Текст книги "Дьявол серой преисподней. Том 1 (СИ)"

Автор книги: Киллин Киллин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)

Однако довольна ли я собой? Желанна ли вся эта грация, когда подолом длинного платья приходится скрывать дрожь колен, а в аристократичном взгляде порой мелькает влага?

Я стала жалкой. Слабой, возможно, завистливой женщиной, приходящей в ужас от малейшего успеха родной сестры.

И даже этот разговор, о котором я мечтала с ранних лет, я смогла провести лишь когда Виктории не оказалось рядом.

– Войдите, – вяло прохрипел мужской голос в ответ на несколько еле слышных стуков в дверь.

Отец звучал совсем не так, как в тот вечер, когда в нашем доме появилась Вика. Никакой гордости, никакой решительности, никакого счастья… По прошествии двадцати лет в его голосе осталась лишь усталость.

– Здравствуй, папа…

Получив разрешение войти, я отворила дверь и оказалась в отцовском кабинете.

Шкафы были доверху забиты книгами, некоторые из которых валялись прямо на полу. На большом деревянном столе были разбросаны разные бумаги, а ковёр из волчьей шкуры лежал криво, но я, заходя в помещение, машинально поправила его ногой.

Вспоминая эту картину, я нахожу ещё больше сходств между отцом и Викой…

– Рина… – удивлённо протянул он. – У Вики сейчас… выпускная церемония, верно?

– Верно.

– И ты решила… не присутствовать?

– Я хочу, чтобы наш разговор состоялся именно сейчас.

Мои подростковые годы сильно отличались от раннего детства. В определённый момент жизни отец перестал пичкать меня бесконечными знаниями. Попытки превратить Адриану Норборг в председателя Северной лиги были оставлены.

Причины очевидны.

– Говорить, полагаю, хочешь о Брюнсберге?.. – с горечью уточнил он, а затем продолжил. – Ситуация у нас складывается скверная, признаю.

– Северная лига потерпела коллапс, – словно запрокинув на спину тяжеленный валун, заявила я.

Отец шокировано округлил глаза, хотя сказанные мной слова не были для него секретом.

– Пожалуй, так и есть. Прости меня, дорогая Адриана.

– За что ты извиняешься?

– Я вложил в твою голову обязанности, исполнить которые теперь, наверное, невозможно, – на одном протяжном выдохе выговорил папа. – Все регионы королевства требуют отделения… А что творится в странах лиги…

Северная лига являлась альянсом четырех наций и, казалось, предвещала нам всем благополучное будущее, но у судьбы были свои планы…

Законы альянса пресекали работорговлю, наркотрафик, похищение золота из казны и прочее безобразие. Разумеется, многим такой порядок доставил неудобства, поэтому у политики Северной лиги нашлись противники среди высшего общества.

– Наверное, всему виной Люнштадт? – тихонько уточнила я.

– Да… Именно переворот в Люнштадте развязал руки преступной аристократии…

Королевство Люнштадт раньше являлось самым большим государством Северной лиги и обеспечивало львиную долю военной мощи.

Нам с семьей доводилось бывать в этом красивом месте. Взрослые наслаждались прославленным на весь мир люнштадтским пивом, а мы с Викой были поражены готическими соборами и пряничными фахферковыми домами.

Два года назад, однако, королевская семья Люнштадта была убита при загадочных обстоятельствах, а новый правитель нарёк себя «всемогущим» и заявил о правах на территории всего мира.

С выходом Люнштадта из альянса репутация Северной лиги пошатнулась, и многие герцоги увидели в этом возможность забить гвоздь в её гроб.

– Я более сам не знаю, как вылезти из этого болота, – признался отец. – Извини, что я обрёк тебя на эту роль… Прости, что жизнь, к которой я тебя готовил, исчезла…

– Отец… Папа, скажи… – я неуверенно переминалась перед его столом, пытаясь произнести вслух то, чего сама боялась. – А может, я смогу всё исправить? Если мне дать шанс…

– Ты могла бы исправить многое, – немедленно ответил он, – но не это. Ведь единственный выход из сложившейся ситуации… это грубая сила. А это то, что тебе неподвластно.

