Текст книги "Поединок (СИ)"

Автор книги: Кицуне-тайчо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

– Да что я там делать-то буду?

– Сидеть, молчать, слушать.

После этого заявления Ренджи расстроился окончательно.

Вечером он явился в штаб девятого отряда. Хмурился и всем своим видом показывал, что затея ему не по душе.

– А что вместе с капитаном не пошел? – Полюбопытствовал Наото.

– Ну да! – Возмутился Ренджи. – Он меня не звал, между прочим! И вообще, я не думаю, что это хорошая идея.

– Ты трусишь, что ли? – Подковырнул Хаями.

– Вот еще! – Обиделся Абарай. – Просто вваливаться в гости без приглашения неприлично.

– Ренджи, так ты с нами? – Воскликнула Рукия, сообразив, что к чему. – Ну наконец-то!

На ее лице была такая искренняя радость, что Ренджи проглотил свои возражения и молча двинулся за ней к выходу.

По дороге Ренджи признался себе, что действительно трусит. Он понятия не имел, как капитан отреагирует на его появление. Нет, им, конечно, приходилось вместе пить чай, но это было не в доме Кучики. В дом его капитан не звал и никак не намекал, что хотел бы его там видеть. А врываться без приглашения… Тем более, если там будет Хаями, зачем им тогда Абарай вообще?

Бьякуя и в самом деле был удивлен. Лейтенант прятался за спиной Наото, вздергивал подбородок, пытаясь придать себе независимый вид, при этом так сердито косился на Хаями, что становилось ясно: пришел не по доброй воле.

– Я подумал, – пояснил Хаями, не дожидаясь вопросов, – что это ты никогда Ренджи не зовешь? Он же наш друг, так пусть побудет с нами.

– Я считал, что ему это будет неинтересно, – отозвался Бьякуя.

«А мне и неинтересно! – Подумал Ренджи со злостью. – И вообще, будь моя воля, ни за что бы сюда не пришел. Что тут делать-то?»

Все четверо расположились у стола, налили чаю, и капитаны завели какой-то мудреный разговор. Ренджи не понимал в нем ни слова и только, пользуясь тем, что никто не обращает на него внимания, уплетал сладости с тарелки, которую предусмотрительно подвинул поближе. Впрочем, он заметил, что Рукия тоже сидит молча. Видимо, тоже ничего не понимает.

Потом, когда закончилась эта тягомотина, и гости вышли за дверь, Ренджи недовольно проворчал:

– Ну ладно, повезло хотя бы в том, что капитан не рассердился. Но зачем это все было нужно?

Хаями, только что совершенно расслабленный, враз посерьезнел.

– Ренджи, – произнес он тоном приказа. – Надо!

***

Так и повелось. Не каждый раз, но достаточно часто Хаями буквально силой тащил Ренджи в дом капитана. Поначалу Абарай пытался сопротивляться. Это было чертовски скучно, все равно он не имел возможности вставить ни слова. Ладно, Рукия, ей просто хочется побыть вместе с Хаями (хотя они и так весь день вместе, куда уж больше-то?), но Ренджи решительно незачем было там находиться.

Однако ближе к концу зимы Ренджи вдруг обнаружил, что понимает все больше и больше в разговорах капитанов. Дело в том, что примерно в то же время, когда Хаями начал таскать Абарая на эти посиделки, он принялся подсовывать лейтенанту заумную философскую литературу. Эти тексты были особенно сложны для Ренджи, порой приходилось по несколько раз прочитывать фразу, чтобы ее понять. Но просто пробежать глазами книгу, не вникая в содержание, Абарай не мог: его строгий экзаменатор, Хаями, не успокаивался, пока не убеждался, что Ренджи понял прочитанное.

Ренджи по-прежнему не верил в эту затею с книгами. Сколько раз он порывался сказать Хаями, что намерен бросить это дело! Но потом капитан в очередной раз размазывал его в лепешку, и Абарай передумывал. А вдруг и правда метод Хаями чем-то сможет помочь. К тому же, Ренджи начал замечать, что все чаще им с капитаном приходится отправляться в госпиталь вдвоем. У Кучики регулярно после тренировок обнаруживались то какие-то раны на руках, то ожоги от кидо. «Мне это кажется, или мне действительно удается его достать все чаще?» – не веря себе, размышлял Ренджи. Еще и поэтому он не переставал возиться с книжками.

