сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)
— Нам бы хотелось… узнать подробности плана Афина. Вы забирали одаренных детей из приютов и полностью стирали следы их существования. Всё так?
— Вы знаете, кто такой Сигеро Ямамамото?
— Бывший зам министра народного благосостояния, — без промедления ответил Шибадзаки. — Умер 3 года назад, если не изменяет память.
— Всё так. Он хотел сообщить властям, что произошло на проекте. Если не хотите трястись за свою жизнь — лучше уходите. Время ещё есть.
— Хомура, иди, — велел следователь.
— Как это так? Я уже зашёл слишком далеко! — он неуверенно достал диктофон и поставил его перед стариком.
— Не слышали про синдром Саватто?
— Слышали. Это состояние при котором личность наделена невероятными способностями, но только в одной сфере.
— Зачастую люди с этим синдромом обладают отличной памятью, способностями к вычислениям, даром к музыке или любым другим. Но это означает, что в чем-то другом природа их значительно обделила. Например, в умении общаться. Воспроизвести синдром Саватто и создать людей, умения которых выходят за пределы человеческих рамок — такова цель плана Афины. В эксперименте участвовало 26 детей, все они были подопытными. Целью эксперимента был один препарат. Его случайно открыла одна японская фармацевтическая компания во время исследования функций мозга одной женщины. Школа нового мира занялась этим исследованием и запустила план Афина. Мы назвали это место поселением. На щедро финансируемый проект отправились лучшие ученые. Но оказалось, что новое лекарство действует только на детей младше пяти лет. К тому же, в ходе эксперимента выяснилось, что обычному человеку это лекарство противопоказано. Рассудки и тела большинства подопытных не выдержали. Многие дети попросту умерли.
— Хватит! — не выдержал Хомура. — Вы говорите об этом так спокойно?!
— Хомура! — урезонил его Шибадзаки.
— В конце концов, — продолжил старик, — план Афина обернулся провалом. Правительство США, узнав о нем, вмешалось, и 7 лет назад эксперимент был прекращён.
— Почему вы решили рассказать нам об этом?
— Вы бы не пришли, и тайна отправилась бы со мной на тот свет. Хотя… пожалуй, от тех юнцов я так легко не отделаюсь. Рассказав вам об этом, я и свою жизнь поставил под угрозу. Однако мне в любом случае осталось жить каких-то несколько лет, стар я уже.
— Что случилось с детьми потом?
— К концу эксперимента в живых остался лишь один ребенок. Американское агентство забрало его под свою опеку. И ещё… двум детям удалось сбежать из поселения.
— Вам известны их имена?
— У подопытных не было имен, только личные номера. Один из сбежавших был девятым, а другой двенадцатым. Во время побега они устроили пожар и отключили охранные системы.
— Когда это произошло?
— Восемь лет назад. Если они ещё живы, им, должно быть, лет 17. Мне… остаётся лишь надеяться, что они ещё бродят по свету. Пусть им и не дано прожить долгую жизнь.
— Не верю своим ушам! — подскочивший Хомура разлил свою чашку с чаем. — Дети как лабораторные крысы! Вы… вы просто не человек!
— Всё верно, я не человек. Я пешка. Мне не по силам ослушаться приказов.
— Те, кто отправляли детей в Аушветц, говорили так же. И кто отдавал приказы?
— Доктор Мамия.
Шибадзаки хорошо знал эту личность, для него она являлась роковой. Тот самый политик, угробивший его карьеру. Тот самый, сбросившийся из балкона девятиэтажки. Два полицейских шли под зонтами и обдумывали череду не случайных событий.
Тем временем Твелв бросил свой мотоцикл недалеко от парка и вошел в зону слежки.
— Это альфа-1, цель обнаружена, — услышала Файв по рации, но ещё раньше увидела его с камер наблюдения.
Подросток вбежал по лестнице, ведущей к огромному колесу обозрения, самому большому в Токио. В самой крайней нижней кабинке он увидел силуэт девушки.
— Лиза! — крикнул он в пустоту и ворвался в кабинку со спящей девушкой.
Легкая тряска в кабинке разбудила её, и она жалостливо взглянула на Твелва. Он был ошарашен, смотря на неё, а она и не знала, что его так сильно удивляло. Затем перевела взгляд на пояс, и увидела ряды бомб на своём теле. Наручники не давали ей сдвинуться с места.
— Б-бомбы?! — воскликнула она, и её пробрало до дрожжи в коленках. — Скажи.. ч-что делать?!
— Успокойся, Лиза, — Твелв положил руки на её плечи, и в ту же минуту колесо засветилось праздничными огнями, перемещая кабинки по кругу.
