– А вы неплохо держались, для старика, – на границе угасающего сознания услышал Григорий.

Это был его ученик Леопольд. Человек, которого он вырастил как своего сына, как приемника своего дела. Но он предал старого мага.

– Молчите? Хотя, оно и понятно. Так сражаться в вашем-то возрасте. Хех. Я не удивлен, что мы понесли такие потери. Ну, да ладно. Стража, скрутить этого предателя.

– От предателя слышу, – тихо сказал Григорий, но Леопольд его услышал и повернул в его сторону голову.

Тень беспокойства пробежала по лицу Леопольда. Он осознал, что еще ничего не кончено. Он начал создавать формацию заклинания отмены, но было уже поздно.

– Прощай, – сказал Григорий, улыбнувшись своему ученику в последний раз.

В тот же момент активировалось заклинание с отложенным действием. Во все стороны от Григория разошлась магическая формация кровавого цвета. Люди успели испугаться, а в следующий миг площадь заполонило адское пламя. Оно расплавило доспехи, расплавило кожу, мышцы и органы, а потом обратило в пыль скелеты. Некоторые из магов успели активировать защитные формации, но сила пламени была таковой, что только что созданная защита моментально ломалась и магов ждало тоже, что и солдат. Пламя сожгло всё, кроме самой площади. Фонтан все продолжал работать, а брусчатка оставалась такой же прекрасной. Да и случайно пролетавшую птицу магия не тронула. Сгорели лишь те, кто противостоял тогда тому магу.

Преддверие – место, куда попадают души умерших людей. И именно здесь они проходят через цикл очищения. Их души опять становятся чистыми и свободными. Впервые попав сюда души еще осознают прошлых себя, но чем дальше они движутся по реке междумирья, тем сильнее их души становятся похожими друг на друга.

Река междумирья, как и обычная река, имеет свои рукава. Из каждого мира выходит одна река, а чем дальше, тем больше у нее становится рукавов, поступающих в новые миры. На каждом таком перекрестке восседает бог. Он решает какую душу принять в свой мир, а какую пустить дальше. И чем сильнее бог, тем ближе он к истоку. А если душа никому не приглянется, то она отправится в мир, из которого и вышла.

Душа Григория и всех на него напавших не стала исключением. Но в отличии от остальных душ Григорий при жизни страдал забывчивостью. И как бы он не старался, а улучшить свою память он не мог. И тогда он придумал способ магически записать некоторые воспоминания в свою душу. Так его душа не смогла полностью очиститься от тьмы своего мира. К несчастью, эта душа продолжала осознавать себя. Но пребывала в растерянности.

– Где я, – постоянно задавала этот вопрос душа.

Вопрос был задан богам, мимо которых душа проплывала. Они лишь кривились при виде это «грязной» души или просто игнорировали. За мирами, за которые был ответственен один бог, пошли миры с несколькими богами. Но все продолжали игнорировать душу, пока душа не достигла мира с четырьмя богами.

Первым душа заметила бога людей. Он был похож на человека, но за спиной у него росли белоснежные крылья. А одет он был в белую тунику. Следующим приметным оказался низкий бородатый человек. За ним шла женщина человек, но ее уши были длиннее человеческих. И последней, кого заметила душа и очень удивилась, что не заметила ее сразу, была девушка в красивом кимоно. У нее были белоснежные волосы, на голове росла пара звериных ушей, а за спиной шевелились девять пушистых хвостов.

– Что за неказистая душа, – сказала длинноухая девушка.

– И это было моим подданным в другом мире, – удивился крылатый.

– Я магию не переношу. Увольте, – подал голос низкорослый.

Все эти слова били в несуществующее сердце души. Ей стало обидно за то, что ее так принизили. И ведь она даже не помнила о причинах надругательства над душой бывшего хозяина.

– Что ж вы так громко говорите, – заговорила хвостатая.

– Тебя забыли спросить, – сказала длинноухая.

– Ты каждый раз забираешь себе странные души, – заговорил крылатый. – Смотри, чтобы это тебе боком однажды не вышло.

– Охх. Вы за меня беспокоитесь, – наигранно ответила остальным хвостатая.

– Мы боимся, что ты притащишь кого-то, кто может повредить балансу мира, – ответил со всей серьезностью крылатый.

– Я же не такая безрассудная, – обиделась хвостатая. Хотя голос звучал опять наигранно.

– Прекращай, лисица, – подал голос коротышка.

– Что именно?