В один из таких зимних вечеров произошел совсем уж дикий случай. Собственно, диким он показался только самому Абараю. Капитаны, как обычно, увлеклись очередным философским спором, Рукия, как всегда, помалкивала и только косилась на них с едва заметной насмешкой: как, мол, вам не надоедает вся эта чушь. А Ренджи, сам себе поражаясь, прислушивался к беседе, с ужасом осознавая, что понимает, о чем идет речь. Разговор зашел о том случае, когда занпакто Рукии сумел материализоваться, чтобы позвать их на помощь, и капитаны теперь рассуждали, значит ли это, что Рукия уже способна достичь банкая. Бьякуя полагал, что нет.

– Мы не можем отрицать, что занпакто обладает собственной волей, – говорил он. – Известны случаи, когда занпакто совершают вполне самостоятельные поступки. Я готов настаивать на этом, несмотря на то, что подобное утверждение противоречит теории, изложенной в книге Масукавы. Хотя он известный ученый, но все же лишь теоретик, изучивший множество занпакто, при этом, насколько мне известно, так и не узнавший имя своего. Я же, как практик, склоняюсь к обратной точке зрения.

– Но синигами и занпакто – две части одного целого, – возражал Хаями. – Мы не можем рассматривать их по отдельности, ведь это единая система. Тот случай, чтобы занпакто совершал поступки, на которые потенциально не способен его носитель, не представляется мне возможным.

– А вот Кавада писал, что у занпакто есть собственный долг, – вдруг неожиданно для самого себя робко вставил Ренджи. – И он заключается в том, чтобы беречь своего хозяина.

Все головы повернулись к Абараю. Рукия уставилась на него с таким откровенным ужасом, словно у него вдруг рога отросли. Капитан тоже растерянно заморгал. Казалось, он силится сообразить, кто этот человек, и что он тут делает. Только Хаями едва заметно усмехнулся и одобрительно кивнул.

– Ренджи, извини, – с подчеркнутой вежливостью проговорил Кучики. – Кажется, я не вполне расслышал, что ты сказал. Ты не мог бы повторить?

Абарай насупился и ничего не ответил. Он и сам не мог понять, что его дернуло за язык.

– Ренджи просто напомнил нам о мнении известного философа, о котором мы с тобой почему-то забыли, – вступился за лейтенанта Хаями. Вот уж кто выглядел чрезвычайно довольным!

Теперь Кучики принялся изучать взглядом Хаями. Изучал долго, наверное, целую минуту. Потом спросил:

– Так это ты подсовываешь моему лейтенанту философскую литературу?

– Разумеется, – улыбался тот. – Мы с ним уже довольно давно занимаемся по книгам из твоей библиотеки.

Бьякуя снова перевел задумчивый взгляд на Ренджи.

– Выходит, это ты от меня книжки прятал? Я-то думал…

– А вы думали, саке? – Абарай рассмеялся. – Значит, вы все-таки замечали? Удивительно, что так и не проверили.

– Просто ни разу не смог разглядеть, что там у тебя. Хорош бы я был, если бы полез проверять… а там книги!

***

Еще этой зимой они начали проводить тренировки вчетвером. Хаями, которого Ренджи прежде обвинял в том, что он разрушил их дружную команду, оказался, напротив, основным связующим звеном. Он хотел быть с ними со всеми, и потому регулярно заставлял собраться вместе всю компанию, и никто не мог противостоять его напору. Даже Ренджи быстро понял, что вчетвером, в общем-то, тоже здорово, хотя бы в том, что видеться с Рукией он стал гораздо чаще, чем прежде.

Это были, конечно, совсем другие тренировки. Здесь они не использовали ни банкай, ни даже шикай, – слишком опасно применять столь мощные техники при свидетелях, – отрабатывая только навыки фехтования или рукопашного боя. Порой капитаны сходились врукопашную, и тогда Ренджи только глазами хлопал, наблюдая, как Хаями валяет Кучики по земле. Бьякуя очень хотел овладеть этой техникой, и тогда Ренджи, представив, что с ним будет, если капитан ею все же овладеет, тоже начал учиться у Хаями. Иногда Ренджи с чувством собственного превосходства учил Рукию тому, что перенял у капитана, а потом она, разозлившись, принималась учить его лечебному кидо, и он снова чувствовал себя растяпой и неумехой.

