сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)
Сидя в гостиной с семьей перса, я дожидался возвращения Кристин с мадам Жири и Мэг. Когда они вчетвером зашли в гостиную смеясь и что-то весело обсуждая, я заметил как красивая блондинка в середине лучисто и заразительно смеялась. Все еще в порыве смеха она широко открыла глаза и окинула комнату взглядом. Ее голубые глаза тут же запали мне в душу и сердце. Белокурый ангел, спустившийся с небес, чтобы отблагодарить меня за терпение и помощь Эрику и Кристин. Она моя награда! В свете вечереющего солнца, заходившего через большие окна, она была похожа на Богиню. В этот момент — не могу понять — то ли сердце остановилось и перестало биться в моей груди, то ли из легких забрали весь воздух. Но что-то явно перевернулось во мне. С тех пор как она вошла в этот дом я стал грезить о ней наяву…
Комментарий к Family of Angels
Та-дам, а вот и новая глава)
Надеюсь, немного переживаний в начале скрасил конец главы) Как вам неожиданный POV от Рауля? Добьется ли он младшей Жири? Хотя, учитывая его кошелек, это не должно составить большого труда...
Что ж, я жду от моих читателей отзывов и поздравляю всех с Наступающими праздниками!
Ваша Кэсси)
========== My soul is a price for her living ==========
POV Кристин Дестлер
Время шло медленно и мучительно долго в ожидании двух моих ангелов, которые должны появиться со дня на день. С тех пор, как я узнала о том, что во мне не одна, а целых две жизни, прошло уже два с половиной месяца. За это время многое произошло! Для начала, Эрик согласился стать, как он сказал, на время нашим дирижером в Опера Популер. Мадам Жири переехала в новые комнаты для работников в Опере, где жили и остальные танцовщицы кордебалета. Мэг — одна из главных балерин балета — вскоре выйдет замуж за Рауля, который последнее время оказывал ей знаки внимания. Разные свидания, цветы, конфеты… Ах да, и за советом, как Вы думаете, к кому пришел виконт? Естественно, ко мне! Было немного неловко говорить с ним о моей подруге, и при этом держать все его планы от Мэг в секрете. Но на последнем свидании, когда Рауль предложил ей руку и сердце, мадемуазель Жири ответила согласием. Я очень рада за них обоих, из них получится хорошая пара. Сейчас Мэг живет в поместье-де Шаньи в гостевой комнате. Ну, а я… Все так же люблю своего мужа, самого лучшего мужчину на планете. Помимо этого, оба важных мужчин в моей жизни выявили желание, чтобы в оперном театре я была единственной примадонной. Однако, как я могу быть и примадонной и мамой двум грудным детям одновременно?! Но я все же ответила согласием, потому что это было моей мечтой с того самого момента, как Ангел Музыки стал меня учить.
Ну, а сегодня очень большой день — торжественное открытие восстановленной Опера Популер! С меня причитается исполнение арии. Эрик выбрал для меня арию Леоноры из оперы «Фаворитка» Гаэтано Доницетти. Было немного трудно ее учить, во-первых, из-за того, что мне не хватало воздуха, чтобы дотянуть до нужных высот, а во-вторых, она на итальянском языке, который я плохо знаю. Но мне это удалось! Еще бы, с таким-то учителем мне бы и не удалось в совершенстве исполнить что-либо, пусть даже самую сложную на свете арию. С Эриком мне все по силам…
POV Эрик
Когда Кристин пела на открытии, я слушал ее с замиранием сердца и в тоже время умудрялся дирижировать оркестру. Голос моей жены проник до самых глубин моей души, ее голос коснулся моего сердца. Так прекрасно она еще никогда не пела! Хотя, она всегда очень хорошо поет. Она вытягивала как могла, и получилось просто великолепно! Закончив последними звуками, она поклонилась зрителям и ее щечки покрылись румянцем. Я стоял в оркестровой «яме» и, смотря на нее вверх, я осыпал ее овациями вместе с остальными довольными слушателями. Многим, всем присутствующим понравилось ее выступление, ну, а самой Кристин понравилось выступать. Это в ее крови! Она получает от этого истинное удовольствие, как, например, я получаю удовольствие от написания музыки. Внезапно лицо Кристин изменила странная гримаса, похожая то ли на боль, то ли на ужас. Я перестал хлопать, быстро вскочил к ней на сцену и подошел вплотную.
