Текст книги "Три удачных шутки Рокэ Алвы и ещё одна (СИ)"

Автор книги: Katunf Lavatein

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Несмотря на все преимущества и на полную готовность к драке, кусок в горло не лез.

– Что могло произойти, пока я отсыпался? – недоумевал Марсель, первым делом отметивший отсутствие аппетита у своего оруженосца, а уж потом – выражение лица. – Или это последствие дневных кошмаров, молодой человек?

– Никак нет, сударь. Я вызвал на дуэль Эстебана Сабве, а он согласился, – «принял вызов», а не «согласился», и вообще, куда пропала сталь из голоса? Была же, он же слышал. – Мы будем драться на закате.

– Вот как… Что ж, поздравляю, ты очень быстро превращаешься в столичного дворянина. Дамы, дуэли, осталось только повоевать, – подмигнул ему виконт. – А что вы не поделили, если не секрет?

– Секрет, – выпалил Ричард, – то есть, личное, извините, но я не могу…

– Не можешь – не надо, у меня только один вопрос: где ты откопал секунданта? Прихватил по дороге кого-то с Лаик?

Вот тебе и раз! Что утешает, дуэли проводились всякие – и запрещённые на линии, и без секундантов вообще… Но как он мог позабыть! Хотя что бы это изменило? Ричард настолько одинок в столице, что ему даже некого об этом попросить! Вот зачем нужны родственники, грустно подумал Дикон. От Наля в бою толку маловато, но он бы хоть рядом постоял, а теперь герцог Окделл будет драться один, как перст, глядя на какого-нибудь Заля за плечом у Эстебана!

– Он тоже забыл, – буркнул Ричард, окончательно расстроившись. Боевой дух как ветром сдуло.

– Не «забыл», а «не оговорил», – поправил Марсель, аккуратно складывая салфетку с таким видом, будто у него в руках было целое мироздание. Получилась птичка, довольно симпатичная. – Вот что бывает, когда собираются драться маленькие неопытные дворянчики, Ричард. Я поеду с вами, и не вздумай ныть, лучше я, чем никого.

Ричарду хотелось сказать, что он совершенно не против присутствия виконта, и вообще он его уже не ненавидит, как вначале, но нужных слов и вовремя как-то не нашлось.

– Только одно: теперь тебе придётся рассказать мне, в чём дело.

– Конечно, сударь, – Дикону удалось подавить скорбный вздох. – Эра Августа почему-то обвиняют в… в том, что он, ну, мы, ну, не только со мной, но… с мальчиками, и…

– Святая Октавия, – застонал Марсель, страдальчески уставившись в потолок. – Вот уж это явно не по плану!

– По какому плану?

– Неважно, плана не было… Тьфу на него! – интересно, с кем сейчас мысленно ругается виконт. – Про то, что Штанцлер оказался мужчиной с узковатым кругозором в плане личной жизни, я уже слышал, и поверь, намного раньше тебя. А вот этих подробностей ещё утром не было.

– Это всё Эстебан! Вот я ему и отомщу, за всё!

– Поешь сначала, мститель, – фыркнул Марсель, решительно придвигая ему увесистую порцию ужина. – Пока эта тарелка не опустеет, никаких дуэлей. В моём доме никто не будет драться голодным. Уяснил?

– Уяснил, – пробормотал Дикон. – Но мы дерёмся не в доме, сударь.

– Нашёлся придира, – нежно протянул виконт, – а теперь лопай, только молча. И постарайся махать шпагой так же внимательно, как цепляешься к оговоркам своего невыспавшегося господина.

Ричард только кивнул – рот был занят вкуснейшим мясом, не вкуснейшего у Марселя просто не было. Да и это была не выволочка… Так, завуалированная похвала.

========== 10. ==========

Новостей было две: хорошая и плохая. Хорошая заключалась в том, что Эстебан, «не оговоривший» присутствие секундантов, точно так же схлопотал по ушам за забывчивость и неопытность от своего эра. Плохая же… Лично Ричард был не против того, чтобы на стороне Сабве выступал комендант столицы, но он даже не успел проговорить про себя «Людвиг – Человек Чести», как услышал за плечом шипение Марселя.

