Текст книги "Филант (СИ)"

Автор книги: Катэр Вэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)

Глава 2

Третий день пути на болотах.

– Вот же занесла тебя сюда нелёгкая, – бурчал Прапор, снова вытаскивая ногу из вязкой жижи. – Как ты тут не утоп, удивительно просто.

– Считай, утоп, малые вытащили. – От этих воспоминаний на душе стало очень пакостно и мерзко, я вновь корил себя за то, что уснул в ту злополучную ночь.

– Во, кому тут хорошо, – Прапор кивнул в сторону Гидры, которая левитировала в ста пятидесяти метрах от нас с прижатыми к спине головами, иногда вытягивая одну на длинной шее, словно подводная лодка перископ, и осматривала болотные окрестности.

Однажды к нам вышел лось, которого Гидра тут же запеленговала и, врубив свой «манок», изловила, сожрав без остатка.

– Вот, падлюка эгоистичная, даже копытом не поделилась, – заметил тогда Торос, наблюдая за интересным процессом её трапезы.

– А ты попросил бы, – усмехнулся Муха, – глядишь – и поделилась бы.

– Не, не, пусть кушает на здоровье, мало ли, вдруг не доест, на меня коситься начнёт. Консервы пока вполне устраивают, угу, – тут же дал задний Торос с серьёзным выражением лица.

Муха рассмеялся.

***

Воспоминания. Прошлый день.

Доехав до бетонного завода у границы чёрного кластера, где договорились встретиться с Гидрой, расположились там на ночлег. Скребберша ушла в ближайший свежий населённый кластер за едой, и, пока не набьёт своё брюхо, ждать её не стоило, да и солнце давно село. Потому последние километры до завода мы катили уже в темноте.

Кормилась наша дама не очень далеко, и Муха прекрасно ощущал её место нахождение, как и она его.

***

Гидра тут же поняла, что люди и странный скреббер рядом. Мысли полезли в голову, сразу во все семь. Иногда тяжело думать семью головами, мысли скачут, как лягушки во время дождя.

– САМЕЦ ПРИШЁЛ. Я ЕЩЁ МОЛОДА, ТОЛЬКО ШЕСТОЙ ПОМЁТ НОШУ.

– КАКАЯ ЖАЛОСТЬ, ЧТО ЭТОТ САМЕЦ НЕ ЕЁ ПОРОДЫ. КАКОЙ ВКУСНЫЙ КУСОК ПОПАЛСЯ. – Она доедала рубера.

– ДА, ЭТА ДОБЫЧА – УДАЧНАЯ.

– СКОРО ОНА ОСВОБОДИТСЯ ОТ БРЕМЕНИ И БУДЕТ ГОТОВА ДЛЯ НОВОГО ОПЛОДОТВОРЕНИЯ.

– МММ, ЧТО ЭТО ТАК ВКУСНО ПАХНЕТ? – учуяв одной из голов незнакомый, но манящий запах, скребберша рванула по аппетитному «шлейфу»

– СКРЕББЕРЫ ЕГО ПОРОДЫ, ОБЫЧНО, ОДИНОЧКИ. А ЭТОТ ЕЩЁ И С ЧЕЛОВЕЧКАМИ ТАСКАЕТСЯ И ДАЖЕ НЕ ЕСТ ИХ, СТРАННЫЙ САМЕЦ, ОЧЕНЬ СТРАННЫЙ.

– ОН СЛИШКОМ МЕЛКИЙ, ЧТОБЫ ЕСТЬ РАЗВИТЫХ ЗАРАЖЁННЫХ. – Остановившись у перевёрнутого грузовика, уставилась на источник запаха, который так её манил. – ЧЕМ ОН ПИТАЕТСЯ?

– ЭТО ЕДА?

– ДА, ЭТО ЕДА!

– О, КАКАЯ ВКУСНАЯ СТРАННАЯ ЕДА! – Подумала одна из голов, раскусив сочный арбуз

– НЕЗНАКОМАЯ ПИЩА, НО ВКУСНАЯ!

– В ПРОШЛУЮ БЕРЕМЕННОСТЬ ЕЩЁ И НЕ ТАКОЕ ЕСТЬ ПРИХОДИЛОСЬ.