– Не испытывай судьбу.

– Боюсь, боюсь.

– Да хватит, – вспылил коротышка. Он уже хотел кинуться на хвостатую, но крылатый его придержал. – Прости, – пробормотал он.

– Забирай свою душонку, – сказала длинноухая. Ей кивнули остальные двое в знак согласия.

– Что ж вы такие нервные, – удивилась лисица.

– А чья это вина, – начала распаляться длинноухая.

– Кто знает, – ответила лисица. И прежде чем кто-то успел сказать что-то еще, мягко обхватила душу хвостами и отправилась в сторону мира, искать зарождающуюся в этот миг жизнь.

«Как же приятно» думала в этот момент душа. «Так приятно. Будто пришел из далекого путешествия в родительский дом, а тебя встретила мама и обняла.»

А три оставшихся бога вздохнули с облегчением. И продолжили выбирать души. Длинноухая заприметила подходящую и обратив в семечко кинула в сторону мира. Низкорослый просто кинул в сторону мира попавшуюся ему душу. А крылатый призвал крылатого поменьше и приказал ему сопроводить душу в мир.

Через некоторое время вернулась лисица и продолжила высматривать души. Но вот большой приток душ закончился и боги переместились к другому руслу, ожидая новые души из другого мира.

Глава 1 Новая жизнь

Темно. Хоть глаз выколи. А может их в меня и нет. А жив ли я сейчас? Может это так выглядит жизнь после смерти? Не знаю. Но, почему-то эта темнота меня не пугает. Она приносит лишь чувство спокойствия и защищенности. Как странно. А может и нет. Не знаю.

Глаза резанул свет. Но они оставались закрыты. В чем дело? Почему не открываются? Мне их зашили? Запечатали магией? Ничего не понимаю. Внезапно мои уши резанул детский плач. Ушам стало невероятно больно, а детский плач только усилился.

Боги, да угомоните уже этого ребенка. Сколько можно рыдать? Где там его мать? Женщина, покорми уже своё дитя.

Женский голос раздался почти возле самого уха. Это не мой родной язык. Стоп. Родной язык? Хм. Но язык мне этот знаком. Напоминает тот, который я в душу себе записал вместе с еще парочкой. О! Плач прекратился. Только небольшие короткие всхлипывания. Еще один голос. Женский, но произнесенные слова отдавали такой нежностью.

Так. Стоп. А где это я? Что с моей памятью? Я помню только то, что записал в душу. Неужели какой-то эксперимент вышел из-под контроля и я потерял память. Предположим, что это так. А неизвестный, но знакомый язык. Хм. Эксперимент с телепортацией? Но память же не должна была теряться. Тогда, что же случилось?

Чувствую воду. Меня моют? Что со мной произошло? Я мыслю, но не могу двигаться. Я всё слышу. Я в коме? А сколько я уже в ней?

Я начал испытывать некоторое беспокойство. Уши опять начали болеть от внезапного ультразвукового плача ребенка.

Да сколько можно? Всё ему неймется. Женщина, покорми своего ребенка. Он же явно есть хочет. Или испачкал пеленки. Короче, иди проверь.

Детский плач затих также внезапно, как и начался. Мои молитвы были услышаны. Наверно. Как же плохо, что глаза у меня закрыты. Хотя, если я в коме, то это вполне логично. И логично то, что я как-то отдаленно ощущаю все прикосновения. Вопросов всё больше, а ответов нет. Надеюсь, что в коме я не на несколько лет.

Так. Что-то мне есть захотелось. Опять детский плач. Ну сколько можно? А? Оборвался. Так. А что это мне к губам подставили. Надо же, сам ухватил. Пью. Что-то вкусное пощекотало язык и было проглочено. Не знаю, что это, но голод утолило.

Поели, продолжаем думать да вспоминать. Хотя, чего мне вспоминать то. Вот семья у меня была. Я ее любил, но сейчас я никаких эмоций по отношению к ним не испытываю. Пол был мужским. А какая сейчас разница. Я к нему сейчас не сильно привязан. Даже если очнусь женщиной, то буду интересоваться мужиками. Почему? А потому что это всё желания тела. Душа на это вообще никак не влияет. Было у меня имя, но с ним также, как и с полом.

Что дальше? Магия. Помню, что могу использовать заклинания. Знаю, как их использовать и смог бы это сделать. Но я сейчас в коме, так что вряд ли я смогу сейчас что-нибудь сделать.

