Текст книги "Выпускной (СИ)"
Автор книги: Katsurini
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)
– Я так думаю.
Хотелось спросить, обращалась ли она в полицию. Но мужчина успел себя одёрнуть. Сама расскажет, как будет готова.
Оля прильнула к нему всем телом, положив голову на плечо и просто смотрела на мерцающую разноцветными огоньками воду. Она уже полностью успокоилась. Он не все чувства обозначил, забыл про страх. Но начинать бередить раны не стоило. Они к этому вернутся, обязательно.
Девушка взглянула на часы.
– Уже поздно, проводи меня, пожалуйста, домой.
Леонид встал, подал девушке руку, притянул в объятия, и, не выпуская из них полностью, повёл в сторону её дома.
По дороге он показал квартиру своих родителей, со светящимися окнами, удивившись про себя, что в его комнате горит свет. А ещё дал свой московский адрес, на всякий случай. Оля записала все данные в телефон, про себя повторила несколько раз, чтобы запомнить. А то телефоны не надёжны. Сегодня он есть, а завтра его могут украсть. На прощание они ещё целовались, стоя под дверью в переднюю Олиной квартиры.
– До завтра, милая, – последнее слово он прошептал, но она услышала и улыбнулась.
– До свидания, Леонид Семёнович, – её глаза излучали свет и на сердце у него защемило. В её устах имя отчество звучало очень нежно и по-особому. Он разорвал объятия, скользя по рукам, до последнего не выпуская, сохраняя прикосновение. Спустился на ступеньку задом, провожая девушку взглядом, пока она открывала ключами дверь. Услышал, как замок щёлкнул, когда она вошла, и только потом развернулся и пошёл вниз.
Но домой он не пошёл, а отправился к своему школьному тренеру по карате. Вот сейчас нужно было не только слить не растраченную энергию, но и подновить навыки схватки, не пользуясь зрением. Он должен научиться защищать не только себя.
Времени уже было около полуночи. Учитель по-прежнему жил в частном доме, свет горел, поэтому Леонид нажал кнопку звонка на калитке. Раздался лай. Через пару минут молодой человек встретился взглядом со своим учителем, тот был в одних трусах и, если и удивился, виду не подал.
И Лёня вошёл после приглашения. А вернулся домой лишь под утро, в потной одежде и пошёл сразу в душ.
После этого его встретила заплаканная мама. А что она должна думать, если сын не пришёл домой ночевать, а потом сразу полез в душ? На него напали, и он, не желая её огорчать, пытался смыть следы крови.
– Мама, прекрати, я уже не ребёнок. И со мной всё в порядке.
– Куда ты вляпался, сынок?
– Никуда, – а про себя добавил: "Пока никуда".
– Я переживаю.
– Не стоит. Ты не думаешь, что у меня может быть личная жизнь?
– По бабам шляешься? – голос мамы стал противным, уже осуждающим.
– Тебе какая разница? Это моя жизнь!
– Я волнуюсь.
– Поэтому ты мне подсовываешь девиц своих знакомых? Мне хватило твоего сватовства с детства. Ты не думаешь, почему у меня среди друзей не осталось девушек? Так вот, потому что ты нас сватала, а меня потом дразнили "жених и невеста".
– Тебе уже скоро тридцать, а ты до сих пор не женился! – она явно преувеличивала его возраст.
– Мама! Прекрати! Я тебя безмерно уважаю, но в личной жизни не потерплю вмешательства. Женюсь тогда, когда посчитаю нужным и на той девушке, кого сам выберу. Тебе ясно?
Мать осела и попыталась сыграть на его сыновьих чувствах, выжав слезу. Но он не купился, развернулся и пошёл спать. О, как он был благодарен высшим силам за сегодняшний день.
