Текст книги "Бешеный Тигр Кровавой Хабанеро (СИ)"

Автор книги: Кицунэ Миято

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 28 страниц)

Часть 1. Глава 20. Тора, дождь и погром

В общем, это – пипец!

Это просто – ар-р-р!

Это ужасный ужас! Кошмарный кошмар!

Это невыносимо! Я скоро взвою! Мя-я-я-я-ууууу!!! Они просто издеваются! Ну сколько можно?! Я такой вакханалии не помню!

Не было такого! Не было! Не было! Не было! Не было!

Теперь я что, из угла в угол должен ходить? Блин, и спросить-то некого. Хоть во дворец возвращайся!!! Вот как только?

Уже неделю идёт дождь. Да ладно бы дождь. Не сахарный. Неприятно, конечно, но не растаял бы, и под деревьями можно спрятаться в листве. Но это?! Это! Слов нет, как описать творящуюся за окном погоду! Льёт как из ведра? Это очень мягко сказано. Либо это очень большое ведро и его опрокидывает и опрокидывает! Придумал! Осадки восьмидесятого уровня!

На улицах целые потопы. Не ручейки, а бурлящие реки. И главное, переживаю только я! Остальные так спокойно к непогоде относятся, типа философски. Наруто на занятия с зонтом, в сапогах резиновых и в таком смешном оранжевом дождевике поверх рюкзака ходит, прямо «плащ-палатка» на тонких ножках. Вариация современной японской избушки для Бабы Яги.

А меня дома закрыли, потому что Кушина-сан обеспокоилась, что я утону где-нибудь в этом «сезоне карацую». Ещё и хитрую какую-то фуин-печать добавила к защите дома, на меня персонально реагирующую и за периметр не выпускающую. Чтобы я в окно не сиганул, или в дверь не прошмыгнул.

Ну что за несправедливость?! За что бедному пушистому мне такое?

Этот сезон дождей, как поделился со мной своими знаниями Наруто, «знаменует конец весны» и идёт чуть ли не до середины лета! Месяц, а то и полтора! Я через неделю с ума сойду, а что через месяц будет?!

Всё время грозы и ливень сплошной стеной. Пипец день рождения! Мне не так давно исполнился мой кошачий годик. Как раз, когда этот долбанный дождь начался. Шиджими ко мне приезжала, привезла всяких вкусняшек, почти весь день на руках носила, я её коленки обсиживал и мурлыкал до хрипоты. Соскучился немного. Эх, если бы я знал, что этот дождь только усилится, то лучше бы побегал. А то ещё радовался, что день рождения и приезд хозяйки совпал с дождиком – неохота стало мочиться, и я остался ждать Шиджими дома.

Видимо, я благополучно этот сезон пропустил в прошлый раз, и «вселился» аккурат, когда эта природная вакханалия уже прекратилась. Бывали, конечно, дождики, но в основном всё время было сухо и тепло. Потом только подмораживать чуть начало, но по ощущениям, ниже нуля не опустилась температура. Деревья краснели, желтели долго так. Невероятно длиннющая осень была, помню, пару месяцев – точно. У нас-то в городе, «золотая осень» так – одно название, хорошо, если недельку пожелтеет и солнышко разок выглянет, а обычно – чих-пых – и голые деревья, хмарь да слякоть противная. А потом сразу снег по колено и морозы.

Здесь же разок снежок и выпал, и то скорее – обычный иней. А так – трава зелёная, листья с некоторых деревьев опали, а с некоторых – нифига. Камелия, такие кусты большие, с цветами между розой и шиповником, цветёт вовсю под этим самым инеем – зима, блин. А потом быстренько снова всё «заколосилось». Слива, сакура, всякие тюльпаны, нарциссы, азалии – красота неописуемая! Ароматище! Вот я думал, что на курорт-то попал – юга сплошные! Ага. А оказалось, что вот оно вам. Всё и сразу. Все годовые осадки за один месяц. Хренакс из большого ведра да за шиворот!

Этак я всю форму свою непосильным трудом нажитую подрастеряю от безделья и праздности. За сегодняшний день от переживаний и от нечего делать сожрал всё, что оставили в мисках, и ещё в холодильнике пошарил и сосиски понадкусывал. В отместку. Вредность так и прёт.