– Лучше бы твой Эстебан сопляка какого-нибудь прихватил, – расстроенно бормотал виконт, когда они неспешно подходили к площади – место выбрали не проходное, почти безлюдное, сюда если кто-то посторонний и завернёт – то по чистой случайности. Ричард обиделся на «сопляка», поскольку сам явно был причислен к той же группе, но ответить не успел – сами себя выбравшие секунданты определённо что-то перепутали. Роли, например.

– Добрый вечер, господа, – на Дикона комендант и не посмотрел, неприятно сощуренные глаза глядели прямо на Марселя. – Признаться, я и не надеялся на такое стечение обстоятельств. Сегодня не только молодые люди смогут получить удовлетворение, верно?

– Вам не стоит забывать, дорогой Людвиг, – от сладкой интонации виконта «дорогого Людвига» передёрнуло, – что мы с вами не имеем права решать личные вопросы, пока это не сделают, как вы совершенно верно заметили, молодые люди.

Несмотря на то, что перед боем было немного боязно, Ричарда распирало от любопытства – когда они с Эстебаном решат всё раз и навсегда, то, возможно, выяснят, что же произошло между их покровителями! Хотя, со вздохом подумал Дикон, все уже небось всё знают. А он, как обычно, пропустил мимо ушей. Марсель не зря пеняет ему за невнимательность…

– Позвольте, эр Людвиг… – Надо же, как этот наглец присмирел под присмотром Килеана! – Мы ещё раз оговорим условия с герцогом Окделлом, чтобы избежать новых недопониманий.

– Чтобы избежать новых недопониманий, молодой человек, предоставьте это дело опытным дуэлянтам, – улыбнулся Марсель. Дикон видел его лишь краем глаза, но был рад, что улыбка предназначалась Эстебану. – За вас же скажут ваши шпаги. Людвиг, до первой крови?

– Вынужден с вами согласиться.

Как так?! Не до смерти одного из участников? Больше всего на свете Ричарду хотелось проткнуть сердце врага, но не спорить же сразу с виконтом и комендантом… Эстебан тоже скривился и получил от Людвига взгляд, полный ледяного недовольства.

– Вот и славно, – один Валме умудрялся находить в происходящем что-то весёлое. Или умело делал вид. – Потом мы с вами побеседуем, может, без этого обойдётся. Врача вы тоже захватили?

– На соседней улице ждут наши слуги, оказать первую помощь они способны. Я не думаю, что молодые люди нанесут друг другу серьёзные увечья.

Их оскорбили. Опять. Стоило один раз сглупить с условиями дуэли – и всё, им не дают даже шагу ступить без присмотра! Ричарда это бесило, Эстебана, видимо, тоже. Что ж, это первое и последнее, что их объединяло.

– Тогда по местам, господа. Эстебан, не поддавайтесь на уловки и будьте хладнокровны, – в последний раз напутствовал своего подопечного Килеан. Ричард поёжился, представив, каких размеров перечень указаний получит он сам.

– Герцог Окделл.

– Да, капитан…

– Удачи, – кратко сказал Марсель и отошёл на полшага в тень. Святой Алан! Никогда ещё Дикон не был так благодарен своему господину. За всё и сразу!

На взаимном раздражении, достигшем пика в этот кровавый вечер, они с Эстебаном начали дуэль достойно: Ричард удачно подмечал, куда целится кончик вражеской шпаги, не позволяя себя достать, но и соперник не отставал – его было очень, очень трудно задеть благодаря гибкости и скорости. Увы, быстро приобретённая уверенность в себе так же быстро рухнула наземь, стоило Дикону неловко опуститься на одно колено, не справившись с лихим движением Эстебана. Он тут же подскочил, давая понять, что не ранен и ко всему готов, но как же это вышло унизительно! Теперь эта сволочь решит, что сильнее только Создатель!

Сильнее… Можно подумать, они тут оба мастера клинка. Интересно, а как фехтует Килеан? Лучше об этом не думать, спокойно, не вертись слишком сильно, полшага назад, полшага вправо… Эстебану и вправду неуютно на закатном солнце, получай! Хотел показаться бесстрашным? А не вышло! Но всё же вернёмся к дуэлянтам… Кроме фехтовального зала Лаик и почти вылетевших из памяти уроков капитана Рута, у Ричарда был только опыт, приобретённый в вечерних дуэлях с Валме. Что было у Эстебана, он не знал.