В этот раз тренировались на мечах. Рукия и Хаями, умаявшись, уже уселись под деревом, а Бьякуя и Ренджи все еще ожесточенно рубились.

– Мне всегда страшно становится, когда они так делают, – призналась Рукия, кивнув в сторону дерущихся. – Так и кажется, что они убьют друг друга.

– Мне уже и самому страшно, – согласился Наото. – По крайней мере, мне больше не думается, что «убьют» – это преувеличение. Боюсь представить, что будет, когда они сравняются по силе.

– Думаешь, сравняются? – Рукия с сомнением на него покосилась. – Мне кажется, Ренджи, несмотря на все его достижения, все равно не того уровня.

– А ты сама на них посмотри, – усмехнулся Хаями. – Если бы Ренджи не догонял Бьякую так быстро, мне бы не было так тревожно.

Рукия посмотрела. Две черные фигурки на другом конце поляны вертелись с бешеной скоростью, из-под клинков летели искры. Рукия почти не сомневалась, что на лезвиях остаются глубокие зазубрины. Конечно, потом занпакто полностью восстанавливаются. Брат – не Зараки, такого безобразия не потерпит, и Ренджи не станет от него отставать. Зрелище и вправду было жутковатое. Если они бьют с такой силой, стоит одному из них сплоховать, второй просто разрубит его пополам.

Вот клинки сражающихся сцепились, и те некоторое время просто боролись, пытаясь оттолкнуть оружие противника. Ренджи исхитрился и припечатал капитана к стволу дерева. С того места, где сидели наблюдатели, было не разглядеть, что там такое произошло, но после непродолжительной борьбы оба противника выронили свои мечи. Потом, похоже, Бьякуя попытался отшвырнуть Ренджи прочь, а тот вцепился в его одежду; как бы там ни было, они оба покатились по земле.

– Ну вот и все, – с облегчением сказала Рукия.

– Вовсе нет, – покачал головой Наото. – Сейчас на кулаках сойдутся.

И действительно, противники на этом не успокоились, а, немедленно вскочив на ноги, перешли к схватке без оружия. Они набрасывались друг на друга с такой яростью, словно и в самом деле собрались драться насмерть. Бьякуя, ловко уворачиваясь от тяжеленных кулаков Ренджи, провел несколько удачных атак. Абараю явно приходилось туго, но он рискованным приемом прорвался к капитану поближе, рванул за руку и попытался швырнуть на землю, но Бьякуя как-то вывернулся, удержался на ногах. А дальше произошло что-то уж и вовсе непонятное: Ренджи стремительно атаковал капитана, а тот почему-то не стал защищаться, пропустил прямой удар в челюсть и рухнул навзничь. Абарай недоуменно остановился. Кучики не двигался.

– Ну, вот теперь закончили, – сказал Хаями, поднимаясь на ноги. – Пошли, посмотрим.

Ренджи в растерянности наклонился над капитаном. Тот изучающе смотрел на лейтенанта спокойным взглядом серых глаз и не шевелился.

– Кучики-тайчо! – Возмутился Ренджи. – Вы поддались!

– Ну… – Кучики замялся, и Абарай немедленно обиделся.

– Почему вы никогда со мной всерьез не сражаетесь? Так вы меня никогда ничему не научите!

– Не то, чтобы я именно поддался, – пояснил Бьякуя. – Просто мне не хотелось драться дальше.

– А это не одно и то же?!

– Ну и ну, Бьякуя! – Насмешливо воскликнул Хаями. Они с Рукией как раз приблизились к месту схватки. – Кажется, Ренджи тебя все-таки одолел!

– Угу, – равнодушно согласился тот. – Он мне еще и плечо вывихнул.

– Что?! – Хором изумились все. Ренджи вытаращил испуганные глаза.

– Которое? – Деловито спросил Хаями, опускаясь на одно колено рядом с Кучики.

– Вот это, – Бьякуя осторожно коснулся левого плеча.

– Я вправлю, – сказал Наото, аккуратно ощупывая поврежденную конечность. – Я умею. Не дергайся.