Эх, а каково животным, которые вот так вот – всю жизнь дома сидят? Нет, нет, нет! Сил моих больше нету! Из-за этого дождя и в окно не посмотришь: всё эта непогода застила. Только шум стоит и стена воды.

Ну вот, а я только собирался к Учиха намылиться… Интересно, есть ли у них такие же коты, как я? В смысле такие же «почти-ниндзя». Себя, конечно же, я пока к профессионалам не отношу – ученик. В лучшем случае – перворазрядник, которому и до КМСа* ещё пахать и пахать.

За неимением ничего лучшего, я решил помедитировать и, кажется, уснул за этим занятием, потому что проснулся оттого, что кто-то протопал в прихожей.

С Наруто конкретно капало, образуя лужи в углублении, где обычно оставляют обувь. Он снял с себя свой оранжевый водолазный костюм, оставшись в одних зелёных семейниках в крупную ромашку. Впрочем, и их можно было выжимать. Похоже, Узумаки посеял зонт.

– Я отдал зонт Сакуре, у неё сломался, – пробурчал мелкий, словно почувствовав мой молчаливый вопрос. Я фыркнул. Джентльмен, блин. Сакура-то в трёх шагах от Академии живёт! Надо было проводить девочку и топать домой с зонтом! Эх, представляю. Вручил, наверное, и убёг, пока друзья не задразнили.

Эх, молодёжь, молодёжь… Я так, с этим дождём совсем себя старым буду чувствовать, мхом обрасту.

Наруто, оставляя мокрые следы, прочапал в ванную, я пошёл за ним. Но мыться не стал, просто мелкий пока пулькался, обычно рассказывал мне, что сегодня на занятиях проходили, да на Ируку иногда бурчал. Сейчас же я послушал бухтения про то, что парни после учёбы придумали попробовать пройти по воде по гигантской луже на заднем дворе Академии. Шикамару сразу отказался, а Саске взял и прошёл. Наруто, естественно, тоже вознамерился «побить рекорд». С первого раза, естественно, не получилось. Лужа оказалась с подвохом. И он туда по плечи нырнул. Видимо, до дождя какой-то класс делал ловушки или укрепления. Жалко, что я этого не видел, наверное, было очень весело.

– Чего фыркаешь, Тора? Смешно тебе? – чуть повеселел Узумаки, улыбнувшись. – А вот парни меня потом еле вытащили, там вязко на дне стало. После пришлось снова туда нырять – за сапогами. Хорошо, хоть вода не очень грязная была.

Я это так ярко представил, что чуть не катался от смеха. М-да…

Смешно мне было только до вечера: Узумаки расчихался, раскашлялся и весь разболелся. У него поднялась температура. Скулы прямо огнём пышут, жаркие. Я носом потрогал. Он лёг, кутаясь в одеяло, и застучал зубами. Я сразу вспомнил, что и вчера он шмыгал носом, а сегодня ещё и искупался в луже и протопал через пол-Конохи в промокшей одежде без зонта. Допрыгался!

Я заволновался. Кушина-сан приходит поздно вечером, а то и вообще – ночью. Из-за этих разверзнувшихся небесных хлябей у них ниндзи в МЧС-ников превратились. То там прорвёт какую-то плотину, то тут старушку в тазике унесёт течением по улице.

С каждым часом Наруто становилось хуже. Дышал так сипло, что мне страшно становилось. Слух-то у меня тонкий, никакого фонендоскопа не надо. И без медицинского образования понятно, что хреново, когда одиннадцатилетний ребенок хрипит и булькает вместо того, чтобы дышать, как положено. Жутко кашляет, не просыпается и словно в бреду мечется. Личико такое страдальческое, щёки, как помидорки, и весь потеет.

Я закрыт, позвать на помощь не могу. Сам ничего кроме молока с мёдом от кашля в жизни не принимал. Как лечить и чем помочь – не знаю. Пипец!