— Mon ange, что с тобой? — с волнением спросил я, поддерживая на себе Кристин, которая еле стояла на ногах.
— Ангел, мне… больно! Очень больно! — она начинала всхлипывать, на прекрасных, ранее счастливых, глазах появились слезы.
— Где болит?
— Живот! Внизу! Сильно болит! Боже, Эрик, кажется, я рожаю! - она, не жалея голоса, кричала, пока толпа недоуменно смотрена на нас. Черт возьми, как-то не вовремя немного! Нужно увести ее со сцены!
Я повел ее за кулисы, поддерживая за талию. Звуки из зала становились все тише, потому что народ стал расходиться. Я закрывал ее от журналистов и поклонников, желавших хоть немного поговорить с примадонной. Вот для чего я ей нужен здесь, а не только учить пению. Не будь меня, все эти хахали уже давно бы… Боже, Эрик, ты не о том сейчас думаешь! Точно, Кристин рожает — вот что сейчас важно! Пока мы зашли в гримерку Кристин, туда подтянулся и перс.
— Что случилось? Кристин, что происходит? — недоуменно спросил Надир.
— Мне больно, Надир! — кричала Кристин, держась обеими руками за живот. Господи, как бы я хотел помочь ей сейчас. — Я рожаю, да?
— Скорее всего, дорогая! Иначе, с чего бы тебе было больно? Так, нам нужно сейчас же в больницу! Прошло минут пять с тех пор, как тебе стало больно? — Кристин кивнула. — Сейчас полегчает на какое-то время, расслабься!
— Что мне делать, Надир? — я стоял около жены в растерянных чувствах. Ну, не каждый же день у меня жена рожает!
— Что? Эрик, ты издеваешься? Карету, немедленно! Я же сказал, что нужно в больницу! — перс, похоже, тоже немного не ожидал, что это случиться именно сегодня.
Я поцеловал руку Кристин, которая, наконец, облегченно вздохнула после продолжительной боли. Я мигом помчался приказывать, чтобы подали карету как можно скорее ко входу в оперу. Возвращаясь обратно в гримерку к жене, я наткнулся на Мэг с Раулем.
— Эрик, постой! — меня окликнул виконт. — Что стряслось? Кристин не хорошо?
— Она рожает, Рауль! — на вид я был вроде спокоен, но сердце мое колотилось как бешеное.
— ЧТО? — глаза балерины тут же раскрылись в испуге и удивлении. — Но ведь рано еще!
— Надир говорил, что такое может быть, но… Черт, да, рано еще! — теперь меня всего начинало трусить.
Я не мог потерять свою Кристин сегодня! Нет, это слишком рано, слишком! Мы так мало времени провели вместе, я не хочу ее отпускать. Она не должна уходить на Небеса, потому что ей рано туда! Я не могу позволить этому случиться! А во всем, что происходит с моим ангелом виноват только я! Мои дети внутри нее! Мне следовало еще с самого начала отпустить ее, не привязываться к ней, не влюбляться… ради ее же блага! Но что теперь говорить в пустую, когда она моя жена?! Я благодарил Господа за то, что она любит меня, за то, что она осталась со мной и вышла за меня замуж, но теперь я должен молиться о том, чтобы она была жива! Я готов заплатить любую цену за ее жизнь — даже собственную душу продам, лишь бы она жила!
— Она будет в порядке, Эрик! — Мэг подошла ко мне и обняла. Мне сейчас было все равно, мне нужно было хоть какое-то успокоение. Но я успокоюсь лишь тогда, когда Надир мне скажет, что ее жизнь вне опасности!
— Спасибо, Мэг.
— Мы поедем с вами в больницу! Сейчас я прикажу подать еще карету, — Рауль было хотел уйти, но я остановил его.
— Прикажи еще одну карету, но поезжайте лучше домой. Вы ничем ей не поможете. Будьте дома, ждите вестей и молитесь за Кристин, — я говорил эти слова с болью в голосе. Рука Мэг коснулась моей руки и крепко сжала; жест жалости и сочувствия — как мне все это чуждо и ново. Еще никто так не поступал.
— Хорошо, — согласился Виконт. — Только обязательно сообщи как она себя чувствует, когда все решится! Пойдем, Мэгги, — он взял за руку свою невесту и они ушли.