Он взял Кучики за запястье, тщательно примерился и с силой дернул. Бьякуя не изменился в лице. Впрочем, от него никто ничего другого и не ожидал.

– Ну вот, теперь порядок, – удовлетворенно кивнул Хаями, вставая. Тогда и Бьякуя начал пониматься на ноги.

– Извините, – смущенно буркнул Ренджи. – Я нечаянно.

– Я знаю, – невозмутимо отозвался капитан. – Полагаю, на этом тренировку можно закончить?

– Да, – согласился Хаями. – Навоевались, пойдем домой.

Когда возвращались в расположение отрядов, лейтенанты вырвались вперед, а капитаны шли сзади.

– Ренджи стал намного сильнее в последнее время, – негромко заметил Бьякуя. – Даже нет, не так. Он и прежде был силен. Но теперь стал сражаться намного расчетливее. Это последствия твоих тренировок?

– Думаю, что так, – не стал отрицать очевидного Хаями. – Знаешь… я уже начинаю жалеть, что вмешался в это дело.

– Нет, все правильно, – возразил Кучики. – Если твое вмешательство идет ему на пользу, значит, оно необходимо. Но мне непонятно, как ты это сделал. Я столько лет бьюсь с ним, но не мог достигнуть такого эффекта.

– Ты пытался развить его силу, – усмехнулся Наото. – А ему надо было мозги вправлять.

– Но как ты ухитрился сделать так, чтобы он начал читать книги?

– Я его просто заставил.

– Но как? – Кучики поднял недоуменный взгляд. – Он же не обязан тебе подчиняться. Ведь не силой же?

– Ты порой кажешься таким наивным! – Хаями рассмеялся. – Как будто нет других способов. Я его убедил. Но знаешь, – тут он замялся, – ты, наверное, на меня обидишься, если я это скажу… и тем не менее… Ренджи для тебя опасен.

– Я это давно знаю, – спокойно согласился Бьякуя. – Это было понятно с самого начала. Он привык быть слабее меня. Привык к мысли, что не может причинить мне вреда. Но сам не замечает, насколько быстро продвигается вперед. Быстрее даже, чем я того ожидал. Если я однажды допущу ошибку, он меня убьет. Случайно, конечно же.

– И ты все равно готов продолжать?

– Разумеется. Я не собираюсь допускать ошибок. Если я позволю себя убить собственному лейтенанту, кем я стану после этого?

– Покойником, – невинно улыбнулся Хаями.

Кучики покосился на него с надменным видом.

– Ему меня не догнать.

Наото только хмыкнул в ответ. Он уже все понял. Конечно, Бьякуя будет стараться изо всех сил, тренируя Ренджи, просто потому, что не привык делать свою работу плохо. Но погибнуть от руки своего лейтенанта он все же не готов. И это очень важно сейчас, показать Абараю, что его действия могут быть опасными. Просто чтобы привыкал. И тогда, возможно, он успеет научиться сдерживать себя на тренировках.

– А знаешь, думаю, это правильно, что ты позволил ему вывихнуть тебе руку, – заметил Хаями.

– Может быть, – флегматично согласился Кучики.

***

К тому времени, как наступила весна, Ренджи уже привык ко всему этому. Он начал чувствовать себя уверенно за столом в доме Кучики, все чаще вставлял словечко-другое в разговор, и капитаны не поднимали его на смех. Хотя ему по-прежнему казалось странным то, что с ним происходило. Ренджи очень сомневался, что становится умнее от этих книг, или что его характер меняется, но все чаще обнаруживал вдруг, что задумывается о вещах, о которых раньше даже не подозревал. Или вот желания иногда возникают очень странные.

Прежде такая мысль Абараю и в голову не могла бы прийти, но после прочтения нескольких книг, где упоминались некоторые обычаи Мира живых, имеющие распространение и в Сейрейтее, он вдруг задумался. И в самом деле. Ведь они вчетвером как будто неплохо проводят время, так почему бы…

Бьякуя немедленно насторожился при одном взгляде на лицо вошедшего в кабинет лейтенанта. Ренджи был чем-то чрезвычайно смущен, отчего хмурился сильнее обычного, выпячивал подбородок и прятал руки за спину. Натворил что-нибудь? Но действительность превзошла все его ожидания.