Ещё Гидра вспомнила, пока опустошала грузовик с арбузами, как она однажды видела человекоподобного скреббера, только совершенно чёрного. Очень опасный скреббер, она обошла его стороной, испугавшись, что случайно оказалась слишком близко. Конечно же, он её заметил, но она так стремительно покинула эту территорию, что Чёрный скреббер даже не попытался атаковать.

Беременная самка пошарила по дну грузовика, и больше не найдя ни одного вкусного кусочка, с сожалением пустила мелкую рябь по всему телу, завибрировав и заурчав. Она раздулась уже втрое от всей сегодняшней охоты, но дети требовали ещё этой странной пищи. Им понравилось. Вибрация успокоила малышей, и Гидра отправилась на зов Белого скреббера.

Он обещал новое гнездо, пропитание и безопасность её детям.

– НУЖНО СПЕШИТЬ, РОДЫ СОВСЕМ СКОРО.

– ИНТЕРЕСНО, НА ТОМ ОСТРОВЕ ВОДИТСЯ ТАКАЯ ЗЕЛЁНАЯ, НЕЖИВАЯ ЕДА?

***

Сейчас. Где-то по пути к Зеркальному озеру.

– Как там наши младшие на острове ведут себя, не позабыли ли всё, чему учились? – задумался вслух Борзя, грызя увесистую кость лося. – А то вернёмся домой, а они всех иммунных пожрали и весь коровник за раз вырезали.

– Вот и будет естественный отбор, кто законы нарушал, сразу в расход пущу, а оставшиеся – из них действительно толк выйдет, мусор тупоголовый нам в семье не нужен, – фыркнул Разбой.

– Микроб, ты будешь есть, или уже нет? Я доем? – спросил Борзя, алчно косясь на не дочиста обглоданные кости.

– Ешь, пылесос.

– Кто это такой?

– Не знаю, просто в голове всплыло. Смешное прозвище. Наверно, так называют таких как ты, которые жрут без меры и всё подряд.

– А я на остров хочу. – Моня положил голову на передние лапы и грустно посмотрел вдаль. – Тут очень..., – мутант задумался, не зная, как выразить свои мысли. – Там хорошо, а тут мне не нравится, – в итоге закончил он, так и не найдя нужных слов.

– Мне тоже, – сказал Микроб. – Тамары не хватает. Старшие сказали, что нашего дома больше нет и Тамары с Кепом тоже нет. Микроб, ты же у нас самый умный? Вот скажи, почему, когда я об этом думаю, вот тут больно. – Моня показал на свою грудь.

– Не знаю. У меня тоже так.

– И у нас, – подтвердили Борзя с Разбоем, переглянувшись.

– Наверно, это заразно, – ответил Микроб.

– Обратно твои эти слова, из прошлого. Почему я почти ничего не вспоминаю? – спросил Борзя, подгребая к себе лапой остатки копытного.

– Потому, что жрёшь много и у тебя мышцы растут быстрее, чем мозг, – пошутил Микроб.

– Зато я уже на элитника похож, а ты всё как топтун-недомерок, – фыркнул соплями Борзя и, мотнув головой, стряхивая остатки, вцепился зубами в недоеденный костяк.

Подкрепившись и немного отдохнув, четвёрка разумных мутантов двинулась дальше, по следу своих старших собратьев, неся дурные вести, переданные Седым и Манчестером.

***

Стаб Парадиз-Светлый. Спустя два дня после выезда группы.

Глава стаба Эмбер прибыл в Парадиз на сутки раньше назначенного срока и, судя по всему, его это нисколько не волновало.

Довольно обширный подземный город, ранее именованный просто Бункер-А, несколько лет назад сменил название на более звучное – Эмбер. Благодаря рассказам многих относительно недавних попаданцев о фильме, повествующим о похожем городе. Руководство Бункера даже специально приказало отыскать записи с этим фильмом и, просмотрев, пришло к решению о смене названия.