География мне сейчас не особо нужна. А вот языки подойдут. Надо вспомнить язык этой восточной страны. Только, какой из? Их у нас было три. Чина, Корра и Нипон. Жаль, что я не стал вслушиваться в то, что говорили. Если это Корра, то я там не знаю ни одного слова. С Чина получше, а Нипон знаю почти полностью. Бегло на нем могу говорить. Помню, что учил их из-за профессии. А больше ничего в голове нет.

Что-то меня стало в сон клонить. Стоп. Я же в коме. Какой сон? Отставить. Отставить я сказал. Блин. Ладно. Отдыхаем. Возможно, что даже в коме человек устает. Кто знает. Люди , выходя из комы, говорят, что не помнят ничего из того, что с ними происходило. Может я тоже забуду все свои рассуждения, а когда очнусь память вернется. Ну, это не так важно. Главное – очнуться.

Проснулся я, как ни странно, от плача. Опять этот ребенок начал плакать. Что на этот раз? Опять есть или пеленки менять. Не важно. Угомоните его уже кто-нибудь.

Через несколько минут плач прекратился, а я задумался о причинах такой хорошей слышимости. Есть только два варианта. Первый – лазарет, в котором я лежу, очень маленький и здесь лечат сразу всех. Либо здесь тонкие стены. А как иначе объяснить хорошую слышимость и то, что у меня каждый раз уши вянуть начинают от этого.

Стой. Женщина, повтори, что ты сказска. Блин. Прослушал. О опять. Заговорили. Таааак. Есть. Это язык Нипона.

А теперь вспомним географию. Выходит, что я перенесся на полторы тысячи километров на восток. Офигеть. Ни одна телепортационная магия не способна на такие переносы. Или же я действительно проводил эксперимент. Но что-то пошло не так. Ладно. Потом буду гадать. Что? Опять спать? Ааааа.

Так я прожил почти неделю. За это время у меня закрались смутные подозрения по поводу моей комы. Какой-то странной она была. Я не медик и слеп сейчас. Но я знал, что в коме такое быть вряд ли может.

Начну с того, что когда я хотел есть, то раздавался этот плач. Когда мне хотелось в туалет раздавался плач. И чувствительность постепенно появлялась. Чувствовал, что меня поднимает лишь пара рук. При это держали они меня за затылок и тело. Что привело меня к одной мысли. Ее я подтвердил буквально через неделю, как начал думать. Я открыл глаза.

Первое, что я увидел – деревянный потолок. Двигать головой я не мог. Да и руками ногами тоже. Оставалось только лежать и ждать.

О. Есть хочу. Мой рот открылся и оттуда вырвался так долго раздражавший меня плач. Я оказался прав, я стал младенцем.

Пара минут и надо мной склонилась какая-то девушка. За своим криком я даже не услышал, что кто-то приближается. Боги. Надо будет научиться слышать сквозь плач.

Внешний вид девушки меня несколько удивил. Вроде самая обычная девушка. Довольно милая, но с маленькой грудью. Одета она была в белую одежду – сотрудник лазарета. Но не это удивило меня, а то, что на месте, где у людей должны быть уши ничего не было, а на макушке у нее красовались два волчьих уха. Они у нее иногда дергались, так что они были вполне себе настоящими. А потом я заметил хвост, иногда мелькавший над перилами. Тогда я понял, что это звероморф.

– Что такое, малышка, – обратилась девушка ко мне.

Стоп. Она обратилась ко мне «малышка»? Значит, у меня изменился пол. Удостоверимся.

– Не испачкала пеленки, – спросила девушка, проверяя пеленки. Они не оказались мокрыми, поэтому девушка подняла меня на руки и пошла на выход. – Пойдем к твоей маме. Она тебя накормит.

Хорошо. Сейчас поедим.

Здание оказалось достаточно большим. Разумеется, оно было построено в нипонском стиле. Однако, я не помнил, чтобы в Нипоне проживали звероморфы. Несколько раз в коридоре встретились другие ушасто-хвостатые сотрудники, что я уверовал в то, что это возможно лазарет такой. Кто знает. Особо по сторонам мне посмотреть не удалось. Но и того, что я увидел хватало для осмысления.

Через пару минут меня занесли в палату. Девушка, которая меня несла, обратилась к кому-то за пределами моего обзора.

– Каори-сан, ваша дочь есть хочет.

Все ясно. Значит можно смело начинать говорить о себе в женском роде. Я родилась девочкой.