Как учёный, в Бога он не верил, но в какой-то высший разум, почему бы и нет. Вселенная бесконечна. Как внутри нашего организма есть клеточки, внутри которых есть ядро, да и все мы состоим из молекул, внутри которых есть своя серединка и есть электроны, вращающиеся словно планеты вокруг солнца, так и вселенная состоит из своих клеточек-систем, которые вкладываются друг в дружку как матрёшки. И если у организма есть мозг, который всем управляет, значит, и в нашей системе мы воле кого-то подчиняемся. И если обратимся с просьбой, то нас обязательно услышат. Ведь когда орган какой-то сигнализирует нам болью, мы ведь принимаем меры осознанно, посещая врача. Поэтому взаимодействие однозначно есть.
Но ведь почему-то мы притягиваемся друг к другу, судьба ли, или обычная химия, но любовь – понятие до сих пор не объяснимое, как и разум до сего дня мы не постигли и не научились использовать его полностью.
На следующий день он вновь встретился с Олей, но уже вечером, когда они уезжали вместе в Москву. Леонид так ни разу и не вспомнил о своём компьютере, разве что когда его забирал с собою. А свободное время посвятил общению с родителями и тренеру.
*****
Оля же, вернувшись домой, забралась в душ и плакала там, чтобы никто не видел. Женька сказала, что не придёт Гришка на встречу... Ну-ну!
Ненависти к парню она не испытывала. Всё перегорело за эти годы. Остался лишь страх. Только бы не узнал, только бы не заметил!
И если они столкнулись ночью, когда она целовалась, короткими волосами прикрывая своё лицо, и он её не узнал, то не факт, что этого днём не произойдёт. Как бы вообще не караулил её возле дома. Поэтому девушка взяла у мамы электронную читалку, залила туда книжку и сидела в ней, прерываясь на общение с родственниками. И из дому ни на шаг. Пару раз она созванивалась с Леонидом, он спрашивал о её самочувствии и хочет ли Оля погулять. Но она отказывалась. Договорились, что вечером, как поедет в Москву, он зайдёт за нею.
Оля не подходила к окнам и вздрагивала каждый раз, как звонили в дверь. Бабушка забеспокоилась.
– Ты чего?
– Я Гришку видела.
– Что у тебя с ним? – бабушка насторожилась и взглянула на меня вовсе не ласково.
– Н-ничего.
– Он приходил тут, пороги обивал после выпускного.
Девушку затрясло ещё больше.
– Приносил цветы.
– Бабушка, я тут не живу. Ты поняла? И никаких номеров телефонов, адресов, и даже где учусь никому не говори. Ясно?
– Да, конечно. Я никому ничего не рассказываю, – бабушка заметила девушкин страх.
– Он приставал ко мне, недвусмысленно. Поэтому, всеми святыми прошу, никому ничего про меня не рассказывай и никому не давай номер телефона. Ни классной нашей, никому.
– Конечно, Оленька, конечно! – бабушка обняла внучку, очень переживая за неё. Каков козёл этот Гришка. Мало ему было над её кровиночкой издеваться, обижать, он ещё и пытался влезть к ней под юбку. В душе бабушка материлась, хотя вслух не могла даже произнести такие слова.
– И родителям это передай.
– Хорошо, Оленька, как скажешь. Я рада, что у тебя есть парень. Пусть и учитель.
– Он не учитель бабушка, он преподаватель.
– А есть разница?
– Да, он в университете читает лекции да экзамены принимает.
– Ну, не думаю, что зарплаты там больше, чем в школе.
– Я его люблю, бабушка. Разве остальное важно? Весь с милым и в шалаше рай.
– Милая, скажи, ты предохраняешься? – бабушка посчитала этот вопрос куда важней счастья.
Оля глядела на бабушку ошарашенно. И так большие глаза девушки стали ещё больше.
– Бабушка, ты какие сериалы смотришь?
– Современные деточка, современные. Тебе ведь доучиться надо.
– Я и доучилась. Через неделю у меня выпускной. Вручение дипломов.
– А как же...
– Аспирантура? Ну, это в университете буду ещё два года учиться на магистра да работать там же. Это чтобы преподавателем быть или научной деятельностью заниматься.