Когда карета была готова, я донес Кристин на руках до нее и усадил. Надир ехал с нами, внимательно наблюдая за ее состоянием. Пока мы добирались до больницы святого Иоанна, ей снова становилось больно несколько раз. Она настолько сильно сжимала мою руку, что я думал, останусь без руки.
— Мсье Дестлер, подождите в коридоре, — попросила медсестра, как только мы прибыли в больницу и Кристин положили в родильную палату.
— Х-хорошо, — не уверен был, что хочу оставлять моего ангела, но так нужно.
— Нет-нет! — взмолилась Кристин, хватая мою руку. — Пожалуйста, не оставляй меня одну! — из ее глаз полились слезы. — Пожалуйста, останься здесь, Эрик!
Я посмотрел на медсестру и на зашедшего Надира, они одобрительно закивали мне головой. Видимо, тут не часто разрешают находиться на родах папам, но что поделать, если она умоляет об этом?! Я должен быть с ней! Что, если это последние минуты ее жизни? Готовься к худшему, надейся на лучшее…
— Я останусь с тобой, mon ange, останусь, — я подошел к жене ближе и погладил ее вспотевший лобик. Ее волосы запутались, скомкались от пота, она вся горит! Я взял ее руку в свою, я собираюсь быть с ней до конца, каким бы он ни был.
— Кристин, послушай меня, — в полупустой комнате раздался четкий голос перса. — Сейчас ты должна быть очень сильной, потому что твоим детям нужна помощь, ты меня слышишь? — она судорожно закивала головой. — Отлично, сейчас ты должна собрать все свои силы, должна перестать плакать и бояться! Я обещаю тебе, что все будет хорошо! Ты мне веришь? — она молчала. — Веришь, Кристин?
— Верю, Надир, — всхлипнула она.
— Хорошо, а теперь за работу, дорогая! Нам предстоит еще многое сделать сегодня…
Продолжительные несколько часов тянулись адски долго! Кристин было больно, она кричала так, что, кажется, слышно было на первом этаже в другом конце здания. От ее боли у меня сводило челюсти, сжималось все тело — я чувствовал ее боль как свою. То, что перенес я в детстве — ничто по сравнению с тем, что сейчас выносит моя Кристин! Я бы и половины не выдержал того, что сейчас делает она.
— Давай, Кристин, давай, еще чуть-чуть осталось! — только бодрый голос Надира оставлял в нас надежду на лучшее, на счастливое будущее.
— Ты говорил так полчаса назад! — ругательским тоном выдала Кристин.
— Знаю, но сейчас правда осталось немного, солнышко! Давай, последние усилия и мы родим первого сына, ладно? — Надир, наконец, за долгое время улыбнулся. Я понял, что сейчас действительно будет конец первого акта.
— Я больше не могу, — тихо простонала моя жена. — У меня совершенно нет сил, Эрик, — слезы лились ручьем по ее щекам.
— Пожалуйста, Кристин, осталось немного! Ты умница, моя большая молодец, ты хорошо справляешья…
— Нет! Эрик, я ведь не могу родить тебе ребенка! — из нее полились рыдания.
— Ты можешь, любовь моя! Ты уже это сделала! Почти! Умоляю тебя, последний раз и ребенок родится, Кристин! — я гладил ее каштановые волосы, целовал ее щечки и губы, лишь бы она успокоилась и постаралась в последний раз. — Ради меня, Кристин… — прошептал я ей на ушко.
— Хорошо, Эрик, — тихо согласилась она, — ради тебя!
В холле вновь раздался ее пронзительный крик. Сжатие моей руки достигло того момента, когда она уже начала белеть. Но я не чувствовал боли, потому что она ничто в сравнении с болью, которую испытывает Кристин, рожая моего ребенка. Как Надир и обещал, это был последний раз. На руках перса появился младенец, который кричал так же, как и его мать несколько секунд назад. О, чудо! Ребенок, наш с Кристин ребенок родился таким же красивым, как и мой Ангел! Его маленькое личико совершенно идеально!
— Поздравляю, это мальчик, Эрик! — Надир обтер малыша, завернул в пеленку и передал мне в руки. — Он еще маленький, потому что родился раньше времени, но он в порядке.
Крохотное создание, как только оказалось у меня на руках, перестало кричать. Его глаза — точно такие, как у меня! Они смотрели прямо мне в душу. А я смотрел на него и из моих глаз текли слезы, над которыми у меня не было власти. Я не знал, каково это — быть отцом. И эти чувства, наполняющие мое сердце в этот момент — я совсем их не понимаю. Я не знаю, что с ними делать. Но этого малыша я определенно безумно люблю! Он сын моей любимой жены, мой сын!