Какое же у него всё-таки высокомерное лицо! В Лаик Ричард не уделял этому столько внимания, хватало своих забот, но всё же… И ведь после того неудачного выпада… Эстебан наверняка думает, что уже победил. Но это не так. Ничего не решено, пока на нагретые солнцем плиты не брызнула кровь.

Нельзя позволять ему считать себя неудачником. И самому считать себя неудачником тоже нельзя! Громадным усилием подавив гнев и жалость к себе одновременно, Дикон сосчитал до четырёх и нашёл то, что искал.

Его учил Марсель, а Марселя учил Ворон.

Как тебе такое, Эстебан?!

Сейчас бы равняться на убийцу отца, нет, нет, не время об этом думать! Алва – лучший фехтовальщик, надо держать в голове только это. Пускай они сами так и не скрестили шпаги… всё впереди, а у сегодняшнего соперника нет и намёка на опыт Ворона! Закатные твари, потом, когда бой закончится, Ричард будет злиться, сильно злиться на самого себя, однако здесь и сейчас мысль о том, что на его стороне не только правда, но и сильнейшие учителя, придавала уверенности, веры в победу. То, что нужно.

Они сделали рывок вперёд одновременно, и кровь наконец-то брызнула! Чья, чья же? Чуть пошатнувшись, Ричард сделал шаг в сторону и с ужасом понял, что его. Рукав стремительно намокал, кажется, плечо… А, к кошкам, не страшно, разве что резкая боль… Но он не мог проиграть, не мог!

– Ничья, – донёсся, словно издалека, ровный голос Килеана. Побледневший Эстебан тоже зажимал пальцами рану. Да! Дикон знал, что достанет его, пусть и ценой собственной царапины! – Расходитесь, господа.

Обидно. И одновременно – радостно… Ничего они не решили, лишь доказали, что могут. Лица Эстебана Ричард не видел, сам боли не чувствовал – только запоздалую волну возбуждения. Хотелось всего и сразу: чтобы похвалили, чтобы указали на ошибки, чтобы руку замотали, в конце концов, но пришлось отодвинуть в сторону ребяческие порывы.

– Я бы на твоём месте пошёл с ним, – Валме кивнул вслед уходящему Эстебану. – Вы уже сегодня не подерётесь, а ваши раны…

– Это ерунда!

– Не перебивай меня, ребёнок, – отчитал виконт. – Люди смотрят. Точнее, Людвиг… Ладно, кровь сам остановишь?

– Конечно! Я умею и…

– И умей молча, грохнешься в обморок – всё пропустишь, – значит, Марсель его не отсылает? Хвала Создателю! Больше всего на свете, решив свои проблемы, Ричарду хотелось посмотреть на чужой поединок. А сомнений в том, что «секунданты» планировали это с самого начала, уже не осталось. Перетягивая плечо чуть выше раны оторванным рукавом, слабенькой пародией на жгут, Дикон прислонился к тёплой стене и замер. Силы постепенно отнимались, чего не скажешь о любопытстве.

Людвиг Килеан-ур-Ломбах отсалютовал шпагой:

– Я рад, что мы правильно друг друга поняли, виконт Валме.

– Разделяю ваши чувства, – вежливо отозвался Марсель, изобразив полупоклон. – Всегда бы так!

***

Ай молодец. Вот умница. Лучше не придумаешь! И ведь можно было не выделываться, так нет, захотелось! Ребёнок в восторге. Чужой ребёнок, возможно, тоже. Зато теперь действительно придётся драться с Килеаном. Тьфу…

Марсель не был уверен, что хочет марать об это руки: если честно, он надеялся, что дети озвереют и кого-нибудь придётся драматично выносить на ручках. Так нет же, справились! Молодцы, конечно, но не в этот раз! Людвиг относился к тому редкому типу людей, которых Марсель Валме действительно был готов убить. По-настоящему, окончательно. Убить насмерть, так сказать. Однажды он так и выразился, когда был сильно пьян: Рокэ с Лионелем рассмеялись, а ещё более пьяный Эмиль заметил, что в этой фразе есть сакральный смысл.