Отец не пытался меня задеть. Он анализировал ситуацию вслух, проговаривая известные нам двоим факты, поэтому я не имела права обижаться или пускать слёзы.

Но тогда почему меня это так ранило?..

– Боюсь, если сейчас не справляюсь я, то ты, Рина…

– Я недостаточно хороша, так ведь?

– Хм? – с легким непониманием коротко промычал отец, наконец подняв взор с поверхности стола.

– А Вика?

– Вика?..

– Может, это ей было суждено стать наследником? Полагаю, право старшего ребёнка сыграло с нами злую шутку. Да?

Дослушав мои жалкие распинания, отец с суровым лицом поднялся с кресла.

– Значит, мои опасения были не напрасны… – пробормотал папа, на мгновение возвратив того мужчину, каким я его знала. – Как давно ты испытываешь это?

После его вопроса по моей коже пробежали мурашки, но я всё равно хранила хладнокровие.

– Все люди разные, моя милая Адриана. Даже те, которых объединяет кровь.

Он обошёл свой большой стол, вальяжно наступая на скрипящий пол, и остановился прямо передо мной.

– Н-Нет, дело не в этом…

Я впервые за разговор проявила истинные чувства: мой голос дрогнул, но собеседника это не смутило.

– В тот день, когда родилась она, я осознал нечто крайне очевидное: Виктория и Адриана – это разные имена… А если уж имена отличаются, то и люди эти совсем разные! Ребёнок с янтарными глазами, которыми я тогда восхищался, не был светловолосой девочкой, что гораздо раньше поселилась в моем сердце. Я вдруг понял, что моим детям суждено быть разными. И это нормально.

– Зато… Зато Вика…

– Я объясню, – перебил он меня. – Виктория Норборг потрясающая.

Трех слов оказалось достаточно, чтобы я лишилась возможности поддерживать зрительный контакт. В тот же миг мой взгляд устремился в пол.

– Всегда решительная, сильная, смелая и независимая. Она никогда не теряет самообладание, в любой ситуации думает чистой головой…

– Понятно…

Он перечислил всё то, чего мне не хватало. Словно сознательно заменил все мои слабости антонимами и озвучил получившийся текст.

– А теперь посмотри мне в глаза.

Невзирая на появившуюся строгость в его голосе, я проигнорировала эту просьбу, продолжая сверлить взглядом пол. Отец, глубоко вздохнув, сделал небольшой шажок вперёд и положил свои холодные руки мне на плечи.

– Мне не нужно видеть твоё лицо, чтобы понять, что ты плачешь. Впрочем, тебе следует понять простую вещь…

Я вопросительно приподняла голову, пускай и пряча свои глаза за паутиной волос.

– Вике не помешало бы многому у тебя поучиться. Однако даже так, не всё ей подвластно…

– Да чему ей у меня учиться?.. – практически выругиваясь, прошипела я.

– Она никогда не овладеет многими знаниями так, как это сделала ты. А те знания, к которым у неё явная предрасположенность, она никогда не потрудиться освоить всерьёз.

– О чём ты?.. Она ведь не идиотка!

– Ни в коем случае. Однако она своенравная. Теперь ты осознаешь? – шепотом спросил он, ещё сильнее приближаясь ко мне.

Через секунду я оказалась в его объятиях.

– Все люди разные. У каждого есть свои собственные слабости и страхи, но помимо этого… существует сила. В чём-то Вика и правда сильнее тебя, но это не означает, что ты ничто. А ещё… – его голос вдруг дрогнул, словно он сдерживал слёзы.

– П-Папа?

– Я дорожу вами одинаково и никогда не ставил кого-то выше или ниже… И мне бы хотелось, чтобы вы полюбили друг друга так, как вас люблю я.

– Я… Я люблю сестру, конечно, но дело в другом…

– Мы с Анной однажды исчезнем из этого мира, – продолжал он, игнорируя мои еле слышные слова, – но ты не останешься одна. С тобой рядом будет сестра. Пожалуйста, запомни это.

На столь прекрасной ноте к концу подошёл мой последний в жизни разговор с отцом.

***

Папа был убит следующим утром в результате налёта на поместье.