Девушка сделала еще несколько шагов, а потом оторвала кричащую меня от своего плеча и передала в руки родителю.

Мама сидела на кровати, укрытая тонким одеялом. Одна была одета в какое-то подобие халата. Кимоно, если не ошибаюсь, называли так халат в Нипоне. Мама была немного загоревшей. Белые участки кожи были видны в некоторых местах. Грудь у нее была небольшой между первым и вторым размером. Очень милое лицо. Парни за ней и сейчас бы бегали. Фиалковые глаза с вертикальными зрачками смотрели на меня с любовью. Волосы у нее были черные до плеч, а на голове ушки. Правда, я не смогла определить к какой расе звероморфов она относится.

Девушка, которая меня сюда принесла, закрыла дверь с другой стороны и следила за тем, чтобы в палату никто не входил. Окна в коридор не было, но было окно на улицу и его зашторили, когда девушка выходила.

Придерживая меня одной рукой, мама развязала пояс. А потом начала кормить грудью.

– Кушай, моя доченька, – начала она приговаривать. – Кушай, Шинобу.

Вот и имя своё узнала.

Через некоторое время я наелась и меня стало опять клонить в сон. Что за жизнь в детей. Спят, едят и… грязь разводят.

– Аюми, – позвала мама, закутываясь в кимоно, – можешь входить.

Дверь открылась и в палату вошла не девушка, а какой-то мужчина. Ростом он был около ста восьмидесяти сантиметров. Одет был в черные мешковатые одежды, какие носили ниндзя Нипона. Но даже мешковатость не скрывала бугрящихся мышц под одеждой. За спиной у него медленно двигался влево-вправо тонкий хвост – кошачий, догадалась я. Волосы у него были темного русого цвета. На макушке тоже были уши, но теперь я была готова сказать, что он кот. Все бы ничего, но его взгляд. Глаза у него были с прищуром, а смотрел он на всё, как на врага. Такой взгляд можно было бы назвать орлиным. Он бы вызывал страх у окружающих и желание держаться от его обладателя как можно дальше. Однако, я не испугалась, когда его увидела. Я почувствовала, что он будет защищать меня даже ценой своей жизни. Предположительно, это был мой отец.

– Как дела, Юки, – обратился он к маме. – У меня или нашей девочки.

Мое сознание постепенно начало ускользать в мир грез. И смысл разговора начал теряться. Но это были мои родители. А раз они мои родители, то я сама родилась кошкой. Хоть мне и хотелось узнать как я выгляжу, это могло подождать до чуть более сознательного возраста.

Еще неделю мы пробыли в лазарете. И лишь после этого нас выписали. Хотя мне почему-то казалось, что сделали это слишком рано.

В этот день меня перенесли к маме. Полдня я прожила с ней. Аюми объясняла маме какие-то детали по поводу ухода за ребенком. Пару раз я разводила грязь. И раза четыре просила кушать. Все мои капризы были исполнены в полной мере.

Ближе к полудню пришёл папа. На этот раз он был одет в кимоно и хакаму. А за спиной у него болталась какая-то корзинка. И как-то она странно подходила под мои размеры. Вон и край одеяла виден. Вы что, хотите нести меня в этом? Протестую. Где здесь коляски? Опять разразился плач. Ну, что я могу поделать. Если я начинала о чем-то сильно волноваться, как сейчас, то срывалась на плач. Боги, что за кошмар.

Стали проверять, что мне не нравится. Вначале проверили одежду, она оказалась сухой. Да и кормили меня только что. Аюми подумала, что это из-за папиного взгляда и попросила его отвернуться. Но я продолжала плакать, хоть и пыталась остановить эти рыдания. Остановила все мама. Она взяла меня на руки и начала медленно раскачивать и говорить, что всё хорошо. Я постепенно успокоилась. И опять начала засыпать. Боги. Да что это такое.

Проснулась я от размеренного движения вверх-вниз. А когда открыла глаза, то первое, что я увидела были одеяла, окружившие меня и макушка чьей-то головы. Но я догадывалась, что это была папина макушка. Первым делом мне захотелось схватить его за уши, очень уж они привлекательно дергались. Но протянув ручки вперед, я поняла что не достаю. Со стороны послышалось тихое «хи-хи». Но я не обратила внимания.