Граф, так звали лидера подземного города, вышел из бронемашины и неторопливо прошёлся по пустой площади проходного «колодца». На стволе пулемёта сидела большая, жирная ворона. Лидер нацелился на неё своей старинной резной тростью и произнёс:

– Пыф!

Ворона равнодушно посмотрела и лениво отвернулась в другую сторону.

Когда в дверях пропускной появился дежурный, провожающий к ментанту, Граф, пройдя вперёд своей охраны, пренебрежительно, тростью пихнул в грудь бойца, отстраняя его тем самым со своего пути, и прошёл в дверной проём широким уверенным шагом. Охрана, не менее высокомерно двинулась следом, по пути подпихнув плечом парня в сторону.

– Подтверждаю, гость прибыл. – Негромко, но чётко сообщил дежурный по рации, глядя с ненавистью в спину скрывающимся в коридоре наглецам.

***

Седой появился в кабинете через пятнадцать минут и, встретившись взглядом с Графом, сухо поприветствовал и спросил:

– Разве наша встреча не на завтра назначена?

– Не люблю ограничения, – небрежно отмахнулся гость от Седого, как от назойливой мухи. – Я нарушил какие-то твои планы своим визитом? – Спросил он с усмешкой. – Ну, прости, если так, – нагло оскалился в противной улыбочке.

– Это элементарная пунктуальность и правила приличного тона.

– Ой, да брось, Седой! Не тебе меня этикету учить, – пафосно бросил наглец, бесцеремонно, по-хозяйски сидевший в кресле главного ментанта, закинув ноги на стол и шаря глазами по полкам с папками.

– Ты, сын крестьянский и пёс комитетский, меня, кость белую, стыдить собрался? – с презрительной ухмылкой гость уставился на хозяина кабинета, при каждом слове тыкая своей тростью в сторону невозмутимого ментанта, смотрящего на происходящее холодным взглядом. – А ни много ли ты о себе возомнил? Я, графом родился и, да будь благословенно это место, им вечно и буду, потому как вечность – это тот отрезок жизненного пути, который мне даден! А ты, как был во служении, так и остался и привычкам своим не изменяешь, даже, когда тебе судьба за шиворот жемчугом насрала! – Обвёл тростью пространство вокруг, указывая на аскетичную обстановку кабинета. – Казарма! – Бросил он напоследок и поднялся из кресла. – Ну-у? Долго ты ещё меня в этом убожестве держать собрался? Идём же!

Седой смерил его спокойным равнодушным взглядом и, пройдя мимо, сел в своё кресло.

– Я остаюсь сидеть, а ты – пошёл вон из моей казармы! – Выплюнул «старый» КГБшник, словно змея ядом, и с безмятежным видом принялся за бумажную работу, показывая своим гостям, что приём окончен.

Граф запнулся дыханием, выпучив глаза и набирая багровые тона на своём массивном лице с квадратным подбородком, который аж задрожал от возмущения. Казалось, что у этого человека сейчас выбьет пробки изо всех дыр, и пар рванёт с оглушительным свистом, ну, или он просто взорвётся от перенапряжения.

Седой даже представил, как ошмётки его внутренностей с противным – Шмяк! Ляп! – разлетятся по стенам кабинета и на морды двум охранникам, которые почему-то очень сильно побледнели лицом, переводя взгляд с одного лидера на другого. Оружия при них не было, изъяли при входе, иначе бы сейчас точно на Седого была бы нацелена пара стволов.

Седой вспомнил, сколько подлости было сделано этим человеком втихаря, не доказуемо, но ему прекрасно известно, откуда ветер дует. Он же не только «мозгоправ», как в шутку называют его друзья, но и опытный КГБист, который, не то что собаку съел на своём посту, но и забыл, как та несчастная выглядела в переваренном виде.

Неоднократные покушения на всех пятерых основателей Парадиза, куча терактов, попытки дискриминации в гильдии торговцев, попытки блокады, а сколько людей пропало бесследно или были захвачены мурами по явной наводке, вербовка, внедрение и ещё куча гадостей, особенно за последние двенадцать лет, от которых Седой уже изрядно устал. Как же он ненавидел этого человека и сколько раз в мечтах расчленял его на маленькие кусочки, вырывая из живого, орущего тела. А теперь, вот он стоит перед ним, собственной персоной, да ещё и провоцирует на агрессию. Опять очередную пакость задумал?