Единственное, что придумал, это лечь на него, как мой Васька делал. Из-за этого Наруто вроде спокойней стал, и дышать стал размеренней. Эх, может, тяжело ему? Такая туша в шесть с половиной кило на худенькую грудную клетку завалилась. Поправился я чуток на собачьих кормах и, кажется, немного больше стал. Это мне хозяйка сказала неделю назад, когда увидела. Может и правда. Вроде бы помню, что кошки лет до полутора растут. Но вес мой точен: Шиджими на весах специальных взвешивала, посадив меня в корзинку.

– Пить… – почти неслышно прошептал Наруто. Губы у него точно запеклись сухой корочкой.

Побежал я на кухню. Пьют они воду прямо из крана, да вот закавыка – вся сантехника на печатях замешана. Насколько я видел, на вот эту штуку подают чакру и… Ого! Вода полилась! У меня получилось! Чакру я сконцентрировал в лапе и нажал секретную кнопку! Так, надо тару набрать. Блин! Кушина-сан вчера все кружки подняла в шкафчик! Я что, в лапах должен воду Наруто принести?! Думай, думай! Блин… Из своей миски как-то стрёмно. Ребёнок больной, но не настолько же, чтобы из кошачьей миски пить, да и тяжёлая она, чтобы я не расплёскивал.

Я сконцентрировал чакру в животе и отправил её к задним лапам. На улице я такое проделывал – позволяет подпрыгнуть метра на два-три вверх. В доме как-то тесновато для таких тренировок, но у меня всё получилось, и я, можно сказать, взлетел на посудный шкаф.

А-а-а-а!!! Ёпрст!

Эм…

Эм…

Ну вот…

И кто этот косорукий идиот, который на свои сопли шкафы к стенам прикрепляет?!! Я чуть не убился. И посуда вдребезги. Надеюсь, это не какой-нибудь китайский фарфор династии Минь. О, одна кружка осталась целенькой!

Я осторожно схватил зубами за дужку.

Пи…лять! Да что ж такое-то?!

Эпичное, наверное, зрелище. Дужка осталась у меня в зубах, кружка отпала и разбилась. Как золотое яичко, ага.

Я вздохнул. Придётся из своей миски. Она железная.

Бардак в кухне знатный, так что лужа воды из миски, которую я опрокинул, уже погоды не сделает.

Теперь осталось наполнить её чистой водой. Папа мой – инженер. Он всегда говорил, что главное – правильно задачу поставить. У него любимая шутка была про мужика, который попросил джинна хер себе до земли сделать. Джинн ему ноги отрезал.

«А все почему? – назидательно говорил отец, поднимая палец вверх. – Всё потому, что техническое задание было неверно составлено!»

Короче, вместо того, чтобы поднимать миску в раковину, а потом ещё как-то оттуда её целой с водой спускать, я придумал, как спустить воду к миске. Логично же?

Черепки посуды побросал в раковину, дождался пока она наполнится. В миску быстро набралось! Хм. Интересно, а как теперь сделать, чтоб «горшочек не вари»? Ага. Кажется сюда. Что ни говори, приспичит, так во всём разберёшься.

С высоты стола, выбрав местечко посуше, я обозрел погром кухни. М-да, кажется, после того, как я напою Наруто, надо будет спрятаться, чтобы не видеть демона Кушины-сан.

Примечание к части * КМС – кандидат в мастера спорта.

Часть 1. Глава 21. Тора и взаимозачёт

В голове, соответствуя моменту, играет эта музычка из вестернов*. Когда два ковбоя стоят друг напротив друга на пустынной улице и должны стреляться. Мне только не хватает сапог, ремня на пузе, широкополой шляпы Чака Норриса и «кольта» в зубах. Или шпаги. Нет, «кольт» всё-таки лучше.

Маленькие свинячьи глазки моего противника сузились.

– Вот мы и встретились, Неуловимый Джо, – пафосно сказал я. Роль шерифа, защищающего город от бандита, мне явно идёт.

– Я – Тон-Тон! – заверещал поросёнок, испортив мне всё представление. Свин он и есть свин, ничего в колбасных обрезках не понимает. А у меня, может, нервы шалят, мне, может, отвлечься надо!