Действовала группа наёмников из королевства Валлорей. За несколько недель до атаки им удалось внедрить в наш дом новую горничную, которая в заданный день отравила охрану и персонал.

Трупы с выжженными органами заполонили особняк, и этой суматохой воспользовались наёмники. Они пробились внутрь, убили нашего отца и похитили мать. Их целью для похищения также была и я, но благодаря нашим с сестрой слаженным действиям нам удалось сбежать.

Горничная, ставшая ключом к подрыву обороны дома, оказалась наёмницей, никак не связанной с основной группой нападавших. Она была обманута этими людьми и искренне считала, что подсыпанный в еду яд – сильнодействующее снотворное, а совершаемое преступление – ограбление дворянского дома.

Для убедительности картины ей даже рекомендовали самой испробовать отравленную еду…

Эту горничную звали Тора Бергер. Шестнадцатилетняя, на тот момент, девушка, всю жизнь вынужденная воровать, чтобы жить. После атаки мы встретились с ней у ворот, где между нами завязался горячий разговор. К счастью, нам удалось простить эту девочку.

Лишённые родителей и родного дома, мы приняли решение отправиться в странствие. К нам охотно присоединилась Тора, также желающая начать всё с чистого листа. Наши дорогие товарищи из академии не остались в стороне: Элиза, Фрида и Эджилл, узнав о случившемся, поклялись сопроводить нас на пути.

Такой скромной компанией мы обошли практически весь Брюнсберг! Вкушали деревенскую жизнь, занимались торговлей, недолго пробыли авантюристами. Нам даже удалось встретить прославленную на весь свет Кирсу Маледикту и стать ей близкими друзьями!

Это не единственное удивительное знакомство. Однажды на нашем пути повстречалось чудовище, способное мимикрировать под человека… Едва ли папа бы в это поверил, но этот свирепый монстр смог стать нашим верным товарищем!

Спустя год мы с компанией решили осесть в западной части Брюнсберга. Я вознеслась как герцогиня, а мои дорогие товарищи заняли соответствующие должности.

Мы с Викторией договорились укрепиться, овладеть влиянием и отомстить тем тварям, которые посмели покуситься на род Норборгов… Впрочем, страх внутри меня быстро подчинил ярость.

Однако я приложила усилия, дабы не думать о своей трусости. Я полностью закрыла глаза на собственные слабости и, желая защитить жалкое эго, уверовала в некомпетентность младшей сестры.

Пускай я и любила Вику всем сердцем, но выросшее на самокопании мировоззрение лишило меня её доверия. Я не оправдала себя как союзник Виктории Норборг.

Прости, отец. Я не оправдала твоих ожиданий.

18. Dream team

Они пробирались сквозь густой ночной лес, темнота которого заставляла с ужасом озираться на каждый шорох. Луна, казалось бы, должна была хоть немного освещать их тернистый путь, однако её слабое свечение заглушалось мутной поверхностью ледяного купола. Плотный туман при таком ужасном освещении выглядел как безжизненная тьма.

– Не любитель ночных прогулок? – без особого интереса спросил Ленц, ощущая напряжение от плетущегося позади Мичурина.

– За что их любить? – тихим вопросов ответил Михаил. – Атмосфера слишком тревожная…

– Ну, некоторых ночной воздух всё же успокаивает.

Мичурин прекрасно понимал, что если Ленц отдалится от него всего на десять шагов, то его силуэт бесследно растворится в тумане, оставляя Михаила в полном одиночестве посреди леса.

– Кстати, – вдруг заговорил Брейвик более заинтересованной интонацией, – сейчас последний шанс, когда мы можем повторить детали плана. Воспользуемся этим?

– А, да, конечно… – спешно закивал Мичурин. – Нужно заручиться поддержкой Адрианы, переманить на свою сторону Варга, избавиться от стражей-предателей и тогда… Тогда мы и нанесем удар Виктории Норборг.

– Лаконично.