– Кучики-тайчо, – сердитым тоном буркнул Абарай, глядя в сторону. – Я вот тут подумал… а почему бы нам этой весной не собраться всем вместе на ханами? Ну, вчетвером. Мы так никогда еще не делали…

Бьякуя ожидал чего угодно, но только не этого. От изумления он совершенно остолбенел и только молча таращился на лейтенанта. Тот истолковал его молчание по-своему.

– Нет, если вы против, я не буду настаивать, – проворчал он еще более сердито, почти раздраженно.

– С каких это пор ты интересуешься цветами? – Бьякуя, наконец, обрел дар речи.

– Ладно, забудьте, что я сказал, – буркнул Абарай и поспешно юркнул за свой стол, уткнулся в первый попавшийся документ. – Я вовсе ничего такого не хотел. Мы не того круга, ясно же.

Бьякуя с изумлением разглядывал лейтенанта, прячущегося за листом бумаги. Это что, тоже последствия «тренировок» с Хаями? Никогда прежде он не наблюдал за Ренджи склонности к подобным занятиям. И вдруг – ханами, да еще и не в компании лейтенантов, что было бы вполне понятно (устроят же из любой церемонии пьянку). Какое может быть ему удовольствие от общества Кучики? Бьякуя всегда был уверен, что Абарай рассматривает его лишь как надежного напарника в опасных передрягах, как учителя и как соперника, но никак не собеседника и компанию для отдыха. Впрочем, порыв достойный, и если Бьякуя когда-то мечтал сделать из Ренджи приличного офицера, то теперь, кажется, именно это и происходит. Подобные порывы надо всячески поддерживать, а не пресекать невежливыми проявлениями недоумения.

– Я вовсе не против, – проговорил Кучики. Впрочем, тон его, против воли, был совершенно ледяным. Оказалось, что и он здорово растерялся от всего этого. – Но только если ты возьмешь на себя организацию подобного мероприятия.

Ренджи заморгал от неожиданности, обрадовался, смешался от этого еще больше, из-за чего нахмурился и надулся еще сильнее.

– Ладно, я организую, – сердито отозвался он. – Я уже место присмотрел хорошее.

***

Едва деревья сливы покрылись нежными цветами, Ренджи потащил всю компанию на заранее выбранную поляну. Ему было страшно любопытно, что из всего этого получится. Он нес, прижимая к груди, объемистый сверток с нехитрой снедью, и особенно согревала его сердце бутылочка саке. По поводу этой бутылочки он сегодня долго спорил с Хаями, когда они вдвоем собирали провизию для праздника.

– Какое саке? – С искренним недоумением возмущался Абарай. – Там же Кучики-тайчо будет. Я в его присутствии никогда себе не позволяю.

– Так мы ему тоже нальем, – легкомысленно пожал плечами Хаями – Праздник же. И традиция.

– Ага, как же! – Фыркнул Ренджи. – Он не будет. Еще и нас отругает.

– Ты его плохо знаешь, – рассмеялся Хаями. – Я же говорю, традиция! Мы ведь не собираемся надираться в стельку, только по чуть-чуть.

Словом, бутылка заняла свое законное место в пакете, и Ренджи взял с Хаями честное слово, что наливать Кучики тот будет сам. Потому что подпоить капитана – дело, конечно, хорошее, но только чтоб потом лейтенанта в этом не обвиняли.

Идти было далеко. Все ближние к городу полянки были заняты еще с зимы, а Ренджи не хотел, чтобы праздная толпа была свидетелем их странных посиделок. Рукия и Хаями шли впереди, весело болтая о чем-то бессмысленном, а Ренджи и Кучики молча двигались сзади. Слушая радостный смех Рукии, Ренджи размышлял о том, как это странно все получается. Эти двое, похоже, всерьез влюблены друг в друга, но им нельзя быть вместе, и только лишь из-за того, что некто, не будем показывать пальцем, что-то пообещал своей жене. И каково им должно приходиться, особенно теперь, когда они по долгу службы постоянно вынуждены находиться рядом? Ренджи и представить не мог, что капитан, глядя на них сейчас, размышляет о том же самом. Но Бьякуя, снедаемый беспокойством, однажды припер Хаями к стенке, чтобы окончательно прояснить этот вопрос. Тот признался, что Укитаке невольно устроил все самым наилучшим образом: теперь Рукия на законных основаниях постоянно была рядом с Хаями, а им обоим только того и надо было. Ни на что большее они с самого начала не замахивались. На том Бьякуя и успокоился.