А во то, на что я обратила внимание, так это на улицы города, по которым мы сейчас передвигались. Все дома, что я увидела, были построены из дерева. Но улицы все были вымощены камнем. С краев дороги слышались звуки журчания воды. Народу на этой улице оказалось достаточно много. Но я не увидела ни одного человека или кого-то на него похожего. Все жители были звероморфами. Были кошки, лисицы, волки, медведи. А еще какой-то пернатый звероморф. Мне было так интересно за всем этим наблюдать, что я не заметила, что мы пришла к одному из особо крупных домов. На пути к нему я уже увидела штуки четыре похожих на этот. Но никак не ожидала, что мы завернем в этот.

Дом был окружен забором в два метра в высоту. Мы стояли перед воротами такой же высоты, но по бокам были столбы на полметра выше и на двух столбах расположилась крыша, прикрывающая ворота от возможного дождя или снега.

– Сова, – закричал папа, чем сильно меня удивил, – открывай. Кот пришел.

Пару минут мы постояли возле двери, пока за забором не раздались шаги. Остановились они возле двери. По ту сторону послышались звуки цепей и сдвигаемых затворов. И дверь открылась.

Перед нами предстал человек, одетый в кимоно и хакаму темного цвета. Вместо волос у него были перья. А глаза были такого размера, что я удивилась, что такие вообще существуют. Лицо у него было какое-то заурядное. Незапоминающееся.

– С возвращением, Мастер, – низко поклонился звероморф папе. – С возвращением госпожа, – обратился к маме, сделав поклон под сорок пять градусов. – Добро пожаловать в новый дом, юная госпожа, – обратился ко мне, лишь кивнув в знак приветствия.

Поздоровавшись, сова отошел в сторону, пропуская хозяев дома.

Первое, что я увидела, был дом. Он был огромен. Выполнен из дерева, а двери были необычными. Не как в лазарете. Там они были самыми обычными. От ворот к дому вела тропинка, выложенная камнем. Слева расположился пруд, возле которого росла ива. А справа стояла беседка.

Родители пошли в дом, а сова закрыл за ними ворота и только после этого обогнал их и отодвинул в сторону дверь. Та сдвинулась очень плавно и беззвучно. Отец зашел сразу, даже не взглянув на работника.

Дом встретил нас длинным плохо освещенным коридором. Папа разулся на пороге и вошел в прихожую. Прошел три метра вперед, где нас встретила развилка. Он повернул на лево. Еще один длинный коридор, но на этот раз по бокам оказались двери, похожие на входную. За спиной слышались шаги. Они принадлежали маме, а позади нее шел сова. Впереди показался поворот направо. Здесь уже стена была из дверей, как на входе, а справа по середине коридора была одна единственная дверь, в которую отец и вошел. За ним зашли мама и сова.

Вошли мы в очень просторный зал. Вдоль стены расположились столики. Но были они несколько низкими. Прямо напротив входа расположился помост со стендом возле стены. На стенде расположились самурайские доспехи и различного вида оружия ближнего боя. В основном там были мечи, но и несколько копий с мечами на конце затесались. Справа от помоста стоял длинный, но такой же низкий, стол. В углах стояли какие-то цветы, чем-то напоминающие папоротник. От двери до помоста шли два ряда подушек. Между ними было расстояние в четыре метра. Вместе они образовали дорогу, по которой папа и шел.

Только когда папа дошел до помоста он снял корзинку с мной и поставил ее на пол. После этого достал меня оттуда и передал маме в руки. Взошел на помост и подошел к столику, взял его и переместил на центр. Он сел в середине, так что доспехи оказались у него за спиной. Мама села перпендикулярно ему справа. Сова же склонившись перед папой задал вопрос.

– Чего изволите, Мастер?

– Приготовь чего-нибудь вкусного, но перед этим принеси сакэ.

– Будет исполнено, – после этих слов сова удалился.

Повисла тишина. Папа молчал, молчала мама, а я вообще говорить не могла. Но вот попросить что-то хотела. И сейчас я хотела есть.

– Великие духи, – удивилась мама моему плачу.

А вот папа немного запаниковал. Он от не знал, что ребенок в основном плачет по трем причинам. Есть хочет, в туалет надо и хочет внимания. С виду серьезный, а оказался не таким уж и железным. Мама ему быстро всё объяснила и вышла из большого зала. Прошла в одну из комнат, где и покормила меня. Осмотреться не получилось.

Наевшись, мы вернулись в тот зал. Папа там уже пил сакэ. Мама молча села на свое место и опустила меня на подушку. Я попыталась сдвинуться с места, но лишь упала на подушку. Мама, увидев это, тихо засмеялась, а папа улыбнулся.