Бабушка отстранилась и заглянула внучке в глаза. Никогда внучка не мечтала быть учителем. А кем мечтала? Когда-то даже балериной, но не смогла даже танцами заниматься. Потом швеёй, как мама. Но та поведала, как однажды потеряла косу, затянув её в станок, и чуть весь скальп не потеряла, хорошо, успели сотрудники остановить станок вовремя. С тех пор мама носила лишь короткие волосы. Папа был ветеринаром на заводе животноводства. И это в своё время выручало сильно, ведь и зарплату платили, да и мясом могли выплатить – тоже голодать не будешь. Но девушка в медицину точно не хотела идти, ведь от одного вида крови её мутило. Хотя руки у неё были очень нежные и больных лечить – самое то. Оля с детства помогала папе, бинтовала кукол, мишек и других зверушек, которых шила ей мама. Да и с животными она ладила, когда отец возил её на работу. С лошадьми, например. Но не пошла и в этом направлении. Но Оля пошла в итоге учиться в технический ВУЗ, стала поступать на точные науки. Ей всегда нравилось решать задачки. И преподавать она не хотела, а вот научной деятельностью заниматься – почему бы и нет.
– Уж не из-за своего Леонида ты туда пошла?
Оля опустила взгляд. Да, из-за него. Но после того, как Леонид задал этот вопрос, она много думала и понимала, что это действительно то, что она бы хотела. Рассчитывать что-то, пытаясь познать тайны мироздания. Когда она погружалась в математику, она не реагировала на внешний мир. Она понимала, что это плохо, ведь когда-то она заведёт семью, и придётся отдаваться без остатка любимым людям, а не науке, ведь разрываться она не сможет. Но девушка была хорошей хозяйкой, если только вот не увлекалась вычислениями. Тогда она могла сутками не есть, не пить, и никуда не отвлекаться, пока не решит поставленную задачу.
Леонид же разделял её увлечения наукой, не даром, на уроке, когда она задавала наводящие вопросы, для него существовали лишь цифры, символы и ОНА. Тяга к познанию у обоих была безгранична.
– Понятно всё с тобою, – прервала размышления бабушка. Ну да ладно, умнее будешь. Но про предохранение не забывай. Да и все эти штучки защищают от болезней. Мало ли, студенток там много ходит...
Старушка с выцветшими голубыми глазами намекала на сдачу предметов через постель.
– Бабушка! – одёрнула девушка её. – Резинка не защищает от болезней, нисколечко. Вирусы – они маленькие, меньше дырочек на "этой штучке". Разве что от беременности и то, не сто процентов.
На этом разговор Оля повернула в другое русло. Довольно!
Родители разъезжали по делам, всё же в выходные надо и по магазинам съездить и много куда ещё. Зато бабушка пообщается с внучкой, а то та редко приезжает.
*****
Когда вечером Леонид зашёл домой, принял душ после тренировки, поужинал и собрался уезжать, мама хотела проводить его. Но любимый сыночек отказался. Мама нахмурила брови, но ничего не сказала. Зато прилипла к окну.
Он был занят оценкой опасности, ожидая её на каждом углу и на окна совсем не смотрел. Бдительность ведь не помешает.
Женщина видела, как сын пошёл совсем в другую сторону от железнодорожной станции и стала ждать. По-любому пройдёт мимо, если поедет в Москву. Или он обманул её и уже потерял работу и живёт где-то тут? Почему тогда она его не видит в городе?
Сердце матери беспокойно стучало, перед глазами всплывали очень мрачные картины, что сын живёт в бомжовой квартире, питается одной быстрорасворимой лапшой. А ещё она помнила, как однажды муж стал учить его кататься на мотоцикле, ему тогда лет семь было.
И ей позвонили на работу из больницы. Что сын в больнице. Она потом узнала, что на перекрёстке какой-то выродок выехал на красный свет и подрезал мотоцикл, на котором ехал отец с сыном. Отцу хоть бы хны, а сын тогда провалялся месяц в больнице. Тогда она и запретила ему возить сыновей на личном транспорте. Только общественным перемещаться. Она понимала, что каскадёрство – это жизнь отца, он этим жил и дышал, и запретить этого не могла, хотя каждый раз вздрагивала, если ей звонил кто-то с киностудии. Отцу везло. И в тот раз повезло её Лёнечке. А следующего раза может просто не быть. Она не знала, что потом спустя одиннадцать лет, когда Леониду уже было восемнадцать, он долго упрашивал отца научить его экстремальному вождению, и тот нарушил запрет жены. Но она волновалась за его жизнь. Поэтому и носилась с ним больше, чем над Максимом.