8:30 — показал таймер на бомбе, и секунды стремительно угасали на глазах Лизы, вызывая ещё больший страх.
— Что нам делать? — спросила девушка у озадаченного Твелва.
— Погоди-ка.
Парень осмотрел жилет, на котором покоились бомбы. Дело все больше принимало печальный оборот: по всему жилету пролегали провода, активирующие бомбу раньше срока. Ни намёка на детонатор. Достав свои инструменты, он осмотрел первую бомбу. На её дезактивацию ушло порядка минуты. Не медля, он принялся за вторую, но здравый смысл подсказывал, что ему ни за что не успеть.
— Чего вы добиваетесь, Файв? — спросил приставленный к ней агент ФБР. — Даже профессионалу не по силам обезвредить столько бомб за такое короткое время. А если он умрёт, поиски объекта затруднятся. Неужели вы забыли о…
— Заткнись!
Кабинка поднималась всё выше, а на таймере осталось пять минут. Твелв делал все, что было в его силах.
— Прости, — сказала Лиза. — Ушла от вас, потом угодила в ловушку. Только и знаю, что вам проблемы создавать. Лучше бы вместо меня осталась Серано. Она никогда не причинила бы столько проблем. Извини меня…
Твелв взял её заплаканное лицо в ладони и заставил смотреть на себя.
— Стой. Хватит просить прощения. Все хорошо, ты ни в чем не виновата. Извиняться нужно мне. Найн оказался прав. Не потащи я тебя в аэропорт, ничего бы этого не случилось. Наша встреча была ошибкой. Нет, я ошибся, когда заговорил с тобой. Знал ведь, что чем-то таким всё и закончится. И всё же я…
Впервые Лиза поняла Твелва без слов. Она чувствовала то же самое, но недостаточно было просто сказать об этом. Не будь она прикована наручниками, то выпрыгнула из кабинки, чтобы хотя бы один из них смог выжить. Чем меньше оставалось времени, тем ближе к ним становилась полная луна.
— Спасибо. Теперь всё хорошо. Беги.
— Один ты сможешь сбежать.
— Но я не…
— Тебя ждёт Найн. Я знаю, ты нужен ему. У вас ведь осталось незаконченное дело. Вы с Найном пришли покончить с ним, так?
Твелв засмотрелся на безмятежное лицо девушки, а затем в новом порыве кинулся обезвреживать оставшиеся бомбы. Надежда медленно покидала его, как вдруг в кармане Лизы зазвонил телефон.
— Ну как, весело? — навеселе спросила Файв. — Предлагаю сделку. Где атомная бомба? Вы ведь украли не Плутоний, а прототип атомной бомбы, которую тайно разрабатывала Япония. Скажешь, где она, и я обезврежу бомбы. Ну? Хорошая сделка, как ни крути. Да, Твелв, получится, что ты предаешь Найна. Но ты и так его уже предал.
— Заткнись.
— Ты выбрал её, а не ваш с Найном план. Неужто позволишь умереть женщине, ради которой его предал? Он тебя не простит, сам знаешь. Он тебя никогда не простит. Ты же гнусный предателишка. Но если не согласен, можешь молчать. Умрете вдвоем в один день, как возлюбленные. Ах, романтика так и витает в воздухе. Спокойной ночи, принц.
— Она в школе, в шкафчике D12! — прокричал Твелв, когда до взрыва осталось всего 4 секунды.
Лампы колеса погасли одновременно с таймером.
— Умница, пупсик, — произнесла Файв и нажала отбой.
Выехавший наряд за пять минут добрался до указанной школы. Опоздавший на несколько минут Найн, наблюдал, как патруль оккупировал школу.
— Твелв… — с какой-то горечью произнес Найн и покинул территорию школы.
А с крыши соседнего здания за всем наблюдала блондинка. Лицо её тоже исказила досада.
— И зачем я забралась на крышу? Отсюда же ничего не видно… — закончила она корить себя и посмотрела в другую сторону.
Там, вдалеке, еле заметно работало колесо обозрения. Так странно и не свойственно ночному Токио.
========== 13. Ekki berjast/Не сопротивляйся ==========
Долго Серано шла по следам Лизы и Твелва и вскоре вышла на набережную. Ночной океан вовсе не манил её лунными отблесками и редкими покладистыми волнами: слишком пугала неминуемая смерть в этих глубоких водах. Многие туристы, привыкшие к морям, смело прыгали в океан и даже пускали туда своих детей, но, в отличие от многих морей, глубина начиналась резко и бесповоротно; волны не позволяли вернуться к пирсу, унося всё дальше плачущих детей. И всё-таки луна была прекрасной, достаточно, чтобы встать столбом и ничего не делать, хотя бы пять минут.