– Пусть и так, но задач всё же полно…

– Стражи, Варг… – задумчиво перечислил Ленц, осмысливая слова нового союзника. – Против меня, авантюристки, дворецкого и главной стражницы они проблемой не станут. Однако…

– Да, – шустро согласился Михаил с невысказанными вслух размышлениями. – Добиться расположения Адрианы может быть сложно. К слову, одолеть Викторию – задача не проще…

Мичурин меланхолично поднял голову. Разумеется, перед его серыми глазами предстало бездушное небесное полотно, на котором нельзя было разглядеть ничего, кроме блеклого пятна. Этим пятном была луна, скрытая от жителей Кормунда дымкой барьера.

– Ленц, – строго сказал Михаил, – я уважаю решение, которое ты принял, но позволь спросить… Ты точно к этому готов? Ведь в этот раз жертвой кровопролития станет…

– Мы же уже обсуждали, – не изменяя ни походки, ни интонации, равнодушно ответил он. – Избежать её смерти невозможно.

– Я понял, – твёрдо заявил Мичурин, пытаясь закрыть ранящую Ленца тему.

– К тому же, Вика теряет рассудок. Постепенно она перестает быть той, кого я однажды полюбил, и становится дешевой копией, которой не должно было существовать.

В голосе Ленца на секунду послышался нехарактерный надрыв, но эта эмоция быстро была погашена приступом искусственного кашля.

– А ты? – коротко спросил Брейвик, прервав вновь повисшую паузу.

– Что, прости?

– Что движет тобой? – раскрыл свой вопрос Ленц. – Если ты правда попал в Кормунд случайно, то как же так оказалось, что ты столь глубоко увяз в этой истории?

Его спокойная манера речи никак не менялась, оставаясь размеренной и равнодушной, однако Мичурину вдруг стало не по себе.

– Ах, ты об этом? Видишь ли, я…

– Не стоит, – моментально остановил его Ленц. – Я не требую объяснений, просто озвучиваю свои мысли. Просто затрудняюсь разглядеть в происходящем выгоду, которую ты бы мог извлечь.

– Выгоду, говоришь?.. – задумчиво повторил это емкое слово Михаил Мичурин.

«А ведь изначально я впутался в расследовании именно потому, что так сказала Кирса…» – заметил про себя он.

Первое время Мичурин оправдывал свой невольный альтруизм тем, что Маледикта может быть полезна в будущем, но далеко не эта идея первоначально сподвигла его на участие в расследовании.

Иными словами, его просто несло по течению. И речь не только о том, что случилось в Кормунде… Всю жизнь Михаил Мичурин просто плыл по течению, не желая влиять на свою судьбу. Практически все его поступки за двадцать три года существования были продиктованы не собственной волей, а обстоятельствами.

Такова была природа серой преисподней Михаила Мичурина.

Впрочем, разве не он сам принял решение погрузить свою жизнь в ад, лишенный красок? Михаил преследовал простую цель: слиться с окружающим миром. Он возжелал стать безликим и бездушным офисным клерком, который существует лишь для того, чтобы утром буднего дня толпа в метро была плотнее.

Это безумие – обыкновенное бегство от реальности, но чем оно продиктовано: самой реальностью или решением Мичурина?

– Как считаешь, Ленц, а что такое свобода?

Всё своё непродолжительное существование в новом мире Мичурин проявлял невероятную осторожность, граничащую с простой трусостью. Он боялся случайно сказать лишнего, привлечь к себе ненужное внимание и даже свой союз с Кирсой до сих пор считал пугающе шатким.

Но что происходит сейчас? Мичурин инициирует пустой разговор с человеком, который всего лишь сорок минут назад был его врагом. Должно быть, этот вопрос по-настоящему тревожит сердце Михаила.

– Извини, но ты не по адресу, – с сожалением признался Ленц. – Я потомственный раб.

Михаил: Оу…

Темноволосый растерялся, но тему не закрыл.

– Если уж так, – продолжил темноволосый, несмотря на растерянность, – то твоим хозяином была, наверное, Вика?

– Нет. Я и вправду служил ей, но рабом она меня не считала.

– Тогда?..

Мичурину стало любопытно, и Брейвик, понимая это, решил не мучить собеседника загадками.

– Моя мама была рабыней, что находилась во владении одной знатной семьи. Я, как её единственный сын, унаследовал такую же судьбу.