Леонида не было с час, и женщина уже собиралась уйти от окна, когда в толпе заметила знакомую серую льняную рубашку.
Мужчина шёл рядом с девушкой, облачённой в джинсы. И как ей не жарко? Девушка была в свободной белой блузке. Тёмно-русые волосы рассыпались по плечам. И женщина вздохнула в очередной раз. Жарко ведь. Уж лучше длинные волосы, собранные в хвост, чем так.
Но сын не гей, уж точно. Мама облегчённо улыбнулась. А то столько лет уже ему, а она до сих пор не видела его с девушкой. Понятно, что сердечко родительницы не на месте.
Парочка разговаривала, спеша в сторону станции. Местная девушка? Почему же сын не представил? Ну да ладно, ещё не вечер! Мама отошла от окна и пошла мужу докладывать радостную весть, напевая себе под нос.
*****
Когда же ребята попали после встречи выпускников домой, как они ругались! Мат был трёхэтажным и изощрённым.
– Пойдём в клуб, снимем напряжением, – предложил Петька.
Но у Гришки болела нога, это было плохо. Может, конечно, и растяжение, но слабо верилось. Связки порвал? На перелом было не похоже.
Хорошо, что работа у него надомная. Работал парень по блату, ему подыскивали заказчика, передавали пожелания, и он рисовал.
Если нужна была модель, либо давали наводку на определённое лицо, либо Григорий сам находил. Часто это были клубы. Он наблюдал, подыскивая нужное. Стрептизёрши подходили как нельзя кстати. Они были в движении, стоило лишь присмотреться и найти ту самую. Оголялись без вопросов, главное плати. Ну а после можно было и развлечься.
Так что рисовать он мог дома, а вот подыскать нужную девицу...
Нога напомнила о себе. Парень скривился от боли. Показаться бы врачу.
Петька, получив отказ друга, отправился развлекаться сам, а Рыжик вызвал такси. По дороге он размышлял о жизни.
Всё же он неудачник. Родители были интеллигенты, знаменитые архитекторы. Вот только сыном заниматься им было некогда. Школа, уроки, прогулка. Поначалу мальчик учился неплохо. Но родители не хвалили, даже наоборот, ругали, почему не пятёрки! Слишком завышенные требования и попрекания, что вот я никогда не получал плохих оценок!
Да и родителей никогда не было дома, в лучшем случае на выходной заглянут в дневник и всё.
Потом мальчик сцепился с одним одноклассником. Родителей вызвали в школу. Сыну устроили выволочку, наказали, обратили на него внимание. Всё, было пристойно, без физического насилия. Но ребёнок понял, как можно получить внимание, пусть и негативное. И он своего добивался. Родители отпрашивались с работы, бежали в школу к директору.
Его бы исключили давно, но у родителей были связи и деньги. Надо окна новые вставить, да-да, конечно, подновить класс – не вопрос. Спортивный комплекс – как скажете.
Во время наказаний сына заставляли учиться. Он строил из себя дурака, ничего не понимающего и отец или мать с ним занимались, пытаясь объяснить элементарные вещи. Не долго, час-два, от силы. Но мальчик ликовал! И вновь учился на двойки и устраивал драки.
Постепенно родители плюнули на сына, не видя плодов своего труда, и предоставили его улице. Не можешь учиться, ну и не надо. Карманные деньги не получишь и вылетишь из школы – скатертью дорога. Девять классов окончил, образование какое-то получил, можешь веником махать.
Тогда мальчик первые задумался над своим будущем. Он попал в плохую компанию и пока его не сунули в оборот, успел отмазаться. Тогда он и пошёл в десятый-одиннадцатый класс. Драки прекратились. Вот только в привычку вошло сливать недовольство в издевательстве над сверстниками. И тогда он нашёл себе жертв. Да издевался так над ними, что они не жаловались. Он не калечил, но детям было стыдно признаться родителям.