Лиза присела рядом с мрачным Твелвом, и Серано спряталась в листве, дожидаясь, когда один из них впадёт в дрёму. Не удивительно, что Лиза первая поддалась сну. Твелв всё ещё сидел, опустив руки и смотря на океан, будто видел там нечто особенное, что никто другой не смог бы разглядеть. Жалел ли он о своих действиях? Или жалость к встрече с Лизой затмевала всё прочее?
Серано вышла из тени деревьев, стряхнув листву с волос. Шелест в кустах привлек внимание Твелва. Серано поманила его пальцем в гущу, из которой он и сам недавно пришёл. Лиза спала, но очень тревожно, будто заново переживая последние события.
— Серано?
— Обойдёмся без лишних вопросов, ладно? Боюсь, времени у меня не очень много. Как только взойдёт солнце, вы с Лизой должны прийти в тот заброшенный развлекательный центр. Надеюсь, ты не станешь сомневаться после всего, что случилось.
— Именно поэтому я не могу вернуться, — отрезал Твелв. — После всего, что случилось, я не посмею даже смотреть в глаза Найну.
— Что ж, не буду лукавить, — вздохнула девушка, — сейчас у тебя появился шанс уйти. Уйти вместе с Лизой. Ты пришёл спасти её — и это не было предательством. Но стоит тебе отвернуться от Найна сейчас, и это станет предательством, самым настоящим. Впрочем, это твоя жизнь, и тебе решать. Может быть, это твой единственный шанс прожить остаток жизни спокойно. В любом случае, я буду ждать тебя там утром, а сейчас у тебя есть время подумать, ну или… поспать.
Блондинка говорила вполне серьёзно, но уже знала, что предпочтёт Твелв, каким будет его выбор. Она повернулась к нему спиной, собираясь уходить, но услышала прощальный вопрос и остановилась.
— Скажи, ты же могла спасти её ещё до моего прихода?
Подобный вопрос ничем не удивил Серано. Наоборот, даже заинтересовал. Оставь она его без ответа — и это означало бы несомненное “да”.
— Да, — ответила она, выжидающе посмотрев на Твелва, но он молчал.
Его выражение лица стёрло улыбку блондинки. Было что-то очень знакомое во взгляде Твелва, обреченном и молчаливо страдающем. Опущенные глаза, как у ребенка лишенного амбиций и будущего. Воспоминания застлали всё перед глазами, и вот она съежилась в уголке, подбирая под себя колени. Будучи маленькой девочкой, она очень любила свою мать. А впрочем, какой ребенок не любит своих родителей? Её не били и часто нахваливали. Уж что-что, а лесть ей приходилась по вкусу, особенно, если мать будет довольна. И ничего страшного, что почти всё время она проводит в запертой комнате. В конце концов, её вкусно кормят, а мать часто приходит навестить. К тому же, на неё возложена очень важная миссия, справиться с которой может лишь она.
Рука Серано потянулась к нему раньше, чем она смогла прийти в себя. Правой рукой касаясь затылка, она склонила голову Твелва, обнимая его, в каком-то чересчур нежном порыве.
— Мой тебе совет: уходи. И будь счастлив вместе с Лизой. Найн не будет один, я не оставлю его.
Ошеломление парня сменило спокойствие, будто безбрежный океан поглотил его, и не о чем было больше сожалеть. Это не были руки любимой, но её прикосновения были мягкими и осторожными, будто мать успокаивала своего сына.
Серано сделала пару шагов назад, а затем и вовсе побежала, осознав, сколько времени бездарно потеряла. Никакие слова не могли убедить Твелва бросить своего друга на произвол судьбы. Более того, никакие действия не смогли бы успокоить его взволнованное сердце.
— Скажите мне, что он ещё не ушёл? — обращалась она неизвестно к кому, но неизвестно кто ей не ответил.
Остановившись перед дверью заброшенного центра, она приоткрыла её и неуверенно вошла в темноту. На дряхлом диване, к её облегчению, сидел Найн и глазел на неё во все четыре глаза. Причем каждый раз умудрялся делать это крайне холодно и безразлично. Осторожно положив рюкзак, она присела рядом, ожидая хоть какой-нибудь реплики в свой адрес.
— Что ты тут делаешь?
— Аллилуйя. Я начала думать, что я для тебя пустое место.
— Это недалеко от истины.
— Давай-ка отодвинем наши терки на второй план. Я пришла сюда, чтобы узнать, что ты намерен делать дальше?