Кушина, наверное, всё-таки обладала материнским чутьём или чем-то этаким. Она вернулась домой вскоре после того, как я с грехом пополам напоил Наруто. Это, кстати, была целая эпопея. Потому что его комната, в которой мелкий залёг болеть, располагалась на втором этаже. Я искренне возненавидел лестницу и её восемнадцать ступенек. Самый прикол, что уже на последних двух я догадался, что раз не могу полноценно использовать лапы, то можно задействовать голову для того чтобы таскать эту миску. Лестница мне и помогла в водружении тары. Тренировался, блин, не зря. Чувствовал себя смесью индийской женщины и эквилибриста из труппы Куклачёва. Узумаки, кажется, подумал, что бредит. Но воду выпил. И не поморщился, что из кошачьей посудины, даже добавки попросил.

Только я мысленно повторил весь свой эпичный подъём и малодушно поколебался, а не притвориться ли мне просто котом без приставки «ниндзя», как пришла его мать. Я поблагодарил всех местных богов и заорал во всю глотку, чтобы Кушина-сан сразу пошла в комнату сына, а не на кухню. Хотелось ещё немного пожить. А из-за этого долбанного ограничения на выход я сбежать и пересидеть «бурю» по поводу учинённого погрома не смогу. Но не виноватый я в нём почти! Надо было кружку оставить.

Вот подумаешь, однажды у меня сработал какой-то странный кошачий инстинкт, и я специально лапой подтолкнул стоящий у края стола стакан. Просто когда предмет ближе пяти сантиметров от падения с высоты, ничего поделать с собой не могу – так и подмывает его сбросить и посмотреть «а что будет». Стакан разбился. Кушина-сан отругала и больше пустую посуду не оставляла. Нигде. Жадина-говядина.

А потом я узнал, что у неё есть призыв. Очень удобный, особенно в такую погоду. Красно-зелёная жаба выслушала поручение, выпрыгнула в окно и деловито поплыла по улицам Конохи, которая превратилась в филиал Венеции. Кушина-сан послала за Цунаде. Та прибыла буквально минут через десять. Оперативно. Следом, ещё через полчаса, в дом пришла Шизуне – та невзрачная брюнетка, которая везде сопровождает большегрудую принцессу Сенджу. Похоже, что она принесла лекарства, за которыми то ли бегала, то ли специально готовила. С Шизуне был поросёнок, которому я обрадовался, как родному. Посидишь взаперти неделю, что и поговорить не с кем, и свину будешь рад.

Тон-Тон подозрительно посмотрел на меня, забавно сморщив пятачок. И тут моё воображение разыгралось не на шутку. Что, я думаю, тоже является результатом скуки: между нами просвистел ветер, пронеслось перекати-поле, и в голове заиграла та самая музычка. Думаю, если бы свин побил копытом, то я с тем же успехом вообразил себя тореадором.

– Я – Тон-Тон! Нечего обзываться, – повторил он.

– Да знаю я. Это я так играл с тобой, – пояснил я возмущённому поросёнку. – Ты просто походишь на Неуловимого Джо.

– А кто это, Неуловимый Джо? – заинтересовался тот.

– Ну знаешь... Это такой ковбой, которого никто поймать не может.

– А почему поймать не может? – затупил Тон-Тон. Хотя, что я хочу от свиньи?

– Потому что Неуловимого Джо никто не ловит. Поэтому он и «Неуловимый», – я хихикнул. – Кстати, Тон, ты же везде с Цунаде-сан? Какие там новости по поводу Сарутоби и замыслов плохих парней?

Но допросить свина я не успел.

– Я поставлю чай... – Кушина спустилась на кухню, и после секундной паузы, прозвучавшей в моих ушах набатом, оттуда раздался крик. – Даттебанэ!!!

– Валим! – скомандовал я и ломанулся на второй этаж, пока меня не засекли.