А в свободное время он учился рисовать, родители одобрили выбор сына и наняли лучших учителей. Гришка ходил даже в библиотеку за книжками, изучение которых требовалось при домашнем задании от репетиторов. Школа у них была одной из самых хороших, как и школьная библиотека. И там можно было найти то, что только в городской библиотеке сыскать возможно.
А когда его там застукала Ольга, он к ней стал уже откровенно клеиться. Просто чтобы она не заподозрила в нём зубрилу. Она пулей оттуда вылетела, и он спокойно спрятал книгу, которую успел взять. Вначале это был отвлекающий момент, потом приставание переросло в игру, но потом... Всё же физическое развитие не стояло на месте и мальчик становился мужчиной.
Но к своим девчатам он не лез, а вот Ольга – она вызывала желание и первая влюблённость эхом отозвалась в душе. Девушка его боялась, и это сильнее возбуждало.
На переменках она исчезала, а на уроке не попристаёшь.
В тот день у них была география, а следом классный час, который перенесли в кабинет географии. Класс не перебегал, и на переменке большинство вышли в коридор, а Ольга осталась читать учебник.
Он отправил Петьку присмотреть за ребятами и в кабинет никого не пускать.
Девушка увидела Гришку, побледнела, встала со своего места. Он можно сказать, прыжком оказался рядом и повалил её на парту. Если бы его спросили, о чём он думал, когда это делал, он бы не ответил точно. Наверное, о ней. Смотреть глаза в глаза, и хотеть большего, например, прикоснуться к ней.
– Уйди, – она попыталась вырваться, но он был сильнее. Хотелось усмирить её? Вполне может быть. Рука несмело заскользила по бедру вверх, задирая юбку.
Она забилась, а потом обмякла, всё так же не сводя с него взгляда изумрудных глаз.
– Хорошая девочка, – сказал он нежно, как ему показалось. Гришка уже подумывал отпустить её, всё же не подходящее место для развлечений такого рода.
Подвоха он не ожидал.
Удар чем-то пришёлся не вовремя, вызывая резкую боль, чуть-чуть не дойдя до глаза.
– Ах ты!.. – парень от неожиданности отступил, а девушка села на свой стул, одёрнула юбку. Но договорить он не успел, прозвенел звонок.
– Что здесь происходит?! – раздался голос учительницы.
Парень отскочил от одноклассницы, а она по-прежнему сжимала в руках учительскую линейку.
Учительница видела ненависть во взгляде перепуганной отличницы, рану на щеке Гришки, и приняла меры. Она отвела двоечника к директору. Тот решил пригласить и Олю на допрос, но девочка сбежала. Родителей вызывать не стали, потому что показания никто не дал. Но директор предупредил, что ещё раз он к девушке приблизится и если кто-то из учителей увидит его ближе двух метров от Удальцовой Ольги, то ему светит колония и никакие родители не спасут. А может уже и настоящая тюрьма.
Он тогда задумался серьёзно и решил не рисковать. Но девушка испарялась сразу же со звонком. Так что тема исчерпала сама себя. Иногда он наблюдал за ней на уроке да и только. Порывался извиниться, да рисковать не хотел.
А потом, на выпускном, увидев её во всей красе, у него сорвало крышу. И вот он перебросил на Петьку роль мстителя за него, и тот начал пугать девушку. Гришка подыграл, а потом остановиться было сложно.
Чем всё закончилось, было уже известно. И он хотел извиниться. Но после слов Женьки, Гришка подумывал, что, возможно, староста была права, их могли заманить и попытаться убить намеренно. Всё же девушка была умна, и он всегда восхищался её находчивостью и сообразительностью. Если это правда, то хоть он и заслужил, но и к Ольге уже никакого уважения не испытывал. Он просто хотел знать. Попросить прощение и услышать её извинения. Женька была права, он сам виноват. Но если Ольга такая гадина... он хотел отомстить. Пока не знал, как, но всегда найдётся человек, кто ей дорог.