– Понимаю… Кстати, а ведь ты…

– Да, убил их, – выпалил Ленц, предрекая вопрос. – Мама искренне любила меня и, несмотря на весь ужас, с которым ей пришлось столкнуться, она желала свободы в первую очередь мне. И однажды у неё получилось...

В голосе Брейвика ожидаемо стали пробуждаться эмоции.

– Я пообещал себе, что вернусь за матерью. И какова же была моя радость, когда я осознал, что обладаю даром! Овладеть им, правда, было нелегко. Мне даже временно пришлось стать солдатом…

– А солдат учат контролировать дар?

– Хех, – тихонько усмехнулся Ленц, словно услышал нечто наивное. – Дар лучше держать в секрете. Особенно такой полезный, как у меня… Однако воинов бесплатно кормят, сам понимаешь… Более того, как я выяснил за годы практики, владение моим даром сильно зависит от выносливости, так что в тренировках я нуждался куда больше солдат.

Ленц плавно вытащил левую руку из кармана и поднёс её к лицу. Мичурин всё так же шёл позади, поэтому он не видел, что его собеседник вытер рукой, однако мог догадаться.

– Иронично, что мне пришлось приложить немалые усилия, чтобы добраться до того мерзкого дома, из которого я когда-то бежал, однако смысла в моих стараниях не нашлось. Я опоздал.

Мичурин всё сразу понял, однако из такта решил придержать сочувствие при себе.

– Выяснилось, мама была давно мертва. Глупо было искать сорокалетнюю женщину среди рабов, ценящихся лишь за физический труд. Понятное дело, владеющая нами семья не жила в том трудовом лагере, в котором мы пахали, поэтому мне пришлось отправиться в ещё одно маленькое путешествие…

– Так ты и получил клеймо убийцы?

– Да, – сухо ответил Ленц. – Я добрался до особняка семьи Буркхардт и, проникнув внутрь с помощью дара, устроил бойню. Я без лишнего шума устранил всех стражей, перерезая им глотки в ночной тишине. И вот, когда в живых остались лишь члены семьи…

Картина уже была сформирована, и у говорящего отсутствовала необходимость описывать дальнейшие события, но он не умолкал.

– Убийства были совершены разными способами: отца семейства забил насмерть кулаками, его жене вспорол брюхо, а их двадцатилетнюю дочь я толкнул в… портал.

– И куда же он вёл?..

– За решетку камина, – признался Ленц. – Под её ногами пылало пламя, а узкие стенки надежно сковали её, обрекая на мучительный конец.

Рассказчик вдруг тяжело вздохнул, словно борясь с тошнотой.

– Знаешь, что я почувствовал, глядя на то, как её кожа превращается в уголь?

– Умиротворение?

– Отнюдь. Тошноту, – потерянно заявил Брейвик. – Я презирал этих людей и жаждал их смерти, но смотреть на мучения… Наверное, этот садизм не по мне.

Такова была история человека, ответственного за похищения в Кормунде.

– Желая стереть и их семейство, и свои воспоминания об убийстве, я поджег особняк и принялся ждать. Когда на место прибыл гарнизон стражей, я признал свою причастность, но переврал многие факты.

Услышав это, Михаил сразу предположил, что Ленц пытался смягчить своё наказание с помощью лжи, но всё оказалось сложнее.

– Я придумал себе фальшивое имя и рассказал, что преступление совершил из зависти богатым аристократам. Ни о даре, ни о своём прошлом я ничего сказал – меня посадили в обычную темницу для пожизненно осужденных.

Во всём этом рассказе внимание Мичурина особенно сильно зацепила одна конкретная деталь.

– Фальшивое имя? И как ты представился? – машинально задав закономерный вопрос, уже через минуту темноволосый вспомнил: Кирса опознала террориста по имени, а это значит…

– Хех, – усмехнулся человек, чьё настоящее имя кануло в историю.

– Вот оно как… Понятно.

***

– Мы на месте.

Мичурин поднял взгляд и увидел ледяную стену, что прорастала из земли и устремлялась высоко в небо.

Этот барьер был создан, чтобы отделить внешнее от внутреннего, и прекрасно справлялось со своей задачей. Бесконечно прочный лёд не таял, несмотря на плюсовую температуру вокруг, следовательно…

Преодолеть такое препятствие возможно лишь благодаря тому, кто представился как Ленц Брейвик.