Через некоторое время сова принес готовую еду. Запах был вкусным, но я уже поела, так что я спокойно отнеслась к приятным ароматам.

– Она пойдет по твоим стопам, – спросил отец у мамы. Та коротко кивнула. – Ясно.

После этого прием пищи продолжился, а меня опять стало клонить в сон.

Через несколько месяцев я начала ползать. И старалась обследовать весь дом, но из-за того, что двери были закрыты, исследовала я только те комнаты, в которых я находилась. Еще через два месяца я почувствовала странное желание частично встать на ноги. Я попыталась это сделать и теперь передвигалась на четырех конечностях подобно настоящим кошкам.

Вот так я появилась на свет в новом неизвестном мне мире. Который ждал, что я его исследую. У меня остались записанные в душу воспоминания предыдущего тела, но они для меня ничего не значили. Не было эмоциональной привязанности ни к семье, ни к своему полу. Так что я вообще не видела проблем в том, что мне сейчас будут нравиться парни. Какая разница кем я была в прошлой жизни. Надо жить настоящим.

Глава 2 Проблемы взглядов

Прошло пять лет с моего рождения. Пять с половиной. Сейчас я хожу прямо, но когда начинаю бежать, то самопроизвольно начинаю опускаться и использовать руки. Так и бег становится быстрее.

За эти года я узнала много интересного и нового.

Моими предками были духи и люди. Имя человека оказалось утеряно за пять с половиной веков от создания империи. Да и полное имя духа было неизвестно. Известно лишь то, что наша фамилия была фамилией этого духа. Некомата. Она была двухвостым духом, когда появился первый ребенок. Но не успела разжиться третьим хвостом, когда ей пришлось покинуть этот мир и отправиться в мир духов вслед за девятихвостыми.

Императрицей у нашей страны была белая лисица. Она потомок девятихвостой лисы. Она сильнейшая кемоши. Кемоши – это название нашей расы. Моя семья служит императрице глазами и ушами за пределами Империи и на ее территории, но в меньшей степени. Моя будущая профессия была предопределена. Ну, я ничего против не имела. Все равно остались воспоминания о старых навыках. Надеюсь, что в этом мире они применимы.

Империя расположилась на небольшом материке к югу от восточной оконечности большого материка. Их названия я до сих пор не запомнила.

Уровень знаний языка Нипона я подтянула, теперь могла свободно на нем разговаривать. Хоть и коверкала некоторые слова.

А теперь немного о плохом. Из-за того, что моим предком был двухвостый дух, то он был намного ближе к животным, чем пятихвостый, а уж тем более девятихвостый дух. По этой самой причине я так любила ходить и бегать на четырех конечностях. Мама сказала, что ближе к совершеннолетию это пройдет. А вот до чего я догадалась, когда увидела котов и кошек по весне. Меня ждало тоже самое, когда я буду считаться взрослой кошкой. И на этот раз ответ предоставила мама. Она показала пилюли, которые были изобретены совместными усилиями всех кемоши. Они подавляли желание наброситься на первого встречного парня. А с момента, когда находили свою судьбу (вторую половинку), потребность в пилюлях отпадала. Партнер мог удовлетворить либидо.

За всеми вопросами я обращалась к маме, а вот за практикой приходилось идти к папе. Он начал постепенно обучать меня искусству убийцы. Нет, он не учил меня убивать. Он давал мне яды в мелких дозах для выработки иммунитета к ним.

А еще мы с ним тренировали «обнаружение». Я должна была научиться обнаруживать противника без использования глаз, а полагаясь на другие органы чувств. Так он завязывал мне глаза, а затем раскручивал. После этого кидал мячик, а я должна была точно указать на место его приземления. Этими тренировками я занималась уже год. И добилась некоторого успеха. И яды в больших дозах меня не убьют, в теории.

Одним летом я встретилась со своей бабушкой. Хотя она больше походила на мамину сестру. Настолько они были похожи, а еще бабушка очень молодо выглядела. Ей уже было за шестьдесят, а на вид только двадцать исполнилось. У папы с ней были несколько напряженные отношения. Я поняла это, когда мама ушла за чаем, совы дома не было, ушел на рынок, а в комнате остались я, папа и бабушка. Они друг на друга не смотрели и даже не пытались поддержать разговор, который они вели, когда мама была здесь. А я так и ощущала гнетущую атмосферу.