Наконец Ренджи громогласно объявил:

– Это здесь.

Все принялись разглядывать выбранную им поляну. Рукия, повертев головой, заявила:

– Ух ты! Здорово! Молодец, Ренджи, не знала, что у тебя есть вкус!

– Хороший выбор, – снисходительно похвалил капитан.

Ренджи стало немного неловко. Он, разумеется, не сам искал эту поляну, – кроме прочего, как бы он понял среди зимы, где весной красиво зацветет слива! – просто послушался совета одного из своих приятелей. Теперь он был чертовски рад, что советчик его не подвел, все же комплиментов от тайчо обычно не дождешься, но при этом у него было странное чувство, что он нечестно играет.

Расположились на траве. Рукия отобрала у Ренджи сверток, стала раскладывать коврики и разворачивать припасы. Абарай отметил, что старший Кучики и бровью не повел, когда на свет показалась бутылка саке. Может, прав был Хаями, и все обойдется?

Капитан Хаями, как и обещал, сам наполнил пиалы.

– Давайте, ребята, немного выпьем и станем любоваться цветами, поскольку считается, что мы за этим сюда сегодня и пришли.

Рукия рассмеялась и приняла чашку из его рук. Ренджи медлил, наблюдая за реакцией своего капитана, и только после того, как Кучики невозмутимо взял пиалу, потянулся за своей. Вообще, Кучики вел себя так, будто ничего необычного не происходит, будто подобные мероприятия давно стали для них в порядке вещей. Впрочем… он всегда так себя ведет. А после второй чашки саке и Ренджи перестало казаться, что они делают что-то странное.

Компания очень быстро расслабилась и развеселилась. Хаями приобнял Рукию за плечи, и они весело трещали обо всем подряд, а Ренджи только хмыкал и поддакивал. Кучики-старший, похоже, действительно приперся сюда любоваться цветами. Он задумчиво уставился вдаль, не обращая ни на кого внимания, его лицо приняло какое-то даже мечтательное выражение, Ренджи такого ни разу не видел на этой физиономии.

«А странная у нас компания», – подумал вдруг Абарай. Два руконгайских оборванца – и один из самых высокомерных аристократов Сейрейтея. И еще этот тип, которого Ренджи так ненавидел, так мечтал, чтобы он куда-нибудь подевался, а теперь выясняется, что именно благодаря ему все стало значительно лучше, чем прежде. Может даже быть, что именно благодаря его вмешательству у Ренджи, наконец, появится шанс одолеть своего извечного соперника. Да, странная компания, где дружба и вражда завязаны в один тугой узел, такой, что не враз и разберешь, что есть что. И все-таки, как это, оказывается, здорово – просто быть всем вместе…

Комментарий к Глава 5. Ханами

*Ханами – японская национальная традиция любования цветами.

========== Часть 2. Состязание. Глава 1. Настоящая битва ==========

В один прекрасный день Ренджи ввалился в штаб девятого отряда запыхавшийся, с глазами навыкате, и бросился прямиком к столу капитана, проигнорировав даже Рукию, которая уставилась на него с выражением крайнего недоумения.

– Капитан Хаями! – Зашипел он, наклоняясь так близко, что Наото даже немного отстранился. – Нам надо это… ну… на тренировку.

– Что, прямо сейчас? – Насмешливо уточнил Хаями.

– Ну… – Ренджи сообразил, наконец, как он выглядит, поспешно отпрянул, выпрямился. – Не то чтобы…

Впрочем, ответ на этот вопрос был столь красноречиво написан у него на лице, что Хаями сжалился над лейтенантом.

– Ладно, если Рукия нас отпустит…

И он подмигнул девушке. Та прыснула.

– Рукия, только это секрет! – Ренджи сделал страшные глаза. – Вообще никому, ясно?

– От кого секрет-то? – Она рассмеялась в голос. – Кому еще интересно, что вы вместе тренируетесь? Кому нужно, все знают.

– Ладно, ладно, меня здесь не было, – проворчал Абарай.