Но не резать же коменданта при впечатлительном Окделле. Он же, тудыть его в Закат, Человек Чести! И вообще, сегодня вечером Марсель убивать не собирался.

– Предлагаю не мелочиться, – Людвиг уже на взводе, явно вспомнил все их ссоры… Руки от гнева дрожат. В карты он проигрывал точно так же.

– Нет, Людвиг. Я не кровожаден, вы, надеюсь, тоже. Условия дуэли наших подопечных распространяются и на нас, – а это правда так работает? Какая разница, фраза вышла красивая. Вон, Ричарду понравилось, значит, сойдёт.

– Не недооценивайте меня, виконт, – нехорошо улыбнулся Килеан, ступая вперёд.

Марселю почти расхотелось его прикончить: поддавшийся эмоциям комендант – добыча слишком лёгкая, чтобы быть честной. Когда они играли в карты… Ладно, в первый раз Валме и сам продул крупную сумму и вообще остался ни с чем, но, Леворукий побери, он сделал это легко и весело. У Людвига же раздувались ноздри ещё до начала поединка. Он умрёт, и умрёт некрасиво. Какой смысл в охоте, если зверя подбили до тебя?

– Но вы со мной согласны? Оруженосцы дрались до первой крови, у нас с вами не должно быть причин менять чужие правила.

– Согласен. Начнём же!

Наконец-то, а то солнце едва не село, устав слушать их дурацкие пререкания. Надо успеть… оцарапать его легонько, и всё, занавес. Жаль драться не всерьёз, но дуэль – дело удовлетворения, чести, мести и прочих возвышенных целей, а не убийство ради убийства.

– Позвольте уточнить, за что именно вы сейчас дерётесь?

– Вы не раз оскорбляли мою честь, – затянул Людвиг, небыстро двигаясь по кругу. Ага, солнце мешает? Ну ничего, скоро его не будет видно. Как и всей площади, честно говоря.

Честь Марсель не оскорблял. Во всяком случае, он такого не помнил. Пару раз честно выиграл в карты, ещё несколько – в шуточной форме слегка оскорбил… Вряд ли комендант вообще это заметил, а если и догадался – решил, что это был Алва, а не человек за его плечом. Конечно, у нас же чуть что – сразу Алва, посмотреть по сторонам – слишком сложно, не говоря уж о варианте «подумать своей головой»!

И, конечно, Марианна. Но благоразумный комендант ни разу её не упомянул, прекрасно зная, что они здесь не одни. Так вот зачем, оказывается, нужны оруженосцы!

Людвиг кружил неплохо, однако всё, что он делал – это кружил. Валме вскоре надоело, да и солнышко-то село, темнеет на глазах, а они всё топчутся, как неловкие кавалеры по стеночке. Нехорошо другое: Килеан завёл сам себя воспоминаниями о картах, ссорах и Марианне, а Марселю действительно стало скучно – так недолго и укол схлопотать! Проигрыш грустной рыбе, не умеющей играть в тонто, в его планы не входил.

Резкий шаг влево; неплохой обзор, Ричард ещё на ногах держится, вот и молодец. Чуть-чуть более плавный – назад, и отвести плечо… Людвиг вообще не следит за своим клинком… А это ещё что такое, цокот копыт? Свидетели им не нужны! И кого сюда могло принести? Дорогу к всеми забытой тесной площади, так себе подходящей для дуэлей (дети и в этом промахнулись, какие молодцы), знали и использовали разве что жители двух соседних улиц.

Сказать бы что-нибудь красивое, впрочем, хватит! На сегодня уже наговорился. Безошибочно угадав, куда сейчас метнётся Людвиг, Марсель позволил себе деланно замешкаться, а потом, почти не меняя позиции, резко выбросил руку вперёд и вбок: третья продырявленная конечность за этот вечер никому не повредит.

Клинок коменданта просвистел в каком-то волоске от плеча Валме.

– Очаровательно, господа. – Всё-таки он! Но откуда? – Красивый закат, романтичная дуэль и море крови. Не хватает только меня.

– Действительно, герцог, – простонал Килеан, – только вас тут и не хватало.