Нет уж, не в этот раз и никогда больше.

Седой аж скрипнул зубами от этих воспоминаний и мыслей. Медленно подняв от бумаг глаза, упёрся своим проникающим и в данный момент страшным взглядом в глаза гостя, который, застыв на месте, начал бледнеть и на подломившихся ногах уселся на пол, обняв свою трость. Седой продолжал давить его взглядом, направив правую руку в сторону охраны, сжал кулак. Бойцы стояли уже синие, не имея возможности не то, что шелохнуться, но и дышать.

Весь кайф от этого долгожданного убийства обломал Манчестер, который очень не вовремя вихрем ворвался в кабинет.

Он давно уже распорядился накрыть стол и подготовить зал для переговоров, но спустя пять минут, зная характер и Графа, и Седого, не на шутку обеспокоившись, рванул вниз, заподозрив неладное.

– Брось! – И не найдясь на одни слова, просто плеснул водой из стакана в лицо своему другу, который, как удав, душил двоих и растворял мозг третьему.

Люди тут же повалились безвольными куклами набок, в разные стороны. Манчестер кинулся к Графу, проверил пульс, зрачки, потом осмотрел бойцов и, поднявшись, отрицательно покачал головой, глядя на Седого с осуждением и укоризной.

– Ну, сам бы и встречал! – Бросил ему расстроенный ментант в ответ на осуждающий взгляд. – Чего, и этот тоже спёкся? Не должен бы пока, – перегнувшись через стол, глянул на своего гостя, который, свернувшись в позу эмбриона, ронял вспеневшиеся слюни и тихонько прерывисто поскуливал.

На месте, где он только что сидел, темнела лужа с характерным запахом мочи.

– Ты понимаешь, что наделал?! – Обречённо выдохнул Манчестер и сел на близко стоящий стул, обессиленно опустив руки на колени.

– Ну, живой же, – словно по детски, попытался оправдаться Седой, пожав плечами. – Хомяк, ну, сколько мы ещё можем этого выродка терпеть, а? Сил моих нет больше. И вообще, он только завтра должен был приехать. Кто скажет, что он сегодня явился? Кто его тут видел? Ехал, да не доехал, мало ли чего в пути случиться-то могло.

Манчестер поднял на друга усталый взгляд, собираясь что-то сказать, но передумал и, махнув рукой, обратно уставился на скулящее тело.

– Да ладно, не нервничай ты так, придумаем чего-нибудь, – произнёс Седой и, присев перед Графом на корточки, раздвинул пальцами веки и заглянул в глаза.

– Ничего, мозг целый, ну, почти, – сделал заключение после осмотра ментант, – Дай мне пару дней, и я верну этого засранца в прежний вид.

– Уверен?

– Ну-у, может, не совсем в прежний, но говорить сможет.

– А с этими что? – Манчестер указал на посиневших бойцов.

– Что? – Не понял Седой и, подойдя к охранникам, проверил и их. – Покойники. – И вернувшись к Графу, снова заглянул тому в глаза.

– Седой, посмотри на меня, дружище, – обеспокоенно попросил Манчестер. – А-а-а, понятно, нервишки, ну да, ну да, а то, я уже было подумал, что старость из тебя глупца сделала.

Ментант в недоумении уставился на друга.

– Сколько время сейчас? – устало спросил Манчестер.

– Без пятнадцати семь... утра, – сказал Седой, взглянув на свои старые наручные часы, ещё из той, далёкой жизни.

– Из Эмбера минимум четыре часа, если гнать под сотню и напрямую, через городские кластеры, потому как так путь хоть и опаснее, но короче. Получается, он выехал из своего бункера посреди ночи, всего с одним бойцом и водителем, и летел через свежие кластеры, которые грузились вот, не позднее недели как, рискуя своей бесценной жизнью. Для чего? Почему такая спешка? На день раньше оговорённого срока примчался, да ещё и с таким риском.

Седой посмотрел на друга и потянулся за рацией.