Свин на команду отреагировал не хуже Акамару. Скрытое проникновение под кровать, и мы затихли возле старых свитков и моей миски, которую я сюда задвинул, скрывая улики. Грязных носков, к счастью, не оказалось. Носки тут практически и не носят, только «таби», которые разделяют большой палец, для обуви типа «скамеечек» гэта или сандалий «дзори», похожих на полулапти. Ниндзи с носками и таби не заморачиваются – ходят в ботинках на босу ногу. А в такую погоду… Ой! До меня только что дошло, почему они из-за дождя не кипешуют. Эти хитрюги, наверное, прямо по воде ходят, аки посуху. Наруто же рассказал, что Саске так умеет! Только детям и приходится в резиновых сапогах по колено чапать, а взрослые, наверное, кто по крышам, кто по воде.

– А… – что-то хотел спросить меня Тон-Тон, но я предупредительно прижал лапу к его пятачку.

– Тс-с…

В щель между полом и покрывалом на кровати было видно, что в комнату вошла Кушина-сан.

– Что-то случилось? Ты чего кричала? – спросила Цунаде, которая всё ещё возилась рядом с мелким.

– На кухне словно стадо слонов порезвилось, – пожаловалась та. – Вся посуда перебита. Вода на полу. Шкаф упал со стены. Не пойму, что случилось.

Ох, пожалуйста, давайте не будем играть в Агату Кристи и разгадывать это жуткое злодеяние!

– Может быть, Наруто что-то хотел и уронил? – услышал я голос Шизуне. Ну кто тебя просил, блин?! Там ребёнок больной в помощи нуждается, а она!

– Это что, ты сделал? – шёпотом спросил свин.

Я кивнул и поспешил оправдаться:

– Я вообще-то воды для Наруто принёс. А погром случайно получился, просто кружку пытался достать с полки, а она и свалилась.

– Не повезло, – философски протянул Тон-Тон. – Что ты там узнать хотел?

– Про старого обезьяна. Мне любопытно, что он замыслил.

– Так карацую, – сказал мой новый розовощёкий друг, как будто это всё объясняло.

– И? – не выдержал я, когда пояснений не последовало.

– Это период… М-м… Что-то вроде перемирия, когда все люди, даже не дружные между собой, вроде как откладывают разногласия и делают общую работу, – умно задвинул свин.

Похоже, в этом мире аниме – как в мультике про Маугли, когда во время засухи слон Хатхи протрубил великое перемирие. Только здесь идёт долбанный дождь. Блин, из-за этого вообще скука!

– Ну тогда расскажи мне чего-нибудь интересного, Тон-Тон, а то я загибаюсь, – взмолился я.

– Ты заболел? Разве кошки могут от людей заразиться? – удивился поросёнок, видимо решив, что мы с Наруто подхватили один вирус.

– Скучно мне. Заперли меня тут в четырёх стенах и не выпускают. А ты вообще давно у Цунаде-сан? Чего видел, где побывал? Потрындеть хочу «за жизнь». Чтобы от скуки смертной в это ваше карацую не сдохнуть.

– А-а… Ясно, – прихрюкнул Тон-Тон, наверное, это что-то вроде смеха было. Правда, своим хрюкосмехом он нас и выдал. Полог приподнялся и под кровать заглянула Шизуне.

– А, вот ты где, Тон-Тон-чан! И Тора-чан с тобой? – выдала нас глупая женщина с потрохами. – Вы, наверное, переживаете за Наруто?

– Наверное, спрятались, чтобы в курсе событий быть и не мешаться, такие умницы, – подала голос Цунаде. – С Наруто всё будет хорошо.

Мы вышли из-под кровати, и я запрыгнул на колени к Кушине-сан, которая сидела на стуле в углу. В качестве, так сказать, моральной поддержки. Потёрся об неё и помурлыкал, а она рассеянно гладила меня, явно о чём-то думая.

– Не загоняйся ты так, Кушина-чан, – заметила её состояние Цунаде.

– Когда я стала Хокаге, я думала, что продолжаю дело Минато, – тихо сказала Кушина-сан, продолжая почёсывать меня за ухом. – И чуть не потеряла сына. Совсем заработалась. А сегодня… Я только на минуту забежала домой, хотела кое-что в библиотеке посмотреть. А Тора-сан, – в мою шерстку запустили пальцы, как я люблю. – А Тора-сан так страшно закричал. Я думала… А тут… Я могла потерять Наруто. Вчера он хлюпал носом, но я подумала, что это просто лёгкий насморк.