Фиолетовая вспышка заставила Михаила прикрыть глаза и от неожиданности отшагнуть назад. Прямо перед его лицом открылся портал. Аналогичное явление произошло на другой стороне барьера, тем самым образуя проход.

– В него нужно просто… зайти?

Вопрос мог показаться глупым, однако являлся вполне естественным. Поверхность портала представляла собой пылающее полотно, на котором белый и фиолетовый цвета в равной пропорции вели ожесточенную битву. Даже прикоснуться пальцем к этому магическому полю было страшно, и Мичурин понятия не имел, какие ощущения ему предстоит испытать.

Михаил вытянул свою руку и, просунув её в овальный проход, начал двигаться вперёд, чувствуя в месте соприкосновения тела и портала лишь легкую прохладу. Не прошло и трех секунд, как он оказался на другой стороне.

– Сработало...

– А ты сомневался? – недоумевающе спросил высокий шатен, непринужденно пройдя сквозь портал вслед за своим товарищем.

– Не доводилось мне раньше сталкиваться с таким колдовством... В любом случае, мы наконец-то вышли за пределы Кормунда.

Мир под куполом и вне его разительно отличался: тумана вокруг более не наблюдалось, а темный лес теперь хоть и немного, но стал освещаться луной. Сделав глубокий вдох, Мичурин осознал, что разница не только визуальная.

– Дышать стало легче...

Оно и неудивительно, ведь влажность под ледяным парником явно превышала нормальное значение.

– Здесь находиться приятнее, согласен, – кивнул Ленц, на мгновение прикрыв глаза, – но сложности у нас только начинаются... Группа Адрианы разместила лагерь неподалеку от купола. Точное местоположение мне, увы, неизвестно, но волки Варга обычно выдвигались именно в этом направлении.

Мичурин счёл такой ход мыслей логичным, а потому молча последовал за своим товарищем, но уже через минуту решил кое-что спросить.

– Слушай, а возможно использовать порталы, чтобы быстрее обыскать лес? Например, если бы ты открывал порталы тут и там, тем самым ускоряя поиски и...

– Чем больше расстояние между порталами и чем меньше время между их созданием, тем сильнее я выдыхаюсь, – не дожидаясь окончания вопроса, объяснил он. – Мне бы хватило сил прямо из того подвала телепортировать нас сюда, но сражаться я бы тогда не смог...

– А ты думаешь, нам придется?.. Лично я от всего сердца надеюсь, что мы сможем договориться без боя...

– Идти к ним после всего случившегося без возможности защищаться – затея не из лучших.

***

В течение следующих двадцати минут никто из них не проронил ни слова. И Михаил, и Ленц оба предвещали весьма горячую дискуссию с Адрианой, прекрасно понимая, что разговор может закончиться даже не начавшись. Такая простая истина порождала напряжение: казалось, что Кирса и Тора вот-вот готовятся ударить в спину без каких-либо переговоров...

Вокруг все так же стояла тьма, однако луна успела изменить свое положение на небесном полотне. Заметившему это Мичурину в голову пришел интересный вопрос: корректно ли этот объект вообще называть луной?

«Луна – это конкретное космическое тело, единственный спутник планеты Земля. А это что?» – мысленно спросил себя бывший землянин.

После более подробного анализа Михаил точно определил, что это не Луна. Несмотря на общее сходство, отличия заметны даже невооруженным глазом: местная луна немного больше земной, имеет голубоватый оттенок, а поверхность усеяна не кратерами, а жуткими полосами, напоминающими царапины.

Михаил не интересовался ни астрономией, ни селенологией, но совершенное им открытие раз подтверждало, что он находится совсем в другом мире.

«Забавно...» – подумал темноволосый, возвращая свой взгляд с небес на широкую спину своего сообщника.

Ленц всё так же неспешно брёл перед Мичуриным, являясь для последнего ориентиром в этом темном лесу. Впрочем, неожиданно этот ориентир с грохотом отлетел в сторону.

– Л-Ленц?!