— Кристин, он идеален! — я отдал ребенка молодой маме, из глаз которой тоже текли слезы. Но это было уже от радости! — Спасибо тебе, mon ange! Ты подарила мне мир, о котором я мог только мечтать! — и в самом деле, я о таком мог только мечтать. Хотя, ранее я даже не смел о таком мечтать! Я был никем, монстром! Это Кристин, она делает меня лучше!
— Такой же красивый, как и ты, Эрик! — на лице мадам Дестлер просияла улыбка. Я лишь ухмыльнулся, потому что знал, в кого наш сын такой красивый. — Густав, — тихо прошептала она, аккуратно гладя по маленькой головке малыша. — М-м-м-м, — вновь раздался ее стон.
— Кристин? — я снова напрягся.
— Эрик, у нас еще впереди второй ребенок! — напомнил голос Надира, вырвавший нас из сказки в реальный мир. — Кристин, отдай пока мальчика медсестре, нужно его осмотреть, а мы с тобой пока родим второго ребенка!
— Хорошо, — ее голос был уже более оптимистично настроен.
— Давай, Кристин, ты ведь так хорошо справилась с первым сыном, давай и со вторым постарайся! — Надир старался ее подбодрить. А я снова держал ее руку, поглаживая по голове.
— Надир! — вдруг закричала Кристин. — Что-то не так! — она глубоко и часто дышала, на глазах выступила новая порция слез.
— Сейчас, — он взял специальную штуку, которой прослушивают сердцебиение плода и приложил к животу Кристин. Перс водил по всему животу, прислушиваясь и все больше нахмуриваясь. — Проклятье!
— Что такое, Надир? — я больше не могу молчать и ждать пока он что-то скажет.
— Сердцебиения нет! Что-то с ребенком в утробе, мы должны его достать сейчас же, иначе он погибнет там! Он не сможет так родиться, как первый малыш. Кристин, мне придется тебя оперировать!
— Что? — на ее лице был ужас. Господи, я думал, что самое страшное позади. Оказывается, я был не прав! Самое страшное еще впереди.
— Я введу тебе наркоз в вену, ты заснешь и не будешь ничего чувствовать, — перс подошел к Кристин и перевязал руку жгутом на предплечье, стал искать вену в локте. Она лишь кивала, и смотрела на меня.
— Я буду здесь, Кристин, не переживай! Я никуда не уйду, любовь моя! — я крепче сжал ее свободную руку.
— Я люблю тебя, Эрик, — ее тон был таким, словно она прощается. — Всегда помни это!
— Нет, Кристин, нет! — я отрицательно замотал головой. — Даже не думай об этом! Ты будешь со мной, не бросай меня одного с маленькими детьми! Что я буду делать без тебя? Я ведь не смогу их вырастить сам!
— Ты будешь прекрасным отцом, мой Ангел… мой маэстро… — ее глаза стали постепенно закрываться, она немного бормотала что-то невнятное и крепко заснула.
— Эрик, теперь тебе пора выйти в коридор, — сейчас голос перса был очень серьезным и уставшим.
— Я обещал ей быть рядом, Надир! — рыкнул я, держа ее руку.
— Ты не можешь здесь находиться во время операции, Эрик! Это против правил! Если я позволил тебе быть здесь во время родов, то операция совсем другое обстоятельство, друг! Селин, выведи господина Дестлера в коридор, — Надир обратился к медсестре.
А я не мог даже сопротивляться. Если бы я не вышел, он бы еще медлил с операцией, значит, шансы спасти обоих спускались к минимуму. Я считал каждую минуту, проведенную в треклятом коридоре! Я ходил туда-сюда, пытаясь успокоить свои нервы, но не помогало. Мои мысли были там, с Кристин, которая боролась за жизнь, с Надиром, который боролся за жизнь моей жены и второго ребенка.
Что мне делать без Кристин? Я не знаю… Сейчас я готов на самые отчаянные поступки. Я готов был сорвать с себя маску и не важно, кто и что подумает! Пусть хоть на костре сожгут! Пусть кричат, боятся… Мне все-рав-но! Я не представляю себе жизни без моего Ангела, она мой смысл жизни… Я просто не мог ее потерять… Не сейчас… Не так… Не здесь…
POV Кристин Дестлер