– Всё хорошо, теперь он поправится. Не вини себя, Кушина-чан.

Меня перевернули на спину и почесали животик. Блин… Закайфовал реально. Это так приятно. А потом она взяла мою мордочку в ладони и серьёзно посмотрела на меня.

– Спасибо, что спас Наруто, Тора-чан, ты – очень хороший кот и настоящий друг.

– Гладь! – попросил я в ответ.

Ну, надеюсь, мне за это спасение простится тот погром. Взаимозачётом.

– Вот ведь устроился, пушистый, – с пола недовольно пробурчал Тон-Тон.

Ага. Я – как сыр в масле. И с мелким все нормально. Жизнь хороша!

Примечание к части * Имеется ввиду композиция Ennio Morricone – The Good, the Bad and the Ugly

Часть 1. Глава 22. Тора и Тон-Тон

– Слышь, Тон, а ты чего такой коропет? – спросил я у своего нового друга.

Наруто продолжал чахнуть уже второй день, и Цунаде с Шизуне приходили к нам постоянно – раз по пять-шесть в сутки, приносили лекарства, мерили температуру, даже капельницу мелкому Узумаки делали. А потом вообще оставили свина у нас, чтобы я не скучал и не таскать его туда и обратно.

– В смысле «коропет»? – подозрительно прищурился Тон-Тон.

– Такой коропет. Типа штыбзика. Вроде клопа. Крошка-лилипут который, – пояснил я.

– Ты кого лилипутом назвал, комок шерсти?! – тут же взвился он, осознав мою мысль.

Походу, я наступил свину на больную мозоль.

– Пусть я и комок шерсти, но побольше некоторых буду, – заметил я и тут же утешил: – Но для тебя это огромный плюс.

– Почему это? – как всегда забавно оторопел поросёнок.

Ну точно – свинячье «цундере»!* Из-за этого феномена меня так и подмывает выводить его из себя.

– Потому что люди обожают свинину, – я важно растопырил усы и потрогал его бок лапкой. – А если бы ты был не таким маленьким и относительно миленьким, а большим и толстым хряком, то тебя давно бы уже съели. И меня бы угостили сочным мяском. Но я больше курицу люблю, если что. И помидорки… Такие, знаешь, «мясистые».

Глаза Тон-Тона округлились, кажется, он слегка позеленел.

– Да ладно, не ссыкуй так, ты уже вряд ли вырастешь. Тебе вообще сколько уже лет? – потёрся я боком об сидящего на попе другана, который вдобавок ещё и начал икать.

– Ик! Мне-ик! Уже четы-ик-ре!

– Пойдём, водички попьёшь. И чего ты так перепугался-то? Я же сказал, что ты декоративный, а не для жратвы. Никто тебя не съест… Если ты, конечно, не окажешься один на необитаемом острове с толпой шиноби. – Я снова глянул на Тон-Тона. – Да харе уже зеленеть! Не окажешься. Тебя Цунаде-сан любит очень, она не позволит тебя съесть. Ты у неё неприкосновенный… Эм… Запас. Только вообще на крайний случай…

– Ик! – ещё раз очень громко икнул поросёнок и задумчиво замер.

– Ну что? Отпустило? – спросил я, когда в течение минуты ничего не происходило.

– Да! Вот же вреднюга ты, Тора! – выдал он мне, задрав пятачок.

– Сам виноват! – беззлобно огрызнулся я, фыркнув. – Тебя просто спросили: ты такой и есть декоративный, или над тобой бесчеловечные эксперименты проводили, а ты что?

– Что? – снова удивлённо посмотрел поросёнок.

Я изобразил лапой фейспалм, хотя, скорее всего, этот свинтус подумает, что я захотел умыться.

– Будем считать, что ты декоративный, – подытожил я, чтобы больше не ругаться.

– Ну… Вообще-то, – потоптал копытцами Тон-Тон, неуверенно переступая с ноги на ногу. – Наверное, это было второе.

– Какое ещё «второе»? – отчего-то я представил котлету с пюре. Свиную, надо заметить.