***

Ричард не сразу понял, что произошло, засмотревшись на дуэль. Ворон! Здесь! Сейчас! Откуда он знает?! Не мог же просто ехать мимо! Какой страшный чёрный конь… Отшатнувшись от мориска, как и от его хозяина, Дикон переводил взгляд с Алвы на дуэлянтов. Людвиг с достоинством выпрямился, зажимая рану. Он проиграл, Марсель победил, что надо по этому поводу чувствовать – Ричард пока не решил.

– К сожалению или к счастью, – продолжал говорить Килеан, – мы только что закончили.

– Я заметил, – вежливо улыбнулся Ворон. – Но вы отлично справились: насколько я вижу, ни одного трупа на этих плитах не валяется.

– Я удивлён тем, что вас радует отсутствие трупов, герцог.

– Труп моего офицера или его оруженосца меня бы вряд ли порадовал, дорогой Людвиг. Впрочем, вы в это не поверите, а проверять мы не станем, – Рокэ ещё раз окинул взглядом поле боя, словно оценивая нанесённый ущерб. – Кардинал направил меня на путь истинный, то бишь сюда… Он, видите ли, опасался, что вы решите драться до смерти одного из участников.

– Мы собирались! – не выдержал Ричард. – Мы с Эстебаном Сабве, эр маршал…

– О, юноша, – Алва с ленивым любопытством посмотрел на его окровавленную руку. – Кто выиграл?

– Ничья… эр маршал.

– Я бы попросил! – возмутился Марсель, размашистым жестом вбрасывая шпагу в ножны. – Людвиг, мы с вами всё решили? Позвольте проводить вас до кареты.

– Спасибо за предложение, вы очень любезны, – Килеан зашипел не хуже кошки, которую огрели по спине. И, разумеется, удалился сам… Святой Алан, это было некрасиво! Да, он проиграл, но это не значит, что надо огрызаться на победителя – Валме правильно сделал, что предложил, а Людвиг предложения не принял… Ричард поймал себя на том, что разочаровывается в коменданте, и ужаснулся про себя. Вслух не вышло – не до него сейчас.

– Ну и пожалуйста, – протянул Марсель, глядя ему вслед. – А я так старался.

– Я же тебе говорил, он не оценит. На этой несчастной площади ещё затеваются какие-то убийства?

– Нет, только если кардиналу не было о них видения.

– Он мне не сказал, но, думаю, мы можем уезжать с чистой совестью – у кого таковая имеется. Дайте-ка сюда свою лапу.

Дикон не сразу понял, что последняя фраза обращена к нему: Рокэ обернулся так же быстро, как утратил интерес к покинувшему поле боя Людвигу. Создатель, как непривычно рядом ним стоять! Непривычно и странно…

– Юноша, вы с заходом солнца прекращаете слышать, что вам говорят? Покажите руку.

– Я… – Будь что будет, кому бы ни служил Ричард Окделл – он не свяжет себя долгом перед Вороном. – Я вам не позволю…

Долго упираться не вышло: Дикону прилетел подзатыльник. Крепкий, неожиданный и от Марселя.

– Герцог Окделл, вы не в состоянии ни пререкаться с Первым маршалом, ни замотать руку прилично, – интонацию Валме можно было трактовать как второй подзатыльник. По степени увесистости. Ричард мысленно попросил прощения у отца, зажмурился и протянул руку.

– Вот как ты оруженосцев воспитываешь, – ироничное замечание Алвы донеслось до него издалека, словно бы… А вот не надо было закрывать глаза. Дикону давно хотелось лечь у стеночки и не шевелиться, всё-таки крови потерял достаточно, но не сейчас же! Кажется, Марсель сказал что-то про рукоприкладство и какие-то обстоятельства, а потом ноги подкосились окончательно. Что происходило дальше, Ричард помнил плохо.

========== 11. ==========

– Возможно, вам будет интересно, – сказал слуга, – что началась война.

Ричард ещё толком не проснулся, поэтому у него возникло впечатление, что кто-то когда-то уже говорил ему эти слова, да и голова болела точно так же. Правда, сие ощущение быстро исчезло, когда он окончательно вернулся в реальность и стал вспоминать, что произошло.

Странное дело – двойная дуэль случилась вчера, а кажется, что прошло целое лето. Не может же такого быть.

Слуга, которого Ричард почему-то не узнал, уже ушёл, предоставив его самому себе. Интересно, когда это Валме успел нанять новых, а главное – зачем? Только это несоответствие натолкнуло молодого человека на подозрительную, но весьма навязчивую мысль, что он, в общем-то, не в своей постели.