– Карбит, зайди ко мне.

В дверях тут же появился невысокий, светловолосый парень, лет двадцати на вид, невозмутимо перешагнув через трупы, будто они всегда тут и валялись, щёлкнув каблуками, козырнул и доложил:

– Старший смены Карбит по вашему приказу прибыл!

– Этих – в их же машину, – Седой указал на два синюшных тела, – а этого – на минус третий в ВИП камеру и глаз с него не спускать. Если сдохнет, или ещё чего, с тебя спрошу. И «глушилку» (Устройство нейтрализующее дары. Производство Кирдов.) установи ему. Машину их брезентом накрыть, и с глаз долой подальше. И всю сегодняшнюю смену ко мне в кабинет, сейчас же. Всё, выполнять!

Боец снова козырнул и, резко развернувшись, вышел. Тут же зашли двое других, подхватили гостя, вынесли; следом убрали и покойников.

Оба правителя Парадиза сидели молча с глубоко задумчивым видом.

– Однако..., – наконец, произнёс Седой, почёсывая лоб костяшками пальцев, локтями уперевшись в письменный стол.

– Да, жди беды... Не спроста всё это, – вздохнул Манчестер и, подойдя к шкафу, открыл дверцы и налил две стопки коньяка.

– Кто у нас с мутантами ладит? Нужно инсценировать нападение на машину. – Сказал Манчестер и, хекнув, вылил в себя горячительный напиток, закусил шоколадной конфетой. – Ехал, ехал, да не доехал..., – пробубнил он себе под нос, тихонько чавкая.

– Есть парочка, уже верховую езду освоили, их и отправлю, – взял Седой рюмку и, покосившись на темнеющее пятно на полу, добавил:

– А с этим мешком... белых костей, – усмехнулся, – я сегодня же разберусь. К вечеру защебечет, аки птичка. – И выдохнув, выпил коньяк, вернул стопку на стол, ничем не закусывая.

***населённый кластер, что где-то между Парадизом и Эмбером. Спустя три часа после утренних событий в Парадизе.

Смельчаков вызвалось трое, и Студента отправили, как самого опытного в общении с новой расой. Машину откатили к городу, изрядно помяли, завязав дуло пулемёта чуть ли не на узел, вырвали двери и растерзали все три трупа. Третьим стал гражданский, похожий телосложением и цветом волос, переодетый в вещи Графа, там же и трость его бросили, перекушенную Микробом. Узнать останки можно было только приблизительно, по обрывкам вещей и транспорту.

– Ну, вроде как управились, – сказал Студент, осматривая место «трагедии»

– Ага, сто пудово на стаю нарвались! – Усмехнувшись, подтвердил беловолосый Писец, сидя на загривке у Борзи. (При переносе кластера поседел, волосы так и остались белыми, отсюда и имя). – Ну, чё, аферисты, домой? – Сунув руку под пластину, парень почесал шкуру мутанта. Борзя довольно заурчал и трусцой направился к Парадизу-Светлому, неся своего седока на плечах.

***

Остров в болотах – гнездо Гидры.

– Ух! Неужели дошли! – Плюхнулся Прапор в мягкую траву, стянув с себя тяжеленный рюкзак. – Ты поближе не мог ей гнездовье подобрать? К самому чёрту на кулички, похоже, припёрлись.

– Зато безопасно. Случайно, если только кто забредёт, как я.

– Таких идиотов в Стиксе больше нет. – Прапор сорвал травинку и, покрутив её в пальцах, сунул в зубы. – Одни уже передохли, другие скоро сдохнут, а живой только ты остаёшься, гуляя по таким вот местам. – Гонял он травинку с одного угла рта в другой, уже практически сжевав. – Ну, веди нас, показывай, где там этот твой сломанный кластер.

Наконец-то, добравшись до берега, мы все попадали отдыхать, и после небольшого перекуса направились в сторону летающих обломков и водопадов. Ребята горели великим желанием воочию увидеть это природно-рукотворное диво, а Гидра рванула на изучение новой территории, прихватив себе в компанию нашего Муху. Ни один скреббер-агрессор не сможет добраться до этого места из-за топи, только такие как она, «летающие», способны достигнуть острова, не утонув по пути в жиже.