– Экпе… Эксу… пременты, – выдавил он. – Бесчеловечные.

– Ого! – я обошёл его вокруг несколько раз, пытаясь разглядеть что-нибудь этакое. Швы, например. Может, его из нескольких поросят собрали, а я и не замечал раньше?

– А кто над тобой экспериментировал? Неужели сам великий змеиный саннин Орочимару?

Насчёт Орочимару у меня был пунктик. Очень уж хотелось самолично посмотреть на злого гения мира шиноби. Впрочем, «пунктиков» во время этого долбанного дождя собралось множество. Столько всего не сделано. Столько хотелось узнать. А осадки всё не прекращаются. Я весь сюжет аниме в памяти со скуки освежил и прикинул, кого бы хотел увидеть, потрогать. Жаль, что писать я не могу, а то бы настоящий список составил.

Впрочем, когда я над этим задумался, то оказалось, что читать по-местному тоже не получается. Вижу тупо иероглифы, которые мне ничего не говорят. Самый прикол про себя осознал, когда попытался разобраться, как же я понимаю, что говорят остальные. Оказывается, что у людей я понимаю не язык, а что-то вроде мыслей, которые они вкладывают в каждое слово. Примерно так же, как Сано меня понимает куском смысла, так и я – всех людей. Да и понимаю я их в полной мере только потому, что сам был человеком, очень разумен и у меня большой словарный запас. Я привык пропускать весомые объемы информации, да и со скуки ко всему прислушиваюсь и во всё вникаю.

До начала дождя к Кушине-сан в кабинет приходил какой-то мужик, немой, говорил знаками, и его вслух «переводил» другой, а я слышал и того, и того, и говорили они одно и то же почти. Различия были минимальные. Это всё наконец подтвердило мою теорию насчёт распознавания слов-мыслей.

У остальных животных, можно сказать, есть «свой мир», и, как выяснилось, большинство понимают хозяев на уровне «нельзя», «можно», «накажу», «хвалю», «еда», «иди ко мне», «я грущу», «я радуюсь». Мысли-разговоры людей их не особо интересуют, чтобы вникать дословно, что конкретно говорят. Разве что животные одиночки, которые постоянно с человеком и особо заняться нечем, пытаются наладить контакт. Ещё нинкены довольно хорошо хозяев понимают, впрочем, тут тоже – основной упор на распознание команд, а не просто на болтовню не по делу.

Вот с другими животными всё иначе – мы друг у друга можем учиться, «болтать» в прямом смысле этого слова.

– Эм… А кто это? Орочимару? – спросил меня Тон-Тон, сбив с мысли.

– Тьфу ты, нуты! Ты живёшь с Цунаде-сан и не знаешь про её команду? Великую тройку? Жабий отшельник Джирайя? Принцесса слизней Цунаде? Змеиный саннин Орочимару? Ничего тебе не говорит? – поинтересовался я. Глаза свина стали ещё круглей и больше, чем когда я про то, что свиней едят, сказал.

– Э-э-э…

– Угу-м, – я задумался. – А если вот так? Мужчина с длинными белыми волосами. Пялится на грудь Цунаде-сан. Призывает жаб. И черноволосый мужчина с длинными волосами. Жёлтые глаза. Жутковатый. Вызывает змей.

– А-а… Этих – знаю, – кивнул с умным видом Тон-Тон. – Их зовут «Джи-тян» и «Оро-чан», а не как ты сложно сказал.

– Ну и? Как они? – нетерпеливо поинтересовался я.

Свин словно нарочно медленно почесал задней лапой своё пузо, прихрюкивая от удовольствия.

– Люди как люди, – наконец, изрёк он. – Один пахнет огнём и маслом, другой – землёй и сыростью. Они редко видятся. А когда видятся, то уходят, а потом Цунаде-сан возвращается выпившая и часто меня тискает, лезет целоваться и дышит неприятным запахом, от которого кружится голова потом. Шизуне-тян на неё ворчит. Чаще всего она встречается с беловолосым. С тем, который «Оро-чан», Цунаде-сан виделась на моей памяти всего дважды. Они не ругались, как с тем, «Джи-тяном», просто что-то обсудили и разошлись.