В голове всё перемешалось, и Дикон в панике подорвался, не обращая внимания на перевязанную руку: как он здесь оказался и где это – «здесь»?! Ещё более важный вопрос: что с ним сделали? После битвы позволительно очнуться на окровавленной земле среди трупов своих поверженных врагов, а не в комнате с чёрно-синей отделкой…

Минуточку.

Виконт Валме вошёл без стука в самый подходящий момент – когда Ричард осознавал.

– Доброе… – протянул его покровитель и остановил взгляд на растерянном и перепуганном лице. – Окделл, нет!

– Прошу прощения, – пробормотал Дикон, – но что я должен был подумать?!

– Ничего предосудительного, испорченный ты ребёнок, – простонал Марсель, картинно закатывая глаза. – Всё, что можно и нельзя, с тобой уже наверняка проделала Марианна – и я об этом, конечно, знать не знаю. Обрати внимание, тебя даже никто не раздел! Уж не думаешь ли ты, что два коварных соблазнителя потрудились бы стягивать с тебя сапоги?

– Нет, но…

– И правильно, что нет. Нам лениво, – оповестил его Валме и широким жестом дёрнул за край шторы соответствующей расцветки. – По словам лекаря, ты не умираешь, так что соизволь привести в порядок свой внешний вид. Душевное состояние, по возможности, тоже.

– Война! – невпопад воскликнул Ричард, последовав совету своего господина и начав соображать. – Он сказал, ну…

– Хуан. Без «ну».

– Хуан, без ну, – послушно повторил Дикон. – То есть, без «без ну». Простите… Какая война?!

– Всамделишная, – поиздевался Марсель. – Стреляют, наверное. Очень не люблю говорить людям такую ересь, но, поверь мне, сейчас следует помолчать и делать то, что тебе говорят, потому что времени нет. Между прочим, – всплеснул руками виконт, вероятно, напрочь забыв, что он сам только что сказал «помолчать», – я обратил внимание, что некоторые дворяне, да простит им Создатель или Леворукий – кто ближе окажется, завели моду увиливать от военных обязанностей. Представляешь, каковы трусы? Нет, пару лет назад я бы их понял, поддержал и даже возглавил, но обстановка такова… Подъём, молодой человек, подъём, ждать нас никто не будет… Я это к чему, – действительно, интересно послушать. Ричард на ходу попытался причесаться незамотанной рукой, поскольку они уже выскочили из незнакомой комнаты в незнакомый коридор. – С одной стороны, ты у нас раненый и имеешь право остаться в городе. С другой – не так уж сильно раненый и по всем возможным правилам должен болтаться при моей особе.

– А вы где будете, сударь?

– А я без отговорок буду болтаться при особе, но при другой. Должность не позволяет, понимаешь ли, чтобы маршал там, а я тут, – доходчиво объяснил Валме. – Только сейчас он на Совете Меча, хотя в этом я уже не уверен. Может быть где угодно… Приветствую, Кончита, свет моих очей… Соберано не возвращался?

– Возвращался, дор Марсело, – охотно сообщила служанка.

– Тогда почему я его не вижу?

– Потому что сразу после этого он снова ушёл, но об этом вы не спрашивали.

– Вот умница, – восхищённо сказал Марсель, глядя вслед кэналлийке. – Тогда, Ричард, у тебя есть время подумать. С лекарем я уже поговорил, он уверяет, что твоей царапине не повредит даже поездка в седле – это радует, хотя говорит не в пользу шпаги Эстебана…

Подумать? Неужели ему предоставили шанс выбирать, поедет ли он на войну или нет? Дикон уже знал, что так делается, да и господин сказал чистую правду – многие отлынивают, как могут… Но, во-первых, Окделл не может быть трусом. Во-вторых – рана и впрямь пустяковая. И чем он займётся в столице? Не поедет же, в самом деле, в Надор! От одной мысли об этом Ричарда передёрнуло. Семья семьёй, но пересказывать матушке столичные события было свыше его сил.

Казалось бы, выбор очевиден, он и не должен был становиться выбором. Однако память услужливо подбрасывала не самые приятные картинки, напоминавшие ему что о вчерашнем вечере, что о войнах в целом.