***

– Аа-ах-ри-не-е-е-е-ть..., – только и смог выдать Торос, стоя с приоткрытым ртом.

– Мда.., однако, – поглаживал лысину Прапор, разглядывая шумный феномен.

– Да. Красиво. – Хоть и во второй раз видел, но восхищение от созерцания не уменьшилось.

А Кир просто молча смотрел, не шевелясь и не моргая, будто в статую превратился. Стоял он так минут десять, а потом достал свой телефон и принялся снимать видео, что-то при этом приговаривая на немецком.

Остальные, глядя на него, тоже приступили к съёмкам, потихоньку расползаясь в разные стороны. Я забеспокоился, что увлечённые невиданным зрелищем, они могут прохлопать опасность, которая, как обычно, выскочит из неоткуда в самый неподходящий момент.

Вызвал немедленно призраков и послал их следить за округой.

– Валдай, – позвал я своего призрачного друга и одного из наставников, – разведгруппа, оставленная Рыжим для исследования острова, чего рассказывает? Есть тут что интересное, или нет?

– Ещё как есть! – Сразу появился призрак. – Тут вообще много чего интересного, но мы не хотели докладывать, пока всё досконально не выясним.

– Чего это так?

– Ну-у-у, немного выходит из ряда реальности и понимания. Но и это, – Валдай указал на летающие острова, – не укладывается в реальность, да и дружба со скреббером... Скажи мне кто об этом раньше, да я бы в глаз тому фантазёру плюнул, но теперь...

– ТРЕВОГА! ТРЕВОГА! – Появилось сразу четыре призрака с разных сторон, выставленных на пост.

– Волна мутантов! – Призраки указали во все четыре стороны. – Прут прямо сюда и очень быстро прут, будто их что-то спугнуло, или у них «зов» начался.

– Гидра, мать твою! Ах, же ты, скотина беремчатая! ... ... ... (матерная брань, не подлежащая печати).

– Кир! Прапор! – Выругавшись от дувши, я позвал командиров и сообщил «чудесную» новость о том, что наша подруга, кажется, перепугала всех мутантов, и они волной несутся сюда.

– О-ОХ, И-Ё-О-О!!! – Воскликнул Торос и схватил свой рюкзак, лежащий в траве.

– Давайте туда! – Указал мне Валдай на северо-восток. – Только боюсь, прорываться придётся! Шевелитесь!

Передав слова призрака ребятам, мы рванули в указанном направлении.

Крепко матерясь на себя за то, что отпустил Муху, Прапор проламывался сквозь кустарники, как таран.

А Муха наш умчался верхом на Гидре осматривать владения, посчитав, что мы достаточно «зубастые», если вдруг чего, вполне можем обойтись и без его помощи. Никто даже не думал о такой реакции мутантов на появление сразу двух особей, Жутких Существ из Черноты, несущих смерть всем мутантам. А зря. Теперь вот, вместо того, чтобы спокойненько отсиживать жопы под Мухиным куполом, наблюдая кино «Побег напуганных мутантов», сами бежим, чёрт его знает, куда.

– А куда мы, собственно, бежим-то? – Спросил я на ходу Валдая.

– В бункер! Вправо давай! – Крикнул призрак.

– Вправо! – Передал я Прапору, корректируя направление движения.

Несущихся впереди призраков, которые указывали дорогу, видел только я, но вперёд меня не пустили. Прапор обладал даром Силача и Ускорения, своим кукри махал так, что видны были только смазанные движения и слышался шелест, а не хруст и треск от рубки веток, которые, кстати, летели веером, как брызги большой лужи от колёс машины. Мы же бежали следом по образовывающемуся коридору, и я пытался не отставать, потому как у меня, в отличие от Прапора, дара ускорения нет. Торос пыхтел мне в затылок, подгоняемый Киром, у которого благодаря Умнику теперь выносливость не хуже, чем у матёрого мутанта, плюс дар Клокстоппера, о нескольких десятилетиях, прожитых в этом мире, я и вовсе промолчу. Оставь они нас с Торосом, сами давно бы смотались и следа бы их не осталось, ан нет, тащатся вместе с нами, периодически матерясь и подгоняя святыми пинками.