Когда капитан с лейтенантом вышли из штаба, Хаями насмешливо покосился на Абарая.

– Ну так, что у тебя стряслось? Чего ты такой взъерошенный?

– Я лучше покажу, – сдавленно отозвался Ренджи.

Он выглядел чрезвычайно взволнованным, его заметно потрясывало, и Наото тут же передалось его настроение. Неужели он?..

Пока добрались до поляны, Ренджи, видимо, окончательно утратил дар речи. Жестом велел капитану оставаться на месте, сам отошел в сторонку, где, вытащив меч, принял театральную позу и скорчил зверскую рожу. Хрипло, отрывисто рявкнул:

– Бан-кай!

Потревоженная всплеском реяцу, взметнулась пыль. Развернулись костяные кольца. Хаями не сразу разглядел за этими кольцами самого Абарая. И только потом, увидев среди переплетения змеиного тела занпакто его владельца, он сообразил, что заметить его в первый же момент и не мог. Ренджи с ног до головы был закован в чешуйчатую броню, костяные пластины того же цвета, что и сам Забимару. Это сооружение и в самом деле было похоже на картинки из тех книжек, которые Хаями давал читать лейтенанту.

– Ого… – изумленно пробормотал Наото.

– У меня, наконец, получилось, – запинаясь от волнения, заговорил Ренджи. Его голос из-под забрала звучал глухо. – Я уже давненько не сражался с Кучики-тайчо, тренировался один. И вот…

– Да, – Хаями качал головой восхищенно и одобрительно. – Похоже, теперь ты можешь схватиться с ним. Как ты хотел.

– Но я хочу сначала проверить, на что способна эта штука. Капитан Хаями, поможете?

– Конечно. Значит, тренировка?

В этот раз Хаями не щадил своего воспитанника. Ренджи было необходимо его экспертное заключение, а вовсе не тренировочная полуправда, которую говорят ученикам, чтобы лучше учились. Вал здоровенных булыжников едва не настиг Абарая, но тот сумел защититься занпакто. Что ж, подумал Хаями, лучше будет имитировать Сенбонзакуру, то есть, бить мелким щебнем. Против мелких клинков Бьякуи у Ренджи никогда не было ни приличной защиты, ни какой-то тактики. Наото поднял в воздух кучу мелких острых камушков.

И оказалось, что именно такого рода атака не могла причинить Ренджи никакого вреда. Вся эта летающая мелочь просто разбивалась или отскакивала, ударяясь о костяные пластины доспехов. Защита, специально приспособленная для противостояния Сенбонзакуре. Да, такого Бьякуя вряд ли ожидает… хотя на самом деле, именно этого он и должен был ждать. Лейтенант столько лет работал над тем, чтобы победить именно его…

Уже через несколько минут такого сражения Хаями поднял руку, предлагая заканчивать. Ренджи остановил свою атаку. Оба запечатали мечи и сошлись в центре поляны.

– Ну что, – задумчиво проговорил Хаями, – защита хорошая. Конечно, против моей алмазной пыли она не выстоит, но против Сенбонзакуры, по-моему, самое то. Только постарайся не попадать под высокоуровневое кидо и береги глаза.

– Ага! – Ренджи радостно кивнул. – Вы считаете, мне уже можно с ним сражаться?

– Вполне.

– Тогда… пожалуйста, не говорите ему ничего! Пока он не ожидает от меня ничего подобного…

– Конечно, – Хаями улыбнулся. – Твое право преподнести ему подобный сюрприз.

Но, когда Ренджи отвернулся от него, вполне удовлетворенный ответом, улыбка исчезла с уст Хаями. Вот и входит в решающую стадию эта битва, длящаяся уже десятилетие. И теперь неизвестно, чем это все закончится. Кто-то из них может даже умереть. Хаями не хотел, чтобы умирал любой из них. Но он понимал, что оставить все, как есть, невозможно. Когда-нибудь один из них должен победить. Победить окончательно. Потому что Ренджи никогда не оставит мысли превзойти своего капитана.

***

– Кучики-тайчо! Я вызываю вас на решающий поединок! Давайте уже выясним, кто из нас сильнее!

Бьякуя некоторое время разглядывал лейтенанта, с удивлением, но без всякого возмущения.