Ворон, например.

– А почему вы не на совете? – попытался оттянуть неизбежное Ричард.

– Решили, что я дурной советчик. Не отвлекайся, думай, – Валме уже стоял напротив чёрной узорчатой двери, которая почему-то не очень понравилась Дикону. Сейчас постучит… Как пить дать, за дверью – кабинет Алвы… Ричард постарался выкинуть из головы всё лишнее и понять, почему он вообще позволил себе подумать об отступлении.

Возможность самостоятельного выбора окончательно сбила его с толку, и это было неприятно осознавать. Нет больше в столице эра Августа, который подскажет, поможет, а то и прямо велит – езжай или не езжай, я всё решу за тебя. Дикона запоздало напугала эта невидимая, но цепкая зависимость от кансилльера, но поздно пришпоривать коня, когда тот уже ускакал.

У него теперь другие советчики – в конце-то концов, Ричард служит своему господину. А господин предлагает «подумать»!

Когда Валме постучал три раза, оруженосец едва не умер на месте, но ничего не произошло, а после бесцеремонного дёрганья дверной ручки выяснилось, что кабинет всё-таки заперт.

– Уф, – очень-очень тихо выдохнул Ричард. Нельзя показывать, что он испугался перспективы говорить с Вороном.

– Согласен, – отозвался Марсель. Очень-очень тихо не вышло. – Запасной план – идём на конюшню, ты седлаешь коня и спокойненько ждёшь меня дома, читаешь книжки и лечишь лапу, а заодно решаешь со своим боевым крещением. Шляпа при тебе, шпагу держи…

– Спасибо, сударь, – Дикон неловко перехватил своё оружие свободной рукой. Раненая конечность побаливала лишь слегка, и это было замечательно, хотя и немного обидно – лучше бы Эстебан вообще промахнулся! – Вы будете здесь?

– Я буду там, куда меня позовёт, гм, долг перед Талигом, – объяснил Валме, покосившись на особняк, когда они уже выехали за ворота. – Пока я никому не нужен, проедусь с тобой, потому что подобие ответственности не позволяет… Леворукий!

Ричард и сам чуть не заорал, потому что прямо перед ними мелькнула крупная чёрная тень, оказавшаяся мориском Рокэ Алвы. Видимо, всадника тоже не ждали, потому что закрывавшие ворота слуги спешно бросились обратно.

– …ждите Савиньяка, – маршал невозмутимо отдавал приказания окружавшим его адъютантам, не обращая внимания на поднявшуюся вокруг него суету. Половина спутников в мундирах двинулась в сторону особняка. – Мы с вами возвращаемся в лагерь, господа. Хуан, меня не будет до завтра, никого не пускать, кроме означенного Савиньяка.

– Какого именно, соберано? – уточнил слуга, невесть откуда возникший в этой толпе, Дикон даже заметить не успел.

– Любого. И чтобы никаких высокопреосвященств в моём доме, но это ты и так знаешь.

– Разрешите перебить, – вмешался Марсель, похлопывая по шее своего коня, тоже порядком озадаченного происходящим.

– Едешь со мной, – велел Алва, даже не обернувшись – он и его спутники уже направлялись вниз по улице.

– Ребёнок, домой, – распорядился виконт прежде, чем Ричард успел открыть рот и предложить свои услуги хоть кому-нибудь из присутствующих. Не шибко расстроившись, Дикон посмотрел вслед уезжающим и со вздохом тронул поводья. Слишком много всего на его бедную голову. Может, Марсель иногда и недооценивает его зря, но сейчас это пришлось весьма кстати.

***

Неделя прошла в суете, но не для Ричарда Окделла. Приглашённый лекарь оказался крайне настырным и велел носиться с жалкой царапиной, как со смертельной раной, из-за чего Дикон не мог даже во двор выглянуть без разрешения, но в условиях домашней библиотеки его это не сильно расстраивало. Что было действительно обидно – невозможность принимать участие в предвоенной суете. Он одновременно хотел и не хотел этого, но, опять же, посоветоваться было решительно не с кем: единственным во всех смыслах близким человеком оказался Марсель, когда, конечно, был дома.