– Alter Pferd schneller bewegen!

Я заметил, что Кир, когда сильно нервничал, переходил на родной немецкий. Если раньше он сдерживался, стараясь скрыть своё происхождение, то теперь что-либо скрывать нужда отпала, что способствовало нашему всеобщему обогащению лексикона.

– Че-го? – пыхтел Торос.

– Двигай быстрее, говорю, старая ты кляча! – Кир продублировал уже на русском только что сказанное.

– Мутанты! – Сообщил мне Валдай. – Слева на вас прёт стайка середнячка, восемь штук!

Стрелять нельзя. Шум привлечёт ещё больше перепуганных, но всегда голодных любителей мяса, так что достали «холодняк» и двинулись дальше, но уже не так шустро. Мы с Киром «пульсировали» сканами.

– На восемь часов – двое! На девять – один! На десять – трое! – Рявкнул Кир, первым запеленговавший мутантов.

Плохо, очень плохо, что места нам для манёвра, практически, нет. Этот лес очень напоминал тропические джунгли, где всё пространство занимает густая, переплетающаяся растительность. Простым бегунам в этой части леса не пройти – запутаются.

Первым вывалился на очищенное Прапором пространство хороший такой кусач. Его принял Кир.

Высокий, худой, быстрый и пластичный педант никогда не расставался со своей катаной. Дар Клокстоппера и большой опыт способствовали молниеносному рывку командира, и мутант растянулся у его ног с пробитым споровым мешком. Тут же развернувшись, Кир исчез и появился рядом с Торосом, прикрыв того от второго топтуна, с первым Торос справился сам, рубанув по лапе одним томагавком, заморозил и долбанув следом вторым, расколол, увернулся от замаха второй лапищи и вонзил топор в голову, аккурат между пластин. Тут же место удара побелело от иния, мутант замешкался, видимо, мозг здорово приморозило, вторым томагавком Торос нанёс смертельный удар, расколов на несколько кусков. Я, крутанув в руках два своих любимых топорика, которые притащил ещё из той жизни, нацелился на прущего на меня спидера.

Леший хорошо нас всех гонял, обучая бою холодным оружием, и заставлял одинаково хорошо работать обеими руками.

Мутант слегка застрял, и я воспользовался заминкой, увернувшись от когтей размахивающих лап, я нанёс сразу два удара: слева режущей кромкой по морде и заострённым концом справа в висок. Тут же остриём левой ударил в глаз следующей оскаленной морде, вынырнувшей из-за куста с раззявленной пастью, готовой оттяпать кусок моей плоти. Туша по инерции пролетела вперёд, сбив меня с ног. В горячке я не понял, убил ли его или только ранил, и всунув руку в нутро, благодаря дару Хилера, сжал трепыхающееся сердце в кулаке.

Кусач замер. Теперь уже точно дохлый.

Заёрзав под телом, я попытался выбраться на свободу, но слишком тяжёлая туша добротно придавливала, не выпуская из своих объятий. Я занервничал.

– Живой?! – Спросил Прапор и, ухватив меня как щенка за шкирку, выдернул из-под трупа резким рывком и поставил на ноги. От такой «карусели» слегка потерял ориентацию, но тут же собрался, тряхнув головой, и включил скан в поиске следующего противника. Противники кончились.

– Всё, нет никого. – Сорвав пук листьев, Прапор вытер лезвие от крови и слизи.

– Быстро, – осмотревшись, я насчитал восемь трупов, которые уже потрошили Кир с Торосом.

– Зацепило? – Прапор указал на мою руку.

Глянув на неё, меня слегка замутило от вида.

– Не, это его. – Кивнув на дохлого кусача, я сорвал рукав куртки и выкинул, а руку обтёр о траву. Чистить ткань от этой дряни бессмысленно.

– Быстрей, быстрей, а то скоро обратно нарвётесь. Там вот ещё стая прёт, но их штук двадцать, не отмашетесь.

Передав известие ребятам, мы рванули дальше.