Если бы кто объяснил, что нельзя добиться девушки издевательствами, что надо сдерживаться. На карате чему-то такому учили – не рубить с плеча, смирять жажду мщения, избегать насилия. Но ему были важны приёмы, остальное – пустяки. Он, хоть и сдавал знание клятвы на экзамене, но больше о ней не вспоминал. Его все боялись, и он к этому привык. Видеть в глазах жертвы страх – это приносило удовольствие.
Парень тронул шрам на своей щеке. Напоминание об Ольге. Она тогда чуточку не достала до глаза. Григорий тогда никому не сказал, откуда шрам. Подрался и всё. Шрам оказался глубоким, даже не смотря на то, что нанесла Ольга его линейкой.
А её глаза в тот момент – бесстрашные, огромные. Такие красивые. Он часто её рисовал, но так и не мог передать тот взгляд. Комкал лист бумаги, рисовал снова и снова. Эти глаза преследовали его, но передать бумаге их не получалось, словно ускользали, превращались в кучу воды, утекающей сквозь пальцы, стоило взять в руки карандаш.
– Мы приехали. С вас ... – сказал водитель такси. Его привезли в больницу, в травмпункт. Григорий расплатился и, хромая, вышел.
Связки на ноге он таки порвал. Это было плохо, но не смертельно. Вот только нагрузки ему на ногу советовали исключить. Ему повезло, что не пострадала правая рука, ведь тогда он не смог бы рисовать. А пока он ещё в состоянии зарабатывать. Справится.
Обратно он ехал вновь на такси, заехав по дороге в медтехнику и купив костыли. Неплохо бы подойти в поликлинику в кабинет лечебной физической культуры – ЛФК. Но будет видно завтра, как он будет себя чувствовать, а сейчас домой – спать.
*****
Темноволосый парень с короткой стильной стрижкой среднего роста, с красивыми чертами лица, чуть раздвоенным подбородком, высокими скулами, прямым носом и карими глазами выскользнул из дому. Вначале он собирался в клуб, чтобы снять апатию после дозы адреналина. Но ничего не хотелось. Он чувствовал себя уставшим. Правда, выйдя на свежий воздух, ему стало чуть лучше, к ночи хорошо так посвежело, небо заволокло тучами, собирался дождик. Он решил, что хочет просто побыть в одиночестве и подумать. Забрался на дерево во дворе, которое облазили дети вдоль и поперёк, чтобы в случае дождя можно было быстро пойти домой. Пётр, скрытый листвой, в относительной тишине, думал о прошлом. Очередная драка натолкнула его на мысль, что он как-то неправильно проживает свою жизнь. И он пытался вспомнить, где повернул не туда, и как начать всё сначала.
Сколько себя помнил, он всегда был тенью Григория. В какой-то мере ему нравилось с ним быть, и он понимал, что такой дружбы больше не предвидится. Верные друзья попадаются раз на всю жизнь. Они многое прошли вместе.
Познакомились ребята в первом классе, когда сцепились из-за чего-то, о причине стычки он уже забыл. Вызвали их родителей, мальчишки получили нагоняй и глядели волком друг на друга. Гришка норовил обидеть одноклассника в стенах школы. А потом раз встретились на улице. Чужие мальчишки обижали Петьку, а Гришка, увидев однокашку в беде, не отвернулся.
– Готов дать им отпор? – спросил Рыжик, широко расставив ноги и приготовив кулаки.
Мальчик согласно кивнул и приготовился защищаться. Победа была не в их пользу, но они, пусть и побитые, удирали довольные. Родители, увидев двух избитых, но улыбающихся ребят, ругать их не стали. А чтобы больше не попадали в такие переделки, обоих мальчиков отдали на карате.
Так и завязалась дружба.
Они всегда прикрывали спину друг друга.
Вот только у Гришки, помимо тренировок, не было интересов, разве что рисование, а юного Петьку отдали в музыкальную школу, отметив его идеальный слух.