– Так что за эксперименты тогда над тобой ставили и кто? – смекнув, что ничего толком не выясню у свина, я вернул его в первоначальную тему.

– Сама Цунаде-сан. Я подбежал к ней на ферме, и она сказала, что я ей нравлюсь. Она была выпившая. Потом… Кажется, был зелёный свет, который бывает, когда она лечит. А потом Шизуне что-то тоже со мной делала и ругалась. А потом они забрали меня с собой.

– И с тех пор ты такой мелкий, как и был? – уточнил я.

Он кивнул.

Похоже, что Цунаде-сан что-то ему сделала с ростом. Получилась карликовая свинья.

– Пойдём Наруто проведаем, – я подтянулся, заточив когти об прибитую доску возле лестницы.

С корой моей любимой «почти берёзы» не сравнится, но что поделать. Полторы недели дома. Когтями уже клацаю, когда по местному паркету иду.

– Ого, да ты реально тигр! – проследил за моими действиями свин.

– Нья-ха-ха! – я оскалился. – Маленький поросёночек. Сейчас большой и страшный тигр съест тебя! Мя!

– Ви-и-и! Я – Неуловимый Джо! – принял игру Тон-Тон и побежал, радостно повизгивая.

Я секунду протупил, слегка шокированный, а потом начал охоту на дикого кабана.

Мы сделали пару кругов по дому, снесли зонты в углу, чуть не уронили стол и забежали на второй этаж.

Наруто не спал и с интересом наблюдал за нашей гонкой-преследованием. Вплоть до того, что стал егозить на постели, словно сопереживая. Точно парень «застоялся» из-за болезни. Я запрыгнул на кровать и стал подкарауливать свина, который в силу физиологии не мог высоко задирать голову.

Этот «Неуловимый Джо» подозрительно прихрюкнул и начал поглядывать под кровать, видимо думая, что я там спрятался, и я прыгнул к нему на холку.

От дикого визга напугавшегося Тон-Тона у меня чуть уши трубочками не свернулись. Свин взбрыкнул и сделал чуть ли не тройное сальто в воздухе.

Короче, он в одну сторону, я – в другую. Наруто ржёт, даже закашлялся.

– Я чуть не описался со страху, – Тон-Тон осторожно выглянул из-под кровати, заходясь в своём «хрюкосмехе». Когда это услышал Наруто, он заржал ещё громче.

– Тора-чан! Ты настоящий тигр! – восхитился мной мелкий. – Тон-Тон, ты где? Выходи, малыш, напугал тебя этот злой большой кот? Иди, я почешу тебе пузико, иди.

Вот ведь свинтус! Вот где-то он людей «не понимает», а где-то – отлично врубается «хрю из хрю»! Сразу же покинул убежище, победно так на меня посмотрел и разлёгся у мелкого Узумаки кверху пузом. И копытом задёргал, и глазки свои поросячьи прижмурил от удовольствия. А Наруто, хихикая, чешет.

И чешет, и чешет!

Сколько можно?!

Ну хватит уже!

– Которые тут временные? Слезайте! Моя очередь! – я улёгся сверху, подставляя контуженые свиными визгами уши под умелые пальцы мелкого.

– Пушистый ревнивец, – хмыкнул Тон-Тон, и не думая покидать постель мальчишки, наоборот он поёрзал, лёг поудобнее и закрыл глаза, показывая, что будет спать.

Дождь уютно шуршал за окном, и я тоже развалился на тёплом, как печка, Наруто, непроизвольно включив мурлыкалку.

Вот кончится карацую, и я всё наверстаю… Обязательно…

Примечание к части Цундэрэ (яп. ツンデレ) – японское слово для обозначения архетипа героини (героя) игр и аниме. «Цундэрэ» – это комбинация двух слов: «цунцун» (яп. ツンツン) «сердитый, язвительный, безучастный», и «дэрэдэрэ» (яп. デレデレ) – «влюблённый, томный, игривый». То есть человека который разгоняется от спокойствия до бешенства и обратно за доли секунды – имеет быстрые смены настроения.