Пока бежали, до меня стало доходить, кого и в каком количестве мы только что, можно сказать, порубили в капусту. Во время боя не думаешь об этом: надо биться – бьёшься и, если выжил, тогда уже анализируешь свои действия. От этих мыслей начала леденеть спина, словно Торос тронул её. Я даже опасливо оглянулся, не шуткует ли товарищ. Но товарищу, судя по его выражению лица, явно было не до шуток. Тоже, видимо, бой анализирует и охриневает в моменте, так же, как и я.

Торос попал в Стикс четыре года назад. Изначально работал в группе снабженцев, грузчиком, но очень быстро перешёл в охрану этих же грузчиков. Как-то Прапор попросил командира той группы подкинуть ему толковых парней для какого-то дела, не особо опасного, как он тогда сказал. Вот его и подкинули, и ещё троих, а после того рейда, в котором они отбились от стаи, завалив крупного рубера, Прапор предложил Торосу перейти к нему, но предупредил, что гонять будет нещадно и работа у них гораздо опаснее. Торос перешёл. На гражданке он пол жизни мотался по горячим точкам, а после ранения устроился в МЧС. Адреналин для парня был сродни наркотику, без которого жить просто не мог. Но, кажется, в нашей группе ему адреналина хватает выше крыши, так что он, бедный, аж захлёбывается им.

– Стойте! – скомандовал вдруг Валдай. – Сюда! Вот только этот ствол убрать надо.

– Какой ствол? – озирался я по сторонам в поисках поваленного сушняка.

Но это оказался вовсе не сушняк. Дерево, и в самом деле, упало, но корневая система впилась в землю, и здоровенный, лиственный исполин продолжал пускать ветви к вожделенному солнечному теплу, так скудно пробивающемуся сквозь густую зелень.

Мы пыхтели минуты три, но так и не сдвинули этот гигант с места.

– Не, глухой номер, – плюнул разочарованный Прапор.

Кир всё больше нервничал. Я тоже понимал, что дальше нам ходу нет, а бежать – бессмысленно. По словам Валдая, за этим деревом располагался вход в бункер.

– Ну, падла! – психанув, Торос сжал побелевшие от инея кулаки и ударил по одной из толстых веток, которая, тут же замёрзнув в месте удара, хрустнула, но не сломалась.

И здесь меня осенило.

– Заморозь его!!! – указал я на дерево. – Ну, же! Быстрее! Я их уже шкурой чувствую, не то, что даром!

Торос кинулся на гигантский ствол, обняв как родного, и от него повалил пар, как от фреона. Я заметил, как образуются мелкие кристаллики рядом с телом Тороса, а потом и на самом теле. Вся его спина покрылась инеем. Волосы торчали замороженными белыми иглами.

– Всё, хорош! – рыкнул бульдозером Прапор, шагнув ближе к дереву. – Ну-ка, посторонись!

Торос отпустил побелевший ствол. Лёгкая молочная дымка колыхалась над тем местом, которое он только что обнимал. Сам же парень сейчас был точь-в-точь, как Муха, белый, аки первый снег. У его ног тоже колыхалась дымка, и трава покрылась инеем. Тороса слегка пошатывало, но трогать парня сейчас – самоубийство.

– Присядь, пока не упал, – посоветовал Кир.

Прапор, присев в стойке перед злосчастной преградой, собравшись с силами, закрутил руками какую-то комбинацию и, хекнув, нанёс мощный удар.

Всегда хотел посмотреть на снег летом...

Снежная пыль, оседая на тёплой коже, таяла и превращалась в мелкую древесную кашу. Метровая прореха в древесине оказалась достаточной, чтобы пробраться в узкий лаз, больше похожий на лисью нору.

Я вспомнил Алиску и улыбнулся, в душе потеплело, и тут же зашевелился червяк беспокойства: – Как там друзья? Как себя чувствуют раненые Леший и Умник? Как только появится немного свободного времени, отошлю призраков глянуть, как у ребят дела. Жаль, что через призраков не передать известия о себе, хорошие бы почтовые голуби получились, – усмехнувшись, я нырнул в сырую земляную нору.