Однажды родители сдали много макулатуры и получили книги, что в то время достать было проблематично. Не сами книги трудно было купить, а именно интересные, от которых невозможно оторваться. Это было накануне его дня рождения. А на праздник он получил от родственников подарок – красивая книжка с картинками "Энциклопедия по истории".
Он так увлёкся, что не заметил приближения утра.
Попадись мальчику приключения или детективы, возможно, он стал бы интересоваться другим, но выбора ему не предоставили.
Приключениями жизнь была обеспечена благодаря другу.
Но в какой-то миг мальчику стало не хватать чего-то ещё. Он знакомился с девочками, ходил с ними на свидания. Так он впервые узнал, каково это – быть с девочкой. Опыт был неудачный, но Петька стал подтрунивать над Гришкой. Вот, мол, а я уже не девственник, а ты? Гришка ходил сердитый, а потом пытался наверстать упущенное. Вот только хоть и хвалился потом, да ему было просто не интересно. Он кадрил девчат, но не было блеска в глазах, не было желания. Только, чтобы друг не обошёл... Тогда состоялся разговор и Петька решил "признаться", что у него ничего не было. Ну, было, но не до конца, и вообще, всё туфта.
Гришка оживился, и больше они к этому не возвращались.
После девятого класса родители настаивали идти в музыкальное училище, но Гришка шёл в десятый класс, и это был нелёгкий выбор. Дружба или учёба? Он понимал, что вечно не сможет следовать за другом и в конце концов их пути разойдутся.
Родители давить не стали, за что Петька был им благодарен. Предложили вариант вечерних занятий после основной школы.
Гулять мальчику уже было некогда, но он как с цепи сорвался, пытаясь жажду адреналина скомпенсировать пока был с Гришкой.
– Гриш, давай найдём себе другую жертву? – это он намекал на Олю. Девчонка была забитая и ему было её жаль. Всё же одноклассница, а он знал, что друг не трогает их ребят. Никого, кроме Оли. – Ты доиграешься с нею, – предупредил он честно.
Но тот не внял совету друга. В их компании Гришка был слишком импульсивен, а рассудительный Петька как мог сдерживал его.
– Подойди к ней и скажи о чувствах.
– Думаешь у неё будет желание слушать?
– А если у неё не будет выбора?
О да, Гришка послушался друга, только совсем не так, как тот предлагал.
Поставил на страже Петьку, а сам пошёл к Ольге, когда та была одна в классе.
Радовало лишь то, что за оставшихся три минуты перерыва он многое не натворит.
Но тот успел вляпаться по самое "не балуй" и поплатился рассечённой щекой.
– Боевой трофей? – хмыкнул Петька после медицинского кабинета, когда другу зашили рану. Тот терпел без обезболивающего, ни разу не пискнув.
После этого нападки на Олю прекратились. И они спокойно доучились без ссор с классом, и с директором.
Отрывались они уже по-другому, найдя жертв поспокойнее Ольги, забитых "ботаников".
На последнем экзамене Петька не сводил взгляда с друга, боясь, что тот натворит дел. Но тот сдержался, а потом они расстались – у Петьки были свои экзамены в училище.
Вечером, после испытаний в училище, было уже темно, когда он вернулся домой и нашёл друга, сидящего перед входной дверью.
– Я должен с ней поговорить, – решительно говорил Гришка. О ком речь, было и так понятно. У Гришки ОНА – была лишь одна – Ольга. Он никогда её за глаза не называл сокращённым именем. Только полным.
– Как в прошлый раз? – спросил Петька, закатывая глаза.
– Нет. Но она меня боится.
– А кто в этом виноват?
– Знаю, дурак. Так ты поможешь?
– И что от меня требуется?
Загнать её в угол? Взять устрашение на себя? Идея очень не нравилась пареньку, но не бросать же Гришку в беде, а то таких дел наворотит, а так, он хоть успеет прийти на помощь, если не другу, так Оле.
После вручения аттестатов Гришка вертел в руках цепочку Оли.
– Где ты её взял?
– Снял.
– Уже воровством помышляешь?
– Я отдам. Она вернётся за ней, и мы поговорим.