Его господин возвращался поздно вечером, а иногда – рано утром, с сожалением отмахивался от обильного обеда и ложился спать, чтобы потом снова куда-то умчаться. Ричард был потрясён, когда понял, что виконту это даже нравится: тот сам так сказал, когда они случайно столкнулись на лестнице где-то в пятом часу пополудни. Кто бы поверил, что наследнику Валмонов по душе военная беготня… Но Марсель действительно почти не вылезал из мундира, а на все вопросы отвечал, что мотается по столице по приказу Алвы.

И Дикон окончательно заболел идеей вырасти и стать офицером при каком-нибудь маршале, но для начала надо было отслужить, а ещё – да, как он мог забыть, сначала надо пройти хотя бы эту войну, Святой Алан, он же до сих пор не сказал ни «да», ни «нет». У Ричарда появилось подозрение, что с его мнением на самом деле никто считаться не собирается, а вся эта головоломка затеяна с одной целью – принять решение.

Слишком запутанно и не очень убедительно, но весьма похоже на виконта Валме в полюбившемся ему менторском амплуа.

К концу шестого дня невольного затворничества Дикон прочитал всё, что смог найти о бириссцах, Кагете и её казарах с казаронами, Варасте и её отношениях с Талигом, освежил в памяти условия Золотого Договора – в общем, постарался быть подкованным во всех коварных вопросах, которые ему могли задать. И, естественно, оказался не готов к тому, который в итоге получил.

– Сударь, – Дикон крикнул с лестницы, но, видимо, слишком тихо, – капитан! Разрешите…

– Слушаю, – Марсель с любопытством взглянул на оруженосца, расстёгивая мундир и отдавая его поджидавшему слуге.

– Я поеду с вами, если, разумеется, моё решение на что-то влияет, – хвала Создателю, ни разу не запнулся.

– Молодец, соображаешь, – обрадовался «строгий ментор» и хлопнул его по плечу, – ты бы и так никуда не делся, но надо же иногда своей головой думать… Не принимай близко к сердцу, я всё ещё под впечатлением от баек господина кансилльера. Значит, воевать готов?

– Готов, сударь.

– Ну-ну, – неожиданно вздохнул Валме, видимо, уловив в его лице что-то не то. – И что у нас не так? Алва, что ли?

Дикон поперхнулся воздухом. Он-то думал, что выглядит спокойно и невозмутимо.

– Просто к сведению – у тебя все жизненные впечатления большими буквами написаны на лбу, – вежливо сказал Марсель, и Ричарду вспомнились старые добрые времена, когда он ненавидел своего господина. – Значит, возобновляем воспитательный процесс. Думаю, про строгую военную иерархию ты прекрасно знаешь из книжек, просто поверь – на вышестоящих опытных военных лучше не взбрыкивать. Когда я говорю «лучше не», я имею в виду «иначе расстрел». Это понятно, молодой человек?

– Понятно, сударь…

– Я понимаю, что он тебя бесит, но с некоторых людей лучше не беситься, если хочешь ещё немного пожить. Если тебя беспокоит что-то, кроме гибели отца, советую проглотить и помалкивать. Первый маршал не церемонится не только с врагами, но и с ненадёжными союзниками, и это даже ценнее, – тут со стороны входной двери донёсся шум, послышались шаги камердинера, и Марсель скорчил страдальческую гримасу. – Ну и за какими кошками я снял мундир?.. Короче, ты меня понял. Понял же?

И что ему сказать? То, что «гибель отца» – это вероломное, бесчестное убийство, и Дикон не собирается служить убийце… тьфу, сколько раз он это говорил – и всё как в пустоту. Кажется, придётся и впрямь набраться смелости и вызвать Алву на дуэль, иначе это никогда, никогда не закончится.

Ричард и не надеялся, что до этого не дойдёт, и уж тем более не представлял, что на следующий вечер Ворон обратится к нему сам.

Наверняка в этом замешан Валме, потому что просто так Алве до него дела не было ни разу…

– Герцог Окделл, я к вам обращаюсь, – прохладно заметил Рокэ, и Ричард вздрогнул. Он стоял в углу маршальского кабинета с чужими оруженосцами и парочкой посыльных и, в общем-то, ждал, когда на них обратят внимание, но явно не таким способом. – Остальные могут быть свободны.