Вылетевшая из мрака волна энергии сбила Брейвика с ног и потянула его вместе с собой в полёт, который прервался лишь благодаря попавшемуся на пути дереву.

К счастью, Ленц успел подставить под удар свою правую – сотканную Викторией из магического льда – руку. Она оказалась весьма прочной, поэтому больший урон понесла ель: она слегка скривилась, её кора треснула, а опилки разлетелись в разные стороны.

– Чёрт... – сквозь стоны тихо выругался пострадавший.

Столкновение с волной энергии нехило потрепало высокого мужчину в мантии, из-за чего он не сразу опомнился. Борясь с головокружением и испугом, он медленно поднялся на ноги, опираясь рукой на дерево.

– Кирса Маледикта! – во всеуслышанье закричал Ленц. – Я знаю, что это ты! Прошу, успокойся и выслу…

– Ленц, смотри! – выкрик Мичурина бесцеремонно прервал Брейвика.

Ленц моментально проследовал взглядом за трясущимся пальцем Михаила и, заметив во тьме пугающий силуэт, вгляделся вперёд. Это была не Кирса...

– Ээ... – промычал он, машинально делая пару шагов назад.

Из-за деревьев и кустов, покрытый пеленой ночного мрака, на Ленца надвигался монстр. Гуманоидное существо с разорванной зубастой пастью и парой огромных крыльев неестественно тихо приближалось к своей, вероятно, жертве. Высокий и плечистый Ленц на контрасте с этим зверем казался сопляком: в высоту оно превышало два с половиной метра.

– Ну и упырь... Похоже, выбора нет...

Оказавшись достаточно близко, чудовище занесло свою мускулистую руку над головой Брейвика, собираясь кинжалоподобными когтями снести его голову с плеч. Мужчина, являющийся, казалось бы, заведомо проигравшим, с огромной скоростью отпрыгнул назад, предварительно открыв за спиной портал.

Монстр от удивления ещё шире раскрыл пасть, а его лапа безнадежно вонзилась в дерево. Вдруг в десяти сантиметрах от его затылка сформировался фиолетовый диск, из которого без секунды промедления вылетела нога Ленца.

Подлый удар в голову толкнул зверюгу лицом в... ещё один портал. Внутри него эту страшную тварь ждало ничто иное, как острая ветвь дерева. Она, удачно проскочив между нижней и верхней челюстями, попала в пасть монстра и с хрустом пронзила ему глотку.

Брейвик быстро телепортировался поближе к Мичурину, однако не спускал с корчащегося от боли чудища глаз. Оно, с трудом вызволив свою голову из портала и согнувшись, громко откашливало реки крови.

– Что это за зверь?.. – с ужасом спросил темноволосый мужчина.

– Понятия не имею, но нам нужно... Стоп-стоп-стоп!

В зеленых глазах Ленца вдруг промелькнуло осознание ситуации, и он вмиг поднял свои руки и приблизился к монстру.

– Г-Густав Ларсен, верно?..

Михаил, услышав это имя, удивленно посмотрел на человека в мантии.

– Вика рассказывала, что батлер Адрианы – оборотень, но это... было неожиданно...

Существо медленно повернулось к Брейвику, всё ещё борясь с кровотечением.

– Густав, я не собираюсь сражаться ни с тобой, ни с госпожой Норборг! Я пришёл поговорить!

– О чём?

Кинжал Торы Бергер нежно, словно с кокетством коснулся спины Ленца. Её мягкий голос и хрупкий силуэт могли вводить в заблуждение, но Брейвик по одному лишь соприкосновению с её клинком понял, насколько тверды её кисти.

– Даже не вздумай двигаться! – воскликнул появившийся из кустов высокий силуэт.

Её лицо в этом мраке разглядеть было невозможно, однако очертание её огромного меча говорило достаточно.

– Кирса, послушай... – заговорил стоящий немного позади Мичурин, машинально выставив перед собой руки.

– Морок? – Маледикта заметно растерялась, но быстро сориентировалась. – Рада видеть тебя в добром здравии!.. А почему ты с ним?..