— Не твое дело.
— Что ж, пустая попытка. Доверия ко мне как не было, так и нет. Тогда просто дождёмся утра, а дальше будет видно.
— И что же произойдёт утром?
— А ты не знаешь? Взойдёт солнце.
— Ты, кажется, забыла отодвинуть на второй план свою язвительность.
— Ну, так и ты свою никуда не прятал. Стал бы ты помягче — того гляди и я сбавила бы обороты. Сколько же ещё времени до утра…
Серано сверила время на телефоне и удивленно охнула.
— Это ж сколько времени я смотрела на луну?! Явно не пять и не десять минут… Магия какая-то…
Не дождавшись никакой ответной реакции от Найна, она встала с дивана и прошлась вдоль комнаты. Потом ещё раз и ещё, совершенно бессмысленно.
— Кстати, ещё очень давно хотела спросить. Что ты постоянно слушаешь в наушниках?
— Музыку, — весьма не хотя ответил Найн.
Серано уже открыла рот, чтобы задать следующий логичный вопрос, но осеклась. Разговор с ним и так не клеился, а любое другое слово могло и вовсе перечеркнуть любые диалоги. Она лишь понимала, что враждебность Найна вызвана незнанием того, с кем он имеет честь разговаривать. Остановившись рядом с пыльным игровым аппаратом, она провела пальцами по кнопкам.
— Я никогда не играла ни в какие игры, — сказала она почти шепотом, но он услышал. — Даже в те стандартные, что есть на любом ноутбуке. А, забудь.
После неловкого молчания, Серано уже, откровенно говоря, отчаялась найти общий язык с Найном.
— Тебе стоило сказать это Твелву. Он много играл, по крайней мере, раньше.
— Не вижу, чтобы ты был в обиде на него.
— Я и не в обиде.
— Ну да, это ведь как посмотреть. С моей точки зрения это ты предал его, когда не пошёл вместе с ним спасать Лизу. Нужно считаться с желаниями окружающих, особенно близких. Но твой эгоизм поставил Твелва в плохое положение. Хотя… все ошибаются, и тут самое главное простить самого себя. Уверена, Твелв сейчас корит себя за то, что ушёл. А если бы не ушёл, то корил бы себя за смерть Лизы. Единственная ситуация, в которой он не корил бы себя, если бы ты пошёл вместе с ним — а значит, это был самый верный путь. Надеюсь, моя прямота не покажется тебе грубостью.
— Почему ты пришла именно сейчас? — раздраженно спросил Найн.
— Почему не пришла раньше? Некоторые дела нужно было уладить до того, как Файв нанесет следующий удар. Если это приподнимет тебе настроение, я так и не успела закончить их в срок.
— С чего бы мне веселиться с этого?
— Ну, как же, над чужими неудачами часто смеются. Особенно если это неудачи недруга. Эх, а ведь я так и не досмотрела ту дораму. Как жаль…
— Когда это ты стала такой болтливой? Недавно из тебя и слова нельзя было вытащить.
— Ну, что тут скажешь, могу себе позволить, — развела руками Серано.
— А раньше, значит, не могла?
— Без преувеличений, одно лишнее слово — и меня бы убили. Я просто опасаюсь за свою жизнь.
— И кто бы тебя убил?
— Ох, столько вопросов, мне это даже льстит. Но это очень выматывает, особенно весь сегодняшний день. Через пару часов взойдёт солнце, а я, пожалуй, немного посплю.
Серано уселась на другую сторону дивана и облокотилась на спинку.
— Ответь на мой последний вопрос.
Не долго думая, она дала ответ:
— Да ты бы и убил.
========== 14. Pad saerir adeins nu/Больно только сейчас ==========
Каждое утро приносит что-то новое и неповторимое; есть люди, которые способны чувствовать эти изменения. Проснувшись с улыбкой, они готовы принять все, что приготовила для них судьба, стремятся учиться на своих ошибках и достичь ещё больших высот, и, как правило, достигают.
Утро. Серано заранее возненавидела каждое утро своей жизни и искренне не понимала, откуда у некоторых индивидов с утра пораньше берется энтузиазм. Единственное, что придавало ей сил в последнее время — это, как ни странно, успокоительное.
Едва она открыла глаза, как услышала приближающиеся шаги. Звук, что её разбудил, был похож на скрип ржавой входной двери. Перед ней предстали два расплывчатых образа, и она перевела взгляд на самую темную фигуру, сидящую где-то недалеко от неё.
— Найн, я…
— Лиза, — позвала съежившуюся девушку блондинка, — поможешь сделать всем чаю?