– С чего это вдруг?

– Вовсе не вдруг! – Обиделся Ренджи. – Я много лет работал над этим!

– И ты полагаешь, что вот сейчас ты уже сильнее меня?

– Я полагаю, что могу вас победить.

Заявление было сделано с такой решимостью, что Бьякую разобрало любопытство. Что такое приключилось у лейтенанта, что он посмел бросить подобный вызов? То, что поводом не могла быть какая-то ссора, разногласие, – это совершенно точно. Такой идиллии, как в последнее время, в шестом отряде не было никогда прежде, даже в лучшие времена. А все из-за Хаями. Все эти их совместные посиделки, пикники, беседы…

– Что ж, – задумчиво проговорил Бьякуя, – если ты так считаешь, я не могу тебе отказать. В конце концов, я именно этого и ждал от тебя все эти годы. Но сперва мы должны закончить все дела, которые у нас запланированы на сегодня. Потому что исход поединка нам неизвестен.

Это он сказал, просто чтобы не обижать лейтенанта. Был уверен, что если кто-то из них и не сможет вернуться сюда завтра утром, так это Ренджи. Ладно, ему не привыкать валяться в госпитале, а с делами Бьякуя отлично справится и сам. Абарай и в самом деле довольно оскалился, закивал и тут же принялся за работу.

***

Вечером они прямо из штаба отправились на свою тренировочную поляну, которая давно уже на поляну не походила. Так что у Хаями не было ни малейшей возможности, даже если бы он того желал, намекнуть Кучики, что его ожидает сюрприз.

– Не передумал? – Холодно спросил Бьякуя, когда деревья расступились, и взору офицеров предстало обширное перепаханное поле.

– Ни за что! – Фыркнул Ренджи. – В этот раз победа будет за мной!

– Ты что-то наглый сегодня, – заметил Кучики. – Таким наглым ты был только в тот день, когда достиг банкая. Неужели освоил что-то новое?

– А вот сейчас и посмотрите!

– Ну что ж, – Бьякуя смерил его скептическим взглядом. – Чему бы ты там ни научился, вряд ли это поможет тебе против меня.

Это он сказал только лишь для того, чтобы рассердить лейтенанта. Чтобы действовал решительнее и злее, чем он это делает обычно. Потому что, если после такого количества решительных заявлений Ренджи не сможет даже зацепить противника, это, несомненно, ранит его гордость. А сейчас был такой период, когда гордость Абарая следовало щадить. Когда под присмотром двух капитанов, возившихся с ним, словно с младшим братом, он, наконец, начал достигать значительных результатов, и эти результаты нравились Бьякуе, в такой момент никак нельзя было позволять ему впадать в уныние.

– Сейчас посмотришь, поможет или нет, – отозвался Абарай на удивление спокойно. – Банкай!

Бьякуя округлившимися от изумления глазами разглядывал костяной доспех, возникший на теле лейтенанта. Вот это да! Действительно, серьезное заявление! Вот, значит, для чего он уединялся в последнее время, совсем перестал приставать к капитану насчет тренировок. Он работал над этими доспехами!

Кажется, и в самом деле прошло то время, когда можно было просто тренировать лейтенанта, взвешенно отмеривая ему запланированную долю тумаков. Пришла пора сразиться по-настоящему… как ни странно это звучит.

Бьякуя не стал медлить. Следовало проверить на прочность этот доспех… да и упускать инициативу не стоило. Кроме этого сюрприза, лейтенант мог заготовить и другие. Так что Кучики пальнул без прицела хадо, пытаясь не столько попасть, сколько дезориентировать противника, мгновенно ушел в сюнпо, скрываясь из виду, и только тогда, заняв более выгодную позицию в тылу врага, высвободил банкай. Ренджи тоже использовал сюнпо, но Сенбонзакура была проворнее.

Разлетевшиеся во все стороны клинки довольно быстро загнали Абарая в ловушку. Бьякуе по-прежнему не составляло труда уворачиваться от тяжеловесного меча лейтенанта. Но теперь… Ренджи с легкостью вывернулся из захвата, пробив своим занпакто дыру в стене лепестков. Выскочил наружу и снова стремительно атаковал капитана. Не похоже было, чтобы он хоть чуть-чуть пострадал.