– Ленц оказался не такой однозначной фигурой, какой ты могла бы его считать… Я думаю, нам всем лучше успокоиться и мирно поговорить…

– Кирса, – беловолосая девчушка, чей кинжал до сих пор угрожающе касался спины Ленца, напряженным голосом обратилась к авантюристке. – Может, проявим скептицизм?..

– Твои опасения небезосновательны, – тяжело вздохнув, объяснила авантюристка, опуская меч, – но я всё же предпочту довериться Мороку.

– Сейчас на кону жизни многих. Жизнь моей госпожи, в том числе… Ты точно уверена в том, что говоришь?

– Уверена, – твёрдо заявила Кирса. – Да и с другой стороны... Мы не в том положении, чтобы проявлять недоверие…

– Абсолютная истина, – из темноты послышался ещё один голос.

– Г-Госпожа! – с ужасом воскликнула Тора. – Зачем Вы...

Из кустов вышла длинноволосая фигура в лёгком платье. Этот силуэт принадлежал герцогине Западного Брюнсберга – Адриане Норборг.

Стоило ей показаться, как Тора ещё крепче вцепилась в Ленца и плотнее прислонила к его спине клинок.

Основные требования Виктории – признание Адрианой передачи власти и принятие вины за убийства в Кормунде. Было бы логично, если бы Ленц попытался похитить нынешнюю герцогиню или применить другие способы убеждения...

– Ублюдок... – шипела главная стражница Адрианы. – Двинешься хоть на миллиметр, я проткну тебе сердце!

– Тора, отпусти его, – как ни в чем не бывало приказала госпожа Норборг.

– А?..

– Кирса верно подметила: дела складываются не так хорошо, чтобы мы могли бездумно убивать потенциальных союзников. Отпусти.

Стражница, не найдя в себе решительности перечить герцогине, молча отстранилась от высокого мужчины в мантии.

– Ленц Брейвик, верно?

Это была их первая встреча. Сумаcшедший психопат, убивающий мирных жителей Кормунда, и слабохарактерная правительница, политика которой приведёт Брюнсберг к краху... Именно так они представляли друг друга.

– Да, это я...

– Наслышана о тебе. Преступник, беспричинно убивший всю семью Буркхардтов.

Она сделала несколько шагов в направлении своего собеседника, лишний раз вынуждая Тору нервничать.

– Ты совершил страшное преступление и аргументировал его банальным презрением к аристократии. А недавно, сбежав из темницы, принялся наводить ужас на жителей Кормунда.

Ещё пару шагов...

– Так ответь же! Почему ты решил, что мы станем тебя слушать?

Светловолосая девушка остановилась лишь тогда, когда между ней и Ленцем оставалось меньше метра. На таком расстоянии, невзирая на темноту ночного леса, она могла разглядеть его уставшие зеленые глаза, растрепанные русые волосы и удивленное выражение лица.

– Вы точно сёстры... – шепотом произнес он, глядя на собеседницу.

Хоть она и не была брюнеткой с янтарными глазами, но черты лица, рост, форма бровей, длина ресниц, манера речи и даже походка сильно напоминали Ленцу её… Викторию Норборг.

– Вы, госпожа Норборг, говорите правду: я подонок, совершивший настолько много преступлений, что у меня даже нет желания оправдываться... И если Вы, как правительница этих земель, решите подвергнуть меня казни, то я сопротивляться не стану. Однако я имею причины полагать, что мы преследуем одни и те же цели...

– Ошибаешься, – неожиданно вмешалась в их диалог Кирса бойким возгласом. – Делать твою подружку правителем-тираном ради «светлого будущего» мы не собираемся.

– Понимаю, – спокойно реагировал Ленц. – Однако мои цели изменились.

И Кирса, и Адриана, услышав такое громкое заявление, слегка нахмурились. Тора же стояла позади Ленца, а Густав где-то в отдалении отхаркивал кровь из глотки, но реакция у них, вероятнее всего, была похожая.

– Вы ведь уже всё поняли, правда?.. Чтобы спасти как ваши жизни, так и жизни людей Кормунда, Викторию Норборг нужно убить.

Решимость Адрианы заметно спадала всякий раз, когда речь заходила об убийстве её сестры. По этой самой причине она многозначительно промолчала, уступая поводья беседы Маледикте.