Они сидели в актовом зале, в темноте. Когда услышали стук каблучков. Вспомнился выход на вручении необыкновенной девушки, лёгкой, словно бабочка. Она действительно была прекрасна в своём синем платье, с двумя воздушными косами и ослепительной улыбкой. Петька тогда понял, почему всё это время друг обращал внимание лишь на неё одну.
– Ты готов? – Гришка отдал ему цепочку. И действо началось.
Они перебарщивали, и либо их ждёт успех, либо полный провал.
Сцена была завалена какой-то дрянью, оставшейся от параллельного класса. Ребята поднялись на неё. Этого было достаточно, чтобы увидеть ужас в глазах девушки, отступление назад. А потом в воздухе промелькнула вспышка света, потом другая. Всё произошло слишком быстро.
Очнулся он уже в больнице.
Там хорошенькая медсестра ухаживала за ним, и он познакомился с нею. Девушка была из медучилища, проходила практику. Рыженькая, с синими глазками, конопушками по всему телу. А когда улыбалась, сердце у Петьки начинало стучать быстрее. Он бы не назвал её красавицей, но она притягивала взор.
Любовь продолжалась два года, желание било через край, а принуждать к интиму он не решился, считая сие действо позорным. Наташа же никуда не торопилась, считая, что если её он любит, то подождёт столько, сколько нужно.
В один из дней летнего вечера, когда умерла бабушка Петра, и он был на её похоронах, к нему пришла соседка(в родительской квартире, куда он приехал на похороны), утешить горемычного. Она ему не раз намекала на что-то большее, чем дружба, ну и воспользовалась этим. Родители были заняты гостями. Галя решила утешить Петьку, обнимала, гладила. И тут дверь открывается, на пороге оказывается Наташа... До этого иногда были стычки Наташи с Галей, та говорила об отношениях, которых не было. Наташа на этот раз не поверила в отсутствие отношений с Галей. Обвинила его в измене, а когда не захотела простить, он пошёл и переспал с соседкой. В отместку, чтобы не голословно обвиняла. Потом осознал свою ошибку, пытался загладить свою вину.
Только Наташа не простила. Петька унижался, стоял на коленях, пытался объяснить, что любит только её, да девушка его просто послала, сказав, что если придёт ещё раз – вызовет полицию и обвинит его в изнасиловании.
Сердце было разбито. А ведь сам был виноват.
Живя уже вместе с Гришкой, он пустился с другом развлекаться, по ночным клубам и барам. Он пытался забыться, а когда осознал происходящее, в душе ничего не осталось. Друг не давал того тепла, которое хотелось. Одноразовые девчонки тоже. Петька чувствовал себя одиноким и глубоко несчастным. Периодами накатывала депрессия. И выйти из неё было тяжело. Как заставить себя жить, ради чего или кого? Он жил ради друга. Но одного этого было недостаточно. Алкоголь, сигареты... А потом Гришка его избил, застукав его в нестоячем положении, полоскал в воде, чуть не утопил. Сказал, что если он не завяжет, то их дружбе конец, ведь следующий шаг – наркотики. И тогда возврата уж точно не будет.
Он выбрал дружбу, смог завязать, и теперь у них был сухой закон. А напряжение они снимали лишь сексом и компьютерными играми.
Последний год Петька работал во второсортном оркестре. Ему предлагали пойди в консерваторию, но ему надоело учиться. Музыка и музыка – достало! Сейчас он немного жалел, что не пошёл по историческому профилю. Там ведь могли быть раскопки, древности – это так интересно. А тут – перебивался подачками с концертов, на жизнь кое-как хватало. Но это была работа и никакого творчества, никакой отдачи любимому делу. Пришёл, отыграл и забыл. За квартиру платил Гришка, ведь его работа приносила немалый доход, крутился он в элитных кругах. Но он хотел жить с Петькой, а не сам. Вот только сейчас Петька особо остро ощущал, что ничего в жизни не достиг, и без Гришки – он никто. Так, его тень. Пора было что-то сделать в жизни, чего-то добиться самому.
